Читать книгу: «Предатели долго не живут. Книга первая», страница 10

Шрифт:

Глава 7

1

– Карл, ты попросту не понимаешь, в каком серьезном положении в настоящий момент ты находишься! – Мне говорила Оливия Андерсен.

Она под видом моего адвоката пришла ко мне на свидание в тюрьму Сёрнёйстен, расположенную в одном из районов Хельсинки. Подходила к концу вторая неделя моего пребывания в этой тюрьме.

– Правительства России и США требуют твоей выдачи! Одно – за нелегальное пересечение российско-финской границы, другое – за мошенничество в особо крупных размерах! Лишь только из-за того, что Финляндия является соседом России, финнам с ее интересами приходится считаться, поэтому тебя пока еще не выдали США! – Продолжала говорить полковник, я же ее слушал в пол-уха, моя голова в этот момент была занята несколько иными мыслями.

Впервые своей Оливии я ничего не рассказал о недавнем переводе пятидесяти миллионов долларов на счет одного из заместителей министра юстиции Финляндии. Она, как шведка и бывший руководитель шведской тайной полиции, может не совсем правильно понять, что этими долларами я себе купил два месяца тюрьмы в Финляндии! Только по истечении этих двух месяцев финское министерство юстиции прекратит свои проволочки и реально примется за рассмотрение моего дела. И оно практически наверняка примет решение о том, чтобы меня выдать Штатам, так как по документам я все еще остаюсь Карлом Донованом, гражданином этой страны! ФБР пока еще не раскопало мою полной подноготной, моей истинной биографии, поэтому особо не настаивает на моей выдаче! Порой мне даже кажется, что эта организация слегка опасается со мной иметь дело! Слишком уж оно может стать резонансным, ФБР же к этому пока еще было не готово.

Хотя я предполагаю, что очень скоро и, наверняка, с помощью генерала Терентьева, цереушники и фэбээровцы очень скоро узнают о том, что я не Карл Донован! И тогда мне станет очень плохо, фэбээровцы начнут копытами землю рыть. Они с цереушниками давно уже научились всем подозреваемым развязывать языки и получать необходимую информацию. Если я попаду им в руки, то возникает реальная угроза дальнейшему существованию моей Салли и моим детям – трем сыновьям и дочери! Этого же я не могу допустить, так что умереть, уйти в мир иной я должен буду американцем Карлом Донованом, а не кем-то другим! И, второе, эту финскую тюрьму, даже если ее придется штурмовать, я должен буду обязательно покинуть в течение этих двух купленных месяцев, и ее покинуть мне почему-то хотелось живым! Таким образом, на данный момент передо мной стояли две задачи, взаимно исключающие друг друга, поэтому я думал о том, как их можно было бы решить!

– Счета всех твоих компаний заморожены, во главе холдинга поставлен временный управляющий!

– Кто он, Оливия?! – Я мрачно поинтересовался, на секунду оторвавшись от своих немного грустных мыслей.

– Некий Стюарт Лури! Я его так уж хорошо не знаю! Он прежде жил и работал в Вашингтоне! Сейчас готовится к переезду в Финикс!

– Зато я его хорошо знаю, Оливия! Сенатор Питер Малколм его взгрел и выпестовал на своей груди! Когда сенатор хочет тот или иной холдинг взять под свой контроль, то его временным управляющим он всегда назначал этого Стюарта Лури, своего цепного пса! Тот порученный ему холдинг доводил до ручки, до полного краха, выводя из него все деньги на сторону! Но с моим холдингом сенатору Малколму вряд ли получится это сделать!

– Потому что я из него по твоему приказу уже вывела все твои деньги, Карл!

– Да, Оливия, и не только поэтому! Я кое-что сделал так, что в случае появления временного управляющего моими структурами, платежи полностью прекращаются! Компании сами собой замораживаются. Свой персонал они частично распускают на каникулы и переходят под управление структур якобы со мной не связанных!

– То есть они переходят под управления такого человека, который до конца останется тебе верным?!

– Да, Оливия! И этим человеком станешь ты! Так что вступить в свою новую должность ты должна будешь до конца этой недели! Первые дни твои права и обязанности будут несколько ограничены! Ты получишь право перевода денег одноразово и каждый день всего лишь до пятидесяти миллионов долларов! В твоем распоряжении будет находиться всего лишь семь миллиардов долларов! Но ты должна сделать так, чтобы они ни в коем случае не перешли бы под управление Питера Малколма! Ну, а дальше мы посмотрим, как все будет складываться! Все, что ты заработаешь свыше этой суммы станет твоим капиталом! Да и не забудь о Триш, встрется с ней, поговори о делах! Наступает и ей пора легализовать свой криминальный бизнес! Для этих целей ей помоги приобрести гостиницу и казино в Лас-Вегасе! Думаю, что «Мираж»16 нам наиболее подойдет для наших целей!

– Ну, ты, Карл, и даешь! Теперь ты и сам почувствовал, насколько моя верность тебе дорого стоит! Да и я вряд ли смогу своим несогласием ответить на это твое предложение! Что касается твоей гангстерши Триш, то обязательно сделаю, как ты просил!

– Что ж, спасибо, Оливия, за согласие мне помочь в трудную минуту! Да и не могла бы ты сказать, как там Салли встретила нашего нового сына?!

– Очень сурово! Ему тут же приказала после дороги раздеться, принять ванну и переодеться в новую одежду! Потом она всю твою банду собрала вместе и Николая всем представила, сказав, что пока ты отсутствуешь, то он, как старший сын, тебя заменяет! В этом качестве он должен стать защитником своих младших братьев и сестры! Причем она говорила по-английски, но, как мне показалось, Коля все прекрасно понял! Да и к тому же ему твоя банда явно очень понравилась! Думаю, что он со всеми очень скоро найдет общий язык! Между прочим, его – точная копия твоего младшенького Майкла! Салли сильно разволновалась по этому поводу, но потом успокоилась! Сразу же после встречи с Николаем твоя Салли долго слезы вытирала и кому своим кулаком грозила!

В этот момент к нам в комнату для свиданий вошел дежурный финский полицейский. На ломаном английском он объявил:

– Мистер и миссис, ваше время на свидание истекло! Арестованного, прошу пройти в свою камеру!

– До встречи, Карл! –

Сказала Оливия и поднялась со стула. В какой-то момент мне показалось, что фрекен Андерсен, теперь она стала одной из богатейших женщин мира, вот-вот расплачется. Мне на время пришлось отказаться от ее услуг, так как я не мог на ее положиться из-за ее скандинавского положения. Я очень плохо знал характеры шведов, норвежцев и финнов, вот и решил в таком тонком деле, как организация своей смерти положиться на своего русского друга! Теперь мы с полковником не очень скоро увидимся, если, разумеется, все у меня получится.

– До встречи, Оливия! Передавай привет Вальтеру! –

Я сказал, тяжело поднялся со стула и, заложив обе руки за спину, направился к выходу из комнаты свиданий. Я только что кодовой фразой «Передай привет Вальтеру» ей приказал, срочно разыскать этого горького пьяницу Фомича, своего лучшего друга, учителя и полковника КГБ Фоменко, чтобы он, наконец-то, появился бы в Хельсинки. С этого момента я приступаю к выполнению своего плана побега из финской тюрьмы, так как не хочу возвращаться в Россию или в США в качестве подозреваемого или арестанта. Ведь, и в том, и в другом случае у меня не будет будущего, а лишь одна тюрьма. Генерал Терентьев меня в тюрьме сгноит, а ФБР из своих лап меня уже никогда не выпустит! Так что Фомичу предстоит много проделать работы и сделать так, чтобы при побеге я навсегда бы исчез из поля зрения правоохранительных органов обоих великих государств и, к моему глубокому сожалению, из поля зрения своей семьи!

Моя камера находилась на третьем этаже тюрьмы Сёрнёйстен, одной из старейших тюрем Финляндии. Сама тюрьма была построена русскими еще при царе и великом князе финляндским Александре II в далеком 1881 году. В те времена строили на совесть и на века, финны получив независимость эту русскую тюрьму продолжали использовать по своему прямому предназначению, содержали в ней в основном финских преступников. Вот только они ее в отличие от нас регулярно ремонтировали, порой модернизировали, создавая комфортные бытовые условия для содержащихся в ней преступников.

Как только я покинул комнату свиданий, то до камеры меня никто из полицейских или тюремных надзирателей не сопровождал. Современные видеокамеры во многом их заменили. Теперь же финским полицейским не требовалось на арестантов одевать наручники и их сопровождать до камер. Свое дежурство они стали обычно проводить в аппаратных каждого этажа, попивая чая или кофе, наблюдая по экранам за тем, чем занимается или где находится тот или иной арестант. В этом им неплохо помогали детекторы вроде наручных часов, застегнутых на запястье правой руки у каждого арестанта. Я еще удивился тому, что, когда меня доставили в эту тюрьму, то еще до регистрации меня заставили на запястье правой руки застегнуть этот самый ремешок.

Так что я в полном одиночестве по лестнице поднялся на третий этаж и по длинному коридору третьего этажа прошел в его дальний торец. Там в самом торце тюремного коридора находилась моя камера № 83. Ее дверь, как обычно, была широко распахнута. В этой финской тюрьме было принято не закрывать двери даже на ночь.

В принципе, это помещение нельзя было бы назвать тюремной камерой. Оно больше походило на одиночный номер трехзвездочной гостиницы. У меня был отгороженный и очень чистый туалет с фаянсовым унитазом, хорошая душевая с горячей и холодной водой. На одной из стен висела панель телевизора, у окна стоял небольшой столик с компьютером и выходом в Интернет. Вместо деревянного топчана или нар, вдоль стены стояла койка с тюфяком, чистым постельным бельем и с не менее чистым покрывалом. Одним словом, это было самое настоящее райское место, а не какая-то там тюремная камера!

Я подошел к окну, оно, конечно, имело тюремную решетку, но ее сразу можно было бы и не разглядеть. Пройдя в камеру и, не затворяя за собой дверь, я подошел к окну и долго вглядывался в тюремный двор, раскинувшийся внизу. Во мне снова назревала дикая тоска из-за того, что кто-то меня стреножил. Из-за чего я столько времени провел впустую, ничем не занимаясь и ничего не делая!

За тюремными стенами жизнь била ключом, но мне было пока еще запрещено в ней принимать активное участие. Правда, я мог пользоваться телефоном, решая свои бизнес проблемы. Но я-то знал о том, что мой телефон все, кому не лень, прослушивают. Любой мой звонок или разговор не только прослушивался, но и тут же анализировался лучшими русскими аналитиками. Генерал Терентьев не спал, он попросту взял временный перерыв. Он, наверняка, очень хорошо знал о том, где я в данную минуту нахожусь и чем занимаюсь.

Иван Николаевич не успокоится и явно предпримет какие-либо шаги по вызволению из финской тюрьмы и по моему захвату в свои руки. Поэтому его аналитики в моих телефонных разговорах в моих телефонных переговорах ищут подспудный смысл, так как Терентьев хочет знать, что же именно я замышляю. Эта мысль меня несколько увлекла, она заставила заработать мое воображение. И тогда в моей голове промелькнула мысль о том, чтобы …

В этот момент за моей спиной послышался голос Вепря из соседней камеры:

– Босс, чем занят! Может смотаемся в тренажерный зал и там немного подкачаемся?!

Вепрь – поляк по происхождению и космополит по характеру. Он в соседней камере появился всего лишь неделю назад. Парень на воле что-то украл и ему за это дали год тюремного исправления. Да, это именно таким образом, финны своим преступникам присуждают тюремное исправление, а не тюремное наказание! За свои тридцать два года, в какой только стране мира этот поляк не побывал, и повсюду он себя чувствовал своим человеком. Во Франции он был французом, в Турции – турком, а в Норвегии – коренным норвежцем. Да и как только он появился в нашей тюрьме, то моментально стал бывалым арестантом. Повторяю, не авторитетным, а бывалым арестантом. Во всю пользовался предоставленным финнами комфортам и удобством. Единственное, что я не понимал, почему он ко мне так благоволил и тут же попытался стать моим близким другом?!

Вот и сейчас он ко мне обратился запанибратски, словно я его друг и товарищ! В принципе, я мог ему возразить и с предложением своей дружбы послать его, куда подальше! Но я не стал этого делать, а развернулся к нему и сказал:

– Почему бы, Вепрь, нам бы не подкачаться! Пошли, а не то эта камера мне надоела!

И снова длинный тюремный коридор, пока мы вдвоем с Вепрем шли к лестнице, чтобы спуститься на первый этаж. На первом этаже располагались все служебные помещения только с добавлением слова «тюремные» – общая столовая, тренажерный и спортивные залы, прачечная, парикмахерская и даже кинозал. На этом же этаже имелись мастерские, где желающие могли бы заработать девяносто центов за день. Тем же, кто отказывался от какой-либо работы, от финского правительства в знак за извинения за содержание в тюремных стенах получали по тридцать центов. Я отказался от работы и этих тридцати центов в день и еще в день поступления заявил, что готов оплатить свое пребывание в этой паршивой финской тюрьме из расчета ста пятидесяти евро в день. Но мне, видимо, не поверили, так как ко мне из тюремной администрации никто не приходил и счета не предъявлял!

По дороге нам приходилось то и дело приветствовать или раскланиваться с другими узниками, встречавшимся нам по пути. Тюрьма Сёрнёйстен по русским или американским меркам – небольшая тюрьма, она рассчитана всего лишь на триста арестантов или подследственных. Но эта ее, так называемая «открытость», начинала мне действовать на нервы. Я никак не мог уединиться, чтобы в тишине и в уединении продумать свою дальнейшую судьбу. Всегда находился кто-то, кому я срочно потребовался для того, чтобы поговорить или дать совет. Я так и не понял, по какой причине я вдруг оказался в авторитете у русских, а их было немало в этой финской тюрьме. И все они перевоспитывались за чрезвычайно тяжелые преступления – убийства или вооруженный грабеж.

Тренажерный зал оказался переполненным, все тренажеры оказались занятыми.

– Может тогда поплаваем … – С сомнением в голосе предложил Вепрь!

Вход в бассейн был на другой стороне коридора первого этажа, когда мы перешагнули его порог, то он оказался полупустым. Двое или трое заключенных с маленького трамплина отрабатывали прыжки в воду. Быстро переодевшись, я прямо с бортика нырнул в воду и себя мгновенно почувствовал рыбой. В Финиксе я по утрам и по вечерам обязательно плавал бассейне, чтобы хотя бы немного охладиться от дикой дневной жары. Поэтому за двенадцать научился уважать и любить плавание, так что в тюремном бассейне я действительно самого себя почувствовал настоящей рыбой. Сначала из конца в конец бассейна я проплыл баттерфляем, а затем перешел на кроль. Постепенно начало возвращаться хорошее настроение.

Когда я в который раз подплывал к ныряющим с трамплина, то на повороте головы для вдоха, я вдруг увидел, что один из этих трех арестантов что-то держит над своей головой. Затем послышался громкий крик Вепря … и на меня обрушилась тьма. Вот только в ней почему-то было очень много кровавых оттенков. А затем я полностью погрузился в эту самую тьму.

Когда открыл глаза, то очень удивился сильной боли в голове, а также и тому, что находился не в своей камере со стенами, по моей просьбе, покрашенными в голубизну неба, а в помещении с белыми стенами. Перед глазами все качалось и кружилось, с большим трудом в этом коловращении я сумел выделить женскую фигуру. Она подошла ко мне, в этот момент меня что-то кольнуло в шею, глаза закрылись и, похоже, что я заснул.

Когда я снова открыл глаза, то боль в голове сильно поутихла и не так уж сильно кружилось в глазах. По крайней мере, я сумел понять, что я, по-прежнему, нахожусь в помещении с белыми стенами. Женщина куда-то ушла, а передо мной на стуле сидел Вепрь. Что меня больше всего удивило, что на этом амбале, этот поляк был ростом под потолок, а человека с такими широкими плечами я пока еще в своей жизни не встречал, был белый халат.

– Где я и что со мной произошло?!

– Босс, ты уж меня извини! Я недоглядел …

– Ты, о чем говоришь, Вепрь?! – Я не понял слов поляка. – И к тому же ты не ответил на мои вопросы! Где я нахожусь?! И что со мной произошло в бассейне?! Быстро отвечай, а не то я рассержусь!

– Не сердись, босс! Сейчас ты находишься в тюремном лазарете! Те трое подонков на тебя напали и попытались убить! Пока я плыл, они тебе пробили голову, но добить не успели! Так что ты меня уж извини, я немного от тебя отстал, а они этим воспользовались!

– Кто они, кого они хотели убить?! – Я продолжал настаивать, не вполне въезжая в слова Вепря. – Давай, мне рассказывай всю историю от начала до конца!

– Не могу, босс! Здесь все записывается и снимается на видеопленку! Могу лишь только сказать, что на вас было совершено покушение! Кто они эти трое, мы пока еще не знаем! Все они находятся в тюремном изоляторе, но рано или поздно их переведут в камеры! И тогда они нам все расскажут!

В этот момент в моем голове что-то замкнуло, и она начала нормально работать! Мне потребовалось несколько секунд на то, чтобы вместе свести все неизвестные и из них сложить уравнение со мной всего произошедшего. Кто-то со стороны меня попытался убить. Для этого он почему-то нанял трех не профессиональных исполнителей. Они попросту получили деньги и стали наемными исполнителями. При этом, повторяю, они никакой профессиональной подготовки не имели. По этой причине эти трое не смогли покушение довести до логического конца, меня добить! К тому же они, наверняка, ничего не знают, разговор с ними – это лишь пустая трата времени!

Таким образом, получается, что концы произошедшего мне требуется искать за стенами тюрьмы. В первую очередь нужно было бы найти того или тех, кто посодействовал этим трем непрофессионалам попасть в тюрьму. Затем можно было бы выйти на того, кто платил или переводил день этим убийцам. Вместе сложив полученную информацию, можно было бы выйти и на заказчика. Хотя, как мне вдруг показалось, что я уже хорошо знал, кто же на деле является этим заказчиком! Иван Николаевич Терентьев спешит со мной лично познакомиться! Уж слишком много составляющих этой операции по моему устранению были похожими на составляющие операций, проводимых его людьми.

– Знаешь, что, Вепрь, прекрати думать об этих трех неудачниках! Их судьба уже предрешена! Они скоро умрут, но не от твоих рук! Как только я покину этот лазарет, то мы оба займемся несколько иной работой!

2

В данный момент мы с Фомичом, мой старый друг сидел за рулем автомобиля, ехали по территории Эстонии в невзрачном, серой окраски Форде «Мондео». Вчера вечером мне удалось вполне спокойно, но по голову завернутым в черный пластиковый мешок, на катафалке покинуть стены финской тюрьмы Сёрнёйстен! Вы знаете, мертвые не имеют препятствий, им даже крепостные стены не страшный! Фомич во главе целой похоронной команды забрал мое бренное тело и его довез до ближайшего финского крематория и меня, то есть мое тело, там оставил. Мне пришлось ночь провести вместе с трупами в крематории. Утром, когда Фомич приехал за моим прахом, мне удалось незаметно для всех прокрасться в его Форд. Мы с ним заранее договорились вместе совершить небольшое автомобильное путешествие до шведского Стокгольма, родины нашей Оливии Андерсен.

– Ты знаешь я до самого последнего момента не верил в то, что это твоя авантюра так успешно завершится! –

Это со мной вдруг захотел побеседовать немного поддатый Фомич. Он в отличие от меня автомобили ненавидел лютой ненавистью и, если он должен был бы сесть за руль, то предварительно на грудь он всегда принимал двести грамм своей любимой водки Пшеничной. Если же он не выпьет водки, то Фомич был способен на первом же километре по своей или не по своей вине попасть в аварию. Водка же каким-то неизвестным мне способом ему помогала преодолевать все страхи, возникающие у него, когда он садился за руль автомобиля. Вот и сейчас свои привычные автомобильные страхи Фомич решил заглушить разговором со мной.

Я же пока не имел каких-либо документов, поэтому для меня садиться за руль было довольно-таки рискованным делом. Нам до Стокгольма предстояло проехать по территориям прибалтийских республик Эстонии и Латвии. Первый же эстонский или латышский полицейский, остановив нас для проверки документов, сразу же выяснят, что водительских прав у меня нет. В этом случае они могут по своим компьютерам запросить, кто я такой. Когда же они узнают, кто я такой, то вся проведенная операция по моему исчезновению пойдет коту под хвост!

– Почему, Фомич, ты не поверил в то, что твой ученик готов вершить великие дела! Да и то, что было задумано и было исполнено только потому, что мы к этой операции практически не готовились! Она прошла полным экспромтом!

– Как это так, не готовились к операции?! Мой опыт, а он немалый, мне постоянного говорит, что заранее не подготовленная операция – это практически всегда полный провал!

– Я тоже так прежде думал, Фомич! Поэтому начал работу над подготовкой своего побега, как только переступил порог тюремной камеры! Но понимаешь, эта моя подготовка почему-то все время и, похоже, кем-то со стороны постоянно тормозилась! И с ней опять-таки почему-то по непонятной мне причине с этими моим планами постоянно возникали проблемы! Порой у меня появлялась мысль о том, что сама идея побега мне была кем-то подброшена! Но, тем не менее, я, подобно земляному червю, продолжал копаться в дерьме и далее работать над этой идиотской идеей с поджогом тюрьмы для побега! Когда на меня напали в бассейне и едва не убили, то ко мне в лазарет пришел некий Вепрь, мой сосед по камерам! И, весьма возможно, что он был человеком, который меня подставил убийцам! Но с этим поляком, он мне где-то симпатичен, с его ролью в покушении на меня, мы разберемся несколько позже!

– Похоже, парень, ты взрослеешь и становишься более мудрым человеком! – Фомич меня прервал. – Раньше ты таким не был! Лишь только что-либо не по тебе, так сразу начинаешь лезь в драку! Побывав в тюрьме, ты стал более здравомыслящим человеком! Начал задумываться над всем тем, что собираешься делать! Возможно, это хорошо! Слушай, может быть поменяемся местами?! Садись за руль …

– Не могу, Фомич! И ты сам это прекрасно знаешь! Может быть, после Риги я начну тебе помогать …?!

– Который раз ты мне говоришь о Риге, но почему, я так и не пойму! Не пойму также, почему ты запланировал целую неделю провести в этой самой Риге?! Что в ней такого интересного и почему мы вообще туда направляемся, когда нам нужен шведский Стокгольм!?

– Слушай, Фомич, давай, о Риге поговорим, когда туда приедем! Стокгольм же станет началом нашей новой жизни! Но опять-таки об этом поговорим чуть позже! Рига нас ждет!

– Ну, ладно, не хочешь говорить о Риге, так продолжай свой рассказ о своих тюремных приключениях, граф Монте Кристо!

– Это ты, о чем, Фомич?! И почему граф Монте Кристо?! Ах, да, Дантес из тюрьмы бежал, притворившись умершим аббатом Фария! Ну что ж, с этим можно согласиться! Вот только я умер на самом деле! Когда Вепрь мне предложил эту формулу побега, то я тогда, хорошенько не подумав, сразу же с его предложением согласился! Это сегодня, когда крематорий уже позади, я обращаю внимание на некоторые нестыковки в его предложении!

– Интересно, какие же именно нестыковки в его рассказе ты, граф, обнаружил?! – Задумчиво Фомич поинтересовался.

– Ну, во-первых, откуда у заключенного даже финской тюрьмы мог появиться шприц с лекарством, который пока еще находился в секретной разработке?!

– М-да, с этим можно согласиться! Но откуда тебе, граф, известно, что это за препарат, а также то, что он находится в секретной разработке и какой организации?! И что еще, на что ты якобы не обратил внимание?!

– Слушай, Фомич, я устал и мне не хочется вспоминать о недавнем прошлом!

– Ты, граф, хотя бы хоть чего-нибудь расскажи, а не то и я засну за этим чертовым рулем и мы – разобьемся! Темень стоит такая, что на дороге я практически ничего не вижу! Может быть, мы где-нибудь остановимся и немного поспим! Завтра утром приедем в чертову Ригу! Твои люди нас подождут, ничего с ними не случится!

Впереди появилась светящаяся неоновыми огнями «Autosole Motel». Это была рекламная вывеска одного из не очень дорогих латышских придорожных мотелей! Рано утром на завтрак нам подали прекрасную крестьянскую выпечку, сыр и кофе. Заплатив хозяевам мотеля тридцать пять евро за проживание и за завтрак, мы отправились дальше в путь. Где в полдень мы прибыли в Ригу.

– Фомич, припаркуйся где-нибудь неподалеку от Ратушной площади! Я же немного прогуляюсь по Риге!

С этими словами, я покинул салон автомобиля. Но прежде чем идти по нужному мне адресу внимательно вокруг осмотрелся. Все было, как и в советские времена. Много народа пришло посмотреть на главную достопримечательность этого города, на Ратушную площадь. Вокруг меня было множество туристов, чему-то улыбающихся и смеющихся. Уже собираясь отправиться в путь, мои глаза совершенно случайно коснулись номеров автомобиля, салон которого я только что покинул. Номера были, как номера и к тому хельсинские!

И опять в моей голове снова произошло короткое замыкание. В моей голове вдруг появилась мысль о том, что сегодня утром финская полиция обнаружила, что в одном из городских крематориев исчез мужской труп … Причем все вчерашние трупы ночью были сожжены, но одного праха не хватило на похоронный кубок! В этой связи хельсинская полиция всех вчерашних умерших вот-вот объявит в розыск! Скандинавский регион не такой уж большой по площади, так что розыск вчерашних умерших будет производится по всему региона, включая и Прибалтику!

Я подошел к Форд «Мондео» со стороны водителя. В открытое окно Фомичу протянул евро по две двадцатке и ему предложил:

– Фомич, почему бы тебе не посидеть вон в том баре, на противоположной стороне этой улицы?!

– А выпить-то я могу? – На мое предложение своим вопросом Фомич ответил.

– А ты догадайся, почему я даю две двадцатки, а, скажем, не пятьдесят евро?!

Уже я загадкой ответил на вопрос Фомича, так как самое большее на эти евро он в баре напротив мог бы купить двести или двести пятьдесят своей любимой Пшеничной. Все еще размышляя о Фомиче, я одновременно как бы растворился в толпе туристов. Пересек всю площадь наискосок и вошел еще в один переулок, выходивший на Ратушную площадь, но с другой ее стороны. Меня интересовал четвертый дом слева, в нем была конспиративная квартира шведской разведки. Да, не удивляйтесь, именно шведской разведки или шведского гестапо – политической полиции. Шведы – не дураки и для того, чтобы держать руку на пульсе всего происходящего в своем регионе, они имели разведцентры едва ли не в каждой балтийской стране вдобавок к службам своих военных атташе.

Я замедлил свой шаг, увидев, что рядом с нужным мне домом толпятся множество людей, уличные зеваки и прохожие. Подойдя к людям, я услышал, что они переговариваются приглушенными голосами или тихо перешептываются. В этот момент из дома латышские полицейские начали выносить носилки, на которых, по всей видимости, лежали мертвые тела людей. Разглядеть их лица не было никакой возможности, так как все тела были упакованы в пластиковые пакеты. Вот тебе бабушка и Юрьев день! Я шел на деловую встречу с коллегами полковника Андерсена, а пришел на их похороны! И кто же такой в такой доброй и милой Латвии мог так поступить с разведчиками союзного государства?! Из шепота окружающих меня людей становилось понятным, что это были некие русские, которые своими поступками стали тревожить всю Европу!

Потолкавшись минут десять в этой возбужденной от собственного страха толпе латышей, я потихонечку начал из нее выбираться. В тот момент я уже думал о том, что если бы не страх Фомича перед автомобилем и его нежелание ехать ночью, то и мое тело, возможно, находилось бы в одном из этих пластиковых мешков. Но бог пока мне позволяет не сгореть заживо, не быть убитым от удара по голове и не быть расстрелянным вместе с сослуживцем Оливии Андерсен! Вероятно, он меня бережет для чего-то другого! Но в данный момент мы с Фомичом остались без документов, чтобы могли бы и дальше продолжать свою поездку по Европе!

Фомич, как ни в чем не бывало, сидел в баре и пил свою водку. Причем перед ним стояла бутылка Пшеничной. Я моментально догадался, что он эту бутылку купил в соседнем супермаркете, затем сто грамм водки заказал в баре и под видом этих сто грамм распивал из всей бутылки. Опять эти русские привычки, ни один истинный законопослушный европеец так не поступит, они попросту до этого никогда не додумаются! Неслышными шагами я подошел к Фомичу и тихим голосом поинтересовался:

– Ты мне не нальешь сто грамм, а то что-то голова болит?!

– Тебе я ничего не налью из своих запасов! – Не оборачиваясь ко мне, Фомич пояснил. – Я тебя увидел еще на улице, когда ты к бару подходил! Выражение твоего лица мне подсказало, что встреча так и не состоялась! Видимо, Николаевич перестарался и всех твоих шведов из-за того, что мы вовремя не появились перестрелял!

– Кто такой Николаевич?

– Ты, что забыл, как в своей среде мы обращается друг к другу?! Только по отчеству! Так что Николаевич – это хорошо тебе известный генерал Терентьев!

– Откуда он мог узнать, что я жив и где могу находиться?!

– Хоть ты и граф, но не Монте Кристо, и я тебе, дружище, могу только сказать! Генерал этого ничего не знает, но он, как я и ты, учился в одних с нами высших разведывательных учреждениях! Поэтому даже ничего не зная, он предполагает, как ты можешь поступить в том или ином случае! И как выясняется, в чем-то он оказывается прав! Вот только на его месте я бы так не спешил!

– Слушай, Фомич! Ты нальешь мне водки или я тебя убью?!

– Ты сам мне всегда говорил о том, что голову водкой не лечат! Она ее поправляет и всегда помогает дурной голове найти нужное решение!

16.Mirage Hotels & Resorts – 79-я из трехсот гостиниц и казино Лас-Вегаса.
Возрастное ограничение:
18+
Дата выхода на Литрес:
27 февраля 2019
Дата написания:
2019
Объем:
280 стр. 1 иллюстрация
Правообладатель:
Автор
Формат скачивания:

С этой книгой читают