Отзывы на книгу «Святой против Льва. Иоанн Кронштадтский и Лев Толстой: история одной вражды», страница 3, 55 отзывов

И снова и снова встает вопрос: почему это так произошло? А нам-то что делать? Нам, которые не согласны со словами Николая Лескова: “Нельзя одновременно любить Толстого и Иоанна Кронштадтского”

Кто не знает Льва Толстого? А что, есть такие? Лет десять назад на Филиппинах, за столом, где, кроме меня, сидели англичанин, новозеландец, филиппинка, татарка из Узбекистана - моя сестра рассказывала о путешествии по Финляндии на туристическом поезде. Дорожные впечатления, люди, страна, архитектура, природа, как одеваются, чем кормили, сервис. И в финале, тузом из рукава: "А знаете, как поезд назывался? "Лев Толстой." - стол грохнул.

Не оказалось в этой разношерстной и разноплеменной компании человека, который не оценил абсурда креативной мысли, присвоившей имя творца тому, что стало орудием убийства в самом знаменитом из его романов (с изрядной натяжкой, но это как если бы производители топоров одарили премиальную марку именем Достоевского). Лев Толстой, спустя век после смерти, фигура мирового масштаба и слава его прибывает от года к году.

Кто нынче помнит Иоанна Кронштадского? Я впервые прочла о нем в другой книге Павла Басинского "Посмотрите на меня", и стало открытием, что был такого масштаба, такого уровня всенародной известности и всеобщей любви человек, чудотворец, которого уже при жизни считали святым. а после смерти канонизировали. Что жил он совсем недавно, а умер за восемь лет до революции, и мы ничего, просто совсем ничего о нем не знаем.

Мы живем в мире информации, которая кажется доступной и свободной, но это лишь до определенного предела.. Басинский пишет, что сегодня в именных указателях весьма серьезных научных изданий отец Иоанн фигурирует как "черносотенный проповедник", а в советское время даже студенты семинарий и духовных академий не имели доступа к его произведениям, которые находились в спецхране" о нем нельзя было писать богословских диссертаций. Почему это забвение случилось с тем, кто мог быть достоянием нации и столпом церкви?

С человеком, которого Александру III в беседе о наиболее влиятельных людях России еще в 1891 году назвали вторым после Льва Толстого, и он согласился. С тем, кто, спустя десять лет станет яростным гонителем и инициатором отлучения писателя от церкви - от государственной церкви в государстве, где все социальные структуры были пронизаны православием - тем настроив против себя абсолютное большинство думающих людей России.

"Святой против Льва" - работа, в которой один из лучших специалистов-толстоведов и главный популяризатор Толстого в современной России, Павел Басинский воссоздает историю этой трагической для русской культуры вражды, предельно обострившей противоречия между либералами и консерваторами. Противостояния, которое окончательно развело народ и интеллигенцию. Плодом ядовитого цветка которой отчасти стал сегодняшний раскол нашего общества.

По сути, сдвоенная биография священника и писателя, в части второго подробно рассматривающая именно аспект религиозности, начиная с ранних лет., с культа матери, которой не успел узнать, через перипетии детства с первым сомнением в таинстве Евхаристии, отрочества, беспутной юности молодого аристократа, через духовные искания взрослого человека и уже знаменитого писателя с попыткой принять обрядовую сторону православия и окончательным резким от него отторжением.

Часть Льва Николаевича информативна и безусловно интересна, но о нем мы знаем достаточно много (про отлучение, хотя без подробностей, я помню еще из школьного курса литературы). Подлинное значение книги в том, что это история Иоанна Кроншютадского, рассказанная уважительно, подробно, без окарикатуривания, принятого столетие назад как единственно возможный в разговоре о кронштадском святом тон.

И это потрясающе, это история истовой веры, немыслимо самоотреченного служения, деятельной доброты. Великое счастье, что у России был этот человек. Величайшая беда в том, что лучшие наши люди не умеют действовать в единстве, тратят силы и время на бесплодную вражду, оставив страну на откуп тирании и мздоимству.

Сразу замечу, что о личности Толстого - до прочтения этой книги - я знала только из воспоминаний Татьяны Кузминской, свояченицы писателя, и из дневников его дочери- Сухотиной-Толстой. Кроме того, довольно много говорил о Толстом мой дед- человек с незаурядным умом и эрудицией. Всё, что я знала складывалось в не самый приятный портрет. Но интриговало. Особенно его конфликт с церковью. Он как-то перекликался с моим внутренним конфликтом на ту же тему. А про Иоанна Кронштадтского, как человек далекий от церкви, я и вовсе не слышала ничего, кроме, собственно, его имени

И вот в моих руках оказалась книга о них обоих : священнике и писателе. В названии достаточно полно отражено содержание издания, поэтому распространяться подробно нет смысла.

В книге Басинского, написанной, кстати, удивительно живым и легким языком, много философии и, наверное, даже психологии. Конечно, есть религия, и её тоже очень много, что может отпугнуть тех, кто равнодушен к этой теме. Однако, замечу, что если Толстой действительно представляет для вас интерес, то книгу рекомендую к прочтению. Попытки понять причины поведения Льва Толстого, некий анализ его личности очень увлекательны. Отмечу и множество фактов из его биографии, которые я не знала до этого (см первый абзац). Особенно впечатлил рассказ о матери писателя. Эта женщина меня восхитила! Кроме того, парочка мифов, которые я знала о Льве Николаевиче оказались развенчаны.

Для меня намного интереснее были главы о Толстом, чем о Кронштадтском. Чтение же о священнике стало для меня личной борьбой. Мне очень трудно поверить в чудо исцеления молитвой, в святого батюшку и так далее. Но я решила воспринимать эту часть книги как информацию к размышлению. Хотя поверить так и не смогла. И не прониклась.

Из минусов. Не понравились некоторые выводы автора, показавшиеся притянутыми за уши. Возможно, Басинский делал эти выводы на основании того громадного объема информации, что он имеет, а не только на том, что написано именно в этой книге. В противопоставлении Иоанна и Льва, на мой взгляд автор выбрал Иоанна. Это не очень понравилось. Я ожидала максимума нейтралитета. Слегка даже раздражало некое поклонение, если можно так сказать, перед Церковью и Верой. Атеистов это может сильно раздражать при чтении. И не только их. Как-то заранее автор считает своего читателя православным верующим. А если это не так? Сам автор верит и в исцеление молитвой и в прочие чудеса, но, наверное, следовало бы допустить, что кто-то не поверит. И убедить Басинскому удастся не всякого.

Книга даёт очень много поводов для размышления о своих собственных представлениях. Именно за это я ценю книги вообще и эту в частности. А в целом я даже завидую просто верующим людям, у которых всё решено. Им сказали, они поверили и не сомневаются. Впрочем, 100% атеистам я тоже завидую

Издание на прекрасной бумаге, есть две вставки фотографий, а главное, есть приложения. Это определение Синода об "отпадении" от церкви Льва Толстого, ответ великого писателя, письмо его жены, ответ духовенству, ответ Иоанна Кронштадтского. Эти приложения важны для понимания сути книги.

Нельзя хромать на оба колена. Нельзя одновременно любить Льва Толстого и Иоанна Кронштадского. Н.С. Лесков

А Басинский опять молодец! Я-то вот согласна с Лесковым, а он, как взял безупречный тон вначале книги, так до конца его и выдержал. Ни разу не склонив чашу весов ни на одну, ни на другую сторону. Видимо все-таки можно, можно хромать на оба колена :-)

Ну а в остальном, как обычно - легкий слог, динамичная композиция, масса интересных свидетельств и ссылок на источники. Замечательная биографическая проза!

По сути, там, где вражда, где две стороны борются за что-то, то зрители (читатели, наблюдатели) должны определенно занять одну из сторон. Я же не поддерживаю ни одну из них. Басинский в своей риторической, вопросно-компиляционной исследовательской книге помог мне не стать судьей великих. В то же время открыл знаменитейших личностей Иоанна Кронштадского и Льва Толстого с совершенно противоположных сторон. Естественно, до прочтения исследования их места в моей системе ценностей были весьма традиционными: Иоанн Кронштадский - святой Русской православной церкви, Лев Толстой - талантливый писатель, отлученный церковью. После книги они остались на этих же местах, но в моем понимании двух личностей значительно расширились их идейные позиции.

Трагедия спора была в том, что оба они искали пути спасения веры в условиях кризиса самой веры, в котором отдавал себе отчет всякий здравомыслящий русский человек. И ответы их на главный вопрос этого спора были диаметрально противоположными. Толстой был уверен, что необходимо спасать веру от Церкви, переживающей, по его мнению, катастрофический кризис, но при этом продолжающей предъявлять на веру исключительные права. Кронштадтский же, как самый убежденный и, если можно так выразиться, верующий священник своего времени, не просто отстаивал исключительные церковные права, но и доказывал их на практике, заражая верой в Церковь своей уникальной практикой священнослужителя.

Исследование заслуживает глубокого уважения, особенно порадовало наличие в приложении таких документов, как Опреление Синода, ответ Льва Толстого на Определение Синода, ответ Иоанна Кронштадского на обращение Льва Толстого. Но! Навсегда останется открытым для меня следующее: Слова Иоанна Кроншатдского о народе «Наш народ, – сказал он, – весьма невежествен и не способен сделать разумное избрание религии; поэтому гораздо бы лучше не давать ему повода сбиваться с истинного пути…», а также его страшные слова о Л.Толстом. И позиция Толстого, выраженная словами П.Басинского: Толстой мог отрицать православие как формальный институт, но не мог не чувствовать, до какой степени православием пронизана вся русская жизнь – и народная, и части его родственного окружения. Не мог не переживать, и переживать мучительно, своего, если можно так выразиться, «отщепенства» в этом вопросе. Поэтому для нас остается величайшей загадкой, почему так часто в своей публицистике Толстой бывал жестокосерд в отношении православной веры? Почему старик, бесконечно деликатный в своем повседневном поведении, не позволявший себе задеть неосторожным словом чужие привычки и предрассудки, чем влюблял в себя всех, впервые посещавших Ясную Поляну, мог позволить себе откровенно глумиться над тысячелетними религиозными преданиями, которые составляли веру и надежду миллионов людей?

- Кого Вы находите самыми замечательными и популярными людьми в России? (Александр III) - Во-первых - Льва Толстого...(А.А.Толстая,камер-фрейлина) - Это я ожидал. А далее? - Назову еще одного человека. - Но кого же? - Отца Иоанна Кронштадского.

Басинский проделал огромный труд - масса дневниковых записей,писем,воспоминаний,отрывков из рукописей главных героев. Не скажу,что чтение легкое. Столкновение истинной веры и религиозной философии. В этой книге меня больше интересовала личность Иоанна Кронштадского, т.к все, что я читала до этого были слишком "церковные" причесанные тексты. Басинский безусловно корректен, но он все же пишет о живом человеке, а не о "святом", с множеством проблем,в том числе семейных.

Вечером сегодня вышла крупная неприятность с женою из-за того,что я обличил ее в подделке ключа к моему письменному столу.Как львица разъяренная она налетела на меня и готова была растерзать;от злости ревела,выла, как бешеная;грозила ударить по щеке...

Очень обидно было читать, как из батюшки – великого молитвенника и чудотворца земли Русской сделали «бренд». И зарабатывали на этом «бренде» все кому ни лень: извозчики наживались на перевозках в Кронштадт, народ быстро открыл частные гостиницы - чем ближе к дому батюшки, тем дороже, аферисты разных мастей предлагали за деньги свести лично с отцом Иоанном, продавали билетики на его службу. Да и нищие не скромничали – могли швырнуть наземь копеечку – мало дал, чай богатый «поп» ,чего жадничает. (Проходят века,а люди не меняются) А у «попа» таких страждущих были тысячи – реально нуждающихся в помощи, хотя, просто психов и дамочек- истеричек тоже хватало. И вся эта восторженно-экзальтированная людская толпа готова бала просто разорвать своего батюшку на кусочки, пожрать прямо как «кровь и тело Христовы»,чтобы приобщиться к святости, получить отпущение грехов. Какой же силой духа и силой веры надо было обладать, чтобы изо дня в день окормлять эту разношерстную паству! Главы про Толстого слегка повторяют "Бегство из рая",но акцент сделан на духовный кризис Льва Николаевича, на его поиски Бога. Приводятся отрывки из "Евангелия от Толстого". Очень интересный (крамольный) взгляд на Святое писание у яснополянского гения :

Была девица Мария. Девица эта забеременела неизвестно от кого. Обрученный с нею муж пожалел ее и , скрывая ее срам,принял ее. От нее-то и неизвестного отца родился мальчик.

Реакция Иоанна Кронштадского однозначна:

" Какая страшная ересь - толстовщина."

Кто же был прав в этой битве мировоззрений? Сложно сказать, ведь Толстой никогда не отрекался от Бога,своего Бога... Очень рекомендую. Уроки прошлого- бесценны. PS: кому интересно - хороший документальный фильм о Иоанне Кронштадском http://www.youtube.com/watch?v=EgHTLCgWoX0

С начала чтения литературы меня заинтересовал Лев Николаевич Толстой, причем не только его произведения, но и сама личность автора. ⠀ Я начинала читать его дневники. Очень положительное впечатление на меня произвела книга о внутренних переживаниях в последние дни Толстого «Бегство из рая». Поэтому этот томик я схватила практически не раздумывая. ⠀ Что под обложкой? Современному читателю трудно понять противостояния на религиозной почве того времени: хочешь верь, не хочешь - твоё право. Но полтора столетия назад дела обстояли иначе. ⠀ Нам показывают жизнь двух известных людей своего времени: графа Льва Толстого и церковного служителя Ивана Кронштадского. Мы наблюдаем становление личности каждого, начиная с детских лет, с комментариями что и как влияло на их взгляды. ⠀ Проделана огромная исследовательская работа по выявлению удивительных совпадений, казалось бы параллельно существовавших людей. ⠀ Книга довольно объёмная и, на мой взгляд, несмотря на тематику, перегружена церковным языком. И почему-то больше внимания уделяется именно Ивану Кронштадскому, его взглядам, образу жизни, а Толстому хоть и посвящаются главы, но больше для сравнения.

Процесс, который привёл от амёбы к появлению человека для философов должен быть очевиден как прогресс, хотя неизвестно, согласилась бы амёба с этим мнением. Бертран Рассел

Луки 8:4-8 «Когда же собралось множество народа, и из всех городов жители сходились к Нему, Он начал говорить притчею: вышел сеятель сеять семя свое, и когда он сеял, иное упало при дороге и было потоптано, и птицы небесные поклевали его; а иное упало на камень и, взойдя, засохло, потому что не имело влаги; а иное упало между тернием, и выросло терние и заглушило его; а иное упало на добрую землю и, взойдя, принесло плод сторичный. Сказав сие, возгласил:

кто имеет уши слышать, да слышит!»

Очень интересная книга, из многих других биографических книг выделяющаяся не только рассмотрением в рамках одного произведения жизни и противостояния двух выдающихся людей того времени Льва Толстого и Иоанна Кронштадтского, но и попыткой изучения причин и следствий такого многолетнего конфликта, а также рассмотрением через призму этого конфликта, другого, более глобального - конфликта образования и религии, логики и веры, прагматизма и чуда.

Читая Басинского с первых страниц начинаешь ощущать тот огромный пласт литературы обработанной для того, чтобы восстановить перед нами картину ушедшего времени, чтобы приблизиться к Толстому так, как не приближался еще никто. Сам Толстой здесь воспринимается не просто сферическим гением в вакууме, он буквально рождается на наших глазах, как в физическом, так и в духовном смысле. Мы знакомимся с его мамой, умершей вскоре после его рождения и оставившей настолько глубокий след в творчестве и раннего и позднего Толстого, что неизвестно, был ли этот след так глубок, если бы Толстой вырос окруженный материнской любовью и лаской. Проходим вместе с его отцом путь от горя, вызванного смертью жены до любви к троюродной сестре Т.А. Ёргольской, отказавшей ему, на плечи которой после смерти любимого легла забота о его детях, без возможности делать это по праву матери. Так что путь воспитания Толстого был настолько бессистемным, насколько это вообще возможно. Сменявшие друг друга гувернёры, один из которых знаменитый Сен-Тома, тётушки в количестве трёх штук, братья Николай и Сергей, приобщившие Лёву-Рёву к сексуальной жизни, крепостные дядьки, девки и прочая, и прочая....

Трудно сказать, состоялся бы Толстой, как писатель, если бы не пропитанное любовью к рано ушедшей матери "Детство", которое всё ностальгия по детству, которое для Толстого было синонимом потерянного рая. Толстой потерялся как тот мамонтёнок, тоскуя по материнской любви, пытаясь заменить её любовью к жене, после первой же брачной ночи пишет "Не то!".

Басинский делит творчество Толстого на два этапа - первый отмечен его исканиями в области человеческих отношений (Война и Мир, Анна Каренина), второй - его духовные искания, когда он пытается проникнуть в суть религии, прийти к вере, но, как и всякий образованный человек того времени не признает божественность Иисуса, чудеса и воскресение из мёртвых. Если бы это был человек другого масштаба, то его искания не потрясли бы так умы российской общественности, как это произошло в случае со Львом Толстым и зашло настолько далеко, что дошло практически до предания Толстого анафеме, и только вмешательство относительно прогрессивного духовенства настояло на замене анафемы на отпадение, то есть Толстой считался таким "блудным сыном", которого церковь не одобряет, но и не считает возможным какие-либо отношения в плане религиозного сопровождения жизни закоренелого грешника, отвергающего самое святое.

Противостояние Толстого и Иоанна Кронштадтского на самом деле не является противостоянием двух людей в обычном смысле, Толстой называет отца Иоанна "добрым старичком", Иоанн сокрушается о горе Толстого, так и не познавшего радость веры. Это два конфликта - первый - Противостояние Толстого и официальной церкви с её обрядами, которые Толстой пользуясь приёмом "остранения" называет не иначе как "колдовством", второй - попытка отца Иоанна защитить церковь от таких нападок. Причём ни один ни другой участник конфликта не воспринимает другого, как личного врага, а напротив даже и уважает за вполне ощутимые заслуги.

А что же отец Иоанн, так незаслуженно обойдённый мной в описании его жизни. Тут всё немного сложней чем с Толстым. Иоанн Кронштадский является официально признанным святым православной церкви, поэтому вся его история - это история становления святого, начиная от чудесного обретения способностей к учению, заканчивая чудесным поступлением на учёбу в Петербург. Чудеса сопровождают отца Иоанна на каждом шагу, поэтому так трудно поверить.

И вот теперь о вере, верующим дальше лучше не читать, там богохульно

Когда я читал о начале религиозной деятельности отца Иоанна в Кронштадте, у меня возникла одна бредовая идея о природе веры. Два казалось бы не связанных между собой факта: 1. Отец Иоанн начинает свою деятельность с посещения самых бедных и преступных кварталов. В которых полно грязи, больных и умирающих людей. 2. Описываемое чудо исцеления от тяжелейшей болезни происходит после одного интересного обряда: отец Иоанн крестообразно дует в лицо болящему. О чём они вам говорят? Ну пока ни о чём, а если задуматься над таким фактом: дети из так называемых "неблагополучных" семей носятся по улице одетые во что попало и чуть ли не босиком и не болеют, а дети благополучные заболевают от малейшего сквозняка. Закалка, скажете вы, возможно. Но что если существует особый вид микроорганизмов живущих в симбиозе с человеком и поддерживающих его здоровье в идеальном состоянии, ну может не в идеальном, но достаточном для нормального функционирования. Побочным эффектом действия такого микроорганизма является вера в бога, вездесущее всезнающее существо, любящее своих детей-рабов, заботящееся о них, повелевшее плодиться и размножаться, говорящее ешьте - это моя плоть, пейте - это моя кровь, при этом происходит передача микроорганизма от носителей, к еще "здоровым"(почему в кавычках, потому, что человек является домом для огромного количества других микроорганизмов), поэтому и есть церкви "намоленные" - в которых высока концентрация бога, и "новые", в которых концентрация ещё мала.

Почему же я ставлю в заголовок противостояние религии образованию, как противостояние двух биомов? Да потому, что образованность - это тоже свойство некоего микроорганизма, повлиявшего на наш мозг таким образом, что он стал способен на огромный рывок в науке и технологии. Для этого микроорганизма уже не важен был человек сам по себе, а лишь его функция, как ячейки большого общества, поэтому поддержка здоровья отпала за ненадобностью. Но если нет религиозных обрядов как же происходит передача носителя? Сами догадаетесь? Или подсказать? Ну ладно, про прививки слышали? Возможно,это оно, тогда правительство в курсе. Если нет, то это ежегодные эпидемии "гриппа", сопровождаемые прививками. Была амёба - стал вирус.. Первым тревожным звоночком о приходе нового "хозяина" была скорее всего эпидемия "испанки".

Имеющий уши - да слышит

Пожалуй, «Святой против Льва. Иоанн Кронштадтский и Лев Толстой: история одной вражды» - самая трудная книга Павла Басинского из цикла о Льве Толстом и его времени. Трудная по композиции, по напряжению писательской мысли в вопросах «на грани», по формированию читательской позиции к книге и ее героям. Ведь то самое журналистское, газетное «против» возникает лишь в последних главах. А до этого нужно преодолеть толщу времени, чтобы страститься с двумя гигантами, выйти к осознанию вражды, которая стала лишь вспышкой, совершенно необязательной на фоне истории страны. Как Иоанн Кронштадтский и Лев Толстой никогда не встречались, так могли бы и не писать друг о друге. Один, публично, свирепые гадости. Другой, в дневнике, осторожные и горделивые слова.

А потому «Святого против Льва» можно читать в первую очередь как популяризаторский взгляд светского человека на жизнь и духовный путь Иоанна Кронштадтского. Мастерство Басинского в том, что он не равнодушен. Лирический герой просвечивает сквозь строки со своими риторическими вопросами, удивлением, даже возмущением, которое кажется справедливым любому современному цивилизованному, толерантному человеку. То же самое и в отношении Льва Толстого, которого Басинский пытается нарисовать несчастным, заблудившимся титаном, совершившим ошибку своими религиозными сочинениями (да и вообще всей жизненно-бытовой философией). Но в том-то и сила трагедии духа, что никто из ее героев не мог иначе. Это не гордыня, не спесь, не слепота и фанатичное безумство. Басинский тонко улавливает психологические, даже психоаналитические нюансы поступков двух великих старцев, отчего они остаются земными, не переходящими до конца в миф, существующий поныне. Но в том-то и дело, что всё вело их судьбы к этому мифу, и нет нужды столь тщательно, беспристрастно в отношении фактов и страстно в отношении личностных мотивов, его разрушать.

Басинский заворожен совпадениями, имеющими различный вектор на разных этапах жизни своих героев. Но не всегда понятно, на что намекает автор – на божий умысел или стечение исторических обстоятельств, разводивших народонаселение по философским лагерям? Конечно, найденные им переклички в духовном становлении Иоанна Сергиева и Льва Толстого впечатляют, убирают случайности. Историческая логика звучит величественно, неумолимо. Но в том-то и дело, что Иоанн Кронштадтский в своем деле достиг предела. А Лев Толстой колебался и искал компромиссы. По сути, лишь писал, но до конца не поступал в соответствии с тем, о чем думал и как себе представлял мир.

В приложении приводятся оригинальные тексты. И читатель может сам убедиться, с какой осторожностью Басинский вводил их в повествование, стараясь извлечь из них крупицы примиряющей истины. Но когда говорят пушки, лиры должны молчать. И эти тексты-пушки даже в самом малейшем проблеске согласий-совпадений не могут сблизить двух героев, проживших разную жизнь и выполнивших разное предназначение. Перекрестье их судеб, «один не может жить спокойно, пока жив другой» - просто красивый драматический акт, каким порой история одаряет потомков для воплощения в новых художественных творениях. И невозможно сочувствовать упертому Льву Николаевичу (в отличие от его сторон, представленных в других книгах). И невозможно отказать Иоанну Кронштадтскому в хуле, какой бы литературно нелепой она не была.

«…и Я говорю тебе: ты – Петр, и на сем камне Я создам Церковь мою, и врата ада не одолеют ее; и дам тебе ключи Царства небесного: и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах» Матвея 16:18-19.

«Кому Церковь не мать, тому Бог не отец» Св. Киприан, архиепископ Карфагенский.

Лев Толстой не отрицал Бога. «То, что я отрекся от Церкви, - говорит он, - называющей себя Православной, это совершенно справедливо. Но отрекся я от нее не потому, что я восстал на Господа, а напротив, только потому, что всеми силами души желал служить Ему». Поэтому, прошу господ атеистов умерить свой пыл. Великий Лев восстал против Христианства – против Иисуса Христа Богочеловека и сообщество людей, объединённых на основе общего вероучения Христианской церковью. Вправе ли он был так поступать (?!) – любой человек наделен Богом правом собственного выбора. Собственно об этом духовном поиске (метаниях), Басинский детально рассказывает в своей книге. Вправе ли был Св. Иоанн Кронштадский столь гневно осуждать (даже проклинать) Льва Толстого?! Иоанн Златоуст учил: «…хочу просить всех вас об одной услуге, взамен этой речи и рассуждения, – именно, чтобы вы унимали в городе тех, кто богохульствует. … И если нужно будет ударить его, не отказывайся, ударь его по лицу, сокруши уста, освяти руку твою ударом…(!)» - и далее: «… Пусть узнают и иудеи и эллины, что христиане – хранители, защитники, правители и учители города; и пусть то же самое узнают распутники и развратники, что – именно – им следует бояться рабов Божьих, дабы, если и захотят когда сказать что-либо подобное, оглядывались всюду кругом и трепетали даже теней, опасаясь, как бы христианин не подслушал, не напал и сильно не побил. (!)» Собственно так и поступил еще раньше Николай Угодник, когда ударил Ария (предтечи несторианской ереси, да и толстовского мировоззрения) по лицу. Старец Иоанн, разумеется, не имел права рукоприкладствовать, а тем более вызвать Толстого на дуэль, но как истовый христианин, видя всю пагубность для России «проповедей» великого русского писателя, не смог, не разразиться гневными «филиппиками». Что в итоге? Жизненная трагедия Льва Толстого, уход, метания между Оптиной и Шамордином. Лично мне жалко Льва Николаевича, что на его смертном одре, «толстовцы» не допустили специально приехавшего оптинского старца. Говорят, - интеллигенция была на стороне идей великого писателя… Но кто вспомнит тысячи и тысячи тех же интеллигентов, искренних христиан, сложивших свои головы и в Первую Мировую, и в революционные годины, и ставших в Гулаге "лагерной пылью". А тех солдат на полях Великой Отечественной, кричавших « За Родину, за Сталина!», с крестиками и зашитыми матерями в ткань сорочек « Живыми помощами», ведь просили они « спаси и сохрани» не отвлеченного, придуманного философами просвещения Демиурга, а Богочеловека Иисуса Христа! Все не так просто в этом мире, и будет не просто… Очень хорошая книга П.В. Басинского «Святой против Льва», справедливая книга. P.S. Можно было бы написать более пространную рецензию на эту книгу, но «имеющий уши, да услышит, имеющий глаза, да увидит…», я добавил бы еще слову «душу»…

Рецензия написана в рамках игры "Урок литературоведения".

Открывая книгу, я видела имя Толстого, соответственно, планировала расширить свои знания о нём, почитать что-то биографическое. Смутно понимала, что это что-то должно было быть связано с отношением Толстого к религии, толстовством, отлучением писателя от церкви. Таковы были ожидания. Они оправдались, но книга оказалась глубже и интереснее темы Толстой и церковь. Благодаря книге познакомилась с фигурой Иоанна Кронштадтского. Он занимает в структуре книги ничуть не меньшее место, чем Толстой.

Вначале П. Басинский приводит разговор , состоявшийся в конце 19 века между Александром III и фрейлиной Толстой, тетушкой Льва Николаевича. Предмет разговора был в том, кто является самыми популярными людьми в России. Тогда -то и были произнесены 2 имени: Лев Толстой и Иоанн Кронштадтский, властители дум и чувств на рубеже 19-20 веков.

Книга состоит из нескольких глав, каждая из которых посвящена писателю или священнику. Но главы не замкнуты на героях, внутри идет их постоянное сопоставление- противопоставление, как будто идет непрекращающийся диалог между героями. Это сопоставление-противопоставление начинается с детства героев и заканчивается их могилами....

Например, цитата о детстве:

Если одним словом обозначить разницу между условиями детства, отрочества и юности, Льва Толстого и Иоанна Кронштадтского, то этим ключевым словом будет "выбор". Даже в детстве и отрочестве, не говоря уже о юности, Лев Толстой имел возможность выбирать модели своего поведения, Иван Сергеев - нет.

Хороши красочные сравнения

Толстой спорил с Церковью вовсе не как сохзнательный агрессор, которыйй задался целью разрушить её из-за гордыни своего ума. Но при этом объектиквно Толстой оказался именно агрессором. Он был подобен медведю, который вломился в улей с пчёлами, искренне полагая, что эта тонкая и сложная организация производства мёда всем хороша, но в ней слишком много лишнего, а потому она должна быть реорганизована на простых "медвежьих" началах. И в первую очередь нужно, конечно, убрать всех "трутней", которые о себе слишком много "исторически" возомнили.

Ещё одна цитата:

...Толстой занимается именно этим: берется разумом за христианство и последовательно истребляет в нём всё, что ему представляется неясным, спорным, провоцирующим на разного рода взаимоисключающие толкования, а в итоге уничтожает в Евангелии всю поэзию, по справедливому замечанию современного литературоведа И. Л. Волгина.

Исследование подкупает множеством переработанного материала, нетенденциозностью, автор не принимает чью-либо сторону, сочетает научный подход и доходчивость.