Читать книгу: «Китайский путь и 70 лет развития экономики Китая», страница 3

IV. Активно продвигать, поощрять и поддерживать сельскохозяйственное предпринимательство, чтобы способствовать занятости через предпринимательство

В своём исследовании, посвящённом интеграции городских и сельских территорий, я сравнил ситуацию в Чжэцзяне и Чунцине. Ситуация в Чжэцзяне лучше, чем в Чунцине. Это объясняется не только различиями в природных условиях и географическом положении, но и историческими особенностями двух регионов, а главное – различиями в желании крестьян открыть своё дело и в условиях, в которых они могут это сделать. В Чжэцзяне связи между городом и деревней лучше, главным образом потому, что больше крестьян выходят из бизнес-цепочки, т. е. открывают свой собственный бизнес. Только в Чжэцзяне насчитывается 4 млн владельцев частного бизнеса, включая малые предприятия, инвесторов и владельцев крупных предприятий, в то время как в Чунцине 4 млн крестьян работают за пределами города, так что разница значительна.

Для крестьян-мигрантов работа в городе – не единственный выход. Более стабильный, эффективный и важный путь – открыть своё дело и войти в несельскохозяйственный сектор. В сельскохозяйственном предпринимательстве есть инвестиционные риски, но риски есть и в работе. Преимущества крестьянского предпринимательства заключаются, во-первых, в сокращении бедности и процветании для себя и всей семьи. Во-вторых, оно может дать работу большему числу крестьян. Отчасти это связано с тем, что крестьяне-предприниматели могут использовать некоторых крестьян в качестве наёмной рабочей силы, играя при этом демонстрационную роль. В-третьих, магазины и мастерские, открытые предприимчивыми крестьянами, в основном расположены в уездах, что способствует развитию экономики небольших городов и уездов.

В-четвёртых, процветание сельской экономики. Это главным образом означает, что для расширения масштабов предприимчивые крестьяне часто нанимают на работу крестьян из своих деревень. Они закупают сырьё в своих родных городах и используют заработанные деньги для строительства домов, строительства дорог и т. д. в своих родных городах. В-пятых, возвращение рабочих-мигрантов в родные города для открытия бизнеса способствует распространению концепции городской цивилизации, изменению образа жизни крестьян и продвижению процесса интеграции города и села.

Некоторые талантливые молодые крестьяне проработали в городе много лет, приобрели в нём навыки, расширили свой кругозор, накопили немного денег и захотели вернуться домой и открыть собственное дело. Когда мы ехали на автобусе из Хунаня в Гуанси и шли по национальному шоссе, то обнаружили, что большинство небольших ресторанов, гостиниц, магазинов и мастерских по обе стороны национального шоссе были открыты крестьянами, которые закончили свою работу в Гуандуне и вернулись домой, и их бизнес был относительно процветающим.

Крестьянское предпринимательство должно поощряться правительством, однако в настоящее время лишь небольшое число крестьян возвращаются в свои населённые пункты, чтобы открыть собственное дело: из-за отсутствия адекватной системы поддержки крестьянского предпринимательства.

В настоящее время мы должны уделять всё внимание важной роли крестьянского предпринимательства в развитии интеграции между городом и деревней. Необходимо разработать политику, направленную на дальнейшую поддержку крестьянского предпринимательства: например, предоставление небольших гарантированных кредитов с удобными процедурами, увеличение процентных субсидий для предпринимателей; разрешение крестьянам использовать свои усадьбы и построенные на них дома в качестве залога для получения кредитов; проведение политики снижения и освобождения от налогов для крестьянского предпринимательства и на начальный период предпринимательства для рабочих-мигрантов, возвращающихся в родные города; активное обучение предпринимательству, создание ролевых моделей, пропаганда типичных примеров, поощрение рабочих к возвращению в родные города для открытия собственного бизнеса и т. д.

Согласно современной экономической теории, физический, человеческий и социальный капитал являются важнейшими элементами в процессе создания и ведения бизнеса. Физический капитал – это капитал, вложенный в завод, оборудование и сырьё, который может быть привлечён по различным каналам. Человеческий капитал – это знания, навыки, опыт и мудрость, которыми обладают предприниматели и менеджеры и которые постепенно накапливаются в результате индивидуальных усилий и практики. Социальный капитал – это огромная сила, создаваемая за счёт использования социальных сетей, межличностных отношений и взаимного доверия, которая воплощена во всех социальных отношениях. Он неосязаем, но может быть преобразован в огромную силу для предпринимательства. Социальный капитал часто является тем, чего больше всего не хватает крестьянам при создании и ведении бизнеса. Некоторые крестьяне, живущие в отдалённых горных районах, практически не имеют контактов с внешним миром, испытывают недостаток информации, у них нет родственников или друзей, работающих за пределами страны, что делает практически невозможным использование ими какого-либо социального капитала.

Социальный капитал можно увеличить, но важно то, как его увеличить и как его использовать. Например, если больше людей из нашей провинции, города или деревни работают за границей, занимаются бизнесом или открывают своё дело, это уже социальный капитал, и мы можем его использовать. Стипендии, ассоциации выпускников и встречи выпускников, материальные или нематериальные, также являются одним из видов социального капитала. Различные профессиональные ассоциации, организованные самими крестьянами, также являются социальным капиталом. Кроме того, если прибрежные города и города центрального и западного регионов установили отношения взаимопомощи, это форма социального капитала, которую можно использовать в любом городе. Социальный капитал будет способствовать предпринимательской деятельности крестьян.

Одним из наиболее значимых последствий реформы принципа дихотомии «город – село» является стимулирование предпринимательской мотивации крестьян. Это огромная сила, заложенная в людях, которая долгие годы подавлялась из-за ограничений, накладываемых двойной системой городских и сельских районов. Работа вне дома задействовала лишь малую часть этой силы. Конечно, крестьяне могут выходить на работу, готовясь к открытию собственного бизнеса, но работать – это не то же самое, что открыть своё дело. На ранних этапах самозанятости крестьяне, независимо от масштаба деятельности, совмещают статус инвестора, менеджера и даже работника. Им приходится знакомиться с рынком, присматривать за ним, совершенствовать управление, внедрять услуги и самим идти на риск. Другими словами, только через реформу дуальной структуры «город – село» крестьяне смогут по-настоящему освободиться и стать активными участниками рыночной экономики. Когда сами крестьяне активизируются, активизируется и рынок. Чем больше крестьян начнут заниматься собственным бизнесом, тем мягче будет проходить реформа дуальной системы «город – село».

Крестьянское предпринимательство также нуждается в более глубоком понимании. Оно проявляется не только в форме городского предпринимательства, когда крестьяне уезжают в города, чтобы открыть магазины, мастерские или предприятия, но и в сельском предпринимательстве: например, когда крестьяне используют свои собственные земли для ведения семейного хозяйства или семейных ферм в условиях рыночной экономики. Оно также проявляется в случаях, когда крестьяне используют собственные дома и сады для организации «агробизнеса». Кроме того, крестьяне используют свои дома и сады для создания семейных гостиниц и ресторанов в сельской местности в форме «крестьянского отдыха» (метод досугового туризма, предлагаемый крестьянами современным городским жителям для возвращения к природе и последующего физического и психического расслабления и удовольствия), или занимаются производством и функционированием кустарных производств в сельской местности, или создают предприятия в сельской местности за счёт собственных индивидуальных или коллективных инвестиций. Следует отметить, что в условиях дуальной системы «город – село» энтузиазм крестьян сильно ограничен. Даже если они выращивают различные культуры на своих семейных участках или держат свиней и кур, они не считают это разновидностью «предпринимательства», не испытывают энтузиазма к предпринимательству и используют его только как средство заработка и получения дохода. У них нет стремления начать свой бизнес, но они используют его как средство получения дохода.

Когда система семейных подрядов была впервые введена в сельской местности, производство сельскохозяйственной и животноводческой продукции резко возросло, и уже через несколько лет на сельских рынках можно было купить кур, уток, рыбу и мясо, поскольку у крестьян появилось больше мотивации. Теперь, благодаря реформе двойной системы «город – село», ожидается, что крестьяне будут ещё больше мотивированы на открытие собственного бизнеса. Кроме того, в сельской местности всегда найдутся компетентные кадры, которые сделают первые шаги к повышению эффективности контрактного и подворного предпринимательства. Таким образом, создаётся демонстрационный эффект. Даже если им не придётся ехать в города, они добьются большего успеха дома и на своих огородах. Чем больше они связаны с рынком и чем ближе они к нему, тем больше энтузиазма они проявят в отношении предпринимательства и тем больше изменится их умонастроение. Это будет иметь далеко идущие последствия для развития национальной экономики, повышения доходов самих крестьян и возрождения сельских ландшафтов.

V. Сделать комплексную и взаимодополняющую реформу городских и сельских районов национальной стратегией и решительно поддержать пилотные зоны в их смелости и экспериментах

Реформы требуют огромной смелости и усилий, а также благоприятной обстановки в области общественного мнения и политики. На данном этапе Чунцин и Чэнду являются зонами экспериментов по всестороннему развитию города и сельской местности. Они могут опережать других в области системы и механизмов; ошибки не так уж страшны, главное – извлекать уроки из опыта. За реформу нужно платить, иначе как назвать её «дорогой»?¹³ Тридцать лет назад путь реформ и открытости был впервые проложен через создание особых экономических зон, пример которых обладает безграничной силой. Две пилотные зоны в Чунцине и Чэнду по координации развития городских и сельских районов также будут играть роль «исследователей пути» в этом отношении и играть показательную роль. Благодаря реформам в двух пилотных зонах Чунцина и Чэнду удалось достичь «трёх концентраций», а именно: концентрации промышленности в промышленных зонах, концентрации земли в крупномасштабных операциях и концентрации крестьян в централизованных жилых районах.

Движение к «трём концентрациям» привлекло внимание людей, занимающихся вопросами интеграции города и села по всей стране (1). Это говорит о том, что работа по развитию интеграции между городом и деревней является типичной и образцовой для всей страны. Все провинции и города страны надеются, что эти два места своевременно извлекут уроки из накопленного опыта, чтобы изучить и возглавить реформу интеграции между городом и деревней во всей стране.

Пилотные зоны – это ценный опыт тридцатилетнего периода реформ и открытости Китая. Если оглянуться на период с 1978 года по настоящее время, какая крупная реформа не была проведена сначала в пилотном режиме, затем обобщена и продвинута? Если эксперимент по реформе противоречит существующим законам, это не имеет значения: его можно сначала опробовать в нескольких местах, а когда условия созреют, законы можно будет изменить или принять новые. Возьмём два примера из сельской реформы. Один пример – система семейного подряда в сельской местности, которая была введена в деревне Сяоган в Фэнъяне провинции Аньхой в конце 1970-х – начале 1980-х годов. Для неё не только не было правовой основы, но, если придерживаться нормы закона, система семейного подряда была явно незаконной, поскольку семейный подряд в сельской местности изменял практику единого управления землёй в рамках системы народных коммун, а в серьёзных случаях его можно было бы назвать «заговором с целью реставрации капитализма». В начале 1960-х годов, когда был сильный голод, разве в некоторых местах не пытались внедрить систему ответственности за домашний подряд? Но результаты оказались трагическими: некоторые люди были арестованы, практика семейного подряда была отменена, у некоторых лидеров были разрушены семьи. Однако период после 1979 года отличался от прошлого тем, что был созван Третий пленум одиннадцатого созыва Центрального комитета Коммунистической партии Китая, и спонтанный эксперимент по внедрению системы договорной ответственности сельских домохозяйств в деревне Сяоган в Фэнъяне провинции Аньхой получил широкое распространение, а практика системы договорной ответственности сельских домохозяйств была широко внедрена по всей стране. Другой пример: в начале 1980-х годов, после подъёма поселковых и сельских предприятий, для закупки сырья и продвижения своей продукции поселковые и сельские предприятия направили по всей стране множество покупателей и продавцов, образовав «незапланированный рынок» в условиях плановой экономической системы. В то время это также было незаконно и могло быть квалифицировано как преступление, связанное со спекуляцией. Но большое количество поселковых предприятий на этом не остановилось. Они продолжали покупать, продавать, нанимать работников и расширять производство. Таким образом, поселковые предприятия в итоге выросли и расширились. Это говорит о том, что реформа находится в постоянном эксперименте, постоянно подводя итоги, шаг за шагом продвигаясь вперёд. Поэтому мы должны полностью поддерживать и доверять экспериментам по интеграции города и деревни в Чунцине и Чэнду и верить, что эти эксперименты откроют новый путь для реформы дуалистической системы «город – село» в Китае.

Конечно, учитывая размеры территории Китая, численность крестьянства и дисбаланс в экономическом и социальном развитии различных регионов, не стоит полагать, что реформа системы «город – село» может быть завершена быстро. Прошло 30 лет с тех пор, как в сельской местности была введена система семейного подряда, сколько раз ЦК КПК и Госсовет – изучали этот вопрос за это время, сколько важных документов было издано до начала реформы системы «город – село», и эта реформа всё ещё находится в экспериментальной стадии. Конечно, на это может не уйти 30 лет, но потребуется не менее 20 лет. Считается, что к 2028 году, через 50 лет после китайской реформы и открытости, реформа системы «город – село» одержит решительную победу, и предполагается, что к тому времени система «город – село» будет централизована.

По оценкам, в ближайшие 20 лет темпы урбанизации ускорятся, и, учитывая различия между Китаем и США, нереально ожидать сокращения доли сельского населения до 4–5 %, как в США. Но возможно ли сократить её до 25–30 %? Другими словами, увеличить долю городского населения до 70–75 %. Это всё ещё кажется возможным. К тому времени регистрации домохозяйств будут унифицированы, отпадёт необходимость в разделении труда в обществе, останутся только различия в проживании и разделении труда между людьми с равными правами и возможностями. В этом и заключается истинный смысл интеграции города и села. Прежняя двойная система городских и сельских районов станет эпизодом в истории Китая.¹⁴

VI. Самыми сложными вопросами в реформах по интеграции городских и сельских территорий являются вопросы занятости и социального обеспечения безработных безземельных крестьян

Итак, в процессе реформы интеграции городских и сельских территорий возникает вопрос: где находится самое сложное звено? Не в передаче надельной земли, не в замене жилой земли, не в переходе от двухуровневой системы регистрации домохозяйств к одноуровневой, а в следующем большом вопросе: когда так много сельских жителей один за другим переезжают в города, хватает ли им рабочих мест? Если в городах недостаточно рабочих мест, многие крестьяне, переезжающие в города, станут безработными, что повлияет на стабильность и развитие городов.

Более того, если крестьяне, переехавшие в города, долгое время не могут найти работу, им приходится возвращаться в сельскую местность – но осталась ли там земля, которую можно обрабатывать? Для крестьян земля – это и источник дохода, и источник социальной защиты. Если предположить, что они потеряли свою землю в сельской местности, то как им жить после возвращения? Этот вопрос анализируется с трёх точек зрения.

Во-первых, в процессе реформирования дихотомии «город – село» необходимо поддерживать высокие темпы экономического роста.

Как видно из ситуации в других странах мира, процесс экономического роста в любой стране всегда приводит к созданию новых рабочих мест. Хотя между экономическим ростом и ростом занятости существует асимметрия, то есть рост занятости всегда отстаёт от экономического роста, нельзя отрицать, что экономический рост ведёт к росту занятости. Однако на современном этапе проблемы занятости в Китае носят комплексный и долгосрочный характер. Например, в западных странах, как правило, до тех пор, пока ежегодные темпы экономического роста поддерживаются на уровне 2–3 %, рынок труда в основном стабилен и особых проблем с занятостью не возникает, в то время как в Китае темпы экономического роста должны поддерживаться на уровне выше 9–10 %, чтобы избежать серьёзных явлений безработицы. Если темпы экономического роста опускаются ниже 7 %, проблема безработицы становится очень серьёзной. Каковы причины этого?

1. В странах Западной Европы, где темпы экономического роста остаются низкими на протяжении многих лет, ежегодно на пенсию выходит большое количество новых работников, оставляя вакантные рабочие места, которые заполняет молодая рабочая сила нового трудоспособного возраста. Безработица не становится серьёзной проблемой, когда темпы экономического роста снижаются. В этих странах большую часть безработной рабочей силы составляют мигранты из-за рубежа, которые ищут работу. Кроме того, в западноевропейских странах, где индустриализация началась раньше, процесс индустриализации, длившийся столетие или два, практически завершил эмансипацию сельской рабочей силы – в результате чего число крестьян, желающих работать в городах, сократилось, и давление на сельскую местность в плане занятости значительно снизилось.

2. Более того, одно из главных институциональных различий между Китаем и западными странами заключается в том, что в западных странах система «город – село» уже давно исчезла, в то время как в Китае она всё ещё сохраняется. В рамках этой системы «город – село» городские и сельские районы разделены различными институтами, и изза институциональных различий существуют значительные различия в социально-экономической жизни городских и сельских районов. Там, где существует традиционная система планирования и очень ограничены трудовые потоки между городом и деревней, сельским работникам трудно работать в городах, как бы они этого ни хотели.

Однако, начиная с 1980-х годов, по мере развития китайских реформ и открытости, система «город – село» не была отменена, но поток рабочей силы между городом и деревней ослаб, и в города хлынули волны сельских рабочих-мигрантов. Сельские рабочие-мигранты ехали в города не только для того, чтобы увеличить свои доходы, но и для того, чтобы жить в городах, получать такое же обращение, как и горожане, и, как только они находили в городах более стабильную работу, они привозили туда свои семьи. Между тем предложение рабочей силы в сельской местности является постоянным, а спрос на неё в городах ограничен, что затрудняет решение проблемы занятости. Кроме того, крестьяне составляют значительную часть населения Китая и являются многочисленными. Существование давления на занятость, безусловно, будет длительным, поскольку некоторые работники, отправляющиеся на заработки в сельскую местность и находящие работу в городах, привлекут ещё больше людей из тех же сёл в города. В западных странах, где нет дихотомии между городом и деревней, дело обстоит иначе.

3. Китай находится на этапе перехода от плановой системы к рыночной экономике, и если государственные предприятия по-прежнему занимают центральное место в национальной экономике, то частные предприятия последовательно развиваются с 1980-х годов. С точки зрения размера предприятия, государственные предприятия – это в основном мега- и крупные предприятия с превосходным техническим оснащением и мощным капиталом, ставшие монополиями в некоторых отраслях, но государственные предприятия – это капитало- и техноёмкие предприятия с ограниченными возможностями освоения рабочей силы, особенно совокупной рабочей силы. Большинство частных предприятий – это МСП, многие из которых являются трудоёмкими и потребляют больше рабочей силы. Однако во многих сферах (например, налогообложение, финансирование, государственные закупки) частные предприятия по-прежнему не пользуются справедливым отношением и занимают слабую позицию в экономике. Когда экономика нестабильна, первым под удар попадает частный сектор. Это усугубляет ситуацию превышения предложения над спросом на рынке труда. В западноевропейских странах, напротив, государственные предприятия существуют, но их мало, частный сектор играет главную роль в экономике, и пока идёт экономический рост (даже если темпы экономического роста составляют всего 2–3 %) и растёт ВВП на душу населения, частный сектор, включая множество малых предприятий, будет развиваться дальше и привлекать больше рабочей силы.

4. Китай – большая страна с ограниченными пахотными землями и очень малым количеством пахотных земель на душу населения.

Согласно статистике, в настоящее время в Китае насчитывается 227 млн сельских хозяйств, имеющих пахотные земли под контрактом, при этом в среднем на одно хозяйство приходится всего 0,357 га пахотной земли.¹⁵ Крестьянам не хватает пахотных земель, и с 1980-х годов наблюдается постоянный отток крестьян, которые уезжают на заработки и занимаются бизнесом. Согласно статистике, в Китае насчитывается 950 млн сельских домохозяйств, из которых 530 млн находятся в трудоспособном возрасте, а также учащиеся начальной и средней школы и пожилые люди.¹⁶ Из них 320 млн работников фактически заняты в сельском хозяйстве (включая лесное хозяйство, животноводство и рыболовство), а остальные 210 млн работников в совокупности называются «сельскими трудящимися-мигрантами в широком смысле». Сельские работники включают в себя две группы людей. Первая – это работники, которые трудятся на поселковых и сельских предприятиях, не покидая родного города, это около – 80 млн человек, а остальные 130 млн – это сельские трудящиеся-мигранты, которые выезжают на работу, и их называют «сельскими трудящимися-мигрантами в узком смысле».¹⁷ Как видно, если и в будущем не удастся отвлечь большое количество рабочей силы из сельской местности, пахотные земли на душу населения станут ещё более скудными, учитывая высокий уровень рождаемости в сельской местности. В целях увеличения производства сельскохозяйственной продукции на единицу площади существует общая тенденция идти по пути крупномасштабного хозяйствования и интенсификации сельского хозяйства. Однако по данным 2006 года площадь мобильных пахотных земель в целом по стране (за исключением Тибета) составляла всего 83 265 млн га, что равнялось лишь 4,57 % от площади пахотных земель, обрабатываемых по семейному подряду.¹⁸ Ускорение передачи пахотных земель крайне необходимо. Одним из последствий передачи земли является то, что количество рабочих, фактически занятых в производстве в сельском хозяйстве, будет сокращаться, что, в свою очередь, будет толкать крестьян на работу в города. Такой ситуации нет в западноевропейских странах, потому что количество крестьян там и так невелико, у крестьян есть свои семейные хозяйства, размер которых весьма умеренный, членам семьи нужно работать в полную силу, чтобы получить хороший урожай, они не спешат уезжать в город и не готовы терять свою землю, чтобы ездить на работу в города.

5. В течение десятилетий после Второй мировой войны системы социального обеспечения в странах Западной Европы постепенно совершенствовались, что позволило как городским жителям, так и крестьянам, получать более высокие пособия по социальному обеспечению. Крестьяне, переехавшие в города, имеют право на такие же пособия по социальному обеспечению, что и городские жители. Даже если они теряют работу из-за закрытия предприятия, на котором они работали, они обычно не возвращаются в свои деревни из-за социальных льгот. В Китае ситуация иная.

В течение долгого времени «система дихотомии между городом и деревней является основной причиной того, что сельские трудящиеся-мигранты не имеют доступа к равному социальному обеспечению».¹⁹ В настоящее время реформы социального обеспечения в городах и сельской местности в Китае находятся на начальном этапе, поэтому безработным трудовым мигрантам не остаётся ничего другого, как вернуться в сельскую местность; если земля в сельской местности была передана по договору, а соответствующие права на социальное обеспечение отсутствуют, они станут крестьянами с «тремя—без»: без земли, без работы и без социального обеспечения. Это вызывает наибольшую тревогу.

6. Если ещё раз взглянуть на структуру промышленности, то можно сказать, что высокий уровень занятости в Китае связан с небольшим размером третичного сектора в структуре промышленности. После более чем 200 лет индустриализации западноевропейские страны, наконец, сформировали промышленную структуру, в которой на первичный сектор обычно приходится лишь несколько процентов ВВП, на вторичный – более 20 %, а на третичный – более 70 %. Сфера услуг стала крупнейшей отраслью, поглотившей большое количество работников, включая владельцев малых и средних предприятий сферы услуг, которые открывают свой собственный бизнес. Однако Китай всё ещё находится на среднем этапе индустриализации, и третичный сектор развивается медленно, составляя лишь около 40 % ВВП. Вторичный сектор по-прежнему является основной отраслью, в которую стремится попасть рабочая сила. Поэтому отставание в развитии сектора услуг в Китае является важной причиной давления на занятость. Вопрос, который необходимо изучить, заключается в том, почему развитие сферы услуг в Китае происходит медленно? Это можно проанализировать, исходя из медленных темпов урбанизации и низкого уровня доходов большинства городских и сельских жителей. Почему же урбанизация идёт медленно? Почему доходы крестьян низкие? Это напрямую связано с существованием дуалистической системы «город – село». Исходя из этого, можно сделать вывод, что проблема промышленной структуры в Китае на современном этапе связана с существованием системы «город – село»: проблему промышленной структуры невозможно объяснить без институциональных причин.

В двух словах, китайская реформа двойной системы «город – село» требует от экономики поддержания высоких темпов роста, которые определяются национальными условиями Китая. В Китае существует особая взаимосвязь между высокими темпами экономического роста и дуальной системой «город – село». Это означает, что без высоких темпов экономического роста давление на занятость будет оставаться огромным, а если проблему занятости будет трудно решить, то процесс интеграции города и села неизбежно замедлится. До тех пор, пока в реформировании дуальной системы «город – село» будет достигнут значительный прогресс, постепенно будет осуществляться интеграция между городом и селом, права сельских и городских жителей будут уравнены, а давление на сельских жителей, вынуждающее их покидать свои деревни, будет ослаблено, темпы экономического роста не обязательно должны быть очень высокими.

Во-вторых, в процессе реформирования дихотомии «город – село» необходимо добиться эффективных экономических преобразований.

В процессе реформирования дихотомии «город – село» уже отмечалось, что для решения проблемы занятости Китаю необходимы высокие темпы экономического роста. Однако следует также учитывать, что устойчиво высокие темпы экономического роста сопряжены со значительными рисками. Эти риски заключаются в следующем.

1. Если сосредоточиться только на скорости, а не на эффективности, то высокие темпы потребления ресурсов и неспособность переломить тенденцию к ухудшению состояния окружающей среды неизбежно скажутся на устойчивом экономическом и социальном развитии.

2. Устойчиво высокие темпы экономического роста часто связаны с чрезмерными инвестициями. Чрезмерный инвестиционный спрос и устойчивый рост цен на факторы производства приводят к инфляции.

3. Пренебрежение модернизацией и реструктуризацией промышленности в целях стимулирования экономического роста, скорее всего, приведёт к избытку мощностей в некоторых отраслях, что повлечёт за собой сильные колебания и спады в экономике – значит, потребует возобновления инвестиций для стимулирования экономики.

4. При вышеуказанных условиях доля безнадёжных долгов в банковском кредитовании будет расти, что является реакцией на рост финансового риска.

Можно сказать, что экономический рост должен сопровождаться экономическими преобразованиями. Без экономических преобразований невозможно ни добиться хорошего и быстрого экономического роста, ни решить задачу повышения качества экономического роста.

Термин «экономическая трансформация» имеет два значения.

Поскольку экономические преобразования всегда тесно связаны с корректировкой промышленной структуры и модернизацией промышленности, первый смысл экономических преобразований заключается в своевременной корректировке промышленной и продуктовой структуры, достижении промышленной модернизации, поощрении предприятий к самостоятельным инновациям и приоритете повышения качества экономического роста. Второй смысл экономической трансформации – воспользоваться моментом, увеличить структуру занятости и трудовых ресурсов и повысить качество рабочей силы, увеличить долю технических специалистов и персонала, занятого исследованиями и разработками, а также долю квалифицированных рабочих, и использовать текущий период для профессионального и технического обучения в преддверии нового этапа.