Читать книгу: «Берсерк Забытого Клана 2.1. Смена локации», страница 5

Глава 7. Скользких вопросов следует избегать!

Я пришёл к однозначному умозаключению о нежелательности затрагивания тематики государства, пообщавшись со своим новым знакомым. Итак…

После удара дубиной по чердаку, паренька транспортировали на третий этаж в двухместный номер уже известного придорожного заведения. Ну не совсем придорожного, а отчасти и пригородного, что сути не меняет. Я решил поселиться с ним вместе, ибо лекарь настоял на суточном отдыхе бедолаги под неусыпным присмотром, а у него никого из знакомых тут нет. Хозяина он недолюбливает заранее, а я вроде как, стоял на его стороне, поддержал и ровесник впридачу. Или близок по возрасту.

– И не забывайте принимать вот эту микстуру, – выдал мужичок уходя, благосклонно приняв от меня целую серебряную денежку.

Денежка, или деньга. Так он её и назвал. Серебряная денежка считалась уже целой копейкой и вмещала в свой номинал десять медяков. Далее – рубль себестоимостью в сто серебрушек, а там по нарастающей, кратно ста и уже золотыми монетками. Сами деньги – ва-а-ще без заморочек в исполнении чеканки. Ровность круга? Не-а, честные труженики монетных дворов не слыхали ни разу о надобности такую сложность блюсти!

Но это всё ерунда полная, по сравнению с будущим приходом в себя пострадавшего. И вот почему!

Его конь героически пал под натиском старости, едва оказавшись в стойле конюшни, как сказал хозяин трактира. Я живо представил реакцию парня и ужаснулся, припомнив его отчаянный героизм и небывалую вспыльчивость характера.

Как сказать-то ему о великой утрате, когда он очухается? А ещё и палаш поломался некстати… Его эфес с огрызком клинка я аккуратненько в ножны вложил, создав видимость целостности. Словом, настала сплошная непруха, или чёрная полоса в жизни парня.

А вот у меня всё наоборот – улыбнулась Фортуна! А может я, попросту, забираю чужое везение? Ну, типа дар такой, подарочный. М-да уж, даже ни капельки не смешно. А умение Чтения Создателя сохранено? Куча вопросов остаётся открытыми, чтобы озвучить их при очередной встрече со своими благодетельницами. Ну, да ладно – нет повода киснуть!

Я мысленно отмахнул от себя большие ворохи тревожных мыслей и улыбнулся, вживую, естественно, а не мысленно. К тому же, из коридора потянуло чем-то особенно вкусным, услужливо напомнив мне о наступлении времени обеда у гостей и постояльцев трактира. В принципе, об этом и мой пустой желудок уже намекал парочку раз характерными звуками.

– А-а-а, – простонал лежащий в кровати парень и медленно открыл глаза.

– Фокус сюда наводи – на меня! – я помог ему с ориентацией в пространстве и словом и жестом. – Что боец, как самочувствие? А круто ты навалял этому заносчивому перцу! Вставай, – я подал ему руку и помог принять сидячее положение. – Один, да против четверых встал… – я деланно восхитился, сыграв театральное изумление в выражении. – Моща-а-а!

– Да ладно тебе ёрничать, всё я помню – и никто не пострадал от меня, а вот мне знатно накостыляли, – парень отвёл взгляд и улыбнулся. – О чём я думал, бросаясь на превосходящего по силе противника? – посетовал он с чувством иронии и стыда. – Всё мой скверный характер… – затеял он сокрушаться.

– Ва-у! А раз ты и сам всё про себя знаешь, то – закругляйся кисляк пропогандировать, как и голову пепелком посыпать и, вообще, а погнали-ка пообедаем! – на позитиве утвердил я, решительно встав с табурета на котором сидел в режиме заботы.

– У меня с деньгами не очень, м-мм, а что значит – пропагандировать? – промямлил парень.

– Можно подумать, будто я Рокфеллер! – я отмахнулся, похлопывая по кожаному узелку с монетами на поясе. – Пропаганда – это совет всем на свете о том, чего делать нельзя, но очень хочется лично тебе! Например, насрать на триумфальной площади и говорить, что так надо по демократической идеологии!

Молодой вельможа ненадолго завис от такой смелой расшифровки.

– Я не хочу нужду на площадях справлять… Что за дворянин – не слыхивал, – вполне прогнозируемо среагировал парень и встал на ноги, осматриваясь и озадачиваясь своим внешним видом молодого аристократа. – Рокфеллер… Х-м, звучит как имя татя-мошенника, – как нельзя чётко подметил он, шаря взглядом по сторонам.

– Англо-вертепщик, содомист треклятый, – брякнул я, а следом скорчил показушное выражение глубокой скорби. – Сабельку, кстати, не ищи – она поломалась при схватке, как и коня.

– Э-ээ, – протянул он почёсывая затылок, явно испытывая лингвистическую контузию от многого непонятного в услышанном от меня. – А с конём моим что?

– У скакуна твоего… Н-да, как не прискорбно мне говорить, а хворь падучая его одолела и он покинул мир живых. Но сытым и в комфортных условиях – прости, – я развёл руки, – искренне соболезную о утрате.

– А-а-а, во-он оно как, – протянул он с пониманием и подмигнул мне по-заговорщически. – Хорошо хоть до сюда дошла!

– То есть, ты битву затеял не от любви к своему четвероногому товарищу, а из-за обычной гордыни, перемешенной с заносчивостью? – уточнил я, стоя у двери вполоборота к герою и собираясь открыть её.

– Мне папенька наказ строгий дали – не давать спуску, показывать себя великим смельчаком и блистать характером, чтоб добиться желаемого, – благоговейно пояснил молодой аристократ, поправляя берет украшенный пёстрым пером птицы неизвестной породы.

– Сдаётся мне, что благородный советчик имел ввиду нечто иное… ну да ладно, – подметил я, пребывая в амплуа мудреца, неоспоримого знатока жизненных ситуаций. – Резонный вопрос назревает, а чё ты не шарахнул какой-нибудь боевой магией по супостатам, ведь ты же Маг? А? – уточнил я, чувствуя кокой-то подвох.

– А хоть бы и Маг, вот только, что мне с того? – товарищ продемонстрировал отчаяние и махнул рукою наотмашь. – Будто я сдуру забыл о Верховном Запрете на боевые магические деяния! – укорил он меня, такого наивного тугоума в его глазах. – Ну-у, уж нетушки, ещё чего не хватало, оказаться прямёхонько в Змеевом Остроге, вместо резиденции Небесных Плащей! – добавил парень с возмущением выпучив глаза и ещё эмоциональнее.

М-да, даже новым поединком повеяло, как мне кажется, со мной в роли противника. Чот оный представитель местной аристократии слишком нервный! Посему, нужно срочненько разряжать напряжённую атмосферу.

– Ладно-ладно, не мандражируй излишне и пойдём уже есть. Кстати, ты в городе проживаешь? – я поспешил сменить тему с безразличием в выражении.

А ещё, я постарался вложить в сказанное смысл праздного интереса не обязывающего парня к ответу и вышел из комнаты.

Таким образом, я мысленно напомнил себе о важности соблюдения осторожности, с которой следует задавать житейские вопросы гражданам. А то, ещё бы чуть-чуть и я выдал бы себя. Вернее, своё незнание местной элементарщины, способное привести к подозрениям всякого толка. Запрет какой-то проморгал, явно общеизвестный.

Кроме того, с пареньком следует быстренько распрощаться. Может быть сразу же по прибытию в город, а может чуть позже, но одно ясно точно – компания с вспыльчивым дуэлянтом мне пока преждевременна, если не сказать, что строжайше противопоказана.

А пока… Разговор наш прервался и мы молча спустились на первый этаж, являющийся главным для предприятия общепита, типа трактир. Выбрали стол у окна, обозначили присутствие взмахом хозяину и принялись ждать представителя обслуживающего персонала.

Как я уже и подмечал ранее, архитектура незамысловатая и знакомая мне по фильмам и историческим сериалам. Торцевые стены сложены из камней, а основной каркас здания деревянный.

В каменных стенах расположены очаг и камин. У камина предусмотрены места отдыха и столы для любителей созерцания пляшущих языков огня, а та, которая с очагом, отгорожена невысокой стойкой и ширмой. Оттуда доносится приятное скворчание чего-то готовящегося, ну и, собственно, благоухание ароматов уже приготовленной пищи.

Явного интереса к своему сотрапезнику я преднамеренно не проявляю, отчего общение встало на длинную паузу. Поэтому, мы безучастно смотрим в окно, за которым открывается вид на трактирный двор и дорогу, ведущую в город. Какое-никакое, а всё же занятие.

– У-х-ты! – неожиданно восхитился парень. – Глянь скорее туда! – он буквально вытаращился за окно, и даже задницу с лавки приподнял от переизбытка восторженных чувств.

Я, с профилем дремлющего меланхолика, последовал его эмоциональному наставлению.

И что наблюдаю? Ничего такого, особенного, как по мне. Напротив открытых настежь ворот остановились три всадника и ведут беседу, поглядывая то на трактир, то на дорогу в направлении города. О смысле дискуссии меж господами догадаться вовсе не сложно. Путешественники принимают решение о передышке с обедом.

Двое явно военных, как я понимаю, голосуют за перекус, а третий настаивает на продолжении следования. Торопится сильно, походу. А ещё – он среди них старший, что тоже подметить не сложно. Он и одет побогаче, и держится по-иному, важничает. Что именно в этом всём относится к выраженью «ух-ты» – я совершенно не понимаю.

– Небесный Плащ из личного полка Великого Мономаха, – благоговейно пробормотал парень, словно дал пояснение на мой непрозвучавший вопрос.

– Действительно, – я поддержал его, отмечая наличие у старшего группы упомянутой верхней одежды.

Плащ качественно замызган, запылён и помят, и действительно синего цвета, расшитый золотом и украшен гербами.

Герб на спине я плохо могу рассмотреть, но его мелкая копия в районе груди видна приемлемо. Там, в середине винтажной окружности из непонятных иероглифов, изображён силуэт крылатого хищника, похожего на фэнтезийного дракона.

Ну, не демонами же украшать одеяния? Нет! А раз нет – значит украшают драконами, типа тех, арочных, виденных ранее! Однако и это не точно, ведь демонов рано сбрасывать со счетов, не будучи знакомым с порядками и нравами нового мира.

А ещё, мне показалось, будто утверждение парня, сделанное с восхищением насчёт Небесного Плаща, относится как к одежде, так и к самой личности персонажа. И по смысловой нагрузке оно ближе к характеристике человека. Но это, опять же, моё чисто субъективное мнение.

– Чего угодно-с уважаемым господам? – задал стандартный вопрос трактирщик.

Мы отвлеклись от наблюдений и приступили к заказу обеденных блюд.

– А что у вас сегодня? – я обратился к хозяину.

– Печёная курица в южных пряностях и уха, всё наисвежайшее, – гордо заявил трактирщик. – Велите нести?

Я ограничился кивком и подал ему пару медных монеток. Расценки мне пока не известны, но если денег окажется недостаточно, то мне укажут на это. Или намекнут.

– Благодарю-с, – хозяин принял оплату с почтением. – Отпить не желаете чего?

– На твоё усмотрение, – я подал ему ещё одну медяшку. – Но, подай не больно-то крепкое, – добавил я.

Три монеты оказались тем самым размером оплаты, приведшим хозяина в радостное состояние. Теперь я знаю сколько нужно монет на оплату обеда – два медяка за глаза для одного человека, вместе с напитками. Учту на будущее.

– Премного благодарствую, Боярин! Всё будет исполнено в лучшем виде! – заверил трактирщик и удалился, а мы вернулись к прерванному занятию.

За окном на дороге уже не оказалось той троицы конных путешественников, заинтересовавших нас. Скорее всего, старший из них принял волевое решение и они отправились далее, не останавливаясь на отдых с обедом. Точно торопятся.

– Я тоже стану когда-нибудь Небесным Плащом, – мечтательно заявил мой новый знакомый. – А пока, я буду Юнкером их Полка, на время учёбы, – продолжил он с уверенностью в тоне. – Мой папенька – старый друг и боевой товарищ самого Полковника Гогенцолера! – он чинно покивал мне, мол – да-да, вот такой я непростой парень, а привилегированный.

– Ваще – огонь! – я согласился и приподнял над столом сжатый кулак, которым потряс, пытаясь выразить и жестом и мимикой поддержку и радость за радужную судьбу собеседника.

– Меня звать Лаврентий, – внезапно парень созрел до представления. – Виконт Истомин, – добавил он и поклонился, но не вставая.

– Феликс, – я поклонился в ответ, тоже сидя. – Шевалье, – ляпнул я.

По историческим данным от господина Инета, шевалье – это титул дворянина, посвящённого в рыцари, если в летописные подробности особенно не углубляться и говорить о титуле совсем просто.

В этот момент за окном звякнули цепи и наше знакомство застопорилось.

По тракту ведущему в город двигается вереница людей закованных в цепи. Тяжело ступая, они бряцают железом и смотрят исключительно в землю перед собой. Все оборванные и замученные длительным переходом. Замешкавшиеся получают порцию ударов палками или плетьми от суровых конвоиров в белых наплечных плащах и в кирасах. Кстати, следовавших по бокам колонны на лошадях.

– Ого, а вот и висельники, тати и ватажники-душегубы, коих казнят на главной площади, – пояснил Лаврентий. – А вон те, верёвками связанные и в деревянных колодках на шеях – те невольники, – продолжил он. – Их продадут или используют на каторжных работах – я только слыхал о всех них, а вижу впервые, ведь в нашем графстве не было таковых, – он объяснил свой интерес к процессии на дороге.

– У-гу, у нас тоже не часто попадались, – я выразил солидарность с Виконтом, стараясь показать и свою осведомлённость в делах государственных, невзирая на отсутствие таковой.

Делать особо нечего, пока ждём заказанное от трактирщика, поэтому мы наблюдаем за шествием.

Я старательно всматриваюсь в лица и одежду невольников, гадая о причинах возникновения их незавидной участи.

Все идущие какие-то разные, некоторые даже одеты прилично и ничего путного на ум не приходит. С висельниками, так оно как-то понятно, а все остальные невольники – чем беду на себя навлекли?

Может незначительные правонарушения совершили, не карающиеся смертью. В этом случае, неплохо было бы знать порог здешней незначительности. Может их просто продать кто-то решил из предыдущих владельцев, чтобы поправить своё материальное положение? А может половина из них – это чьи-то боевые трофеи!

Междоусобная война, к примеру, тут ведётся или нет? Спокойно ли на дальних и близких рубежах?.. Куча вопросов возникла из-за проходящей колонны пленённых людей.

Меж тем, подоспели сразу два разносящих и сноровисто заставили стол блюдами с ароматной едой. Ну и кувшин чего-то пахучего приплюсовали, дополнив сервировку двумя увесистыми кружками из глины. Обеденный пир начался! Почему пир? А как же ещё, ведь я ел горячее не припомню когда.

– Выпьем за знакомство и за удачу, – я поднял кружку, наполненную Лаврентием. – Так, а что ты там говорил о своих делах в городе? – создал я вид прерванного разговора, рассчитывая услышать в ходе беседы что-нибудь полезное для себя.

– С удовольствием, хоть меня и не баловали дома хмельным, – сознался парень и мы выпили.

Напиток резанул терпкостью кваса с примесью вкуса доброго пива. Достаточно вкусно и градусы чувствуются с первых глотков.

Мы закусили и настроение сразу пошло вверх по нарастающей. И прежде чем продолжить беседы мы хорошенько насытились, щедро сдабривая вкусную пищу хмельным напитком с пока неизвестным названием.

– А я, после определения в школу, подам заявление на зачисление в Юнкера при Полку Мономаха, – молодой Виконт продолжил делиться планами.

– Да-да, ты говорил, – я показал, что хорошо помню начало. – У тебя серьёзная ставка на связи с Полковником Гогенцолером, то есть, на его добрую память о дружбе с твоим отцом, с Уважаемым Графом Истоминым, я полагаю? – поддержал я его любимую тему о будущем, запросто сложив вместе все данные, полученные от парня в ходе коротких бесед.

– Именно! – просиял захмелевший мечтатель, наполняя кружки.

– И что тебе это даст? – слегка подначив молодого Виконта, я решил чутка углубиться в его величайшие планы.

– Как что! – Лаврентий возмутился, но продолжать мысль не стал, а отвлёкся, точно так же, как и в прошлый раз, переведя взгляд за окно. – Смотри, смотри же скорее туда! – парень затряс вытянутой рукой вместе с кружкой.

Я перевёл изучающий взгляд в указанном направлении, стараясь высмотреть новую причину его восторга.

– Это же Багровые Мантии Магистрата! – прошептал ошеломлённый Виконт.

После поступления чёткой вводной, я без труда определил очередной объект его вожделения. Это пятёрка всадников, появившихся на трактирном дворе и облачённых в упомянутые наплечные мантии багровых оттенков. Все господа явно из военизированного подразделения и тоже проделали неблизкий путь. Одежда щедро заляпана грязью и покрыта пылью, как и у предыдущей тройки путешественников.

Их старший уже подозвал трактирщика и ведёт с ним беседу, более похожую на допрос. При этом, в периоды активной жестикуляции, они оба указывают направление в город. Ищут кого-то, не иначе.

Наговорившись и напоив своих лошадей, господа расплатились за воду с непрерывно кланяющимся хозяином и вся пятёрка отправилась дальше.

– Я так понимаю, друг мой Лаврентий – стать их Юнкером ты тоже не против? – я прервал сеанс молчания.

– Что ты, что ты! – запротестовал парень, отмахиваясь рукой от одной только такой мысли словно от мухи шальной. – Носить Мантии Гвардейца Магистрата могут лишь избранные Маги! – пояснил парень с благоговением в выражении. – Забыл, каков тамошний отбор, строжайший. Без подвигов и не сунуться!

– Помню, – я улыбнулся. – Это шутка такая, – добавил я, стараясь перевести сказанное в безобидное русло и не вызвать подозрений разного толка. – Конечно помню, а сейчас – не пора ли нам выдвигаться отсюда, чтобы до вечера в городе быть? Мне и тебе ещё обустраиваться предстоит, а по темноте это делать сложнее, – я напомнил и ему и себе о насущных делах, требующих определённых усилий для исполнения.

– Ох-х, а и то верно! – спохватился Виконт, прогнав наваждение парень нахмурился. – Может паланкин наймём на двоих? – предложил он.

– Лучше в попутную повозку или в карету устроимся, – внёс я своё предложение, не желая использовать людей в качестве силовой тяги. – Дешевле, – пояснил я, на всякий пожарный, но без уверенности в своей правоте.

– Насчёт дешевизны, х-м, я не уверен, – засомневался мой нечаянный попутчик. – А и ладно! – он резко встал. – Будь по-твоему, пойдём к дороге, – Лаврентий залпом допил свой напиток, надел приметный берет и замер, ожидая моих соответственных действий.

Я не стал заставлять парня ждать себя и тоже поднялся из-за стола, но не допивая хмельное, чтобы быть максимально трезвым в дороге. Насколько возможно, конечно же, делая поправку на уже принятое терпкое.

Глава 8. Мелкие дела и отправка

Сходив наверх за своими вещами, пусть и немногочисленными, но всё же вещами, я спустился вниз готовясь к следующему этапу пути.

– А как же седло, со всеми остальными причиндалами? – напомнил я парню, на выходе из трактира. – Они же денег стоят, каких-никаких!

– А ведь и правда, – спохватился молодой аристократ Истомин, обернулся и принялся озабоченно рыскать взглядом вокруг.

Выражение напряжения на лице Лаврентия сменилось на хитрое, и даже на чуточку злое с характерным прищуром, когда он отыскал в зале трактирщика, всё ещё офигевающего после общения с пятью представителями силовиков.

Пацан явно что-то замыслил, и это становится интересным. Поэтому, я решил ему пока не мешать, а лишь ненавязчиво контролировать, дабы принять меры в случае возникновения крайней необходимости.

Например, когда наш герой снова удумает схватится за эфес палаша, м-мм, скажем так, слегка неисправного. В общем, нет у меня никакого желания отпускать его в новые палочные баталии местного значения.

– Любезный, а ну, подите-ка сюда, – лилейно-язвительно призвал хозяина Виконт.

Трактирщик попытался ретироваться, отступая бочком вглубь заведения и косясь на Лаврентия. Типа, это не к нему обращаются, или он плохо слышит. Но, не тут-то было!

– Вы-вы, господин – будьте так ласковы, подойдите! – парень, не заморачиваясь светскими политесами, рукой указал на враз смутившегося хозяина и поманил его к себе пальцем. – Не бойтесь, – не очень убедительно добавил Виконт.

– Э-мм, я? – адресат обращения неуверенно ткнул себя в грудь. – Да-да, уже и-иду, – хозяин часто закивал, среагировав на взгляд утверждения парня.

Бледнея на глазах и опасаясь всего на свете, особенно приступа гнева со стороны гостя, хотя бы и молодого, крадучись и с натянутой улыбкой, трактирщик приблизился к нам.

– Господа что-то вспомнили, м-может на ночлег остаться желают? – он выдвинул совершенно неуместное предположение, низко склонившись в режиме заискивая.

– Да как ты смеешь? Он ещё и улыба… – буквально рассвирепел Истомин, предсказуемо взявшись за эфес своей сломанной сабли, но не договорил, остановленный бдительным мной.

– Позвольте, я проясню неудобную ситуацию, и мы вместе подумаем, как выйти из падения в штопор назревающего конфликта в позитивном векторе для каждого участника, – нарочито витиевато попросил я, аккуратно отодвигая аристократа чуть в сторону, потянув за рукав.

Я специально заговорил в слегка путаной манере для слуха местных, но со спокойствием и настойчивостью. И это возымело нужное действие на настроения обоих персонажей, чьи лица затмило выражение удивления с проявлением ноток глубокомыслия.

Короче, возражений не последовало и господа подобрались, кстати, как и немногочисленные свидетели, остановившиеся отобедать в трактире. Несколько путешественников отвлеклись от приёма пищи и заинтересованно уставились на нашу троицу. Любознательная повариха выглянула из-за ширмы, а прислуга отложила свои текущие дела. Все ожидают развязки…

– Итак, друзья, что же послужило причиной возникновения столь неудобного положения? – я начал своё примирительное выступление, накинув на себя образ лектора в студенческой аудитории. – Я думаю – виной всему возникновение недопонимания из-за недоговорённостей некоторых участников несостоявшегося инцидента! – я улыбнулся и недвусмысленно посмотрел на хозяина, намекая на отношение сказанного к его персоне. – Ведь так?

– Да-да! Вот – послушайте молодой Господин, что ваш друг говорит, – спохватился трактирщик. – Простое недопонимание…

– Все помнят недавнее недоразумение, приведшее Виконта к потере сознания? – прервал я его щебет, задав пространный вопрос, скорее утверждая, а не спрашивая и большинство присутствующих закивали. – Так вот, – я прервался, ставя акцент важности на следующем этапе своих рассуждений.

При упоминании мной титула молодого Аристократа, трактирщик напрягся и нервно взглотнул. Очевидно, он не знал о бесспорно благороднейшем происхождении вспыльчивого парня. Поэтому, его невинные проделки, относительно вещей нашего товарища, а речь будет идти именно о них, можно повернуть в русло преступного деяния.

Оттого-то хозяину трактира предсказуемо поплохело и он, зная за собой грешки определённого характера, с мольбой взглянул на меня, как смотрит приговорённый на заседателей комиссии о помиловании. Как-то так, в общих чертах.

– М-да-а, кхе-м, – я с важностью скрестил руки в районе груди и прислонился плечом к косяку. – Хронология цепочки недоразумения сложилась следующая, э-эм… Молодой человек, – я кивнул на Лаврентия, – получил коварный и подлый удар по голове от наглецов, вскорости сбежавших с поля боя, будто трусливые козы, пользуясь беспамятством Виконта. Ведь иначе, он задал бы им знатную трёпку, – я постарался не разбередить воспалённое самолюбие парня. – Это даже не обсуждается!

Услышав отчасти прикрытую лесть о своём героизме, Лаврентий подбоченился и воинственно сдвинул брови. Хотя, до этого момента паренёк стоял относительно скромно и слушал.

– А Господин трактирщик, – я указал на побледневшего хозяина, затаившего дыхание в ожидании продолжения, – уважаемый горожанин и великодушный человек, сразу проникся уважением и восхищением к молодому аристократу. Посему, действуя по велению сердца, он немедленно организовал уход за Виконтом и даже призвал знакомого лекаря, чтобы оказать парню первую помощь, – бедолага округлил глаза, обалдев от такого пояснения и приподнялся выше по ступеням благородства в своих глазах, как и в глазах присутствующих. – А потом, – я не стал останавливаться на театральную паузу, – опять же, чисто из благородных побуждений, наш любезный хозяин занялся разрешением проблем с неожиданно захворавшим конём парня, который скоропостижно скончался прямо в стойле конюшен трактира! – я приблизился к главной части истории, стараясь не затягивать с развязкой. – Естественно, после кончины лошадки, отслужившей хозяину много незабываемых лет, осталось наследие в виде сбруи, – я адресовал трактирщику многозначительный взгляд, мол – теперь соглашайся со всем услышанным.

– Да-да-да, – затараторил он, – остались-остались и я…

– И он, – я поспешно перебил его, – заботясь о будущем парня, продал всё по выгодным ценам, рассчитывая отдать деньги Виконту после выздоровления, – я повысил голос, предотвращая возгласы сомнения трактирщика. – Однако, суматоха каждодневных хозяйственных дел внесла свою лепту и уважаемый человек чуть не забыл вернуть вырученное нашему парню! А парень, из-за известного всем недуга, забыл заявить хозяину о подарке за нечаянную и посильную службу, и в знак признательности за проявление заботы, – я добавил немного интриги и сделал каждого чуточку виноватым.

– А-а, какой подарок? – хозяин, с заискивающим выражением и вполне предсказуемо, не удержался от вопроса, переводя алчущий взгляд то на меня, то на парня.

Впрочем, всех присутствующих заинтересовал ответ на этот вопрос, судя по лицам. Включая Виконта.

– Как! – я развёл руками и состряпал сильное удивление. – Виконт просто стесняется упомянуть об обломке клинка своего палаша, из великолепной стали коего получится изумительный разделочный нож для кухни, а может и нечто серьёзнее, например, элегантный кортик!

– Точно-точно! – неожиданно крикнула женщина из-за ширмы. – Отличный нож получился! – она запросто сдала своего пройдоху хозяина. – Ой!

– Вот видите, как всё мирно разрешилось к общему удовлетворению, – я широко улыбнулся. – Теперь, всеми уважаемый хозяин с радостью отдаст причитающееся Виконту и мы все распрощаемся на позитивной ноте! – закончил я и вышел на трактирный двор, с чувством выполненного долга и удачливого переговорщика.

Из-за спины, а конкретнее из-за порога трактира, до меня донеслись возбуждённые пересуды и перетолки всякого рода, но беды я не почувствовал. По своей сути, это обычный галдёж благодарных слушателей, кстати, настаивающих на счастливом финале с обязательной выплатой долга хозяином заведения.

Вскорости ко мне присоединился и молодой Виконт Истомин, чьё настроение явно улучшилось. Парень легко перенёс потерю коня и клинка палаша, ввиду поступления щедрой оплаты, красноречиво звякнувшей в кожаном мешочке, закреплённом на его поясе. Да и раритетный эфес с недешёвыми ножнами остались при парне.

Так что, при первом же посещении соответствующей мастерской он заимеет новый клинок, и возможно лучшего качества. Подытоживая, можно скать – всё пучком у него, а вот у меня сплошная неясность…

– Может, всё-таки, паланкин наймём, а – денежки-то позволяют, – с надеждой в тоне предложил Лаврентий, скептически посматривая на карету, удачно остановившуюся напротив трактирных ворот.

Управляющий конным транспортом спрыгнул с водительской лавочки, с козел, если я верно помню название этой части конструкции, и направился к дверям на полусогнутых ногах, кои принялся потирать в районе коленей и потихонечку выпрямляясь.

Постоянно кряхтя извозчик, кучер или как там его, что-то бубнит себе под нос. Изредка проскакивают упоминания о пояснице и о жоп… м-мм, короче, усталость его донимает. Обойдя карету и деловито попинав по колёсам, мужичок остановился у дверки, открыл её и откинул ступеньку, для удобного схода своих пассажиров.

– Уважаемый? У вас парочка свободных мест до города будет? – я не стал откладывать обращение.

– В аккурат двое прибыли до конечной, – ответил он не оборачиваясь, так как подал руку барышне в пышных одеяниях.

Барышня хмуро осмотрела подворье трактира и отыскала хозяина, как раз провожающего нас. Или спроваживая, что будет вернее ввиду его настроения.

– Ах ты! Ну, разгружай – аль не радый! – рявкнула она на него и мне стало ясно – это хозяйка-жена.

И завязалась домашняя сцена приветствий и выказывания счастья, по поводу возвращения любимой жены из дальнего странствия. В общем итоге, наш усталый извозчик освободился от дел, так как прислуга рьяно взялась за дело разгрузки и сопровождения дамы в родные пенаты вместе с супругом. В командировке наверное была.

– Так, а что насчёт пары мест, мы можем уже загружаться? – продолжил я договариваться с кучером.

– Валяйте, мил господа, – отозвался он без энтузиазма от заработка. – С каждого по два медяка, – добавил мужичок, как только мы сели на одну из лавок в карете. – Расчёт сразу, – он протянул руку в понятном жесте.

– Что ж, это вполне разумная плата и нам подходит – вот, примите! – я отдал монеты без торга, как и Лаврентий. – И вот еще что – а на въезде с гостей плату взимают?

– Таки, а вторая медяшка – в аккурат и есть подушная мзда за въезд! – невозмутимо пояснил водитель кареты. – В точности провезу, аж до самой Каретной Площади, коя у Акрополя, – пояснил мужичок и закрыл за нами дверку.

Близко это или далеко от моей цели? Хм-м, а я понятия не имею! Просто-напросто, я не знаю своей цели в отличии от Истомина, повеселевшего пуще прежнего. И я не покривлю душой, если скажу о своей несказанной радости за молодого аристократа, несмотря на непосвящённость в детали его великого плана. Ну, или на почти непосвящённость.

Снаружи щёлкнула убранная подножка, а спустя минуту карета качнулась и тронулась. Я раздвинул шторки малюсенького окна, дабы иметь возможность продолжить знакомиться с окружением. Интересно же. Да и Виконт присоединился к этому незатейливому времяпрепровождению с физиономией беспечного мечтателя. Ну, или молодого, чьи мысли находятся где-то там, в радужном будущем, переполненном героическими баталиями, и это как минимум.

Моё представление о недалёком расстоянии до городских ворот оказалось обманчивым, из-за чего надежды на скорый финал путешествя не оправдались. Думаю, ближе к вечеру доберёмся.

Кроме того, спустя каких-нибудь пятнадцать минут, я открыл для себя один немаловажный факт, а то и несколько. Мне стала понятна настойчивость молодого Истомина, связанная с выбором паланкина в качестве транспорта.

Всё оказалось предельно просто, а именно – местные мастера пока не слыхали о рессорах, как о прекрасном решении проблем с тряской. Собственно, и грубой кожей обода никто не обтягивает для комфортной езды без чёртовой вибрации на булыжных покрытиях.