Читать книгу: «Берсерк Забытого Клана 2.1. Смена локации», страница 4

– Нет, мне нужно вертаться, – заявила мелкая. – Насчёт меня с тобой в городе, ничего сказано не было, – она снизошла-таки до более подробного объяснения. – Я вернусь, осмотрюсь и отправлюсь к другому нашему дому в лесу, если прежний разграблен. Мы всегда так жили, в постоянном скитании, – добавила она в манере обыкновения. – А у самого города негде заночевать, кроме дворов постоялых, как и тут, без монеток в руках, да с пустотой в кошелях поясных-то, – верно подметила проводница. – А у тебя путь свой, начертан личной судьбой и не со мною в компании, а иначе деда сказал-бы и наказ сделал, – деловито заявила Аришка, что в принципе, верно.

– Убедительно, – я согласился с доводами девчонки. – А-а, с тобой точно ничего не случится?

– Ть-ц, ты за себя беспокойся и счас, и особенно впредь, – парировала она, и скорее всего ухмыльнулась. – Правила я тебе обскажу, что бы ты в Змеев Острог не отправился по своей глупости, аль по темноте умственной.

– Договорились, – я поспешил с ней согласиться, предчувствуя особую ценность будущей информации. – На ночь расскажешь, в качестве доброй сказки на сон грядущий, м-да и про Острог, тоже, – добавил я, продолжая шагать по дорожке следом за мелкой.

– Про Змеев Острог-то сказ не получится добрым-то, – предупредила Аришка. – А вон и стога подходящие, отсюда рукою подать.

Я перевёл взгляд и запросто отыскал в пригородных полях несколько характерных бугров из травы, сказавших о скором решении задачи с отдыхом и ночлегом. Причём, выбор мелкой напарницы выпал на самый отдалённый стог от построек, расположенный близко к лесу. Наверняка, чтоб избежать ненужных встреч и общений с хозяевами. Ну, или риск таковых свести к самому минимуму.

Мы разместились с комфортом, полулёжа, вытянув гудящие ноги, и с потрясающим видом на город, утопающий в лучах заходящего Солнца.

Грандиозное зрелище, хоть и расположение наше не столь близкое, как хотелось бы. Тем не менее, пейзаж смотрится процветающим и бесхлопотным, но я понимаю, что так кажется только издали. Чего там впереди меня ждёт среди городской суеты и толп горожан – никто и не скажет. Всё может быть, а в моей ситуации и подавно.

Аришка раскрыла свою котомку, отломила по куску сыра с хлебом и подала мне.

– Ага, очень кстати, а на обратный путь себе припасов оставила? – проявил я заботу, прежде чем начать есть.

– Мне хватит, а если нужда, то я дичи набью, – заверила мелкая и провела рукой по своей палке. – Не безрукая, поди. В общем, Феликс, слухай, как вести себя, – она приступила к инструктажу, как мы и договаривались. – Всё просто – для тебя все вокруг господа и ты для всех тоже, к коим обращаться без крайней нужды нельзя, а ежили обратился к кому, то называй господином. В глаза пристально никому не заглядывай, а если к тебе обратятся, старайся выказывать уважение, – протараторила мелкая и занялась сыром. – М-мм, пока всё.

– И в самом деле, простецкие правила, – я покивал. – Взаимоуважение! Все господа…

– А-х, вот ещё что! – спохватилась Аришка. – Змеев Острог – это большущая крепость-тюрьма с пыточными подвалами. Гиблое место, – она и про этот вопрос не забыла, раскрыв суть очень сжато и предсказуемо. – Спать укладываться давай, тебе завтра постоя сыскивать, а мне в путь-дорогу обратную следовать. Монеток бы тебе с собой дать, хоть парочку медяков, но нету, – с сожалением добавила мелкая, протянула мне кожаный резервуар с терпким квасом и нырнула под сено. – Коль не отыщешь где ночевать – то в поля возвертайся, в стога.

Договорив крохи текста, девчонка затихла, будто та мышка, и скоренько засопела.

– Вот и пообщались, – пробубнил я по-философски. – Спокойного сна, Аришка немногословная, – добавил я чуть погромче и тоже накрыл себя сначала накидкой, а потом уж и сеном привалил.

М-да уж, а чего я хотел от лесной полудикой девчонки, которая и в городе-то небось не бывала? А если и была, то не более парочки раз, и то, в пригороде.

И всё равно очень жаль, что она так быстро уснула и оставила меня без ответов на массу вопросов. Даже её малые знания о местных укладах сейчас очень кстати пришлись бы.

Глава 6. Всадник

Проснулся я с первыми лучами Солнца, ну или почти с первыми и толком не припоминая, как и с какими думами вырубился. Ну, к снам без снов я давно привычен. Кстати, мыши, положенные в качестве бонуса к любому стогу, меня не одолевали, но присутствовали в избытке.

Скинув с себя сухую траву вместе с накидкой, я сразу встретился взглядом с Аришкой, крайне серьёзной и самостоятельной девчушкой, собранной и готовой выдвинуться назад – в лес к дереву. А она ответила мне взглядом укора, словно я долго дрых и пропустил всё на свете, что не правда.

Где-то в районе близлежащих жилищ прокричал пернатый будильник, ещё раз напомнив о жёсткой смене локации в моей жизни. Ладно, главное не терять жизненный оптимизм, юмор, вежливость, предусмотрительность и эгоизм, а то мне скоро прищепки изобретать.

И вообще, насущных вопросов – тьма тьмущая! И что мне, мать его, кушать сегодняшним вечером и где спать? Хотя, стога сена рядом, если так-то. Нормальные люди сводили счёты с жизнью и с меньшими вводными.

Я приложил руку ко лбу, прикрывая глаза от ранних лучей восходящего Солнца на манер козырька и напряжённо всмотрелся в пейзаж с городом, словно тот хренцуз Наполеон, любитель пожрать вкусных лягушек. Пришёл, увидел и наследил! Или это Саня Македонянинов был… Цезарь мож? Не суть!

Между прочим, слева от города на некотором расстоянии от видимой части крепостной стены, протекает река. И достаточно широкая. Даже очень.

Главная дорога, или тракт, выражаясь по-здешнему, и по которому мы пришли, логично упирается в городские ворота. Однако, по пути до этого защищённого прохода городской стены, есть ещё одно интересное сооружение. Территориально оное расположено приблизительно в центре частного сектора, или как оно тут называется, это поселение. Посад?

Почему на это произведение местных зодчих следует обратить внимание? А потому, что речь идёт о триумфальной арке. У нас такие тоже бывают. Но только этот монументальный памятник всем великим очень индивидуален. А как же ещё?

Итак… Это арка выгодно отличается своими грандиозными колоннами, наводящими на определённые мысли о местных нравах, явно воинственных и легендарных. Два чудища, очень смахивающих на крылатых драконов, держат в лапах стилизованные Солнце с Луною над центром перекрывающей балки. Вокруг архитектурного шедевра создана площадь, занятая торговцами, которые уже начали скапливаться и раскладывать товар на продажу.

– Господин Феликс, – Аришка дёрнула меня за рукав просторной рубахи. – Смотри не запамятуй – все вокруг господа и сверлить взглядом никого не надобно, – напомнила девчушка с предельной серьёзностью. – И вообще, вот, возьми! – она протянула мне платок. – Закрепи что бы прикрыть голову и половину лица. Давай помогу.

Я не стал сопротивляться и через пару мгновений у меня образовался головной убор из семейства бандан. Один из концов платка запросто крепился за ухом и прикрывал нижнюю часть лица от самого носа до шеи. Правила наверное такие. Ну и капюшон накидки в довесок. Короче – только глаза на свободе остались и те ещё рассмотреть требуется.

– Ну, вот и всё, – удовлетворённо подытожила Аришка. – Мне пора, а ты, если чего в городе не срастётся, возвращайся в Земли Туманного Леса – клан примет, не сомневайся, – она накинула суму на плечо, а вторую мне подала. – Тут немного сыра и хлеба – ежили с умом, то на пару раз перекусить растянешь, – оптимистично подметила мелкая. – А денежки нет, – припомнила с досадой моя временная попутчица.

– Точно – никак не останешься? – я ещё раз уточнил, хотя сам вижу прекрасно, что переубедить её не удастся. – Не уговорю?

– Не-а! Пойду… – она развернулась и шустро двинулась в сторону молодого предлеска не затягивая момент расставания.

– Пока Ариша, Деду Вермонту – привет и спасибо! Себя береги, – пробормотал я с нескрываемой грустью и вновь устремил взгляд на город. – А в компании-то было бы куда сподручнее. Э-эх… Ладно – у каждого свой путь, как и жизнь.

А на пути к городу уже наметились изменения и она уже далеко не пуста. Тут и там появляются конные и пешие путники с гужевым транспортом вперемешку, пусть и редким для столь раннего часа. Я считаю, что в основном это местные, посадские предприниматели. Ибо пришлые, иногородние, ещё не успели бы добраться досюда с мест постоя и ночных придорожных стоянок. Резонный вопрос возникает, а здесь дорожные пробки бывают? Хотя, кому это может быть интересно…

Я ещё раз и как следует отряхнулся от сена, поправился и направился известной тропой меж заборов участков домов к выходу на дорогу. Чего затягивать-то?

Идти недалеко, посему вышел на тракт я довольно скоренько и сразу же озадачился правилом непялянья во избежание ненужных эксцессов, как и настаивала Аришка. Да и не на кого пялиться-то. По-крайней мере пока. Люди, как люди. Ведут сражения с остатками сна. Разве что, одеты слегка необычно.

К тому же, ещё и важный пунктик имеется, общий, связанный с общественным поведением и деталями внешности. У большинства на головах присутствуют платочки, прикрывающими заодно лица, как и у меня. Ну и никто в друг-друга не всматривается. Х-мм…

Чутьё с наработанным опытом меня вряд ли подводят – это точно правило какое-то, повсеместное и возможно, связанное с сословными различиями каждого индивидуума. Или с разницей в статусах? Ладно, со временем всё станет ясным.

Блин, а мои умения и дары из прошлого сохранились?

Вряд ли! Та новенькая дама с копытами, наверняка затребовала чистоты эксперимента от моей старой знакомой, прозрачной и зелёненькой Фурии с качельками. А это значит – начинать всё придётся практически с чистого листа. Э-мм, ну, может с чуть-чуть замаранного какими-то ништяками.

– По-остерегись! – чуть позади прозвучало басовитое предупреждение, из-за которого немногочисленные путники распределились по обочинам.

Я, естественно, не стал исключением, благоразумно отойдя с пути и рассчитывая пропустить мимо телегу, повозку или карету, однако, не угадал. Мимо прошёл транспорт иного характера. Причём, прошёл – это вовсе не фигуральное выражение, зачастую относящееся к пароходам. Это выражение – прямая характеристика передвижения пешеходов. Да-да, вот такой сумбурчик нарисовался.

Мимо нас чинно пронесли паланкин. Бесхитростная конструкция с силовым приводом из восьми человек, несущих носилки с сиденьем и пассажиром в нём. Шествие возглавил мужик в шапке с меховой отделкой и с кривой саблей на плечевой перевязи. Это он выкрикнул предупреждение. Наверное, этот хмурый дядька и охранник и погонщик в едином лице.

М-да… Не ожидал этакое чудо инженерии увидеть вживую!

Хотя, смотря какое историческое время сейчас на дворе. А вот звоночек-то такой себе – настораживающий, глядя на общество с ракурса технического прогресса. Возможно, что идея с прищепками будет весьма актуальной.

Ладно, в сторону юмор, а то всё действительно значимое упущу из вида!

Чем ближе к арке и к самому городу, тем ощутимее разница с окраинами в архитектурной и бытовой составляющей. Улицы постепенно преображаются. По-крайней мере главная, по которой двигается основная масса людей.

Изменения наблюдаются и в специфике сфер занятости местного населения. Половина – приезжие торговцы и иные гости города, тратящие деньги, а другая часть – это всевозможные услуги гостиничного типа и общепита. Скорее всего, где-то тут есть и организаторы вынужденного досуга. Так же, уже попадается немного людей ограниченного достатка, чуточка мутных личностей неясного рода занятий и суровые представители правопорядка. М-мм, в напалированных кирасах и с вытянутыми топорами на копьевых древках. Не помню как это оружие называется. Алебарда, бердыш может, секира? Не-е, секира – это у гномов топоры… А-аа, пофиг, как будет.

В общем, как по мне – так ничего совершенно нового нет, пока всё прогнозируемо и отчасти знакомо. Разве что, я пока не могу определить уровень магической составляющей в жизни людей. И не имею понятия о существовании разделения Магии на запретную и легальную.

Например, в том же Захребетье, такое различие присутствовало, но всем оное было побоку. В отличии от центральной части Руссии. Кстати, я и о этой стране ничего не знаю.

Так и иду в увеличивающемся потоке людей, старательно лавируя меж всяких повозок и конных всадников. Прислушиваюсь к разговорам, но пака ничего интересного не слышу. Ерунда. Мелкие замечания и окрики раздаются над трактом, призывающие уступить дорогу и быть повнимательнее. В общем, атмосфера близка к привокзальной, или к базарной, но это далее, вперёд по дороге.

Однако, торговая площадь с аркой уже приближается, и вот там-то я и рассчитываю пополнить багаж общей информации. Главное не ротозейничать слишком навязчиво, что б не напроситься на неприятности. Да и проблемы насущные нужно как-то решать. Это те, которые житейского характера. Еда, ночлег, там-сям, работа какая-никакая… Само по себе ничего не появится.

– Пироги-пышки – ру-мя-ныя! – заорали рядом, да так громко и неожиданно, что я вздрогнул. – С пылу-то, с жару! Да только из печи!

Пышная торговка в фартуке и с лотком на тесёмках, широко улыбнулась, рекламируя ароматный товар. Лицо женщины, кстати, открыто, а волосы прибраны под головной убор, типа чепчика или кокошника, или… чего-то усреднённого. Не важно. А важно то, что правила прикрытых лиц не всех граждан касаются. А кого? Ладно – позже узнаю.

Продавщица домашней выпечки, словно вышедшая на дорогу из кадра исторического сериала, мой изучающий взгляд заприметила, что предсказуемо. Конечно, ведь я поздновато опомнился и начал держать себя в рамках самоконтроля.

Я поспешно перестал пялиться на мадам, готовясь принять заслуженное замечание, но мне повезло… Занавеска проходящего паланкина отошла в сторону, движимая рукой путешествующего господина с большой бородой лопатообразных форм и пропорций.

– А ну-ка – ближе поди! – господин жестом призвал продавщицу. – Чего у тебя тут? Точно – свежее всё? – он придирчиво взглянул на лоток.

Я украдкой взглянул на него – интересно же, как выглядит представитель местной диаспоры или общины сословной, предпочитающий такой экстравагантный способ передвижения. М-мм, на людской тяге.

Помимо сильно бросающейся в глаза бороды, у господина имеется оригинальная шапка с крупным рубином над лбом. Отделка головного убора красуется дорогими мехами, а позади лисий хвост пришпандорен, ну, или какого иного зверя, пушного. И не жарко ему? Хотя… В пустыне аборигены-кочевники тоже носят тёплые вещи – и ничего, справляются как-то! Зато сразу понятно – передо мной аристократ или боярин с достатком.

– Коли так – подай пирога с гусиной печёнкой, – мужик в шапке передал через подручного с кривой саблей монетку, достоинства пока мне неизвестного.

Подручный расплатился и принял от тётки такой здоровенный кусман пирога, что обзавидуешься. Я невольно слюну сглотнул. Собственно, на этом торговая сценка закончилась и все занялись прерванным делом. Боярин зашторился, приняв пирог от помощника, а торговка отправилась далее, выкрикивая рекламные слоганы о товаре и позабыв обо мне, наглеце, что порадовало.

Тем временем, я оказался напротив местной гостиницы. Это трактир, совмещённый с апартаментами для постоя на втором и третьем этажах главного дома. Здание в основе своей деревянное, а торцевые стены сложены из камня и венчаются высокими дымоходами. Отчасти знакомая архитектура.

Перед трактиром раскинулся огороженный двор с конюшней и хозяйственными постройками амбарного типа. Ворота открыты для уезжающих посетителей и вновь прибывающих желающих передохнуть. Ну, или насытиться перед въездом в сам город, где наверняка торгаши дерут втридорога за обычный пирог. В общем, налицо суета обыкновенная, вполне соответствующая придорожному заведению.

Я остановился, и лишь потом отдал отчёт – почему. Дело в том, что я обратил внимание на приближающегося всадника. М-да.

Наездник, молодой парень в откровенном берете с пером и с непревзойдённой величественностью в осанке, размеренно покачивается в седле и бросает на всех придирчивые взгляды. Порой и злость к окружающим просматривается в его выражении. А из-за чего?

Просто-напросто, вид злополучной клячи вызывает улыбку на лицах путников.

Однако, так как о ребра коня бьётся внушительного размера палаш, а еще выше поблескивают глаза, горящие не столько гордостью, сколько гневом, прохожие подавляли смех. А если уж веселость брала верх над осторожностью, то прохожие старались улыбаться одной половиной лица. Я, к примеру, улыбаться не думаю.

Но тут, у самых ворот этого придорожного трактира, сходя с лошади без помощи хозяина, слуги или конюха, которые помогли бы столь почётному гостю, парень, как и я, на балкончике второго этажа заметил дворянина высокого роста и важного вида.

Дворянин этот, с лицом надменным и неприветливым, что-то говорил двум спутникам, которые, казалось, почтительно слушали его.

Молодой парень-аристократ, как я думаю, сразу же предположил, что речь идет о нем, и напряг слух. Ну и я прислушался, реагируя на своё внутреннее чутьё, орущее о непростой ситуации и о том, что в жизни мало случайностей.

– … и грозного скакуна впридачу! – закончил мысль незнакомец.

– А-ха-хаха! – среагировали его друзья, посматривая на молодого всадника с пером в берете.

На этот раз, ни он ни я не ошиблись, или ошиблись только отчасти. Речь шла не о нём, а о его почтенной лошадке.

Высокий незнакомец, по-видимому, перечислял все её достоинства, а так как слушатели, как я уже упоминал, относились к нему весьма почтительно, то разражались хохотом при каждом его слове.

Принимая во внимание, что даже легкой улыбки было достаточно для того, чтобы вывести из себя молодого парня, нетрудно себе представить, какое действие возымели на него столь бурные проявления веселости.

Парень, прежде всего, пожелал рассмотреть физиономию наглеца, позволившего себе издеваться над ним. Он вперил гордый взгляд в незнакомца и, как и я, увидел человека лет сорока, с черными проницательными глазами, с бледным лицом, с крупным носом и черными, весьма тщательно подстриженными усами.

Он был в старинном камзоле, я точно знаю название этого длинного пиджака, и в фиолетовых штанах со шнурами того же цвета, без всякой отделки, кроме обычных прорезей, сквозь которые виднелась сорочка. И штаны и камзол, хотя и новые, выглядят сильно измятыми, как дорожные вещи, долгое время пролежавшие в сундуке.

Я и парень это все это уловили с быстротой тончайшего наблюдателя. Возможно также подчиняясь инстинкту, подсказывавшему, что этот человек сыграет значительную роль в жизни.

Итак, в то самое мгновение, когда парень и я остановили свой взгляд на незнакомце в фиолетовом камзоле, тот отпустил по адресу конька-горбунка одно из своих самых изощренных и глубокомысленных замечаний.

– … и ляжет у ворот города в лужу со свиньями!

– У-аха-ха-ха…

Слушатели его разразились неистовым хохотом, и по лицу говорившего скользнуло, явно вопреки обыкновению, бледное подобие улыбки. На этот раз не могло быть сомнений, что молодому аристократу было нанесено настоящее оскорбление!

Явно преисполненный этого сознания, он глубже надвинул на глаза берет и, стараясь подражать придворным манерам, шагнул вперед, схватившись одной рукой за эфес палаша и подбоченясь другой.

К несчастью, гнев с каждым мгновением ослеплял его все больше, и он в конце-концов вместо гордых и высокомерных фраз, в которые собирался облечь свой вызов, был в состоянии произнести лишь несколько грубых слов, сопровождавшихся бешеной жестикуляцией…

– Эй, господин! – закричал парень. – Вы! Да, вы, прячущийся на балкончике! Соблаговолите сказать, над чем вы смеетесь, и мы посмеемся вместе!

Знатный проезжий медленно перевел взгляд с коня на всадника. Казалось, он не сразу понял, что это к нему обращены столь странные упреки.

Затем, когда у него уже не могло оставаться сомнений, брови его слегка нахмурились.

– Я не с вами разговариваю, милостивый государь! – парировал он, после довольно продолжительной паузы, тоном, полным непередаваемой иронии и надменности.

– А я – разговариваю с вами! – воскликнул молодой аристократ, явно возмущенный этой смесью наглости и изысканности, учтивости и презрения.

Незнакомец еще несколько мгновений не сводил глаз с молодого аристократа, а затем, встав, медленно покинул балкончик, чтобы потом появиться у дверей трактира.

Прошёл чуть вперёд и остановился в двух шагах от юноши, прямо напротив его коня.

Его спокойствие и насмешливое выражение лица еще сильнее усилили веселость его собеседников, продолжавших сидеть на балкончике. А парень, при его приближении, вытащил палаш из ножен на целый десяток сантиметров.

– Дело пахнет керосином… – задумчиво пробубнил я, ожидая предсказуемую развязку. – А может обойдётся без кровопролития? Понаблюдаем, торопиться мне некуда, – я прислонился к воротам и сложил руки в районе груди.

– Этот скакун и в самом деле таков, каким кажется, – продолжил незнакомец, обращаясь к своим слушателям и словно не замечая раздражения парня, несмотря на то что молодой аристократ стоял между ним и его собеседниками.

– Смеется над конем тот, кто не осмелится отозваться худо в адрес его хозяина! – воскликнул в грозном бешенстве молодой.

– Смеюсь я, господин хороший, весьма редко, – произнес незнакомец. – Вы могли бы заметить это по выражению моего лица. Но я надеюсь сохранить за собой право смеяться, когда пожелаю.

– А я, – воскликнул парень, – не позволяю вам смеяться!

– В самом деле, сударь? – переспросил высокий еще более спокойным тоном. – Что ж, это вполне справедливо.

И, повернувшись, он направился к воротам трактира, у которых я успел заметить оседланную лошадь.

Но не таков оказался молодой аристократ, что бы отпустить человека, имевшего дерзость насмехаться над ним. Он полностью вытащил свой палаш из ножен и бросился за обидчиком.

– Обернитесь, обернитесь, уважаемый, чтобы мне не пришлось рубануть вас сзади! – угрожающе проорал он.

– Рубануть, меня? – изумился незнакомец, круто повернувшись и глядя на парня столь же удивленно, сколь и презрительно. – Что вы, что вы, милейший, вы, верно, с ума спятили! Вот досада! И какая находка для его Светлости, который всюду разыскивает таких храбрецов, чтобы пополнить ряды своих верных Стрельцов, – добавил незнакомец вполголоса и словно разговаривая с самим собой.

Он еще не договорил, как парень сделал такой яростный выпад, что не отскочи высокий вовремя, эта шутка оказалась бы последней в его жизни. Незнакомец понял, что история принимает серьезный оборот, выхватил шпагу, поклонился противнику и в самом деле приготовился к защите.

Но в этот самый миг оба его собеседника в сопровождении трактирщика, вооруженные палками, лопатами и каминными щипцами, накинулись на паренька, осыпая его градом ударов. Это неожиданное нападение резко изменило течение поединка. Противник, воспользовавшись мгновением, когда молодой повернулся, чтобы грудью встретить дождь сыпавшихся на него ударов, все так же спокойно сунул шпагу обратно в ножны. Из действующего лица, каким он чуть было не стал в разыгравшейся сцене, он становился свидетелем. Это роль, с которой он справился с обычной для него невозмутимостью.

– Черт бы побрал этих молодых провинциалов! – все же пробормотал он. – Посадите-ка его на этого коня, и пусть убирается восвояси.

– Не раньше, чем я убью тебя! – крикнул парень, стоя лицом к своим трем противникам и по мере сил отражая удары, которые продолжали градом сыпаться на него.

– Привычное бахвальство! – пробормотал высокий незнакомец. – Клянусь честью, эти провинциалы неисправимы! Что ж, всыпьте ему хорошенько, раз он этого хочет.

Но незнакомец еще не знал, с каким упрямцем он имеет дело. Парень оказался не таков, чтобы просить пощады.

Посему, сражение продолжалось еще несколько секунд. Молодой паренёк обессилел и выпустил из рук свой грозный палаш, который переломился под ударом палки. Следующий удар рассек ему лоб, и он упал, обливаясь кровью и потеряв сознание.

Как раз к этому времени народ начал сбегаться со всех сторон к месту происшествия.

– Уважаемый! Если не хотите широкой огласки и дурных слухов про ваш великолепный трактир, то закругляйтесь! – крикнул я испуганному хозяину, на дворе у которого разыгрывается сцена с убийством. – И вы, милостивые господа, подумайте, а не будет ли ваше поведение расценено в качестве преступления? Парень-то – совсем молод и слаб против взрослых бойцов!

И это посодействовало на всех отрезвляюще.

– На лекаря! – рявкнул высокий незнакомец, кинув мне увесистый узелок, снятый с пояса.

Затем он развернулся, спокойно прошёл к своей лошади и ускакал.

Да и его бывшие собеседники поспешно ретировались, словно господ окатило холодной водой. Может их встреча не должна была подвергаться огласке? Похоже, что именно так дела обстоят. А иначе – чего им так резко смываться?

Хозяин, небезосновательно опасаясь нежелательных толков и пересудов, с помощью своих слуг унес раненого внутрь со двора, где ему будет оказана кое-какая помощь.

Туда отправился и я, чувствуя приложение руки проведения в этом инциденте. Неспроста это. А узелок с денежками, красноречиво звякнувший в моей руке – тому неоспоримое подтверждение.