Читать книгу: «Когда ночь становится темнее», страница 3

– Мы засиделись в архиве.

Она села напротив меня. От каждого крика Дмитрия я вздрагивала и съеживалась, словно это мне приходилось терпеть адскую боль. – Нашли что-нибудь интересное? – спросила Линда, собираясь отвлечь меня. – Нет, ничего.

Несмотря на произошедшее, я подумала и решила не говорить Линде о том, что дела исчезли из архива. Почему-то мне казалось это единственно верным решением. Соседка кивнула, а затем поднялась с места и стала что-то делать. Спустя несколько минут она поставила передо мной чашку ароматного горячего чая. – Выпей, чтобы успокоиться.

Я сделала осторожный глоток, а затем в груди разлилось приятное тепло. Какое-то время мы сидели молча, потом Линда снова попыталась меня разговорить. Теплый чай и разговоры ни о чем успокоили меня. Крики за стеной стихли, и вскоре на кухне появился Влад. Я поднялась с места, решив оставить их наедине, и вернулась в зал.

Дмитрий лежал на диване. Его глаза были закрыты, от дыхания грудь медленно вздымалась. Я осторожно опустилась на кресло, чтобы оно не скрипнуло, однако оно все равно издало звук, разбудив парня. Он резко распахнул глаза и посмотрел на меня. – Как ты? – я придвинула кресло поближе.

– Влад сказал, жить буду, – тихо ответил Дмитрий, а затем усмехнулся. – Думаю, до свадьбы должно зажить.

– Откуда ты знал, что нужно делать?

Он вздохнул и поерзал, укладываясь поудобнее.

– Вдруг вспомнил все уроки ОБЖ, которые у меня были. Но немного ступил, когда побежал. Это было плохой идеей. Нужно было продолжать орать, а не поворачиваться и бежать.

Улыбнувшись, я фыркнула.

– Без тебя я бы уже стала обедом для Тузиков, поэтому все равно спасибо. – Обращайся, – он снова усмехнулся. Некоторое время мы сидели в тишине. – Иванна?

– Да?

– Пожалуйста, зови меня, как все, Димой. Я чувствую себя неловко, когда ты обращаешься ко мне так официально.

– Хорошо, как скажешь, – я усмехнулась.

Мы продолжили говорить о всяких пустяках, пока Дмитрий не уснул. Дима… Теперь Дима. Значило ли это, что мы теперь официально друзья? Что, будем носить парные подвески и обмениваться тайным рукопожатием? Я невольно улыбнулась этим мыслям.

Мою лучшую подругу я знала с яслей. Не помню, как мы познакомились, но это, наверное, не так важно, когда знаешь человека почти всю свою сознательную жизнь. Мы с моей Сашей через многое прошли вместе. Вместе сидели за одной партой все то время, что учились в школе, вместе поступали в колледж, а затем и в универ. “Мы с Тамарой ходим парой” – вот как о нас говорили все вокруг. И это действительно было так. Мы вместе учились целоваться на помидорах по урокам из интернета, вместе обсуждали окружающих нас парней и вместе воротили от них нос. Конечно, парни мало меня интересовали, но я всегда была готова выслушать историю очередного неудачного свидания Саши. Она единственный человек, помимо моих сестер, кого я люблю больше всего на свете.

– Когда станем старше, может быть, после школы? В общем, когда станем старше, обязательно уедем отсюда далеко-далеко, – сказала она однажды.

Я рассмеялась. Наши ноги на стене, на которую из окна падает золотой закатный свет. У нее яркие носки с большими красными цветами, а мои обычные белые. Одним ухом мы слушали друг друга, а другим – музыку в наушнике. Саша толкнула меня в бок локтем.

– А что ты смеешься?

– Обязательно уедем, если ты не начнешь встречаться с очередным придурком, ради которого захочешь остаться.

Она фыркнула, а я, перевернувшись на бок и приподнявшись на локте, улыбнулась.

– Хорошо, куда поедем?

– В Испанию, – не задумываясь, ответила Саша. – Viviremos en la playa, solo comeremos paella y cubos bebiendo sangría!1

Я снова прыснула со смеху. Подруга в отместку начала щекотать меня, заставляя откинуться на спину и смеяться громче. Спустя несколько секунд она, конечно, оставила меня в покое.

– Хорошо, как скажешь, – выдохнув, ответила я. – Неплохой план, – добавила я, помолчав несколько секунд.

– У меня других не бывает.

Погрузившись в воспоминания, я не заметила, как провалилась в сон. День был таким долгим, поэтому вся усталость навалилась на меня, стоило только свернуться в мягком кресле.

Я резко распахнула глаза, почувствовав на себе чужой взгляд. Кошка сидела в противоположном углу, глядя прямо на меня. За окном все еще было темно, снег валил крупными хлопьями. В тишине квартиры я могла слышать жужжание холодильника на кухне. Кошка встала с места и, стуча когтями по полу, пошла, но не ко мне, а в коридор. Я поднялась с кресла и последовала за ней. Это что-то новое.

Дверь спальни Линды и Влада была плотно закрыта. Кошка остановилась у входной двери и начала царапать её. Я нахмурилась, но открыла, выпустив кошку из

1 Мы будем жить на пляже, есть только паэлью и ведрами пить сангрию! (Исп.) квартиры. Она пробежала до лестницы и остановилась, глядя на меня. Ожидая, что я последую за ней. Не обуваясь и не захлопывая дверь, я сделала шаг за порог.

Моя ночная гостья сорвалась с места и побежала к соседней квартире, а я, осторожно ступая по холодной плитке, следовала за ней. Кошка остановилась и снова принялась царапать дверь. Не знаю почему, но я была уверена, что раз это мой сон, то дверь окажется открытой. Поэтому я дернула за ручку и дверь ожидаемо поддалась. Кошка забежала внутрь вперед меня.

В той квартире было холоднее, как если бы кто-то оставил открытое окно на несколько дней. Осматриваться времени, да и возможности, у меня не было. Пушистая спутница снова скреблась в дверь, желая показать мне что-то. Я снова толкнула дверь и оказалась в комнате, заполненной стеллажами. Кошка остановилась у одного из стеллажей и села на пол.

– Чего ты хочешь? – шепотом спросила я.

Она лишь мяукнула в ответ. В комнате было темно поэтому, нащупав в кармане мобильник, я включила фонарик и принялась осматривать стеллаж. Он был сверху донизу заполнен коробками, подписанными четырехзначными числами. Спустя несколько секунд до меня дошло, что, возможно, числа это годы. Я протянула руку к ближайшей коробке и чуть выдвинула её. Внутри в прозрачном пакете было белое украшенное кружевом старомодное платье. Надпись на коробке гласила: “1899”. В следующей коробке были книги корешками вверх. Добравшись до коробки тысяча девятьсот десятого года, я наткнулась на множество фотокарточек.

Я всегда любила старые фотографии. В них есть что-то такое завораживающее, заставляющее задуматься. Почему люди решили запечатлеть именно этот момент? Кто они? Как они жили? О чем думали? Чего боялись? Так много вопросов, над которыми можно бесконечно рассуждать.

Фотографии, которые были в коробке, принадлежали семье. Скорее всего тут был не один год. Я достала случайную фотографию, на которой был изображен семейный пикник. Статная взрослая женщина сидит на белой простыне, парень лежит, приподнявшись на локте, рядом с ней. Напротив них, спрятав руки за спину, стоит девушка. Подпись сзади гласит: “Маменька, Владимир и Людмила. Лето 1911”. Я просмотрела еще несколько фотографий, пока не наткнулась на портрет.

“Людмила, 1912”. На предыдущих фотографиях лицо этой девушки было сложно разглядеть. Здесь все было достаточно четко, чтобы по моей спине пробежал холодок. У Людмилы были волнистые светлые волосы, убранные в высокую прическу, тонкие брови, маленькие пухлые губы, по форме напоминающие сердце, жемчужная кожа и светлые глаза. На ней было то самое белое кружевное платье. А еще она была удивительно похожа на Линду. Нет, слово “похожа” не подходит, потому что она была не просто похожа, она, казалось, и была Линдой. Но ведь так не могло быть, да? Так не бывает. Или бывает?

Я взглянула на кошку и подняла фотографию. Она изучающе смотрела на меня своим по-человечески умным желтым взглядом.

– Ты хотела показать мне это?

Моя спутница мяукнула. Я фыркнула. Да уж, веду беседы с кошкой о том, что моя соседка удивительно похожа на девушку с фотографии начала двадцатого века, которую я нашла в чужой квартире какого-то барахольщика. Пожалуй, самый бредовый сон из всех, что у меня были.

Положив фотографию обратно и поставив коробку, я потянулась за следующей. Полы позади меня скрипнули, но я не обратила на это внимание. Прожив тут неделю, я уже привыкла к звукам, которые издавал старый дом. – Иванна?

Голос Влада заставил меня вздрогнуть и резко развернуться, чуть не выронив коробку. В его руках был пистолет, который спас нам жизнь несколько часов назад. Только сейчас я поняла, что это было несколько странно, что у простого историка есть огнестрельное оружие.

– Что ты здесь делаешь?

– К… Кошка привела меня сюда, – запнувшись, ответила я. – А ты что здесь делаешь?

Он опустил пистолет.

– Кошка?

– Да, вот она, рядом со мной, – я посмотрела вниз, но никого не обнаружила. – Ну да, конечно, – хмыкнула я, – это же сон.

– Сон? Иванна, что ты тут делаешь?

Я нахмурилась, глядя на него, затем поставила коробку, которую все это время держала в руках, и ущипнула себя за предплечье. Боль была не сильной, но достаточно неприятной, чтобы я поняла, что не сплю. Ладно, вот это действительно странно. – А ты что тут делаешь? – я вздернула подбородок, сложив руки на груди. – Это моя квартира, Иванна.

Выдохнув, я обвела комнату взглядом. Да, конечно, пару дней назад Влад говорил, что его дед оставил ему не только библиотеку, но и целую кучу других старых вещей. Должно быть, это они. Я снова вернулась к Владу, пока он выжидающе смотрел на меня.

– Кто такая Людмила? – поинтересовалась я, кивнув назад. – Ага, я прощаю тебе то, что ты вломилась в мою квартиру, – устало вздохнув, ответил парень.

– Прости. Тут было не заперто… Ну так что?

– Людмила – это моя далекая прабабушка, – проговорил Влад, убрав пистолет, и подошел ближе.

– Она очень похожа на Линду.

– Совсем нет, – он достал из коробки тот же портрет и показал его мне.

Девушка на портрете действительно была другой. На ней было то же платье, сидела она в той же позе, но её волосы, брови и глаза были черными. Вместо прямого носа был аккуратный нос с горбинкой, а губы-сердце на самом деле были прямыми и тонкими. Я нахмурилась.

– Как такое может быть? Я же только что видела, что она была копией Линды. – В плохом свете и спросонья многое может показаться, – Влад убрал фотографию обратно.

– Но я уверена в том, что видела.

– Угу, Иванна, мне стоит напомнить, что несколько минут назад, ты утверждала, что тебя сюда привела кошка? – он склонил голову чуть вбок. – Debes estar bromeando,2 – прошипела я себе под нос. – Нет, я совершенно серьезен.

– Здесь была кошка, – упрямо повторила я, и только спустя несколько секунд до меня дошло, что он меня понял. – Entiendes español?3 – Casi como lengua materna4, – Влад криво улыбнулся. – Что насчет кошки? – Она была здесь, но, наверное, ты спугнул её. Может быть, она спряталась где-то? – Иванна…

– Что? – я нахмурилась, подняв на него взгляд и перестав выглядывать кошку. Мне не могло показаться. Я действительно видела её.

2 Да ты, наверное, шутишь (исп.)

3 Ты понимаешь испанский? (исп.)

4 Почти как свой родной язык (исп.)

– Четыре часа утра. Я думаю, тебе стоит вернуться к себе и лечь в постель.

Я вздохнула и кивнула. Он вынес мне из квартиры Линды мои вещи, в том числе и обувь, после чего мы распрощались на лестничной клетке, и я ушла на свой этаж. Моя квартира встретила меня холодом, темнотой, пустотой и тишиной, в которой я теперь могла слышать отзвуки крика Димы. Я обняла себя руками, прислонилась спиной к закрытой двери и тяжело вздохнула. Какой же длинный был этот день. Еще и кошка эта.

Не знаю, сколько я так простояла, привалившись к двери, глядя в пустоту, пытаясь переварить все, что случилось, пытаясь анализировать это, когда с обратной стороны двери раздался стук. Я открыла дверь и увидела Диму. Он все еще был бледным, но выглядел уже лучше. Несколько секунд мы смотрели друг на друга: я – выжидающе, а он – пытаясь выразить свои мысли в слова. – Как ты относишься к Тарантино?

Я пожала плечами, парень улыбнулся.

– Не мог уснуть, поэтому решил уйти от Линды к себе. Посмотрим “Криминальное чтиво”?

– Да, давай, – я устало улыбнулась в ответ. – Дай мне несколько минут, чтобы переодеться и умыться.

– Конечно. Заходи, когда будешь готова.

Спустя минут двадцать уже я стояла перед его дверью. Мы включили фильм, но посмотрели только половину, после чего уснули. В этот раз мне не снилось ничего.

Утром Дима проснулся раньше. Я нашла его на кухне, когда он готовил нам скромный завтрак, состоящий из бутербродов с горячим сыром и черного чая. Завтракали в тишине, пока парень не спросил, что мы будем делать дальше. Я честно сказала, что не знаю. Мы снова погрузились в молчание, я ушла в свои размышления, снова перебирая всю имеющуюся информацию. Правда заключалась в том, что у нас не было почти никакой информации. Мы были в тупике. – Иванна, – почему-то шепотом позвал меня Дима. Я подняла на него взгляд. – Слышишь?

Я нахмурилась и начала прислушиваться. Спустя несколько секунд слух смог уловить едва слышимый скрежет. Дима поднялся с места и выскочил в коридор, я последовала за ним. В коридоре скрежет слышался отчетливее. Парень подошел к двери, а я осталась стоять у двери в кухню. Он распахнул дверь и рвано вздохнул.

На пороге стояла девушка с его фотографий – Дарья. Она была в одном нижнем белье, бледная как смерть, и вся перепачкана грязью и кровью. В её длинных черных мокрых волосах были комья грязи и мелкий лесной мусор. Она едва стояла на ногах, опасно покачиваясь и грозясь вот-вот упасть. – Дима… Могу я войти? – почти не слышно прохрипела девушка. – Даша! Да, да, конечно, – он отошел в сторону, пропуская её в квартиру. – Господи, что с тобой?

– Дима… – хрипло прошептала Дарья и в следующий момент упала в обморок. Парень поймал её и встревоженно посмотрел на меня.

ДНИ 6, 7, 10 И 17: ДЕЛО ДАРЬИ ШИШКИНО́Й

Я вздрогнула и отшатнулась назад, когда Дарья резко упала замертво. Дима подхватил её и беспомощно посмотрел на меня. Не знаю, чего он ожидал, но я выхватила телефон и начала звонить в скорую. Это лучшее, что я могла сделать в данный момент. Он отнес девушку в комнату, чтобы положить её на диван. Все происходило довольно быстро, поэтому я и не заметила, как врачи выкинули меня из квартиры и я оказалась на лестничной клетке. Или же я сама оттуда вышла, посчитав себя лишней?

В любом случае квартира вновь встретила меня своей пустотой. Запустив руки в волосы, я поняла, что было бы неплохо принять душ, поэтому отправилась сразу в ванную. Пока я стояла под горячей водой, поняла, что не была в своей квартире целые сутки. Не знаю почему я думала о таких незначительных вещах вместо того, чтобы обдумать произошедшее. Пожалуй, за эти сутки произошло столько событий, что даже думать о них было утомительно.

Поэтому я решила заняться работой. Заварив чай и усевшись за ноутбуком на кухне, я начала писать утренние посты в блог города. Чашка то пустела, то вновь наполнялась, пока за окном снова стремительно темнело. Со всей работой я закончила к четырем часам. Тогда-то я и поняла, что за весь день почти ничего не съела. Так бывает, когда я погружаюсь в работу с головой. Одевшись, я вышла из дома и направилась в ближайший супермаркет.

Темнело стремительно, но люди еще ходили по улицам, поэтому было не так страшно. Но все равно, идя по улице, я не могла не думать о том, что было вчера. Очевидно, моя нервозность была так заметна, что кассирша сочувственно косилась на меня.

– Они появляются ближе к полуночи, девушка, – проговорила она, пробивая пачку гречки. Я молча кивнула, поджав губы.

Домой я практически бежала, и только оказавшись в подъезде, смогла спокойно выдохнуть. Поднимаясь по лестнице, я думала о том, что нужно проведать Диму и узнать, что с Дарьей. С утра она выглядела плохо. Из моих размышлений меня выдернули голоса этажом выше. Один из них, принадлежавший Владу, я знала. – У нас договор, – говорил второй, неизвестный мне, голос. Он был четким и громким, даже рычащим. – Мы охотимся, вы не мешаете. – Да, и договор все еще в силе, – спокойно отвечал мой сосед.

Заинтересовавшись, я поставила сумку с продуктами у своей двери и поднялась на пару ступеней вверх. В пуховике стало жарко, поэтому я тихо его расстегнула и сняла шапку. Они молчали. Не знаю, слышали ли они меня, но на всякий случай я встала и хлопнула дверью.

– Тогда что это было, Черный? – недовольно продолжил второй. – У нас приказ сверху, без обид.

Второй фыркнул, я нахмурилась.

– Без обид.

– Мне напомнить, что и ты нарушил договор? Вам запрещено обращать. – А у меня получилось? – усмехнувшись, поинтересовался незнакомец. – Нет. К твоему счастью, поверь. Попытаешься еще раз и тебе не сносить головы. – Да что ты? – второй явно веселился, не воспринимая угрозы Влада всерьез. Он шумно втянул воздух носом. – Я услышал тебя, но в следующий раз не смей вмешиваться в охоту.

Я услышала шаги и поспешила вернуться в свою квартиру, пока они не заметили, что я подслушиваю. Однако незнакомец окликнул меня, заставляя замереть у двери.

– А подслушивать нехорошо, – растягивая слова, проговорил он.

Мысленно выругавшись, я повернулась к нему и, вздернув подбородок, выпрямилась. Мое желание казаться больше было просто смехотворным, потому что, даже если бы я встала на табуретку, он все равно был бы выше меня. Он улыбался, но улыбка его была зловещей и пугающей, больше похожей на звериный оскал. Одет незнакомец был легко, по-осеннему, будто на улице не было минус двадцать. Его прямые черные волосы чуть спадали на глаза, но не скрывали большого фиолетового синяка под глазом. От его взгляда мне стало не по себе. Незнакомец подошел ко мне, заставив невольно вжаться спиной в стену, и фыркнул. – Не гуляйте ночью, если боитесь волков, – с этим словами он ушел прочь.

Я смогла выдохнуть только тогда, когда он ушел. Влад спустился ко мне и, сложив руки на груди, вопросительно посмотрел.

– Как долго ты тут стоишь?

– Не долго. Я хотела к Диме зайти. Слышал последние новости?

Он кивнул.

– Тебе не кажется это странным? – в ответ на мои слова парень только пожал плечами. – Нет? Серьезно? Здесь в тысяче слоях одежды можно замерзнуть насмерть, а она полуголая прошла бог знает сколько и ничего.

– Что ты от меня хочешь, Иванна? Я не врач, поэтому не смогу объяснить тебе, как такое возможно.

Влад выдержал мой долгий взгляд, после чего я первая отвернулась. – Кто это? – я кивнула в сторону лестницы.

Вместо ответа сосед ушел наверх. Я раздраженно цокнула языком и вернулась в квартиру. Он чего-то мне не договаривал. Нет, он не договаривал мне все. Его и Линду я знала уже целую неделю. И в первый день нашего знакомства я сделала вывод, что Линда – открытая книга, но вот прошла неделя и я вдруг поняла, что не знаю о них ничего существенного. Квартира Влада представляла собой музей или склад с кучей старых вещей, а квартира Линды была такой же, как моя, но с небольшими изменениями.

Переодевшись, я села с ноутбуком в зале и создала новый документ. Некоторое время я задумчиво смотрела в экран, после чего принялась выписывать все, что я могла вспомнить об этой неделе. Я вела дневник, когда мне было четырнадцать или около того. Это помогало структурировать мысли. Когда я закончила со вчерашним днем, было уже далеко за полночь.

Я отставила ноутбук в сторону, провела руками по лицу, чуть надавив пальцами на глаза, и тяжело вздохнула. Поднявшись с дивана, я размялась, сходила на кухню, выпила стакан воды. Я пыталась вспомнить что-то еще. Что-то, что я могла упустить или забыть. Однако на ум больше ничего не приходило.

Решив пойти спать, а все свои заметки перечитать завтра, я пошла в душ. От усталости голова была тяжелой. Стоя перед зеркалом, я выжимала волосы полотенцем, как вдруг услышала скрежет. Сначала, я подумала, что мне показалось, но потом я услышала мяуканье. Сон как рукой сняло. Я нахмурилась, подошла к двери и распахнула её. В коридоре сидела уже знакомая черная кошка и смотрела на меня своими большими желтыми глазами. Нет, её не должно быть здесь. Я не сплю. Чтобы убедиться в этом, я ущипнула себя за предплечье. Неприятная боль уколола кожу, кошка осталась на месте. Сердце забилось быстрее. – Тебя не должно быть здесь.

Кошка мяукнула. Я отложила полотенце на стиральную машину, не сводя глаз с животного, после чего приблизилась к ней, осторожно протянув руку. Мои пальцы коснулись мягкой черной шерсти. Ночная гостья принялась тереться о мои руки, прося ласки. Я взяла её на руки и вышла в коридор.

Сквозняк пощекотал мои лодыжки, я заметила приоткрытую входную дверь. Нахмурившись, я закрыла её, хотя была уверена, что уже делала это сегодня. Замок щелкнул. Я еще раз дернула ручку двери, чтобы убедиться, а затем опустила взгляд на свою гостью. Кошка продолжала смотреть на меня своими большими глазами-фонарями. Она была чистой и ухоженной, совсем не похожей на уличную. – Ну и что мне с тобой делать? – вздохнула я.

Она мяукнула. Опустив её на пол, я вернулась в ванную, повесила полотенце и пошла спать. В комнате я бросила взгляд на кошку, свернувшуюся калачиком на моей кровати, подошла к окну и, собираясь закрыть шторы, увидела под окнами большого черного волка. Он смотрел прямо в мое окно, и было что-то человеческое в его взгляде. Мое сердце забилось быстрее, я резко задернула шторы и, не оборачиваясь, прошла к кровати. Этой ночью я спала спокойнее, без странных снов и пробуждений. По крайней мере, я ничего не запомнила.

Утром ко мне зашла Линда. Она делала так довольно часто в течение недели, чтобы выпить чашечку кофе и попытаться набиться мне в подруги. Соседка болтала о чем-то, и спустя полчаса это начало надоедать мне. Я успела накрутить себя со вчерашнего вечера, поэтому теперь я не могла не думать о том, что они недоговаривают мне что-то важное. Взять хотя бы её настоящее имя. Почему она зовет себя так? Иногда, во время разговора, она могла проговориться, упомянув мое прошлое, о котором я не говорила. Почему они могли знать обо мне больше, а я о них нет? – Как тебя зовут? – нарезая овощи в салат, вскользь поинтересовалась я. – Ты знаешь как меня зовут, – фыркнула Линда.

– Если бы знала, не спрашивала бы. Логично, да? – я отложила нож в сторону и повернулась к ней, сложив руки на груди.

Улыбка на лице соседки медленно растаяла. Она прочистила горло, сложила руки в замок и снова улыбнулась, но на этот раз натянуто. – Не думаю, что это важная информация.

– Нет? – я скептически изогнула бровь.

– Никто не зовет меня моим именем уже очень долго, поэтому да, это не важно. – И все же, я бы хотела знать. Ты, очевидно, узнала обо мне все, что смогла, задолго до нашего знакомства.

Линда опустила взгляд и поджала губы. Она долго молчала, а я терпеливо ждала ответа. Соседка вздохнула.

– Людмила Грачева, если тебе это действительно важно, – ответила Линда и посмотрела мне в глаза. – Могу сказать номер и серию паспорта. Номер СНИЛСа, банковской карты. Адрес родителей сказать не могу, они уже умерли, – её голос был ровным и четким, в нем слышалась нотка обиды. Она пыталась пристыдить меня, но мне не было стыдно. Думаю, я заслуживала знать её имя. – Мне никогда не нравилось мое имя, поэтому я перебрала десяток имен прежде, чем пришла к Линде. Что еще ты хочешь узнать?

– Ты не знаешь, кто вчера приходил к Владу? Парень, примерно нашего возраста, черные волосы, синяк под глазом.

Она нахмурилась, а затем покачала головой.

– Не знаю.

Из моей комнаты вышла кошка. Соседка бросила на нее взгляд, а затем вопрошающе посмотрела на меня. Безымянная кошка прошла на кухню, остановившись, ощетинилась и зашипела на Линду. Та подскочила с места, как будто перед ней была не обычная кошка, а змея, и презрительно сморщилась на секунду. Кошка потерлась о мои ноги и села рядом.

– Если ты закончила с допросом, я пойду. Спасибо за кофе, – Линда стремительно ушла, не дав мне и слова сказать.

Мы с кошкой переглянулись. Она мяукнула. Я вздохнула и поджала губы. Я определенно обидела Линду, но была ли в этом моя вина? Это просто имя. Почему она так завелась? Я ни в чем не обвиняла её, но теперь я была уверена в том, что ей есть что скрывать.

Дорезав салат, я наложила его в тарелку, полила маслом и села за стол. Однако теперь мне было не до еды. Я взяла телефон и, открыв браузер, стала искать информацию по Людмиле Грачевой. Мне выдало множество страниц в социальных сетях, но ни одна из женщин, которым они принадлежали, не была Линдой. Я закрыла браузер, поняв насколько это бесполезно.

Мой телефон завибрировал в руке и спустя несколько секунд на экране высветилось фото. Я, с улыбкой и смешным колпаком на голове, обнимающая мою старшую младшую сестру за плечи, и она, в шутку закатывающая глаза, на ее пятнадцатом дне рождения. У нас с ней было десять лет разницы, тем не менее, мы были во многом похожи. Как внешностью – из всех сестер только у нас были темно-русые волосы, – так и характером, который наша мать называла "вздорным". Мы никогда не могли примириться с матерью, постоянно спорили, пытаясь отстаивать свою точку зрения. Есения и наша младшая – Мирослава – обладали гораздо более спокойным, как у нашего отца, характером.

Я невольно улыбнулась, ответила на звонок и поднесла телефон к уху. – Что уже случилось? – без приветствий спросила я.

Кира вздохнула. Я слышала свист ветра на том конце провода, значит, сестра была на улице.

– Наша любимая маман, – ответила она. Я фыркнула. Кто бы сомневался. – Зачем ты уехала?

– Кира, что случилось?

– Я покрасила волосы. Помнишь, я говорила об этом? – Да, помню, и что такого? Ты хотела покраситься в красный, да? – Она сказала, что такие волосы себе делают только, цитирую, женщины с низкой социальной ответственностью. Знаешь, что я ей ответила? – Боюсь спросить, – улыбнувшись шире, ответила я. – Я сказала, что давно думала как сказать ей об этом, и решила сделать это таким образом.

– Господи, ну ты и дура, – усмехнувшись, проговорила я. – Она же не оставит тебя в покое.

– Ты бы на моем месте промолчала?

– Сомневаюсь. Ты к Сене едешь?

– Да, наверное. К тебе-то уже не получится.

– Да уж, – я вздохнула.

– Когда ты вернёшься?

– Я не знаю, но не рассчитывай, что это произойдет скоро.

– Тогда я хочу приехать к тебе, – её голос стал звучать устало и немного по-детски капризно, казалось, она сейчас топнет ногой.

– Кир, – выдохнула я, но она тут же меня перебила. – Что? Шутки шутками, но мне реально здесь невыносимо. Мамка не успокоится, пока не сведёт меня в могилу, и ты это знаешь.

– Она всегда это делала…

– Да, но раньше ты была на моей стороне!

– И я все еще на твоей стороне, малыш, просто…

– Просто тебя нет рядом, – Кира закончила за меня. Я чувствовала горечь ее обиды, но ничего не могла сделать.

– Мне нужно было уехать. В городе для меня не было настоящей работы, а здесь… Здесь я могу работать тем, кем давно хочу. Это делает меня счастливой, надеюсь, ты понимаешь меня.

– Понимаю, – спокойно согласилась сестра, но все еще немного обиженно. Я знаю, что ей нужно время, чтобы смириться, но она справится. – Почему я не могу приехать к тебе?

– По многим причинам.

– Назови хотя бы три.

– Хорошо, во-первых, ты учишься, а нормальной школы тут нет. Во-вторых, ехать сюда слишком долго и далеко, ты не сможешь доехать одна. – Почему нет?

– Потому что тебе пятнадцать и год назад ты едва в метро могла ориентироваться. – Ладно, а третье?

– В-третьих, мать никогда не отпустит тебя. Она заявит, что я украла тебя из дома.

Кира выругалась, цокнув языком. Раньше я бы укоризненно посмотрела на неё, но не сейчас. Ей было обидно, она чувствовала себя брошенной и, может быть, преданной. Я была на ее месте и знаю, что она чувствует. – Я думаю, мы можем попробовать летом, хорошо? – Так долго!

Я усмехнулась.

– Ты не заметишь, как пролетит это время, – затем став серьезнее, я добавила. – Кир, пообещай подружиться с кем-нибудь. Нельзя избегать людей, как бы не хотелось.

У нее были проблемы с общением. Мы, ее сестры, были единственными и лучшими ее подругами. Иногда сестра общалась с моими друзьями, но это было совершенно не то. Кира всегда говорила, что ей нормально, что ей не нужен никто, кроме нас. И все же, я видела, что ей временами не хватает общения со сверстниками. – Ив, мы же говорили об этом.

– Да, мы говорили, поэтому я и прошу.

– Я не знаю… Я попробую. У нас в классе новенькая, я видела у нее кулон Даров Смерти. Может быть… Может быть, сейчас получится. Она выглядит хорошей. – Хорошо, держи меня в курсе, – я снова невольно улыбнулась. – Ну, наконец-то! Я побежала, тут автобус подъехал. – Давай.

Кира сбросила вызов, я отложила телефон и некоторое время сидела за столом, глядя на свой нетронутый салат. Ее вопросы натолкнули меня на мысли о работе. Я ещё не задумывалась о том, сколько времени проведу здесь. По контракту это точно займет год, но я могу его продлить. Может быть, на три? Мне нужен был достойный опыт работы, чтобы устроиться в Москве, но при этом я не хотела застрять здесь навсегда. Мне нужен план. Я взяла вилку в руку и начала есть, прокручивая в голове пункты плана.

1. Написать парочку хороших статей для резюме.

2. Получить опыт работы в местной газете.

3. Получить рекомендации.

4. …

Я чувствовала, что нужно что-то ещё, но не могла понять что. Чего-то в этом плане не хватало. Разумеется, я хотела заработать, но на что? У меня не было никаких масштабных целей на будущее. Я не планировала создать семью и родить ребенка, как Есения, я уже отучилась и не планировала поступать, как Кира, эмигрировать я тоже не планировала, как и покупать свою квартиру. Я мысленно вписала пункт "Заработать денег" в план, хоть и считала, что он выглядит глупо и как-то неуместно.

Доев, я поставила тарелку в раковину и вышла из кухни. Пока я натягивала на ноги сапоги, подумала о том, что было бы неплохо купить тапочки, чтобы выходить в коридор. Преодолев лестничную клетку, я позвонила в звонок квартиры Димы. Я давно планировала узнать, что с ним, потому что на мои сообщения он не отвечал. Дверь парень тоже открыл не сразу и, увидев меня на пороге, был удивлен. Футболки на нем не было, поэтому я могла видеть перевязанное плечо. – Иванна, – выдохнул он. – Что-то случилось?

– Хотела спросить как ты? Как Даша?

Дима прислонился к дверному косяку, прикрыв дверь, чтобы я не успела заглянуть в квартиру. Он прочистил горло и только потом с кивком ответил: – Да, все в порядке. Спасибо за заботу, – парень попытался закрыть дверь и исчезнуть в квартире, но я рукой придержала дверь. – Что случилось?

– Ничего.

Он мне врал, и это было слишком заметно. Я скептично вскинула брови. – Ничего! – резче повторил Дима. – Иванна, спасибо, но мне больше не нужна твоя помощь.