Читать книгу: «Проклятые или благословленные», страница 4

Глава 12. Аврора

ᚾᛖᚱᚨᛉᚢᛗᚾᛁᚦ ᚲᛖᚺᛖᚾ ᚲᛁᛏᚨᚾᚨᛏ, ᚦᛟ ᚠᛋᛖ, ᚲᛟᚢᛚᛁᛏᛖᛋᛏ ᚨᚾᛞ ᛚᚢᛚᚨᚾᛏ ᚺᛖᛗ, – ᛇᛟᚢ ᚠᚱᛖᛉᛁ, ᛁ ᚾᛖ ᛉᛖᛗᚨᛏ, ᚲᛟᚢᛚᛁᛏᛖᚱ ᚨᚲ ᚺᛟᚢ ᚾᛟᚲᚺᛖᚱ ᚨᚾᛞ ᛏᚺᛖᛁᚱ ᛚᚢᚾᚷᛖᚱ ᚨᚾᛞ ᚠᛟᚦᚺᛖᚱ ᚢᛗᚾᚢᛋᛏᚨᛏᛁᚾᚷ ᚻᛖᛗ.

«Неразумный человек считает, что все, кто улыбается

и льстит ему, – его друзья,

и не замечает, как часто они говорят о нём плохо,

когда он сидит в кругу мудрецов».

«Речи Высокого» (Hávamál) – древнескандинавская поэма.

Несколькими часами ранее.

Звон колоколов.

На нас напали.

Все женщины и дети должны бежать в подземелье и ждать, когда смерть придет за нами. Если город падет, то один из палачей начнет убивать нас раньше, чем враги смогут получить наши тела для насилия. Но я не умру сегодня. Увидимся с богом смерти явно не скоро.

Накидываю на себя темную мантию и выхожу в коридоры замка. Слуги бегут, кто-то просто прячется, а кто-то начинает воровать. Вокруг хаос и паника. Меня никто не замечает и я ускользаю от взгляда гвардейцев, устремляясь прямо к подземному ходу, который приведет меня на стену города. Я хочу посмотреть страху в лицо. Прекрасно знаю, что никто не сможет пробиться внутрь Фелсфлюса. После последнего нападения язычников, мы укрепили стены и теперь они еще мощнее, чем прежде. Наши люди не горстка животных. Они смогут дать отпор скоту.

Чем ниже я спускаюсь, тем холоднее становится, отчего мои руки начинают дрожать. Приближаясь к нужному мне ходу, я беру последний горящий факел и освещаю дальнейший путь. Под землей никого нет и я пробираюсь сквозь пыль и паутину. Наконец дохожу до двери, которая приведет меня на стену, но она оказывается заперта или ее просто давно не открывали. Одной рукой держу факел, а второй пытаюсь отворить проход, облокачиваясь на него всем своим телом. Когда я уже взмокла от усилий, дверь поддалась и я вышла в узкий коридор стены. Нужно пройти еще немного и я окажусь на самом верху и смогу наблюдать за битвой.

Наконец я достигла вершины. Ветер обнимает меня, принося с собой запахи пыли и пота, смешанные с ароматом свежей травы. Я останавливаюсь, облокотившись на холодный камень и оглядываюсь по сторонам, чтобы меня не заметили. Самым верным решением будет аккуратно оставаться в стороне, с самого края стены, где меня не заметят.

Опускаю взгляд и вижу сцену сражения: рыцари в сверкающих доспехах с гордыми гербами сражаются с язычниками, чьи лица подобны скоту. Крики и звон металла смешиваются в едином гуле. Я вижу, как гвардейцы, сжимая мечи в руках, бросаются в бой, как будто каждый удар был последним.

Наблюдаю за тем, как тёмные фигуры язычников поднимаются, словно волны, затопляя наши ряды. Их крики полны ярости и ненависти, и я чувствую, как холодок страха пробегает по спине. С каждым падением нашего солдата я ощущаю, как моё сердце сжимается – мы проиграем.

Язычники продвигаются всё дальше, и их победа кажется неизбежной.

Мой разум наполняется мыслями о том, что будет дальше. Что станет с моим домом, со мной?

Когда надежды почти не осталось, а животные все ближе к стене, я вижу, как к воротам со стороны города подъезжает лорд Габриэль на своем коне, а за ним – армия людей. Он пришел, чтобы спасти нас. Но если меня сейчас заметят, то обязательно накажут и никакой Астор меня не спасет. Поэтому, я разворачиваюсь и воодушевленно бегу обратно в свои покои.

– И где ты была? – крик Астора останавливает меня, когда я уже почти подошла к своей комнате.

– На стене, – холодно отвечаю я, обхожу мужа и захожу в покои, но он следует за мной.

– А если бы стена пала? Если бы лучники язычников тебя заметили? Ты вообще думаешь своей головой? – он слишком громко кричит, отчего у меня начинает болеть голова.

– Если бы, если бы, если бы, – сажусь за стол с зеркалом и смотрю в отражение, где вижу злое лицо своего мужа, – а почему ты здесь? Почему не на поле боя?

– Твой отец и лорд Габриэль искали тебя.

– Зачем?

– Они предлагают союз с язычниками…

– С этими животными? – бью по столу руками и встаю со стула, который в это же мгновение падает на пол.

– Да.

– И каким образом?

– Свадьба.

– Чья?

– Твоя и язычника.

– Ты шутишь! – моему возмущению нет предела, я подхожу к Астору и смотрю в его глаза.

– Нет, – его тон становится на несколько градусов холоднее.

– Ты мой муж!

– Если нужно будет, мы разведемся. Лорд Габриэль сказал…

– Мне плевать, что сказал лорд Габриэль! – перебиваю его.

– Он получил указ королевы. В случае неизбежного поражения, нам нужно сохранить мир и предложить им выгодную партию. Элионор Дамас не будет посылать еще людей, чтобы держать оборону.

– И выгодная партия – это я?

– Да. У других лордов горных земель дочери либо слишком малы, либо у них сыновья.

– Дай угадаю. Твой отец составлял указ.

– Нет. Указ подписан королевой Элионор Дамас, первой своего имени.

– Она не в себе! Она не может решать ничего! Твой отец делает это за нее! Ты не можешь отдать меня, как кусок мяса! Я твоя жена!

– Если отдать тебя варварам будет означать перемирие и союз, которые влекут за собой мир, я предпочту этот вариант.

– То есть… Ты так легко можешь это сделать? А чувства? А отношения? Брак…

– Какие чувства? – Он слегка поглаживает меня по щеке.

– Наши… Мы…

– Нет никаких нас. Нет никаких чувств, – он улыбается, – я любил однажды и больше не собираюсь. Особенно тебя.

В это мгновение стихает весь шум. Я слышу только биение своего сердца. Любить действительно больно. И я больше не хочу это испытывать.

Ненависть к собственному мужу настолько поглощает меня, что я замахиваюсь и ударяю Астора по лицу.

– Еще раз ты так сделаешь и я не посмотрю на то, что ты моя жена.

– Ты заслужил. Ты продал меня как скот! А теперь убирайся! Прочь! – показываю рукой на дверь, но он не двигается с места.

– Ты должна пойти в большой зал. Лорд Габриэль сейчас вероятнее всего объясняет язычникам наше предложение, а мы должны ожидать их.

– Я не пойду!

Астор без единой эмоции хватает меня, перекидывает через плечо и выходит из комнаты. Я бью его кулаками в спину и ногами по груди, но он не обращает на меня внимание.

Только в большом зале муж опускает меня на ноги и я могу оглядеть присутствующих. Шимон Лэнг и больше никого. Астор подталкивает меня к стулу рядом с отцом и я с неохотой иду.

– Сильно кричала? – мой отец обращается к моему мужу так, будто меня здесь не существует.

– Да, – Астор показывает на свою красную щеку, – даже ударила.

– В ее духе.

– Я вообще-то здесь! – но никто даже не смотрит в мою сторону.

Я покорно сажусь на стул, рядом со мной встает Астор. В это мгновение открываются двери и входят язычники вместе с лордом Габриэлем.

Их не больше десятка. Представились только четверо. Светловолосый Бьерн с мечом, темноволосый Ролло с топором, лысый Ульф с ножом и еще один лысый, но уже Магнус, у него в руке было копье. Их лица выглядят устрашающе. Но я не боюсь их. Ролло стоит без брони, в одних штанах. Он похож на медведя. Такой же большой и свирепый. Его взгляд излучает агрессию. Каждый мускул его тела покрыт кровью и грязью. Они суровые и сильные. Я пытаюсь держать лицо, но у меня тяжело получается. Язычники вблизи были другими. Отмечаю их тела и понимаю, что они намного больше наших лордов. Логично. Эти животные постоянно сражаются и убивают, а наши мужи редко выходят на поле боя.

Исходя из разговора понимаю, что меня предлагают Ролло. Быстро сравниваю его с Астором и понимаю, что такому бы животному я подчинилась. Но этому не бывать. Каким бы величественным он ни был, я не собираюсь ложиться под него, как последняя шлюха. Да и он не особо рад такому предложению.

– Нет! – кричу, поддерживая мнение животного, – Не быть свадьбе! – выхожу из зала и оставляю их всех.

Глава 13. Габриэль

ᛋᚱᚨᚷᚨᛁᛋᚨ ᛋᛟ ᛋᚹᛟᛗᛁᚾ ᚠᚱᚨᚷᛗᛁ ᛁᚾ ᛈᛟᛚᛖ, ᛁ ᚾᛖ ᛒᚢᛏ ᛋᛟᛉᚺᛖᚾ ᛁᚾ ᛋᚹᛟᚾ ᚺᛟᛗᛖ.

«Сражайся со своими врагами в поле, и не будь сожжен в своем доме».

За четыре часа до прибытия викингов на берег континента.

– Габриэль, – Антуан входит в большой зал и быстрым шагом направляется ко мне, – язычники.

– Сколько у нас времени? – встаю из-за стола и направляюсь к выходу из зала.

– Они движутся по морю в сторону Фелсфлюса. Еще несколько часов и они будут на берегу. Нам нужно сейчас же отправляться к Шимону, чтобы помочь ему отстоять земли и не пустить незваных гостей.

– Как давно ты узнал?

– Только что. Разведчик донес. Информация с задержкой, поэтому, времени все меньше и меньше.

– Собирай людей.

– Уже.

– Лошади готовы?

– Да.

– Тогда выдвигаемся.

– У нас есть план? – Антуан приподнимает одну бровь и вопросительно смотрит на меня.

– Нет.

– Отличный план.

– Воспользуемся указом королевы, который ты привез в последний раз, – говорю с легкостью.

– Ты же понимаешь, что это решение было явно не Элионор?

– Для чего лорду Севастьяну тогда нужно было женить своего сына, если он прекрасно знал, что в горах Аврора единственная подходящая партия для перемирия с язычниками? – задумчиво спрашиваю.

– Ему нужны союзники, чтобы убрать королеву. Предложив своего сына дому Лэнг, он подружился с Шимоном, ведь свадьба была, Астор смог растопить сердце снежной королевы. Но… , – Антуан выдержал драматическую паузу, – есть более выгодные партии, особенно в Раппенгарде. А сын у него только один. Таким образом…, – он смотрит на меня в надежде, что я пойму и продолжу.

– Таким образом, он получил себе в союзники Шимона Лэнга и Сару Руссо одновременно. После расторжения брака Астора и Авроры, сын Севастьяна сможет жениться второй раз и это будет Сара. Два богатых дома… Почему он не хотел дружить со мной? Я возглавляю золотой банк и у меня есть причины желать смерти королевы.

– Ты еще молодой, тебе не доверяют. Появился из пустоты, туда можешь и уйти, – сзади послышался незнакомый мужской голос, я обернулся и увидел гвардейца, но не мог узнать его.

– Что?

– Кто ты? И почему так разговариваешь со своим лордом? – Антуан достает меч и с прищуром смотрит на парня.

– Простите, – вокруг парня закружилась пыль и через секунду она упала, а на месте гвардейца появилась тень в черной мантии, – не нужно было скрываться.

– Безликий?

– О, малыш, ты наслышан обо мне?

– Боги, что это было? – голос Антуана кажется встревоженным, но его лицо остается серьезным.

– Хосе рассказывал о тебе, – напряжение нарастало, у нас не было времени разговаривать, но злость и ярость поглощали меня, – как ты помог королеве, – подхожу к нему ближе и направляю на него указательный палец, – как ты показал ему видения с пытками моей матери, – каждое слово резало меня изнутри, – как ты заставил его убить ее!

– Но но но! – Безликий поднимает руки, – Его никто не заставлял. Он сам.

– Но с твоей помощью!

– Что здесь происходит?!

– Антуан, иди, я сейчас догоню тебя, – поворачиваюсь к нему рукой показываю в сторону выхода.

– Ты уверен?

– Да!

– Малыш в гневе…, – шепчет Безликий, – Беги, а то опоздаешь и придет конец твоему правлению на этих землях. Язычники уже близко, – он взмахивает рукой и исчезает, а я моргаю несколько раз, разворачиваюсь и бегу к Антуану.

За несколько часов до наступления язычников на Фелсфлюс.

– Я отсидел себе всю задницу.

– Не ной, малыш, зато мы успели, – говорит Антуан, пока мы въезжаем в город с восточной стороны стены.

– Это точно. Нужно предупредить Шимона и Астора, что в случае согласия язычников, Аврора выйдет замуж второй раз.

– Астор уже знает. Шимон вероятно тоже.

– Тогда нужно поговорить с Авророй. Мне кажется, она не будет рада.

– Предоставь это ее отцу или мужу, иначе она выколет тебе глаза. Их она хотя бы любит или боится.

– Все равно, – спускаюсь с коня и отдаю поводья конюху.

– Иди к Шимону, а я найду Астора и Аврору, – Антуан гладит коня и уходит.

После переговоров с язычниками.

– Антуан, это конец.

– Они не согласились?

– Их главный, Ролло, против. Но и Аврора не устояла и гневно отказалась выходить замуж.

– Я видел, как она убежала. Что будем делать?

– Предлагаю дать им золото.

– Думаешь они согласятся?

– Большего они не просили.

– Я слышал, что они могут брать в рабство.

– Но у нас нет рабов.

– Зато есть заключенные и прислуга.

– Это слишком. Достаточно будет золота.

Передаю мешок золотых монет язычникам, они же радостно его берут в руки и улыбаются.

– Свадьба? – произносит Бьерн.

– Ролло? – смотрю на медведя с топором в руке, но тот отрицательно машет головой.

– Мы…. поду, – беловолосый выдерживает паузу, – маем!

Все что я делаю, так это киваю головой и показываю руками в сторону выхода.

Мы откупились, но надолго ли это?

Как скоро они еще прибудут?

Сколько крови нам нужно будет еще пролить?

Сколько золота потратить?

Глава 14. Бьерн

ᛋᚢᛞᛁᚠᚨ ᛋᛁᚾᚷᛖᚱ ᛒᛟᚷᛟᚡ.

«Судьба сильнее богов».

– Что будем делать? – спрашиваю Ролло, пока мы грузимся в драккар.

– Ты о чем? – его голос спокоен, будто ничего не случилось.

– О том, что нам предложили земли и мир, но мы отказались.

– Если мне не изменяет память, ты ответил, что мы подумаем. Прямого отказа не было. Вместо меня может жениться любой. Да и золота нам прилично дали. Должно хватить надолго.

– А потом снова придем за мешком?

– А потом мы женим тебя, – он смеется и хлопает меня по плечу, но я сразу сбрасываю его руку.

– У меня уже есть жена.

– Когда успел? – брат удивленно смотрит на меня.

– Ну еще не успел, но успею.

– А Джулиет согласна? Или ты также, силой?

– Согласна. Как мне, – играю бровями, – можно отказать?

– Легко!

Мы возвращаемся с удачного похода, но радость наживы начинает тускнеть под давлением надвигающейся бури. Небо потемнело, и тучи, словно черные драконы, заполонили горизонт, угрожая нам своей яростью.

Драккар скользит по волнам, но вскоре они начинают подниматься, как гигантские стены из воды. Я крепко держусь за борт, чувствуя, как сердце колотится в груди – это не просто шторм, это Ран. Она пришла за нами. За нашим золотом. Если мы не переживем этот шторм, то у каждого должно быть в кармане золото, чтобы богиня смиловалась над нашими душами прежде, чем мы утонем в царстве мертвых.

Ветер воет женским голосом и я слышу, как он шепчет нам о погибших викингах, о тех, кто не смог вернуться домой. Мы были завоевателями, но сейчас, мы – пленники стихии.

Волны накрывают нас, словно гигантские руки. Чувствую, как корабль поднимается на гребне одной из волн и затем стремительно падает вниз. Вода брызжет на лицо, смешиваясь с потом и страхом.

Мы работаем как единое целое: кто-то управляет парусами, кто-то крепит снасти. Каждый из нас знает, что делать. Я оборачиваюсь и вижу за спиной Ролло. Его лицо выражает спокойствие, будто он уверен в том, что мы переживем гнев Ран.

Мы продолжаем плыть сквозь шторм, зная, что за горизонтом нас ждет Брукелв, Джулиет, Торунн… И даже если Ран хочет забрать нас с собой, мы не сдадимся без боя. Боя с Богиней.

– Чем мы ей не угодили? – спрашиваю брата, после пережитого шторма.

– Ей все равно на нас, она просто хотела золота.

– У меня плохое предчувствие. Сначала твой сон, теперь Ран. Что дальше?

– Не забывай про ворона. Один благословил нас.

– О чем болтаете? Как бы не угодить к Ран в ее лапки? – Ульф подходит к нам, вертя в руке свой нож.

– Тебе заняться нечем? – грубо отвечает брат.

– Спокойнее, Ролло, все же хорошо, – мы не отвечаем ему и продолжаем плыть.

– Бьерн, – открываю глаза и вижу беспокойное лицо Ролло, – Брукелв!

Мой взгляд падает на наше поселение и сердце мое замирает.

Огонь.

Дым.

Все горит.

Сон Ролло.

Джулиет.

Торунн.

Огненные языки пламени, словно злобные драконы, пожирают деревянные дома, которые когда-то были полны жизни. Дым поднимается к небесам, затмевая свет солнца. В груди резко закололо. И это был не просто страх, это была ярость и безысходность, смешанные в единое целое.

Где Джулиет? Что с ней? Я сжимаю рукоять меча так, что пальцы побелели.

Смотрю на Ролло, но его лицо искажено паникой.

– Торунн… Она там… – его голос дрожит от страха, и я вижу, как он сжимает весло. В его глазах читается безысходность.

Мы были сильными и бесстрашными, но в этот миг я чувствую себя беспомощным. Словно весь мир сжался до размеров нашего драккара, а огонь продолжал поглощать все на своем пути.

– Ульф! Магнус! Весла в руки и вперед! – раздаю команды и сам хватаюсь за весло.

Мы гребем изо всех сил, а пламя продолжает плясать на фоне темного неба.

Еще не добравшись до берега, половина наших людей спрыгивает в воду и плывет на сушу. Драккар нельзя оставлять близко к огню, иначе наше судно сгорит вместе с остатками кораблей.

Гребу руками, а в мыслях только мин туве. Лишь бы с ней было все хорошо. Лишь бы она была жива.

Кто напал на Брукелв мы выясним потом. Куда делся Скули тоже не главный вопрос. Сейчас нас волнуют наши семьи.

Добравшись до берега, я выбегаю из воды и несусь по остаткам Брукелва, выискивая взглядом копну розовых волос. Вокруг все замедлилось и размылось. С трудом я мог видеть, но очертания мертвых женщин и детей я различал.

Кровь.

Огонь.

Дым.

Дети и женщины.

Грязь.

Вонь смерти.

И Хель. Она забрала их всех.

Я слышу крик Ролло, но не оборачиваюсь и продолжаю поиски Джулиет. Огонь перекинулся на лес возле Брукелва и есть только одно место, до куда он еще не добрался. Бегу туда сквозь языки пламени.

Я был прав. Она тут. Приблизившись к водопадам я вижу, как Джулиет поджав ноги к себе, прячется в пещере. Подбегаю к ней и впервые вижу страх в ее глазах. Его не было, когда животные хотели взять ее силой. Она была в ярости, но не испугалась, когда я забрал ее. Сейчас же она слегка трясется и качается, обнимая свои ноги. Мин туве не обращает внимание и не видит, что я подошел к ней.

Сажусь на колени прямо напротив нее и слегка прикасаюсь рукой к ее щеке. Джулиет резко дергается и начинает кричать, пытаясь отползти назад. Я хватаю ее за руку и прижимаю к себе, поглаживая по голове. Она дрожит и плачет. Моя мин туве, что же тут произошло?

Глава 15. Ролло

ᚾᛖ ᛒᛟᛁᛋᚨ ᛋᛖᚱᛏᚨ, ᛁᛒᛟ ᚲᚺᚨᚱ ᛏᚹᛟᚾ ᚷᛁᛒᛖᛚᛁ ᚾᚨᛋᛏᚨᛚ, ᛁ ᚾᛖᚲᛟ ᚾᛖ ᛋᛟᚹᛖᚱ ᛖᚢ.

«Не бойся смерти, ибо час твоей гибели настал, и никто не сможет избежать её».

Все в дыму, сердце стучит громче криков людей. Бьерн сразу же отправился на поиски Джулиет, а я взглядом пытаюсь найти свою жену. Живой.

Огонь обхватывает весь Брукелв и сжимает в своих объятиях. Драккары, что стояли на берегу уже тлеют.

Вокруг меня – лишь огненное буйство и клубы чёрного дыма. Пламя пожирает наши дома, и в этом Муспельхейме я ищу Торунн. Я помню каждый дом, каждый поворот, но время идёт, а я всё ещё не нахожу её.

Языки пламени лижут крыши, треск и гул заполняют воздух. Ветер уносит в небо пепел и искры, а я пробираюсь сквозь дым и огонь, зовя её по имени.

– Торунн! Мин лив! – кричу, но мой голос тонет в общем хаосе.

Дым режет глаза, но я не смею их закрыть. Боюсь, что если я опущу веки хоть на мгновение, то упущу её.

Замечаю, что выживших очень мало. Всё побережье усеяно трупами наших людей. Сердце готово выпрыгнуть из груди, в глазах – слёзы отчаяния и боли.

Деревня… это больше не деревня. Это кострище, похоронившее под собой жизни наших людей. Смрад гари и гниющего мяса бьет в нос, заставляя желудок выворачиваться наизнанку. Я иду сквозь это огненное царство, спотыкаясь об обгоревшие бревна и тела. Тела… их так много. Лица, искаженные последним криком, застыли в гримасе ужаса. Узнаю знакомые черты – вот старый Ульрик, учивший меня строить корабли, вот маленькая Астрид, которая всегда любила играть со мной и Торунн. Теперь они лежат бездыханными, одинаково почерневшими от огня.

Гнев. Он клокочет во мне, словно лава в жерле вулкана.

Гнев на тех, кто это сделал.

Гнев на богов, отвернувшихся от нас.

Гнев на себя, за то, что не смог их защитить.

Но сквозь пелену ярости пробивается ледяной ужас. Ужас за нее.

– Торунн! – мой крик не слышно из-за треска догорающих домов.

Никто не отвечает. Я ищу ее повсюду, заглядываю в обугленные развалины, перебираю тела, молясь Одину, чтобы не найти ее среди них.

Вот наш дом… вернее, то, что от него осталось. Балки рухнули, крыша провалилась внутрь, оставив лишь зияющую дыру, сквозь которую видно серое, неприветливое небо. На земле – ее веретено, сломанное пополам. Она всегда пряла шерсть по вечерам, рассказывая мне сказки о валькириях и героях. Теперь веретено молчит, словно и сама Торунн.

Сердце сжимается от отчаяния. Я чувствую, как надежда, словно последний уголек в костре, начинает гаснуть. Но я не сдамся.

Я не могу.

Я должен найти ее.

Я буду искать ее до последнего вздоха, пока не убежусь, что она… что она…

Я не могу произнести это вслух.

Я поднимаю свой топор, сталь которого почернела от копоти, и иду дальше, сквозь дым и пепел, сквозь смерть и отчаяние. Я буду искать ее. Даже если придется обойти весь мир. Даже если это будет стоить мне жизни.

Где-то в глубине души я знаю, что она может быть уже не здесь, что она могла не успеть выбраться. Но я не могу смириться с этой мыслью.

Я должен найти её, должен вытащить её.

Боги, сжальтесь надо мной…

Среди обугленных обломков, за покосившимся частоколом, я вижу ее. Сначала я не верю своим глазам. Она лежит неподвижно, почти сливаясь с землей, измазанной грязью и кровью. Мин лив…

Я подбегаю к ней, падаю на колени, как подкошенный. Ее лицо бледное, исцарапанное, а волосы спутавшиеся. Я осторожно касаюсь ее щеки. Холодная.

– Торунн! Говори со мной! – я кричу, тряся ее за плечи. Она тихо стонет, и в этот момент я замечаю рану.

Кровь. Ее слишком много. Она пропитывает все ее платье, окрашивает землю вокруг. Рана зияет в ее животе, глубокая и страшная. Там, где должна была быть наша жизнь, наше дитя…

Я помню, как она радостно сообщила мне о своей беременности. Как мы вместе строили планы на будущее, мечтали о маленьком воине, который будет бегать по двору. Теперь…

Слезы хлынули из моих глаз, обжигая щеки. Я прижимаю ее к себе, боясь сломать, как хрупкую птицу.

– Мин лив, держись. Я помогу тебе. Я отнесу тебя к целителю, – говорю, но сам не верю своим словам. В Брукелве не осталось целителей. Да и что можно сделать с такой раной?

Она открывает глаза. Взгляд ее слабый, затуманенный болью. Она пытается улыбнуться, но у нее не получается.

– Ролло, – шепчет она, еле слышно, – я не смогу…

– Не говори так! Не сдавайся! – я кричу, отчаянно пытаясь остановить кровь. Но она все равно течет, словно река, унося с собой ее жизнь.

Она поднимает руку, дрожащую и слабую, и дотрагивается до моего лица.

– Береги себя… Ролло…, – еле слышно произносит Торунн и закрывает глаза.

Нечеловеческий крик вырывается из моей груди. Крик полный боли и отчаяния. Я потерял все. Свою деревню, своих друзей, свою семью… свою любовь.

Я прижимаю ее к себе, качая из стороны в сторону, словно малого ребенка. Я не хотел ее отпускать. Я не мог.

Торунн… мин лив… ушла. И вместе с ней ушла часть меня.

Моя жизнь.

Моя судьба.

Моя любовь.

Она угасает, и сердце наполняется болью и бессилием. От меня ускользнула та, кто была моей верной спутницей, моей опорой в бурях и сражениях. Я хочу бороться, я хочу вернуть её, но понимаю, что судьба неумолима.

Слеза скатывается по моей щеке и я не стыжусь. Это слёзы воина, который потерял свой самый ценный трофей, свою половину. Я помню наши совместные походы, наши победы и радости. Помню, как мы клялись друг другу в верности и любви. И вот теперь я держу её в своих руках, а она ускользает от меня.

Я – воин, привыкший к сражениям и победам, но сейчас я чувствую себя беспомощным и одиноким.

Я не хочу её терять.

Я не мог её потерять.

Поднимаю взгляд к темному небу и вижу, как сквозь дым и пепел, над догорающим Брукелвом, возвышается Тень. Темнее ночи, выше гор. Очертания ее расплываются в мареве, но я знаю… я чувствую.

Хель.

Богиня смерти.

Она прекрасна и ужасна одновременно. Одна половина ее лица – живая, смуглая, с мудрым и печальным взглядом. Другая – разлагающаяся, костяная, с пугающей пустотой вместо глаза. Она парит над нами, словно огромная птица, ее длинные, черные волосы развеваются, как знамена смерти.

Вокруг нее клубятся души павших. Они тянутся к ней, как мотыльки к пламени. Я вижу лица наших воинов, наших женщин, наших детей… они идут к ней без страха, без боли.

И я понимаю. Она пришла за ними. За нашими душами.

Мой взгляд скользнул по Торунн.

Как она может забрать ее? Как она может забрать мин лив? Она моя! Моя любовь! Моя жизнь!

Я поднимаю голову, глядя прямо в лицо богине.

– Ты не возьмешь ее! – рычу я сквозь зубы, мой голос дрожит, но в нем звучит стальная решимость, – Она моя! Я не отдам ее!

Хель не отвечает. Она лишь смотрит на меня своим пронзительным взглядом.

Я укрываю Торунн от богини мертвых, защищая ее.

– Все будет хорошо, не переживай, – слезы застилают взгляд, но я улыбаюсь ей, – я рядом, – слегка поглаживаю Торунн, на лице которой застыл леденящий душу взгляд. Закрываю ей глаза, поднимаю на руки тело и ухожу.

Мир померк. Все, что осталось – вес ее тела на моих руках. Торунн… моя мертвая Торунн. Огонь пляшет вокруг, пожирая остатки нашего дома, остатки моей жизни. Но он меня не трогает. Я чувствую только холод ее кожи, тяжесть ее бездыханного тела.

Я иду. Иду сквозь пламя, не чувствуя жара. Огонь – лишь бледная тень того, что горит внутри меня. Ярость, отчаяние, горе… они выжигают меня изнутри. Я иду, не видя пути. Мои шаги тверды, но механичны. Моя единственная цель – унести ее подальше от этого проклятого места.

В лес.

Лес – единственное место, где мы могли бы быть в безопасности. Единственное место, где она была счастлива. Там, где она собирала ягоды и грибы, плела венки из полевых цветов. Там, где мы мечтали о нашем будущем.

Деревья встречают меня угрюмым молчанием. Луна, пробиваясь сквозь кроны, освещает мой путь. Я иду глубже и глубже, пробираясь сквозь колючие кустарники и перешагивая через упавшие стволы. Ветки царапают мое лицо, рвут мою одежду. Но я не чувствую боли. Все чувства остались там, в горящей деревне, вместе с ее душой.

Я несу ее, словно самое драгоценное сокровище. Мои руки не дрожат, мои ноги не подгибаются. Я иду, пока есть силы. Пока бьется мое сердце.

Далеко… я должен уйти далеко. В самое сердце леса. Туда, где никто не потревожит ее сон. Там я вырою ей могилу. Там я буду оплакивать ее смерть. Там я останусь с ней навсегда.

Я иду… и в каждом шаге – обещание. Обещание не забыть. Обещание любить ее вечно. И в этом обещании – вся моя жизнь. Даже если она уже окончена.