Читать книгу: «Сгнивший остров», страница 5

Сцена 2

Ночь.

Первое, что чувствует Галица, это запах гари. Затем, как, что-то холодное и твёрдое прикасается к его лицу. А потом – ужасную головную боль.

– Эй, дурик, проснись.

Капитан открывает глаза. Над мужчиной стоит Денис и легонько пинает его по щеке грязным армейским ботинком. В руках сына бывшего проповедника автомат Калашникова. Позади него стоят ещё двое вооружённых парней.

– Рассказывай, – грозно говорит Денис.

– Что рассказывать? – приподнимаясь на локоть, спрашивает Галица.

Только сейчас, он обращает внимание на какие-то щелчки за своей спиной. Туда же смотрят и трое мужчин. Капитан оборачивается. Видит дом, охваченный пламенем. Крыша и правая стена уже рухнули, а остальное, вот-вот последует их примеру. В разбитом окне справа, Галица видит плавящийся цветочный горшок и, наконец-то, понимает, что это за дом.

– Ну! – торопит капитана Денис.

– Ох, – полицейский закрывает глаза, пытаясь восстановить цепь событий в своей голове, —Я получил наводку, что в этом доме скрывается преступник. Очень опасный преступник. Влез через окно. Ой, Денис… ты бы видел, что там творилось… Всё в крови. Человеческие кости. Вонь. Мухи. Ужас. А в одной из комнат… ты не поверишь… Какой-то толстяк сидел. На цепи. Руки по локоть отрезаны. Ноги – по колено. А глаза… – капитан чувствует рвотные позывы и прикрывает рот рукой.

– Что глаза?

– Не было глаз. В глазницах черви копошатся… Но это не самое мерзкое. Вокруг мужика, части тела разбросаны. Руки. Ноги. Туловище. Голова… – Галица смотрит на младшего, – Денис, чем угодно поклясться готов, что голова та Толика вашего была. Рожу этого сморчка я ни с чем не спутаю.

Мужчина садится перед полицейским на корточки.

– Ты чё, пьяный?

– Нет. Ещё нет… Слушай, я уверен: тот, кто баню эту кровавую устроил, отца вашего и порешил.

– Угу… И ты его упустил?..

Галица виновато опускает глаза.

– Всё быстро случилось. Он так внезапно выскочил. Я даже пистолет достать не успел. Только к кобуре потянулся. Бац! – полицейский потирает рукой место с засохшей на лбу кровью. – И вот я здесь.

– Как он выглядел?

– Я… Я не знаю. Темно было. Не разглядел.

Денис сердито выдыхает, давая понять капитану, как сильно он разочарован.

– Слушай, я найду его, – пытается успокоить Галица мужчину, – обещаю. Я заставлю этого мерзавца заплатить за каждого, кто пострадал от его рук. Кроме Толика… Он за всё ответит. Слово офицера.

Денис, всё это время, задумчиво смотревший куда-то вдаль говорит:

– Поздно.

– В смысле?

– В коромысле, – поднимаясь на ноги произносит мужчина. – Спать иди. И брату моему о случившемся ни слова. Понял?

– Что?! Почему?!

– Ты меня понял?!

– Понял, – покорно отвечает Галица, понимая, что сейчас лучше не перечить.

– Молодец, – говорит Денис, постукивая полицейского ладошкой по щеке.

Денис с товарищами уходят, оставляя озадаченного Галицу в одиночестве.

Сцена 3

Ночь.

– Ну, думаешь нам повезёт? – спрашивает Лёва, рыская по пустым полкам одного из кабинетов заброшенной больницы.

– Как знать… – отвечает Потап, заглядывая в, обросший паутиной шкаф. – Обезболивающие и антибиотики вряд ли остались. Но вот бинты и, может быть, немного марли, могли заваляться.

Без возможности включить фонарик, товарищи чувствуют себя как кроты, двигаясь, по сути, на ощупь.

– Может, кровати в лагерь утащим? Надоело на голой земле спать.

– Не сможем. Тяжёлые. Да и слишком палевно. Если кто-то из городских заметит, что кровати пропали, сразу на нас подумают.

– Слушай, всё спросить хотел, – снова говорит Лёва, – как думаешь, почему это случилось?

– Не знаю. Честно говоря, не было времени подумать. Точно не кара небесная.

– Да, это понятно. Слышал, что на острове была некая лаборатория… Там какую-то болезнь смертельную вывели. Тестировали на мышах, а потом одна из них сбежала.

– Ммм, интересно… Откуда слышал?

– Ну, люди говорят…

– Понятно… Не то, чтобы я удивлюсь, если всё так и окажется, но всё же, слепо верить сплетням не стоит.

– Да какая уже разница. Хоть бы и сплетни… Правду мы всё равно уже вряд ли узнаем.

– А ведь я был там…

– Где?

– На улице. В тот день когда это началось.

– Да ладно?!

– Тише.

– Да ладно?! – повторяет шёпотом Лёва, удивлённо таращась на Потапа.

– Да. Шикарный был день. По началу… Жара. Лёгкий ветерок. Сам знаешь, солнышко наши края не жалует. Будто специально стороной обходит. Все уже привыкли, что над городом триста шестьдесят пять дней в году нависает огромная монолитная чёрная туча. Ну. а тут такое… Понятное дело, люди, позабывшие, как небо выглядит, вышли на улицу. Город прям ожил. Я тогда просто шатался туда-сюда. Наслаждался жизнью, так сказать. А потом, увидел её…

На этих словах Потап зависает, будто снова переживая тот день.

– Кого «её»?

– Бабку.

– Бабку?!

– Да. Она шла мне навстречу. В шубе. На улице плюс тридцать, а она в шубе… Она медленно шаркала ногами по черепице. А трясло её так, будто на улице середина января. Лицо болезненное, потное. Я подошёл, спросил, всё ли с ней в порядке. Но она, то ли не слышала, то ли просто игнорировала. Словно сомнамбула. Какая-то женщина с коляской предложила ей вызвать скорую. Но в ответ снова тишина. После этого, кажется все, кто был поблизости заметили бабку. Кто-то просто разглядывал, кто-то шёпотом обсуждал с товарищами, а кто-то достал телефон и, кажется, уже звонил в скорую помощь. Затем…

Видно, как тяжело Потапу говорить о случившемся.

– Затем старуха оступается… Она пытается облокотится на стену дома, но, не сумев устоять на ногах продолжает падать. Я хотел помочь… Я машинально схватил бабку под локоть, но почему-то она продолжила падать. Сначала я подумал, что у меня не хватило сил её удержать. Но дело было не в этом?.. Я опустил взгляд. Казалось, что это сон. Но вскоре я начал осознавать, что всё взаправду. Я стоял посреди тротуара, держа в руках оторванную сморщенную, покрытую язвами, культю… Старуха падает, бьётся головой об магазинную витрину. Её череп раскалывается… Будто скорлупа… Мозги растекаются по стеклу. Её глаз рикошетит от стены и падает точно в стаканчик с мороженным пятилетнего мальчика. Из шеи начинает хлестать кровь, заливая остолбеневших зевак. И меня… Люди начинают понимать… Улица, которая всего минуту назад казалась раем на земле, наполняется истерикой горожан, разбегающихся в панике. Кого-то рвёт прямо на газон. Матери закрывают глаза рыдающим детям. А я… Я так и продолжил стоять с оторванной конечностью в руках…

– Всё, хватит, – говорит Лёва, которому явно не по себе от услышанного.

– Фух, извини, что-то я увлёкся…

Дальнейшие поиски проходят в тишине.

Итогом вылазки стали три упаковки бинтов, пара шерстяных одеял и баночка просроченных капель от насморка. Негусто… Но «мародёры» не надеялись и на это.

Подходя к лагерю, до Потапа и Лёвы начали доносится странные звуки.

– Что там происходит? – говорит Потап, прибавляя шаг.

Чем ближе они приближаются к гнилому району, тем отчётливее становится шум.

Плач.

Оказавшись в лагере, первое что видят Потап и Лева, это Антонину Георгиевну, сидевшую в своей палатке и обливавшуюся слезами. Потап подбегает к старушке и садится перед ней на корточки. Он спрашивает:

– Что… что здесь случилось?!

Сцена 4

Час назад…

Ночь.

Жизнь в гнилом районе идёт своим чередом. Тоскливо и уныло. На пустыре перед лесом было, не то что бы много развлечений. Кто-то чинит палатку, сотканную из полиэтиленовых пакетов. Кто-то готовит крысу на вертеле. Кто-то пытается заснуть, чтобы очередной мучительный день поскорее закончился. Таня кружит вокруг Никиты, что-то оживлённо рассказывая.

– Ну, привет, бедолаги, – разлетается по лагерю чей-то крик.

Обеспокоенные жители лагеря, побросав свои дела, выходят на знакомый голос.

– Фу, ну и вонища, – говорит Денис, по хозяйски вышагивая по лагерю, – я б лучше сдох, чем так жил.

Двое вооружённых мужчин позади него гы-гы-кают.

– Так, народ, ну-ка все сюда.

Народ в недоумении переглядывается.

– Давайте-давайте! Быстрее!

Неуверенно, но люди, послушавшись выходят на пустырь, перед тремя вооружёнными мужчинами.

– Тихо, – шёпотом говорит Таня Никите, пока они прячутся за пнём.

– Вот и славно. Видите, не так уж и сложно. Что-то я не вижу среди вас Потапа. Где он?

В ответ молчание.

– Ну, да ладно. Неважно… Без него справимся. И так, – Денис начинает ходить из стороны в сторону, – как вы уже знаете, три дня назад, произошло кое-что очень плохое. Конечно же, вы знаете. Это же вы сделали.

Мужчина замолкает, разглядывая толпу перед собой, которая бросает друг на друга непонимающие взгляды.

– Я знаю, что вы не признаетесь. И я вас понимаю. Я бы тоже не признался. Ведь то, что ждет убийцу проповедника… убийцу моего отца… Ух… Поэтому, нужно вам помочь. Дать вам стимул, так сказать. Мотивировать… В общем, дело обстоит так, если вы прямо сейчас не скажите кто это сделал, четверо из вас умрут. Завтра мы вернёмся, и если никто из вас снова не признается, то мы убьем ещё четверых. Затем, мы снова и снова, будем возвращаться сюда и это будет продолжаться до тех пор, пока мы не найдём убийцу, либо… пока вы не закончитесь.

Денис останавливается, поглаживая Калашников.

– Я спрошу всего один раз. Кто… убил… моего… отца?

Народ молчит. Но в их взгляде легко читается трепет.

– Я так и думал. Тогда другой вопрос. Кого из вас мы убьём сегодня?

Денис разглядывает безмолвную толпу, будто питаясь их страхом.

– Слушайте, у меня тоже дела есть. Я не собираюсь…

– Да как ты смеешь? – раздаётся чей-то хриплый голос.

Народ расступается. Хромая, шоркая по земле, к Денису выходит дед Борис.

– И так нас за людей не считаете, а теперь, приходишь сюда и угрожаешь? Считаешь себя лучше нас? Тебе просто повезло. Посмотри! Посмотри на них! – Борис показывает на толпу позади себя. – Ты сейчас мог стоять там. Без рук. Без ног. Без кожи. Чувствуя, как горит каждая клеточка твоего гниющего тела. Но тебе повезло…

– Эй, старый, вернись-ка в стадо, пока…

– Как же меня тошнит от тебя. От тебя и от всей твоей семьи. Мразь!

С этими словами старик плюёт, застигнутому врасплох Денису в лицо. Выражение смятения, быстро сменяется гримасой ярости. Мужчина бьёт деда в нос прикладом автомата. От удара, издав громкий стон, тот падает.

– Ублюдок! – кричит Денис, топтая лицо Бориса.

Череп старика раскололся ещё после первого удара. Сейчас же он просто превращается в кашу. Будто Денис топчет гуляш с подливом.

– Хватит! Остановись! – кричит какая-то пожилая женщина.

Она бежит в сторону расправы, видимо, намереваясь оттолкнуть сына проповедника. Но не успевает. Молодой парень, стоявший слева от Дениса. Нажимает на спусковой крючок.

Выстрел.

Патрон попадает прямо в грудь женщины, разрывая её торс в клочья. Гнилые, в страхе попадали на землю. Никита, охваченный ужасом, срывается с места и бежит в лес.

– Стой! – шёпотом кричит ему Таня, пытаясь ухватить того за рукав.

Выстрел.

– Нет! – вопит Таня, подбегая к упавшему брату.

Выстрел.

Бездыханное тело девочки падает на Никиту.

Денис оборачивается. Низкорослый лысый парень справа, стоит с автоматом, направленным на детей, разглядывая труды своих деяний со звериным оскалом. Денис хочет подойти к нему и ударить. Очень сильно ударить. Он растерян. Всё пошло совсем не так как рассчитывал мужчина…

«Успокойся. Успокойся. Назад пути нет.» – думает Денис, вытирая лицо от коричневых слюней старика.

Младший выдыхает и берёт себя в руки.

«Всё хорошо… Так даже лучше…»

Он снова поворачивается к обезумевшей толпе. Кто-то бьётся в истерике на коленях. Кто-то, наоборот, с пустыми глазами застыл на месте.

– Видите? – говорит мужчина, показывая пальцем на брата с сестрой. – Видите?! Это ваша вина! Но, знаете, что?.. Ладно, я сегодня добрый. Вообще-то, дети – маленькие, и их следовало бы считать за одного, но ладно… Так уж и быть, норму на сегодня мы выполнили. Но помните, завтра мы вернёмся. И вот еще что… Только попробуйте сбежать. Далеко вы, всё равно, не уйдёте. А когда мы вас догоним… Сначала мы возьмём ваших детей, – Денис показывает на мальчика лет шести, который вцепился в ногу матери, – и выпотрошим на ваших глазах… Как свиней!.. А затем, по очереди, четвертуем каждого из вас. Надеюсь, вы меня поняли. И, надеюсь, когда ваш король вернётся, он увидит, что бывает, если нарушаешь правила и сделает то, что будет лучше для его паствы.

Мужчины уходят.

Сцена 5

Ночь.

Потап врывается в кабинет Галицы. Он кричит:

– Ты знаешь, что эти твари сделали?!

Капитан, шатаясь из стороны в сторону, сидит за своим столом, крепко сжимая в левой руке гранённый стакан. Рядом стоит открытая, почти пустая, бутылка водки.

– Эй! – Потап щёлкает пальцами перед лицом полицейского.

– Я… ммм… Потапонька… – мычит Галица, глядя сквозь мужчину.

– Они людей убили! Детей! Ты слышишь?!

– Детей? – капитан икает. – Не порядок…

– Да что с тебя взять?.. – махнув рукой, с тоской говорит Потап. – Чмо вонючее!

Со злости, он бьёт по стене кулаком, тут же чувствуя, как в ней, что-то хрустнуло, но очень быстро забывает про боль.

«Мне послышалось?»

Король снова несколько раз стучит по стене, но на этот не так сильно.

«Какой странный звук. Будто железо…»

Потап поддевает обои и начинает сдирать. Полосу за полосой.

«Ну, точно!»

Оборвав стену, он видит массивную железную дверь, скрывавшуюся под витиеватыми узорами. Мужчина возвращается к столу капитана. Обходит его, подходя почти вплотную к пьяному полицейскому.

«Где он? Где чёртов ключ?»

Сначала рыщет по столу. Затем заглядывает в шкаф снизу.

«Нет. Капитан не настолько туп, чтоб держать ключ здесь. Наверняка он его очень хорошо спря… О, нашёл…»

Потап достаёт с полки большой тяжёлый ключ, лежавший прямо поверх бумаг.

– Ты… что делаешь? – давит из себя Галица, хватая короля за рукав, ватной рукой.

Потап с легкостью отмахивается, от чего капитан падает со стула.

– Ааа… ммм… – говорит полицейский, пуская слюни на пол, – Послушай… я всё решу… обещаю… нужно просто… немного потерпеть…

Король подходит к двери. Вставляет ключ в замочную скважину. Поворачивает. Тянет за ручку. Около двадцати автоматов Калашникова и столько же пистолетов Макарова аккуратно стоят на стеллажах оружейной комнаты.

– Мы сами всё решим…

Сцена 6

Утро.

Церковь переполнена. Люди перешёптываются, в ожидании начала проповеди. В зал входит Илья. Он одет в обычную белую рубашку и брюки. Раздаются жидкие аплодисменты. Мужчина говорит:

– Здравствуйте. Я рад вас видеть. Вас всех. Знаете, я долго думал о чём с вами поговорить. Отец всегда знал. Он всегда, что-то, да говорил… И каждый раз, вроде бы одно и тоже, но по-разному. Я так не могу. И нести чушь про плоскую землю и божественные деревья тоже…

Илья видит, как у каждого второго в зале, после этих слов округлились глаза и открылись рты. Денис, сидевший напротив трибуны, неодобрительно кивает.

– Ну, серьёзно, это же бред. Как и то, что произошедшее – это наказание за что-то там…

Проповедник видит, как двое мужчин и женщина на заднем ряду, переглянувшись встают со своих мест и идут к выходу.

– Стойте! – кричит им Илья. – Сядьте, пожалуйста. Я быстро.

Тройка снова переглядывается. Затем, с недовольными лицами, возвращается на свои места.

– Спасибо. Давайте поговорим откровенно. Поднимите руки те, кто искренне верят, что земля плоская.

Трое с последнего ряда поднимают руки.

– Всё? А в древо и апостолов?

Трое, неуверенно, опускают руки.

– Мы с самого начала всё делали неправильно. Когда часть из нас попала в беду, нам было проще выгнать их из города. Ещё и обвинив во всех грехах… Может быть, в глубине души, кто-то из вас и задумывался, что это неправильно. Я уж точно. Но мы молчали. Отделяться от толпы всегда страшно… Но знаете, что? Хватит! Тысячи лет развития… И вот мы снова стоим в шаге от того, чтобы начать жечь людей на кострах… Вместо того, чтобы быть рядом с близкими в трудную минуты, мы просто отворачиваемся от них, делая вид, что так и надо. Нет… Нет! Мы должны объединиться перед общей бедой. Так же, как мы сделали во время собачьей войны. Помочь тем, кто нуждается. Только так мы сможем пережить, тот кошмар, частью которого стали. Только так мы сможем исправить наши ошибки!

Илья замолкает. Прихожане переглядываются.

Аплодисменты!

Денис привстаёт со скамьи и, удивлённо окидывает взглядом зал. Затем, в нескрываемом смятении, садится обратно и присоединяется к овации.

Внезапно, дверь в церковь открывается. Свет утреннего солнца озаряет зал. Прихожане оборачиваются. Медленно, держа Калашников в руках, Потап входит внутрь. Позади короля, так же с автоматом, следует Лёва. За ними, нескончаемым потоком идут вооружённые гнилые. Мужчины. Женщины. Старики. Потап, окидывает взглядом взволнованные лица сектантов. Конечно же, они здесь… Родители мужчины сидят в первом ряду, с ужасом взирая на колонну.

– Ты… ты зачем припёрся? – растерянно, даже испуганно, говорит Денис выходя в проход.

– Как зачем? Делаю то, что ты и просил. То, что будет лучше для моей паствы, – говорит Потап, дёргая рукоятку затворной рамы.

– Что ты сделал? – с тревогой обращается к брату Илья.

Сцена 7

Где-то, на острове…

Утро.

Атмосфера на морском берегу спокойна и безмятежна. Легкий ветерок гоняет нагретый солнцем песок. Будь здесь люди, они бы почувствовали запах соли и свежести. Массивные волны стремительно катятся по блестящей, зелёной, словно изумруд, воде, разбиваясь о скалы. О те самые скалы, к которым приливом прибило старый ржавый военный корабль. Один из тех, что когда-то был частью кольца, отделяющего остров от цивилизации. Одинокий и покрытый коррозией. Словно мёртвый…

ГЛАВА VI. ИСХОД

Сцена 1

Полгода назад…

Ночь.

Младший сержант Галица бежит по улице, натягивая штаны.

«Ох, божечки… Да как же так-то?.. Как же так?!»

Когда в отделении полиции стало известно о том, что началась бойня гнилых, четверо вооружённых автоматами Калашникова полицейских направились в город для урегулирования конфликта. Вообще-то, полицейских было пять, но по странному стечению обстоятельств, именно в тот момент, у одного из них прихватило живот. И, пока четвёрка, спешила исполнить свой долг, засранец сидел на унитазе, листая комикс про Мстителей.

Сейчас же, он несётся на крики и вопли, которые из-за метели едва слышны, пытаясь нагнать коллег. Галица добегает до городской площади.

«Не может быть…»

В паре десятков метров, спиной к младшему сержанту, стоят его боевые товарищи. Перед ними, на прицеле у полицейских, с поднятыми руками, стоят какие-то люди.

«Ни с места! На колени! На колени, я сказал!» – слышит он голос одного из служителей закона.

«Фух, наконец-то… Вот они, братики мои.» – думает довольный Галица, сбавляя шаг.

Вдруг, он видит, как сзади к полицейским приближаются двое мужчин. У одного из них в руках железная труба, у другого – что-то, напоминающее большой гаечный ключ.

«Осторожно! Сзади!» – хочет крикнуть младший сержант, но по какой-то, непонятной ему самому, причине, этого не делает.

Мужчина с трубой бьёт одного из полицейских по голове. Его товарищ с ключом делает тоже самое. Оба полицейских падают. Их коллеги отвлекаются на пострадавших, чем пользуются люди перед ними, всем скопом нападая на стражей порядка. Галица, огорошенный расправой, прячется за сугроб. Он слышит возгласы полицейских, которых прямо сейчас превращают в паштет. Слышит звериный рёв их палачей.

«Твою ж мать! Я должен им помочь.»

Тут до полицейского доходит, что из-за спешки он забыл оружие в отделении.

«Чёрт! Всё против меня!» – думает он, но будто бы испытывая облегчение.

Через какое-то время крики стихают. Галица выглядывает из-за сугроба. Тела четверых полицейских лежат в гигантской кровавой луже. Варвары вокруг них вертят в руках боевые трофеи в виде автоматов Калашникова.

Около десяти минут ушло у Галицы на то, чтобы добраться от отделения полиции до площади и всего две, чтобы добежать обратно. Сейчас он сидит на полу перед оружейной комнатой. Адреналин немного поутих. Ему на смену пришло какое-то чувство одиночества.

«Это что получается, я теперь единственный полицейский в городе?.. Нет! Ну уж нет! Ни за что на свете!»

Он смотрит на железную дверь перед собой.

«Но, если здесь не будет блюстителя закона, особенно в такое время, что ещё натворят эти дикари?.. Что будет с городом?.. Кто его защитит?.. Что на моём месте сделал бы Капитан Америка?..»

Сцена 2

Утро.

Капитан Галица, заходит на территорию церкви. Заросшие газоны усеяны телами. Сотни, разорванных в клочья тропов. Мужчины, женщины, дети… Благодаря крови, вытекшей из трупов, трава окрасилась в красный. Шокированный полицейский заходит в здание. На скамейках, сидят люди в каком-то тряпье. Они оборачиваются на капитана. Гнилые. Галица делает шаг и наступает на что-то. Он смотрит вниз. Ещё одно тело. Голова раздроблена и размазана по полу так, что напоминает овсянку. По грязным армейским ботинкам, полицейский понимает, что это Денис. В углу ещё один труп. И ещё между последними рядами. И перед трибуной, за которой стоит сгнивший король. Он что-то говорил, но, когда входит Галица – замолкает.

– Понимаю, выглядит странно, – с наигранным беспокойством говорит Потап, – но поверь, когда мы пришли, всё так и было. Я точно не знаю, но похоже на массовое самоубийство. Но ты, конечно, расследуй-расследуй… Всё-таки это твоя работа.

Капитан молчит. Его глаза нервно бегают по залу. Будто полицейский кого-то ищет.

– Её здесь нет, – словно читая мысли Галицы, серьёзным голосом говорит король.

Капитан в недоумении смотрит на Потапа.

– Тани. Здесь. Нет, – поясняет тот. – Но если хочешь, могу сказать где мы её похоронили.

Полицейский не отвечает. Не проронив ни слова, он уходит.