Читать книгу: «Эпифаня открывает двери», страница 16

Эпилог

Глюкокиты – опасные существа. Они плавают по Радуге Вероятностей вдоль и поперек, иногда смешивая миры. Это неизбежно ведет к катастрофам – иногда вселенского масштаба, но в основном все беды вызванные им – местечковые. В любом случае, там, где выныривает глюкокит, происходят странности. Вслед за ним неизбежно всплывают обрывки чужой реальности, чужие законы природы и даже чужие существа. Разумеется, такой сыр-бор не может понравиться никому в том мире-вероятности, в котором всплывает глюкокит. Зачастую жители пораженного мира ищут и истребляют нежеланного гостя, по тому такие межмировые и межпространственные киты научились обманывать. В буквальном смысле они сплетали вокруг себя баррикады из мыслей, мечтаний и страхов местных жителей, и те блуждали в огромной многомерной иллюзии.

И вот глюкокит вынырнул возле Ихса, породив вокруг себя чудеса Вечного Леса а, возможно, и сам Ихс.

Это утверждал Открыватель, поглаживая шершавый камень старинной городской стены.

– Нет, не иллюзия! – Бурчала Эпифаня .– Вон, профессор Лен тоже говорил, что иллюзия! Но он сошел с ума!

– Лен, говоришь? – Задумывался О-Дэ. Он продолжал гладить камень, повторяя себе под нос: «Хорошая иллюзия! Или же очень странный город! Невозможный город!».

– А пришельцев он все-таки с собой привел! – утвердила Эпи и продемонстрировала Радужный Клинок.

О-Дэ не успел ничего сказать, когда Эпи с разбегу нырнула в холодную воду водохранилища. Прямо с разбегу и прямо в одежде!

Каменный гигант лежал на том же месте, где Фаня его оставила. Огромная каменная штуковина! Эпи принимала его за тролля, а по сути то был танк, или корабль – для путешествия в другом времени.

На миг замерцал радужный свет – Радужный клинок как в масло погрузился в твердый камень. На самом деле – он сливался с ним, становился единым целым. И вот гигант открыл каменные глаза.

Через мгновение они уже все были на берегу.

– Вот и ты, Носительница колонии бэтри! Мы рады видеть тебя вновь.

Звон бесчисленных голосов оглушал. Слово «мы» в их устах звучало одновременно, как единое целое и как осколок маленького «я» – по отдельности.

– Я тоже! – Обрадовалась девочка.

Каменный человек с каменным же хрустом улыбнулся. Криво улыбнулся, словно пародируя выражение лица Эпи. А потом он оглянулся на Открывателя.

– Я вижу, человек, потерявший время, тоже с тобой? – Слегка кланяясь, проговорил камень. – Спасибо тебе, человек, который потерял время!

– Не за что! – отсалютовал Открыватель.

– Действительно, не за что. – Недовольно прохрустел камень. – Колония бэтри была разрушена тенью. И хоть ты, человек потерявший время, остановил тень, всю колонию пришлось упрятать в голову этой маленькой девочки…

– Превратности судьбы же! – Улыбнулся О-Дэ и пожал левым плечом, слегка достав им ухо.

– Стоп! Как? – Непонимающе возмутилась Эпи. – Я же заразилась вместе со всем остальным городом! А тот песок в голове он….

– Наверное, для тебя вся последовательность начинается здесь, в городе, до того как все покрылись кристальными колючками? – Камень снисходительно, но очень гордо улыбался. – Все было бы проще, если бы ты видела время, как мы.

Открыватель истошно закивал, глядя то на Эпи то на камень. Он указал девочке пальцами на тролля, словно говоря: «Смотри, Эпи, эта большая неотесанная штуковина сейчас зарядит интересную лекцию!». И штука зарядила:

– Все началось с того, момента, как ты, носительница колонии бэтри, попала в мир так называемого Урабороса, к колонии Бэтри. К тому времени колония уже была разрушена Тенью. Твой кит проделал дыру, и закрутил время узлом, и тогда наш корабль, который ты назвала Радужным Клинком, провалился в эту дыру. А дальше, когда ты пришла к моменту разрушения колонии Тенью, и человек, который потерял время, пленил тень. Колония вселилась в тебя, чтобы идти сквозь время. Потом пришел момент, когда ты встретила корабль Радужный Клинок, к тому моменту уже как десять тысяч лет колонизирующим вашу Землю.

– Десять тысяч лет! Ого!

– Для нас это крайне мало. – Фыркнул перебитый каменный гигант, и продолжил. – Тогда ты сломала корабль пополам, забрав его часть. А злой Стеклянный Человек с тенями поработил нас, отравив наше сердце.

– Ртуть и мышьяк! – сообразила Эпи. – Он отравил вас мышьяком?

– Ему подсказали Тени. С помощью ртути и мышьяка он создал Мастер Кристалл, и мы вынуждены были ему подчиниться. Но это уже были не мы – у нас не хватало воли и сил. Только колония Бэтри давала нам немного разума и сознания. И вот теперь, наступило то самое Потом.

– Как все сложно. – Беспомощно пискнула Эпи. – Как все это понимать?

– Все просто. – Развел руками О-Дэ. – Мы с тобой, да и ты в частности, привела в этот мир кристально-теневую войну, чем стала неотделимой частью этого твоего «пророчества» и всей получившейся истории! Ты вообще запутана здесь по уши! И всего-то на всего надо было нырнуть в прошлое на глюкоките!

– Ты говорил, что во времени нельзя путешествовать… – Надулась Эпифаня.

– Нельзя – согласился камень. – Время можно направлять. Время можно терять. Времени можно дожидаться. Но путешествовать нельзя, потому как ты никогда не знаешь, где было будущее и когда наступит прошлое?

– Но кита в этот мир привела Нимфия! Как она могла знать, что так получится? И почему я? В мире что, детей мало?

– Сам задаюсь этим вопросом! – Открыватель похлопал Эпи по плечу. – Почему ты? А Нимфия, да, она знала. Почти. Высчитала все возможные вероятности.

– Вероятности, которые вероятны или вероятности, которые Вероятности? – смутилась Эпифаня.

–Всевозможные вероятные вероятности! – Радостно воскликнул О-Дэ.

– А вот теперь настал конец этого Потом. – Вдруг задумчиво прогудел говорящий камень. – Мы – свободны, все завершилось так, как и должно завершиться.

– Вы.. уходите? – спросила Эпи.

Камень кивнул булыжниковой головой.

– И после этого… Ихс.… Освободится?

И камень снова кивнул, на этот раз грустнее.

– Я была рада с тобой путешествовать, Радужный Клинок, – улыбнулась Эпифаня.

– Мы тоже, бывшая носительница Бэтри, мы тоже. Теперь мы уходим. Туда, где нас не достанет ни мастер камень, ни тени. Мы уходим во вчерашний день. Туда мы заберем все то время, что отняли у твоего Ихса. Правда, после этого твой народ многое не вспомнит.

– Ничего. – Грустно вздохнула Эпи. – Главное, я сдержала обещание и спасла их.

– Приходи к нам в гости в своих воспоминаниях, – напоследок предложил камень.

Каменный гигант склонился над водоемом, потом сделал шаг и рухнул. Но не поднял, ни волн, ни брызг. Он просто слился со своим отражением и растаял. Водная гладь сверкнула тысячами красок. В отражении появился целый радужный рой, поднимающийся над городом, над лесом и над головой Эпифани. Она тут же почувствовала, как песок в ее голове исчезает.

Великолепное радужное свечение продолжалось бесконечно долго. Но, как оказалось это «бесконечно долго» продолжалось всего пару мгновений. Так всегда уходит прошлое.

– Ты об этом мечтала? – Спросил Открыватель, когда все закончилось.

– О фейерверке?

– Нет. Ты только что стала героем. Хотя фейерверк тоже не помешал бы!

***

В дверь постучали. Стучали настойчиво, так что мэр не мог не ответить. А ведь ему очень хотелось притвориться, что в кабинете никого нет.

– Кто там? – раздраженно рявкнул он. Но зря – все равно никто не ответил. Но постучали интенсивнее.

Небрежно смахнув пот с лысины, он поспешил открыть дверь. Причиной беспокойства оказалась молодая растерянная девушка. Она еле заметно, но весьма неуверенно покачивалась на шатких шпильках. Ее руки были заняты огромной стопкой собранных кое-как бумаг и папок.

– А, это вы, госпожа прокурор! – Проронил Алеф, остывая. – Что у вас там еще?

– Я-я-яма. – Заикаясь, ответила девушка – Эт-это все с ней свя-свя-зано. Подпишите, г-господин м-мэр?

– Мэр… – Грустно вздохнул Алеф, принимая добротную кучу бумаг из рук несуразной прокурорши.

Он бросил их на свой стол и выглянул в окно. Там, в районе центральной площади зияла огромнейшая яма. Ответ на то, кто ее разрыл и когда, сейчас искало следствие. Как указывалось в документах: возможные виновники порчи городского имущества – черные кладоискатели.

Но самое интересное, никто – ни жители города, ни полицейские, ни даже мэр не помнили, когда именно она появилась. Она словно всегда была здесь! Некрасивая и уродливая.

Мэр же, протирая потный лоб платком, вдруг вспомнил, что секунду назад не считал себя мэром. Ему словно приснилось, что он был всего лишь помощником мэра города, который однажды спасла девочка, зовущая себя Эпифаней-Путешественницей-по-Радуге.