Читать книгу: «Закат на двоих», страница 3

Выйдя из душа, я надел лёгкие штаны и белое худи. Но как только я успел вытереть волосы полотенцем, дверь распахнулась, и с радостным визгом в комнату ворвалась моя младшая сестра.

– Брат! – Зиаля бросилась ко мне, обвив шею руками, и крепко обняла.

Я обнял её в ответ, стараясь быть осторожным, чтобы ей не было больно. Ростом она почти не уступала мне – разница была всего на три-четыре сантиметра. Хрупкой она тоже не была.

Когда мы выходили вместе на улицу, нас часто принимали за пару. Её это забавляло, и она отвечала с лёгкой улыбкой:

– Он мой рыцарь, а королевы выбирают королей.

Она отстранилась от меня, и её прямые чёрные волосы рассыпались по плечам, подчёркивая её голубые глаза, похожие на мамина. Только моему брату и мне достались глаза отца.

– Где ты была?

– Только пришёл и уже начал допрос.

Она уселась на диван, закинув ногу на ногу, и посмотрела на меня с насмешкой. Я ответил ей сердитым взглядом, отчего она тяжело выдохнула, сдаваясь.

– Навещала подругу в больнице. Взяла твою машину, потому что нужно было отвезти её домой. У неё никого нет.

– Ту самую подругу, которой ты отдала свои книги?

– Да, ту самую.

– Хорошо. Впредь предупреждай меня,– я взял телефон с тумбочки у дивана и двинулся вниз по лестнице. Она, конечно же, пошла следом.

– Как учёба? Проблем нет? Никто не беспокоит?

– Неа, – ответила она буднично. – Хотя… один парень позвал меня на свидание.

Её голос стал тише, когда мы дошли до кухни. На столе уже стоял обед: суши для сестры, рис для меня и какие-то национальные блюда. Мы сели за стол, и я позвал Эмина и нашу повариху, чьё имя, признаться, постоянно забываю, пообедать с нами.

– Что за парень? – спросил я, когда все начали трапезу.

– Я ему уже отказала, – ответила Зиаля с набитым ртом.

– Потому что он не кореец?

– Потому что он не Чонгук,– съязвила она с широкой улыбкой.– И, кстати, брат, я предложила своей подруге жить и работать у нас. За бесплатно она отказалась, но ей нужно платить за учёбу. Ты ведь не против? Она будет помогать тётушке.

– Валяй. Это ведь твой дом. А я всего лишь квартирант, который здесь живёт по твоей милости,– я улыбнулся краем губ, наблюдая, как она, как в детстве, заливается смехом, хлопая руками по столу.

– Она завтра утром придёт,– сказала сестра, утирая слёзы от смеха. – Говорит, что омлет у неё просто божественный. Потом вместе пойдём в университет. С этим ужасным "автобусом" ездить я больше не могу,– последнее слово она произнесла с подчёркнутым презрением.

– Я отвезу, малая.

Её глаза загорелись радостью, но она тут же нахмурилась.

– Побрейся, – буркнула она. – Тебе не идёт. Не хочу портить впечатление подруги о тебе.

После обеда мой телефон зазвонил, и я вышел на веранду. Не глядя, кто звонит, я ответил:

– Чего надо?

– Жалею, что тебя не уволили, – прозвучал знакомый голос Адмирала. Проклиная свою лень, я с притворным сожалением бросил:

– Прошу прощения, сэр.

– Думаешь, я тебе лично звоню только для этого?

– Конечно нет.

– Завтра приезжай в штаб. Появилась новая миссия.

– Да, сэр,– буркнул я, как только он повесил трубку.

Как же я ненавидел приказы. Но желание доказать, что я поднимаюсь по карьерной лестнице своими усилиями, было сильнее. Не хотел, чтобы кто-то шептался за спиной, что я использую связи и влияние.

Я вышел во двор с садом и замёрзшим бассейном, который теперь представлял собой толстый слой льда. Вокруг бассейна стояли пустые шезлонги, словно ожидая летнего солнца.

– Эмин!

– Да, сэр? – дворецкий появился мгновенно.

– Где Кассандра ?

– Она в своей комнате, спит.

– А Рекс?

– Он в вашей комнате. Учув ваш запах, он побежал туда.

Я поспешил в свою спальню, где овчарка уже принялась нюхать мою футболку, оставленную на стуле.

– А, ну-ка, иди сюда, к папочке! – Рекс бросился ко мне, громко гавкая и лизав лицо.

Он не забыл меня, ждал, как всегда, с каждой миссии. Когда-то я прочитал цитату, которая крепко засела в голове:

«—Знаете, почему Бог создал собак?

 —Почему же?

 —Чтобы, смотря на них, люди научились преданности».

Самое верное высказывание, которое я повторяю всякий раз, глядя на Рекса.

Взяв его с собой, мы вышли к переднему двору. Рекс носился по снегу, играя со своим хвостом, а я лениво листал телефоне. На нём только мессенджеры и Тiktok, где я иногда запускал стримы катаясь на байках.

Надев шлем, не закрывая визор, я запустил трансляцию.

За минуту набралось больше 500 зрителей, с каждой секундой их становилось всё больше. Я начал читать комментарии вслух:

Тебя давно не было.

–Дел прибавилось.

Мы так скучали.

Я усмехнулся. Скучали? Забавно. Не знали меня, но скучали.

Быстрее бы весна, чтобы ты снова сел на байк.

– А я могу и сейчас.

Нет, это же опасно!

Да как будто их это волнует… Но тут меня привлёк другой комментарий:

Это ведь ты?

–Нет, это Дед Мороз на зимний апгрейд решился – с оленей на байк пересел.

Я ни за что не перепутаю эти глаза.

–Утонула в них, да?

Тебя не уволили не так ли? 

Всё ещё думаешь, что я того не стою? 

А мотоцикл довольно дорогой.

Она. Она и тут начала язвить. Я выключил стрим, но прежде запомнил её профиль и пробил на поиске biker_girl.

Добавить в друзья.

Значит, она была подписана на меня давно. Профиль пустой, но подписчиков было почти миллион. Я снял шлем и зашёл в входящие сообщения, выискивая её. Нашёл. Но, в отличие от других девушек, которые кидали сердечки и просили знакомиться, её сообщения состояли из вызова:

Устроим гонку?

Я сделаю тебя.

Отдашь свой аккаунт мне.

Боишься? 

Трус.

И ещё куча провокаций. Хорошо, что я её раньше не замечал. Видимо, надо продолжать игнорировать.

Рекс подошёл ко мне, тёрся о ноги. Вдруг послышался вой – проснулась Кассандра. Я зашёл внутрь, и Рекс, ожидая команды, встал впереди меня. Открыв дверь справа от холла, я увидел белую пушистую Кассандру, поджидающую меня.

Я поднял её на руки, начал гладить. Когда она начала лизать меня, Рекс начал лаять.

– Ревнуешь? – посмеялся я.

– Найди себе девушку, ты выглядишь кринжово! – упрекнула Зиаля, появившись на пороге. – Столько девушек сходят с ума по тебе, а ты всё с ними.

– Ты ведь знаешь, какая у меня работа. Я могу умереть в любой день своей миссии, – сказал я, не оборачиваясь, продолжая гладить собак. Они устроились на полу и уставились на меня.

– Да что ты там всегда мелешь! – воскликнула Зиаля и пнула меня в бок. Рекс резко поднялся, глухо зарычал. Кассандра неожиданно присоединилась к нему.

Зиаля отпрянула назад от страха, обозвала меня психом и ушла, хлопнув дверью.

 Кассандра не нападала на людей, это не в её породе. В отличие от Рекса. Этот пёс бросился бы на любого, чтобы защитить меня. Иногда я думал, что люблю его больше, чем некоторых людей.

– Тише,тише, – сказал я мягко, успокаивая их. Рекс ещё немного рычал, но вскоре лёг рядом с Кассандрой, прижавшись к её пушистому боку, и они оба уснули.

Я же направился наверх, на второй этаж. Поднявшись по лестнице, я замедлил шаг у двери комнаты сестры. Взялзя за ручку, чтобы открыть, но замер, услышав тихие всхлипы.

Эти звуки вызвали во мне настоящую ярость. Я не знал кто или что заставило её плакать, но был готов уничтожить виновника. Никто не имел права вызывать слёзы моей сестры. Если это был Рекс, я немедленно отправлю его к брату. Если это был я – я готов наказать себя.

Стиснув зубы и сжав кулаки до побеления, я с силой открыл дверь.

– Зиаля?

Она сидела на кровати, свернувшись в комок. Её лицо было мокрым от слёз, глаза покраснели. В руках она держала телефон, уставившись на него. Услышав мой голос, она подняла голову и тихо всхлипнула.

– Бр..брат…– пробормотала она, голос её дрожал.

Моё хладнокровие рухнуло в этот момент.

– Кто? – выкрикнул я, злость так и рвалась наружу. Я быстро подошёл к ней и выхватил телефон из её рук.

На экране высветился: Прямой эфир – Даниэль.

Он сидел с какой-то компанией, сигара болталась в его руках, лицо было высокомерным.

– Так.. слушайте… эта Зиаля совсем не такая, как кажется, – говорил он с усмешкой.– Она.. она та ещё мразь

Я больше не мог это слушать. В моей голове будто взорвалась граната. С яростью швырнув телефон об стену, я посмотрел на сестру. Его слова ещё звенели в моей голове.

– Брат.. я ничего не сделала,– рыдала она, закрыв лицо руками. – Я ему отказала, а он…

Она не договорила, но мне этого было достаточно. Я изо всех сил пытался скрыт злость, но её испуганный взгляд выдавал меня. Я подошёл ближе и, присев рядом, обнял её.

– Знаю, малая. Знаю, – сказал я, поглаживая её по голове. – Его полное имя?

– Что ты…

Я перебил её.

– Его. Чёртово. Полное. Имя.– отчётливо выговорил я, сделав паузу между каждым словом и вскинув бровь, чтобы она поняла, что спора быть не может.

– Даниэль Вилан.

Я больше не стал медлить. Поднявшись, я направился к двери, игнорируя её попытки остановить меня. Я не мог слышать. Не хотел. Мой разум уже поглотил гнев. Всё, на чём я мог сосредоточиться, – это имя ублюдка.

Спустившись в холл, я громко позвал Эмина. Через минуту он появился с ключами от моего BMW.

– Не спускай глаз с сестры. Если что-то случится, ты за это ответишь, – бросил я, забирая ключи.

Эмин кивнул, но я уже направлялся к машине. Сев за руль, я завёл двигатель и быстро набрал номер.

– Даниэль Вилан. У вас три минуты, чтобы найти его адрес. Не справитесь, будете искать себе доноров.

Машина рванула с места. Снег всё ещё падал. Я ехал в центр города, оттуда легче было попасть куда угодно.

Телефон зазвонил.

– Вокзальная улица, блок Б, 2 квартира.– коротко сообщил голос на другом конце.

Я сбросил звонок, повернул налево и набрал другой номер. Сказал им адрес:

– Собраться всем за пять минут. Опоздаете хоть на минуту, – снесу ваши чёртовы головы.

Нажав на газ, я мчался с максимальной скоростью. Снежный покров на дороге и мелькающие фары других машин только добавляли напряжения. Через десять минут я был на месте.

Выключив двигатель, я оглядел улицу. Пусто. Лишь ветер гнал снежинки по тротуарам.

Я вошёл в подъезд, где меня ожидали восемь мужчин в одинаковых чёрных пиджаках и масках. Надо было появиться перед подчинёнными с костюмом, а не с простым худи – промелькнула мысль, но времени на смену одежды не было.

Самуэль – их лидер, передал мне маску и мою крошку— револьвер Магнум 6.

– Кто внутри? – спросил я, проверяя оружие.

– Старик с женой, девушка и младенец. Их сын ещё не приехал.

Я кивнул, сжимая в руке холодный металл оружия.

– Что ж… устроим ему сюрприз.

Самуэль кивнул одному из своих людей, и тот, как по сценарию, постучал в дверь. Когда спросили, кто там, он сказал, что является другом Даниэля. Девушка приоткрыла дверь. В мгновение ока наёмник зажал ей рот, не дав закричать, и втолкнул себя внутрь. Остальные моментально последовали за ним. Самуэль жестом дал мне знак заходить, пропуская вперёд.

Квартира была обычной, без изысков. Стены со старыми обоями, потертая мебель, уютная, но скучная обстановка. Старик и женщина сидели на старом диване в гостиной, испуганно смотря на дочь, которую прижали к стене. Рядом с ней стояла коляска с младенцем, который к счастью, спал. Видимо, за неё они боялись больше, чем за свои жалкие жизни.

Я усмехнулся. Эта сцена была мне до боли знакома. Медленно подойдя к дивану, я сел прямо на низкий журнальный столик напротив них, держа оружие в руках. Склонив голову, я направил дуло прямо на девушку, чтобы они поняли: сейчас их каждый шаг зависит только от меня.

– Звоните сыну, пусть домой придёт. Уже поздно, темно, зима…холодно. Кто знает, что может случиться на улице.

Старик напрягся, и его голос задрожал:

– Что вам нужно?

– Он уже сказал. Не сделаете, сначала пострадает ваша дочь,– ответил Самуэль. Он прекрасно знал, что я не люблю повторяться. Этот парень посмел оскорбить мою сестру. Он сам нарвался на неприятности. В начале их обучения, я пригрозил аудитории, чтобы не обидели мою малую. Видимо, они подумали, что это простое выражение старшего брата. Мне стало смешно от этой мысли.

Старуха дрожащими руками взяла телефон. Один из моих людей быстро подошёл, взял аппарат и показал мне экран. Я улыбнулся, видя, что она набирает полицию.

– Как банально. Пусть звонит,– махнул я парню. Он включил громкую связь и вернул телефон женщине.

Она завопила, её крик был пропитан отчаянием.

– В наш дом зашли бандиты! У них пистолет! Приезжайте скорее!

Её семья смотрела на неё с благоговейным ужасом, словно на героиню. А я… я смеялся. Громко, искренне.

– Господи, мадам, вы серьёзно? – произнёс я, почти плача от смеха. Как предсказуемо… как глупо…

Голос оператора прозвучал спокойно:

– Успокойтесь, мэм. Кто сейчас рядом с вами?–

Мгновение – и я выхватил телефон у женщины.

– Владелец особняка "Тень"  слушает,– протянул я с насмешкой, наслаждаясь моментом. Я перевёл взгляд на пожилую женщину, разглядывая её внимательно.

– Пошутить решила?– послышался в телефоне раздражённый голос, и вызов тут же сбросили.

Я вернул телефон женщине.

– Звоните. Сейчас же. – я приблизился к светловолосой девушке, стоящей в углу. Её руки мелко дрожали, и она старалась не встречаться со мной взглядом. – Или она умрёт прямо сейчас, – добавил я, направив на неё дуло револьвера.

Затем, словно рассуждая сам с собой, я продолжил:

– Так кого выбрать? Сын или дочь? Или всё-таки подстрелить младенца? – мой голос был наполнен ледяным сарказмом. Блеф ничего более. – Чья она, а? Вы ведь не молоды…

Девушка в ужасе потянулась за телефоном, достала его из кармана и начала звонить, включив громкую связь.

– Что? – раздался грубый голос с другой стороны.

– Дан, быстро приезжай домой! – заревела она, на этот раз срываясь на истерику.

Видимо, это её дочь. Жаль. Я счёл её красивой, но блондины меня редко интересовали. Ненавидел жёлтый цвет с детства.

– Моего мужа сбила машина, приезжай, прошу! – в её голосе звучала настоящая мольба.

Едва успев закончить, она тут же сбросила вызов. Её глаза умоляюще смотрели на родителей, прежде чем она прошептала:

– Простите.

– Нагло солгала своему брату. Как некрасиво,– процедил я с притворной жалостью, убирая оружие на пояс.

Взял младенца на руки, я поднял его вверх, слегка покачивая, чтобы он рассмеялся. Его зелёные глаза смотрели на меня с неподдельной радостью, и он заулыбался.

– Не бойся ты так, не уроню, – бросил я матери, которая замерла, глядя на меня с ужасом.

В этот момент дверь открылась, и в гостиную вошёл молодой парень. Его голос раздался резко.

– Сестра, это охранники твоего мужа?

Даниэль.

Он подошёл к сестре и обнял:

– Тш-ш, он поправится, не переживай, – мягко утешал он её, не обращая на меня никакого внимания.

Я положил младенца обратно в коляску и тихо, но с явной угрозой в голосе произнёс:

– А вот о себе тебе стоило бы переживать.

Парень наконец посмотрел на меня, нахмурился.

– А вы кто? Я её младший брат, Даниэль,– представился он и протянул мне руку.

Я пожал её так сильно, что его лицо изказилось от боли.

– Ты чего, чувак?! – вскрикнул он, пытаясь выдернуть руку.

Но я только усилил хватку, пока не услышал хруст. Его рука безвольно повисла, и он завыл от боли.

Я присмотрелся к нему, внешне хорош, но не тренированный. С лёгкостью сломал ему руку. Ментально слабый. И такой мусор, посмел оскорбить мою сестру?

– Доставай телефон и попроси прощения,– приказал я, взяв его за волосы и тут же профукал. Они оказались жирными и сальными. Я резко отпустил его и протянул руку, требуя платок. Один из моих людей подал его, и я медленно вытер ладони, бросив платок на пол. Толкнув парня ногой, спросил с отвращением – Сколько лет не мыл голову?

– Да пошёл ты!– выкрикнул он.

Не раздумывая, я выстрелил ему в ногу. Парень тут же упал на колени, сжимая раненую ногу. Его крик эхом разнёсся по комнате.

К счастью, младенец не проснулся, а его мать, схватившись за голову молча рыдала, как и их родители.

– Заткните ему грязный рот, ещё малыша разбудит.

Когда платок оказался во рту Даниэля, приглушая его стоны, я присел рядом с ним. Легонько надавил на его раненую ногу.

– Не слышал меня? Я не люблю повторяться.

– Босс, у него рот закрыт, как он заговорит?– посмеялся мужчина, стоявщий у двери.

Посмотрев ему прямо в глаза, без промедления направил на него пистолет и выстрелил в лоб. Глухой звук падения тела и брызги крови наполнили комнату. Люди начали кричать и рыдать, сестра Даниэля прижала к себе младенца, стараясь его успокоить.

– Его мнение я не спрашивал,– холодно сказал я, опуская револьвер. Всё ещё смотря на их искажённые от ужаса лица, я жестом велел вытащить платок.

– Что вы … что вам надо? – задыхаясь от страха, пробормотал Даниэль.

Самуэль подошёл ближе и достал его телефон.

– Проси прощения у девушки, о которой ты говорил на стриме.

– Да.. да, конечно.. сейчас, – запинаясь, ответил он.

Трус.

Он зашёл в Instagram и запустил прямой эфир.

– Всем привет снова, – начал он, – Я хотел бы…хотел извиниться перед Зиалей. Я… я сейчас пьян, не знаю, что несу… но прости меня, Зиаля, я был неправ.

Он поспешно завершил эфир. Затем повернул ко мне заплаканное лицо.

– Всё.. я сделал.

Я молча выстрелил ему в грудь, заставив его упасть на пол. Он вскрикнул, корчась от боли. Направив дуло на его лоб, я прищурился.

В этот момент из угла комнаты раздался плач младенца. Я повернул голову к ребёнку, которого мать держала на руках, стараясь его успокоить.

– Чёрт..– прошипел я. – Малыша разбудил… chk chk – запел я. Его глаза расширились от страха, когда я взял его за подбородок и сунул пистолет ему в рот.

– Boom.

Я спустил курок.

Тело Даниэля с грохотом упало на пол, оставляя после себя брызги крови.

– Даниэль! – завопила его мать, бросившись к телу сына.

Отец рыдал, опустившись на колени в луже крови и обняв голову убитого.

– Он же сделал.. сделал всё, что вы сказали…– всхлипывал он, с трудом выговаривая слова.

Я встал, отряхнул одежду и передал револьвер Самуэлю.

– Он совершил суицид ввиду разбитого сердца,– бросил я через плечо, выходя из квартиры. Парни последовали за мной, не задавая лишних вопросов.

На выходе из подъезда я обернулся и, сняв маску, посмотрел на Самуэля и взял предложенный платок.

– Перевоспитай своих парней, – пригрозил я, вытирая лицо и руки платком.

– Да, босс, – быстро ответил он.

Я сел в машину, завёл двигатель и отправился обратно домой. По дороге снег перестал идти, и ночь казалась необычно тихой.

Достал телефон и набрал номер Эмина.

– Как там малая?

– Всё в порядке. К ней пришла подруга, они вместе.

– Хорошо.

Открыв все окна в салоне, я впустил ледяной воздух. Он обжигал кожу, но помогал охладить мысли. После ярости всегда наступает опустошение. Тело ломило, а разум казался выжженным. Я убил его слишком легко. Он бы не выдержал моих пыток, да и не заслуживал их.

Дорога домой заняла полчаса. Когда я припарковал машину, я заметил мотоцикл Yamaha. Вероятно, он принадлежит подруге моей сестры.

Какой идиот отправляется кататься на байке зимой? Вероятность разбиться насмерть в разы выше. Если она угробится, малая сново заплачет. А мёртвых ни пытать, ни убивать нельзя.

Я глубоко вдохнул, стараясь прогнать раздражение. Моя доза закончилась на сегодня. Усмирив пыл, вышел из машины и направился к дому. Открыл дверь.

На пороге передо мной стояла девушка в чёрной кожаной куртке. Её чёрные кудри были собраны в хвост, а большие потухшие глаза смотрели прямо на меня. Эти глаза…

Снова. Эти. Тёплые.Глаза.

Она.

Я застыл, чувствуя, как остатки холода исчезают, сменяясь жаром.

Рена.

Та, кого я принял за свою марихуану и ошибку.

Та, чьё имя я запретил появляться в моих мыслях.

Глава 5

Сомнения.

Передо мной возвышался высокий парень с чёрными, слегка растрёпанными волосами и лёгкой щетиной, в тёмном худи. Холодный, почти пронизывающий взгляд изучал меня с ног до головы. На миг мне показалось, что я уже видела этот взгляд раньше.

– Не собираешься впускать?– спросил он. Его голос тоже отдавался эхом в памяти, словно я уже слышала его когда-то. Молча, стараясь не выдать замешательство, я шагнула в сторону, позволяя ему пройти.

Он сразу направился к Зиале, обнял её с такой заботой, будто она была для него всем миром. Его рука легко скользнула по её волосам. Почему-то я почувствовала, как неприятное чувство сдавило грудь.

–Я, наверное, пойду— пробормотала я, отворачиваясь, чтобы не смотреть на их трогательную сцену. Это вызывало во мне слишком много лишних воспоминаний. Моя семья… она развалилась. Родители исчезли бесследно, а брат оставил меня, уйдя к своей жене. С тех пор он даже не пытался связаться, даже после того, как я сбежала из больницы, чтобы быстрее найти родителей. Но, несмотря на это, я не собиралась сдаваться. Родителей я всё равно найду, даже если придётся перевернуть этот мир. Я не оставлю их. Если брат отказался от них, я – нет.

– На улице лёд, ты на байке, да ещё и в такой лёгкой одежде. Это опасно,– запротестовала Зиаля, выскальзывая из объятий брата и поднимая на меня полный беспокойства взгляд.

Её брат, стоящий в стороне, лишь скрестил руки и бросил на меня оценивающий взгляд смешанный, с лёгким высокомерием.

– Не переживай Зиаля, я позвоню, как только доеду, – постаралась я заверить её мягким голосом. Уже сделав шаг к двери, я почувствовала, как чья-то рука осторожно, но настойчиво схватила меня за запястье. Рука была прохладной. Я обернулась и встретилась с пристальным взглядом его чёрных глаз. Он молча потянул меня назад, одновременно захлопнув дверь.

– Тебе завтра всё равно сюда возвращаться, – сказал он бесстрастным тоном, не отпуская моей руки. Его голос звучал приказным тоном. Этот человек привык, чтобы его слушались. – Останься.

– Томиан прав,– улыбнулась Зиаля, положив руку на его плечо.

Его пальцы медленно разжались, отпуская мою руку. На коже осталась лёгкая прохлада от его прикосновения.

Томиан. Его зовут Томиан. Тот парень, который стрелял в меня… Мотоцикл, который я каждый день видела в прямом эфире – в их гараже. Его чёрные густые брови, его чёрные глаза, где можно было увидеть своё отражение. Его голос. Холод его рук… Будто тепло было недостижимо для него, как и он для меня.

Я быстро встряхнула головой, пытаясь избавиться от поспешных выводов. Кем бы он не был, я узнаю правду совсем скоро.

– Если вы настаиваете…– ответила я, уступая.

Томиан слегка усмехнулся и, не говоря больше ни слова, направился к лестнице. Зиаля, сияя от радости, схватила меня за руку и потащила в свою комнату.

Когда дверь её спальни закрылась за нами, я успела заметить, как Томиан скрылся за дверью своей комнаты.

Их дом излучал аристократическую элегантность: строгая архитектура, тёплый свет бра на стенах, идеально отполированные деревянные полы, массивные картины в золочёных рамах.

Здесь я знала лишь её комнату и гостиная, где мы обычно слушали музыку и готовились к экзаменам.

Я не раз предлагала Зиале покататься на байке, но её брат запрещал ей, заявляя, что это опасно. Зиаля никогда особо не спорила. Машины, которых у них было с избытком, ей вполне хватало.

Сейчас мы сидели друг напротив друга на красных пуфах. Зиаля выглядела усталой, её светло-голубые глаза покраснели. Тишину нарушил её вопрос.

– О Даниэле ничего не слышно?

Её голос дрогнул. Я заметила, как она нервно перебирает кай пледа. Когда я не смогла до неё дозвониться, мне стало тревожно, и приехала сама. Как оказалось, её брат в притупе гнева разбил её телефон. Она плакала не из-за оскорблений или страха, а из-за его гнева.

– Не знаю,– солгала я.

Я видела всё. Прямой эфир, его жалкие попытки извиниться, а затем новости о его гибели. Все источники сообщали одно и то же: суицид. Но ей этого знать было не нужно.

– Ладно… – она встала, хлопнув себя по коленям. – Я принесу тебе одежду.

Я кивнула и она вышла.

Оставшись одна, я подошла к окну. На улице бушевала метель. Густой белый покров укрывал всё вокруг. Но этот зимний вечер напомнил мне не о холоде, а о тепле, которое я когда-то знала. Которое я потеряла.

Я закрыла глаза, и передо мной вспыхнули образы прошлого.

Мы всей семьёй сидим в гостиной. Дина и Мегги спорят на кухне, пытаясь решить, чья очередь мыть посуду. Их громкие голоса доносятся сквозь общий смех. Брат, как всегда, рассказывает нам какие-то новые факты. Мама и папа уютно устроились в креслах: я – посередине, окружённая их заботой, с чашечкой кофе, и широкой улыбкой. Папа, обняв меня, шепчет, что я его маленькая принцесса. Мама тут же подхватывает, забирает меня к себе и, смеясь называет ангелочком. Нашёптывает, как сильно она меня любит и дорожит мной.

 Мегги, притворяясь возмущённой, заявляет, что она старшая и заслуживает большего внимания. Дина, смеясь, поддразнивает её, говоря, что родители подобрали её возле мусорного бака.

Мы смеёмся. Их голоса наполняют комнату, и я в этот момент понимаю: ничего важнее этого смеха, этих лиц, этих мгновений для меня не существует. Я зажмурилась, стараясь удержать эти образы, будто они могли исчезнуть. Как будто это воспоминание могло согреть меня в среди чужих стен и людей.

– Рена, ты плачешь?

Я даже не заметила, как Зилая вошла. Её тёплая рука легла мне на плечо. Только тогда я осознала, что по моим щекам текли слёзы. Медленные, как капли воска с догорающей свечи. В груди горело, душа истлевала в агонии. Я задыхалась. Казалось, мои лёгкие отказывались принимать воздух. В этот момент я чувствовала себя абсолютно разочарованой в жизни, в этом жестоком, подлинном мире, где счастье отказалось от меня.

Зиаля прижала меня к себе, начала шептать утешительные слова. Её голос доносился издалека, не достигая моего разума. до меня. Я знала, что она искренне за меня переживает, но её слова казались пустыми. В эти дни всё вокруг ощущалось фальшивым.

– Малая! – громкий голос Томиана раздался из коридора.

Зиаля отпустила меня, сжала губы и тихо сказала:

– Я принесу тебе воды.

Она вышла, оставив меня в комнате. Из последних сил, я выдохнула и начала переодеваться, я отвернувшись к окну.

Вдруг дверь с хлопком распахнулась.

– Малая!

Я увидела отражение Томиана в стекле. Он сразу отвернулся, и неловко начал чесать затылок. Я лишь безразлично вздохнула. Эмоций не осталось. У меня нет сил, ни реакций,чтобы реагировать на что-то. Во мне отключили некий аппарат .

– Дверь закрывать не учили?

Я с трудом выдавила смешок, едва уловимый.

– На вид такой дерзкий, а увидев девушку в майке, постеснялся?– пробормотала я, натягивая пижаму и оборачиваясь к нему.

На нём была простая тёмная майка, которая обнажала его мускулы. Каждый его жест выдавал в нём человека, привыкшего к дисциплине.

– Брат, я бы сама подошла,– появилась в дверях Зиаля со стаканом воды. Её взгляд заметно забегал между мной и Томианом, прежде чем она тихо засмеялась.

– Начало великой любви, прямо как в дорамах.

Она с лукавой улыбкой поставила стакан на тумбочку у двери.

Он не обратил внимания на её слова, как и я. Мы оба знали, что она обожает сравнивать свою жизнь с дорамами.

– Зайди ко мне, малая, – бросил он, прежде чем скрыться за дверью своей комнаты.

Зиаля хотела последовать за ним. Зная, что мне нужно кое-что выяснить, я схватила её за руку, остановив у двери.

– Откуда у вас такая роскошь, если твой брат – спецназ?– я постаралась, чтобы мой вопрос прозвучал небрежно.

– А? Откуда ты знаешь, что он в спецназе? Я никому этого не говорила…

– Помнишь, я рассказывала тебе о Капитане, который в меня стрелял?

– О боже, Томиан?

– Да, – сухо ответила я.

– Он знает, что ты его узнала?

– Пока нет. И, прошу, не говори ему.

Потом слегка кивнув, Зиаля вышла из комнаты.

Я проводила её взглядом, прежде чем опустилась на кровать. Я ощутила, насколько измотана, силы покинули меня.

Едва прикоснувшись к подушке, я провалилась в глубокий сон.

Утром я проснулась раньше всех. Хотела приготовить завтрак, чтобы как-то отблагодарить за тёплый приём. Переодеваться я не стала – в особняке было и так достаточно тепло. Когда я проходила мимо окна на лестнице, меня захватил вид. На фоне снежного поля весело бегала хаски, оставляя хаотичные следы. На крыше дома висели длинные, сверкающие на солнце сосульки, которые напомнили мне детство. Мы с братом когда-то считали их чем-то особенным, срывали и грызли, как леденцы.

Я заставила себя отвлечься от воспоминаний, чтобы не погружаться снова в эту болезненную тоску. Спсустившись на кухню, я наткнулась на Томиана. Он стоял спиной ко мне, наливал себе воду из кувшина. На нём была синяя спортивная форма, поверх – белая майка. Его волосы, в отличие от вчерашнего дня, выглядели слегка растрёпанными, но он явно успел побриться.

Он поднял взгляд, заметив меня, но не сказал ни слова. Просто продолжал пить воду. Его движения были замедленными, но плавными, как у человека, который только что освободился от боли, но ещё не успел вернуть себя в реальность.

Я молча подошла к столу и начала доставать продукты для завтрака. Овощи, яйца, хлеб. На фоне хруст ножа и стук сковороды всё выглядело привычно, если бы не его напряжённое молчание. Я решила приготовить что-то простое, но сытное: омлет с сыром, авокадо и кусочки цельнозернового хлеба.

– Никто не поймёт, как это чувствуется…быть свободным. Хоть на мгновение.

Его слова прозвучали тихо, почти невнятно, но в них было что-то глубоко болезненное. Я подняла на него глаза и мы встретились взглядами. Уголки его губ дрогнули в попытке улыбнуться.

Я почувствовала, что тут что-то не так. Он выглядел…странно. Как будто он находился в эйфории.

– Что-то случилось? – осторожно спросила я.

Пока я наблюдала за ним, он быстрым движением выбросил что-то в мусорное ведро. Он тут же закрыл этот предмет от моего взгляда крышкой.

– Нет, – коротко ответил он.

Томиан развернулся и вышел из кухни. Я успела заметить, как он снова провёл рукой по волосам, прежде чем исчез за дверью.

Запах свежезаваренного кофе наполнил кухню, когда Зиаля и Томиан сели за стол.

– Рена, спасибо, что приготовила, ты лучшая! – весело воскликнула Зиаля.

Томиан едва заметно улыбнулся, наблюдая за сестрой. Его взгляд смягчился, и я подумала, что, возможно, только для неё он позволял себе такую человечность.

– Ешь, – бросил он, протянув Зиале свою тарелку. – У меня нет аппетита.

– Что с тобой? Ты выглядишь, будто не спал совсем, – подруга нахмурилась, рассматривая его.

– Работа, малая,– он поднялся, проходя мимо меня, и направляясь к дивану в соседней комнате. – Мне нужно отдохнуть. Закончишь, отвезу в университет.

Томиан тяжело опустился на кожанную поверхность, вытянув ноги и запрокинув голову назад. Его руки бессильно опустились по бокам, а грудь вздымалась медленно и глубоко, будто он сознательно пытался успокоить своё дыхание.

– В последнее время, он перегружается из-за поручений брата, – объяснила Зиаля.

Я кивнула, но промолчала, играя с вилкой. У меня не было аппетита. Я знала, что в горло ничего не влезет. Каждый раз перед взором появлялись лица умерших сестёр. Холодная кожа. Кровь. Их кровь на моих руках. Последние слова моих родителей. Что мне делать теперь?