Читать книгу: «Гроссмейстер», страница 4

Глава 8

В комнате играла музыка – это Арсений нашел музыкальный канал в телевизоре маньяка Владимира. Nirvana «Rape me»…

Строганов слушал песню, качал в такт ногой и разглядывал лежащего на полу связанного человека. Тот впился взглядом в Арсения – такое чувство, что он запоминал каждую черточку его лица. Я бы на месте Арсения испугался.

– О! – не поворачивая головы, сказал мне Строганов. – А я хороший музыкальный канал нашел по телику! – И тут же: – Помнишь, у Ахиллеса было слабое место?

Я усмехнулся. Скорее всего, Строганов почерпнул эту информацию у Акунина, а не из «Мифов Древней Греции!»

– У этого типа тоже есть слабое место, даже два… – неторопливо продолжил Арсений, кивая в такт песни и смотря «этому типу» в глаза. А связанный, извините за банальность, словно поедал своего собеседника недобрым взглядом. Его глаза навыкате, покрасневшие от натуги и злобы, казались сделанными из стекла: пустые, никаких человеческих чувств не выражавшие. Homo Faber, изначально созданный с дефектом…

– О, «Skillet»! То, что надо! – вдруг воскликнул Строганов, услышав по телевизору первые аккорды новой песни. Он вскочил и навис над лежащим на полу. – Итак! Два слабых места нашего дорогого друга! Что он любит? Подсматривать! Видел, как там все предусмотрено? Вэб-камера в камере, где сидит пленница. Микрофон, чтобы можно было общаться через стену. Даже душ есть! Наш Вова – большой чистюля! Девушка должна быть чистой, да и сам он может здесь душик принять! Кстати, – Строганов обернулся ко мне лицом, – а знаешь, почему душ не в самой камере?

– Э-э… – Я пожал плечами.

– Да потому, что наш Вова строитель! Хороший строитель! Правильный и аккуратный! Второй санузел! Он не стал переносить фанину и стояк, ведь они находятся там по кадастровому плану! Все идет по плану! Эх, если бы все такие правильные были у нас! – театрально вздохнул Строганов. И даже похлопал ладонью ему по плечу. – Но! Как поет эта замечательная группа, у всех нас есть внутри монстр! Да, Вова?

Тот никак не отреагировал.

А я вдруг подумал про монстров, которые могут быть внутри Арсения… Игра ли это или театр одного актера, но какая-то маниакальность в нем ощущалась, и не только сейчас.

– А вот второе слабое место нашего героя! – так же театрально продолжал Строганов, дирижируя руками под музыку и в конце очередного такта ткнув указательным пальцем на промежность молча лежащего маньяка. – Итак, если мы лишим его слабых мест, то, вероятно, излечим от внутренних монстров. Как думаешь? И мне сейчас нужна будет твоя помощь.

Я понимал, что Арсений берет на понт нашего пленника, поэтому легкомысленно согласился.

– Отлично! – Арсений кровожадно улыбался и своими вычурными движениями напоминал танцующего каннибала. – Я нашел тут скрепку, что очень кстати для нас. Смотри, – обратился он ко мне, распрямляя железную скрепку и доставая из кармана зажигалку, – я сейчас нагрею ее, вот так… ты придержишь ему голову, чтобы операция прошла аккуратно… а я делаю два коротких движения… вот так… и глаз нет…

Меня, конечно, коробило от его методов воздействия, но я понимал, что это всего-навсего бутафория, театр. Однако этого нельзя было сказать о жертве коварного Строганова: Вова напрягся и ждал продолжения, ведь Арсений говорил о двух слабых местах.

– Дальше, – наслаждался своей ролью ненормального Строганов, – знаешь, как в наших деревнях раньше котов кастрировали? Способ простой, недорогой и эффективный. У меня как раз завалялась в кармане леска. Догадываешься? Затягивают потуже узелок, а через пару дней все отваливается… Та-а-к… – протянул он зловеще. – С чего же мы начнем? Сверху или снизу? Вы как предпочитаете? – обратился он к своей жертве.

Но тот оцепенел, а затем стал мычать – то ли угрожающе, то ли испуганно. Агрессия и страх всегда связаны между собой, а жестокость проистекает из бессердечия и слабости. Я хотел эту мысль древнеримского философа озвучить Арсению, но не успел. Тот был занят психологическим воздействием на преступника.

– Вышел месяц из тумана, вынул ножик из кармана… – Арсений, словно герой ужастика, с помощью считалочки выбирал одно из слабых мест маньяка, а тот следил за неторопливыми движениями его указательного пальца. – Буду резать, буду бить…все…равно…тебе…водить!

Его палец остановился недалеко от лица связанного маньяка и застыл.

– Ну вот, – удовлетворенно сказал Строганов. – Начнем с глаз. Подержи ему голову, а я разогрею железку.

И он демонстративно откинул пальцем крышку своей зажигалки, чиркнул колесиком и в возникшем пламени стал неторопливо раскалять кончик скрепки. Связанный перестал мычать и почти не дышал. Взгляд его был прикован к рукам своего палача. Кажется, ему стало страшно.

– Ты что-то сказал? – вдруг обратился к нему Арсений.

Тот лишь чуть мотнул головой.

– Тогда продолжим?

Тот интенсивно замотал головой и что-то замычал.

– Тогда последнее слово подсудимого! – театрально возвестил Арсений и одним движением сорвал с его лица скотч. Вова даже не поморщился.

– Я не виноват! Что вам от меня надо? – хрипло прокричал хозяин квартиры. – Я же уже сто раз говорил, что пальцем не тронул эту вашу девку! Ну, видел ее один раз! На улице! И все! Я даже не знаю, кто она такая! Вы же мне поверили в прошлый раз!? Что вы еще от меня хотите?

– Информацию, – коротко ответил Строганов, внимательно глядя на маньяка. – Нам нужно ее найти!

– Но я совсем без понятия, где она и как вам… – он замолчал, потому что его вдруг мелко затрясло, и я даже подумал, не хватил бы его инфаркт от переживаний. Как доктор я должен был прекратить этот допрос, но, собственно, Строганов уже узнал все, что хотел, точнее, все, что было можно узнать в данной ситуации, и сидел молча, глядя в окно, в котором появилось вечернее солнце.

С одной стороны, он ошибся, и этот Вова попал в круг подозреваемых чисто случайно. И пострадал случайно. Засмотрелся не на ту девушку и не в том месте. С другой – благодаря неправильным выводам Строганова мы сумеем спасти другую девушку, заточенную в соседней комнате. Как говорил наш друг Джон Гартнер – это Провидение или Божий «промысл».

– Так, пора действовать! – Строганов вскочил со стула и, поискав глазами вокруг, обнаружил телефон хозяина квартиры. – Можно я с вашего телефона позвоню? – задал он риторический вопрос и, не дожидаясь разрешения, стал кому-то названивать.

Мне эта идея показалась странной, – зачем кому-то звонить с телефона преступника? Однако все выяснилось с первых секунд разговора.

– Алло! Полиция? Да… Я тут такое обнаружил… Адрес? – И он назвал адрес, по которому мы сейчас находились. Говорил он при этом немного измененным голосом, изображая манеру человека простоватого, недалекого. – Я говорю… зашел к соседу, а тут такое! Он маньяк, над женщиной издевается… изнасиловал! Приезжайте быстрее…

Тут Строганов был вынужден замолчать, поскольку заорал сам Вова, как говорится, благим матом. Но Строганову это и было нужно, – он поднес трубку поближе к орущему и дал послушать дежурному полицейскому.

– Да, – продолжил Арсений свое общение с представителями правопорядка. – Это он орет! Я его связал, чтоб он не убежал, пока вы там соберетесь… да, я же говорю… ну и хорошо, что разговор записывается, теперь вам точно сюда ехать надо, – усмехнулся он. – И пришлите здоровых мужиков! Он кабан редкостный! Да… это вам не митинги разгонять! Чего? А… ну, Дмитрий Медведев меня зовут, я сосед… жду! Давайте!

И он снова подставил телефон поближе к связанному маньяку: тот продолжал орать, на этот раз угрозы – и Строганову, и мне, и вообще всем вокруг.

* * *

Мы взлетели по лестнице до самого верха.

– Они сейчас будут здесь, – чуть запыхавшись, сообщил мне Арсений, – но нужно посмотреть…

Он не договорил, что именно он хотел посмотреть, вероятно, как будут арестовывать насильника. Мне же было важно, чтобы они не забыли про несчастную жертву, которая была заперта, словно в тюремной камере, в этой третьей комнате. Дверь, ведущую из шкафа, мы оставили открытой.

Арсений тем временем осматривал врезной замок в двери, ведущей на чердак. Используя две блестящие металлические отмычки, он довольно быстро открыл его. И вовремя, потому что мы, вылезая на чердак, уже слышали вой сирен.

Мы прошли через все чердачное помещение и оказались на противоположной лестнице. Нам повезло – там выход с чердака на лестницу оказался открытым. Из небольшого овального окошка нам был виден весь двор и две полицейские машины, около которых дежурил вооруженный коротким автоматом полицейский.

Ждать нам, однако, пришлось довольно долго: приезжала «Скорая», забравшая несчастную девицу, затем во двор въехала машина с тонированными стеклами, из которой вышли трое похожих друг на друга мужчин в костюмах. Они выслушали короткий доклад полицейского и потом пошли за ним в парадную, где жил маньяк. Потом приехал микроавтобус, из которого вышли еще три человека с чемоданами и последовали туда же, – словом, все было как в киносериале. Все это время около клумбы стоял мужчина и курил, с интересом наблюдая за происходящим. Поистине, больше всего люди интересуются тем, что их не касается!

Я хотел было пошутить над Арсением, что сейчас будут разыскивать Дмитрия Медведева – соседа, который их вызвал, но не рискнул, ибо Строганов имел вид слишком уж недовольный и злой. По-видимому, он был недоволен результатами нашей экспедиции, – пропавшую Маргариту-то мы не нашли! И зол на маньяка Вову, – не оправдал возложенных на него надежд…

Глава 9

Солнце скрывалось, скатываясь за крыши домов и освещая последними лучами кухню Арсения, где мы с ним сидели и пили чай. Было около десяти вечера. Еды у него дома не оказалось, и на мой вопрос, питается ли он вообще, Арсений выдал мне фразу:

– Избыток пищи мешает тонкости ума!

Я был поражен его осведомленностью, поскольку вряд ли письма Сенеки к Луцилию фигурировали в компьютерных играх.

Незадолго до этого, пока мы ждали, когда закипит чайник, мы слегка поспорили. Я утверждал, что нельзя опускаться до уровня маньяка, которого мы обезвредили. И что я, конечно, понимаю, что все его, Строганова, устрашения – выколоть глаза, кастрировать и так далее – были не более чем пустые угрозы, но…

– Это были реальные угрозы! – перебил он меня. – И он их почувствовал! Если бы ты его допрашивал…

– Что толку от твоего допроса? – в свою очередь, перебил я его. – Что ты узнал от него, чего мы и так не знали? Хотя пленницу мы нашли… ну, то есть ты нашел… – скромно поправился я.

– Толку? – удивленно уставился он на меня. – Я узнал, что он, черт его дери, не имеет отношения к похищению Маргариты! И это плохо.

– Я не об этом, – вздохнул я. – Я о методах, которые ты используешь. Цель не всегда оправдывает средства, понимаешь?

– Нет, – искренне ответил он. – Я считаю, что если мы будем щадить преступников, то тем самым навредим честным и добрым людям. Зло нужно подавлять в зародыше. Считаешь, что я не прав?

Я не ответил, решив, что спорить с ним бесполезно. Но Строганова не устраивало, что я так легко сдался.

– Если тебе интересно мое мнение и даже если не интересно, то я считаю, – продолжил он, снимая чайник с плиты, – что если у тебя была возможность предупредить преступление, а ты этого не сделал, то это значит, что ты способствовал ему!

– Извечный вопрос: можно ли подкидывать кошелек в карман Кирпичу?

Я знал, что любопытный Строганов клюнет на приманку, и не ошибся.

– Кошелек, карман, кирпич, – негромко повторил он.

Я тут же решил сменить тему и ткнул пальцем в его левое плечо, на котором красовался небольшой крест, словно составленный из треугольников.

– О! У тебя новая татуировка? Ты крестоносцем стал?

Арсений гордо посмотрел на меня, затем похлопал сам себя по плечу с изображением странного креста и заявил:

– Сбылась детская мечта, я стал рыцарем! – и стал разливать чай по чашкам. Движения его были настолько резкие, что кипяток выплескивался на стол.

– Лучше бы ты стал аккуратным, – вздохнул я и потянулся за салфетками. – Слушай, детектив-рыцарь, ты говорил, что у тебя еще куча версий, может, озвучишь хотя бы несколько?

– Зачем? – спросил он. – Кстати, одна из них – твоя.

– Про инопланетян? – Я тяжело вздохнул.

– Ну да! – подтвердил он без тени иронии. – И вообще, какой смысл обсуждать уже неактуальные версии, когда есть моя гениальная догадка?

– Одну твою гениальную догадку мы уже проверили, – улыбнулся я. – Она оказалась верной, но только наполовину. Я про маньяка. И хотя нашим поискам это никак не поможет, мы сделали доброе дело…

– Что значит не поможет? – встрепенулся Строганов, – да моя суперидея появилась только благодаря моей версии про маньяка!

– Э-э, боюсь, что я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду… – озадаченно начал я.

– Я и говорю про то, что у всех на виду! – воскликнул он что-то маловразумительное и затем медленно, делая паузы между словами, произнес: – Мы взглянули на мир глазами Маргариты. На то, что она видела в свои последние минуты перед исчезновением. И если бы не моя версия про маньяка…

– А что она видела перед исчезновением? – заинтересовался я.

– А что я видел из окна магазина нижнего белья? – раздраженно, вопросом на вопрос, ответил Арсений.

– А, ресторан? – догадался я.

– Ну не распродажные же трусы? Конечно, ресторан! – Строганов подскочил, словно его ужалили в одно место. – В котором она с кем-то должна была встретиться… ну, или около которого она с кем-то встретилась.

– Это просто твое умозаключение, – осторожно вставил я, имея в виду, что доказательств у него нет.

– Разумеется, мое! На сегодняшний день никто, кроме меня, не сообразил… – успокоился Арсений и сел обратно в кресло. – Поэтому мы завтра утром, как можно раньше, едем в этот ресторан…

– Боюсь, что он будет еще закрыт, – качая головой, возразил я этому гению. – Рано утром…

– Черт, вот бездельники! – искренне огорчился он, но тут же выдал новую идею: – Тогда мы завтра утром едем к нашему патрону Юрию, этому манерному умнику.

– А почему к нему? – удивился я.

– Ну, во-первых, он наш шеф, которому мы должны докладывать о результатах. – Он вытянул ноги и закинул руки за голову.

– Результатов-то нет. Маньяк же ни при чем, – возразил я ему. – Или ты хочешь рассказать ему о… – я не успел сказать «ресторане».

– Нет, – словно обрубил он. – Не хочу. А отрицательный результат – тоже результат. К тому же мы должны получить от него аванс на текущие расходы.

– А! Ну, теперь понимаю, – улыбнулся я.

– Между прочим, я в магазине тебе трусы за свои деньги покупал! – деликатно напомнил он мне и вдруг снова выпрыгнул из кресла. Не надолго его хватило. – Да черт с ними, трусами и деньгами! Доктор, у меня гениальная догадка, а ты все про деньги! У тебя случаются озарения? – и, не давая мне ответить, заорал: – А я чувствую, что у меня скоро будет озарение! Мы уже близки к нашей цели! Мост Ватерлоо! Это наш следующий путь, наша главная дорога!

У меня, конечно, озарений не бывает, а вот предчувствия случаются. И в этот раз меня терзали смутные сомнения насчет этого ресторана. Конечно, после истории с маньяком я был готов верить каждому его слову. Но! Делать поспешный вывод только на основании мимолетного взгляда Маргариты, брошенного ею при выходе из магазина, было чистой воды фантазированием. И что она или в ресторане, или около него с кем-то встречалась – тоже ничем не подкрепленные фантазии!

А Арсений, видимо, пребывал уже в отличном настроении, поскольку стал распевать во весь голос:

– Эх, дороги, пыль да туман… – в стиле рэп пел Арсений, танцуя хип-хоп. – Холода, тревоги да степной бурьян!

К счастью, мой телефон стал играть мелодию из «Шерлока Холмса», и я попросил певца замолчать. Звонили с работы, выясняли, где журнал переливаний крови. Оказывается, я последний им пользовался. Сообщив, что, вероятнее всего, он на своем месте, я обратился к Строганову:

– Скажи, пожалуйста, а кроме мостов и инопланетян, что-то в твоих планах еще есть? Какие-то другие версии? Просто из интереса спрашиваю, беседу поддержать, – как можно серьезнее добавил я.

– Да полно, – отозвался он. – Только зачем? Когда есть реальный след…

– Для книги, которую я напишу, – соврал я.

– А, – понимающе закивал он, – конечно! Например, что она сбежала с возлюбленным. Папаша не давал ей разрешение на брак, она и исчезла…

– Э-э, а что, были какие-то симптомы этой проблемы? – с недоверием спросил я.

– Нет, – покачал головой этот фантазер. – Это была просто красивая версия. Но, увы, она совсем ничем не подкрепляется. А версия была романтической… или романтичной?

– А на самом деле, у нее же был возлюбленный? – спросил я, стараясь подавить в себе растущее раздражение.

– Да, был и есть. – Строганов снова уселся, закинул руки за голову и рассматривал лепнину на потолке. – Живет в Монако, работает там же… его проверяли, он не при делах… – задумчиво закончил он и посмотрел на часы.

– Да, стоило приезжать в Петербург, чтобы сбежать с возлюбленным, живущим в Монако, – усмехнулся я. – Ну а еще какие есть версии?

– У нее есть своя галерея в городе Лондоне, – тут же сообщил этот сочинитель, – она картинами там торгует. Я посмотрел адрес галереи, она на Бермондси-стрит. Доктор, а ты бывал в Лондоне?

– Нет, – ответил я, внимательно слушая Арсения и раздумывая, насколько важный факт он мне сообщал. – А тебе это о чем-то говорит? Ну, что галерея находится именно на этой улице?

– А я был один раз, в юности, – мечтательно вздохнул он. – И знаешь, даже был в музее Гарри Поттера, это полчаса ехать от города… Что ты спросил? А, нет, никакого значения адрес не имеет. Я в том районе тоже бывал, но особенно ничего не запомнил… Она сюда привозит картины, устраивает выставки, продает, короче, на искусстве наваривается.

– Может, там какой-то криминал? – предположил я. – Связанный с картинами… Подделки там, копии, подлинники… я как-то слышал одну историю…

– Да это все ерунда! – оборвал он меня взмахом руки перед моим лицом. – Меня это сейчас абсолютно не волнует!

– «Меня не волнует!» – передразнил я его. Что меня раздражало в Арсении (кроме всего прочего), так это его идеификс, часто бредовые, но в которые он фанатично верил! Версия может быть придумана только им, гением, и никакие другие он рассматривать не будет, особенно мои! Это ли разумный подход? И я не выдержал: – А что тебя волнует, гений? Только ресторан? Мы тут битый час сидим, а ты… одни фантазии! Лондон, Монако, Гарри Поттер…

– Фантазии? – тут же вспыхнул Арсений. – Поттер? Я, в отличие от тебя, все материалы просмотрел, чтобы иметь возможность размышлять и фантазировать! Смотри еще раз! – и он грубо потащил меня в комнату к компьютеру. – Вот Кирочная улица, вот пешеходный переход, где ее еще видно. Она идет по этому переходу и поворачивает налево, но дальше, на той стороне, камер или нет, или они непишущие. Справа камера есть, но девушки на записи нет. Значит, она точно пошла в левую сторону! Но далеко уйти она не могла, потому что уже через шестьдесят пять метров есть видеокамера, на которой никакой Маргариты нет! – Строганов аж покраснел от переполнявших его эмоций. – Значит, сделали следователи вывод, и я с ними согласен, девушка пропала именно на этом участке. Поэтому они проверили все дома и расположенные в них магазины, вот, к примеру, этот, цветочный… А также фирмы, офисы, заведения, в том числе и ресторан «Мост Ватерлоо»…

– Ну и? – вставил я, все еще находясь в раздражении.

– И никаких следов пропавшей девушки не нашли! А также чердаки, подвалы, дворы, лестницы… – перечислял Арсений, загибая пальцы. – Затем они опросили множество свидетелей, которые проходили в этот момент по этому участку улицы, просмотрели данные с видеорегистраторов машин, которые проезжали мимо…

– Да ладно? – возразил я ему и с сомнением поинтересовался: – А как же они их всех нашли?

– Элементарно, Ватсон! – поморщился Арсений. – Телефоны сейчас есть у всех! Просто посмотрели, кто шел в это время в этом месте! Так же и с машинами…

– Ты хочешь сказать, что даже не надо было говорить по телефону, а просто идти? – изумился я.

– Пф! Ты что, с Луны свалился? Большой брат следит за тобой! Если телефон включен, то тебя уже «видно». Они допросили кучу народа! И никто ничего не видел! – выкрикнул он. – На одном видеорегистраторе проезжавшей мимо машины видно, что она идет по пешеходному переходу, но это и все. И только ресторан… – тут он вдруг замолк.

– Ресторан же проверили! – не мог я сдержаться, чтобы не напомнить ему его собственные слова. – И ничего не нашли!

– …! – высказался он. – Они и квартиру маньяка проверили! И что? Слушай, что Я тебе говорю! Ресторан – это наша золотая жила! Просто всему свое время. Я беру его на себя!

– Ресторан? Что ты к нему привязался? Ты голодный, что ли? – Я попытался шуткой успокоить вспыльчивого друга. Раздражение мое пропало, а Арсений тем временем не на шутку разбушевался.

– Сам ты голодный! – прорычал он, и я на всякий случай отошел от него, ибо Строганов мог из любви к истине и стукнуть. – Она специально зашла в тот магаз, чтобы посмотреть из окна на этот ресторан, где у нее была назначена встреча!

– Ну почему именно встреча? – Я отступил еще на шаг назад.

– Потому что она на часы взглянула! – заорал он на меня. – Для чего на часы смотрят? Погоду, что ли, узнать? Потому, что она приехала чуть раньше и думала, идти или не идти! И рассматривала место встречи! И решила идти!

– А может, она просто взглянула на проезжавшую машину или идущего молодого человека? – С риском для жизни я выдвинул свое предположение.

– Ты еще скажи, что она зашла в этот магазин, потому что у нее трусы дома закончились! – возопил этот мастер дедукции. – Этот «Мост Ватерлоо» будет нашим мостом к разгадке ее исчезновения! – безапелляционно закончил он. – И хватит об этом.

Наступила тишина. Я еще раз прокрутил в уме доводы Арсения: она посмотрела в окно, потом на часы, пошла на противоположную сторону улицы… Может, и правда собиралась с кем-то встретиться… А может, и нет… Какой смысл спорить? Скажу честно, у меня был собственный план поисков пропавшей девушки, и я ждал подходящего момента, чтобы озвучить его Строганову. Меня так раздражало, что он абсолютно не воспринимал никаких моих предложений и идей! Конечно, я не могу претендовать даже на звание обыкновенного детектива, а не то что на лавры гения, но! Но кое в чем, я уверен, разбираюсь лучше даже самого Строганова! И я решил действовать не напролом, а, так сказать, исподволь.

– Хорошо, – обратился я к нему, пытаясь навести мосты дружбы и взаимопонимания. – Наш следующий путь – это «Мост», пусть так. Но почему ты не рассматриваешь другие пути? Например, больницы?

Строганов недоуменно уставился на меня.

– Она могла попасть в больницу, – пояснил я ему. – Во время следствия изучали людей, поступивших в стационары нашего города?

– Да, – подозрительно прищурившись, кивнул он, – они прошерстили с десяток клиник, несколько медцентров и почему-то только один морг. Я думал, что в городе их гораздо больше. Моргов.

– Морг на Екатерининском проспекте? – уточнил я.

– Как ты догадался? – изумился Арсений. – Я об этом тебе не говорил.

– Это морг судмедэкспертизы, – усмехнувшись, пояснил я. – Людей, умерших на улице или дома, везут именно туда. Ну, еще это, конечно, зависит от причины смерти…

– Смерти. – повторил Арсений и посмотрел на меня с интересом, что ли. – А скажи-ка мне, доктор, почему во время следствия они искали Маргариту в шестнадцати больницах, а я посмотрел в интернете и обнаружил в одном только Петербурге более сотни клиник? Почему они проверили не все? А? Поленились?

– М-м, так они же, вероятно, смотрели только больницы скорой помощи, – пожал я плечами. – Какие там фигурировали?

– Да, там был Институт скорой помощи, – задумчиво кивнул Арсений, – еще твоя больница, Елизаветинская, Александровская, двадцать шестая больница на Костюшко…

– Все правильно! – перебил я его. – Это больницы, которые дежурят круглосуточно и семь дней в неделю. Крупные стационары, куда поступают больные со всего города…

– В интернете я видел клинику МЧС, – возразил Строганов. – Очень крупный стационар, как ты говоришь, но его не проверяли.

– Потому что они не дежурят, – терпеливо разъяснял я ему особенности госпитализации пациентов в нашем городе, – туда с улицы не попадешь, понимаешь? Даже если тебе станет плохо у них во дворе, то тебе вызовут «Скорую помощь» и отправят в дежурную больницу.

– В любую?

– Ну, которая дежурит и к которой ты ближе находишься. Город поделен на районы, и у каждого района есть своя больница. Например, если ты живешь где-нибудь на Московской…

– А с Кирочной куда везут? – Арсений не мог долго слушать.

– Скорее всего, к нам.

– Понятно. Я, кстати, так и думал, – заявил он и прикрыл глаза.

– Так вот, – продолжил я свою мысль, – насчет больниц. Они, как ты изволил выразиться, «прошерстили» больницы и морги и никого не нашли. Так? А они искали только Сердюкову Маргариту? Или еще и неизвестную женщину?

Арсений открыл глаза и хмуро посмотрел на меня.

– Ее они не нашли, – наконец сказал он. – И я не понимаю, какое отношение имеет поиск по больницам к моей версии про ресторан?

– Никакого! – честно признался я. – Дело вот в чем. Скорее всего, они искали или «Сердюкову Маргариту Георгиевну, 24 лет», или «неизвестную женщину 20–30 лет, такого-то роста и с такими-то приметами», если она поступила без документов и без сознания. Согласен?

– Нет. – Арсений продолжал хмуриться.

– Ну смотри! – теперь я вскочил и стал ходить по комнате. – Ей стало плохо на улице, у нее с собой документы, ее подбирает «Скорая помощь» и везет в больницу. Таким образом, ее нужно искать как Сердюкову Маргариту, правильно?

Арсений промолчал.

– Далее, – продолжил я, – на нее могли напасть, украсть документы, и она без сознания как «неизвестная» поступает опять-таки в ближайшую больницу. Правильно?

– Ты идешь по следам следователей, – заметил он, теряя интерес. – Ищешь иголку в стоге сена.

– Именно! – Я остановился напротив него. – А если они проверили не всех поступивших? Был случай, когда изучили списки всех увезенных «Скорой помощью» за сутки и не нашли пропавшего человека, а он благополучно поступил в больницу с улицы! Понимаешь?

– Ты хочешь сказать, что в больницу может привезти не только «Скорая помощь»? – засомневался он.

– Пф! Конечно! Основную массу пациентов привозит «Скорая», но может человек прийти сам или, скажем, идет кто-нибудь мимо стационара, стало ему плохо, его и принесут с улицы в приемный покой. – И я снова уселся на стул.

– Ну допустим, – нехотя согласился он, – она могла поступить, как ты говоришь, «с улицы», и чтобы ее обнаружить…

– Надо просмотреть журнал поступивших в приемное отделение! – радостно выпалил я свою мысль. В самом деле, я был горд своей идеей, своим вкладом в наше расследование.

– Сидеть и уныло просматривать какие-то журналы, когда у меня такая шикарная версия? – лицо Строганова менялось, можно было подумать, что у него внезапно заболел зуб.

– Ну, я могу… – Я не успел закончить фразу, что готов взять все это на себя, как он меня перебил:

– Отлично! Раз тебе приспичило помирать с тоски, вместо того чтобы разрабатывать мою гениальную задумку… – Арсений недобро посмотрел на меня. – Так вот, ты будешь искать Маргариту по больницам. Но! Критерии поиска должны быть следующие: «Сердюкова Маргарита» – это раз, и «неизвестная женщина любого возраста» – это два…

– Почему любого? Ей же двадцать четыре…

– А помнишь, ты мне рассказывал историю, – тут же перебил он меня, – как привезли парня, и ему поставили ориентировочный возраст 30 лет? А ему оказалось 17! Потому что башка и лицо были расплющены! – И он хлопнул ладонью об ладонь. – И когда его искали, то… – он развел руками.

– Я понял, – кивнул я, моргнув от громкого хлопка. – Ты хочешь сказать, что нельзя так сужать возраст, если искать как «неизвестную». Но ты знаешь, сколько неизвестных женщин любого возраста поступает в больницы многомиллионного города? А если неизвестной женщине сто лет, она заблудилась, ее привезли в больницу, ее тоже ехать смотреть?

– А знаешь, сколько миллионов у папы Маргариты? – опять вопросом на вопрос ответил Строганов. – И знаешь, сколько он готов отдать за свою дочь? Доктор! Ты все средства используешь для лечения тяжелобольного? А? И здесь не скупись! Поэтому все неизвестные женщины минимум до пятидесяти лет – это два!

– Еще и три будет? – усмехнулся я. Инициатива, как известно, наказуема исполнением. А уж если я не хочу следовать плану моего гениального друга или еще и свои идеи предлагаю, то этот друг превращается в бога мести Зернебока или обычную фурию. Мне вспомнился дневник Сердюкова, который пришлось читать по приказу Арсения.

– Да, – мстительно (как мне показалось) кивнул он, – три. Допустим, ей дали по черепу…

– Называется черепно-мозговая травма, – напомнил я.

– Да, и по мозгу тоже, – легко согласился Арсений. – Она потеряла память и могла поступить в больницу под чужим именем. Поэтому нужно будет искать не только Сердюкову Маргариту, не только неизвестную, но и проверить всех известных женщин, поступивших в больницы в этот день и…

– Как это – всех? – Я не поверил своим ушам.

– …и во все последующие, – закончил этот Зернебок.

– Но это невозможно! – воскликнул я.

– Почему? – вкрадчиво спросил он.

– Да потому что их сотни, тысячи! И никакие миллионы не помогут мне…

– Доктор! – обратился он ко мне и выставил вперед свою ладонь. – Спокойно. Мой папа говорит в таких случаях: «дыши глубже».

– Я и смотрю, что ты все время вздыхаешь. – Я неожиданно для себя сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. Помогло! Даже желание спорить пропало.

– Вот и отлично! – обрадовался этот психофизиолог и неожиданно добавил: – А также надо проследить судьбы этих женщин!

– В смысле? – не понял я. – Какие судьбы? Каких женщин?

– Ну, из приемного отделения куда они деваются? Домой уходят? Или на другие отделения? Или в другие больницы? Тебе придется проверить их всех! Можно пока ограничиться женщинами, – с саркастической улыбкой добавил он, – потому что в случае неудачи ты возьмешься за мужчин!

– Строганов! Прекрати паранойю! – Я решил, что хватит с меня издевательств и что я сам сумею разобраться в этом задании.

– Короче, доктор, – внезапно заговорил Строганов обычным тоном, – на сегодня хватит расследований, через пятнадцать минут будут показывать «Gravity Falls», новый сезон. Ты есть очень хочешь?

Я объяснил, что это не важно, поскольку собираюсь уходить домой. Арсений попытался оставить меня ночевать, но никакие его уговоры не изменили моего решения, и я отправился в путь-дорогу.