Читать книгу: «Все супруги настроены на измены», страница 3

Скачка по кругу повторов – вместо подъёма по спирали эволюции.

– Что же делать?!

Надо не уничтожать то, что есть и наличествует, а создавать альтернативу, поднимаясь…

Этот подъём – утверждением себя – заменит неправедность!

Какую создавать альтернативу?

Куда подниматься?

«Ах, лихая сторона,

Сколь в тебе ни рыскаю –

Лобным местом ты красна

Да верёвкой склизкою!»

Всюду господствуют обман и насилие! И я, так же, как все, физическим уничтожением, насилием отвечаю на коварные действия подлецов… Делаю, сделал так, но правильно ли поступил?»

Виктор, разглядывая в камере царапины на кожемитовых стенах, умом своим начинает осознавать то, что он натворил. Разглядывает царапины, осознаёт потерю всего и одновременно находится в глубине самости своей, где нет слов и понятий, но есть истина, которую он хочет найти.

Слышится Виктору затухающее звучание аккордов гитары в памяти его. Вслушивается он и улавливает уже не первый, предметный, а другой уровень и смысл слов песни поэта.

Много веков носимся мы, люди, опьяняемые временными удовольствиями, по кругу. Находимся в повторах и принимаем видимую активность окружения, куда мы приходим как в данность, как в реальную и, якобы, в правильную жизнь.

Слышит Виктор слова, музыку, паузы между аккордами, промежутки меж вибрациями звуков и всматривается в прошлое.

Оглянулся и видит. Различает там картины дуэлей, когда честь хранящие убивали одних подлецов, а другие после такого боялись выпускать страсти свои. Так вопреки законам, написанным людьми, очищали общество от подонков, не соблюдающих направление вектора божественной жизни, где главное – чистота…

С иронией Виктор отмечает, что в то же время почти все мужчины, даже женатые, бегали к любовницам не для ведения философских бесед. Ухаживали за ними, гонимые страстью, исходящей из самой природы живых существ… Бегали не только к актрисам. Аналогично и их жёны искали/ищут новизну в телесных ощущениях вне семьи, при отлучке мужей.

Важно то, что за очистку общества от негодяев теми прямыми, физическими методами, что были в прошлом, сегодня настоящих мужчин сажают в тюрьму. В результате подлые самцы размножаются, а настоящие мужчины уничтожаются.

Виктор, побывав в синтезе, во всеохватности знаний, возвращается в здесь и сейчас, в сегодня, к мыслям своим и хочет понять первопричину произошедшего:

«Этот самец-родственничек полез к моей жене. Полез к ней, но она ведь не возмутилась, не обратилась ко мне. Не обратилась, значит, она – такая же, как и он? Она предательница и самка? Были ли и главенствовали ли меж мною и женой моею чистота и правда? Верным это казалось, потому что была жена, был сын, была семья, как единение трёх сердец. Были желания в достижении целей и нахождение в общем укладе, времяпровождении. Всё это было ведь, она заменила «это было» на предательство! Что теперь с семьёй?

Главное в ней, в семье, – это общее благо, которое строится и укрепляется только на основе искренности, чистой правды. При наличии обмана семья же не может быть сохранена! А отношения с сыном? Они, понятно, теперь станут другими: меня ведь свободы лишили и скоро припаяют срок!

У жены в противовес обману, была альтернатива: открыто поделиться со мною тем, чего сама желает и что делает. Вместе решили бы, как строить отношения. После такого была бы сохранена главная ценность – честность в общении, дарящая веру в человека. Было бы сохранено то, что соединяет/объединяет. Вместо этого – коварство и ложь! Вместо единения – разрушение. Продолжать так жить и оставаться во лжи? Нет, конечно. Нет и ещё раз нет! Лучше уничтожить весь этот обман, предательство и остаться у разбитого корыта, погибнуть в борьбе самому, чем выдавать фальшь за истину и обманывать самого себя…

В чём дело, почему я так ошибся в восприятии, оценке жены?

Я его, одного из виновников обмана, уничтожил. Уничтожил лицемера, эту фальшь, измену, предателя. Я поступил, как мужчина, но…

Но она-то осталась… Она, главная виновница обмана длиною в жизнь, она-то не наказана!!! Что делать теперь-то? Ведь в первую очередь надо было наказать её, а потом уже его и всех других: сучка не захочет, кобель не вскочит… Теперь меня осудят и, возможно, к пожизненному. Лишат свободы, а моя коварная инициаторша этой трагедии, устроенной ею предательства-беды, будет по-прежнему крутиться, как сыр в масле, в удовольствиях тела! Что же получается? Я сглупил? Да-да… Прихожу к неоспоримому выводу: я поспешил, дал волю эмоциям и поступил неправильно».

Шумным выдохом досада вырывается из груди его. Он слышит резкий, оглушающий лязг металла. Внимание Виктора враз вышибается из внутреннего мира его.

Громко, чрезвычайно громко и грозно гремит засов на дверях камеры. Входят трое надсмотрщиков, требуют от Виктора назвать свои данные. Майор, стоящий впереди, молча оглядывает Виктора и затем резким голосом приказывает старшинам:

– Действуйте!

Виктора заставляют выйти из камеры. Он шагает по металлическому полу, проходит между этажами и вскоре его ставят лицом к стене у дверей кабинета начальника тюрьмы…

Когда Виктор входит, то видит в кресле хозяина кабинета того самого кандидата в министры МВД – Игоря Грязнова, который вчера был на празднике. Начальник тюрьмы выходит, и Виктор с Игорем остаются одни.

Глава 4

Спасательный круг брошен

20 сентября 2022 года, 21:24

– Привет, Виктор, – произнёс генерал властно и ровно звучащим голосом, выразительно глядя на задержанного. Помолчал, а затем продолжил:

– Я пришёл сюда не для болтовни о сочувствии, – он опять замолчал и после тоном начальника вымолвил: – Лично я тебя считаю лохом, но пришёл только потому, что как мужчина понимаю тебя… Главное – за тебя вступился и попросил выручить наш общий знакомый, Юлий, поэтому я приехал к тебе. Потерпевшего в больнице откачали, и уже ясно, что он будет жить.

«Жаль, – подумал Виктор, – таким подлецам не место на Земле»

Генерал продолжил монолог:

– У тебя два варианта действий, ведущих к разным результатам. Первый. После нашего здесь с тобой разговора, о котором никто не узнает и не должен знать, я уезжаю отсюда и не вмешиваюсь в то, что ты натворил. Дело о попытке убийства, не доведённого до конца по независящим от тебя обстоятельствам, пойдёт своим ходом. И после следствия состоится суд. Суд даст тебе срок 15-20 лет. Выйдешь на свободу, если не умрёшь там и дотянешь до конца срока, выйдешь с подорванным здоровьем и нищим стариком.

Второй вариант – это заплатить мне 100 тысяч евро, и я сделаю так, что тебя завтра освободят под подписку о невыезде. Организую следствие, которое закончится закрытием уголовного дела против тебя или передачей дела в суд. Если надо будет, то сделаем так, что виновным в происшествии признают самого Алексея. В любом случае, если состоится суд, то на нём тебя признают невиновным, и после всего этого сможешь жить дальше своей жизнью. Выбор за тобой. Что скажешь?

После непродолжительной беседы с Грязновым, уточнения деталей и объявленных им гарантий, Виктор, памятуя, что надо наказать предательницу и довести мщение до конца, согласился заплатить озвученную сумму.

На другой день он вышел из тюрьмы. Впереди была встреча с бывшей половинкой своей… У ворот тюрьмы она его не встретила.

Делишки, дела, окружение

гонят тебя/меня/нас в забвение

Души и про честь все забыли давно. Живу я среди людей,

но нахожусь словно на льдине один,

в Ледовитом океане один,

где волны холодные,

с кромками льда на тёмной ряби бушуют.

Бушуют, и ветер обстоятельств

пену с гребней волн в лицо,

в лицо моё и глаза бросает,

ослепляя и стылый мороз призывая. Я – один… Плакать? Рыдать? Но…

Я ведь… Я же – мужчина и сумею поднять то,

что другим даже с места не сдвинуть…

Рыдать?! Наоборот: надо СМЕЯТЬСЯ!

Как там говорил об этом Владимир Семенович Высоцкий:

«Ты не вой, не плачь, а смейся –

Слёз-то нынче не простят.

Сколь верёвочка ни вейся –

Всё равно укоротят!»

Предают/продают, изменяют/меняют, обманывают/лгут, и не скоро возврат бумеранга происходит: что посеешь, то пожнёшь. Посему, не имея масштаб видения размером в века и не видя воочию наказаний за подлости, живя часом-двумя, хватаемся за наслаждения, ведь очень хочется этого.

Хочется, а думать наперёд или разучились давно или не умеем ещё.

Не умеем думать?

85% людей вначале делают, а только потом думают, но кажется им и обманывают они себя, что думают и только затем совершают поступок.

Верьте – это доказано: действуем ты и я под влиянием толчка эмоций, а только позже думаем.

Как же мал ты, человек: взрослеешь, а выше стола, постели и пояса своего подняться не можешь!

Взрослеешь? Телом старея, взрослеешь?

Нет – взрослым становишься ты только тогда, когда, опыт получая, мудрой стала душа.

Глава 5.

Чистота солнечного детства

20 сентября 2022 года, 21:25

В начале нашей жизни у нас, у всех, появление здесь, на планете Земля, одинаково. Проявляемся в мире этом, где радость, любовь и блаженство сеять стремимся, принимая планету Земля и людей как единую атмосферу добра. Хотим принимать всех, как себя, желая другому того же, что и себе, и купаться в среде благожелательной взаимосвязи, Единства.

Громко и звонко жарким летом хохочем над мокрыми шутками туч. Рубашки и платья к мокрющим телам прилипают.

Смотрим вокруг. Женщины – мамы. Папы – мужчины…

Гляжу на больших дядей и тёть: быстрее бы мне, быстрее бы вырасти мне! Вырасти мне, но мыслить и жить – как они – не хочу… Почему не хочу? Не пойму, но кто-то шепчет тихонько внутри меня о чём-то таком, что мешает им, взрослым, в счастье всегда и во всём пребывать…

Мчусь на велике трёхколёсном, и ветер освежает меня: теребит испачканную майку и кепку, что набекрень…Чувствую, как много песка в обуви на босу ногу, когда педали кручу, как чемпион. Вот вырасту скоро – машину куплю лучше, чем у умного дяди-соседа и буду друзей всех катать до того, чтобы сказали: всё, не могу, надоело, пойдём поиграем во взрослых.

А она? Вырасту я и замуж за принца пойду, и буду вам всем подарки дарить, всем-всем такие, какие хотите. Час, дни, недели, года пролетают и, как птицы в облаках, исчезают. Исчезают и желанья твои/мои/наши, с неба спускаясь к земле, в мир взрослых входя, преобразуют меня и тебя. Преобразуют – чем ближе к земле – наши мечты и желанья уходят в забвенье. Здесь – в мире взрослых – строгие правила всё направляют. Солнечного детства грёзы забыты и, даже забыто Солнце само. Счастлив я был в эмоциях детства и свободен во всём не понарошку.

В видимом мире взрослых уходим от радости. Уходим, но эхо её ещё остаётся в тебе и во мне… Остаётся и в чащобе леса-людей всё громче и громче зовёт оно изнутри: «А-а-у-у-у, где ты, счастье моё?!»

Меняется окружение после юности нашей: приходим в социум возмужалых парней и прекрасного пола особ, где, находясь среди них, думаем, что и сами взрослеем. Думаем так, не понимая и не зная, что я/ты – это Душа, а не тело. Знать-то надо, что реальное взросление – это рост Души нашей в Духе.

Страсть, инстинкты довлеют над нами и это естественно, что всякий слабый может споткнуться: и тот, и та, кто состоят в семейном браке. Можем упасть, но надо вставать. Такое возможно?

Да, но трудно поступать правильно, если ты руководим только понятийным знанием и находишься на уровне сознания бодрствования, и легко быть правильным, когда ты находишься в ВЫСШЕМ СОСТОЯНИИ СОЗНАНИЯ. На высшем уровне ты честен и Духа правдой пропитан, что ведёт/направляет каждого к вершине, где живёт Чистота. Идя наверх, ты сам есть чистота, и поэтому просто-напросто не способен поступить грязно, ведь ты – чистота.

Подъёму мешает более всего ложь тех, кто не знает о ступеньках эволюции сознания или намеренно ведёт в инволюцию. Отвлекают они от «лестницы и её ступенек», ведущих к высоким состояниям психики и к самой важной победе, победе над самостью своей.

Виктор даже сейчас, выйдя на свободу, находясь под воздействием сильных эмоций, помнил о главном – о необходимости поскорее завершить докторскую и старается отмежеваться от мелкой суеты.

Он постоял у ворот тюрьмы. Огляделся. Встречающих его не было. Созвонился с Юлием, чтобы пересечься с ним в кафе. Встретились, и тот рассказал, что познакомился с Грязновым, когда тот ещё был подполковником. Он тогда за вознаграждение заменил у Юлиного знакомого, обвиняемого в убийстве, боевые патроны на холостые, благодаря чему тот избежал большого срока.

Юлий успокоил Виктора, сказав, что Грязнов «давно проверен» и поэтому за умение сидеть на двух стульях его на днях собираются утвердить в должности министра.

Затем Виктор подъехал к знакомому руководителю департаментом СМИ и добился того, что тот за подарок в небольшом конверте, пошёл ему навстречу: включит тактику умолчания в прессе о происшествии на праздновании дня рождения. Так надо было сделать, чтобы отвести фиксацию общественного внимания на Викторе.

Он знал теперь на все сто процентов, что его не осудят к лишению свободы и поэтому лишнее перемалывание происшествия среди населения было не нужно. Сплетни могли отрицательно подействовать на следователя и судей, а он ещё не знает точно: когда именно сможет наказать предательницу.

Виктор, благодаря специфике работы своей, знал о множестве взрывоподобных поступков, продиктованных эмоциями обычных людей, которых предавали муж или жена. Он знал, что всегда такое заканчивается трагедией. Часто совершаются убийства/самоубийства: дети лишаются одного или обоих родителей.

Вспомнил, как пришла к нему на консультацию сестра осужденного на 15 лет неволи, который убил любовника жены. Изменщица спилась, умерла, и дети были оставлены без присмотра, без воспитания, материальной поддержки и родительской теплоты-любви…

Виктор тяжело вздохнул. Сцены взрывообразных поступков за сотые доли секунды видениями теней уничтожения проносятся в голове его: «Что же с женой моей? Были у нас с ней отношения, но не было с её стороны искренности. Всё красивое и стабильное – и семья, и род – оказались всего лишь иллюзией»

Она внушила ему красоту отношений. Обманула. А он принимал, принял и слова, и улыбки, и чувства, принял их, как сувенир, упакованный в подарочную коробку, которую сразу не вскрыл… Не вскрыл, но время скинуло крышку, открыло коробку совсем-совсем неожиданно… Он увидел в ней вместо составляющих красоту договорённостей, увидел клубок змеевидно и тесно переплетённых между собой качества предательства, лицемерного многоличия, подлости, вероломства и подчинённость страстям… С её стороны в семье превалировало только стремление к её личному удовольствию, которое она прикрывала ложью.

Увидел Виктор это и понял теперь, что вся-вся красота матери, женщины, жены и восприятие их, идущее из солнечного детства, всё это – пустышка.

Он придумал в воображении своём все эти прекрасные качества души относительно последней жены своей!

Проносятся в памяти его примеры предательств из окружения. Видит он картины последствий и, чтобы не подпасть под влияние страстного остервенения, прикрывает глаза. Прикрывает, а затем широко, в радостном удивлении раскрывает их.

Глава 6.

Кто в начале действует, а затем думает?

20 сентября 2022 года, 21:27

Большинство людей действует, а затем только думают. Объясняется такое тем, что у всех животных в мозгу размещён центр – гипоталамус, эпофиз, которые отвечают за сохранение жизни и комфорта, что обеспечивается мгновенной реакцией на всякое воздействие.

Такова природа всего живого. При всяком неожиданном изменении из этого центра выбрасываются гормоны и моментально вспыхивают эмоции, толкающие на поступок в тот же миг.

Для того, чтобы не быть подверженным влиянию этой автоматически срабатывающей механики, надо себя воспитывать, тренировать, и тогда не будешь таким, как большинство.

Начнёшь до совершения действия думать, оценивать, принимать решение и только затем уже совершать поступки. Образы, уничтожающие правду, проносятся в уме Виктора, и он прикрывает глаза, чтобы хоть как-то отделиться от грязи той, куда угодил. Прикрывает, но затем раскрывает их в радостном удивлении и осознаёт, что он не сделал ещё ничего из того, куда гнали его инстинкты, эмоции, гордыня.

Он не произнёс ещё ни одного слова и даже не сдвинулся с места. Не произнёс ни слова и не выразил мысли свои, но они, неуправляемые, гонимые дикими страстями, роятся жалящими пчёлами в уме и в памяти его, требуя разрядки. Эмоции настаивают совершить безрассудство, а он молча смотрит. Смотрит на ту, которую считал половинкой своей, родной, любимой своей, которой поверил и выделял из всех.

Смотрит на то, что составляло как часть жизни его самого, но во второй половинке их целого.

Смотрит, всматривается и чувствует, как разум начинает оживать в нём. Разум оживает и радуется, что он взрослый мужчина, а не юноша, которого инстинктивный всплеск возмущения и эмоции превращают в слепой инструмент разрушения.

ЧАСТЬ 3

«Когда факты ставят мысль в тупик,

то логика выводит её из тупика»

Глава1.

Из уровня сознания исходит ВСЁ

20 сентября 2022 года, 21:28

Виктор раскрывает глаза свои и с удовлетворением определяет, что находится тут же, на праздновании дня рождения его жены (может, уже бывшей), находится в баре «Планета Земля» за столом. Определяет и понимает, что в нём автоматически сработала давно отлаживаемая им профессиональная установка: в начале оценивать, думать и только после принятого решения действовать.

Радуется, понимая, что уничтожающий, смертоносный вихрь эмоций, мыслей не проявился здесь наяву. Всё это возможностью, всполохом молнии только пронеслось в его воображении и памяти.

Он сидит за столом и, медленно поглаживая пальцами столовый нож у своей тарелки, удовлетворённо отмечает про себя: «Как хорошо, что мне уже от роду не лет 35, а уже 63. Будь я моложе, а значит, несовершеннее, то разметал бы всё здесь, а родственничка разорвал бы пополам или расстрелял бы также, как того тогда…

Что же тут произошло? Что происходит? Это всё наяву? Наяву или грезится мне? Может, это невероятный, но сон? Но если сон, и я осознаю это, то это осознанный сон: такой, где я могу направлять события…

Неважно, не суть, ни во сне, ни наяву такого быть не должно и действовать надо мне. Действовать там во сне или здесь наяву…

А вдруг мысли мои идут не туда? А может, сошёл я с ума? Ведь не может она так низко с собой и со мной поступить. Она ведь знает, на что я способен!!! Не может с нами со всеми и с семьёй так поступить! Мы же все Богу подобны и, значит, благородны…»

Оглядывается Виктор и вдруг понимает со всей ясностью, что он после увиденного под банкетным столом, узрев невидимую составляющую части отношений людских и здесь, и в обществе, не сделал ни одного движения. Не сделал и, находясь теперь здесь, смотрит, глазеет на жену свою… Смотрит, чувствуя какого разрушения он и окружение его избежали…

В памяти его сполох-осознание увиденного резко освещает, ярче молнии, темень происшествия, мрак события, ведущего к уничтожению света в здесь и сейчас…

Рядом с ним – Светлана. Лицо её, будто застыло в отражении только одной эмоции, живущей сейчас в ней. Эмоция эта настойчиво диктовала ей страхом о срочном спасении своей жизни, но как… Вопрос не находил в ней ответа, и она отвернулась.

Видя, что она, избегая общения, отвернулась от него, Виктор хладнокровно отмечает про себя, что ещё ни разу в жизни не видел лицо Светы таким, каково оно сейчас. Оно переполнено страхом…

Он смотрит на неё. На неё и людей. Видит людей-гостей-пассажиров на корабле… Слышит музыку, зовущую к веселью, и в то же время чувствует, будто летит-падает в глубочайшую пропасть. Летит, падая летит, и скоро наступит мгновение смертельного удара о твердь. Чувствует ускоряющееся падение в полёте, а эмоции в спором поиске решения о правильном действии, толкают мышление прочь от сознания, от яви, от предметов.

Толкают прочь от них, от предметов, от людей и от общества. Толкают и направляют его в глубину, к своим, к его принципам и к законам естества/природы/духа, которые всегда, но невидимо действуют в жизни. Уводят в суть и прочь от тех законоположений, что создали именно люди.

Направляют, и Виктор вот-вот уже сейчас поймает интуицией своей некое откровение, чтобы знать, как поступить… Но перед глазами вновь возникает нечто, скрывающее, как мгла, истину, и он касается ладонью плеча Светланы.

Она разворачивается к нему и с добродушной улыбкой, глядя Виктору в глаза, мягко звучащим голосом спрашивает:

– Да, чего хочешь?

Виктор удивляется такой быстрой перемене на её лице и тихим голосом выговаривает то, что переполняет его.

– Оказывается, ты – такая же скотинка, как все остальные, – потерянно и печально, еле слышно шепчет он.

Глаза её широко раскрываются:

– Не понимаю… Что ты имеешь в виду! Как ты смеешь говорить мне такое?!

Виктор, ещё не разумея её реакции, возмущённо добавляет:

– Не понимаешь? Ты же со своим Лёшенькой под столом занималась удовлетворением друг друга…

– Ты с ума сошёл! Перепил вина, или старческий маразм начался? – почти выкрикивает Светлана с открытым возмущением во взгляде, наполненном свечением честности, и с упрёком продолжает: – Я же, как раз наоборот, отталкивала его ногу и не успела тебе сказать. Он напился, думала, как бы ты не взорвался, не хотела расстраивать… С моей стороны ничего предосудительного не было!

До Виктора не доходит такое наглое отрицание того, что он видел сам своими глазами. Не догоняет он утверждение противоположного происшествию и с удивлением вглядывается в неё:

– Не было? Ничего не было, но я же сам видел, как ты отводила свою ногу от…

– Отводила, не отводила… Какая разница, ведь ничего не было. Тебе просто показалось. Милый ты мой, я у тебя самая верная, лучшая жена, – сказала она, ласково улыбнулась и, тихо фыркнув, мягко погладила ладонью его грудь. Погладила и, взглянув на Наташу, громко спросила:

– Сестрёнка, я не расслышала, что ты мне говорила?

Наташа, оценив назревающую напряжённость между Светланой и Виктором, поднимается:

– Я тебе не успела сказать насчёт детей…

Светлана, направив на Виктора улыбку с посылом извинения, встаёт и быстрым шагом идёт к Наташе. Они встретились, взяли друг друга за руки и начали оживлённо о чём-то щебетать.

Виктору надо было понять необычную реакцию жены: почему Светлана неожиданно для него отрицает явное? Отрицает то, что не подлежит сомнению: он же сам всё видел. Она отметает даже саму мысль, ведущую к сомнению в её порядочности, и утверждает, что ничего не было. Он бы так никогда не поступил: не смог бы уйти, увести от очевидного, а она смотрит в глаза и всё отрицает…

Виктор видит, как Светлана, взяв под руку сестру, удаляется от него. «Она нагло отрицает своё предательство, и это значит, что я должен действовать по-другому, а не так открыто и прямодушно, как привык. Надо найти стопроцентные факты», – думает он.

Смотрит ей вслед, смотрит на множество лиц гостей, пришедших в «Планету Земля» и празднующих день рождения именинницы. На всех физиономиях – начиная с виновницы торжества, с генерала и заканчивая референткой – надеты маски, скрывающие их страсти, их поступки, идущие против совести.

Здесь, в «Планете Земля», деяния тобою/мною/ими вершатся для сокрытия истины всегда, словно под столом, а в обществе эту роль выполняют встречи тет-а-тет. Среди похожести всех масок Виктор интуитивно различает то, что находится совсем близко. Видит очередную личину артиста, играющего роль человека. Видит, а под ней не сразу, но теперь уже явно, постигая поступки, различает быдловато-наглую физиономию Алексея. Тот сидит напротив пустого стула Светы и, повернув голову, настороженно наблюдает за женой своей.

Глава 2.

Если сучка захочет, кобель вскочит

20 сентября 2022 года, 21:29

Память Виктора, реагируя на круговерть эмоций, самопроизвольно возвращает его к тому безответному вопросу, который им был отодвинут год назад на задворки подсознания.

Света после двух бокалов вина расслабилась и обратилась через стол к сестре своей. Наклонила голову и заговорщицки прошептала: «Сделайте ребёночка, Наташа». Сказала, а затем, глянув на Алексея, добавила: «Я-то его энергию зна-аю».

Наталья промолчала.

«Да, было бы им хорошо, ведь, общий ребёнок ещё больше сблизил бы их, – подумал тогда Виктор, – хотя у нее уже двое от предыдущего мужа…»

Сейчас в уме его вновь возникает сегодняшняя похотливая картинка обмена касаниями под столом, и на этом фоне тот, прошлый разговор, он уже рассматривает с другого ракурса: «Как она могла знать его энергию?! Выходит, что отношения между Светланой и Алексеем были уже тогда».

Его подход к любой проблеме, как психолога, заставил вновь оценить происшествие под столом. Понятно, что такое часто осуществляется многими парами тут же, при всех, но невидимо для всех. Эта опасность добавляет в реализацию таких запретных касаний адреналин и ускоряет наступление оргазма…

«Они всегда на разных мероприятиях садятся друг против друга. Согласованно? Тот раз Света, посидев рядом со мной за столом какое-то время, как-то необычно встрепенулась всем телом и встала. Подошла к хозяйке Лене раскладывать еду, хоть та и не просила об этом. На родственных посиделках она подчеркнуто демонстрировала свое безразличие к Алексею. Ещё встречались по вечерам на работе, где Света задерживалась допоздна. Почему допоздна? – задался вопросом Виктор. – Значит, уже с давнего времени у них были «особые» отношения, кои она скрывала от меня и вела двойную игру. Сам собою возникает однозначный вывод, который тут же дополняется: ладно, я-то безоглядно верил ей и к тому же считал Алексея мужчиной, а не обычным самцом, но Наташа, его жена… Она должна была почувствовать предательство мужа…»

Виктор вопросительно всматривается в сидящего на другой стороне стола Алексея. Тот позабыл уже о своей заносчивости и бравурности, которая всегда у таких льётся через край, когда рядом нет достойного противника. Они втихаря выпячивают свою гордыню, делают свои гнусности, и поступки прячут под покрывало лжи… Нападают с бравадой на заведомо слабого, а когда получают отпор, то бегут в полицию с заявлением об ущемлении их прав и личного пространства.

Виктор молча рассматривает соучастника грязной игры в прятки женатого с замужней ради забавы и получения краткого наслаждения. Из подсознания его поднимается и переходит в понимание констатация факта: если мужчина нарушает известный всем, но неписанный закон, что нельзя прелюбодействовать с замужними, то он – подлец и предатель.

Подлец не только в этом, но и во всём остальном, а значит, действовать с ним надо как с паскудой, ведомым только отражением эгоистических инстинктов.

Виктор заново вглядывается во всех присутствующих и видит за столом скалящиеся морды волков, лис, львов, шакалов … И среди этой общности одиноко светится только лицо учительницы музыки…

Он встаёт. Ответно дружелюбно и дежурно улыбается подвыпившим гостям. Обходит праздничный стол, подходит к Алексею.

Наклоняется к его уху и тихо, сквозь зубы шепчет:

– Сейчас ты встаёшь, – вдыхает воздух, которого почему-то не хватает, – и мы вместе выходим с тобой отсюда. Понял?

Алексей молчит, прикидывает как поступить, смотрит вслед ушедшим сёстрам. Светлана и Наташа уже возвращаются и, видя Виктора рядом с Алексеем, укорачивают шаг.

Виктор берёт Алексея за локоть, сжимает его и тоном, не терпящим возражений, тихо повторяет:

– Встаёшь, и идём…

Алексей послушно, тихой сапой встаёт и направляется к выходу.

Виктор, выйдя на палубу, с уничтожающим презрением оглядывает самца. Останавливает в себе желающий вырваться в гневную речь поток слов, определяющих всю низость поведения подлеца. Сдерживает себя, чтобы не взорваться тут же и сразу серией отработанных ударов ног и рук уничтожить подонка..

Подходит к Алексею вплотную и, глядя тому в глубину вопросительно замерших зрачков, проговаривает:

– У меня такое мнение, что ты не знаешь меня… Уточним-ка: тебе известно, что я сидел?

– Да, знаю, – тихо протянул Алексей.

– Знаешь – за что?

Алексей молчит.

– Я спрашиваю: знаешь – за что?

Глядя в сторону, Алексей кивает и еле слышно выговаривает:

– За убийство.

Воцаряется хрупкая тишина.

– Слушай меня внимательно, – нарушает гробовое безмолвие Виктор, – ты знаешь меня и понимаешь, на что я способен. Но лишний раз предупреждаю тебя… Отвечаю за свои слова: если ты мне сейчас солжёшь, я тебя убью… Понял?!

– По-по-нял, – шепчет Алексей, многократно кивая и стараясь остановить явно видимую непроизвольную дрожь во всём теле.

Возмущение тем, что им пренебрегли и превратили в половую тряпку, о которую вытирают ноги, перекрывает Виктору дыхание.

Он, чтобы как-то успокоиться, опускает голову, смотрит на обувь свою, а затем глухо звучащим голосом продолжает.

– Если у тебя ещё осталась хоть капля мужского понимания, то знай, что прямо я тебя, кондома штопанного, не виню. Считаю: если сучка не захочет, то кобель не вскочит… Уразумел?

Алексей еле слышно соглашается.

Виктор продолжает:

– Хоть ты и мразь, с которой мне противно общаться, но ты мне ответишь на несколько вопросов, и там посмотрим, что с тобой делать, – замолк и, уравновесив дыхание, закончил: – Сколько времени ты со Светой в сексуальных отношениях?

Алексей       поднимает глаза и, не в силах отвести взгляд от лица Виктора, поникшим голосом хрипит в ответ:

– Чуть больше года…

– Вы что, не понимали, что если я узнаю, то укокошу обоих?

– Да-да, понимали, но это было исключено. Ты просто не мог узнать, ведь всё происходило на работе… Мы всегда были одни, только вдвоём… Никто не знал, а ещё… ты же всегда где-то витаешь… Сегодня случилось совсем непредвиденное, что ты наклонился под стол…

Профессиональная привычка сама собой выдала Виктору аксиому: «Психология человека выстроена так, что всякий преступник уверен на сто процентов, что его не разоблачат, и поэтому спокойно идёт на злодеяние». Вслух он этого не сказал, а продолжил требовательно:

– Где вы сношались? В нашей с ней спальне?

– Нет-нет, это было… это делаем, когда она просит меня что-то отремонтировать на квартирах для студентов…

Виктор, не говоря ни слова, оглядывает подонка и, затем выдавливает из себя новый вопрос.

– С этим ясно, – подытоживает он и тут же, пока не прошёл шок у сучонка, продолжает: – Сколько у ней таких, как ты… Скольких знаешь?

– Не зна-а-а-ю, она ведь не откровенничает со мной. Один у ней есть ещё – это точно…

– Кто?

– Ваш работник-хохол, кого она вместо уволенного ремонтника устроила к вам… И по завышенной зарплате, на подсобные работы… Сергей… какая-то у него птичья фамилия… Петухов. Она называет его «технарём», он женат, двое детей… Семья – беженцы из Украины, – быстрой скороговоркой виновато выпалил Алексей.