Пятый мир

Глава 10. Раздор

Габриэлла не была уверена, что именно её разбудило… она вообще не помнила, когда успела уснуть. Отчаянно недоумевая, она нахмурилась и открыла глаза, но от этого только ещё больше растерялась, встретившись взглядом с Алистером. Он близко склонился к её лицу, что они едва не касались друг друга лбами. Потребовалось несколько мгновений, прежде чем Габриэлла поняла, что лежит в собственной кровати, а он, нависая над ней, мягко, но довольно крепко держит руками её голову, не позволяя двигаться. Ощущение ткани его перчаток на коже и прохладные прикосновения стальных когтей одновременно смущали и дарили странное успокоение… как и его близость.

Но что случилось?

– Почему…

– Тише-тише, – не дав ей договорить, перебил Алистер.

С трудом подняв руку, Габриэлла осторожно коснулась его пальцев, вглядываясь в рубиновые глаза, продолжающие с неустанным вниманием изучать её лицо.

– Ты очень загадочно выглядишь, держа вот так мою голову, – она с подозрением сощурилась.

– Не двигайся, – сдержанно посоветовал Алистер, – иначе твоя многострадальная голова определённо развалится на две половинки.

Она смерила его невыразительным взглядом.

– А ты, стало быть, её склеил и держишь, чтобы края схватились?

– Именно так.

– У меня ничего не болит, – на всякий случай известила Габриэлла.

– Я знаю.

«И всё?»

Они в тишине смотрели друг на друга, пока Габриэлла пыталась определить масштаб бедствия: нет ли сломанных конечностей или оглушительной мигрени, если имела место быть травма головы. Но чувствовала она лишь прикосновения Алистера к этой самой голове. В остальном всё, кажется, было в порядке. Габриэлла напряжённо вспоминала, что случилось, но склонившийся над ней демон сбивал с мысли, и в итоге всё внимание вновь сконцентрировалось на нём.

– Привет, – зачем-то поздоровалась она, сконфуженно улыбнувшись.

Алистер смерил её насмешливым взглядом.

– Привет.

Габриэлла негромко кашлянула и продолжила говорить в попытке заглушить собственную неловкость разговором.

– Я помню, что обедала в кафе, – вспомнила она. – Как я очутилась дома? Ты меня принёс?

– Вполне возможно.

– На нас кто-то напал? – она озадаченно нахмурилась. – Да…кажется, напал, – следом за осознанием в душе вспыхнула тревога: – Феликс цел?

– Понятия не имею, кто такой Феликс, – равнодушно ответил Алистер, удерживая её от попыток сесть.

– Это мой напарник, – Габриэлла обеспокоенно кусала губы. – Где он? Мне нужно проверить…

– Потом.

Между ними снова повисла тишина. Бертран все больше нервничала. Она должна сию же секунду позвонить Эмери, выяснить, что произошло, и убедиться, что напарник в порядке. Должна сообщить, где находится. Должна… хотя бы попробовать встать с кровати – тело будто придавило каменной плитой.

– Что со мной случилось? – заметив, что едва может шевелиться, прошептала она.

– Ничего страшного, – всё так же улыбчиво отозвался демон. – Но, возможно, останется шишка.

– Не понимаю…

Он чуть склонил голову, издав ироничный смешок.

– Ты слишком много разговариваешь, ангел мой, – тихо промурлыкал Алистер и, подавшись вперед, коснулся губами её лба. – Спи.

Габриэлла собиралась ответить, что вовсе не устала, но веки отяжелели и она провалилась в глубокий сон, успев только подумать, что со стороны демона было совершенно нечестно вот так её усыплять.

Когда Габриэлла снова открыла глаза, за окном царил непроглядный мрак. Алистера рядом не было, а в оранжевом круге света настенной лампы можно было разглядеть ссутуленный силуэт Феликса, сидящего в кресле и выстукивающего по полу нервный ритм каблуком ботинка. Похоже, он был в полном порядке. Следом за волной облегчения тут же последовало совершенно абсурдное недовольство.

«Почему, скажите на милость, никому не приходит в голову здесь разуваться?» – мысленно возмутилась Габриэлла и, опираясь на локти, села в кровати.

Заметив, что она проснулась, Эмери подскочил на месте, резко выпрямляясь, и уставился на напарницу со смесью злости и тревоги.

– Что, к бесам, с тобой случилось?!

– Я бы и сама очень хотела знать ответ на твой вопрос.

Убедившись, что никакая часть тела от резких движений у неё не отвалится, Габриэлла отбросила одеяло и выбралась из кровати.

– Ты пропала, – с упреком сказал Феликс, наблюдая, как та пытается привести в порядок измятую после сна одежду. – Я думал, тебя под обломками погребло.

– Извини, – Бертран перехватила его обеспокоенный взгляд и почти нехотя выдавила: – Я… не знаю, как тут оказалась.

– Что ты помнишь? – с подозрением уточнил Эмери.

– Помню грохот, – пытаясь скрыть собственную нервозность, Габриэлла ретировалась на кухню и продолжила уже оттуда: – А потом я проснулась тут.

– Одна?

Она поставила на плиту чайник и насмешливо глянула на собеседника вполоборота.

– Нет. Если ты не галлюцинация.

Феликс нахмурился.

– И как же ты перенеслась из кафе сюда?

«У меня очень расторопный ангел-хранитель», – отвернувшись, подумала Габриэлла и потянулась к кухонному шкафчику за чашками. Куда разумнее было бы прямо сейчас поведать об Алистере, но стоило только задуматься о признании, как в душе всё деревенело от страха. Чего она так боялась? Недовольства демона? Ему явно было плевать, расскажет она кому-то о нём или нет. Реакции Феликса? Так ничего предосудительного в её знакомстве с Алистером не было. Эмери, конечно, мог бы поворчать, что такие знакомства к добру не приведут, но не больше. Стражи не жаловали демонов, но с ними не воспрещалось общаться. Если не упоминать о выдающихся способностях Алистера и придерживаться какой-нибудь нейтральной, безобидной версии, Габриэлла избавит напарника от лишних недовольств, а себя от необходимости врать ему. Почему же она не может заставить себя рассказать?

С тихим вздохом Бертран попыталась перевести разговор в другое русло.

– Что всё-таки там произошло?

– Я сам ни черта не понял, если честно, – угрюмо пробурчал за её спиной Феликс. – Случился взрыв, и на тебя рухнул потолок.

Габриэлла едва заметно поморщилась – неожиданно недавние манипуляции Алисера с её головой обрели болезненно ясный смысл.

– Что случилось потом? – спросила она, стараясь отвлечься от неприятных подозрений о том, как близко на самом деле оказалась сегодня к собственной гибели.

– Потом… как мне показалось, прямо из взрыва выбралась та тварь.

– Какая тварь? – обеспокоенно уточнила Габриэлла.

– Которую мы с тобой за пять минут до этого прикончили.

Это заставило Габриэллу обернуться, обратив растерянный взгляд на подозрительно затихшего Эмери. Затянувшуюся тишину разорвал свист закипевшего чайника, и Бертран, чуть вздрогнув, отвернулась, торопливо снимая его с плиты. Феликс всё молчал, и она буквально чувствовала, как он прожигает её затылок пристальным взглядом.

– Но это ведь невозможно, – наконец покачала головой наблюдательница. – Ты уверен, что это именно та тварь?

– Откуда мне знать? – ворчливо бросил напарник. – Она не представилась. Но выглядела очень похоже.

– И… и что случилось потом?

– Мясорубка, вот что, – Феликс досадливо скривился. – Мне еле удалось её убить… второй раз. Гадина оказалась такая же прыткая.

Габриэлла разлила чай по кружкам и, вернувшись в комнату, протянула одну напарнику.

– Ты сам-то цел?

– Да, – тот молча забрал чашку и хмуро в неё уставился. – Наше оружие вполне сносно работает на этих тварях, – он раздражённо цокнул языком. – Но всё это неправильно. Не знаю, кто стоит за этим.

«Например, какой-нибудь красноглазый демон, о котором никто кроме тебя не знает, а должен бы», – с упрёком напомнил внутренний голос.

– Почему ты так уверен, что кто-то делает это намеренно? – не зная, кого именно пытается сейчас убедить, Габриэлла села на кровать, поджав под себя одну ногу. – Возможно, что-то изменилось в промежуточном изменении?

– Пусть так, но ни одна тень не способна принять физическую форму, на то они и тени. Кто-то сознательно изменяет их, – он помедлил, постукивая пальцами по чашке. – И ты с этим связана.

– Я?!

– Оба происшествия случились в непосредственной близости от тебя. В обоих случаях ты могла погибнуть, – он помолчал, смерив собеседницу тяжелым взглядом. – И в обоих случаях необъяснимым образом спаслась.

– Мне кажется, рано судить о подобном, основываясь всего на двух случайностях, – осторожно заметила Габриэлла.

– Случайностях? – процедил Феликс, в его глазах вспыхнуло негодование. – Кто-то сегодня вытащил тебя из-под обломков и принёс сюда. Кто-то оказался в том поезде и убил зверя, прежде чем он успел разорвать тебя на куски. И ты мне говоришь о случайностях? Я собственными глазами видел, как тебя завалило, но взгляни! – он махнул рукой в её сторону: – на тебе ни царапины!

– Ну извини уж…

– И давай не будем даже вспоминать, что с того случая в метро ты ведешь себя странно.

– Ничего подобного! Я просто…

– Просто что? Устала? Испугалась?

– Я…

– Что ты скрываешь от меня, Бертран?

Габриэлла почувствовала, что начинает злиться. Феликс был с ней с самого первого дня перерождения и за прошедшие годы стал для неё не просто напарником. Он был старшим товарищем, наставником, защитником и другом. Тем, к кому она всегда прислушивалась и кому доверяла. За десять лет знакомства она успела привыкнуть к его вспыльчивому темпераменту и ворчанию, зная, что успокаивается Эмери так же быстро, как и вскипает, стоит лишь переждать шторм и дать ему выговориться. На все выпады напарника она реагировала спокойной иронией и уж точно никогда прежде не испытывала потребности затевать серьёзных споров. Зачастую Габриэлла уступчиво принимала точку зрения Феликса, даже если мысленно не всегда с ним соглашалась. Но в это мгновение всё в ней воспротивилось его словам, и привычное миролюбие вдруг дало сбой.

– Хватит на меня кричать, – сердито процедила она, сама удивляясь тому, как резко прозвучал её голос. – Я понимаю не больше твоего. Хочешь разобраться, что творится, так иди в лабораторию и ори на медиков. Или я виновата просто в том, что осталась жива?

– Я этого не говорил, – опешив от внезапной вспышки раздражения, пробормотал Феликс.

– Ну тогда о чём мы тут с тобой разговариваем? По-твоему, я укрываю преступника, учинившего все эти бедствия?

«А ведь, возможно, так и есть», – глумливо шепнул внутренний голос, только ещё больше разозлив её. Габриэлла хладнокровно проигнорировала доводы совести, отказываясь верить, что Алистер причастен к происходящему.

Феликса, впрочем, её отповедь немного остудила. Виновато моргнув, он прочистил горло, соображая, как разрядить обстановку. Габриэлла, поджав губы, ждала извинений, но в голову напарника пришли совсем иные мысли.

– Пойми, всё очень серьёзно, – через силу выдавил он, стараясь говорить спокойно, что ему в принципе было несвойственно. – Если… если кто-то морочит тебе голову или угрожает, я должен знать. Не скрывай от меня ничего.

Слушая его сбивчивую речь, Габриэлла с подозрением сузила серо-зелёные глаза. Феликс что-то знал… что-то подозревал. Ему либо было известно об Алистере, либо он говорил о ком-то другом, предполагая, что этот загадочный «некто» её преследует. Очень любопытно. И непонятно.

– Ты ведь кого-то подозреваешь, – в лоб заявила она. – Это же не пространные домыслы, так? Ты догадываешься, кто мог устроить те нападения, и теперь думаешь, что он со мной как-то связан. Я права?

– Я понятия не имею, кто мог сотворить такое! – мгновенно вскинулся Феликс. – Я говорю лишь о том, что вижу. Ты ведешь себя подозрительно.

– Ты так скоро договоришься до того, что это я создаю тех тварей, – угрюмо заметила Габриэлла.

– Откуда мне знать? – Эмери враждебно ощетинился. – Может, так оно и есть. Ты скрываешь от меня нечто важное, Бертран.

Растущее в душе чувство вины за собственные недомолвки схлестнулось со злостью на Феликса за неустанные попытки заставить её поступать и думать так, как хочет он сам. Злость разгромила и уничтожила жалкие остатки терпения.

– Да! – всплеснула руками Габриэлла, едва не расплескав свой чай на одеяло. – У меня под кроватью сидит карманный маньяк-убийца, и мы по вечерам от скуки вытаскиваем теней из их измерения!

– Это не шутки, – посуровел напарник, не разделяя её сарказма.

– А кто шутит? – она вскинула брови в наигранном удивлении. – Полезай под кровать и проверь. Возможно, найдешь там ещё и способность держать себя в руках, не срываясь на меня каждую минуту.

– Вот что. Хватит этого цирка, – со стуком поставив полупустую чашку на журнальный столик, Феликс резко поднялся на ноги. – Я всего лишь о тебе беспокоился. Если не способна на элементарную благодарность, так я больше не буду утруждаться.

Промаршировав к выходу, он с гордо поднятой головой вышел в холл.

– И разувайся, когда заявишься в следующий раз! – крикнула ему вдогонку Габриэлла; ответом ей была с грохотом захлопнувшаяся входная дверь. – Скатертью дорожка, – проворчала она, сделав глоток чая.

Ещё несколько минут Бертран в молчании сидела на кровати, сердито барабаня пальцами по чашке. Клокочущее в груди негодование постепенно стихало, оставляя после себя гадкий осадок. Габриэлла никогда не испытывала по отношению к напарнику столь сильного раздражения. По правде, она и вовсе не могла припомнить, чтобы раньше хоть что-то настолько выводило её из себя. И откуда в ней взялся этот гнев?

«Это всё Эмери виноват, – с упрямой обидой думала она, – и его дурацкая манера вести диалог. Пусть теперь тоже страдает».

Со стороны окна послышался негромкий шорох, и, уже догадываясь, кого обнаружит в комнате, Габриэлла обернулась.

– Доволен? – сухо поинтересовалась она. – Из-за тебя мы поругались.

Раскачиваясь с пятки на мысок, Алистер одарил наблюдательницу ехидной усмешкой.

– Всегда приятно быть причиной шумного конфликта, – отозвался тот, пребывая в отличном настроении.

Бертран одарила гостя колючей улыбкой.

– Да ты просто зло во плоти.

– Благодарю, – в руках у него появилась трость из чёрного дерева с серебряной рукояткой в форме совиной головы и заострённым металлическим наконечником, который впился в напольное покрытие, оставив в нём внушительную вмятину. – Но я совершенно не имею отношения к тому, в чём ты на самом деле меня обвиняешь.

– Раз уж ты сам заговорил об этом… стоит ли спрашивать, как ты оказался в том кафе сегодня? – Габриэлла склонила голову к плечу, с колючим сарказмом разглядывая собеседника. – Снова «проходил мимо»?

– Не совсем, – он крутанул в руке свою трость и улыбнулся шире. – В этот раз я ждал нападения.

– Ждал? – она отставила пустую чашку в сторону, устраиваясь поудобнее.

– С недавних пор в промежуточном измерении случаются странные всплески энергии, – известил Алистер. – Я стал наблюдать.

– Зачем тебе это?

– Абсолютная, беспросветная скука в основном, – с готовностью ответил он. – Порой совершенно не знаю, чем себя занять.

– Сочувствую, – сказала Габриэлла, стараясь игнорировать его весёлые интонации и удерживать строгое выражение лица. – И что тебе удалось выяснить?

– Что оно стало нестабильным, – он послал ей многозначительную улыбку, будто призывая разделить общую шутку.

– Весьма «информативно», – язвительно похвалила Габриэлла. – Это всё?

– Возможно, – зажав серебряный набалдашник трости двумя пальцами, Алистер принялся раскачивать ею над полом, как маятником.

Этот демон… человек… мужчина был совершенно непостижим! Секунду назад он говорил о серьёзных вещах, а теперь будто и вовсе об этом забыл. А они ведь подняли важную тему! Но отчего-то на него Габриэлла совершенно не могла разозлиться, хотя буквально пять минут назад едва не плавилась от негодования.

– Как, по-твоему, почему тени стали попадать в материальный мир?

– Потому что они этого хотят? – отвлечённо бросил демон, глядя на собственную трость с цепким вниманием кота, следящего за скачущим по полу солнечным зайчиком.

– Да. Заражая людей и питаясь их жизненной энергией, а не разрывая их в клочья.

Алистер прекратил, наконец, свои жутко отвлекающие манипуляции с тростью и, со стуком вонзив в пол острый наконечник, оперся на неё. Габриэлла мысленно облилась слезами, оплакивая свой измученный паркет.

– Какая им разница, что разрывать в клочья: человека или его жизненную энергию? – пожав плечами, демон прошёлся по комнате, оглядывая её с таким интересом, словно оказался в музее искусств.

Он будто и секунды не мог провести без движения. До этого Алистер казался ей спокойнее. Не то чтобы он выглядел встревоженным… скорее нетерпеливым.

– Разве то, что происходит, нормально? – оставив эти мысли, произнесла Габриэлла.

– Нормально? – он задумался. – А что вообще в твоём понимании «нормально»?

– Когда тени находятся в своём измерении… ну то есть, – она помедлила, облокачиваясь о стену за спиной. – Не то чтобы их существование в принципе было чем-то нормальным, но к такому положению дел мы хотя бы привыкли.

– Что ж, в таком случае почему бы просто не подождать пару столетий? – предложил демон.

– Подождать чего?

– Пока не привыкните к разгуливающим по материальному миру чудовищам, – любезно разъяснил Алистер. – Рано или поздно и они станут нормой, если набраться терпения.

Габриэлла долго молчала, разглядывая собеседника.

– Весьма, хм, примечательное в своём роде мнение, – криво улыбнувшись, признала она. – А что же делать, если я не хочу к этому привыкать?

– Устранить первопричину, – демон обнажил клыки в довольной усмешке. – Полностью.

– И… ты знаешь, как это сделать?

Спрашивать, конечно, было глупо, но вдруг…

– Не имею ни малейшего понятия, – сияя самодовольным злорадством, мгновенно откликнулся Алистер.

– Почему-то я ждала этого ответа, – со вздохом призналась Габриэлла, глядя в горящие неясным предвкушением алые глаза.

Глава 11. Пытливый ум и тесный дом

Дело о новой твари, получившей отныне официальный статус «искажённая сущность», ушло в следственный отдел и там стремительно потонуло в догадках и домыслах. Никто не мог понять причину появления существ в материальном мире. Приставленные к делу учёные и следователи пришли к заключению, что источником проблемы являются странные всплески энергий потустороннего измерения, как и сказал Алистер, но дальше этой точки расследование не сдвинулось. Габриэлла старалась лишний раз не вмешиваться, чтобы не привлекать внимания и вернуть себе статус обыкновенного среднестатистического наблюдателя, по пятам за которым не следует какое-то загадочное бедствие. Проверяя порой сводки следователей в надежде получить новую информацию, она концентрировалась на собственных обязанностях: дежурила, искала заражённых и писала отчёты. Привычный распорядок восстановился довольно быстро, и, если бы не косые взгляды Феликса после их размолвки, можно было подумать, что ничего и не произошло. Габриэлла предпочитала делать вид, что не замечает подозрений и недовольства напарника.

Пользуясь свободным временем после дежурств и выходными днями, она много часов проводила, гуляя по заснеженным улицам города, заглядывая в книжные магазины и скупая то, что казалось достаточно увлекательным. Её небольшая квартирка постепенно заполнялась всевозможными книгами, начиная с трудов по истории и заканчивая романами, приключенческими рассказами и даже некоторыми научными изданиями. Чем больше она читала, тем больше вопросов у неё возникало, но всё чаще эти вопросы были связаны не с миром в целом, а наличием в нём теней и демонов. В некоторых книгах были упоминания о разнообразных потусторонних созданиях и тёмных сущностях, даже о демонах, но для людей все они были не более чем сказками и мифами. Ни одно мало-мальски серьёзное издание о таком не упоминало.

– Не понимаю, – Габриэлла обессиленно уронила голову на подушку и закрыла глаза.

Алистер, который в последнее время будто не знал другой беды, кроме как повсюду следовать за ней, то сопровождая во время прогулок, то составляя компанию за чтением дома, оторвался от праздного перелистывания атласа и поднял голову.

– Чего именно?

– Почему в мире, где существуют тени и демоны, никто о них не знает? Вокруг творится столько необычного, а люди этого будто не замечают. А если кто-то и замечает, его предпочитают называть безумцем.

– Зачем им об этом знать? Люди заняты своими людскими заботами. Скажи им, что с ними по одной улице бродят тёмные твари, это породит хаос и панику.

– Но если бы они с самого начала жили с этим знанием, умели противостоять воздействию теней или защищаться от них, это помогло бы избежать многих бед, – Габриэлла помахала в воздухе книгой по истории, которую читала. – Мне иногда кажется, что многие войны случились именно из-за одержимых. Тени ведь порождают агрессию. Так не они ли виной тому, что в разные времена в мире случалось столько жестокости?

– Люди сами по себе существа агрессивные и жестокие, – Алистер безразлично пожал плечами. – Им не нужна потусторонняя сущность, чтобы завидовать и убивать.

Габриэлла пожала плечами, не соглашаясь, но и не опровергая его слова.

– Ну а демоны? Откуда они взялись?

– Оттуда же, откуда и тени.

– Из промежуточного измерения?

– Из тьмы.

– Разве это не одно и то же? – она непонимающе моргнула.

– Не совсем.

Так как дальнейших объяснений не последовало, Бертран решила немного сменить направление беседы.

– Почему тогда в мире нет ангелов?

– Разве нет? – Алистер с красноречивой улыбкой взглянул на неё.

– Я говорю о тех, которые все в белом и с крыльями, – со смехом отмахнувшись от глупой шутки, Габриэлла скользнула взглядом по многочисленным стопкам книг, занимающих теперь добрую половину её квартиры. – О них много где упоминается как о светлых защитниках человечества, противостоящих тьме. Разве их существование не логично? В конце концов, в противовес теням есть стражи. А в противовес демонам должны быть ангелы.

– Они будут лишними.

– Но что в таком случае уравновесит чашу весов?

– Люди.

– Люди? Но ведь они…

– Слабее? – подперев рукой голову, Алистер с понимающей усмешкой глянул на неё.

– Да.

– Ты в этом уверена?

Габриэлла помедлила, разглядывая собеседника. Закинув ногу на ногу, он мерно покачивал носком сапога. Спокойный и уверенный, с любезной усмешкой на губах и бездной равнодушия в алых глазах. Сколько могущества крылось за маской снисходительной вежливости? Сколько жизней могли унести эти увенчанные стальными когтями руки, сейчас так безмятежно лежащие на подлокотниках кресла? Разве хоть один человек может противостоять ему? Кто рискнёт бросить вызов существу, которое будет также благосклонно улыбаться, вырывая кому-нибудь сердце из груди, и остаться после этого в живых?

Заметив её замешательство, Алистер улыбнулся чуть шире, будто зная, о чём она думает.

– Демоны, в отличие от людей, не свободны, – неторопливо пояснил он. – Они привязаны к своей природе и вынуждены подчиняться её законам. Люди гораздо сильнее. У них есть то, чего многие демоны вообще лишены, – перехватив заинтересованный взгляд, он с удовольствием пояснил: – Свобода воли и возможность формировать свои убеждения. Демоны кажутся всесильными лишь со стороны. Можно подумать, они творят что хотят и живут, как им нравится; но на самом деле ими зачастую руководит хаос собственного сознания. У них даже нет организованного сообщества, к которому они могли бы себя причислить, потому что в силу своей природы демоны не способны существовать в рамках некой даже условной системы. Им всё время нужно эти рамки ломать, – Алистер помедлил, водя когтями по деревянным подлокотникам. – И самое неприятное то, что даже у самых сильных есть какая-нибудь глупая особенность, из-за которой они становятся уязвимы, как новорождённые котята. Кто-то, к примеру, не может войти в жилое помещение, если его не пригласят. Кто-то обязан выполнять идиотские желания любого, кто сможет связать ему руки. У некоторых случаются непроизвольные вспышки бешенства, от которых они сами страдают. И все как один одержимы заключением сделок, от которых порой проблем больше, чем выгоды. Так что сила их весьма условна, если знать о слабости.

Габриэлла слушала, подперев рукой голову и пристально наблюдая за отстранённым выражением его лица. Алистер вроде бы говорил о себе подобных, но звучало это так, будто себя он к ним не причислял. Демон ли он вообще?

– А ты? – не удержавшись, спросила она, когда он замолчал. – У тебя есть какая-нибудь слабость?

Алистер усмехнулся.

– Лишь одна.

– Какая же?

– Мне постоянно скучно.

– Да, – ехидно проворчала она. – Вот уж проблема так проблема.

– А ты поживи так пару сотен лет.

– Мог бы придумать себе хобби, – бездумно предложила Габриэлла и тут же пожалела о своих словах, встретив многозначительный взгляд собеседника. – И нет, постоянно следовать за мной – это не хобби!

– Зависит от восприятия.

Бертран, фыркнув, закатила глаза.

– Почему я вообще с тобой общаюсь?

– Потому что я тебя преследую, – с неизменно довольной улыбкой констатировал Алистер.

Габриэлла всё-таки рассмеялась, уткнувшись лицом в подушку. И когда вдруг его общество перестало обременять и начало радовать её? Он вел себя нахально и бесцеремонно: врывался без приглашения и творил что вздумается, подвергал сомнению буквально всё, во что она верила и что считала правильным. Он был опасен, Бога ради! Габриэлла до сих пор не знала, замешан ли он в нападениях тварей, как не знала, что вообще им движет бо́льшую часть времени. Алые глаза, преисполненные вселенской скуки и вежливого безразличия, скрывали слишком много тайн. Иногда Габриэлла сомневалась, что в целом мире есть хоть что-то, способное увлечь или заинтересовать его. Но вместе с тем в ней росла абсурдная уверенность, что он не причинит ей вреда, и, если она попросит оставить её в покое, Алистер так и поступит. Изо дня в день она обещала себе, что непременно прогонит его; однако шло время, а она так и не смогла заставить себя этого сделать. Каждая встреча разжигала в ней всё новые эмоции, вспыхивающие в душе подобно разноцветным огонькам. Он вызывал у неё восторг и страх, любопытство и веселье, заставлял думать, сомневаться, спорить. Габриэлле казалось, что скоро этих «огоньков» станет так много, что она начнёт светиться изнутри.

Постепенно настороженность сменилась доверием, а вместе с доверием появились симпатия и необъяснимая привязанность. Возвращаясь домой после дежурства, Габриэлла в предвкушении задерживала дыхание, надеясь обнаружить в квартире улыбчивого красноглазого демона. Он словно был недостающим кусочком пазла в её сознании, и с появлением Алистера всё вдруг обретало смысл… в своей неподражаемой бессмысленности.

Какие бы разумные и логичные доводы ни приводил её разум, напоминая, что она совершенно ничего не знает о демоне, душа продолжала с нетерпением ждать новой встречи с ним.

«Феликс бы сказал, что у меня окончательно атрофировалось чувство самосохранения», – мысленно вздохнула Габриэлла.

Но ведь Алистер не угрожал ей. Почему она должна отталкивать его? И может ли она его оттолкнуть, не лишившись при этом какой-нибудь важной части самой себя? Лучше не думать об этом.

Подняв голову, Габриэлла с задумчивой улыбкой воззрилась на своего… друга?

– Я хочу поехать в путешествие, – вдруг заявила она, усевшись на кровати.

– Куда?

– Понятия не имею, – Бертран пожала плечами. – Куда угодно?

– Звучит многообещающе, – саркастично прокомментировал Алистер.

– Я надеялась, что ты составишь мне компанию, – помедлив немного, добавила наблюдательница, поборов мимолётный прилив неуверенности. – Если ты, конечно, не будешь занят захватом мирового господства и всё такое.

С губ Алистера сорвался тихий смешок. Пару мгновений он размышлял о чём-то и, наконец, обнажил клыки в широкой предвкушающей ухмылке, не предвещающей ничего хорошего.

– Почему бы нам не отправиться к побережью?

* * *

Феликс новость о поездке принял без особого восторга, потому что, конечно, если путешествовали другие стражи, всё было нормально, но если уехать решила Габриэлла, то это сразу становилось проблемой. Но так как официально Эмери всё ещё был на неё в обиде, слишком живо реагировать он не стал.

– И что тебя тянет непонятно куда? – проворчал он, шагая бок о бок с ней по заснеженной улице вечернего города.

– Хочу посмотреть окрестности, – спрятав за шарфом половину лица, глухо пробормотала Габриэлла. – Я никогда раньше не выезжала из города.

– Нечего там смотреть, – Эмери сунул руки в карманы и зябко поёжился под порывами стылого ветра.

– А ты бывал где-нибудь? – примирительно спросила Габриэлла, искоса глянув на напарника.

– Бывал.

– Посоветуешь интересные места?

– Нет их тут, – с губ Феликса сорвалось облачко пара, когда он со вздохом посмотрел на собеседницу. – Ты осознаёшь, что это может быть опасно?

– Необязательно. Поддельные документы у меня есть, легенда на всякий случай тоже, – Бертран потёрла руки друг о друга, пытаясь согреться и, перехватив тяжёлый взгляд Эмери, добавила: – К тому же я сильнее обычного человека.

– А необычной твари ты тоже сильнее? – язвительно поддел тот.

– Если они появились пару раз, то это не значит, что будут вылезать везде, где бы я ни оказалась, – спокойно парировала Габриэлла. – К слову, есть новости от следователей?

– Полезных особенно нет. Тварь была изменённым человеком, как и предыдущая, но как появилась – они не знают.

– А они не думают, что промежуточное измерение начало, хм, меняется? – осторожно поинтересовалась Бертран, отправляя в рот кусочек рыбного пирога.

– У тебя есть основания полагать, что помимо колебания энергий происходят какие-то значительные изменения? – Феликс обеспокоенно нахмурился.

– Это скорее просто… теория.

Охотник, помолчал, размышляя над её словами.

– Я передам следователям, пусть проверят.

Габриэлла удивленно изогнула брови, не ожидая, что тот серьёзно воспримет её слова, не подкрепленные весомыми аргументами. Либо это был аккуратный шаг к примирению, либо у следствия закончились идеи и они совсем отчаялись. Так или иначе, свой вклад она внесла и с чувством выполненного долга сунула нос обратно под шарф, спасаясь от кусачего мороза. Феликс молчал, наблюдая за ней.

– Ты в последнее время стала много читать, – наконец сказал он.

– Это, оказывается, очень расширяет кругозор, – Габриэлла иронично покосилась на него.

– И что ты читаешь? – продолжал расспрос тот.

– Историю и географию. В промежутках между этим – просто рассказы.

– О чём?

– Обо всем, – она улыбнулась. – В основном разные выдумки про волшебство.

Разговор сошел на «нет». Некоторое время тишину между ними нарушал лишь скрип снега под ногами и негромкое бурчание Феликса в адрес погоды и холода в целом. Габриэлла то и дело поглядывала на напарника.

– Выглядишь уставшим, – наконец признала она.

Эмери почти оскорблённо взглянул на неё.

– Глупости.