Отзывы на книгу «На маяк», страница 2, 149 отзывов

Когда прочитала 20 страниц книги поняла что по стилю этот роман напоминает мне какой-то другой. Спустя несколько часов мучений поняла, что книга очень похожа на роман "Миссис Деллоувэй", к своему стыду читала его очень давно и забыла что написала его Вульф. Так сто если вам понравился На маяк то и Миссис Д. тоже понравится и наоборот, кстати, а обратную сторону действует также. О чем роман: мистер и миссис Рамзи с 8 детьми и гостями проводят лето в доме на острове. Миссис Рамзи красива и седовласая, а мистер Рамзи бородат и часто бывает возмущён. Это всё что мы знаем о ГГ. Их дети лишены какой-либо индивидуальности и для меня слились в единое Эндрю-Нора-Прю-Джеймс и тд. Гости прописаны лучше, мы узнаем хоть какую-то их биографию. Сам роман это поток мыслей и сознания героев, часто бессистемный. В основном речь идёт от лица миссис Рамзи. Она совсем не рада большинству гостей, некоторые из которых, и она знает об этом, презирают её, кто-то раздражает её своим видом и тем что ведёт себя и говорит не то что она хочет. Зачем приглашать гостей, которые тебя раздражают? Если вас не смущает малое количество диалогов и поток сознания, то читать стоит. Я устала примерно на половине, но глупо бросать книгу чуть более 200 страниц наполовину прочитанной, дочитала и сделала зарубку на память, дальше обходить книги Вульф стороной.

Очень тонкий, глубокий слог Вирджинии Вулф, насыщенный, емкий – именно он решает все! Не стоит в этой книге искать сюжет, он всего лишь повод наложить краски на холст бытия, выразить сокровенное, тайное, суть человеческой души и оттенки чувств. За эту красоту языка влюбляешься в текст.

Если кратко: женская книга, написанная женщиной, про роль женщины.

Если одним словом: книга противопоставление (жены и мужа, духовного и рационального, брака и свободы и т.д. каждый найдет их с десяток).

При прочтении надо учитывать несколько вещей:

- это модернисткая вещь, ближе к Джойсу, отсюда и приемы автора по изложению текста в виде потока спутанных перепрыгивающих мыслей, все чтобы вы сконцентрировались не на событиях (их в книге почти нет), а на чувствах и переживаниях героев, где-то видел называют книга-настроение;

- написана более 100 лет назад, поэтому несколько устарела, это был ее манифест против викторианской семьи с матерью домохозяйкой и мужчиной главой семьи, сейчас таких жёстких ролей нет;

- у автора были проблемы с отцом, поэтому книга вышла однобокая, в ней все мужское рационально и авторитарно, не вечно, не духовно, направлено на разрушение, а женское на созидание и вечно. Отец 8 детей изображается тираном, который радуется тем, что расстроил сына, слабым и требующим постоянной похвалы и внимания, даже в конце книге вдовец, одинокий старик, ищущий общения, преподносится как последний негодяй. Полное отсутствие сочувствия к нему и уважения к его труду (который кормит семью из 10 человек). Автор на мистере Ремзи просто отработала свои детские обиды на отца;

- в книге полно мелких интересных деталей, над которыми стоит подумать (фиолетовый треугольник на картине, выбор сказки о золотой рыбке, выбор стихов и т.д. таких пасхалок в книге очень много);

- книга не простая, для медленного вдумчивого чтения, во многом не актуальна, но и вечные темы поднимаются.

«На маяк» – роман Вирджинии Вулф, написанный в 1927 году. В этом произведении модернизма царит поток сознания и всё подчинено внутреннему ритму мысли, а не внешнему действию.

В основе сюжета – семья Рэмзи, их мечта добраться до маяка, которую откладывают из-за погоды. Затем рушится мир: Первая мировая война, разруха поместья, смерть близких. И вот спустя годы "выжившие" возвращаются, чтобы, наконец, добраться до заветного маяка.

«звезды в ее глазах, в волосах ее – ветер…»

Ожидала я, конечно, чуть большего. Как будто даже сама аннотации кричит о динамичности, которой тут нет. Да, я знакома с потоком сознания Вулф, поэтому именно разочарования не случилось.

Структура романа состоит из 3 частей: "безмятежное детство", "разруха поместья", "возвращение домой". Эти части условны, но очень чётко выстроены: сперва тепло и уют, затем хаос и холод, и наконец – попытка исцеления, возвращение к себе.

Слог Вулф чистая магия. Он полон метафор, эпитетов, необычных сравнений. Хочется останавливать взгляд на каждом абзаце, перечитывать предложения, как будто ловишь на язык снежинки. Очень многое хочется запомнить. Над очень многим хочется подумать.

«Черно и горько, на полпути вниз, в черноте, в глубине, в шахте, бегущей от света, быть может, скопилась слеза; скатилась слеза; воды качнулись, – сглотнули ее, затихли. Никто никогда не глядел так печально»

Герои здесь скорее фон, чем действующие лица. Запомнилась художница Лили, потому что она олицетворяет поиск собственного взгляда, своей правды.

По атмосфере: в воздухе чувствуется соль, слышен плеск волн . Маяк как неуловимый свет в тумане, как символ всего, к чему мы стремимся, но редко доходим.

Вулф умудряется погрузить читателя в бездну тем: память, время, женственность, смерть, одиночество. Лёгкость? Её тут нет. Нужно поймать особый ритм, войти в этот поток. Мне, я думаю, помогло знакомство с эссе Вулф.

«Часто ей кажется – она просто-напросто губка, напитанная чужими чувствами»

«На маяк» – роман не для всех. Книга как зеркало: каждый видит там своё. Я бы сказала, что это произведение для тех, кто готов слушать шёпот волн внутри себя.

"Bell Rock Lighthouse", Joseph Mallord William

Роман "На маяк" относится к одной из тех книг, которые приятно читать, но сложно описывать, ведь на протяжении всей книги не происходит практически ничего, но, надо отдать должное, это "ничего" описано на редкость поэтично и замысловато.

Книга разделена на три смысловые части, неодинаковые по размеру: I. У окна II. Проходит время III. На маяк:

● Первая часть, самая большая, включает в себя описание одного единственного дня, в начале сентября 1910 года. Cемейство Рэмзи (мама, папа, 8 детей), и несколько их друзей, проживают в их летнем домике, на шотландском острове Скай, за несколько лет до начала Первой мировой. Они постоянно сталкиваются между собой, общаются о каких-то мелочах, о жизни, рефлексируют, вспоминают прожитое, говорят о возможной поездке на маяк, о которой особенно мечтает любимчик миссис Рэмзи - Джеймс.

● Вторая часть рассказывает нам о том, что происходило в промежуток времени между летом 1910 и летом 1920.

● И наконец-то, третья часть повествует нам о том, как семья Рэмзи возвращается на остров в 1920 году.

Роман написан в технике потока сознания, и в этом романе он мне дался куда проще, чем в "Миссис Дэллоуэй". Я не путалась в персонажах и довольно легко переключалась между ними. Конечно, надо читать внимательно, иначе неминуемо придешь к тому, что не понимаешь, что вообще происходит. Но в общем-то, это не составляло большого труда. Однако, из-за самого приема, когда персонажи подмечают малейшие сиюминутные детали в обстановке вокруг себя, в поведении других людей, ведут мысленные разговоры друг с другом, спорят, путаются, теряют мысль, или когда, например, в начале главы персонаж думает одно, а через несколько страниц принципиально другое, становится труднее, чем обычно рассмотреть цельные характеры персонажей, понять отношения между ними. Нам даются сиюминутные слепки, не более, один кадр из тысяч, которые все вместе могли бы составить цельную картину.

Тем не менее читать книгу все равно интересно. Главные персонажи рассуждают о любви, семье, детях, иллюзиях. Прошлом и будущем. А столкновение под одной крышей замужних, одиноких и влюблённых, между которыми легкими намеками, едва заметными штрихами прорисовываются любовные многоугольники, добавляет интриги и живости в первую часть романа.

Так о чем же книга? Я бы сказала - об ускользающем времени, о памяти.

Помните? – ей очень хотелось спросить, когда она проходила мимо и уже думала снова про то, как миссис Рэмзи сидела на берегу; и прыгал в волнах бочонок; и разлетались исписанные листки. Почему – столько лет уж прошло, а это так живо, выделенное, высвеченное, видное до мельчайшей детали, а все, что было до и что после – сплошная пустыня на мили и мили кругом?

Вот момент осязаем, ты им дышишь, живешь, наслаждаешься или тяготишься, а всего мгновение спустя это безвозвратно ушедшее прошлое, которые ты никогда больше не вернёшь. И нет в нем ничего особенного и знаменательного, но именно к нему ты возвращаешься вновь и вновь.

Вторая часть погрузила меня в меланхолию...

И вот погашены лампы, зашла луна, и под тоненький шепот дождя началось низвержение тьмы. Ничто, казалось, не выживет, не выстоит в этом потопе, в этом паводке тьмы; она катила в щели, в замочные скважины, затекала под ставни, затопляла комнаты, там кувшин заглотнет, там стакан, там вазу с красными и желтыми далиями, там угол, там неуступчивую массу комода. И не одна только мебель сводилась на нет; уже почти не осталось ни тела, ни духа, о котором бы можно сказать: «Это он» или «Это она». Лишь поднимется вдруг рука, будто что-то хватая, отгоняя что-то, или кто-то застонет, или вслух захохочет, будто приглашая Ничто посмеяться.

В гостиной, в столовой, на лестнице – замерло все.

Пришла война и все изменилось. И жизнь семьи Рэмзи изменилась. Опустевший, разрушающийся дом, запущенный сад. Брр, как это описано - жутко, холодно, тоскливо.

Ну и наконец-то третья часть. Говорит сама за себя. Спустя столько лет, должна состояться поездка на маяк, о которой так мечтал маленький Джеймс. Эта часть понравилась мне меньше двух первых.

Ну и наконец-то самое главное. Понравилась ли мне книга? В целом - да. Поразила ли она меня? В целом - нет, но местами конечно, очень здорово написано. Посоветую ли я ее к прочтению? В качестве эксперимента, почему бы и нет. Вирджиния Вулф автор на любителя и я, наверное, не могу причислить себя к ее поклонникам, но время от времени мне нравится ее читать. Под настроение.

Оценка: 7/10.

«На маяк» растворяется в повседневности: проявления природы сильнее чувственной прозы Вулф, пение птиц за окном, вой прибоя и пьяная речь, доносящаяся с балкона, обезглавливают книгу; краски эмоций сереют, разбиваются о белое стекло волн бесконечных внешних раздражителей. Тщательно отобранные, хаотично разбросанные по памяти осколки реальности, ускользающие от глаза, от уха, от сердца, за которыми Вулф долго охотилась, наверное, всю свою жизнь расставляя медвежьи капканы по запутанным лесам мысли, ускользают от тебя снова и снова, если не уделить внимание месту для чтения, ведь настроение и место- главные враги любой книги. В прошлом году, удачно прикупив «миссис Дэллоуэй» на скидках, я этого не сделал, бился над ней среди родственников и скошенных газонов, и от того влепил книге тройку на ливлибе (будто пятизвездочная система оценивания о чем-то может говорить).

Я читал «на маяк» урывками в аэропортах, ресторанах, машинах, чужих домах и на природе. Все было не то- я скучал и от того забывался, путался, и еще больше скучал. Для этой книги, для большой прозы Вулф, нужна «своя комната», как бы пошло это ни звучало, и для меня «своей комнатой» стали мое место 13А в самолете и ванная в номере отеля. Как только я оказался в своеобразном вакууме, книга заиграла новыми, яркими красками; я был пленен горным течением и дал ему свое молчаливое согласие нести мое сознание в прекрасное неизвестное, больше мне не нужно было по несколько раз перечитывать одни и те же главы, что, конечно, позволило мне лучше прочувствовать роман, но было утомительно.

Человек, который описывает прозу Вулф с помощью словосочетний «модернисткий роман» и «поток сознания», сжимает бесконечно длинные коридоры воздушных замков человеческой души в кулак и крошит их словно куски мела. Он убивает поэзию текста, игнорирует игру с ритмом, обесценивает работу ученого-натуралиста, посвятившего годы на наблюдение за дикими животными, словами и эмоциями. «На маяк» одна из немногих книг в которых я увидел эмоции восхищения и благодарности- до безумия сильные, но немые, никогда не оформленные в слова и не высказанные вслух. Вулф накидывает в корзину и маслят, и груздей, и даже волнушек и все-все-все, несмотря на то, что сейчас сезон белых, а места в корзине не так много; ее персонажи восхищаются особенностями друг-друга, неоднородностью, постоянством и переменчивостью. Читая вулф ты веришь, что она любит все это, этих людей, этот мир, просто любит. Может быть, «На маяк» не о любви, кто его знает, о чем она, ведь замыслы автора всегда размываются тысячами интерпретаций, но для меня- о любви.

В конце своего небольшого рассказа хочу привести отрывок из книги, как то суммирующий мои слова:

«И должны быть такие любящие, чей талант- выделять элементы вещей и соединять их, наделив не присущей им целостностью, из разных сценок, из встреч разных людей [..] создавать то единое, круглое, к чему тянется мысль, чем играет любовь.»

Я очень долго боялась подступиться к творчеству автора, потому что боялась, что не пойму, что автор оттолкнет меня, но все равно закупалась книгами. И сейчас поняла, что не зря, потому что после прочтения могу сказать, что мы с автором нашли друг друга.

Книга попала мне в настроение, она такая сказочная, но в то же время автор ведет диалог с читателями. И тут либо приходит понимание, что это твое, или нет.

Автор пишет хронику утраченного времени, искусно выводит историю семьи, рисует, словно картины, пейзажи и искусно выводит характеры персонажей, наполняя их психологизмом.

И вот я вновь оказываюсь в стороне от книжных мнений: когда нравится большинству, я остаюсь равнодушной, когда многие книге ставят единицы, я восхищаюсь каждой строчкой.

Здесь нет динамики, здесь автор погружает в эмоциональный мир героев. Читатель узнает их чувства, эмоции, скрытые мысли. Что может быть прекраснее обнаженного человека? Не в плане одежды, а в плане того, что вы можете узнать его мысли и чувства. Это прекрасно, это будоражит, пугает и вдохновляет.

Вирджиния Вульф, я тебя люблю!

Книгу впервые послушала в аудио. Это даже не знакомство, а ознакомление - чтобы увидеть общий абрис, настроение, фактуру текста. Он очень густой, его надо употреблять неспешно, читать глазами, что-то подчеркивать и обдумывать, вынашивать целый день, прежде чем вернуться к чтению следующего абзаца.

Чисто по настроению, по мировоззрению он сейчас меня не слишком затронул, может, не тот период в жизни, может, у меня просто другой темперамент, другие акцентуации характера ,чем у Вулф и ее героев.

При том, что морские пейзажи, летний сад, терраса, семейные дачные обеды - очаровательный сеттинг, всегда трогающий, тут я скользнула по ним взглядом равнодушно. Отчасти грешу на аудио, отчасти - на то, что ни один из персонажей мне не созвучен, не вызывает сочувствия, разве что холодное любопытство. Тема брака, семейственности интересно тут рассматривается, но тоже как-то умозрительно что ли...

Тяжелый для чтения текст. Вся книга состоит, в основном, из мыслей главных героинь Лили Бриско (художницы) и миссис Рэмзи (супруги безумного ученого мистера Рэмзи). И, как и мысли живых людей, мысли персонажей не следуют в одном направлении, а перескакивают с темы на тему, делаю разворот и возвращаются к началу. Поэтому первые главы тяжело понять, кто главные герои, сколько детей у четы Рэмзи, что они из себя представляют (Уильям Бэнкс, гость семейства, окрестил их на манер королей: "Кэм Непослушная, Джеймс Беспощадный, Эндрю Справедливый, Пру Красивая.."). Если не обращать внимание на путанное повествование, в книге можно найти интересные мысли автора и очень литературные емкие способы выразить идеи:

Ибо, если мышление уподобить клавиатуре рояля, разделенной на столько-то клавиш, либо алфавиту, в котором буквы от первой и до последней выстроены в строгом порядке, – его блистательный ум без труда пробегает по всем этим буквам, пока не доходит, скажем, до П. Он достиг П. Очень немногие во всей Англии достигали когда-нибудь П.

Идея сравнения научного знания и научных поисков мистера Рэмзи с алфавитом хоть и размазана на несколько страниц, но при этом так понятна, так проста. Или как точно описано чувство юной девушки, связанной договором с братом не поддаваться на выходки деспотичного, но при этом горячо любимого отца, который коротким разговором растопил ожесточенность в сердце дочери:

Но она хотела ответить, она просто мечтала, чтоб ее отпустило; чтобы язык развязался и можно было сказать: "Ах да, Пушок. Я его назову Пущок"

Книга показалась мне интересной только за счет таких литературных решений, но, в целом, чтение удовольствия приносит мало.