Читать книгу: «Мир без жалоб. Прекрати ныть – и жизнь изменится», страница 3

Водитель пикапа не заметил, что его преследуют. Наконец, он повернул на подъездную дорожку своего дома и вышел из машины. На нем была видавшая виды рубаха и грязные джинсы. Засаленная бейсбольная кепка с какой-то дурацкой надписью была сдвинута на затылок, обнажая загорелый лоб. Я резко завернул, так что меня занесло, и припарковался прямо за ним. Выскочив из машины, я заорал:

– Ты сбил мою собаку! – мужчина обернулся и посмотрел на меня недоумевающе, как будто я обратился к нему на чужом языке.

В ушах стучала кровь, поэтому не могу быть уверен, что правильно расслышал и запомнил его слова:

– Я знаю, что сбил твою собаку… И что ты теперь собираешься делать в связи с этим?

Я на секунду остолбенел от этих слов. Затем, придя в себя, произнес, запинаясь:

– Ч-что? Что ты сказал?

Он улыбнулся, как будто бы пытаясь усмирить непослушного ребенка, и повторил медленно и с расстановкой:

– Я знаю, что сбил твою собаку… И что конкретно ты собираешься делать в связи с этим?

Ярость ослепила меня. В памяти всплыла фигурка Лии в зеркале заднего вида. Она стояла, вжав голову в плечи, и смотрела на корчащуюся от боли собаку.

– В стойку! – заорал я.

– Что? – спросил он с язвительной усмешкой.

– Стань в стойку! – повторил я. – Защищайся! Я тебя убью.

Пару минут назад здравый рассудок едва заставил меня сбросить скорость, когда я, кипя от ярости, гнался за этим человеком. Теперь же его наглая и надменная реплика по поводу сбитой Джинджер, которая, возможно, в этот самый момент погибает от полученных увечий, окончательно свела меня с ума.

Я ни разу не дрался в зрелом возрасте. Я не считаю, что драка – приемлемый способ разрешения конфликтов. Я даже не уверен, что умею драться. Но я хотел отдубасить этого мужика до смерти. Я совсем обезумел от гнева. И меня ничуть не пугала перспектива оказаться в тюрьме.

– Не! Драться я не буду, – сказал он. – А если вы ударите меня, мистер, то будете обвинены в применении насилия.

Я стоял, ошеломленный, в боксерской стойке. Стиснутые кулаки казались тверже алмаза.

– Дерись! – потребовал я.

– Нет, сэр, – процедил он сквозь остатки зубов. – Даже не подумаю. А вот если вы меня стукнете, это будет квалифицировано как нападение.

Он повернулся ко мне спиной и медленно побрел прочь. Я стоял на месте и трясся от ярости. Гнев отравил мою кровь.

Не помню, как я доехал домой. Не помню, как поднял Джинджер и отвез к ветеринару. Только помню, как она пахла, когда я в последний раз держал ее на руках. Помню, как тихонько заскулила, когда врач ввел иглу, чтобы прекратить ее страдания.

– И как мог человек сделать такое? – спросил я, сглатывая горькие слезы.

Потом еще много дней щербатая улыбка того мужика преследовала меня, являясь перед сном. Его слова: «Я знаю, что сбил твою собаку. И что ты собираешься в связи с этим делать?» – снова и снова звучали в моих ушах. Я живо воображал, что именно сделал бы с ним, если бы он вступил в драку. В этих видениях я видел себя супергероем, сокрушающим злодея. Иногда я представлял себе, что у меня в руках бейсбольная бита или другое оружие. Я причинял ему боль и увечья, жестокие увечья, чтобы они компенсировали все страдания – и мои, и Лии, и Джинджер.

На третий вечер, после безуспешных попыток заснуть, я встал с постели и стал писать в дневник. После того как я в течение часа выплескивал свою боль, горечь и возмущение, из-под моего пера вышло нечто неожиданное: «Обиженные обижают». Перечитав эти слова, как будто бы их написал кто-то другой, я спросил вслух:

– Что?

И моя ручка снова написала: «Обиженные обижают». Я откинулся на спинку стула, обдумывая написанное, и вслушался в голоса сверчков, воспевающих весеннюю ночь. «Обиженные обижают… – размышлял я. – И как же это связано с тем парнем?»

Обдумав все как следует, я начал понимать. Человеку, который смог с такой легкостью убить любимого кем-то пса, должно быть, была неведома та любовь со стороны животных, которую испытали мы. Человек, который способен просто уехать прочь, оставив позади рыдающего ребенка, наверняка не знает детской любви. Человеку, который отказался попросить прощения за то, что он разбил сердце целой семьи, должно быть самому когда-то разбивали сердце – много, много раз. Настоящей жертвой в моей истории был именно он. Несомненно, он действовал как злодей, но эти его деяния были порождением колоссальной боли, живущей внутри его.

Я долго еще сидел за столом, переваривая все это. Каждый раз, когда во мне снова вскипала злость на него и вспоминалась причиненная им боль, я думал о той боли, которую этот человек вынужден терпеть изо дня в день. Вскоре я заметил, что дыхание мое успокоилось, напряжение спало. Я выключил свет, лег в кровать и крепко уснул.

Жаловаться: говорить о своем горе, боли или неудовлетворенности.

В ходе этого переживания я испытал горе. Джинджер появилась в нашем деревенском доме в Южной Каролине пятью годами ранее. До того и после того к нам пыталось прибиться немало бродячих собак, но наш пес Гибсон всегда прогонял их прочь. А Джинджер почему-то позволил остаться. Было в ней что-то особенное. На основании ее поведения мы сделали вывод, что прежние хозяева ее обижали. Поскольку особенно недоверчиво она относилась ко мне, можно было предположить, что наиболее жесток был к ней мужчина. Понемногу, понемногу, приблизительно через год, она стала доверять мне. А потом мы с ней сделались настоящими друзьями. Я очень горевал о ней.

Конечно, я испытывал боль. Реальная душевная боль разрывала меня изнутри. Те, у кого есть дети, знают: мы готовы пережить любую боль, лишь бы защитить от страданий ребенка. И боль Лии удваивала мою собственную боль.

И еще я ощущал неудовлетворенность. Было противно, что я не отлупил того мужика, а также от того, что мне вообще захотелось применить насилие. Мне было стыдно оттого, что я так просто ушел прочь, и не менее стыдно оттого, что я с самого начала погнался за ним.

Горе. Боль. Неудовлетворенность.

Когда этот человек сбил Джинджер, было вполне уместно ощущать и проявлять все эти чувства. Возможно, вы пережили не менее сложный опыт на каком-то этапе своей жизни. К счастью, такого рода тяжелые события – редкость. Точно так же редки должны быть и случаи, когда мы жалуемся (говорим вслух о своем горе, боли или неудовлетворенности).

Но у большинства людей жалобы обусловлены отнюдь не столь глубоко болезненными переживаниями. Скорее мы похожи на лирического героя песни Джо Уолша «Жизнь была хороша» – нам толком не на что жаловаться, но все же мы частенько хнычем. Дела идут не настолько плохо, чтобы говорить вслух о горе, боли или неудовлетворенности, но жалобы – наше стандартное поведение. Это вошло в привычку – так мы себя ведем.

Прежде чем вступить на путь к освобождению от жалоб, вы, вероятно, пребывали в блаженном неведении относительно того, как много вы жалуетесь, и относительно пагубного влияния, которое эти жалобы оказывают на вашу жизнь. Многие люди ворчат десятки раз в день – по поводу погоды, или супруги, или работы, или собственного тела, своих друзей, экономики, водителей на дорогах, своей страны и так далее.

Очень немногие осознают, как часто они жалуются. Слова исходят из нашего собственного рта, поэтому вроде бы и наши уши должны их слышать. Но по какой-то причине эти слова не регистрируются как жалобы. Жалобы подобны дурному запаху изо рта: мы замечаем его, когда он исходит от другого человека, но не замечаем, когда пахнет от нас самих.

Вполне вероятно, что вы жалуетесь намного больше, чем думаете. И сейчас, после вступления в двадцатиоднодневную программу освобождения от жалоб, вы непременно начнете это замечать. Перемещая браслет с руки на руку, вы начинаете замечать, как много в вашей жизни квеча («квеч» на идише означает «непрестанные жалобы»).

До этого момента вы, возможно, могли совершенно искренне заявить, что вы не жалуетесь – а если и жалуетесь, то совсем немного. Естественно, вы думаете, что жалуетесь лишь тогда, когда у вас есть законные причины для недовольства. В следующий раз, когда попытаетесь обосновать свои жалобы, вспомните мою историю о Джинджер и спросите, так ли ужасно то, через что вы сейчас проходите. Затем примите твердое решение освободиться от жалоб.

Если на первых порах тебе не удается преуспеть в своем начинании, значит, ты продвигаешься чуть лучше среднего.

М. Х. Алдерсон

Все, кому удалось достичь рубежа в двадцать один день без жалоб, потом говорили мне: «Было нелегко, но оно того стоило». Ничто ценное не дается легко. Просто? Да. Но «легким» путь к успеху не бывает. Я говорю это не для того, чтобы расхолодить вас, но для того, чтобы вдохновить. Если вы обнаружите, что процесс освобождения от жалоб (отслеживание своих слов с тем, чтобы изменить их) дается вам с трудом, это не означает, что у вас не получается. Как сказал М. Х. Алдерсон, «Если на первых порах тебе не удается преуспеть в своем начинании, значит, ты продвигаешься чуть лучше среднего». Если вы жалуетесь, это нормально – так и должно быть. Теперь вы это осознали и можете изгнать жалобы из своей жизни.

Просто переодевайте свой браслет с руки на руку, с каждым разом начиная свой путь заново.

Недавно мы с Лией – которой теперь уже пятнадцать лет – поехали в Александрию, штат Индиана, чтобы повидаться с Майком Кармайклом и его женой Глендой. Майк работает маляром. Сорок лет назад ему в голову пришла интересная идея. Он пробил отверстие в стандартном бейсбольном мяче и продел сквозь него бечевку. Ежедневно, возвращаясь с работы, он окунал мяч в ведро с краской и подвешивал сушиться. И каждый раз он делал отметку в специальном журнале, чтобы знать, сколько слоев краски наросло на мячике.

Когда набралась тысяча слоев, его мячик приобрел размер и продолговатую форму бака из-под отбеливателя. Майк не переставал удивляться, как это краска день за днем могла превратить мяч в такую большую фигуру – а ведь толщина одного слоя не превышает одну сотую дюйма.

В 1977 году Майк решил вывести свой эксперимент на другой уровень. Он взял новый бейсбольный мячик, проделал в нем отверстие побольше и насадил на металлический штырь. Он повесил мяч у себя в мастерской и предлагает всем гостям – своим родным, друзьям и случайным знакомым – нанести слой краски на этот мяч. Теперь рядом с этим мячом красуется вывеска: «Самый большой в мире шарик из краски».

Мы с Лией подъехали к воротам Майка. Когда мы вошли в помещение, где висит шар, мы увидели, что он теперь не просто подвешен к потолку – для него пришлось соорудить прочную металлическую конструкцию. Майк гордо стоял рядом со своим произведением, и я только ахнул, увидев, сколь огромным стал мячик.

Я спросил у Майка, сколько он весит. Майк рассказал, что несколько месяцев назад он при помощи крана снял его с подвески и погрузил на грузовик, чтобы отвезти на грузовые весы. Согласно правилам высшей бейсбольной лиги, стандартный мячик весит 5,25 унции ¹. А этот мяч, покрытый десятками тысяч слоев краски, каждый из которых имеет толщину не больше человеческого волоса, потянул на 3500 фунтов ²! Я был ошеломлен. Немного оправившись, я спросил:

– А каков его размер?

По стандартам высшей бейсбольной лиги диаметр мяча должен составлять от 2,875 до 3 дюймов ³. Именно таким был этот мяч изначально. Майк с Глендой взяли рулетку и растянули ее напротив мяча, чтобы мы видели:

– Более пятидесяти двух дюймов в диаметре ⁴, – сказал он с такой широкой улыбкой, что, казалось, она не поместится на самом этом мяче.

На шаре красовалась надпись красной краской: «22 799».

– А что означает это число? – спросила Лия.

– Это тот слой краски, который вы с папой собираетесь нанести сегодня на шар, – ответил Майк.

– Правда? – оживилась Лия.

– Чистая правда, – ответил Майк. – Какой цвет предпочитаете?

Мы с Лией улыбнулись друг другу и сказали в один голос:

– Фиолетовый!

Майк вручил нам по малярному валику, пропитанному фиолетовой краской. На то, чтобы аккуратно покрыть краской гигантский шар, у нас с дочерью ушло пятнадцать минут. Пока мы трудились, Майк спросил:

– Что привело вас ко мне?

Я указал на фиолетовый браслет на моем запястье и рассказал Майку о моей инициативе, к которой на данный момент присоединилось уже более десяти миллионов человек. Затем речь зашла о человеческих привычках.

– Нашей жизнью управляют привычки, – сказал я. – Мы очень многое делаем лишь потому, что постоянно делали это прежде. Что начинается как единичное событие (например, нанесение первого слоя краски на трехдюймовый бейсбольный мяч) может со временем превратиться в нечто огромное (например, в полуторатонный шар из краски).

Привычки формируются в результате повторения определенных действий. Чем чаще мы повторяем данное действие, тем сильнее становится привычка. С другой стороны, привычку можно ослабить или преодолеть. Для этого нужно повторять противоположное действие.

Мортимер Адлер

Майк ненадолго задумался и сказал, что раньше ему такая ассоциация в голову не приходила, но в моих словах есть смысл. Когда мы уезжали, Майк вручил мне маленький сувенир. Чтобы огромный шар оставался круглым, ему приходится время от времени удалять нарост, образующийся внизу шара. Тот кусочек краски, который он вручил мне, был диаметром с серебряный доллар и толщиной с карандаш. Разглядывая этот кружок, я могу различить сотни тончайших слоев краски – точно такие же, какие формируют самый большой шар из краски на земле.

Американский философ и писатель Мортимер Адлер писал: «Привычки формируются в результате повторения определенных действий. Чем чаще мы повторяем данное действие, тем сильнее становится привычка. С другой стороны, привычку можно ослабить или преодолеть. Для этого нужно повторять противоположное действие». Для большинства людей склонность жаловаться – это привычка, сформировавшаяся в результате многократного повторения. Однако если вы сознательно стараетесь не жаловаться, со временем этот способ самовыражения перестает быть для вас основным.

Когда вы отказываетесь от того, чтобы высказать одну жалобу, может показаться, что это не окажет особого влияния на вашу жизнь, – но именно так вы начинаете подтачивать скалу давней привычки, которая определяет вашу личность. Прикусите язык и проглотите свою жалобу – и тем самым вы добавите один слой краски к новой привычке, которая со временем имеет шанс разрастись до огромных размеров и заново определить, кто вы есть.

Возможно, вы сомневаетесь, что сумеете продержаться двадцать пять дней кряду без жалоб, но вы сможете. Лично я жаловался ежедневно десятки раз – и все же смог побороть эту привычку. Тут главное – не сдаваться. Я знаю одну симпатичную старушку, которая до сих пор еще носит один из первых наших браслетов. Браслет уже потерся и выцвел, но она упрямо твердит:

– Пускай меня похоронят с этим браслетом, но я не сдамся.

Именно такая решимость и нужна. Пообещайте себе, что никогда не сдадитесь. Помните: еще до того, как вы преодолеете рубеж в двадцать один день без жалоб, ваш внутренний настрой сильно изменится и вы станете намного счастливее. Вот, посмотрите, какое письмо пришло мне по электронной почте:

Привет!

Как и тысячи людей, я уже начала изменять свой внутренний настрой. Еще до того, как ваш браслет пришел мне по почте, я надела на запястье резиновое кольцо. Оно помогает мне осознавать свои слова и действия. Я ношу кольцо только около недели, и нельзя сказать, чтобы я стала жаловаться совсем редко. Но я уже чувствую себя намного более счастливой – вот что замечательно! И не сомневаюсь, что окружающим тоже стало со мной намного комфортнее (например, моему мужу). У меня довольно давно уже возникло желание отказаться от привычки жаловаться, и именно ваше движение помогло мне сделать реальные шаги в этом направлении.

Тема фиолетовых браслетов и вашего движения всплывает во МНОГИХ разговорах, так что ваша инициатива оказывает ОГРОМНОЕ влияние, побуждая МНОГИХ людей, как минимум, задуматься о том, насколько часто они жалуются, и, возможно, изменить свое поведение. А когда о вашей идее узнает еще больше людей, результаты могут оказаться совершенно невероятными. Воздействие вашего движения выходит далеко за пределы круга людей, у которых есть браслеты! Как радостно думать об этом!

Жанна Рейли, Роквилл, Мэриленд

Знаменитый радиокомментатор Пол Харви когда-то сказал: «Надеюсь, что однажды я достигну того, что в мире называют большим успехом. И когда меня спросят, как я этого добился, я отвечу: «Я вставал больше раз, чем падал»». Как и в случае всех целей, достойных того, чтобы к ним стремиться, на пути к освобождению от жалоб вы не раз будете терпеть неудачу. Если вы похожи на большинство других людей, то в первые дни вам придется настолько часто переодевать браслет с руки на руку, что это дело успеет вам изрядно надоесть. Лично я вынужден был переодевать браслет так часто, что мне пришлось сменить их аж три штуки, прежде чем я сумел прожить двадцать один день подряд без жалоб. Если вы порвете свой, то зайдите на сайт www.AComplaintFreeWorld.org и закажите новый.

Если вы проявите стойкость, то однажды вечером, лежа в кровати, бросите взгляд на свою руку и осознаете, что впервые за много дней, а возможно и недель, фиолетовый браслет остался на той же руке, куда вы его надели утром. И вы подумаете: «Вероятно, я все же жаловался, просто не заметил». Но припомнив прошедший день, вы осознаете, что действительно сделали это. Вы прожили целый день без жалоб! Один, потом еще один. Вы сможете.

И у вас есть определенное психологическое преимущество. Соответствующее явление называется эффект Даннинга – Крюгера. Этот эффект назван в честь Дэвида Даннинга и Джастина Крюгера из Корнелльского университета. Эти двое ученых изучали людей, пытающихся обрести новые навыки. Когда человек осваивает новый навык – будь то катание на лыжах, бег трусцой, игра на флейте, верховая езда, медитация, писательство, рисование или что бы то ни было другое, – ему кажется, что достичь мастерства в этом деле проще простого, – такова человеческая природа. Даннинг и Крюгер опубликовали результаты своих исследований в декабре 1999 года в журнале Journal of Personality and Social Psychology. В частности, там было сказано: «Невежество чаще ведет к уверенности в себе, чем знание». Иными словами, вы не осознаете, насколько сложно то или иное дело, поэтому пытаетесь сделать его. Вы думаете: «Будет легко», – а поэтому начинаете с самой сложной части поставленной задачи.

Если бы не эффект Даннинга – Крюгера, то, зная о том, какие усилия вам придется приложить, чтобы овладеть новым навыком, вы, вероятно, отказались бы от него, еще даже не начав.

Начните носить на руке фиолетовый браслет (либо же резинку, либо монетку в кармане, либо используйте любой другой метод самоконтроля) и переодевайте его после каждой жалобы. Переодевайте, даже если вам это неудобно, или неловко, или просто надоело. Переодевайте даже в том случае, если вы прожили без жалоб уже десять дней подряд и вот теперь нужно начинать все сначала. Начинайте сначала снова и снова. Гните свою линию даже в том случае, если все ваши знакомые сдались, а вы сами до сих пор сумели продержаться всего пару дней подряд.

Жалуясь, мы сосредоточиваем свое внимание на самой проблеме, а не на поиске решений.

В начале главы я предложил вам словарное определение слова «жаловаться». За последние несколько лет я сформулировал свое собственное определение: жалоба – это энергетически заряженное высказывание, которое сосредоточено на самой проблеме, а не на поиске решений.

Жалоба несет в себе энергию: «Как такое могло случиться со мной?!» И самая большая проблема состоит в том, что жалоба настолько сосредоточивает наше внимание на негативе, что мы даже и не ищем путей, как исправить ситуацию.

Есть старая история о том, как два строителя пошли на перерыв, и один из них, открыв свою коробку с обедом, пожаловался:

– Надо же! Бутерброд с котлетой… терпеть не могу.

Напарник ничего не сказал. На следующий день та же история. Первый рабочий открыл коробку и раздраженно воскликнул:

– Снова бутерброд с котлетой? Ненавижу!

Как и накануне, второй строитель промолчал. И на третий день первый рабочий остался недоволен. Открыв коробку, он топнул ногой и закричал вне себя от ярости:

– Достало уже! Каждый день одно и то же! Бутерброды с котлетой каждый божий день! Когда это прекратится!

– А почему бы тебе не попросить жену, чтобы она приготовила что-то другое? – спросил напарник.

– Но я сам готовлю себе обеды, – растерянно ответил бедолага.

И я, и вы, и все на свете – все мы сами готовим себе обеды. Мы сами создаем свои жизни собственными мыслями, а слова транслируют эти мысли в мир. Вспомните строку из песни «Already Gone» группы Eagles: «Мы живем день за днем, закованные в кандалы, и сами не знаем о том, что ключ у нас». Вы прикованы тяжелой цепью к своему бутерброду с котлетой – и ключ находится у вас.

Мы живем день за днем, закованные в кандалы, и сами не знаем о том, что ключ у нас.

Eagles, «Already Gone»

Один приятель рассказал мне реальную историю из жизни, которая, по сути, является вариацией на тему бутерброда с котлетой. Как-то раз за кофе он поведал мне, что пару лет назад их компания изменила систему голосовой почты. Теперь вместо того, чтобы нажимать коды на клавиатуре телефона, сотрудникам приходится надиктовывать команды. Человек снимает трубку и говорит: «Доступ к сообщениям», а затем произносит команды, например: «Прослушать сообщение» или «Удалить сообщение».

– Вот так оно, по идее, должно работать, – рассказал мне он. – Но проблема в том, что система постоянно дает сбои. Например, если есть какие-то шумы на заднем фоне либо же если ты произнесешь команду недостаточно четко, система не реагирует или выполняет не ту команду, которая нужна тебе.

Далее он рассказал мне о женщине из соседнего офисного отсека, у которой часто возникают проблемы с обработкой сообщений. Когда она говорит: «Доступ к сообщениям», а система не реагирует или делает что-то не то, женщина кричит: «Доступ к сообщениям, чтоб тебя!» Естественно, что это дополнение к команде еще больше сбивает машину с толку, в результате чего вместо доступа к сообщениям барышня получает свой бутерброд с котлетой.

– Она орет на машину, – рассказывал мой приятель с усмешкой, – и ее гнев только усугубляет проблему. – Он отхлебнул кофе и продолжил: – А теперь самое грустное. Как только нам установили эту систему два года назад, я сразу же понял, что распознаватель голоса работает паршивенько, поэтому зашел в настройки и вернулся к прежней системе. Так что я по старинке управляю своей голосовой почтой при помощи клавиш.

Когда я услышал, как нервничает моя соседка, я сказал, что и она тоже может вернуться к управлению через клавиши. Она как раз визжала в микрофон: «Доступ к сообщениям! Доступ к сообщениям, безмозглая железка!» Затем, даже не взглянув в мою сторону, соседка буркнула: «Мне сейчас некогда менять настройки. Сделаю это позже!»

Мой приятель покачал головой и продолжил:

– С тех пор прошло уже два года. Я десятки раз советовал ей перейти на клавиши, предлагал свою помощь, но каждый раз она твердит: «Мне некогда». Я говорил, что на это дело не уйдет и полминуты, но она упорно отказывается от моей помощи. Ей некогда решить свою проблему, но за последние два года она потратила не час и не два на пререкания с роботом.

– Можешь себе представить? – резюмировал он. – Она приходит на работу каждый божий день, зная, что ей предстоит битва с распознавателем голоса. Ей прекрасно известно, что эту проблему можно решить за минуту, но она ничего не делает. Потрясающе!

Вы устали от бутербродов с котлетами? Но вы же сами каждый день готовите свой обед. Вы создаете свою жизнь при помощи мыслей, и выразителем этих мыслей являются слова. Измените то, что вы говорите, и ваши мысли изменятся. Другие слова – другие мысли – другая жизнь.

Когда Иисус сказал: «Ищите, и найдете» – он говорил о вселенском законе. Что ищешь, то и найдешь. Жалуясь, вы используете колоссальную силу своего ума на поиски тех вещей, которых вы не хотите (согласно вашим же заявлениям), – но именно их вы притягиваете к себе снова и снова. Затем, когда они приходят в вашу жизнь, вы опять жалуетесь и притягиваете еще. Вы попали в «петлю жалоб» – замкнутый цикл самореализующихся предсказаний: жалоба → негативное переживание, жалоба → негативное переживание, жалоба → негативное переживание, и так далее до бесконечности.

Альбер Камю писал в романе «Посторонний»: «Глядя в темное небо, усеянное знаками и звездами, я впервые раскрыл свое сердце перед милостивым безразличием Вселенной». Вселенная милостива в своем безразличии. Вселенная, или Бог, или Дух, или как там вы предпочитаете это называть, милостива (добра), но она также безразлична (ей все равно). Вселенной безразлично, используете ли вы силу своих мыслей, проявленную в словах, чтобы привлечь к себе любовь, здоровье, счастье, изобилие и мир либо же боль, страдания, несчастье, одиночество и бедность. Мысли создают нашу жизнь, а слова указывают на мысли. Когда мы контролируем слова, избавляясь от жалоб, мы тем самым по-новому творим жизнь силой своего намерения – мы притягиваем то, чего хотим.

Китайский иероглиф «жаловаться» состоит из двух графем: «обнимать» и «эго». Китайцы считают, что жаловаться – значит «обнимать свое эго». В этом глубокая мудрость – сочетание этих понятий действительно отображает сущность жалобы. Жалуясь, вы обнимаете свое эго.

Эго, о котором тут идет речь, не совпадает с фрейдистским «эго», представляющим собой трехсоставную структуру человеческой психики. Скорее, имеется в виду ограниченная человеческая сущность, ощущающая себя отрезанной от бесконечного источника благ.

Китайский иероглиф «жаловаться» состоит из двух графем: «обнимать» и «эго». Таким образом, жаловаться – значит «обнимать свое эго».

Жалуясь, вы обнимаете свое эго. Вы даете помощь, утешение и поощрение этому скрипучему голоску в вашей голове, который твердит, что вы не заслуживаете того, чего хотите, – этому ограниченному «я», считающему себя отрезанным от всех благ мира. Тем самым вы ограничиваете свою способность наслаждаться изобилием.

Само слово «изобильный» означает «притекающий богатым потоком». Это полноводная река добра, протекающая через все времена. Жалуясь, вы отгораживаетесь от ее вод – заставляете их протекать чуть поодаль от вас с обеих сторон. А когда вы начинаете говорить лишь о том, чего вы хотите, то позволяете потоку омывать вас, пропитывать всевозможными благами.

Когда вы пытаетесь искоренить жалобы из своей жизни, вы наталкиваетесь на препятствие в виде многолетней привычки. Представьте себе, что вы летите на самолете на север со скоростью тысяча миль в час. Если пилот вдруг резко повернет на запад, ваше тело ощутит сильный импульс вправо, потому что изначально вы на большой скорости двигались в эту сторону. Если далее самолет продолжит полет на запад, вы очень скоро успокоитесь и перестанете чувствовать позыв к движению в прежнем направлении.