Читать книгу: «Бойня в посёлке мёртвых лесорубов», страница 5

Алёша Губошлёп
Шрифт:

Тося почувствовала запах лука и огуречного лосьона. Задребезжал звонок и резко оборвался, а директор отвалил от Тоси, пошагал к двери с табличкой директор, достал из кармана пальто здоровенную связку ключей, стал перебирать, но, услышав шаги, обернулся и увидел Тосю, которая тут-же протянула руку и вырвала у директора связку ключей. Сделав пару шагов назад, пятясь спиною, Тося замахнулась и швырнула ключи Семёну Владимировичу в лицо. Встретив лицом тяжёлую связку директор Делянской школы неуклюже повалился на дверь, съехал на пол и, закрыв лицо руками, заорал. – Бхааа!

Из школы Тося Копейка пошла к свекрови, которая жила на другой стороне железной дороги, напротив заброшенной пивнушки.

– Мам, это я, – сказала через дверь Тося.

– Чего не на работе?

– Отгул взяла. Лёнька встал?

– Ты велела не будить, я не бужу. До обеда дрыхнет.

В доме было натоплено, свежие пироги с яйцом и луком, творог, молоко. Тося попила из ведра воды, присела на край стула, заревела.

Свекровь принялась допивать чай.

– Заявление-то написала?

Тося помотала головой.

– Думаешь не писать? – снова пристала свекровь.

– Думаю не писать.

– Чево так?

– Лёньку задрюкают. Хороших оценок не жди. Я сейчас в школе была.

– И? – причмокивая сахаром поинтересовалась свекровь.

– Я эту связку ему в морду бросила. Шлёпнулся на пол, зарыдал, ножками засучил, – Тося размазала по щекам тушь. – Хорошо по рылу прилетело.

– А если навредила?

– Зато в деток бросаться перестанет. Мам, она тяжеленная, ею запросто можно убить.

– И когда теперь Лёньку в школу отправлять собираешься?

– Пускай посидит дома. Можно у тебя? У меня опасно. Петухи не сегодня, так завтра в поселок придут. Не век же им на хуторе голодными сидеть.

– Тося, Тося. Начнут стрелять, так под пули не лезь, мне одной Лёньку не вытянуть. И на Кургане твоя очередь убираться. Просили напомнить.

– Сходите с Лёнькой, а. Посидишь на лавочке – он умеет, весной брала с собой, всё показала.

– И ростки повыдёргивать сможет? -засомневалась свекровь.

– Сможет.

Свекровь вытерла фартуком рот. – Скажи ему ещё раз, чтобы меня бабкой не звал. Бабка, бабка, бабка, бабка. Мне кажется – у меня горб растет.

– А как надо? -Тося встала, прошла через зал за перегородку, в спальню, осторожно присела на край кровати. Восьмилеток Лёнька лежал на спине с едва приоткрытыми глазами, закопавшись руками в одеяло, сопел. Покрывающая голову и лоб бинтовая повязка сползла, обнажив выстриженную область, покрытую зелёнкой рваную рану со свежими швами чуть выше правого виска.

– Черви, – отчетливо проговорил во сне мальчик. – Ну ты и псих. Хох.

Тося осторожно поднялась, вышла за занавеску, вернулась к Свекрови.

– Извини, я в сапогах хожу.

– Ничего.

– Мам.

– М.

– Одноглазая уборщица ещё работает?

– Стёпка? Что ты. Умерла. Давно.

– Я не слышала. Отчего?

– Говорят, от горя.

– Бляядь, – выругалась Тося.

– А?

– Пойду, говорю.

Возвращаясь от свекрови Тося завернула в Байкал. На крыльце торчали, как Тося безошибочно определила, двое свеженьких военных – сержант – прыщавый, худой, бледный с красными глазами. И капитан с перебинтованной правой кистью, с синяком на скуле и…

У меня уже есть точно такое – подумала Тося, но пока дошла до прилавка, ещё раз подумала и надумала, что, пожалуй, не точно такое. Взяла хлебушка, майонезику, газировочки, слепок замороженных куриных голеней, три бутылочки жигулёвского, бутылочку белой, семечек.

– Белой нету, – сказала продавщица.

– Как нету? Мне одну, Галюсик.

– Последнюю тебе даю, подруга, – Галюсик протянула бутылку.

– Товар теперь не раньше вторника. Никто не знал, что столько ртов разом приедет. Да ещё и богатые, – пересчитала Тосины наличные, сдала сдачу. – Всё сметаете, не успеваем привозить. Вчера последние три мешка макарон смели. Сегодня рис добирают.

– Аппетит хороший, -криво улыбнулась Тося.

– Жёнам оставьте.

– Не поняла, – Тося уставилась на продавщицу. – Галюсик. Ты чего городишь? Не охуела-ли ты, моя дорогая, такое мне тут выворачивать?

– Мне их жалко, – спокойно сказала Галюсик.

– Кого тебе жалко? Жалко ей, блядь.

– Жён, которые мужей по полгода не видали, ждут.

– Не пошла бы ты нахуй, дорогая Галечка, подруга, блядь называется.

В наступившей тишине дребезжали морозильные камеры.

Вдова Тося Копейка жила в квартире, в сложенном из бруса двухквартирном деревянном доме. Крыльцом её квартира выходила на перекрёсток улиц Культуры, Чапаева и улицы Двадцать седьмого партсъезда, где на пятачке стоял магазин Байкал, от которого до крыльца Тоси тихим ходом минута.

Тося стянула в прихожей сапоги, прошла на кухню, жадно попила воды, распихала по холодильнику продукты – пиво в двери, белую в морозилку, перешла в зал. Здесь на диване лицом вниз лежал пузатый майор Житейский Вадим Константинович в синих семейных трусах и тельняшке. На стуле висел китель майора-десантника. У дивана на полу пистолет, ковш с водой, тазик, тряпка, банка с окурками, коробок спичек, беломорканал, газета с программой, бинокль.

Тося выглянула в окно. Капитан и сержант всё еще терлись на крыльце Байкала. К ним присоединился третий в расстегнутой шинели. Тося взяла бинокль.

– Новенькие ещё на крыльце? – пробурчал Житейский.

– Ага, – Тося разглядывала усача.

– После рассказов Шилы в себя, бедняги, приходят. Ща дослушают и пойдут за белой, а потом ко мне.

– Белой нету, – Тося притихла, выдержала паузу. – Кончилась. До вторника не привезут. Даже для меня поллитры не нашлось.

– Ищи.

– Я отгул взяла.

– Вот и ищи.

– Где ж я тебе найду.

Разговор шёл непринуждённо, без зачина на скандал.

– Где хочешь – там и ищи, как хочешь, а мне чтобы было на столе с пельменями. Котлеты вчера пересолила. Всё утро пью.

– Это от соленых огурцов, которые тебе Жучкин танкист притащил. Жучка их в деревянной бочке солит.

– Остались?

– Неа. Я утром доела, – Тося положила бинокль, присела на стул. – А мне капитан понравился, – она зевнула, кивнула на окно. – Сейчас у магазина, новенький. Я подумала – может тебя на него поменять. Может вы врете, что у всех, кто оттуда возвращается, так.

Житейский перекатился с дивана на пол, встал, подошёл к окну, откинул тюль, навел бинокль. – Усач?

– Тот, что с автоматом. Плечи шире, чем у тебя. Ранен в правую руку, а сам левша, и видно, что этой своей левой он если схватит – так уж схватит, – Тося оценивающе посмотрела на Вадима Константиновича.

Житейский побледнел, заскрипел. – Режь сука, режь по живому. Чего ж ты тогда тут, а?… На стол, блядь, накрываешь, Чего прицепилась тогда?

– Что б другие завидовали. Капитанши целых четыре, а майорша только одна.

– Пизда. Будешь менять майора на капитана?

– Вот, думаю. Надо мне или не надо. Ты себе выбирал вид из окна, а мне нужен мужик, понял?

– Опять про этот вид начала! – всплеснул руками майор Житейский, отошел от окна, заходил туда сюда и сел на диван. – Вот чего ты доебалась до этого вида, а!?

– Патамуштотакиесть! – завизжала в ответ Тося. – Ты тут живёшь и туза козырного из себя корчишь «Мнечтобыбылонастолеспельменями» и всё толькопатамушто тебе за магазином надо наблюдать! Отсюда лучший вид! Ты когда пришёл знакомиться, сразу к окошку проверять побежал! Ласточку, конфеты, притащил, я терпеть эту ебучую Ласточку не могу! А шампанское принёс, сам всё и вылакал!

Майор захохотал. – Дура.

– Импотент! – Тося встала. – Если у вас у всех теперь не стоит, то как вы жить-то дальше собираетесь?! – сказала и сорвалась с места, бросилась из залы, но Житейский успел прыгнуть коршуном с дивана и ухватиться за Тосину лодыжку. Она повалилась, ударилась плечом об косяк, на секунду потерялась. Этой секунды хватило Вадиму Константиновичу, чтобы прыгнуть ещё раз и оказаться сверху.

Тося перевернулась, стала извиваться и отбиваться, а он наносить удары кулаками по её телу, по рукам, по плечам, по животу, со всей дури, со всей дури.

Тося суматошно кидалась руками, пытаясь остановить удары, а пропуская коротко вскрикивала. – Ай.

Житейский быстро выдохся, ухватился обеими руками за Тосино горло, пробовал душить, но Тося так царапалась, что пришлось заняться её руками. В конце концов пузатый Житейский стал задыхаться, ослабил хватку, попытался ударить локтем в живот, но Тося была на чеку, успешно подставила ладони, тогда майор махнул рукой, слез с Тоси, поднялся, шагнул к дивану и свалился на него солдатиком.

Тося пошатываясь встала, шаркая ногами ,сгребая половички, прошла в спальню, стянула с себя кофту, юбку, сорочку, колготки , трусы, лифчик, пошвыряла на пол. Скрываемое прежде под одеждой тело её оказалось покрыто бесконечными рядами синих, черных, жёлтых пятен и ссадин. Вся спина Тоси «в дырочку», здесь кто-то любил затушить папироску. Тосю трясло, она полезла на кровать, под одеяло, тряска усиливалась, Тося прерывисто мычала. Чем тряска становилась сильнее, тем громче мычала Тося. Зарывшись с головой под одеяло она свернулась клубочком, обхватила руками колени, побыла так какое то время, пока не успокоилась, заметила щель света между складками одеяла и устремилась к ней.

– Чтобы через пять минут тебя тут не было! – высунув голову хрипло крикнула Тося и тише добавила. – Ты меня, сука, знаешь, – и снова заорала. – Слышал меня али ещё раз сказать!? Майор!

– Что?

– Пиздуй нахуй из моего дома, пока я этому капитану не нажаловалась! – Тося прислушалась, вдруг вскочила на кровати. – А-а-а?! Что блядь, обосрался, майор?! А-а?! Чуешь?! Конечно чуешь, – Тося подпрыгнула, захохотала. – Даже через свой ёбаный бинокль разглядел, что с таким мужиком тебе не справиться! Правильно. Он куда борзее, чем ты, хоть и не десантник. Этот капитан тут главным будет. Можете не сомневаться. Я такое сразу вижу. Мне хоть и тридцать всего, а я трёх мужей пережила. И тебя переживу, если хоть на пять минут ещё остаться решишь. Свинья. Пошёл нахуй! Сука поганая! НАХУЙ!

* * *

Лейтенант Колоколец продолжал что-то искать в кармане шинели, сидя на стуле в кабинете участкового. Студёный и Сыч теперь казались куда внимательнее, и сосредоточеннее, чем до перекура.

– Старший лейтенант Комсомольский был первым, – продолжил информирование Пётр Алексеевич. – Приехал за своим потеряшкой во вторник, восьмого октября. Получил от меня информацию, нашёл я ему дрезину, и покатил он на хутор Дегтярный, с одним пистолетом. Ща, сказал, разберёмся.

Алёша Губошлёп
Черновик
5,0
1 оценка

Начислим

+7

Покупайте книги и получайте бонусы в Литрес, Читай-городе и Буквоеде.

Участвовать в бонусной программе
Возрастное ограничение:
18+
Правообладатель:
Автор
Текст
Средний рейтинг 4 на основе 6 оценок
По подписке
Текст, доступен аудиоформат
Средний рейтинг 0 на основе 0 оценок
По подписке
Текст PDF
Средний рейтинг 0 на основе 0 оценок
Текст PDF
Средний рейтинг 0 на основе 0 оценок
Текст, доступен аудиоформат
Средний рейтинг 0 на основе 0 оценок
По подписке
Текст
Средний рейтинг 4,8 на основе 8 оценок
По подписке
Текст PDF
Средний рейтинг 0 на основе 0 оценок
Текст
Средний рейтинг 4,9 на основе 2361 оценок
Текст, доступен аудиоформат
Средний рейтинг 5 на основе 1 оценок
По подписке