Цитаты из книги «Волки Кальи», страница 5

"Снова туда, где море огней,

Снова туда с тоскою своей,

Светит прожектор,

Фанфары гремят,

Публика ждёт,

Будь смелей, акробат.Со смертью играю,

Смел и дерзок мой трюк.

Всё замирает,

Всё смолкает вокруг.

Слушая скрипку,

Дамы в ложах вздохнут,

Скажут с улыбкой -

Храбрый шут.Да, я шут, я циркач…

Так что же?

Пусть меня так зовут вельможи,

Как они от меня далеки, далеки,

Никогда не дадут руки.Смычок опущен,

И мелодия допета,

Мой конь, как птица,

По кругу мчится.Дождём душистым на манеж

Летят букеты,

Но номер кончен и гаснет свет,

И никого со мною рядом нет.Цветы роняют

Лепестки на песок,

Никто не знает,

Как мой путь одинок.

Сквозь снег и ветер

Мне идти суждено,

Нигде не светит

Мне родное окно.Устал я греться

У чужого огня,

Но где же сердце,

Что полюбит меня.

Живу без ласки,

Боль свою затая,

Всегда быть в маске -

Судьба моя."

"Та жизнь была богаче", - прошептал голос, глубоко в голове.

"Эта жизнь - честнее", - возразил второй голос.

Бородавки можно выжечь раскалённым металлом, отец, но это не означает, что они не появятся вновь у человека, предрасположенного к бородавкам.

Именно последний прыжок часто чреват сломанной ногой.

Детей, в возрасте от трех до четырнадцати лет увозили на восток, в Тандерклеп (Эдди заметил, как по ходу рассказа Слайтман-старший обнял сына за плечи). Там они оставались недолго, может, четыре недели, может, шесть. Большинство из них возвращались. По общему мнению те, кто не возвращался, умирали в этой стране Тьмы: погибали от того бесчеловечного ритуала, который превращал большинство в рунтов.Возвращались дети полными дебилами. Пятилетние более не умели говорить, что-то мычали, пальцами указывали на то, что хотели взять или получить. Подгузники, которыми уже года два как не пользовались, вновь шли в ход. Дети-рунты ходили под себя до десяти, а то и двенадцати лет.

В этой камере мужчина, лежащий на грязном полу в сером свети зари, наконец-то достигает дна, то есть, по определению, того уровня, ниже которого спуск невозможен, если, конечно, не брать лопату и не начинать копать.

Прошли годы с тех пор, как он в последний раз слушал исповедь, но некоторые навыки сохраняются на всю жизнь. Умеешь ты, к примеру, кататься на велосипеде, так в любой момент сядешь и поедешь.

Им за тридцать, но одеваются они, как подростки. И выглядят, как подростки. Эти парни будут выглядеть подростками еще лет двадцать, если так долго проживут, а потом сразу, в один день, превратятся в стариков.

Вещи кажутся яснее, когда они остаются в прошлом.

Время уже не лицо на воде. Время стало дорогим товаром.