Блистательное величие. Истории из жизни великих мастеров медитации старого Тибета

Tulku Urgyen Rinpoche

BLAZING SPLENDOR

© Маликова Ф., перевод на русский язык

© Alex Bait, художественное оформление, 2019

© ООО «Издательство «Эксмо», 2019

Воспоминания о Тулку Ургьене Ринпоче

ЧОКЬИ НИМА РИНПОЧЕ, МАСТЕР И УЧИТЕЛЬ МЕДИТАЦИИ, СЫН ТУЛКУ УРГЬЕНА РИНПОЧЕ:

– Отец учил нас с братьями Дхарме с малых лет. Иногда было интересно, иногда очень скучно. Став старше, я понял, насколько папа был добр к нам, давая нам, детям, такие поучения.

Тулку Ургьен Ринпоче был чудесным отцом, великим учителем, добрым и мудрым человеком. Многие великие мастера медитации говорили, что он обрел высшую реализацию. Я очень рад, что его мемуары выходят на русском языке.

ОРГЬЕН ТОБГЬЯЛ РИНПОЧЕ:

– Тулку Ургьен – высочайший мастер медитации, достигший реализации. Я совершенно уверен: нет ни малейшей разницы между состоянием ума Тулку Урьгена Ринпоче и состоянием ума Самантабхадры.

ДРУБВАНГ ЦОКНИ РИНПОЧЕ, МАСТЕР И УЧИТЕЛЬ МЕДИТАЦИИ, СЫН ТУЛКУ УРГЬЕНА РИНПОЧЕ:

– В мемуарах Тулку Ургьена есть много историй из жизни, которые подтверждают реализацию выдающихся мастеров медитации старого Тибета. Тулку Ургьен Ринпоче никогда не лжет. Он верил во все, что рассказывал, и я тоже считаю эти истории правдивыми и аутентичными. Но из-за того, что наше восприятие ограничено, мы воспринимаем эти истории как некие чудеса. Между тем, умы реализованных существ вышли за пределы физических ограничений.

На самом деле истории, рассказанные в «Блистательном величии», не просто какие-то чудеса: они отражают истинное положение вещей, саму всепроникающую естественную реальность, в которой материя и ум не отделены друг от друга. Когда наше двойственное восприятие рушится, мы понимаем, что объект не отделен от субъекта, и видим танец реальности. Материя и ум не отделены друг от друга, они – одно целое, и потому нам не следует ограничивать наши умы исключительно материальными вещами и математическими правилами. Реальность намного богаче, и мы можем убедиться в этом, читая эти замечательные мемуары.

ЙОНГЕ МИНГЬЮР ДОРДЖЕ РИНПОЧЕ, МАСТЕР И УЧИТЕЛЬ МЕДИТАЦИИ, СЫН ТУЛКУ УРГЬЕНА РИНПОЧЕ:

– «Блистательное величие» раскрывает читателю традиции тибетского буддизма и рассказывает о жизни великих мастеров медитации. Для меня она – источник надежды и вдохновения.

Отец очень повлиял на меня своим примером. Он всегда был добр и внимателен ко мне. Когда у меня возникали вопросы по медитации, он всегда давал мне подробные и ясные ответы, которые глубоко меня затронули и очень помогают мне в жизни.

Медитации, которым он меня обучил, поистине преобразовали мою жизнь.

Из книги Мингьюра Ринпоче «Навстречу миру», Эксмо, 2019 г.

Отец часто говорил мне: «Если ты не постигнешь истину о непостоянстве, то не сможешь достичь подлинной реализации. Ты должен позволить умереть иллюзии эго. Только тогда возникнет мудрость. Только со смертью эго мы познаем свободу».

Отец говорил: «Если мы не способны постоянно умирать, значит, будем в конечном итоге жить, как гриб – форма жизни, которая произрастает на мертвой материи и живет в темноте».

За несколько лет до своего ухода отец сильно заболел, и в общине пошли слухи, что Тулку Ургьен близок к смерти. Среди его учеников были и западные врачи, и тибетские, и они собрались в его маленькой комнате в Наги-гомпе, чтобы обсудить лечение. Снаружи было холодно, внутри тоже – никакого отопления, а бетонные стены наполняли комнату отца сыростью и холодом. Кроме того, вода также была не очень хорошего качества, что, возможно, ухудшало его состояние. Один из моих старших братьев приехал навестить отца и уговаривал его переехать в более благоприятный климат, например в Таиланд или Малайзию. Но отец отказался. Он сказал: «Выглядит так, что я болен, но на самом деле больше нет никакого концептуального тела. Я чувствую себя отлично. Что бы ни случилось – пришло ли время уйти или нет, – все в порядке. Я не страдаю».

Когда я сообщил отцу, что хочу уйти в странствующий ретрит, в ответ он сказал мне, что ему осталось недолго. Несколькими годами ранее у него обнаружили диабет, но хотя я видел, как он стареет, ничто не указывало на его скорую смерть. Потом он продолжил: «Уйдешь ли ты в странствующий ретрит или нет, медитируй до конца своей жизни. И сделай все, чтобы помочь тем, кто проявляет интерес к работе со своим умом, независимо от того, каковы их роль и статус, мужчина это или женщина, монах или мирянин. Учи каждого на подходящем ему уровне настолько хорошо, насколько можешь».

Он помолчал, а потом спросил: «Что думаешь?» Я ответил: «Это моя страсть, мое призвание. Я это знаю». Мой ответ порадовал его. Потом он сказал: «Я медитирую с детства. Я болен. Мое тело ослабло. Но ум ясный. Я не боюсь смерти».

Я пытался сдержать слезы, но не смог. Увидев это, он добавил: «У меня есть уверенность в том, что осознавание никогда не умирает. Помни об этом и не беспокойся обо мне».

Предисловие Согьяла ринпоче

В этой книге вы прочитаете о выдающихся людях, практикующих медитацию, о великолепных знатоках учений Будды, о великих учителях, чьи сострадание, понимание и способности не вмещаются в обычные мерки. Вы познакомитесь с миром, в котором царят особенные представления о человеческих возможностях, совершенно отличающиеся от тех, что преобладают во всём современном обществе. Однако вам не слишком многое удастся узнать об авторе этих воспоминаний – тибетском учителе Дхармы Кьябдже Тулку Ургьене Ринпоче. Это неизбежно при его скромности и сдержанности. И всё же именно он герой книги, и не только потому, что удивительные события, свидетелем которых он был, мы видим его глазами, что слышим его голос и осмысляем описываемое с помощью его ума, но также и потому, что он был величиной такого же масштаба, как и те исключительные личности, о которых он рассказывает. Он полностью унаследовал их мудрость и воплотил в себе их невероятные качества. Тулку Ургьен Ринпоче был поистине одним из величайших мастеров медитации XX века и одним из самых выдающихся и щедрых учителей дзогчен и Махамудры – тех учений, которые составляют ядро тибетского буддизма.

Впервые я встретился с Тулку Ургьеном Ринпоче ещё в ранней юности, благодаря тому, что, как он пишет в этой книге, ему много раз доводилось получать учения у моего учителя Дзонгсара Кхьенце – Джамьянга Кхьенце Чокьи Лодро. Когда спустя годы я попросил Тулку Ургьена Ринпоче дать мне учения, он вспомнил, что всегда видел меня рядом с Джамьянгом Кхьенце. Так наша общая тесная связь с этим великим учителем вселила в нас чувство глубокой близости. В школах тибетского буддизма нингма и кагью Тулку Ургьен Ринпоче был величайшим учителем линии преемственности, а кроме того, он был наставником и представителем Гьялва Кармапы Шестнадцатого, и от него получили передачи самые великие ламы традиции нингма: Кьябдже Дуджом Ринпоче и Кьябдже Дилго Кхьенце Ринпоче. Оба они, а также Ньошул Кхенпо Джамьянг Дордже и многие другие великие держатели учений глубоко чтили Тулку Ургьена Ринпоче, считая, что он полностью овладел воззрением и практикой Дзогпаченпо, Великого совершенства.

Как учитель Тулку Ургьен Ринпоче был неповторим. В первую очередь поражает, что всё, чему бы он ни учил, проникнуто духом дзогчен. Он, несомненно, полностью владел всеми аспектами Дхармы Будды. Например, он сосредоточивался на практиках Ваджраяны, выполняя их чрезвычайно точно и правильно; он медитировал с четырёхлетнего возраста и двадцать лет своей жизни провёл в затворничестве; он прославился как наставник, к которому обращались за помощью многие великие мастера, получавшие от него бесценные пояснения относительно трудных моментов учения. Что же касается введения в сущностную, сокровенную природу ума, то в этом Тулку Ургьену Ринпоче не было равных. Помню, как в Наги-гомпе, что в Непале, он всегда давал указующие наставления, знакомя с сущностью ума всех слушателей, кто бы об этом ни попросил – будь то люди, изучающие Дхарму, или просто туристы, посетившие Гималаи. Когда его просили дать наставления о природе ума, он за одно занятие умудрялся дать всё учение целиком, даже если перед ним была большая группа людей. Поразительно: он продолжал давать введение в природу ума до тех пор, пока люди его не получали. Должно быть, Тулку Ургьен Ринпоче познакомил с Дхармой Будды тысячи людей и дал им возможность получить хотя бы мимолётное переживание сокровенной природы их собственного ума. После встречи с ним все расходились, испытывая горячее желание практиковать и применять это новое и свежее понимание своего ума, встав на путь Дхармы.

Совершая поездку по миру в 1980–1981 годах, Тулку Ургьен Ринпоче дал в Лондоне драгоценные наставления моим ученикам, а в 1988 году он дал введение в природу ума намного более многочисленной группе людей, которые приехали в Непал, чтобы встретиться с ним и с Кьябдже Дилго Кхьенце Ринпоче. После этого я каждую зиму старался возвращаться в Наги-гомпу, чтобы получать от него учения, и то, что у меня была такая возможность, я считаю своей необычайной удачей. Его учения, которые были просто удивительными, проникали прямо в моё сердце и оказывали глубокое и сильное влияние на мой способ преподавания. Хорошо помню, как Тулку Ургьен Ринпоче меня воодушевлял. Ведь именно он множеством разных способов показал мне важность того, что предстояло мне сделать, чтобы учить Дхарме на Западе. Каждый, кто знал Тулку Ургьена Ринпоче в Непале, от высшего ламы до самого простого человека, отмечал его доброту. В своём характере и в отношении к людям он поистине проявлял подлинный дух «Пути бодхисаттвы» – Бодхисаттвачарьяватары. Он в полной мере обладал естественностью, простотой и непринуждённостью великого йогина дзогчен, и, считаю, ни в коей мере не будет преувеличением, если назвать его махасиддхой, современным святым. Во время его кремации небо было ясным и стояло полное безветрие, что в тантрах дзогчен считается знаками, которые отмечают уход человека, достигшего наивысшей реализации, практика которого была «без признаков». Как говорится в этих тантрах, «высоко в небе нет ни облачка, а ниже, над землёй, нет ни пылинки».

Тулку Ургьен Ринпоче преподносил учение так свежо, так просто, но притом очень действенно. Людей поистине обезоруживали его сердечность, открытость и искренность, та атмосфера, которую он вокруг себя создавал, его манера убеждать и шаг за шагом направлять к переживанию природы ума. Он умел показать сущность ума во всевозможных ракурсах; он будто бы ввинчивал её в вас, пока вы её не увидите. А поскольку его слова шли непосредственно из его личных переживаний и из умамудрости, всякий раз, когда он давал указующие наставления, это было по-новому. Я часто размышлял о том, что, когда такой учитель, как Тулку Ургьен Ринпоче, со свойственной ему человечностью и добротой даёт указующие наставления, он знакомит вас с умом-мудростью будд, и ничем иным. Он лично соединяет вас с мудростью всех учителей. Именно это мы и называем «чудодейственным благословением» учителя и его «несравненным состраданием». Если всё сказано и сделано, может ли быть бо́льшая доброта? Учитель обращает к вам человеческий лик истины как олицетворение вашей сокровенной природы, а если говорить о Тулку Ургьене Ринпоче, то очень легко было заметить, как всем своим существом он без остатка передавал содержание учений. Я понимаю, что, если вы просто повстречали такого учителя, как он, значит, ваша драгоценная человеческая жизнь не потрачена впустую, а обрела свой смысл и достигла истинной цели.

Сострадание, мудрость, преданность и сокровенная сущность ума – обо всём этом вы прочтёте в этой книге. Ведь именно таковы аспекты Дхармы Будды, которые все мы стремимся понять, овладеть и реализовать. Но место, где все они сходятся вместе и проявляются пред нами наиболее совершенно и непосредственно, – это учитель, такой учитель, как Тулку Ургьен Ринпоче. Когда я думаю о нём, мне приходят на ум поразительные слова, в которых Джамьянг Кхьенце определил, кто такой настоящий учитель.

Коренной учитель, цавэ лама, с нами всегда, а не только сейчас. По своей доброте он с безначальных времён никогда, ни в одной из наших жизней не разлучался с нами, потому что он – воплощение истинной природы нашего ума, проявляющейся внешне в любом обличье, чистом и нечистом, чтобы прямо или косвенно помогать нам. Ныне, благодаря накопленным нами в прошлом заслугам, он принял образ нашего духовного друга, и эта сильная кармическая связь помогла нам встретиться с ним; он даёт нам нектар глубоких и обширных наставлений и одаряет своей безмерной добротой. Отныне и пока мы не достигнем просветления, он никогда не разлучится с нами ни на один миг.

Мы могли бы безмерно скорбеть о том, что этот великий учитель, Тулку Ургьен Ринпоче, покинул наш мир, однако в ещё большей степени мы можем радоваться не только тому, что он продолжает жить в наших умах и в наших сердцах, «не разлучаясь с нами ни на один миг», но и тому, что он сумел обеспечить непрерывную передачу своего наследия, учений, которыми он в таком совершенстве владел. Его сыновья Чокьи Нима Ринпоче, Цикей Чоклинг Ринпоче, Друбванг Цокни Ринпоче и Йонге Мингьюр Дордже Ринпоче в полной мере обладают достоинствами продолжателей его линии и его прозрения, и каждый из них проявляет свои личные качества, разные и исключительные, но притом все они несут в себе отпечаток личности Тулку Ургьена Ринпоче. Как и у него, их знание сущности ума кипит у самой поверхности, готовое выплеснуться в любой миг. У Тулку Ургьена Ринпоче было много замечательных учеников с Запада и среди них учёные и буддийские учителя, которые посвящают себя распространению Дхармы в западном мире. Его любимые ученики, Эрик и Марсия, неизменно вызывают восхищение у множества людей своими книгами, среди которых и та, которую вы держите сейчас в руках. Над этими книгами они работали многие годы, и я молюсь, чтобы они могли продолжать свой труд безо всяких препятствий.

Итак, что же подразумевается во всех историях и воспоминаниях, которые вы найдёте в этой книге? Две вещи. Во-первых: духовная реализация, или просветление, на самом деле реально возможна, при условии, что мы последовательно и с воодушевлением будем посвящать себя её достижению. Во-вторых, это не просто древняя история, события, некогда происходившие в Индии или в Тибете. Благодаря таким мастерам, как Тулку Ургьен Ринпоче и его ученики, эта живая традиция мудрости и духовного пробуждения продолжается и поныне и, опять-таки благодаря им, учения Будды с их драгоценными глубинными наставлениями легкодоступны для людей, где бы они ни жили.

Я молюсь, чтобы исполнились все чаяния Тулку Ургьена Ринпоче. Да явится нам его воплощение, столь же чудесное и могущественное, каким был он сам, а то и превосходящее его, дабы оно смогло выдержать испытания нашего времени. Да продолжат сыновья и ученики его труд, не встречая ни малейших препятствий, и да пребудет вечно его величественное прозрение, пробуждая бесчисленные существа и указывая им на их истинную природу, глубинную, сокровенную природу их ума!

Предисловие Дэниела Гоулмана

Тулку Ургьен Ринпоче был одним из величайших в XX столетии учителей тибетского буддизма. Книга «Блистательное величие» даёт нам возможность взглянуть на жизнь его зоркими глазами и оказаться посреди беспримерного духовного изобилия. Словно наши друзья и учителя, перед нами предстают замечательные мастера созерцания старого Тибета. Сквозь призму пробуждённого ума Тулку Ургьена Ринпоче мы видим мир в свежей, проясняющей действительность перспективе.

Будучи, как и Далай-лама, тулку, или учителем-перерожденцем, Тулку Ургьен принадлежал к плеяде наиболее известных и влиятельных из современных учителей традиции дзогчен (Великое совершенство), очень много сделавших для распространения на Западе этой практики, которая ныне приобрела известность.

«Блистательное величие» – что подразумевает качества просветлённого учителя – это точный перевод имени, дарованного Тулку Ургьену Кармапой, главой школы кагью. «Блистательное величие», духовные мемуары учителя, проливают свет на его удивительную жизнь и служат путеводителем по утраченной культуре. На этих страницах мы познакомимся с Нангченом – его родиной и царством духовных богатств, страной, где все жители, от пастуха и до короля, были людьми, посвятившими себя практике.

В мире, родном для Тулку Ургьена, условные ценности были прямо противоположны современным: вместо славы, удачи или почёта признаком «успеха» считалась духовная реализация, а жизнь считалась удавшейся, если человек оставлял другим духовное наследие. Тулку Ургьен имел уникальную возможность знать людей, населявших этот мир священных ценностей, и поделиться своими впечатлениями с нами. Однако он вовсе не собирался внушить читателю мысль о том, что реализация – удел немногих избранных, а наоборот, убеждает, что каждый из нас может продвигаться к ней, откуда бы мы ни начали.

Центральная тема «Блистательного величия» – это терма, священное учение, полученное из мистического источника тысячелетней давности и призванное обогатить жизнь и дух тех, кто с ним связан. Истории, рассказываемые Тулку Ургьеном, проливают особый свет на эти сокровища, предназначенные для нашего преображения. Это драгоценности человеческого наследия, доселе неизвестные в западном мире. Тулку Ургьен был держателем этих сокровищ, он пронёс их в своём сердце и уме через Гималаи, чтобы в мире по эту сторону передавать их тысячам людей любого общественного положения.

«Блистательное величие» охватывает не только время жизни Тулку Ургьена, с рождения в 1920 году и до кончины в 1996-м: в ткань повествования вплетена история и его семьи, и линий передачи практик созерцания, продолжателем которых он стал. В результате из-под его пера вышли не только личные мемуары, но и духовная история самого Тибета. Мы узнаём об учителях, которые в IX веке принесли буддийские учения в Тибет, о непрерывной линии преемственности мастеров, которые через века пронесли её тайны и передали их Тулку Ургьену.

Глазами Тулку Ургьена мы видим некоторых из самых совершенных и подлинных духовных практиков, которые жили в Тибете в XX веке. Он не только был близким другом многих великих религиозных деятелей Тибета того времени, но его родственники и предки на протяжении прошлых столетий являлись наиболее влиятельными фигурами Восточного Тибета.

Годы жизни Тулку Ургьена пришлись на исключительный период тибетской истории; на протяжении всего повествования слышится зловещий барабанный бой, предвещающий приход коммунистов с Запада и полное разорение тибетской культуры и всех её богатств. Мы ясно видим впечатляющую картину предательского поведения лхасских политиков на этом заключительном этапе, когда Тулку Ургьен рассказывает о периоде его работы представителем Кармапы в тибетском правительстве, которое уже заканчивало своё существование. И наконец, мы видим, каким духовным подвигом было то, что Тибет сумел возродиться во внешнем мире, когда, разгадав дурные предзнаменования, Тулку Ургьен покинул Тибет за год до самого Далай-ламы.

Голосом Ургьена Тулку «Блистательное величие» рассказывает нам обо всём этом занимательно, искренне и без затей. Самым поразительным в книге может представиться естественная простота Тулку Ургьена. Не стремясь привлечь внимание к самому себе или к своей значимости, он показывает нам мир и завораживающую вереницу образов так, как он это умеет – с откровенной, а зачастую ироничной прямотой.

Тон повествования отражает уютную обстановку, в которой эти истории впервые были рассказаны, – ощущаешь, будто сидишь рядом с учителем, который рассказывает о своей жизни ближайшим ученикам с Запада. В книге рассказы собраны в исчерпывающее описание, благодаря которому читатели знакомятся с миром, где чудеса, тайны и глубокие прозрения – в порядке вещей. Они видят этот мир таким, каким он предстаёт перед открытым и ясным умом Тулку Ургьена.

Его ученики Эрик и Марсия Шмидт задумали написать эту книгу отчасти потому, что в 1959 году коммунистический переворот безжалостно изменил неповторимый жизненный уклад и культуру старого Тибета. В буддийских кругах все признавали Тулку Ургьена одним из наиболее выдающихся лам, переживших трагедию китайского вторжения в Тибет. С годами великие учителя, получившие образование в классической тибетской духовной системе, один за другим покидали этот мир. В попытке сохранить живой дух традиции авторы сочли себя обязанными предоставить читателям это повествование от первого лица – одного из последних представителей вымирающего поколения.

Какими бы невероятными ни показались описываемые на этих страницах события, недавние научные исследования свидетельствуют, что такие чудеса не могут быть лишь плодом воображения. Например, один из наиболее увлекательных аспектов этих рассказов подтверждается новейшими открытиями касательно полезного влияния длительной медитации на человеческий мозг. Хотя эти исследования всё ещё находятся на начальной стадии, тем не менее они уже принесли несколько открытий, проливающих свет на сущность методов медитации, которые применяют мастера линии Ургьена Тулку, и особенно тех, что используются в практиках многолетнего углублённого затворничества.

Например, магнитно-резонансная томография мозга лам во время медитации на безмерное сострадание обнаруживает, что их мозг проявляет значительный уровень активности в двух зонах: в центре удовольствия и счастья и в центре, ответственном за готовность к действиям. Эти восемь лам занимались практикой от 10 000 до 60 000 часов, и чем дольше они ею занимались, тем выше был уровень активности их мозга. В то время как обычные испытуемые, практиковавшие ту же самую медитацию в течение месяца, показывали повышение активности мозга в этих зонах на 10 %, у лам эта же активность была в среднем в десять раз больше. У некоторых же лам этот показатель был больше в восемьдесят раз.

Как предположил в своей классической книге «The Varieties of Re-igious Experience» Уильям Джеймс, основатель современной психологии, наше восприятие при температуре 37 градусов может не давать нам полного представления о реальности. Иными словами, альтернативные состояния мозговых функций – а также сознания – могут допускать такие ощущения Вселенной, которые просто неразличимы с точки зрения обычного восприятия.

В мировых религиозных традициях есть сведения об изменённой реальности провидцев, начиная от мастера Экхардта и святой Терезы из Авилы и заканчивая Чёрным Лосем. Разумеется, мы не знаем, какая изменённая деятельность ума или необычные состояния могут вызывать такие видения (и мы должны признать нашу научную предвзятость в предположении о том, что для этого вообще требуются какие-то особые состояния ума), но одно мы знаем наверняка – в любом случае видения появляются после многолетних и целеустрёмленных духовных усилий. Современная неврология утверждает, что мозг отвечает на продолжительное переобучение изменением показателей своей деятельности.

Мы ещё не понимаем, какими могут быть верхние границы основных психических функций, таких как внимание, визуализация и память, потому что современная наука переживает ещё младенческий возраст в изучении влияния обучения на перестройку нервной системы. С другой стороны, древние духовные традиции, среди которых тибетский буддизм, неизменно побуждали практиков посвящать целые годы оттачиванию своей восприимчивости с помощью длительной тренировки.

Что особенно потрясает в историях из «Блистательного величия», так это продолжительность времени, которое тибетские мастера уделяли этим практикам. В то время как ламы, обучающиеся на современных курсах, посвящают интенсивному затворничеству самое меньшее от трёх до шести лет, для мастеров поколения Тулку Ургьена выполнять в три или четыре раза большее количество практик было, по-видимому, обыденным делом. Например, сам Тулку Ургьен провёл в углублённом затворничестве не меньше двадцати лет. То же самое можно сказать о его современнике, ныне покойном великом Дилго Кхьенце. Но некоторые из мастеров, прожившие всю жизнь в Тибете, зачастую проводили в затворничестве ещё больше времени. Например, отец Тулку Ургьена посвятил затворничеству тридцать три года своей жизни.

Ныне наука подтверждает, что даже три года затворничества могут очень сильно повысить психические способности. Мы можем только догадываться, что могут дать двадцать или тридцать лет, проведённые в затворничестве. Исходя из этого, мы вполне могли бы и пересмотреть свои взгляды на якобы «чудотворные» силы, обычно приписываемые тибетским мастерам прошлого. Как знать, что по силам для ума, прошедшего столь высокую и совершенную подготовку?

Этот вопрос, возможно, остаётся невыясненным ещё из-за одной особенности буддийской традиции: поразительной скромности многих великих практиков, с которой они отзываются о собственных достижениях. Так, сам Тулку Ургьен, которого считали своим учителем многие из самых уважаемых мастеров его времени (в том числе и Кармапа XVI), постоянно утверждал, что не представляет собой ничего особенного – просто обычный человек. Такая скромность объясняется ещё и тем, что линия Тулку Ургьена принадлежит к традиции «тайных йогинов», которые никогда не выставляли напоказ свои духовные достижения. Западные читатели, для которых непривычна эта укоренившаяся традиция скромности по отношению к своему духовному статусу, могут неверно понять её проявления, приняв их за чистую монету.

Читатель встречается и с другой дилеммой: как относиться к множеству основанных на фактах сообщений о том, что с точки зрения современного склада ума является невероятным, невозможным и даже чудом. Одни читатели могут просто принять их за украшение повествования, другие – за чистую действительность или отложить до поры до времени критику, третьи, не делая никаких категорических выводов, лишь готовы допустить подобные возможности.

Для тех, кто твёрдо придерживается рациональных объяснений, эти события остаются загадкой и вызывают вопросы, на которые непросто дать ответ. Имеем ли мы дело с легендами и сказками? Считать ли их иносказаниями или притчами, в которых подробности или достоверность событий менее важны, чем содержащийся в них намёк? Происходили ли некоторые из этих кажущихся невероятными событий на самом деле только в уме рассказчика? Или же они заключают в себе область опыта, запредельного обыденному «трансу», вызванному нашими мыслями и фантазиями, воспоминаниями и мечтаниями?

Каждый из нас решает это сам для себя. Но все мы непременно получаем огромное благо, расширяя горизонты своих духовных устремлений.

Замечание для читателей: Я бы посоветовал читателям найти время, чтобы при чтении обращаться к примечаниям и к глоссарию, которые сами по себе могут служить кратким справочником по буддийской традиции Ваджраяны. Это сделает повествование более содержательным, внесет ясность в тех местах, которые иначе могут быть понятыми неверно.