В первой фразе вступления автор представляет себя как «… участника великой русской революции, когда тоталитарное государство с плановой экономикой трансформировалось в государство с рыночной экономикой, пытающееся двигаться в сторону развитой демократии.» Как-то странно, что квалифицированный экономист-исследователь не находит других определений, кроме как характеризовать экономику России до «великой русской революции» как «плановую», что, надо понимать, очень плохо, а после «великой русской революции» – «рыночной», что, по автору, очень хорошо. К концу 1990-х у автора «… сложилось ощущение, что, несмотря на все трудности и проблемы, Россия уверенно движется к намеченной цели», во всяком случае «все время своего президентства Борис Ельцин вел последовательное (хотя зачастую интуитивное и ситуационно обусловленное) строительство демократического, республиканского государства в новой России, которое опиралось на создаваемую систему политических сдержек и противовесов: регионы выступали в качестве противовеса федеральному центру, парламент (в котором никогда не было устойчивого пропрезидентского большинства) противостоял президенту и правительству, судебная система, получив свободу и независимость, оспаривала решения президента, правительства и парламента, свободные от государства медиа конкурировали между собой и поддерживали различные политические силы в стране». Автор воспринимает это время как светлый период революционного развития, «святые годы» (по выражению вдовы Бориса Ельцина), может быть, потому, что он в это время, «почти 10 лет, с 1989 по 1998 г., проработал в различных государственных структурах», и, безусловно, он гордится своей причастностью к достигнутым результатам.
Всё было бы прекрасно, считает Алексашенко, но Ельцин не успел достроить «демократическое, республиканское государство», в котором из кандидатов, предлагаемых различными политическими силами, президента выбирает народ при свободным волеизъявлении, так что Борису Николаевичу самому пришлось заняться этим непростым делом (спасибо американцам, корторые, по слухам, не оставили Ельцина без доброго совета). Но выбор был невелик: или министр МВД, или начальник ФСБ, и, в конце концов, Ельцин ошибся при выборе приемника: он выбрал Путина, и с этого, по мнению Алексашенко, началась контрреволюция. Автор описывает как в течение своего правления Путин последовательно, шаг за шагом, ликвидировал все достижения светлых, «святых» лет: свободу слова, федеративное устройство государства, независимый суд. Путин приручил оппозицию и исключил всякую возможность политической конкуренции. Но самый большой грех Путина, по мнению Алексашенко, в том, что «…он скорее мирился с существованием частной собственности в России, нежели считал её основой экономической системы.» «Путин ввел неформальное, но беспрекословно соблюдающееся правило для российского крупного бизнеса: бизнесмены не являются полноценными собственниками, а лишь наделены правом пользования активами.» «Владимир Путин создал систему, в которой, по сути дела, российское государство вновь получило контроль над всей собственностью в стране.» Последнее утверждение Алексашенко является всё же преувеличением, но некоторого порядка и контроля Путин добился, и это не следует ставить ему в вину. Выполняя свои конституционные обязанности, президент нуждался в инструментах управления общественными процессами и был вынужден заниматься упорядочиванием того хаоса, который ему достался после непродуманных реформ Горбачева и спонтанного управления Ельцина в «святые годы». Одна из его обязанностей, как президента, была находить ресурсы для выполнения общенациональных проектов, и он с этим справлялся, шантажируя олигархов, страдающих от комплекса неправедно приобретённой собственности, как об этом рассказывает Алексашенко. Если и в чем-то следует обвинять Путина, то в том, что он предпочитал использовать при этом вне-экономические, силовые методы, применение которых приводил к новым проблемам. К сожалению, после всех преобразований Россия оказалась далеко не процветающей страной, но не потому, что Путин совершил контрреволюционный переворот, а как закономерное следствие заложенной в «святые годы» идеологии и принципов управления. Путин делал, что мог, но полностью ликвидировать «достижения» «святых годов» ему не удалось.
Читать книгу интересно, Алексашенко рассказывает интересные истории, которые, кстати, не демонстрируют преимущество «рыночной экономики» перед «плановой», скорее наоборот, но всё же, прочитав, задумываешься, а для чего же автор в этой книге выдаёт деловые разборки за государственный переворот? Я не думаю, что Алексашенко не понимает что такое революция и что такое контрреволюция. Возможно, целью автора было показать, что во всех бедах, которые сейчас обрушились на Россию виноват Путин, а не те, которые…..? Читатели, будьте бдительны!
Отзывы на книгу «Контрреволюция. Как строилась вертикаль власти в современной России и как это влияет на экономику», страница 2