Читать книгу: «Бинарный код 7. Тайна судного дня», страница 12

Ураган понемногу стихал и вскоре превратился в обычный штормовой ветер. Машина сбавила обороты, подушки безопасности сдулись и затянулись в свои ячейки. Рутра встал, Перс спокойно спал – то ли от усталости, то ли от таблетки. Снова замигала сирена, завыла жалобно. Прозвучала новая команда: «Срочно отцепить гарпуны, приготовиться к передислокации. Опасность опрокидывания». Следом компьютер дал обратный отсчет, с цифры 100. Рутра, быстро надел защитный комбинезон, выбежал наружу, вся машина была завалена разносортным мусором. Ветер сдувал часть его, но появлялся другой на том же самом месте. В воздухе летало все подряд, высока была вероятность травмирования.

Рутра немного разгреб завалы, взял в ящике с инструментами лом и стал отрывать закрученные по инерции, вцепившиеся хваткой пантеры «клыки» гарпунов от деревьев. Не закрученные автоматика отрывала сама, с помощью механической руки. Их тоже приходилось освобождать от мусора, поэтому Рутра бегал по завалам, словно рысь, постоянно прислушивался к счету. Прозвучала новая команда: «Срочная эвакуация, передислокация через 10 секунд». Обороты двигателя завыли, показывая серьезность намерений, тросы, которые были закручены высоко по стволу деревьев, автоматика отцепила от лебедок. Рутра бросил лом в ящик, захлопнул его, забежал в машину, которая сразу начала движение, скинул грязный комбинезон в душевой, вышел в коридор, посмотрел, что с ребенком, на главный монитор и в иллюминатор.

Из динамиков звучала команда: «Принять аварийное положение». Ребенок спал, тихо посапывая, на главном мониторе пропало изображение, рябило, в иллюминаторе из-за грязи невозможно было что-то разглядеть. Машина выехала через завалы на открытое пространство и остановилась. Сирена не переставала выть, повторялась команда: «Принять аварийное положение». Рутра не мог понять, почему машина остановилась, почему на открытой местности? К команде добавилось: «Подготовиться к режиму кокона, включаются воздушные подушки».

Рутра пытался что-то разглядеть в иллюминаторе, попробовал включить обзорные камеры. Камеры включились, но изображение было замутнено. Рутра включил режим очистки, видимость наладилась, хотя не понятно было – в чем опасность. Ударная волна не могла дойти до этого места, если и дошла бы, то такая мощь, грозящая опрокидыванием такому агрегату, была невозможна из-за расстояния. Хотя Рутра уже ко всему был готов. Машина затряслась, внезапно его снова схватила автоматическая рука и, как шкодливого щенка, закинула на лежанку. В очередном «полете» Рутра увидел, как включились воздушные подушки, как стремительно они заполняли пространство.

Машина тряслась, качалась, турбина выла, наружные подушки заполнились воздухом в считанные секунды и перекрыли вовсе видимость через иллюминатор. Рутра, зажатый слева воздушными подушками, а справа – защитными шторами от борта, мог наблюдать за происходящим за пределами машины только через монитор, закрепленный сверху, и иллюминатор. Через иллюминатор уже было поздно что-то разглядывать, зато включившийся монитор после автоматической очистки камер показал четкую картину происходящего. Кроме вихря урагана, разносивщего принесенный хлам, внимание Рутры привлек разворачивающийся эпизод. Из-за качки и плохой видимости было не понятно, что это. Рутра всматривался в горизонт, который почему-то приближался к нему. Какая-то «волна» катилась по полю – сама земля двигалась. Все прояснилось, когда Рутра направил изображение с другой камеры, смотрящей в район, на котором располагались постройки и деревья. Земное полотно, словно гармошка, складывалось, подкидывало все, будто это были не огромные деревья и здания, а пыль и мусор, разносимые ветром.

Через секунды «волна» достигла машины и «пнула» ее с такой силой, что в совокупности с амортизацией подушек безопасности подкинула ее как пушинку; машина стала крутиться вокруг своей оси в воздухе. Трудно было представить, что могло бы быть, если бы изобретатель не предусмотрел такую ситуацию. Машина плюхнулась на землю, потом несколько раз подпрыгнула и опустилась, окончательно успокоилась.

Кишки и желудок сотряслись, давая знать о голоде. Голова ударилась, на этот раз об монитор, поскольку Рутра не успел пристегнуться. Но о себе он не особо переживал, думал о ребенке, который молчал, видимо – крепко спал. Собравшись с мыслями, Рутра переключил изображение на сигнал со спутника. Индикатор показывал, что функционируют несколько спутников, но принимался сигнал только с одного. Наверное, был сбой или аварии на коммутирующих, смежных станциях приема. Возможно, поменялись или сбились коды дешифровки. Об этом думать не было времени, увиденное не давало возможности размышлять, повергало в ужас.

За сейсмической волной шла водная. Скорость ее была ниже, поэтому она только выходила на «сцену». По мере приближения к берегу волна стремительно «прыгнула» вверх, поднимаясь над сушей, словно исполинский зверь Мантикора. Рутра приблизил изображение так близко, настолько это было возможно, чтобы видеть происходящее. Волна, вырвавшись на берег, поднялась над сушей и, вопреки законам физики, не покатилась, а пошла одной стеной, перекатываясь назад. Она «съедала» сушу, расширяя границы океана, заливая города и веси волной в сотни метров.

Воздушная защита МАЗ-7907У стала экстренно сдуваться, внутренняя осталась в прежнем состоянии. Машина «захрипела» и медленно, перекатываясь через ухабы, поехала в известном только ей направлении. Рутра решил «переключить свой мозг», вспомнить все загруженное в него о машине. Для этого он расслабился, отрешился от реальности, вошел в транс и вышел из него уже с полным пониманием функциональных алгоритмов бортового компьютера машины. Он переключил опцию бортового компьютера на волну чипа в мозгу, что-то типа Wi-Fi, и теперь, хотя и не мог разговаривать с ним так же, как с Исой, принимал комментарии команд и отдавал их устно. По крайней мере, он мог это делать. Можно было и обычным способом, даже голосом, но в сложившейся экстренной ситуации терялся дар речи – не то что читать на мониторе или вводить команды вручную.

Бортовой компьютер обозначался как БК-7907, имел кодовое название «Пилот». Рутра «подключился» к нему, проверил прием и передачу команд. «Пилот» сообщил, что он направил машину в защитное укрытие, коим в данной местности был выбран склон холма. Вернее – максимальная возвышенность на обратной его стороне. Рутра подумал, что «Пилоту» далеко до Исы. Чувствовалось, что информацию он получает позже и с менее «оперативных» источников. Иначе – зачем надо было уезжать из изначального места выхода из туннеля. Какая разница, что «хозяин» скомандовал «ехать домой», Иса бы возразила и вступила в спор, предлагая лучший вариант, приводя при этом аргументы. Общаясь с бездушной БК-7907, Рутра стал понимать, в чем привилегия и опасность «дружбы» с искусственным интеллектом.

Машина перекатывалась, трясясь, шла к своей цели. Рутра попробовал вызвать Ису – безрезультатно. Она не отвечала или была отключена. Скорее всего, ее отключили, поняв наконец правоту Рутры. Он горд был за себя, что разгадал тайну, но тут же понимал, что моральное удовлетворение сомнительное. Надо было убедить, коллегию в своей правоте раньше.

Рутра решил туже пристегнуться ремнями, потому что машина поехала быстрее, его подкидывало до монитора, который был расположен непосредственно перед лицом, на расстоянии согнутой руки. Рутра дал команду: «Очистка иллюминаторов»; после того, как она выполнилась, наконец вживую увидел всю «прелесть» происходящего.

Местность напоминала вспаханное гигантским плугом поле. Месиво из земли, деревьев, бетона и мусора. Он переключил изображение на спутник, направил на Америку, район США, Канады, Мексики. Как он ни пытался, разглядеть ничего не получилось. Весь этот район планеты был закрыт плотным слоем дыма, пара, образовавшимися от них туч и облаков. Гигантский «зонтик» уходил центром ввысь, доходя практически до верхнего слоя стратосферы, а в ширину – стремительно распространялся. Вид был ужасающий, еще более ужасным было представление о том, что происходило под этим «занавесом».

Чтобы понять происходящее, Рутра включил режим сканирования и глубинную детализацию. Показания приборов сразу перешли в запредельные цифры, стали «бегать», все время меняя показания. В конце концов – система выдала ответ: «Невозможно определить точные показатели». Рутре это уже и не нужно было. В режиме сканирования камера показала, какая катастрофа произошла на земле. Взрыв зарядов вызвал смещение больших масс земли. Мощное землетрясение возбудила вулканы, самый главный из которых, Йеллоустонский супервулкан, взорвался и в свою очередь «пробудил» по цепной реакции все «дремлющие». Кроме того, сам взрыв кальдеры был настолько мощным, что облако газов достигало высоты за пятьдесят километров. Навалившаяся волна вскипела и смешала образовавшийся пар с «коктейлем» ядовитых газов, постепенно ошпаривая и отравляя все, что попадалось на пути носящегося на «огненных крыльях» по округе дьявола.

Ударная волна, сдвинув земную твердь, покатилась навстречу водной и, встретив ее, сошлась в адском «поцелуе», а после, согласно законам природы, обернув ее вспять и усиливаясь тем, что заполняла пустоту разошедшихся гигантских цунами, образовала новую волну умопомрачительных масштабов.

Рутра видел только вновь образовавшуюся волну, все остальное он понял согласно показаниям сканера и логическим вычислениям. Его размышления прервала усилившаяся тряска. Рутра переключил изображение на наружные камеры. Машина двигалась по развороченной землетрясением местности, постепенно уходила за холм. Двигатель прибавил обороты, ускорил движение, из-за чего трудно было сосредоточиться на деталях изображения; кроме того, прибавилась еще тряска другой частоты. Рутра искал причину дрожи, для этого он «переключил» зрение, сконцентрировался и настроился на такт дрожания изображения, камеру трясло.

Представившееся перед глазами Рутры видение могло заставить неподготовленного человека усомниться в своей нормальности. От горизонта на него шел сам океан. Включив детализацию, Рутра увидел четче, что это. Двигался гигантский «каток» – смесь воды и всего того, что встретилось на пути. Рутра реально испугался за свою жизнь и жизнь ребенка, который, к счастью, спокойно спал и не видел этих ужасов.

Волна стремительно приближалась, машина заехала за холм, выбрала себе место и стала экстренно «надуваться», одновременно вгрызаясь бурами в грунт. Когда машина трансформировалась, дрожь от ухабов прекратилась, но другая стала усиливаться, как будто по кокону, в который обернулась машина, одновременно стучали палками тысячи барабанщиков. Камеры выдвинулись на перископах и дали этому объяснение. Дрожь вызывала гигантская волна и носимое ею содержимое, которое неслось, пожирая все на своем пути.

Наконец волна достигла холма. Предварительно развернутые камеры показали грандиозное «зрелище», достойное библейского описания. Волна, размеры которой оказались более невероятными, чем Рутра представлял, в мгновение схватила своей «пастью» холм, набросившись на нее с трех сторон. Вид верхней «челюсти» с тысячами «клыков», представляющей собой монументальное и поражающее грандиозностью творение, отпечатался на секунду в глазах Рутры и с треском навалился на него. Впечатление от увиденного оказалось еще большим, как побег и падение в бездну, поскольку автоматика срочно «затянула» камеры под воздушные подушки. На долю секунды Рутра оказался во мраке, потом, одновременно с включением освещения над ним, он «полетел» навстречу появившемуся свету.

Удар, хотя и гасился огромными воздушными «пузырями», был настолько мощным, что сдерживающие его ремни больно впились в грудь. Голова, которую Рутра не зафиксировал, больно дернулась вверх, согнулась шея. Тело, особенно содержимое живота, несколько раз колыхнулось, вверх-вниз. Машина сильно накренилась, вся грохотала и скрипела, получая постоянные новые удары. Бортовой компьютер сообщил об опасности повреждения удерживающих буров, рекомендовал их вернуть в исходное положение и всплыть; давал на принятие решения 10 секунд, после чего, при бездействии человека, сам исполнял рекомендуемое решение. Рутра решил ждать, его больше заботило то, насколько надежно он закрепил ребенка, особенно его голову, почему он молчал, до каких пределов дойдет волна, насколько мощнее будет следующая, что происходит с главным Кавказским хребтом, Черным и Каспийским морями.

Машина оторвалась от земли, кувыркаясь и переворачиваясь, поплыла в неизвестность. На несколько секунд Рутра почувствовал себя космонавтом в невесомости, хотя его держали ремни. Машина несколько раз перекрутилась вокруг оси и вылетела на поверхность. Ее одновременно несло мощным течением, таранило всем, что несла волна, и запрокидывало в стороны, качая по инерции вверх-вниз, пока стабилизационные насосы не выровняли ее, раздувая и сдувая воздушные «пузыри. Машину хотя и раскачивало, как во время мощного шторма, но не переворачивало, она теперь плыла вместе со всем хламом, вернее – неслась, как байдарка по горной реке.

Автоматика сдула внутренние подушки. Что-то где-то грохнулось, по коридору валялись предметы. Как обычно, на корабле (водном или воздушном), как не закрепляй, все равно во время качки, тем более шторма, все «летит». Рутра подошел к ребенку, он мирно спал. Это обрадовало Рутру, потому что, во-первых, нужно было понять, что происходит в мире, во-вторых, попытаться связаться с центром, в-третьих, бодрствующего ребенка могло напугать происходящее и укачать.

К великому разочарованию Рутры, даже единственный спутник перестал передавать информацию, радио молчало. «Мир погрузился в первый круг апокалипсиса», – подумал Рутра. Повозившись еще немного, он проверил функционирование автоматики бортового компьютера, состояние ребенка. Убедившись, что со всем все хорошо, лег на свое место и, пересиливая инстинкт страха перед опасной неопределенностью, стал ждать «пункта назначения», к которому должен был причалить его «ковчег». Качка немного утихла, уже не кидало его «поплавок» так, как заблагорассудиться неуправляемой, хотя и подчиняющейся всем законам физики, силе.

По команде «Пилот» выдвинул камеру кругового обзора. Вид «за бортом» представлял трагичную фантасмагорию. Первый гребень волны несся где-то далеко впереди, размалывая все на своем пути, Рутра видел лишь последствия его «работы». Пространство представляло собой смесь водной жижи и всевозможного мусора, коим являлось все, что могло всплыть. Причудливости ландшафту придавали попадающиеся кое-где кончики деревьев, высотных зданий и холмы, усеянные людьми, напоминающие гигантский муравейник или рой пчел, нашедших новое пристанище.

Качка, тряска, вой турбины, стабилизационных моторов и гребных винтов, вкупе с угнетающей обстановкой за бортом, с неопределенными и откровенно печальными перспективами, не давали сосредоточиться на построении плана действия. Размышляя, Рутра от перевозбуждения и усталости ненароком заснул. Его разбудил сигнал «Пилота» о том, что машина переходит в основной режим, и крик ребенка. Он не плакал, а звал его – то ли играя, то ли пытаясь освободить ремешки. Рутра встал, рассмотрел на мониторе расположение машины. Она причалила к горному склону в районе Карпат. Значит, спал он долго и крепко. Вода отступала. Машина скинула якорь и потихоньку сдувала воздушную защиту. Рутра освободил ребенка, помыл и покормил его, заодно поел сам. Усадил его в кресло, пристегнул и включил его любимые мультфильмы. Настроение у Рутры было унылое, удручало еще и отсутствие связи.

Машина наконец вошла в естественное состояние, приняла обычное положение. Рутра открыл сохраненные карты, нашел ближайшую дорогу и стал с помощью имеющегося арсенала средств, изредка прибегая к помощи расщепителя, пробивать себе путь через лес к шоссе. Эту дорогу можно было назвать таковой только условно. Вообще, все можно было назвать только условно своими прежними именами. Состояние окружающей среды не поддавалось описанию. Это был апокалиптический пейзаж, словно «лапа демона» сгребла все и смешала в кашу. Печальнее всего было видеть части человеческих тел, будто их пропустили через гигантскую дробилку.

Продвигаться было очень тяжело, если не сказать – невозможно. Смысла ехать таким образом Рутра не видел. Он остановил машину и стал размышлять, как поступить. Решение пришло само собой. Автоматика заново стала сигнализировать о приближении опасности. Радары показывали приближение новой, еще более мощной волны, вернее – волн. Первой шла, как и положено, сейсмоволна, за ней должна была быть водная. Ее радары еще не могли уловить, но она обязательно должна была быть и, судя по прошлой и показаниям приборов о силе новой сейсмоволны, ужасающе грандиозной.

Рутра направил машину обратно на гору. Ударная волна догнала его на подъеме. Машина экстренно остановилась, дала команду на занятия мест в аварийном режиме, заполнила внутренние пространства надувшимися «подушками» и забросила удерживающие гарпуны. На этот раз Рутра только и успел, что схватить ребенка, вместе с ним запрыгнуть на свое место. Перс, как будто поняв, что плакать бесполезно, вцепившись в Рутру, настороженно наблюдал за происходящим. Рутра погладил его, успокаивая:

– Все нормально будет, малыш, не волнуйся и не бойся. Понял? Не бойся. Ты же мужчина. Мы выберемся отсюда, обязательно. Только ты не подведи меня. Понял, дружок? – сказал ему Рутра, рассматривая происходящее на мониторе.

– Мне стлашно, – пролепетал ребенок.

Рутра, забыв о происходящем, удивленно посмотрел на него. Только сейчас он осознал, что шок от происходящего не давал ему сконцентрироваться и придать значение тому, что лепетал ребенок все время сквозь слезы. Рутра прижал его к себе, обнял сильнее.

– Не бойся, это игра, все будет хорошо.

Ребенок молчал, только кивнул и уже слегка хныкал.

Ударная волна была неимоверной силы, такая, что машину подбросило и повело юзом. Часть гарпунов сорвалось, остальные трещали, заставляя «выть» лебедки. Земная поверхность, представляющая собой уже некое подобие фантастического мира в самых мрачных представлениях, «перепахалась» заново, образовав смесь в виде жижи с самым невероятным содержимым. Благодаря тому, что место было не каменистое, опасность исходила только от образовавшегося оползня. Турбина и двигатели надрывались, пытаясь защитить машину от опрокидывания. Гребя всеми колесами, срывая часть и аварийно сбрасывая другие тросы, машина, рванула вперед, наперекор сползающей в образовавшуюся пропасть лавине оползня.

Рутра видел на мониторе, как громадные колеса «перемалывали» все, что попадалось на пути, но машину несло вниз. Компьютерный ум, поняв, что нет решения в его базе, выдал самое правильное решение – он позвал на помощь человека, «завопив» в динамики: «Требуется вмешательство оператора». Рутра оставил ребенка и переключился к командному пульту. На главном мониторе было выдано два варианта поступка – режим автоматики с переходом в экстренный режим и ручное управление. Рутра хотел уже перейти в ручной режим, испытав завуалированно скрытое чувство радости от понимания машины превосходства человеческого разума, но тут же поймал себя на мысли – сюда его привело расследование, центральной мыслю которого было то, что это человек сделал логику машины такой. Рутра понял, что создатели алгоритма действий бортового компьютера предусмотрели это решение, исходя из определенных умозаключений. Он в доли секунды, не обращая внимания на происходящее, не беспокоясь о плачущем ребенке, четко представляя, что находится в трагической ситуации, принял самое оптимальное решение. Решение, суть которого заключалась в том, что никто не знает свои возможности лучше, чем тот, кто испытал и проверил в экстремальных ситуациях эти свои возможности. Рутра выбрал режим автоматики с переходом в экстренный режим.

Сирена «закричала»: «Принять аварийное местоположение, переход в режим кокона». Рутра, зная, что произойдет, схватил ребенка и стал застегивать ремешки. Машину затрясло еще сильнее. Турбина своим воем сотрясала окрестности. Внешние воздушные подушки стали заполняться воздухом. Машина, окутанная воздушными цилиндрами, покатилась вниз, хорошо, что высота была небольшой. Рутра не успел застегнуться, всячески пытался защитить ребенка от удара и от себя, чтобы не придавить его во время кувыркания. Понимать происходящее можно было только отчасти, так как камеры были скрыты во чреве этого шедевра технической мысли.

«Кокон» скатился и встал в положение, которое возможно было по законам физики. Рутра с ребенком оказались лежащими на воздушной защите. Машина стала сдувать часть внешних воздушных цилиндров, принимая правильное положение, затем окончательно сдула все. Ребенок не испугался, наоборот – воспринял произошедшее весело, улыбался и собирал выпавшие из рук Рутры конфеты. Устав от происходящего, не видя возможности противостоять, Рутра разлегся, задал запрос о состоянии систем и агрегатов машины; рассчитав, что волна, если она будет, дойдет до этих мест часов через десять, решил отдохнуть и поразмыслить, что делать после. Если волна будет пропорциональна мощности прокатившегося землетрясения, то он должен будет «проплыть» до Черного моря, а там – по нему и до Кавказа. Его целью было найти своих, но интуитивно Рутра чувствовал, что они не там. Что-то ему подсказывало, что супруга, поняв его беспокойство, приняла решение эвакуироваться в другое убежище – секретный центр стратегического запаса в Волгограде.