Читать книгу: «Злодейка желает искупления», страница 2

Глава 2. Шэнь Улан

Удача с травами придала мне сил. Я чувствовала, что смогу всё, и дорога до поместья показалась мне самой лёгкой в жизни. Немного подгоняло и осознание, что Яо может преследовать.

Матушка плохо себя чувствовала, но пока не так, чтобы умереть. Хэ Жань не должна успеть что-то предпринять, а Лю Цяо хоть и дурочка, но верная. Смерти маме она не желает.

Эти мысли вытеснили даже страх, который вселила в меня встреча с Яо Вэймином. Ужасная случайность, но есть и положительная сторона: я твёрдо уверилась, что это не спектакль и не сон, и я вернулась в прошлое. Будь это сон, от того ужаса, что я испытала, увидев генерала Яо, я бы точно проснулась.  Даже если сон был очень крепким.

Не чувствуя усталости, я вбежала в ворота нашего дворика, сразу же наткнувшись на взъерошенную Лю Цяо.

– Едут! Едут!.. – она взволнованно махала руками, пуча глаза и задыхаясь.

Т-ц… После слуг императорского дворца, это – полный провал. Но в императорском дворце меня ненавидели даже бабочки в саду, а Лю Цяо я дорога. Поэтому я постаралась отмахнуться от своих высокомерных мыслей.

– Кто едет? – и всё же мой вопрос прозвучал утомлённо и недовольно. Хорошо, что я только что проделала немалый путь пешком, тон на это можно списать.

– Едет! Господин Шэнь! Ваш дядя едет сюда!

Теперь уже моя очередь пришла пучить глаза. Рано ведь! Рано… Мама умерла незадолго до приезда дяди, а теперь она ещё жива.

Внезапная догадка заставила мои ладони похолодеть. Я даже забыла на несколько мгновений, что собиралась ступить на светлый путь.

Демонов Шэнь Куон!.. Ненавижу-ненавижу-ненавижу его!

Перед глазами встаёт его жалкая смерть, которая мне не принесла никакого удовольствия. Только боль… Ведь перед тем, как испустить дух, он признался, что убил отца.

Почему я вернулась в это время, а не ещё раньше? Отца уже не спасти.  Но я могу спасти маму!

Эта мысль вывела меня из оцепенения: некогда злиться, нужно действовать!

– Лю Цяо, быстро, переоденься в моё платье и встань у ворот, встречая гостей как положено.

– Как это? Поменяться? – недоумевала она.

Пришлось изменить голос и внимать к ее рассудку с пониманием.

– Дядя меня давно не видел. Не помнит, как я выгляжу, как хожу. Будь добра, помоги. А я пока займусь матушкой.

– Боги накажут нас за этот обман, – испуганно попятилась служанка.

– Боги порадуются, – словила ее руку,  – что ты спасешь невинную жизнь. Думаешь, твоя мать выдохлась от невзгод и старости? Если бы. Это Шэнь ее сгубил.

Полагаю, Лю Цяо хотела поспорить, но не стала. В моих глазах так явственное светилась неприязнь к близкому родственнику,  что она отошла назад.

Девушка облачилась в мои платья, нижние юбки, и я с каким-то странным, сомнительным удовольствием приколола ей серебряные шпильки в волосы, а после…

После я вернулась к матери. Выращивая в себе силу, я многому научилась. Сейчас радовалась, что изготовление противоядий мне знакомо. Да, я не желаю пользоваться тёмной силой, что когда-то в себя впустила, но сейчас просто нет выбора. Изгнать аконит обычными травами просто не вышло бы…

Не медлила. Растолкала травы в глиняном горшке, щедро приправила силой, заварила этот невкусный чай и подала маме. Слышала, как к дому подъезжает несколько стражников.

– Что это, мой цветочек? – не признала аромат госпожа Шэнь. – Не похоже на лекарство, которое дает мне Хэ Жань.

– Я буду признательна, матушка, – поклонилась родительнице, – если вы не будете приближать эту служанку.

– Мне есть чего опасаться? – удивленно вздохнула она.

– Нет, конечно, нет, – погладила ее по плечу. – Но Хэ Жань несведуща в травах, вечно что-то путает.

С изменницей разберусь сама, когда подтвержу ее виновность. Чему меня научила прошлая жизнь, так это тому, что не стоит казнить без вины виноватых. Проснулась моя жестокость, я помечтала о том, как сворачиваю шею нерадивой служанки, но сдержалась.

Все потом, Хэ Жань не уйдет от моей расплаты.

Мама выпила напиток. Как я и ждала, она погрузилась в долгий сон. И как я предполагала, она едва ли не сразу порозовела. Проявился румянец на лице, губы налились алым цветом. Она больше не выглядела совсем больной и при смерти.

На всякий случай проверила ее ногти и кисти. Страшный, зимний оттенок потянулся прочь, а пульс у матушки участился. Она, очевидно, выздоравливала, получив лекарство.

Я вдвойне возненавидела Шэнь Куона.

Подобравшись, не переодевшись, я покинула свой пост, надеясь, что маму никто не побеспокоит. И  Хэ Жань, и Лю Цяо встречали высокодостопочтимого гостя.

Приникла к щелям в стене.

Они уселись в глубине комнате, Лю Цяо послушно склонила колени, отлично изображая меня. Будь моя воля, я бы придушила этого змея, но пока не могла.

Словно назло, моя счастливая заколка осталась в лапах аптекаря. Наверное, она бы придала мне сил, чтобы сопротивляться. Но сегодня за меня говорила Лю Цяо.

До боли знакомый мужчина устроился на деревянных лавках нашего дома. Брезгливо подобрал полы одежды, словно боялся, что испачкается. Маленькие глаза бегали из угла в угол, ожидая какого-то подвоха,  а тонкие губы сжимались с такой силой, будто их и нет вовсе.

Диву давалась, как он поднялся столько высоко. Явно не за интеллект. Шэнь Куон слыл в моей семье изгоем, но ему хватило подлости подставить отца. Действовал он грязно и грубо, но ему помогли родственники со стороны жены. Прикрыли все его злодеяния.

Сейчас он занял главенствующее место в клане. Метил на должность важного чиновника при дворе.

Я заходилась от гнева, сидя вдалеке и не имея права ворваться, обозначить его подлую натуру. С его легкой руки я лишилась своей копны волос когда-то, от него же я получила одни издевательства. Да это чудовище убило моих родителей. От него я и бежала, спрятавшись во дворце Запретного города.

Злодейка Улан много где нагрешила, но начала она здесь, в этой комнате. И мой дядя был тому причиной. Он испортил мой характер и дал мне право на мои злодеяния. Как же я мечтала его уничтожить.

– Первая госпожа, – обратился он к Лю Цяо, а она заметно вздрогнула, – рад, что вы в добром здравии.

– Мы тоже, господин, – поклонилась горничная до земли.

– Наверное, ты задаешься вопросом, зачем я приехал? – Куон обвел взглядом обветшавшее здание. – Я хочу забрать тебя с собой.

– С собой? – дернулась она обрадованно.

Может, и хорошо, что вместо меня сидит Лю Цяо. Я не способна на искренние эмоции. Я прекрасно помнила, с какой целью мой родственник потащил меня за собой. Как и в тот раз, к подобной судьбе я не стремилась.

– С собой? – ошеломленно повернулась к Лю Цяо Хэ Жань.

Мамина служанка не обозначила наш обман… пока. Но верить той нельзя. Я хотела перехватить предательницу, когда встреча завершится.

– Мой сын, Мэнцзы, давно без пары. Он сдал экзамен, возмужал. Тому требуется жена. Я счел нужным соединить вас. Воздам должное твоему отцу. Невзирая на его отрицательную славу, он был неплохим человеком… великим Шэнь.

– Благословите вас боги, – как заведенная, кланялась Лю Цяо.

– Да, благословите вас боги, – вторила за ней и Хэ Жань, не понимая зачем понадобился наш маскарад.

Слава поднебесной, что она не спорила.

Предчувствуя, что она, да и моя верная подруга могут что-то ляпнуть, я ворвалась внутрь. Аккуратно, неслышно подвинула разъезжающиеся ширмы. Замерла за его спиной. Дядя меня, естественно, не увидел, а я умела двигаться бесшумно, зато вот обе горничные отлично понимали мои знаки.

– Рад, что ты не споришь, – изумился покорности Шэнь Куон. – Ждал обратного.

– Как же я могу, такая честь, – вторила испуганно моя служанка. Я показала на себя и спряталась. К чести Лю Цяо, она не была такой идиоткой, как показывала. – Простите, дядя, а могу я забрать с собой верную служанку?

На это ей и намекала.

Глава поместья Шэнь протяжно вздохнул. Полагал, верно, что от двух девиц проблем в его доме не будет.

– Раз ты такая понятливая, я готов дать тебе свое согласие.

Выглянула, тыкая пальцем и во вторую горничную.

– А моя матушка? – жалобно спросила Лю Цяо. – Можно взять и ее горничную?

– Она, что, выздоровела? – хмурился Шэнь Куон.

– Ей значительно полегчало, – повторяла мои жесты девушка.

– Хорошо, – смирился с неизбежным дядя, посмотрев на Хэ Жань с осуждением, – бери всех, кого считаешь нужным. Сроку на сборы тебе один день. Я буду ночевать в таверне.

– Не останетесь у нас? – вопрошала служанка, которую я столь активно подначивала.

Шэнь Куон оглянулся. Скромные стулья и скамьи без подушек, ужин без мяса, отсутствие свечей. Их мы не жгли без острой надобности.

– У вас места нет. С рассветом приеду.

Лю Цяо, как и Хэ Жань не стали спорить. Проводили благородных гостей восвояси. Я же опять навестила матушку, проверяя ее сон и здоровье. Яд, до того струившийся в её венах, покидал тело мамы. Скоро её кровь полностью очистится, и она придёт в себя.

– Они ушли, – вошла к нам моя прислужница. – Госпожа, это было так страшно, а Шэнь Куон, кажется, ничего не заподозрил.

У меня было мало времени на раздумья, но все мгновения, пока это проходимец беседовал за стенкой, я прикидывала, как избежать уготовленной мне участи. Первым делом, я не желала войти в поместье Шэнь первой, младшей госпожой*.

– Привыкай, Лю Цяо, – посмотрела на подругу. – Учись быть барышней.

– Что? О чем вы говорите? – перепугалась моя подруга.

– Позже расскажу.

Мысленно занялась Хэ Жань. В ее предательстве не сомневалась, больше просто некому, да и ее переглядки с дядей всё проясняли.

Подсыпав той тот же самый яд, которым она щедро снабжала мою мать, я ждала, когда она схватится за сердце. С порциями, видимо, чуточку ошиблась.

Спряталась, как уличная крыса на кухне. Наблюдала из тени, когда Хэ Жань, ничего не подозревая, поднесет к губам чашку с душистым чаем.

Она глотнула один раз, потом второй. Завершив чаепитие, горничная захотела отдохнуть, устроившись на неудобной скамье возле окна.

Её тонкие пальцы вдруг дрогнули, обронили дешевый веер. Она не сразу поняла… Нет, не сразу.

Аконит действовал не мгновенно – он прокрадывался в кровь, словно змеиный яд, сначала согревая, а потом сковывая.

А я ждала и чувствовала, как одновременно радуюсь, и как ненавижу себя за подобный поступок. Я ненавидела Хэ Жань, но мне грустно, что мне пришлось это делать. Простить за отравление материи я ее не могу, отпустить не в моих силах. К кому она побежит жаловаться? Был один выход. Самый страшный, самый отвратительный.

Служанка провела ладонью по горлу, будто что-то застряло внутри. Затем её дыхание сбилось, она судорожно втянула воздух.

Сердце, я знала, уже билось не в такт, сбиваясь, как испуганная птица, захлопнутая в клетке рёбер.

– Г-госпожа… Л-Лю – звала она на помощь.

Схватилась за грудь, судорожно сжимая ткань наряда.

Я вышла из тени. Хэ Жань подняла на меня взгляд, в котором уже плескался страх. Заметила, как её губы дрожат, пытаясь сложиться в вопрос, а дыхания не хватает. Ноги у нее подкосились, она упала на колени, хватаясь за пол, как за последнюю надежду.

Побрела к ней… медленно, без спешки. По-моему, в это мгновение, она всё и поняла.

– Ты ведь предала нас, Хэ Жань, – произнесла тихо, но в моем шёпоте зазвенел лёд.

Она с болью вздохнула, но воздух уже не наполнял лёгкие. Глаза расширились, блеснули слёзы – то ли от боли, то ли от осознания. Я смотрела, как её тело сотрясается в последней борьбе, как она царапает пол, оставляя слабые следы, а потом… всё замерло. Судороги исчезли, а передо мной валялось просто тело.

Наклонилась, коснулась её щеки кончиками пальцев – кожа незамедлительно становилась холодной.

– Ты выбрала свою сторону, – произнесла одними губами, – и заплатила за это.

Выпрямилась и, не оглядываясь, вышла из комнаты, оставляя за спиной только тишину.

В нашей деревеньке наёмники иногда останавливались на постой, их тут привечали. По меркам местных они были щедры, а по меркам наёмников тут было дёшево. Все довольны… И я тоже. Они без вопросов избавились от тела служанки, легко поверив в то, что она умерла своей смертью, а я не хочу привлекать внимание соседей похоронами перед предстоящей свадьбой. Хотя, скорее всего, им было просто безразлично, что случилось с какой-то деревенской женщиной.

А аконит Хэ Жань не особенно и прятала, поэтому я быстро отыскала в её вещах его остатки. И меня почти не беспокоила совесть оттого, что я отдала ей яд, которым она травила матушку.

Я привычно расплатилась с теми остатками былой роскоши – своими украшениями, а сама решительно намеревалась побеседовать с Лю Цяо. Благо та сидела у постели заболевшей матери и не ведала, что творится в доме.

Дядя меня не помнил, понятия не имел, как выглядит молодая госпожа Шэнь. Это открывало какие никакие перспективы.

Лю Цяо вышла от матери, а встретив меня, не удержалась от злого выражения на лице.

– Где демоны носят Хэ Жань? Госпоже лучше, ей нужно внимание и лекарства.

– Не занимайся ей, – постучала на поверхности возле себя, – Хэ Жань к нам не вернется.

– Отчего же? – полюбопытствовала служанка.

Я пока и сама не собралась с мыслями, не осознала, что натворила. Получив второй шанс, отчетливо понимала, что пройдусь дорогой мести, но это так… страшно. Как я раньше заглушала совесть? Сама не своя.

– Она близка с Шэнь Куоном, – объяснила ей. – Ты же сама с ней вечно спорила, разве не рада?

– Как можно, госпожа? – задохнулась от нетерпения девушка. – Я ведь о вас беспокоюсь. Она расскажет, что я была вместо вас. Хэ болтушка.

– Она не расскажет, в этом можешь не сомневаться.

Я посмотрела на свою наперсницу и сомкнула губы. На мгновение мне показалось, что Лю обо всем догадалась. Я ведь так уверенно рассуждала.

Лю Цяо раскрыла было рот, а потом закрыла, расслабила плечи.

– Мне нужна твоя помощь, – продолжила я. – Ты отличная актриса. Как ты смотришь на то, чтобы везде представляться барышней Шэнь?

– Я? – ошеломленно воскликнула Лю.

– Да, ты. Не заставляй меня повторять, – с силой погладила ее по ладони, упорствовала.

– Я не умею. Это же… преступление, – задыхалась от шока служанка.

– Преступление, если я об этом скажу, – кивнула ей. – Никто и не понял подмены. Хэ Жань не поедет в имение. Не выдаст нас. А я разберусь со всеми врагами. Ты можешь оказать мне услугу? Стать мной? – я сглотнула. – А я тобой.

У меня было очень мало времени, чтобы обдумать собственное положение. Но, прогуливаясь по деревне в личине обычной служанки, я осознала, сколько возможностей это дает. Госпожа не спрячется, она всегда на виду. А ее челядь без проблем бегает по дорожкам поместий. Что толку кому-то повелевать, если приказы не исполняются, а тебя могут предать? Мне некому доверять. Я люблю Лю Цяо, но не хочу ставить ее под удар. Притворство не равно убийствам.

– Вы будете моей служанкой? – кривилась Лю Цяо.

Она ужасалась, дрожала, сначала не хотела соглашаться.

– Буду, до поры, – предупредила самые смелые мечтания. – Лю, ты же знаешь, что я тебя не обижу. Если из моей затеи ничего не выйдет, то ты в любом случае в выигрыше. Ты выйдешь замуж за господина и наследника, ради чести семьи тебя никто не прогонит. А я до последнего не буду признаваться. Если же всё получится так, как я того желаю, я никогда не оставлю тебя.

– Ну… – протянула она, явно прикидывая, чем грозит моя просьба, – да. Ладно, ради вас я на все согласна.

Ох, ее слова словно мед пролились на сердце, особенно после моих злодеяний. Я пару дней в прошлом, а уже сотворила жестокость.

– Матушку я предупрежу. Она подслеповата, уже плохо разбирает, кто к ней приходит, – затараторила я. – А с остальным легко, ты умеешь вести себя в обществе.

– В деревне, – добавила плаксиво Лю Цяо. – Не в городе.

– Я же буду рядом. Просто всегда требуй, чтобы твоя служанка была при тебе. Да и никто не будет ждать от меня изысканных манер, я ведь тоже росла тут, – успокоила ее. – Так что, ты пойдешь за мной?

– Да, я пойду за вами, госпожа, – заверила меня горничная.

То-то мне и требовалось. И я радовалась, что Лю Цяо проявила верность.

Мы вместе занялись сборами к отъезду. Я привыкла к тяжелой работе, научилась в годы ссылки готовить, но по-настоящему осознала нехватку Хэ Жань только сейчас. Ухаживать за лежачими больными сложно, но это не заставило меня пожалеть предательницу.

Кое-как мы собрали самое необходимое для путешествия. Протащили деревянные сундуки по полу, оставляя царапины на деревянной поверхности. Я понимала, что мой дядя сморщится, увидев скромную поклажу.

Он уже на рассвете всех разбудил, требуя немедленного отъезда. Я не спорила. Во мне говорила жажда мести, в Лю Цяо любопытство, а матушка явно не занималась подобными мирскими вопросами. Она и про Хэ Жань не спрашивала.

Вещи потащили работники дяди, а моя служанка заняла привилегированное место возле владельца каравана. Где-то позади ехала и мать.

– С ней все будет в порядке, – заключил Куон. – Пусть твоя служанка не суетится, – обращался он к Лю Цяо, облаченной в мои платья.

– Рада это слышать, – закрылась она веером, ужасно боясь мужчины.

А я, напротив, его нагло изучала. Невысокого роста, хилый, редкая бороденка. Из достоинств – пронзительные глаза и длинные волосы.

Наша процессия остановилась на выезде из деревни.

– Здесь армия, – осторожно вставила я. – Видно, их пропускают первыми.

– А я будущий министр, – зло выдохнул дядя. – Плевать мне на нужды армии.

Я замолкла, служанкам вещать не позволялось. Просто чувствовала, что Яо Веймину, с которым столкнулась накануне, плевать на нужды Шэнь Куона гораздо больше.

Впрочем, так оно и вышло. Наш сопровождающий багровел от гнева, но скорости это не прибавило. Наконец, он и сам не выдержал. Вышел. Вернулся куда злее, чем был.

– Этот щенок Яо…

Заранее попросила Лю Цяо задать нужные мне вопросы. Не то чтобы я не знала, но удостоверится стоило.

– У вас с генералом Яо противоречия? – скромно подала голос подруга.

– Это сложно объяснить, племянница, – надменно высказался родственник. – Генерал юн и импульсивен. Нас сейчас пропустят через караван, но ты, – присмотрелся он к Лю Цяо, – держись от него подальше. Наши семьи не дружны.

– Мы враждуем? – она так обмахивалась веером, что мухи не залетали в карету.

– Открыто нет. Но и мира в наших семьях нет. Яо поддерживает одно, я другое. Не забивай свою голову политикой.

– Как скажете.

Ох, была бы моя воля, я бы так легко не отстала, но новая роль учила меня смирению. Пришлось затыкаться и молчать, чтобы походить на добропорядочную горничную.

Все случилось, как и предсказывал Шэнь Куон. Ради нас путь, конечно, открыли, и наши кареты проследовали без остановок до пункта назначения. Чего это стоило дяде?

Все это время нас буквально преследовал военный караван. Иногда обгонял, иногда задерживался, но его повозки непременно оказывались поблизости.

Дорога была длинной и тяжелой. Горы постепенно сменялись степями, а после усеянными рисом равнинами. Дрожащая от страха Лю Цяо не заводила разговор, а дяде явно нравилась молчаливость выбранной для сына невесты.

А я ведь почти не помнила его сына. Какой он? Добрый, или как мой родственник? Как на него повлияло воспитание отца?

Мы остановились лишь в сумерках, когда солнце давно погрузилось за горизонт. Рядом с постоялым двором.

Я вышла, чтобы позаботиться о матери, а дядя помог выбраться моей служанке из повозки. Не привыкшая к долгим поездкам, она с трудом расхаживала ноги.

– Мне нравится, – признался господин Шэнь, обращаясь к Лю, – что ты сначала думаешь, а после говоришь. Это благотворно повлияет на твой брак. Мать тебя хорошо воспитала.

– Спасибо, – признавала все моя подруга.

– Буду надеяться, что я в тебе не ошибся, – завершил он свою речь и поспешил к владельцу постоялого дома.

Проводив его взглядом, бросилась к служанке.

– Ты как? – подбодрила Лю Цяо. – Все вышло замечательно.

– Госпожа, я так боялась.

– Какая я тебе госпожа, – прикрыла ее рот ладошкой. – Я горничная, а ты отлично играешь свою роль. Иди, отдыхай, я вернусь позже, когда удостоверюсь, что госпожу Шэнь хорошо поселили.

– Да, верно, – опомнилась моя наперсница. – Буду ждать.

Интуиция подсказывала, что в Лю Цяо можно не сомневаться. До столицы она натренирует свои навыки, возможно, будет меньше бояться дяди, а я займусь чем-то полезным.

Перво-наперво проверила, чтобы матушку поселили согласно ее статусу. Снова дала противоядие, отмечая, как она приобретает нормальный цвет лица, свой румянец. Ей сложно было говорить, но она очень радовалась, что я рядом. Еще удивлялась, что Шэнь Куон позволил мне это. Конечно, дядя-то полагал, что она одной ногой в могиле.

При мысли об этом я стиснула зубы и сжала кулаки. О, как мне хотелось отомстить ему прямо сейчас, немедленно! В своей прошлой жизни я привыкла, что жизни таких сошек мало что значат, мне даже редко приходилось подстраивать что-то, одного недовольства хватало для смерти такой незначительной псины.

Но сейчас я – всего лишь Шэнь Улан, бедная сиротка с матерью-вдовой. Что будет с мамой, что будет с Цяо, если дядя умрёт? В лучшем случае мы просто вернулись бы туда, откуда прибыли. Какое будущее нас там ждало? Голод и холод, беспросветная нищета… Рано или поздно я всё равно ступила на плохую дорогу, если бы стала жить такой жизнью. Пусть из благородных побуждений, желая спасти близких, но я бы стала пользоваться силами, что во мне сокрыты.

Нельзя этого допустить.

Ненависть к Шэнь Куону не была теперь важна. Важна мама, важна Цяо. Я улыбнулась и посмотрела в пустоту дружелюбным взглядом. Даже попыталась изобразить покорность, но я ничего о ней не знала. Мне многому предстояло научиться.

На следующее утро мы отбыли рано. Военные, к счастью, отправились ещё раньше: им предстояло торжественно ступить в столицу, пройтись по улицам, чтобы народ мог посмотреть на своих героев. В прошлой жизни меня совсем не интересовала та война, я переживала смерть матери и появление дяди, но теперь я понимала: это первая крупная победа Яо, он именно сейчас заполучил свою славу. Позже лишь укрепил, поэтому его мятеж почти удался.

Захочет ли он свергнуть нынешнего императора?

Меня это не касается напрямую, но в столице всё пропитано политикой. А ещё Юнлун… Он сейчас ещё совсем малыш, я его таким не встречала. Хочется увидеть его и убедиться, что с ним всё будет хорошо. Я не смогла его защитить тогда, сейчас тоже не смогу. Я ведь не намерена возвышаться, я намерена лишь искупить свою плохую жизнь и спасти хотя бы маму и Цяо.

В поместье мы прибыли уже к вечеру. Меня – то есть, Лю Цяо – встречали не помпезно, но прилично: жена дяди Ван Чаосин была одета роскошно, на её фоне мы выглядели ещё более нищими и утомлёнными после дороги. Её пышная причёска словно сигнальная башня, возвышавшаяся над лесом, не давала потерять её из вида.

А вот Шэнь Мэнцзы я даже не сразу узнала: он лишь немного был похож на своего отца, и казался тихим… В прошлой жизни я даже не считала его преградой, поэтому не замечала и забыла, выкинув из памяти сразу же, как выпорхнула из дома дяди.

– Дорогой муж, вы привезли нашу Улан домой… И её мать тоже здесь, – Ван Чаосин даже не смотрела на нас, холодно улыбаясь супругу. – Такая радость, что все вы здесь.

Радостной она не выглядела.

Зато Шэнь Мэнцзы улыбался искренне. Он тихо приказал слуге взять вещи, глянул на своих родителей, которые будто разыгрывали спектакль, ведя беседу, и первый подошёл к нам, вежливо поздоровавшись.

– Госпожа Шэнь, – он почтенно поклонился матушке, которая уже стояла без посторонней помощи и выглядела почти здоровой. Только ходила, опираясь на мой локоть. – Приветствую, вас давно не было дома, – все привычно не упоминали, что мы не в гостях у дальней родни были, а гнили в захолустье по милости Шэнь Куона.

– Здравствуй, Мэнцзы. Ты возмужал, – мама улыбнулась по-настоящему, задумчиво отведя взгляд в сторону. – Был ещё мальчиком, когда мы виделись в последний раз.

– Да, тётя, – он быстро изменил обращение на менее формальное, ведь мама назвала его по имени. – Улан тоже стала взрослой девушкой…

Шэнь Мэнцзы перевел взгляд с меня на Лю Цяо. С дороги мы были одеты почти одинаково, причёски тоже не отличались, ведь самой себе сделать что-то сложное Лю Цяо быстро не смогла, а я – криворучка.

Скажи мама в тот момент что-то не то… Но она закашлялась пугая этим по большей части меня. Я и Лю Цяо вместе кинулись к ней, а Мэнцзы приказал слугам проводить нас в задний дом, который учтиво выделили для невесты младшего Шэнь.

Вообще-то, матушке не положено было там жить, но никто не ждал, что она проживёт долго, поэтому даже Шэнь Куон на вопрос слуги, точно ли уместно будет поселить нас всех вместе, просто отмахнулся.

Оставшись наедине с матушкой, я заметила, что её кашель прекратился сам по себе: это, непременно, порадовало.

Пришлось понадеяться, что мама уже достаточно восстановилась и сможет вынести новость о моём замысле.

– Матушка, – аккуратно начала, взяв её за руку. Она улыбнулась, и я продолжила: – Я так рада, что ты поправляешься, травы помогли, – травы, и моя грязная сила, сослужившая доброе дело впервые за обе мои жизни. – Но так вышло… Когда я ходила за травами, то не успела встретить дядю, и он принял Лю Цяо за меня.

Делаю паузу, наблюдая за реакцией родительницы. Сначала она ничего не понимает, но потом хмурится.

– Так вышло, я не специально! – протараторила, опуская глаза. Кажется, всё-таки немного покорности во мне осталось, просто я забыла о ней, ведь так давно не была дочерью. – Но сейчас никак нельзя раскрываться просто так, дядя не в духе… Пожалуйста, помоги мне!

– Улан, что ты творишь? – мама была в ужасе. Но не могла же я её признаться, что творю на самом деле? О, тогда её точно удар хватит! – Как ты собираешься раскрываться Шэнь Куону потом?

Поджав губы, говорю:

– Я придумаю что-нибудь, упаду ему в ноги, – едва сдержалась, чтобы не скривиться. – Просто по дороге генерал Яо сильно испортил дяде настроение, – хоть какая-то польза от Яо Вэймина должна быть. – Когда дядя будет в духе, я признаюсь ему, и он сможет меня простить!

Мама вздохнула, кивнула и взмахнула властно рукой. Давно не видела этот её жест… Она и правда быстро идёт на поправку!

– Ступай и хорошенько подумай. Конечно я не скажу ничего сама, раз он зол. Но я возьму его гнев на себя, если он не простит.

Кивнув, я вышла из комнаты, прикрывая глаза на несколько мгновений. Ненавижу Шэнь Куона, и плевать мне на его гнев!.. Пусть гневается на своё отражение.

Но придётся терпеть.

Несмотря на усталость, сон так и не одолел меня. Я бродила по покоям, рассуждая о своей бренной жизни. Злилась, что опять зависима от дяди, что Ван Чаосин снова поблизости, и мне нечего ей противопоставить. Я задыхалась от ярости, но эта ярость была безвыходной.

Мне нельзя показывать эмоции, давать оценку ситуации. Я бессловесная служанка. А раз я ей стала, открывались иные перспективы.

По крайней мере я свободна, могу гулять везде, ссылаясь на приказы госпожи.

Я выскользнула из нашей стороны поместья, надев темный плащ. Когда требовалось, я умела шагать бесшумно и не привлекая внимания.

Не то чтобы у меня были явные намерения подслушать, но я здраво рассуждала, что Шэнь Куон, привезя гостей, будет разговаривать либо с женой, либо с сыном, объясняя наше появление. Мы здорово всколыхнули привычную жизнь усадьбы.

Какого же было мое удивление, что дядя приветливо беседовал не со своей супругой, не с любимым сыном, а с приближенным слугой Фу Каном, который заведовал его делами.

Память услужливо подставляла картинки. Мне тяжело выбрать, кто вызывает больше ненависти из этой ветви семьи Шэнь и ее прислуги, но Фу Кан определенно займет место в первой пятерке. Крысиное лицо, зализанные волосы, убранные в хвост, повадки такие же крысиные.

Он не лебезил перед Шэнь Куоном, но удачно вставлял льстивые фразочки. Он нашел общий язык с госпожой поместья. И эта «крыса» когда-то подпалила мои волосы. Того поступка я простить не смогу. Придушить бы его при первой возможности.

– Какие у вас планы на младшую госпожу Шэнь? – Фу Кан скрестил пальцы и раболепно поклонился перед господином. – Как ее принимать? Следить за ней?

– Девчонка легкомысленна, доверчива и наивна, – фыркнул мой родственник. – Не утруждайся слежкой. Проследи, чтобы ее прихоти исполнялись. Она на некоторое время станет женой моего сына.

– На некоторое? – уточнил прислужник.

– Ты же не думаешь, что я оставлю ее при Мэнцзы? Я выдаю замуж Улан, лишь бы заткнуть злые языки. То и дело какой-то придворный хочет нажиться на смерти ее отца. Постоянно просят продолжить расследование его смерти. Нет, пусть они поженятся.

– А какое мнение у вашего сына? – поинтересовался Фу Кан.

– Мне плевать, – лениво отвечал дядя. – Он сделает, что я ему повелю. Мне важно упрочить власть в клане. Добившись желаемого, окончательно очищу наше имя от того скандала, а после…

– Да? – наклонился ниже слуга.

– А после ты избавишься от нее, как избавлялся от других, кто мне не подходил. Разберись, кстати, с ее матушкой. Мне не нужны две госпожи. И куда запропастилась Хэ Жань?

Я накрыла свой рот ладонью, чтобы не закричать.

Какой же Шэнь Куон гнилой! Он планировал избавиться от меня едва ли не сразу после свадьбы. В прошлой жизни я избежала этой участи, отправившись во дворец, а что в этой? Какие я найду причины, чтобы не заключать брак?

Я не растеряла свои амбиции и стремление к власти, просто осознала, что власть – не мое. Я жестокая, безудержная и мстительная. Если я не пойду наложницей, то как справиться с кознями Шэнь Куона?