Читать книгу: «Няня из приложения», страница 2

2

Разговоры о которых упомянула Арина по сути своей были монологами, но при глубоком погружении в проблему и определенной степени увлеченности у оппонента появлялись узнаваемые и характерные черты личности, что легко можно было уловить по построению фразы и по характерной позиции, отличной от позиции Сергея Николаевича. То ли это были слепки чужих личностей, то ли тонкая необъяснимая связь, сказать трудно, но зачастую монологи превращались в настоящие диалоги и уж точно не были похожи на простую фантазию.

– Что это? – Сергей Николаевич почувствовал, что падает. И как любому падающему человеку, ему понадобилась опора. Он схватился за ручку, но его все равно бросило и развернуло. – Да что такое? Что ты сделала?

– Ничего!.. А что?

– Твои фокусы?.. Что за сюрприз?.. Что я вижу?

Он стоял перед дверью с табличкой «Директор по маркетингу Ступников Олег Геннадьевич», вцепившись мертвой хваткой в дверную ручку.

– Не хочешь зайти?

– Ни за что!

То, что произошло дальше, было сверх всякой меры. Дверь открылась. На пороге стоял сам Олег Геннадьевич и удивлено моргал своими маленькими черными поросячьими глазками. Сотрудники между собой называли его ОГ. Бледное лицо его, обрамленное черной шапочкой коротко стриженых волос, оставалось неподвижным, словно мягкая, резиновая маска. Он видимо собирался выходить, а может, Сергей Николаевич в своем новом положении сильно дернул дверь, когда потерял равновесие. Впрочем, верхняя губа ОГ поползла вверх, как это бывало всегда, когда поросячьи глазки смотрели на Сергея Николаевича. Для подчиненных ОГ надевал маску презрения, его замечания и тон становились язвительными, унижающими и разговаривал он так, словно говорил для себя. Маску он носил постоянно и снимал ее только в одном месте, в приемной президента компании.

– Уже из Подольска, Сергей Николаевич?.. Вы самолетом? – ОГ отворил дверь шире. – Вы проходите, Сергей Николаевич… прям с дороги? – он бросил быстрый взгляд ему в ноги, словно опасаясь за чистоту пола в своем кабинете.

Появился Ступников года три назад. Его разыскал где-то сам шеф, наш старик президент. Он представил его как аналитика-маркетолога, человека способного встряхнуть компанию. Он так и сказал: «Мы немного застоялись». Ступникова посадили в новый кабинет, отдел маркетинга расширился в последнее время, компания «FoodПром» богатела и росла. После его появления в коллективе начались распри и грызня, хотя начал он мягко и для начала систематизировал работу, убрал лишние повторяющиеся алгоритмы, сделал небольшие кадровые перестановки, вполне справедливые и безболезненные. Он, конечно, много работал сам, избавил нашего старика от множества самых разных обязанностей. Старик проникся к нему доверием. Затем у Ступникова сработал какой-то рубильник, исчезла любезность, вместе с ней улыбка сошла с его бледного лица, а ласковый огонек в глазах потух. Ступников привел в компанию новых людей и объявил войну кланов. Началось медленное и мучительное разделение на своих и чужих. Старик не вмешивался, Ступников убедил его, что маленькая оптимизация просто необходима компании и что наша производственная линейка слишком недооценена на рынке.

– Арина! Да что же это такое? Немедленно прекрати!

Сергею Николаевичу ничего другого не оставалось, как пройти в кабинет и сесть на предложенный стул. Усаживаясь на стул, Сергей Николаевич снова на секунду потерял равновесие. Его качнуло. В окно светило солнце, снег шел всю ночь, под утро утих, на черных мокрых ветках качались воробьи, с любопытством поглядывая на Сергея Николаевича с улицы. Это было как наваждение. Странным образом перед глазами мелькала привычная обстановка гостиничного номера. Сергей Николаевич закрыл глаза и оказался там, где находился, на диванчике у небольшого столика, в руке он держал ламинированную памятку гостя.

– Арина? Послушай! Прекрати!

Он сидел на диване с закрытыми глазами. В Москве стемнело, загорелись огни. Окно в его гостиничном номере находилось по правую руку, а в кабинете ОГ окно находилось слева от него. Когда Сергей Николаевич открыл глаза, то снова оказался в кабинете Ступникова. Воробьи, словно ждущие развязки, внимательно приглядывались к нему и не улетали. ОГ сидел напротив, отделенный широкой столешницей своего офисного стола с аккуратными папками, разложенными бумагами и широченным монитором. – Вы себя хорошо чувствуете, Сергей Николаевич? – спросил ОГ.

Сергей Николаевич снова крепко зажмурился и почувствовал, как по его телу прокатилась волна мелкой дрожи. Он ощупал кончиками пальцев прикрытые веки. Замешательство длилось около минуты и если бы не внезапное появление Арины, которое подготовило почву для разных чудес, он мог бы запаниковать.

– Арина! Я запрещаю тебе лезть ко мне!

– Понимаешь, в чем дело, это собственно тебе и нужно… Не мне, а тебе. Не знаю, что ты там чувствуешь?

– Да ничего я не чувствую! – буркнул он в раздражении. – Это же карьерист и приспособленец. Человек, замешанный на интригах. Ему в первую очередь интересно положение человека в обществе, ступенька на иерархической лестнице, а не внутреннее содержание. Он и руку пожмет, и ноги о тебя вытрет. А видела бы ты, как он стелется и заискивает перед сильными мира сего. Я, пожалуй, сейчас так и останусь сидеть с закрытыми глазами… Мерзкий, неприятный тип!

Сергей Николаевич всегда болел за производство, он имел авторитет и уважение. Офисные коридоры, галстуки и сидячую работу он не очень приветствовал. Он буквально выстрадал каждый диссольвер. В новой структуре компании волею судьбы он оказался в отделе маркетинга. Ступникову нужен был именно такой специалист, он сделал акцент на сервисе и расширении гарантий, чем выгодно оторвался от конкурентов. Ступников стал его начальником, он вынужден был подчиняться его указаниям. Их взаимная неприязнь только нарастала со временем и дошла до степени полного судорожного неприятия. Находиться рядом было невыносимо. Так потихоньку Сергей Николаевич начал браться за командировки, чтобы поменьше встречаться с ОГ. Он был не единственным изгоем, в компании царила атмосфера нервозности, словно всех подключили к электричеству. Лица сотрудников стали вытянутыми, искаженными. Головной офис компании погрузился в холод и страх. Стая вокруг ОГ крепла, стекленела. В желтом неподвижном взгляде уже не было жалости, чувство вины постепенно развеялось. Они осторожно нюхали воздух, выискивая очередную жертву.

Сергей Николаевич продолжал поносить ОГ разными словами.

– Не боишься, что услышит?

– Убери картинку!

– Какую картинку? Я голос.

– Я сижу в кабинете ОГ, стоит лишь открыть глаза.

– А это что? – словно неведомая рука обвела и показала ему кровать, тумбочку со светильником, телевизор на стене и его смартфон со шнуром зарядки на подлокотнике дивана.

Сергей Николаевич снова ощупал свое лицо, брови, плотно зажмуренные веки, откинулся на спинку и долго с глупым выражением смотрел в потолок, потом на свою ладонь, опять трогал глаза, брови, ресницы, отводил руку, потом накрыл глаза ладонями, но все равно продолжал все видеть. Он встал и с закрытыми глазами прошел в ванную комнату. В зеркале он увидел себя со спокойным взглядом синих глаз с черными точками равнодушных зрачков под закрытыми веками… Это наваждение!

– Арина? – жалобно позвал он и поскольку ответа не было, едва не разрыдался, вынул памятку гостя, нашел «Room-service», заказал по внутреннему телефону ресторан и попросил доставить ему и включить в счет бутылку коньяка, от предложенной закуски отказался. Затем взял в руки смартфон и собрался удалить приложение напоминалку.

– Так и поедешь завтра в Подольск с закрытыми глазами? – насторожилась Арина.

– Верни все назад!

– Почему я? Почему я должна озвучивать неприятные вещи? Я твой внутренний голос. Наберись мужества и скажи ему, чем ты занимался в последние три года.

– Он первый меня возненавидел, если хочешь знать! – сказал он. – Сначала был приветлив, но постепенно начал дергаться, завидев меня, идущего по коридору навстречу, это трудно скрыть. Наше рукопожатие превратилось в сжимание клешней.

– Скажи ему, я устал ездить по командировкам. С меня хватит! …Хватит! …Хватит! И скажи так, я не могу устроить свою личную жизнь.

– …Личную? Так и сказать? – Сергей Николаевич вскинул брови и чуть не открыл глаза.

Тем временем принесли коньяк. Усевшись на диван поудобнее, Сергей Николаевич налил себе полную рюмку и медленно смакуя, выпил.