Читать книгу: «Самый эльфийский поцелуй», страница 4

Глава 7

Итак, подведем итоги глобальных неприятностей, в которые я угодила по собственной дурости.

За прошедшие сутки в академии было совершенно два покушения. И оба связаны с отравлением.

Одно на какую-то княжну, она же студентка. Об этом покушении знали все.

И второе, скрытное, на учительницу зельеварения, она же элва. На ту самyю, что приготовила зелье, которым княжну и траванули.

Вопрос, который не дает покоя всем в академии: кто это натворил?

Пытаясь сосредоточиться, я принялась мерить шагами комнату.

Вариант первый – тот самый отравитель, который купил у Катриэль яд, а потом одумался и решил отправить на тот свет еще и сообщницу. Лишний свидетель никому не нужен. А подбросив пузырек, можно сделать мертвую элву виновной. Честно говоря, самый правдоподобный вариант.

Еще бы узнать, кто этот заказчик.

К сожалению, память Катриэль открываться не хотела и облегчать мне жизнь не собиралась.

Вариант второй. А может, эти два покушения не связаны? Если подумать, то причин прикончить Катриэль более чем достаточно. Например, из-за бриллиантов. Я не большой специалист по драгоценным камням, но уверена, что стоят они дорого. Отравил элву, получил сокровища.

Чем не повод?

Я замерла посреди комнаты, кусая губы от досады.

– И где эта Нэнна?

Служанка так и не вернулась.

Все еще ищет конфеты? Или уже на полпути к границе?

Ох, Катька, дура ты. Надо было нажать на служанку и все у нее выведать, а ты поверила!

От бессилия я даже ногой топнула. Жаль, это не помогло. Как же все сложно!

А может, виной тому смазливый ректор, с которым Катриэль связывает довольно интересная история? В один прекрасный момент Артэо решил отомстить Катриэль за позорный отказ. Взял и убил вредную элву, которая к тому же чем-то его шантажировала. Узнать бы еще чем.

Кроме того, Артэо не только ректор, а еще и элв, то есть эльф. Не стоит забывать о проклятом желании и чокнутой фее. Может, она решила, что зеленоглазый блондин и есть моя судьба.

Интересно, это является основанием для того, чтобы вычеркнуть его из списка подозреваемых?

Нет, торопиться не будем. Может, тут элвов как собак нерезаных, куда ни плюнь и так далее. А я уже уши развесила.

Вспомнив про свои новые уши и их размеры, я нервно хихикнула.

Плохо то, что список подозреваемых можно расширять до бесконечности. Катриэль была высокомерной стервой, которую все ненавидели и которой многие желали смерти. А кто-то просто превратил желаемое в действительное.

И какой способ интересный выбрал – яд. Явно плевок в сторону Катриэль. Убить элву ее же собственным оружием. Попахивает личными мотивами.

Только легче от того не становилось.

Но беспокоило и другое. Элва, конечно, стерва и симпатий даже у меня не вызывала, но она была мастером своего дела. И страшно этим гордилась. Тогда почему не проверила конфеты, прежде чем съесть? Откуда такая беспечность?

Ответ напрашивается только один: Катриэль знала, от кого конфеты, и доверяла этому человеку… или элву. Вроде так и было.

Я напрягла память и постаралась вспомнить содержание той глупой записки. Какой-то короткий, бессмысленный стишок. Может, это шифр?

От этих мыслей и подозрений разболелась голова и слегка замутило.

А еще болезненно заныл желудок, напоминая о том, что завтрак был пропущен. Интересно, чем питается Катриэль? Надеюсь, не пылинками или росинками. Я бы не отказалась от хорошего куска прожаренного мяса. Вот только где его достать? Из комнаты мне выходить запретили… Может, попросить кого-нибудь?

Я перевела взгляд на дверь, за которой была ванная комната.

Та домовушка! Люля!

Делать нечего. Надо пробовать.

Я вошла в ванную и сразу направилась к стене. Секундное замешательство, чтобы набраться смелости. Не просто так пришла – домовушку вызывать.

Только потом трижды постучала, не забыв выкрикнуть:

– Эй!

Тишина.

Ах да, надо же имя назвать!

– Люля! Мне нужна помощь.

Результат все тот же.

– Люля! – снова произнесла я, медленно покружившись на одном месте. – Вы меня слышите?

– Тута я!

Голос раздался откуда-то сверху, заставив меня испуганно подскочить и осмотреться.

– 3вали?

Домовушка расположилась в верхнем правом углу у самого потолка. Просто зависла в воздухе, и все.

Я сглотнула.

Как бы поскорее привыкнуть к такому и не выглядеть при этом дурой…

– Да. Люля, вы не могли бы принести мне поесть? – попросила я и сопроводила слова максимально дружелюбной улыбкой.

– Будет сделано! – отозвалась Люля и исчезла.

Отлично, а мне пора двигаться дальше.

Я вернулась в спальню и вышла на середину. Осмотревшись, попыталась понять, что теперь.

Вариант был только один: обыск. И я сразу перешла к его реализации.

Первым решила осмотреть комод.

В верхнем ящике лежали какие-то разноцветные тетради. Судя по всему, конспекты с уроками. Рядом старинные книги в красивых кожаных обложках: «Зельеварение. Курс академии», «Основы зелий и практика применения», «Простейшие зелья», «Как сварить зелье. Пособие для начинающих». Сверху толстый ежедневник, титул которого была украшен выбитым гербом. Именно за него я и взялась.

Дневник?

Господи, пусть это будет дневник!

Конечно, глупо надеяться, что Катриэль вела личный дневник, куда записывала свои пакости. Но вдруг повезет? Должно же в этом мире мне хоть раз повезти?!

С замиранием сердца я открыла первую страницу и увидела…

Еще бы понять, что я такое увидела.

Перелистнула еще пару страниц.

Суть изменилась мало.

Если вспомнить уроки химии в школе, то это похоже на формулы. Только знаки непонятные. Крючки, закорючки, кружочки. С таким же успехом можно было записывать химическую таблицу с помощью египетского языка.

Много исправлений, помарок, пояснительных записок. Например, «пересмотреть расход», «заменить», « пересчитать», «ошибка».

Получается, это рабочая тетрадь Катриэль, в которую она записывала опыты и эксперименты. Значит, здесь должен быть рецепт того яда.

Я захлопнула ежедневник и прижала его к груди. Не стоит оставлять ее здесь. А вдруг кто-то найдет?

Под «кто-то» я, конечно же, подразумевала Эшфорта. Тот точно найдет, если задастся целью. А декан задастся.

Надо перепрятать! Вот только куда? Может, здесь где-нибудь магический тайник есть? Вряд ли. Иначе Катриэль точно им воспользовалась бы.

Я повернулась к комоду.

А может, не стоит прятать?

Вздохнув, я положила дневник назад и принялась изучать тетради.

Почерк у Катриэль был ровный и красивый, буквы круглые, с симпатичными завитушками. Мне до такого расти и расти. Настоящее каллиграфическое чудо.

А еще элва была очень организованной, педантичной и дисциплинированной. Десять толстых тетрадей: желтые, голубые, зеленые, красные и синие – по две каждого цвета. Желтый – это первый курс, голубой – второй и так далее. В каждой лекции списки вопросов, примеры контрольных и прочее, прочее.

Катриэль очень хорошо подготовилась, ничего не скажешь. Если что, можно будет потом всем этим воспользоваться. Тем более что закладки есть. И план работ.

– Еда! – громко произнесла Люля, возникая у кровати с небольшим подносом в маленьких ручонках.

От неожиданности я вздрогнула и слишком резко захлопнула ящик, едва не прищемив себе пальцы. Медленно повернувшись, изобразила на лице вежливую улыбку, стараясь ничем не выдать своего волнения.

– Спасибо.

– Кушайте на здоровьице, – улыбнулась домовушка.

Она поставила поднос на столик и исчезла, не забыв подмигнуть напоследок. Именно это заставило тревожно нахмуриться. Неужели домовушка обо всем догадалась?

– Перерыв на завтрак, – пробормотала я, потирая ноющие виски, и села на стул. – Наконец-то нормально поем.

Но радость моя была недолгой.

Зелень. Очень много зелени. Салатик, заправленный кисловатым соусом и украшенный крохотными красными ягодками, с виду напоминающими клюкву. Небольшая сладкая лепешка с нарезанными аккуратными ломтиками фруктами, сверху что-то похожее на взбитые сливки. И ни грамма мяса, даже курочки.

Да, Катя. Ничему тебя жизнь не учит. Уже дважды наступаешь на те же грабли: неправильно формулируешь просьбы!

Но исправлять времени не было. Придется грызть салатик.

Я подцепила ягодку и уже собиралась отправить ее в рот, как следом пришла очень важная мысль.

А вдруг меня снова хотят отравить?!

Ягодка до рта не дошла.

Отложив вилку, я сложила руки на коленях и задумчиво уставилась на тарелки.

– Ну и как проверить все это на яды?

Есть хотелось страшно, даже салатик без грамма мяса. Живот болезненно сжимался, а во рту накопилась слюна. Но мозг настойчиво твердил, что доверять никому нельзя. И есть непроверенное не стоит.

– Так и с голоду помереть можно, – пожаловалась я. – Катриэль же специалист по ядам. Она же должна уметь как-то проверять их наличие.

Еще бы знать как.

Тяжело вздохнув, я поводила ладонями над тарелками.

– Ахалай махалай?

Ничего.

Да я и не рассчитывала на успех.

Поэтому и принялась трогать все предметы по очереди. Вилку, ножи… Провела пальцами по краю тарелки, потерла поднос, надеясь, что вот сейчас память Катриэль озарит меня вспышкой и расскажет все, что надо.

Но время шло, еда оставалась на месте, желудок все так же болезненно ныл, и ничего не происходило.

– Надо менять тактику.

Поднявшись, я вновь направилась к комоду. Должны же быть у Катриэль какие-нибудь черновики, баночки, склянки с катализаторами или противоядием.

Небольшой саквояж из коричневой кожи нашелся в нижнем ящике. Он был доверху наполнен какими-то баночками, колбочками, склянками, мешочками и пучками трав, перевязанных тонкой тесемкой. Все подписано и аккуратно сложено.

Вот только я все равно ничего в этом не понимала.

– «От головной боли», «для желудка», «от тошноты», «морской игл», «пастушье гнездо», «заживляющее», «успокаивающее»…

Я прочитала несколько бумажек, которые были надежно прилеплены к каждой колбе, и опять вздохнула.

– Мне нужна помощь.

Вот только где ее взять?

Поднявшись с колен, я вновь открыла верхний ящик, беря одну из книг. «Зельеварение. Курс академии».

Тут же должно быть что-нибудь.

Открыв первую страницу, я провела пальцем по оглавлению и вздохнула в очередной раз. В этот день уже примерно в пятидесятый.

– Ну и где тут распознаватели ядов? – пробормотала едва слышно.

В ту же секунду книга в моих руках будто ожила. Дернулась и резко захлопнулась, заставив испуганно охнуть, а потом вновь открылась. Страницы зашуршали, замелькали перед глазами, пока вдруг не замерли где-то на середине тома.

Несколько секунд я просто сидела, выжидая. Потом осторожно глянула, что именно мне открылось.

– Универсальные определители ядов, – прочитала крупный заголовок и довольно присвистнула. – Ого!  Однако удобно.

Вверху был изображен небольшой круглый медальон, очень похожий на кошачий глаз.

– Артефакт. Один из лучших определителей ядов. Ага!

Я аккуратно положила книгу на пол и поднялась, задумчиво осматриваясь.

– Где-то тут у Катриэль была шкатулка с драгоценностями. Может, там есть и подобный амулет?

Поиск занял от силы пару минут.

– Есть!

С победной улыбкой я достала нужный амулет, который нашелся на самом дне шкатулки, и принялась его разглядывать.

Вроде похож. Судя по всему, Катриэль им почти не пользовалась. Вот и сыграли с ней злую шутку гордыня и самоуверенность. Специалист по ядам, она не верила, что сама может стать жертвой. И как амулет действует?

Надев его на шею, я вернулась к книге.

– Артефакт нагревается в случае определения яда. Радиус действия составляет полметра… Отлично.

Я вернулась на стул и чуть наклонилась, давая возможность амулету все просканировать.

Ничего.

Он остался таким же холодным. Значит, яда внутри нет.

Взяв вилку, я осторожно отправила в рот ягодку, ожидая ощутить кисловато-горький вкус рябины. Но нет, она была сладкая.

Размазав соус, я подхватила пару листиков и откусила.

Вкусно. Словно лист жуешь капустный…

– Я смотрю, ты тут осваиваешься.

От неожиданности я едва не подавилась. Тяжело закашлялась, прижав руку к груди. И нашла взглядом знакомую фигуру, появившуюся у меня в комнате.

Тот же начес и бешеный макияж. Даже форма официантки не изменилась, оставшись все такой же розовой.

– Ты!

Передо мной стояла фея!

– Здравствуй, Катя!

– Ты!

Не помню, как я встала.

Вот только сидела, тоскливо хрустя листиком салата, а тут раз – и оказалась рядом с феей. Даже ручки к ней протянула, словно хотела задушить.

А я хотела! Очень хотела.

Но раз – и фея испарилась. Лишь десяток переливающихся блесток красиво опустился на пол к моим ногам, а сама дама возникла чуть в стороне.

– Я могу и совсем уйти, – тут же сообщила фея, недовольно поджав губы.

Я тебе уйду! Так уйду, что мало не покажется!

– Верни меня домой!

– В Вечный лес? – поинтересовалась она насмешливо.

– Что? Какой лес? Нет, я хочу к себе домой! Планета Земля. Россия. Москва!

Я даже руками замахала от напряжения. Будто это могло что-то изменить.

– В Россию? С такими ушами?

Тон феи стал еще более издевательским. А вот я стала терять терпение!

– Я хочу домой! В своем облике. Без ушей. Как Катя Морозова, а не эта высокомерная стерва. Так понятнее?!

Выкрикнув это, я застыла, тяжело дыша и не сводя с феи тяжелого взгляда. Но она сожалеть и раскаиваться не собиралась.

– Я же выполнила твое желание. Тебе что, не понравилось? – чуть склонив голову набок, спросила она, пристально меня изучая. – Хорошее же тело. Молодое, красивое, сильное. А какие способности!

– Как это может понравиться? Ты отравила меня своим десертом, выкрала из моего мира и засунула в тело этой… этой элвы! И против моей воли!

– Неправда. Ты дала согласие.

– Что? Не было такого!

Дама приподняла руку ладонью вверх, и в ту же секунду на ней появился небольшой сверкающий шарик. Вроде тех, которые используют предсказательницы для гадания в передвижных балаганах.

Шарик засветился и засиял, а из него послышался голос. Мой голос.

– А я хочу эльфа.

Смешок.

– А еще любви. Настоящей.

Против такого сложно что-то возразить. Вещественные доказательства, как говорится, налицо!

– Разве это не твой голос? – поинтересовалась фея.

– Мой, но я хотела не этого. Не эльфа, а Диму!

Она фыркнула и сжала кулак. В ту же секунду шарик исчез, мигнув напоследок.

– Ты ничего не говорила про Диму.

– Но я имела в виду именно его, когда говорила про эльфа. Дима… Дмитрий Петров мой начальник. Он был эльфом на корпоративе, понимаешь? – принялась пояснять я, сама не зная зачем. – Именно поэтому я загадала эльфа. А имела в виду именно Диму!

– Надо было четче и понятнее формулировать свои желания.

Это я и без нее понимала.

– Откуда же я знала, что они могут сбыться! – воскликнула я. – А теперь я хочу отмены! Мне не нужен эльф!

– И любовь не нужна?

Вот тут я запнулась.

Нет, любовь мне была нужна, но не здесь и не сейчас!

Не найдя ничего лучше, я быстренько сменила тему:

– Я хочу вернуться домой.

– Мне жаль. Но желание отменить нельзя, – покачала головой фея.

Сердце ухнуло вниз.

– Что? Но… как же…

Неужели это все? И надежды больше нет?..

– Вот так, – равнодушно отозвалась она, явно не испытывая даже капли сожаления из-за того, что испортила мою жизнь.

Я медленно вернулась и села на стул, чувствуя, что еще немного – и выдержке конец, я просто разревусь.

– А что стало со мной? – глухо спросила у нее. – С моим телом? Я мертва или вы Катриэль туда запихнули?

Я не знала, что хуже: чтобы родители, родственники, друзья и коллеги считали меня мертвой или чтобы элва показала им свой поганый характер, полностью меня дискредитировав. Все было плохо.

– Катриэль мертва.

Жалости я не почувствовала.

– A я? Я тоже мертва? Поэтому я не могу вернуться?

Бедная мамочка! А папуля? Разве они заслужили такое? Похоронить единственную дочь и так никогда и не узнать правды!

Слезы против воли заблестели на глазах, а в горле запершило.

– Нет, жива. Пока.

Значит, в коме!

— Но сейчас не об этом. Желание отменить нельзя.

Должна же быть какая-то лазейка! Хоть что-то!

Я с надеждой взглянула на фею.

– А я могу загадать новое?

Она громко рассмеялась.

– Два желания подряд? Не слишком ли много для тебя одной? Большинство не получают даже одного.

– Я об этом не просила, – заметила я. – И что теперь? Ничего поделать нельзя?

– Можно изменить желание. Переделать, так сказать.

– Как?

Я до боли сжала кулаки, впиваясь ногтями в кожу, и задержала дыхание, боясь спугнуть надежду.

– Ты сможешь вернуться домой, но при одном условии.

Условия. Опять условия. Кто бы сомневался…

– Каком?

– Через десять дней в академии состоится новогодний бал.

– Здесь есть Новый год?

– Ну конечно. Летоисчисление и тут ведется. Так вот, ровно в полночь тебя должен поцеловать эльф. Сам, по собственному желанию.

– Просто поцеловать? – с сомнением переспросила я.

– Ну, конечно, все должно быть прилично.

Что-то здесь не так! Какой-то подвох. Все не может быть так просто.

– Это должен быть какой-то определенный эльф?

– Нет. Любой. Главное, чтобы он сам захотел тебя поцеловать. В полночь. У всех на глазах.

– И вы вернете меня домой? – продолжала допытываться я.

– Я всегда держу свое слово.

В этот момент в комнате раздался странный звук, очень похожий на…

Я дернулась, пытаясь найти взглядом источник шума.

– Это что – телефон?

Глава 8

Наверное, летающим драконам с всадниками на спине я так не удивилась, как этому звуку. Такому родному, привычному и до боли знакомому.

– Нет, не телефон, – заявила фея равнодушно.

Трень-брень.

Кто бы ей еще верил!

– Нет, точно телефон, – упрямо повторила я и подошла ближе к прикроватной тумбочке, пытаясь найти источник знакомого треньканья. – Здесь есть мобильная связь!

Фея у меня за спиной издевательски фыркнула, но я не обратила внимания, открывая верхний ящик. Какие-то бумажки, исписанные ровным почерком Катриэль. Пара носовых платков с вензелями. Мешочки с ароматными травами и еще что-то…

Звук становился все громче и громче, пока я не нащупала в дальнем углу небольшое зеркальце. Оно-то и тренькало. Взяв его в руку, озадаченно нахмурилась и повернулась к фее.

– Это что?

Тяжелая ручка, украшенная металлическими листочками с позолотой и инкрустированная полудрагоценными камнями. Круглая рама напоминала венок, который со всех сторон удерживал небольшое гладкое зеркальце.

– Образор.

– Чего? – переспросила я и вздрогнула, когда звук повторился, а гладь зеркала вдруг подернулась непонятной рябью, исказившей мое новое лицо. – Ой!

От неожиданности я дернулась и едва не уронила волшебное зеркальце.

– Осторожнее! – предупредила фея, которая от скуки принялась расхаживать по комнате, трогая предметы мебели. – Дорогая вещица. Твой отец за него целое состояние выложил.

– Мой отец? – тупо переспросила я, держа странное зеркальце на вытянутых руках.

И чего я ее не послушала? Зачем полезла искать?

– Да. Отец Катриэль и теперь твой тоже. Привыкай.

Фея замерла у камина, рассматривая один из канделябров.

– И что эта штука делает?

У меня были смутные подозрения, что зеркальце не зря трезвонит и рябит, но хотелось бы уточнить.

– Помогает поддерживать связь с родственниками. Ну же, отвечай!

– Ты издеваешься? – прошипела я, с трудом сдерживаясь.

– Нет.

– И что я должна сказать?

– Поверь мне, твой отец все скажет сам, – хмыкнула дама, взбивая рукой начес. – Весьма своеобразный алар.

– Нисколько не сомневаюсь, особенно после того, что я узнала о его дочери. Но я понятия не имею, как это все работает.

– Нажми на рубиновую розочку в центре ручки. Самую большую. И поторопись. Твой отец не любит, когда его задерживают.

– А ты? – Я беспомощно взглянула на фею, продолжая удерживать зеркальце как можно дальше от себя.

– Тут побуду, – присаживаясь напротив, заявила она и закинула ногу на ногу. – Не переживай, у меня еще есть время. Я не все дела тут переделала.

Даже не буду уточнять, какие у нее тут еще дела.

– Ладно, – пробормотала я, возвращаясь в кресло.

Наспех одной рукой пригладила волосы, пару раз глубоко вздохнула и нажала на розочку на ручке.

«Господи, спаси и помоги», – только и успела подумать.

Зеркальце вновь покрылось рябью, потемнело, а потом в нем появилось чужое лицо.

Длинное скуластое лицо, темные брови, тонкий нос и губы, которые сейчас были упрямо поджаты. Ярко-зеленые глаза, от взгляда которых хотелось спрятаться под кровать, и длинные золотистые волосы, зачесанные назад. Голову украшал небольшой обруч с какими-то письменами.

Сразу видно, мужчина обожал командовать и не терпел чужого мнения. Особенно если оно разительно отличалось от его собственного.

Удивительно, он был и красив, и некрасив одновременно. Про таких говорят: притягательная внешность, от которой так сложно отвести взгляд.

– Что так долго, Катриэль? – недовольно произнес элв.

Голос у него был тихий, но в то же время властный. Настоящий высокомерный аристократ, привыкший считать себя лучше всех. Неудивительно, что элва выросла такой стервой.

– Я только пришла. Меня Эшфорт допрашивал, – пробормотала я, стараясь не таращиться на нового отца. Все никак не могла понять: похожи мы или нет?

Губы алара Орэйо скривились, делая его лицо совсем некрасивым и даже уродливым.

– Как ты позволила этому случиться?

Как будто у меня был выбор!

– Этого больше не повторится, – уклончиво отозвалась я.

– Я недоволен. Неужели ты забыла, кто ты?

– Нет, но…

– Ты обязана была напомнить этому бастарду его место, Катриэль.

Опять бастард. Для таких снобов происхождение Эшфорта как бельмо на глазу. Теперь понятно, отчего они с Катриэль терпеть друг друга не могли.

– Хорошо, – покорно закивала в ответ.

А у самой сердце сжималось от страха. Если алар поймет, что я не Катриэль, если почует замену? Он же отец и должен как никто знать свою дочь.

– Я разговаривал с Артэо.

Кивок. На большее я не решилась.

– Он сказал, что, пока ведется расследование, тебя не выпустят из академии.

Еще один кивок.

– Ну ничего. Завтра прибудет фокр.

– Завтра? – растерянно переспросила я. – А как же…

– Завтра, – жестко перебил меня элв и глазами еще сверкнул. – Он-то точно в этом разберется.

Уже страшно. Интересно, что скажет папочка, когда узнает, что его любезная дочурка замешана в этом деле? Явно не обрадуется…

– Хорошо.

– И отвечай на вызов образора! – велел отец напоследок.

Я только и успела в сотый раз кивнуть, как зеркало вновь покрылось рябью и образ элва пропал.

– Боже… – прошептала я, дрожащими руками отодвигая от себя волшебный предмет.

– Все прошло просто отлично! – с воодушевлением воскликнула фея.

Убила бы!

Но проклятое зеркальце вновь затренькало, заставив меня испуганно подскочить на месте.

– Господи, а это кто?

– Катя, – сморщилась фея, пригрозив мне пальчиком. – Прекрати поминать всуе! Во-первых, твоя религия этого не одобряет. Во-вторых, так здесь не принято. Ты же не хочешь, чтобы тебя посадили в тюрьму?

– За что? – быстро спросила я, сморщившись от очередной трели образора.

– За похищение чужого тела!

– Что?!

Хорошо, что я сидела, а то непременно свалилась бы от такой наглости.

– То, – отозвалась фея совершенно спокойно. – Ты же заняла чужое тело? Заняла. Настоящая Катриэль мертва? Мертва. Вот и делай выводы.

– Но я-то тут при чем?! Я ее не убивала, – совершенно справедливо возмутилась в ответ.

– Чем докажешь?

– Конфетами. Отравленными.

Фея хмыкнула и чуть подалась вперед.

– И где эти конфеты?

Я открыла рот и закрыла, подозрительно на нее взглянув:

– Это ты их забрала?

– Вот еще. Делать мне больше нечего – за конфетами какими-то гоняться.

– А где Нэнна? – тут же резко спросила я.

– За служанками не слежу, особенно за такими.

– Какими? – тут же уцепилась я.

– Ненадежными!

– Так это она пыталась меня отравить?

Так и знала, что с ней что-то не так. Надо было хватать за грудки девицу и трясти правду. А еще лучше – тащить ее к Эшфорту, чтобы он тряс!

Фея фыркнула, отмахнувшись от меня рукой.

– Ну нет. У нее пороха бы не хватило. Слишком запугана, забита и труслива. Твоими стараниями, между прочим.

– А я-то тут при чем?

– Катя, – строго завила дама, снова пригрозив пальцем, – начинай отождествлять себя с Катриэль. Больше нет вас по отдельности. Ты – это она, и точка. Это очень важно.

– Ладно, – вздохнула я. – Так что с Нэнной не так?

– Ничего. Скучная и предсказуемая. Внимания она точно не стоит. Вернемся к твоим проблемам. Видела папочку Катриэль?

– Ну?

– Поверь мне, алар Орэйо не будет слушать твои аргументы, какими бы честными они ни были. В его глазах ты будешь убийцей его дочери. Вдруг Катриэль выжила бы, если бы ты не засела в ее теле?

– Но ты сама меня сюда запихнула!

– Выполняя твое желание! – легко парировала фея.

– Обманом.

– Ничего подобного. Сделка была совершенно законная. У меня есть доказательства.

– Слушай, а ты точно фея? – прорычала я, совершенно игнорируя звяканье зеркальца, которое все не унималось.

– А кто же еще, – поправляя бейджик на пышной груди, отозвалась та.

– Может, ты дьявол или демон, которому я чисто случайно продала душу.

Фея смотрела на меня секунд десять и вдруг расхохоталась.

– Душу? Ой, нет, – отсмеявшись, отозвалась она. – Не нужна мне твоя душа. Что с ней делать? Я люблю чудеса совершать, судьбы соединять, особенно такие…

– Какие? – тут же уцепилась я.

– Несоединяемые, – хитро улыбнулась мне фея. – Так что, Катенька, совершенно не в твоих интересах рассказывать кому-либо о том, кто ты на самом деле.

– Они все равно догадаются. Уже догадываются. Я не Катриэль и не могу быть такой высокомерной стервой.

– И не надо. Будь собой. Скажи, что изменилась. Все меняются.

Теперь пришла моя очередь фыркать.

– Никто не меняется. И мой случай тому хорошее подтверждение.

– Катя, не нуди. Тебе и надо-то пережить всего полторы недели. И все. Будешь свободна. Пусть считают, что случилось настоящее новогоднее чудо.

– Угу. Если раньше меня не посадят за покушение на ту княжну, – кисло отозвалась я, не отводя взгляда от зеркальца, которое вновь рябило и трезвонило.

– Не посадят.

– Откуда такая уверенность?

– Я же фея. Ну же, Катя, надо ответить. Твоя матушка столь же нетерпелива, сколь и отец. Иногда даже больше.

Ну вот, теперь и матушка…

Скорчив трагическую мину, я взяла образор в руки и вновь нажала на розочку, готовясь встретиться с родительницей.

– Катриэль!

Красивая какой-то неземной красотой. Вся такая воздушная, невесомая, невероятная. Бледное лицо, светлые, почти прозрачные брови, глаза цвета льда в обрамлении светлых же ресниц, нежно-розовые губы, аккуратный носик и водопад длинных волос цвета лунного серебра.

Если в мире и существовала где-то снежная королева, то она была здесь и сейчас, передо мной.

– Ты где была?! – рявкнула королева, и все очарование исчезло.

– Тут, – автоматически отозвалась я, хлопая ресницами.

Как-то не вязался этот воздушный образ с резким тоном и бешенством во взгляде.

– Твой отец сообщил мне о произошедшем. Как ты могла?!

– Кхм, – только и смогла пробормотать в ответ.

– Ты что, забыла самое главное правило?!

– Э-э-э…

– Никогда и ни при каких условиях не оставлять следов! И свидетелей! – продолжала отчитывать меня маман. – Тебе понятно?

– Д-да…

Ничего мне не понятно! Вот совсем! Она что, сейчас советует мне… Да не может быть!

– Я рада, что мы друг друга поняли, – величественно кивнула элва. – Не разочаруй меня, Катриэль.

Гладь зеркала снова покрылась рябью и стала обычной. А у меня так дрожали руки, что я с трудом смогла положить образор на столик, не свалив при этом поднос с едой.

– Ты куда меня притащила? – сдавленно прошептала я, взглянув на фею.

– А что?

– Это не эльфы! Эльфы не могут быть такими! Они добрые. Да, немного высокомерные и чванливые, но добрые. Они за мир, живность всякую и любовь. А эта… ты слышала, что она мне советовала?

– Слышала, – не стала отпираться фея и протянула мне стакан с водой.

Амулет на груди не среагировал.

– Убить княжну – и концы в воду! Боже, ну и семейка…

Сделав глоток, я попыталась взять себя в руки и успокоиться.

– Ничего, уверена, ты справишься, – нарочито бодро заявила фея, поднимаясь. – А мне уже пора.

– Куда? – И тоже вскочила, испуганно на нее смотря.

Пусть я на нее страшно злилась, но эта фея была единственным знакомым… существом (человеком ее язык не поворачивался назвать) в этом чужом мире.

– Дела, дела, – поправляя вырез на груди, заявила она. – Не переживай, скоро встретимся.

– Когда? – не отступала я.

– Скоро.

– Подожди!

– Ну что еще? – недовольно спросила фея.

– Прошлое Катриэль! Почему я ничего не помню? Лишь короткими, не совсем понятными отрывками. Так и должно быть?

– Нет, – пожала она плечами и обеспокоенной при этом точно не выглядела.

– А в чем причина?

– В тебе?

Ну вот, опять я виновата!

– Почему?

– Ты не принимаешь чужое тело, вот воспоминания от тебя и скрыты. Вот примешь все, успокоишься – и они откроются.

– А я спокойна.

– Ну-ну, – хмыкнула фея и растворилась, послав мне напоследок воздушный поцелуй и оставив после себя лишь блестки, которые медленно упали на пол.

Что ж, а мне оставалось только одно: отправиться доедать свой салат и лепешку с фруктами.

Еда весьма благотворно на меня повлияла, потому что паника отступила, плакать и жаловаться на судьбу расхотелось совершенно.

– Мы еще посмотрим, кто кого, – заявила я, застыв посреди комнаты. – Русские не сдаются! Даже оказавшись в другом теле.

Кроме того, я оценила приказ зеленоглазого ректора отсидеться в своей комнате. У меня же есть целый день, чтобы все хорошенько разузнать и подготовиться к завтрашнему дню.

Но для начала…

– Для начала мне нужно нижнее белье!

И я рванула в гардеробную в поисках трусов и другой, более нормальной одежды. Потому что в этом тройном платье было очень и очень некомфортно. Про корсет я вообще молчу!

Гардероб у Катриэль оказался весьма и весьма большим. И дело не только в размерах самой комнаты, но и в количестве тряпок, которые сверху донизу занимали все полки.

Преимущественно платья, много юбок – как нижних, так и верхних. Сдержанные тона, природные цвета, много вышивки и струящихся тканей. Все оттенки синего, много зеленого, бежевого и лилового.

Все невинно и целомудренно.

Сорочки лежали отдельной стопкой, рядом носовые платки с вышитыми инициалами, большая коробка с чулками разной плотности. Я достала одни и восторженно ахнула. Вот это ткань! И совсем не капрон, от которого потом чешутся ноги, а нежное, мягкое полотно, больше похожее на паутинку. Такие очень приятно носить…

Рядом лежали теплые чулки, явно для зимних прогулок.

Белья не наблюдалось. Я зарылась глубже, мечтая найти хотя бы панталоны. Ну не может быть все настолько плохо?

Копаясь на полках, я реально взмокла. Поэтому поиски пришлось временно прекратить для того, чтобы переодеться в более удобную одежду.

Со стороны это выглядело смешно. Особенно мои жалкие попытки снять корсет, который завязывался на спине.

Пыхтя и проклиная все на свете, а в частности нерасторопную служанку, которая пропала неизвестно куда, я промучилась минут пять. В конце концов, схватив нож для бумаг, как-то извернулась и смогла надрезать веревку на корсете. Дальше было легче.