Читать книгу: «Герои должны умирать. Книга 2», страница 2

– Хорошо бы это болото не окружало нас со всех сторон, – заметил Грег, насмотревшись на сверкающую в лучах солнца воду до искр в глазах. – Не люблю постоянную сырость.

Пётр всмотрелся вперёд.

– Если не ошибаюсь, километрах в ста отсюда горы.

– Спасибо на добром слове. Ну, в горы нам не надо, давай пока на равнине разбираться. О, смотри, какой-то зверь прыгает. Ох, и здоровущий!

Внизу гигантскими прыжками мчался мраморный прыгун. Конечно, ни Грег, ни Пётр не знали названия этого животного, но глаза их загорелись охотничьим блеском. Зорин огляделся, пытаясь найти что-нибудь огнестрельное в кабине флаера, но ничего не обнаружил кроме пистолета в герметичной кобуре, на которой было написано "вскрыть только в случае аварийной посадки".

– Жаль, винтовки нет. Может, из пушки попробуем?

– С ума сошёл? – возмутился Грег, с трудом удерживаясь, чтобы не нажать на гашетку. – Пусть себе прыгает. Эх, сто лет не ел мясо, жареное на углях. Последний раз это было у домика Комадо-сэнсэя.

– Я бы тоже не отказался. У нас на Моравии есть блюдо для самых уважаемых гостей: костистого хебра начиняют специями и запекают целиком в углях. Вкусно – ум отъешь! Когда приедешь ко мне в гости, я обязательно для тебя приготовлю хебра.

– Сначала надо выбраться живыми и здоровыми с этой планеты, у которой мы нарушили девственный карантин.

– Девственный карантин, – хохотнул Пётр. – Хороша девственница – сплошь в венерических болячках. Колонисты не успели обжиться, как подцепили заразу.

– Да уж, местным не позавидуешь. Этот неведомый вирус им "удружил". Наверное, сидят сейчас и думу горькую думают, как им съесть весь свой урожай, который они должны были продать.

*****

А в этот момент представитель местной колониальной общины в сопровождении двух охранников прибыл к "Меченосцу". Не успел флаер сесть, как на мягкую землю, заросшую невысокой травой, выпрыгнул мужчина средних лет и зашагал в сторону чужого звездолёта. Выбравшиеся вслед за шефом военные выглядели по сравнению с ним какими-то неуклюжими и нерасторопными. Капитан Клин, пилот Крэйг, Позняк, Ши Мин и Сидас стояли около трапа корабля и молча ждали. Клин, завидев вооружённых солдат, положил руку на кобуру. Ши Мин, в обязанности которого входило разнести в клочья любого, повернул в сторону незнакомца восемь стволов "Вулкана". Сидас, через плечо которого был перекинут лучемёт, демонстративно перевернул оружие в боевое положение и снял его с предохранителя.

– Э-эй, мы – друзья! – крикнул гражданский. – И к вам с миром прибыли. Я – президент планеты Одда, Фредерик Конкрайт. Позвольте поинтересоваться, с какой целью ваш корабль совершил посадку на планету под карантином?

Капитан Клин недоверчиво посмотрел на гражданского – тот выглядел не как президент, а, скорее, как творческий работник после недельного запоя. Небритый, костюм помят, галстук-бабочка свёрнут на бок. Хотя на лице не видно ни следа усталости.

– Позвольте поинтересоваться в ответ: как вы, господин президент, столь быстро добрались сюда? На карте я видел, что город расположен примерно в тысяче километров.

– Видите ли, пограничные планеты отличаются от узловых тем, что здесь президент должен сам проверять качество жизни поселенцев. Я был с инспекцией на соседней ферме, когда мне доложили, что вы совершили посадку на предболотной равнине. Поэтому я сразу прибыл сюда. Так вы не ответили, господин офицер… э-э-э, капитан.

– Капитан Клин. Чем вы можете доказать, что занимаете названную должность?

Мужчина, казалось, слегка растерялся.

– Но почему я должен вам что-то доказывать? – удивился он. – Я не собираюсь ни арестовывать вас, ни причинять иные неприятности. Мне просто по статусу положено знать обо всём, что происходит на вверенной территории. Поэтому я и интересуюсь, может, вы здесь со специальным заданием? И вскоре улетите отсюда? Если это так, то я хотел бы попросить вас выполнить одну мою просьбу: выложить обращение правительства Одды на нескольких сайтах в информатории. Поверьте, наша планета не останется в долгу – мы отблагодарим вас по-королевски.

Клин пожал плечами и, не видя причины скрывать правду, ответил:

– Наш корабль здесь оказался случайно. И, к сожалению, похоже, мы тут застряли. Блок-эскадра нас не выпустит в большой космос. Так что, господин президент, извините, но передать ваше послание широким слоям репортёров не получится.

На лице Конкрайта появилась улыбка. Он услышал, что хотел. Отличный военный корабль, оказавшийся на Одде волею случая – прекрасный подарок судьбы. Раз звездолёт здесь застрял, то никто не будет удивляться, что экипаж вдруг подвергся частичной потере памяти. А через месяц-другой это не будет играть уже никакой роли.

Президент Конкрайт обернулся к флаеру и помахал руками, словно приветствуя кого-то. Прибывшие на "Меченосце" удивились странному поведению местного руководства, а во флаере зашевелилось что-то тёмное и бесформенное. Капитан Клин успел выхватить пистолет из кобуры и даже направить его в сторону флаера, но ментальный удар невероятной силы свалил его с ног. Свет померк в глазах Георга Клина.

Президент Конкрайт, тоже попавший под удар матери туэлли, покачнулся и рухнул на колени, однако, сознания не потерял. Несколько секунд он стоял, наклонив голову, потом поднялся и повернулся к сопровождавшим его солдатам. Тем тоже досталось – один валялся на траве, другой шатался, как пьяный, но стоял. Конкрайт указал рукой на широко распахнутый входной шлюз "Меченосца".

– Проверьте внутри всё. Тех, кто в сознании – убить. Остальных не трогать до завершения осмотра. Приступайте.

Солдаты скрылись во входном шлюзе корабля, а Конкрайт, слегка пошатываясь, направился к матери туэлли. Из тёмной бесформенной массы появился отросток, который прикоснулся к голове мужчины. Конкрайт несколько секунд стоял, не двигаясь, потом его искажённое лицо разгладилось, и он облегчённо вздохнул.

– Спасибо, мать, полегчало. Удары у тебя просто убойные. Счастье, что к ним вырабатывается иммунитет.

Мать туэлли не произнесла ни звука, но Конкрайт понял её и без слов.

– Да, да, я сейчас сам начну переносить тела. Не нервничай.

Он схватил первого попавшегося военного, освободил его от громоздкого скафандра, перенёс человека к флаеру и погрузил в тёмно-коричневую массу. Мать туэлли тотчас приняла форму шевелящегося конуса, скрыв в себе Анвара Сидаса.

– Господин, все обнаруженные люди без сознания, – доложил Конкрайту вернувшийся охранник.

– Хорошо, начинайте переносить их.

– Господин, не весь экипаж на месте. На одном из пультов идёт формирование карты местности, и слышатся переговоры нескольких человек.

Туэлли на секунду нахмурился.

– Покажи мне, где это.

Спустя несколько минут он осмотрел трёхмерное изображение территории, в центре которой виднелся крохотный "Меченосец", и убедился, что данные для построения карты идут прямо сейчас. Конкрайт недовольно послушал разговор веселящихся пилотов и отправился вниз, к флаеру. Мать скоро должна закончить работу с первым преобразованным, у которого и можно узнать, кто и на чём улетел. Конкрайт ушёл, а его "охранник", бывший сержант третьей учебной роты, не получив приказа от туэлли, остался в рубке, переминаясь у стены с ноги на ногу.

Не прошло и нескольких минут, как на связь с кораблём вышел Ван-Вейс.

– Пульт, пульт, как слышишь, как видишь? – сбоку от формирующейся карты появилось изображение улыбающейся конопатой физиономии. – Крэйг, ты там уснул что ли? Оп-па. Кто это?

Ван-Вейс уставился на незнакомого военного, молча стоящего в сторонке.

– Эй, где пилот? Что у вас там происходит? Где капитан Клин?

Незнакомец по-прежнему молчал. Ван-Вейс оглядел рубку управления, насколько позволял передатчик телестерео.

– Что за чёрт? – он отключил канал связи с кораблём и вызвал борт номер один. – Грег, Пётр, вы в порядке?

– Само собой, – ответил Грег, даже не поворачиваясь. Они с Петром любовались стадом мчащихся по земле шестиногих зверюг, похожих на оленей, попутно прикидывая, сколько шашлыка получится из одной туши.

– Ты когда с кораблём соединялся? Шумский, да очнись же!

Грег повернулся к телестерео и увидел, что Ван-Вейс выглядит по-настоящему встревоженным.

– Вообще не соединялся. Картограф сам работает, а попусту болтать с Клином не хочу. Что случилось-то?

– В рубке никого из наших нет, зато у шкафа с контроллером навигации стоит какой-то незнакомый сержант с "Гаузером" наизготовку.

– Ого! – это сказал уже Пётр, мигом забывший про бегающий внизу шашлык. – Ты хочешь сказать, что "Меченосец" арестовали?

– Я ничего не хочу сказать, потому что ничего не понимаю.

– Подожди.

Грег соединился с кораблём и увидел, что к незнакомому сержанту подходит Анвар Сидас. Кроме них двоих в рубке никого больше видно не было. Странно: мозговой центр корабля никогда не оставался без присмотра Крэйга. А сейчас его нет, зато в наличии двое посторонних, один из которых вообще чужак.

– Анвар, приём. Что у вас случилось?

Сидас поглядел на Шумского пустыми глазами.

– Ничего не случилось. Всё хорошо.

– Тебе не кажется?.. – Грег поглядел на Петра и осёкся, увидев странное выражение лица друга. – Ты чего?

– Тот, другой, это сержант из третьей роты, – отодвигаясь подальше от передатчика, шёпотом сказал Пётр. – Из нашей учебки на Сольтане. Я его узнал, хотя фамилии не помню. То ли Халли, то ли Ханни. Но что он делает на нашем корабле?

– Хороший вопрос. Анвар. Кто этот сержант рядом с тобой?

– Он из местной рейнджерской службы. Они прибыли к нам от имени правительства Одды. Сам президент планеты сейчас разговаривает с капитаном Клином. Вы скоро прилетите?

– Понятно. Скоро. Отбой.

Грег обменялся с Петром недоумёнными взглядами и соединился со вторым бортом.

– Серж, ничего не понимаю. В рубке стоит Сидас – такое впечатление, что сожрал полкило седативного. А рядом с ним какой-то сержант. Пётр уверяет, что видел его в учебке на Сольтане, а Сидас утверждает, что этот тип из местной рейнджерской службы.

– Даже если и так, то почему посторонний находится в рубке, когда ни Клина, ни Крэйга там нет?

– Не знаю. Предлагаю вернуться и выяснить.

На веснушчатом лице Ван-Вейса отразилось отчётливое сомнение.

– Жора будет орать, что зря топливо потратили. Давай уж закончим.

– Нет. Я думаю, нужно вернуться и выяснить ситуацию. Всё-таки мы на чужой планете. К тому же, топливо, кроме как на полёты вокруг "Меченосца" нам и тратить некуда. Возвращаемся.

Оба штурмовика прекратили неспешный облёт территории и полетели к кораблю. К этому моменту тел, лежащих в беспамятстве около входа в звездолёт, уже не было – Конкрайт предусмотрительно распорядился затащить всех внутрь после того, как узнал, что на вылете находятся не просто два разведывательных флаера, а штурмовики, способные превратить в огненный ад всё вокруг "Меченосца", а, заодно, повредить и сам корабль. Конкрайт, как никто другой, знал с каким трудом достаётся вооружение, а потому желал завладеть не только отличным звездолётом, но и маневренной авиацией планетарного масштаба – и то, и другое при любом другом раскладе взять было просто неоткуда.

Когда на горизонте появился борт номер один, мать туэлли выпустила из своих объятий капитана Клина. Конкрайт, не дожидаясь его рапорта о готовности служить верно и вечно, спросил:

– Сколько человек сейчас в полёте на флаерах?

Капитан Клин на несколько секунд застыл, словно что-то вспоминая.

– Два экипажа по два человека, господин.

– Сделай так, чтобы они сели и спокойно вышли из-за штурвалов.

– Кто они, господин?

– Те, кто улетели, кретин! Вызови их.

– Господин, в памяти больше нет образов.

– Ах да. Неважно. Не обращайся ни к кому конкретно. Прикажи, убеди… не знаю как, но ты должен сделать это. Чего стоишь? Бегом на выход!

Капитан Клин послушно убежал, а Конкрайт спросил у Сидаса:

– Твоё тело умело управлять орудиями этого корабля?

– Да, господин, хотя и не в совершенстве, – ответил Анвар после небольшой задержки.

– Беги к центральному орудийному пульту. Если флаеры попробуют улететь – собьёшь их.

– Слушаюсь, господин.

Анвар Сидас убежал, как и капитан Клин несколькими секундами ранее. Конкрайт повернулся к матери туэлли и почтительно произнёс:

– Мать, прошу подождать с преобразованием – сейчас понадобятся твои силы.

Ухо постороннего не смогло бы разобрать её ответ, но туэлли всё услышал и понял.

– Но, мать, сейчас не нужна вся твоя сила. Это всего лишь флаеры-штурмовики, там четыре человека. Однако у машин хорошая огневая мощность, нам пригодятся такие.

Выслушав ответ, Конкрайт снова почтительно согнулся практически пополам.

– Мать, я выполню любое твоё повеление. Один штурмовик, да будет так. Второй мы уничтожим.

Он посторонился, и мать туэлли плавно потекла по направлению к выходу. Конкрайт жестом поманил бывшего сержанта третьей роты.

– Найди центральный орудийный пульт и передай начальному Сидасу, чтобы он уничтожил вторую машину сразу же после того, как первая сядет. Мать не накопила сил на второй удар. Хотя про мать ему ничего не говори – не его ума дело. Выполняй!

Сержант умчался исполнять повеление господина, а сам Конкрайт подошёл к обзорному экрану, чтобы отсюда понаблюдать за прибытием первого флаера – присутствовать лично он желанием не горел. Вдруг кто-нибудь из чужих солдат окажется невосприимчивым к подавляющему излучению матери. С самой матерью туэлли ничего не случится, если в неё немного постреляют – она и не такое способна выдержать, а вот если Конкрайт получит в грудь пулю – это будет для него конец. Он и без того много рисковал, входя в контакт с двумя военными кораблями. От мыслей о собственном героизме президента отвлекло прибытие первого флаера.

Грег сделал круг, облетев "Меченосец" на расстоянии около трёхсот метров. Пётр смотрел то на обзорный экран, то пялился через прозрачный колпак кабины на корабль, но ничего подозрительного не замечал.

– Вроде всё в порядке, – сообщил он Грегу. – Вижу Клина – он стоит на трапе. Около чужого флаера никого – похоже, местное начальство внутри корабля.

Борт номер два находился ещё на расстоянии нескольких километров от "Меченосца", Ван-Вейс вызвал Грега.

– Алё, первый борт, срочно делаем канал, как понял?

– Понял, создаю, – отозвался Пётр и нажал кнопку создания шифрованного канала. Спустя несколько секунд оба флаера могли общаться, не опасаясь, что их кто-либо подслушает.

– Грег, – обратился Ван-Вейс к Шумскому, сосредоточенно управлявшему флаером, – подожди, не садись.

– Это почему? – удивился Грег, однако, добавляя высоты. Флаер чуть заметно вздёрнул нос и начал подниматься.

– Не пойму. Приехали чужаки, а Клин их почему-то оставил и стоит снаружи. Раньше я такого за ним не замечал. Кроме того, на "Меченосце" генераторы работают в боевом режиме. А двигатели-то выключены.

Грег моментально понял, о чём говорит Серж: генераторы, дающие энергию для лазерных орудий, на момент вылета флаеров "спали". Если их запустили в боевой режим, значит, корабельные орудия готовы стрелять. Вопрос: куда? И почему?

– Серж, ты откуда это узнал? Я про генераторы?

– У меня есть свои способы добычи информации, – усмехнулся Ван-Вейс и потряс личным коммуникатором. – Мониторинг корабельного мозга иной раз даёт неоспоримые преимущества.

– А управлять им можешь?

– Фантастики насмотрелся, да? Чтобы с помощью коммуникатора управлять боевым звездолётом? Грег, я был о тебе лучшего мнения.

– Я о тебе тоже, – усмехнулся Грег и кивнул Петру на изображение Ван-Вейса: – Вот, Петь, что значит преувеличенное…

Договорить Грег не успел – по другому каналу послышался голос капитана Клина:

– Борт первый, почему кружите? Включите автопилот и немедленно приземляйтесь.

Грег бросил на Петра недоумевающий взгляд, пожал плечами, включил автопилот и дал команду к посадке.

– Похоже, шеф считает: мы в полёте изрядно хлебнули и боится, что не сможем сесть, – усмехнулся Зорин.

– Или почему-то считает, что мы опозоримся перед гостями, – добавил Грег.

– Н-да, – послышался голос Ван-Вейса, – и такой перестраховки раньше я за ним не замечал. Интересно, нам тоже придётся садиться на автопилоте? Что-то Жора на наш флаер внимания не обращает.

– Ну, и радуйся – он на нас поорёт, а на вас его уже не хватит.

– Твою мать, что это за дрэк? – в этот момент потрясённо прошептал Коваль, одной рукой схватив Ван-Вейса за плечо, а другой указывая на второй монитор. Там капитан Клин отошёл в сторону на несколько шагов, освободив проход, и на трапе появилось какое-то тёмное аморфное существо.

– Если это местное начальство, то я – берберийский ящер. Эй, парни, вы чего?

Ван-Вейс увидел на экране, как Шумский резко дёрнул головой, словно получил прямой в челюсть, глаза его закатились, и Грег безвольной куклой откинулся на спинку пилотского кресла. Серж перевёл взгляд на Зорина – тот, закрыв глаза, уронил голову набок.

– Крис, что это с ними? – спросил он у Коваля, хотя и не надеялся получить вразумительный ответ. – Грег, Пётр, что с вами?!! Эй, обормоты, очнитесь! Хватит притворяться – посмеялись, и будет.

На отчаянные вопли Ван-Вейса никто не ответил – экипаж борта номер один по-прежнему изображал из себя бессознательных кукол. Сам же флаер плавно садился по сужающемуся кругу на поляну около "Меченосца".

– Серж, ты погляди на Клина. Стоит, как будто ничего не случилось.

Ван-Вейс перевёл взгляд с бесчувственных друзей на капитана – тот кланялся тёмной бесформенной субстанции, затем взял коммуникатор.

– Второй, почему задерживаетесь? Прибавьте скорости и немедленно на посадку.

– Он на эту чёрную штуку внимания не обращает, – пробормотал Ван-Вейс, – Жора явно не в себе. Крис, разворачивайся!

– Ты что? Клин нам башку снесёт.

– Ему самому уже башку снесло, – с остервенением воскликнул Ван-Вейс. – Или его зомбировали, или он с ума сошёл. Поворачивай и улетаем. Над землёй.

– А как же парни?

– Твоё дело – лететь, как можно быстрее и ниже.

Не договорив, Серж принялся набирать на основном дисплее штурмовика команды. Он, как никто другой знал технические возможности этих машин, и одной из них было удалённое управление. Ван-Вейс издал радостный возглас, когда установил прямой контакт с компьютером борта номер один, отменил автопилот и дал команду на подъём. Флаер, уже зависший над точкой посадки, взмыл вертикально вверх, к вящему удивлению президента Конкрайта. Затем небольшая машина, пьяно покачиваясь из стороны в сторону, взяла курс на север и с полным ускорением умчалась прочь.

Конкрайт, до этого момента особо не волновавшийся, нахмурился. Вот сейчас засверкают вспышки, и оба штурмовика исчезнут в облаках огня. Жаль, конечно, таких отличных машин его посредникам так и не удалось купить – слишком заметными и современными они были. Для корабельных орудий дистанция в несколько километров даже гипотетически не могла стать препятствием, а потому промахнуться наводящему было решительно невозможно. Однако выстрелов не последовало: ни лазерных, ни ракетных. Оба штурмовика безнаказанно удирали от корабля: один быстро и по прямой, другой медленнее и при этом вихляя.

– Почему отпустили? – в ярости заорал Конкрайт, забыв о приличиях. – Где этот недоделанный начальный? Ты, иди, найди идиота и веди его ко мне, сюда в рубку. Быстро!

Сержант, получивший приказ, умчался искать начального Сидаса, ответственного за уничтожение летающих целей. Пока его искали, президент попытался самостоятельно сжечь флаеры, но разобраться в мешанине символов и команд оказалось для него невозможно. Когда сержант привёл Сидаса, Конкрайт, приняв приличествующий господину вид, холодно осведомился:

– Начальный, почему ты не выполнил мой приказ?

– Господин, условия для выполнения не наступили. Вы приказали сбить второй штурмовик, как только первый сядет на землю. Первый штурмовик на землю не опустился, условие не было выполнено, – тусклым тоном отрапортовал Сидас.

Конкрайт хотел было уничтожить начального, но вовремя одумался. Разве бьют нож за то, что он не смог порезать камень? К тому же, виноват не нож, а тот, кто пытался резать. Другими словами, он, Конкрайт. Нужно было чётче формулировать приказ – ведь он знал об ограниченности начальных. Знал о том, что они выполняют то, что им велят и не делают ничего сверх. И лишь на следующих уровнях развития туэлли начинает приобретать свободу воли, если его не переведут в манкурты.

Он встряхнулся, словно сбрасывая с себя ненужные размышления.

– Немедленно позвать сюда начального Клина.

Две минуты спустя перед президентом навытяжку стоял капитан Клин.

– Посмотри и доложи мне, где сейчас находятся два скрывшихся флаера.

Капитан принялся набирать команды, на обзорном экране появились две точки.

– Господин, они находятся от "Меченосца" на расстоянии тридцати трёх километров и продолжают удаляться со скоростью пятьсот девяносто километров в час в северном направлении.

– Ты их можешь сбить? Что для этого нужно?

– С поверхности планеты от корабля до объектов уже нет прямой видимости из-за складок местности. Нужно либо взлетать, либо использовать ракетные комплексы. Но оборудование штурмовиков легко нейтрализует подобную атаку. Взлёт "Меченосца" и последующий за этим обстрел может быть расценен блок-эскадрой, как акт насилия. Неизвестно, какими будут их действия.

– На север, говоришь? – лицо президента Конкрайта разгладилось. – И как далеко они могут улететь?

– Топлива во флаерах осталось минут на сорок полёта. При набранной ими форсированной скорости они сожгут остатки за двадцать три минуты, – Клин, считывая данные с экрана, сам походил на компьютерного бота. – Таким образом, оба флаера окажутся от корабля на расстоянии двухсот тридцати километров плюс минус несколько километров, когда у них закончится топливо.

Конкрайт что-то подсчитал в уме и улыбнулся.

– Вот и прекрасно, что мы не уничтожили флаеры. Их просто подберут наши отряды, которые как раз находятся от нас к северу.

Одда. Лин Джонс. Эдди Кисс.

Джонс и Кисс так и не узнали, сумел ли кто-нибудь ещё кроме них разорвать гипнотические объятия неизвестной тёмной бесформенной штуки. Потому что по пути к новой стоянке "Доблести Бора" они наткнулись на фермерское хозяйство. Когда непролазные заросли вдруг резко безо всякого перехода превратились во вполне культурные поля с ровными рядами невысоких растений, Кисс, шедший первым, замер. Лин осторожно отодвинул в сторону ветку, мешающую обзору, и тоже осмотрел поле, дальняя граница которого терялась в лёгкой дымке где-то впереди.

– Я так понимаю, что мы стоим на пороге величайшего открытия – человеческой жизни, – хмыкнул Лин. – Вопрос только: будет ли рада вышеозначенная жизнь нашему появлению?

– Я вообще сомневаюсь, что здесь есть кто-то живой, – Кисс сплюнул мучительно-густую слюну и отёр губы рукавом.

Лин с тревогой ждал, что сейчас на Кисса опять накатит, но сержант, похоже, держался. Хотя и выглядел откровенно плохо: запавшие глаза лихорадочно блестели, губы покрылись тонкой корочкой и потрескались. Грязь, мелкий мусор, прилипший к коже, измазанной липким растительным соком, и многодневная щетина не добавляли шарма сержанту. Впрочем, Лин и сам выглядел не лучше.

– Почему ты так думаешь?

– Посуди сам, – Кисс скривился, – мы находимся всего-то в паре десятков километров от места предполагаемых учений. Наверняка власти Одды заранее предупредили о местах посадки, значит, владельца этого хозяйства должны были эвакуировать на случай "если вдруг рядовой Ханьк дёрнет не тот рычаг", и дом фермера превратится в кратер.

Лин грустно усмехнулся – Ханьку, бывшему притчей во языцех у Кисса, как раз таки повезло: его вместе с Салазаром уложили в санчасть прямо перед вылетом роты.

– Значит, тем больше у нас оснований быстрее найти дом. Там наверняка есть какие-нибудь продукты.

– И выпивка! – в глазах Кисса отчётливо загорелись безумные огоньки, и он, забыв обо всём на свете, рванул прямиком в поле.

Лин, поругав себя за неосторожное высказывание, бросился догонять сержанта. По пути они вспугивали великое множество летающих ящериц, с клёкотом и скрежетом взлетавших с земли. При этом некоторые из летунов держали в цепких лапках выкопанные клубни.

– Кисс, стой! Да, стой же, кому говорят! – видя, что сержант не слышит его, Лин догнал его и толчком сбил на землю. – Тихо ты, впереди роботы.

Сержант подёргался немного, добавив ещё грязи на свою и без того измазанную форму, затем успокоился и посмотрел туда, куда ему показывал Джонс. Там медленно двигались три сельскохозяйственных робота, пропалывавшие грядки и одновременно отстреливавшие летающих ящериц.

– Надеюсь, пропалывают они лучше, чем стреляют, – прохрипел Кисс, – иначе на грядках вместо злаков будут расти одни сорняки.

Действительно, после выстрелов ящерки начинали нервно стрекотать и летать с ещё более головокружительной быстротой, но и только. Ни одна из летающих рептилий ни упала на землю, сражённая метким выстрелом робота.

– Да-а, им до "макросов" далеко, – усмехнулся Лин. – Думаешь, они не сообщат о нас в центр обработки?

– А даже если и сообщат? – резонно спросил Кисс. – Там наверняка никого нет.

На том и порешив, они поднялись и побежали вдоль аккуратных рядов растений. Конца грядок ещё не предвиделось, а Кисс начал понемногу "сдыхать" – сначала упала скорость его передвижения, затем он вовсе перешёл на шаг. Лин вздохнул, подумал, что вскоре придётся тащить сержанта на себе, но в этот момент вдалеке увидел светлый на фоне зелени дом, стоящий в стороне от длинного поля.

Несмотря на уверенность Кисса в отсутствии хозяев, Лин всё же решил подойти к дому скрытно, а потому они покинули поле и двинулись вдоль границы буйной растительности, некогда выжженной стерилизатором. Меры предосторожности оказались не напрасны – не успели Джонс и Кисс подойти к трёхметровому забору из сплошных пластиковых листов, как услышали сердитый окрик:

– Стоять, тупица! Я же сказал "проверить уровень семян", а не готовность робота сеять. Вот теперь собирай с земли разбросанные семена. О, нет. Стоять! Прекрати подбирать семена с земли.

Лин приник к дырке в пластиковом листе и увидел разгневанного фермера, ругавшегося на военного, стоящего спиной к Джонсу.

– Из всех тупых начальных мне достался самый тупой, – продолжал брюзжать фермер. При этих словах Кисс, приникший к соседней дырке, довольно громко всхрюкнул. – Зачем, спрашивается, мне такой помощник, если я сам должен делать всю работу? Уйди с глаз долой! Эй, куда? Стоять! Тьфу, баран! Возьми минитрактор и вычисти территорию вокруг дома. Собери плоды маренга, что насыпались вчера, и брось их в компостер.

Военный послушно отправился к крошечному трактору, стоящему под навесом, а хозяин фермы, что-то негромко ворча, скрылся в доме.

– Ничего не понимаю, – шёпотом поделился с Киссом Лин. – Почему военные на этой планете находятся в подчинении у гражданских?

– Спроси лучше, почему эти военные – сплошь из третьей роты с нашей базы, – сказал Кисс и скривился. – Джонс, ты знаешь, что-то на меня начинает накатывать. Адское желание съездить тебе в ухо.

– А-а, чёрт, как не вовремя. Давай сюда руки, живее!

Словно ведя внутреннюю борьбу с самим собой, Кисс вытянул вперёд руки, а Лин быстро связал их брючным ремнём, затем то же самое сделал и с ногами, применив на этот раз поясной ремень. Джонс оценил крепость пут, критически посмотрел на полуоткрытый рот Кисса и решил, что кляп сержанту вставлять не будет.

– Я ненадолго. Надеюсь, к тебе никакая зверюга не подберётся. Если что – кричи.

Несмотря на замеченные странности в общении между гражданским населением и пришлыми военными, надо было попробовать войти контакт с фермером, и Лин отправился искать вход. Идти пришлось довольно долго – видимо, размер усадьбы устанавливался хозяевами исходя только из ограничений собственной фантазии и объёма кошелька, а у данного фермера и с тем, и с другим, похоже, дело обстояло неплохо. Лин остановился перед закрытыми воротами и, глубоко вздохнув, словно ныряя в холодную воду, толкнул рукой огромную воротину.

Ничего не произошло. Лин подцепил пальцами край воротины и потянул на себя – результат тот же. Он огляделся – других вариантов попасть внутрь не было, разве что штурмовать трёхметровый забор.

– Эй! Хозяин! Отворяй ворота! – Лин забарабанил кулаками по жёсткому пластику.

– Чего надо? – наконец послышался надтреснутый голос.

– Ты что, хозяин, всегда гостей так радушно встречаешь? – прокричал Лин. – Хороши у вас на Одде нравы, нечего сказать.

– А я никого в гости не жду, – заявил фермер, однако, дал команду открытия ворот. – Чего надо?

– Вежливость из тебя так и прёт, – заметил Лин, входя на территорию усадьбы. Хозяин фермы откровенно враждебно смотрел на пришельца. – Нормальные люди сначала выпить-закусить предлагают, а потом уж делами интересуются.

Фермер холодно усмехнулся и посторонился:

– Ну, тогда проходи. Будь незваным гостем.

Лину не понравилось выражение злобной радости на лице фермера. Терять было нечего – он спросил "в лоб":

– Не хочу обременять тебя лишними заботами, но мне нужна водка. Или бренди. Или спирт. Что угодно, только покрепче.

Превратись Лин в Марику Вив – звезду эротического телестерео, даже в этом случае фермер удивился бы меньше. Не столько необычность просьбы, сколько её несвоевременность слегка выбила его из колеи.

– И много тебе нужно? – самообладание вернулось к фермеру, а вместе с ним и насмешливый тон. – Тонну-другую хватит? У меня как раз прошлогодний урожай винных ягод до кондиции дошёл.

– Нет, пол-литровой банки будет достаточно. Товарища в чувство нужно привести.

– Темнишь ты, парень, – неодобрительно покачал головой фермер. – Вы дезертиры?

Лин сначала опешил, а потом понял, что ничего другого местный житель и предположить не мог. Разумеется, дезертиры – самое логичное предположение

– А если и так, то что?

– Ничего, – пожал плечами фермер. – Можете пожить у меня, пока не решите, чем заниматься дальше. Будете помогать мне по хозяйству и в поле. Но, уж не обессудьте – за еду и крышу над головой. Зато, если ты или твой дружок в робототехнике соображаете – так я даже приплатить готов.

В мозгу Лина молнией сверкнула догадка: так вот кто этот молодой солдат. Он дезертировал и укрылся здесь. А фермеру прямая выгода прятать у себя беглеца – лишние рабочие руки никогда не помешают. Вроде бы всё логично, но интуиция подсказывала Лину, что не так всё просто.

– Я немного понимаю, – кивнул он. – Сколько заплатишь и как долго у тебя можно пожить?

– Сначала ты покажешь, как умеешь с железяками обращаться. А жить… да сколько угодно живи.

– Сначала мне нужно крепкое спиртное.

– Хорошо.

Фермер удалился в дом и спустя минуту вернулся обратно, держа в руках открытую банку "Настоящей рисовой". Лин взял банку, понюхал содержимое и сморщился: эта "настоящая" – гадость ещё та. Фермер пожал плечами.