Читать книгу: «Зло», страница 3

– А кабанько, ты, кабанько! – удивлённо воскликнул Петя, – а кабан пришёл и взял!

– Нагайно! – прокричал Юра.

– Ху-ху-ху-хью-ху! – дятлом Вуди пропел Ильяс…

«Хорошее, все-таки, изобретение – телепорт», – подумал Михаил, глядя на друзей с вершины холма. Они казались такими маленькими с высоты, а земля под ними превратилась в сетку. Вот Петя, от которого внезапно остались одни только руки и голова, сорвал большой белый цветок и начал усиленно нюхать. Вот дурак! Зачем ему этот цветок? Вон, сколько их вокруг валяется. Михаил вмиг телепортировался вниз и со смехом выбил у друга из рук бледное соцветие.

– Ты что творишь!? – злобно оскалился тот, – ты зачем пакет у меня выбил!? – он подхватил с травы расплескавшийся пакет и в полуприсяди поковылял за новой дозой бензина.

Ясность вернулась в голову Михаила, и он, вспомнив зачем они здесь, припал губами к горячим испарениям. Где-то вдали взлетели пчёлы и с гудением начали приближаться. Молодой человек всмотрелся в темноту и увидел невысокую старушку, несущую в руках огромный улей. Она что-то бормотала под нос, приближаясь к поляне. «Я несу сто сот, я несу сто сот, я несу сто сот», – донеслась до его слуха старушечья мантра , а потом пчëлы разом вылетели из улья и полетели прямо ему в глаза. С громким гудением насекомые пронеслись сквозь человека, а старушка наотмашь ударила своей клюкой прямо по его лицу. Кусок кремового торта, насаженный на навершие трости, мазнул по щеке, оставил белый размазанный след в воздухе и повис на нижней ветке дуба. Михаил упал с табурета и покатился по полу. А рядом продолжал раздаваться металлически-чеканный перестук: «Я несу сто сот, я несу сто сот…» «Да это же поезд», – пришло осознание услышанного. Состав ещё раз прогудел, и звук умчался следом за ним, растворяясь в ночи.

– Пацаны! – раздался из зарослей аира Юрин голос, – здесь пельмень огромный плавает!

– Пельмень огромный плавает? – с безразличным выражением лица переспросил Ильяс, – сейчас понюхаем!

– Я знаю! – воскликнул Петя, на мгновение оторвавшись от пакета, – это не пельмень, это каравай! Его баба с моста выронила, когда бельё стирала! Пойдёмте посмотрим!

Продравшись сквозь густые стебли влажной травы товарищи увидели Юру, стоящего на коленях перед водной гладью отстойника. Руки его были по локоть погружены в чёрную смердящую воду и обнимали что-то бледное и овальное.

– Сейчас достану, – кряхтел он, – зацепилось за что-то, – и продвинулся ещё дальше, почти уткнувшись щекой в плавающий на поверхности голыш.

– Так! – встряхнул головой Ильяс, – вы это тоже сейчас видите?

– Каравай то? – пробормотал Петя, – я вижу.

– И я, – кивнул Михаил.

– Понятно, – деловито пробормотал Ильяс и, подхватив Юру под мышки, поднял того на ноги, – сейчас посмотрим, что это за пельмень.

Луч карманного фонаря лизнул влажную траву на берегу, а потом выхватил на воде бледную, обтянутую скользкой кожей полусферу. Среди почерневших и распухших сплетений вен на её поверхности проступал расползшийся выжженый огнём рисунок. Пятиконечная звезда, грубо очерченная окружностью, продолжалась непонятными символами, уходящими на край и скрывшимися под водой.

– Да это собака! – поморщился Ильяс, – вон, смотрите, лапы видно под водой, вон голова. Верёвка от шеи идёт ко дну, видите? Её кто-то утопил, а трупные газы на поверхность вытолкнули.

– Фу, блядь! – Юра гадливо вытер руки о джинсы, а потом усмехнулся сам себе: – пельмень, блядь…

Ильяс, тем временем, присел на корточки и, зачерпнув ладонью воду, подцепил скользкую верёвку.

– Тяжёлое что-то, – прокомментировал он, вытаскивая на берег туго натянутый трос. Вскоре на траву выполз облепленный чёрным илом металлический прямоугольник, – трак вроде-бы? – нахмурился парень.

– От танка, наверное, – заметил Михаил, – на полигоне скорее всего нашли.

Следом за грузом на берегу оказалось разбухшее тело собаки. Живот её был разорван в рыхлые клочья, безвольно проволочившиеся следом. Из бледной раны торчали жёлтыми осколками обломанные рёбра.

– Потрошили, что ли? – задал повисший в воздухе вопрос Петя.

– Или выбиралось что-то изнутри, – Юра стеклянными глазами смотрел на разбухшую тушку и всë так же вытирал руки о себя.

– Ага, чужой родился, – с кривой ухмылкой заметил Михаил.

– Ну точно не свой! – иронично пробасил Ильяс и разразился хохотом.

– Фу! Мразота! Пойдёмте обратно, – скривился Петя, – Юра, ты как? Отсосать не успел у пëсика?

– Пошёл ты… – беззлобно ответил тот и, подобрав пустой пакет, побрёл обратно на поляну.

– А я тут останусь, – пожал плечами Ильяс, – глядя на собачку подышу. Может новенькое что-нибудь увижу.

– Больной ублюдок, – со вздохом констатировал Петя и тоже поплëлся обратно.

Через несколько минут Михаил рассматривал уходящую ввысь стелу телевышки, опорами которой служили три гнутых металлических конструкции, ошибочно принятыми в начале за дубы. Где-то вверху, на самом шпиле ритмично подмигивал синим цветом одинокий маяк. Петя, казалось, тоже рассмотрел исполинскую конструкцию и, завороженно задрав голову, смотрел куда-то вверх.

– Я нашёл корень мира! – восхищённо выпалил он и, отбросив в сторону пакет, вмиг оказался возле выпуклого дубового корня, который ещё недавно служил Ильясу мечом. Сверкнув абсолютным счастьем в щенячьих глазах Петя обеими ногами обрушился на корявый, вынырнувший по неосмотрительности из земли, отросток. Телевышка тут же вздрогнула и сердито загудела. Петя от изумления раскрыл рот, да так и застыл, разглядывая что-то в тёмных небесах. Михаил же с опаской покосился на одну из опор и на своё удивление увидел на ней чугунную батарею отопления. Радиатор был свежеокрашен ярко-белой краской, а из его нутра едва слышно раздавались радио помехи. Парень протянул руку и крутанул ручку настройки. Внутри что-то надрывно треснуло, а потом полилась знакомая наперёд песня:

– Гуден-ладен, гуден-люба, гуден-чина, гуден-лада, – прозвучало из батареи, а после мелодичного проигрыша раздался хриплый голос: – Миша, вот мы тебя и нашли, хе-хе! Думал, спрячешься? Хе-хе!

Внутри всë похолодело. Как он мог забыть!? Его же с самого детства ищут инопланетяне! И вот, такой промах!

– Дзъëгу, дзъëгу, – простонал радиатор, – Миша, мы тебя сгвидоим!

– Сгвидоим-сгвидоим! – подтвердил второй, более насмешливый голос, – дзъëгу-дзъëгу!

Михаил затаил дыхание и вдруг услышал, как со слабым скрипом вращается рукоятка настройки радио на батарее. Взглянув на прибор он увидел, что от его живота к катушке тянется тонкой верёвкой длинная кишка и медленно наматывается на рукоятку. Кишка была жёлтого цвета и какая-то пластиковая, точно как в разборном человеке из кабинета биологии. Было не больно и не страшно, скорее даже интересно. А кишка всë тянулась и тянулась. А вскоре появился и сам инопланетян. Он вылез из отстойника прямо перед Ильясом и завëл грудным низким голосом протяжное «э-э-э-э». Бледно серая кожа влажно отливала лунным светом на худощавом сгорбленном теле и даже с двадцати метров, разделявших поляну от края водоëма, было видно как перекатываются узлы мышц под туго натянутой кожей. Инопланетное существо стояло, опираясь, точно горилла, на передние конечности, которые представляли собой узловатые длинные отростки, переходящие в непомерной длины суставчатые пальцы с острыми когтями на концах. Ильяс, не отрываясь от пакета, включил фонарь и осветил гостя. Теперь стало видно его впалую, расчерченную тонкими рёбрами грудь, на которой чернели два ряда выпуклых сосков, а в низу живота свисал скользкий алый отросток. На длинной упругой шее сидел небольшой скошенный череп неправильной формы, где гнездились два оплывших глаза, и, если левый был осмысленным и даже каким-то человеческим, то правый полностью заполняло пронизанное красными прожилками бельмо. В нижней части головы свисал короткий толстый хобот, продольно рассечённый двумя продолговатыми отверстиями, из которых со свистом вырывался воздух. Оканчивался хобот чёрной рваной дырой, на нижнем краю которой свободно болталась одна единственная челюсть. Вместо верхней челюсти свисали какие-то кожистые отростки, образуя с нижними зубами уродливую пасть, обильно источающую вязкую слизь. Ильяс убрал пакет ото рта и коротко хохотнул, глядя на существо, а потом улыбнулся и затянул уже знакомое «Ху-ху-ху-хью-ху». Инопланетян всхрапнул и разогнулся, распрямив задние конечности. Теперь он был выше человека на добрых полметра, тем не менее, пальцы его даже сейчас касались земли. Существо шагнуло вперёд и протянуло вперёд руку. Длиннющие фаланги накрыли голову Ильяса и оплели её со всех сторон, точно дальневосточного краба кто на макушку положил. Парень поднял взгляд на гостя и хотел что-то сказать, но чудовищная ладонь внезапно сомкнулась и раздался резкий щелчок, словно грецкий орех попал в орехокол. Руки человека безвольно обмякли, выронив пакет и фонарь, а ноги беспомощно засучили сначала по траве, а потом по воздуху. В луче карманного фонарика, упавшего в траву, можно было увидеть, как по телу, воздетому над землёй мощной клешнëй, струями стекает чёрная кровь. Существо пытливо наклонило голову и несколько секунд рассматривало бьющееся в конвульсиях тело, а потом одним стремительным движением вогнало длинные пальцы в мягкое брюхо своей жертвы. В следующее мгновение в чудовищной ладони появился тёмный комок, тут же расползшийся на длинные чёрные верёвки и маслянистые сгустки. Монстр с интересом посмотрел на результат своего труда и поиграл пальцами, перебирая в ладони горячие, исходящие паром кишки.

– Миша-а-а, – прошептал Петя и толкнул друга под руку, – а ты что сейчас видишь?

– Как инопланетян Ильяса гвидоит.

– Что делает?

– Ну потрошит! – с удивлением от такого непонимания пояснил Михаил.

– А знаешь, в чëм фишка? – ещё тише прошипел Петя, – я вижу то же самое. А это значит…

– А-а-а…, – отмахнулся друг, – так это из-за телевышки. Там ретранслятор наверху стоит, вот он одинаковые глюки и рассылает.

– Ага, вот только я уже минут пять как не дышу, просто сижу на вас залипаю. Там что-то сейчас Ильяса доедает, нужно отсюда валить, пока не поздно! Давай, в себя приходи, я Юру пока растолкаю.

Юра глупо улыбнулся и посмотрел мутным взглядом сквозь друга, когда тот забрал у него пакет и откинул в сторону.

– Юра, очнись! Давай, давай! – Петя выписал парню несколько несильных пощёчин и, когда взгляд того сфокусировался и приобрёл чёткость, яростно прошептал: – на Ильяса кто-то напал, нужно сваливать как можно быстрее.

– Кто? – осоловело переспросил Юра, – на кого? На Ильяса?

– Некогда объяснять! Вон, посмотри и дëргаем! – он указал на очерченный полукругом света участок берега пруда, где голенастое существо ковырялось длинными пальцами в останках их друга.

– Ебать! Что за хрень!? – выпалил парень, и Петя тут же зашипел на него, закрыв рот ладонью.

– Дошло теперь? А сейчас сваливаем.

Друзья, стараясь не создавать лишнего шума, выбрались из зарослей высокой травы и, дойдя до заводского забора, припустили вдоль него что есть мочи. Адреналин стучал в ушах, а лёгкие ныли от внезапной нагрузки после сеанса вдыхания паров бензина. Три пары ног вязко чавкали по жирной, ухающей под ногами почве, унося своих владельцев подальше от страшной поляны.

– Ты видишь хоть что-нибудь? – выкрикнул Юра бегущему во главе небольшой колонны Пете.

– Вообще ничего! – в тон ему ответил друг, – просто в направлении железки бегу.

– А что это было такое? Это что, зверь какой-то?

– Чувак, я вообще без понятия! Я знаю столько, сколько и ты!

– Пацаны, я больше не могу! – донëсся сзади мишин голос, – я блевану сейчас.

Парень остановился и упёрся руками в колени, сплëвывая на землю густую слюну. Дыхание со свистом вырывалось из его лёгких, грудь ходила ходуном. А потом его вывернуло. На мокрую траву выплеснулся полупереваренный ужин вперемешку с густой желчью.

– Первый раз, понятное дело, – понимающе покивал Юра, – да ещё и пробежаться пришлось.

– Ладно, дальше пешком, – Петя оглянулся по сторонам, порывисто дыша, – думаю, оторвались неплохо. Сейчас за железку, а там через ëлочки и домой. Может оно и не идёт за нами.

– А что это за хрень вообще? – спросил Юра, – я толком и не рассмотрел ничего. Какой-то кузнечик – переросток?

– Он из отстойника вышел, – ответил Михаил, ловя срывающимся дыханием влажный воздух, – что-то среднее между обезьяной и… Не знаю, ламантином, что ли…

– Ке-е-е-м? – скорчив кислую гримасу протянул друг, – что ещё за ламантин?

– Блин… Ну морда у него как у ламантина, даже, скорее, как у морского слона. Животное такое. У него хобот вместо носа. Или рта. Не знаю точно. Но жуткая хрень.

– Ага, и член у него по колено, – подхватил Петя, – не сожрëт, так выебет.

– А может это мутант? – предположил Юра, – ну, типа в отстойнике химикатов животное какое-нибудь наелось и выросло?

– Каких, блядь, химикатов!? – нервно хохотнул Михаил, – это просто отходы от производства крахмала, у нас здесь не радиоактивные отбросы производят!

– Слушайте, – задумчиво заметил Петя, – а вот эта собака, которая пельменем была, на ней же сатанистские символы были. По-любому, это не случайно. Тут или жертвоприношение, или эту тварь так вызвали.

– Или это инопланетян, – подвёл итог Михаил, – типа чужого, или хищника. Мне так и приглючилось сразу.

– Как-то тупо для пришельца, – хмыкнул Юра, – прилетел такой и сразу к нам в деревню в вонючий отстойник рванул. Ага, так оно и бывает обычно.

– Ну а что!? – вспыхнул Михаил, – вспомни фильм «Факультет»! Как там было? «Зачем штурмовать белый дом, если можно тихонько зайти с заднего двора?»

– Да не, – нахмурился Петя, – тут я с Юрой согласен. Примитивно как-то для инопланетян. Смысла ноль. Да и собака эта… Вообще не вяжется.

– Ну хорошо, – согласился Михаил, – если предположить, что это демон, что нам это даёт?

– То нам пиздец, как и Ильясу, – равнодушно заключил Юра, – да… Ему сейчас заебись – кони двинул и лежит себе по частям, отдыхает, а нам спасайся.

– Бля, мне до сих пор не верится, – вздохнул Михаил, – слушайте, пацаны, а может нас всë-таки заглючило? Ну, там… Типа коллективная галлюцинация? Не знаю… – он с надеждой посмотрел на товарищей, но те лишь хмуро промолчали в ответ.

– Его эта хрень на части разорвала, – произнёс наконец Петя, – я трезвый уже был, всë видел. И это точно не мутант, это не из нашего мира что-то, не животное точно.

– Не, ну а что? – неожиданно взбодрился Юра, – я, когда в Инте жил, у нас чуваки такие глюки совместные ловили… Они, правда клеем дышали, но это пох… Так они друг с другом в мортал комбат играли без приставки и телевизора. Может и у нас что-то такое?

– Можешь проверить, разрешаю, – мрачно ответил Петя.

– Не, я лучше на слово поверю.

Деревья, тем временем, сначала стали реже, а потом расступились, открывая тропинку возле труб до насыпи, а там дальше, вдоль бетонного забора до перехода через пути. Но, едва друзья ступили на пустырь, как из зарослей послышалось грудное и клокочущее «Э-э-э-э».

– Слышали!? – аж присел от неожиданности Михаил.

– Приплыли, блядь, – сокрушенно помотал головой Петя.

– Давайте в будке спрячемся! – испуганно прошептал Юра и указал на заброшенную будку путевого обходчика, находящуюся от них в двух десятках метров, после чего развернулся и нырнул обратно в густые заросли, сквозь которые устремился к строению. Друзья поторопились последовать его примеру и тоже ринулись в тень посадки. Продравшись через густые сплетения лозы, орешника и тонких колючих кустов трое буквально запрыгнули в ветхое кирпичное сооружение, сплошь исписанное любительской сельской графикой.