Читать книгу: «Фарватер. Легенды о торульви. 3 книга», страница 2

6 Глава. Порталы и чудовища

Первый полет через портал оглушил и заставил болеть каждую клеточку тела. Лоцман сделал всего один шаг, но для меня он превратился в вечный полет. Когда я открыла заболевшие глаза, то увидела горы. Их было так много, что кружилась голова. Они окружали маленькую долину, словно вечные стражи-великаны. Закатное солнце припудрило их суровые каменные вершины багрянцем. Рядом с нами через камни скакала бурлящая река. Я никогда не видела столько брызг! Над водой висела яркая радуга, какая бывает после внезапного ливня в разгар жары.

Мы приземлились у бревенчатой избушки в один этаж. Крышу закрывал дерн. На траве паслись две белые козы. Они встретили нас приветливым меканьем. Им вторила корова, привязанная у забора. Вокруг нее царил идеальный порядок. Ровно подстриженная трава покрывала холм пушистым ковром. Хотелось лечь на него и уснуть, забыв о приключениях, Атаках, загадочных порталах и паразитах.

Из избушки вышла хозяйка – рыжая девушка, похожая на королеву чеканными чертами лица. Вертикальный зрачок… Высокий рост… Хрупкая фигура. Она подошла к Лоцману и посмотрела на него снизу вверх бесконечно влюбленными зелеными глазами:

– Здравствуй, Санрай. Я так ждала тебя.

Так я узнала не только имя Лоцмана, но и что такое ревность. Как она умело терзает хрупкое сердце цепкими лапками. Пока мой провожатый целовался с девкой из другого мира, я тихонько развернулась и ушла к реке. Глаза предательски заплыли слезами.

***

Лави радушно пригласила нас в ухоженный и чистый домик, где угостила душистым чаем и вкуснейшими пирогами. Санрай млел. Я ревновала… Внутри дома царил идеальный порядок. На полках стояли книги со странными буквами на корочках. Я не знала этого языка, поэтому совершенно не понимала, что это за книги: чувственные романы или же учебники по неведомым мне наукам?

Хозяйка дома посматривала на меня свысока. Чувствовалось пренебрежение. Оно явно сквозило в словах и взгляде. Мои слова пропадали в зыбких песках равнодушия. Вскоре я притихла и только подслушивала чужой разговор.

Санрай рассказал про нашу беду. Красавица Лави вызвалась помочь найти молодильное зелье для ведьмы. Я не могла понять, почему наш Лоцман так боится за здоровье старухи. Но оказывается, это она ведьмовскими силами поддерживала купол. Его сил бы не хватило защищать клочок земель под остатками солнца. Исчезни купол, и не будет моего народа. Мама, тетка, брат… Тим… Никого не будет. Все сгинут в холоде и мраке.

Выдвигаться в опасный мир мы решили с утра. Мне тактично выделили место в гостиной комнате у печки. Все правильно, как можно дальше от спальни хозяйки…

***

Я открыла глаза, с трудом подавляя тошноту после перехода. Это был странный каменный мир. Здесь царили холодные скалы. Они возвышались над нами острыми гранями. Через камни вились тонкие тропки, больше пригодные для коз или мышей. От портала до нужно месте предстояло еще пройти несколько километров вертикально вверх по неприступным скалам.

Пальцы тряслись и покрылись мелкими царапинами. Приходилось постоянно хвататься за любой выступающий камешек и не смотреть вниз. Только не смотреть в обрыв. Там клубился сизый туман, а за ним иногда прорывалась краснота лавы. Раскаленные породы готовы принять в свои смертельные объятия любого неосторожного путника, который посмел оступиться и упасть.

Санрай иногда оглядывался на меня и ободряюще покрикивал. Лави шла первой, ловко лавируя на горной тропе между скалами. Да и Санрай от нее не отставал. Я слышала женский голос, который презрительно произнес:

– Девочку надо было оставить. Слаба она для таких подвигов.

– Нет, она крепко держит Фарватер.

– Ну, тогда ладно…

Меня вело вперед только упрямство. Я докажу, что не маленькая девочка! Я и так вчера весь вечер ловила на себе презрительный взгляд рыжей красотки. Перед ней нельзя показать себя слабачкой!

Путь закончился возле пещеры. Поднимался ледяной ветер. Он выдувал остатки тепла из-под серого платья. Я поежилась. Лоцманы переглянулись. Лави сказала:

– Мил-ла, оставайся тут, держи Фарватеры.

Руки сами схватили провода. Ладони резали острые грани. В этот раз я догадалась обернуть их куском ткани, который нашелся в хозяйстве Лави. Хоть какое-то подспорье. Я кивнула. Теперь от меня зависела жизнь двух Лоцманов. Живот скрутило от нервов, но отступать некуда – позади обрыв и судьба родных.

Лоцманы ушли вперед, уверенно разматывая Фарватеры. Их силуэты скрылись во мраке пещеры. Но я еще долго видела отблески молний черных загадочных коробок. Каждый из них нес свой прибор. Почему они не могут без них? Какая тайна скрывается в коробочке? Может быть – это и есть их секрет вечного перерождения?

Ожидание продлилось недолго. Лави и Санрай вернулись очень быстро и бегом. Они тяжело дышали и постоянно оглядывались. Кроме коробок в руках ничего не было. Я спросила:

– А где зелье?..

– Не бойся, у меня в кармане. Пошли быстрее! – Санрай говорил быстро и отрывисто.

Они побежали вниз, забыв забрать у меня провода. Я как коза на привязи поскакала за ними. Намотанные на руку Фарватеры не давали отстать. Мелькнула ехидная мысль – теперь не страшно свалиться, вытащат.

За спиной нарастал гул. Потом что-то громыхнуло и над головой пронесся огненный вихрь. Я в ужасе подняла голову. Из пещеры выглянула зубастая пасть неведомого серого чудища. Оно выставило длинный подвижный нос, явно принюхиваясь в поисках воришек. Затем показалась огромная костлявая лапа со множеством когтей. Кроме когтей на ней красовалось множество мелких крючков, словно вылитых из металла.

Санрай оглянулся и побледнел. Лави нетерпеливо дернула его за локоть:

– Торопись! Портал близко!

Змеиное тело постепенно вытягивалось из сумрака пещеры. Показалась вторая лапа, третья, четвертая… На втором десятке я сбилась со счета. Натянутые провода напомнили о том, что нужно бежать, а не смотреть и ждать гибели. Гигантская многоножка опять пыхнула огнем и заметила нас. Я четко увидела, как на нас сфокусировался зеленый выпуклый глаз. Потом навелся и второй. Пасть раскрылась в оглушающем вое, и чудище ринулось вниз. Оно сметало тысячелетние камни, превращая их в пыль и щебень. Скалы уважительно расступались перед ним, признавая, что оно здесь главное.

Мы бежали и орали от ужаса. Но древний кошмар был намного быстрее, несмотря на свои размеры. Расстояние неудержимо сокращалось. Внезапно Санрай остановился.

– Держи крепко! – он сунул мне синий камешек, который ярко сверкнул ослепительно чистыми гранями. – Это молодильное зелье.

Лоцман вырвал из моих оцепеневших рук Фарватер Лави и кинул ей.

– Нет, – девушка подняла руки.

– Не время! – он оттолкнул ее вперед, а сам повернулся к чудовищу. В его руках мелькнула странная металлическая палка, из которой вырвался длинный луч. Он срезал многоножке несколько лап, но от тела снаряд отлетал. У паразита была очень крепкая броня. Так вот чем Лоцманы отражают Атаки! Я никогда и не задумывалась, какое у них оружие.

Прозвучали последние слова:

– Мил-ла! Держи крепче…

7 Глава. Неизвестность

Сжимая в кулачке синий камень и обрывок Фарватера, я без сил упала на траву очередного незнакомого мира среди огромных елок. Взрыв отшвырнул меня и Лави в сторону, открыл порталы и отправил в разные стороны.

Санрай… он не выжил, провод порвался. Я не справилась, Милка Неумеха… Лави хотела его спасти, но это было так опасно, что Санрай ушел вперед, отвлекая монстра. Я знала, он спасал любимую. Последняя жертва рыцаря за даму, с которой они не могли быть вместе из-за проклятого долга охранять порталы. Как бы я хотела встретить такую любовь. Глупая девчонка…

А пока я плакала у края соснового бора, меня окружили незнакомцы с бронзовыми лицами и перьями в волосах. Гортанный язык был незнаком. Я могла только размахивать руками и пытаться объяснить, кто я и откуда. Они переглянулись. Самый старший из них ткнул копьем в сторону леса. Я пригляделась. Где-то там за соснами еле видно поднимался дымок. Его плохо видно на ярком солнце. Зато благодаря ему стало понятно – там за лесом кто-то живет и разжигает костры.

Я послушно пошла за ними. В тот момент было все равно, куда идти и что случится дальше. В душе царила тоска и печаль. Я даже забыла про синий камень, ведьму и свой погибающий мир. Все равно мне не успели рассказать, как найти дорогу домой.

Меня посадили рядом с самым большим шатром. Я огляделась. Это была довольно странная деревня, где люди жили в шатрах из палок и пятнистых шкур. У некоторых из «домов» у входа стояли шесты с черепами. Многие из них подозрительно похожи на человеческие. Постепенно вокруг гостьи из другого мира собиралась толпа. Они тыкали пальцем меня и в Фарватер, о чем-то оживленно споря. Потом ко мне подошла старушка. За морщинами уже почти не виднелись глаза. Она громко что-то сказала, толпа загудела. Старуха схватила меня за руку и с нечеловеческой силой потащила на край поселения.

Она грубо затолкнула меня в очередной шатер. Там было жарко и светло от горевшего посередине очага. Я встала у входа, механически завязывая обрывок провода вокруг пояса. Камень был спрятан в кармашек за пазухой.

На окрик старухи из вороха шкур в углу выползла черноволосая девушка с бронзовым лицом. Она недовольно выслушала старуху и подошла ко мне, оглядела израненные локти и предплечья. Кровь уже свернулась, но кожи не осталось. Фарватер ободрал руки до мяса. Девушка охнула. Ее взгляд резко потеплел. Она сочувственно что-то проговорила и что-то крикнула. Из другого угла из очередного вороха шкур выполз паренек, похожий на нее. Наверно, это брат и сестра. Интересно, сколько же всего жильцов вот так спряталось в шатре?

Он выслушал девушку и старуху, кивнул, ответил. У них вышел жаркий спор. Потом паренек фыркнул и ушел. Эх, еще бы понимать, что происходит. Он вернулся довольно быстро и принес кувшин с молоком. Старуха сунула мне под нос пучок сухих душистых трав. От них приятно закружилась голова, запах снимал боль и усталость. Я даже не помню, как выпила жирное молоко и легла спать.

Когда я пришла в себя, то обнаружила, что честные хозяева дома не украли ни провод, ни камень. Хотя какой прок от того, чем я не умею пользоваться?.. Сон продлился очень долго, но не подарил облегчения. Он принес лишь кошмары, ведь и там за нами гнались чудовища, солнце вспыхивало и тухло, тело обжигала боль.

Девушка очень обрадовалась моему пробуждению и с увлечением начала учить со мной их язык. Я запомнила только ее имя – Салиши. Парня звали Чимакум, а бабку – Акокуло. Они смеялись над моим именем и кивали в сторону козы, которая как раз забежала в шатер. Как я потом узнала, в их языке милка – это старая коза.

Акокуло оказалась очень милой и приятной старушкой. Она бережно поменяла повязка на моих руках. Раны подживали очень хорошо. Местный народ хорошо разбирался в лечении травами и ранах.

Вечером к нашему шатру пришли люди. Собралась толпа, которая что-то скандировала. Мои защитники кричали им что-то в ответ. Даже без знания языка было понятно – разгорелся конфликт из-за моего присутствия. Я стояла перед входом в шатер и переминалась с ноги на ногу. Руки предательски потели, голос дрожал, а слезы так и норовили пролиться горестным плачем. Похоже, меня хотели выгнать. А куда мне потом деваться?

Чимакум не выдержал, резко крикнул и вошел в шатер. Оттуда он вынес оттуда красивую шкуру, которая обычно висела напротив входа, и накинул мне на плечи. Толпа затихла. Салиши и Акокуло застыли в изумлении. Я читала где-то, что таким образом принимают в семью. Если это спасет жизнь, то я готова смириться с новыми родичами с бронзовой кожей и раскосыми глазами, жить в шатре и готовить на костре нехитрую еду из дичи и трав.

Я радостно закивала и обняла спасителя в ответ. Толпа загудела. Кто-то кинул нам под ноги красный цветок с тонкими лепестками. Я хотела его подобрать, но Салиши ловко его перехватила и, радостно повизгивая, убежала в шатер. Люди начали расходиться, а потом они вернулись с подарками. Вскоре у входа скопились шкуры всех размеров, глиняная посуда и пара козлят. Акокуло села у даров, скрестив колени, и величаво их разбирала, одобрительно цокая языком.

Когда поток визитеров иссяк, Чимакум потянул меня в дом. Салиши уже вплела в волосы цветок и расстелила у очага прямо на полу чистую узорчатую скатерть. Здесь не было столов и стульев. Даже кровати заменили шкуры. Что ж, похоже мне тут предстояло остаться надолго, надо привыкать к тотальному отсутствию мебели.

Я села у скатерти и лишь протянула руку к куску вяленого мяса, как заметила, что Салиши вышла. Акокуло тоже осталась за порогом. Чимакум сел рядом и несмело улыбнулся. Он что-то прошептал и стянул с моих ног потрепанные ботинки. Мозолистые руки царапнули кожу бедра, задирая серое платье.

Я все поняла, замужество – это тоже способ быть принятой в семью. Только оно в мои планы не входило. Да и сердце так болело… Санрай… Что же меня так угораздило влюбиться в того, кто даже отдаленно человеком не является?! Хотя удивляться нечему: сильный, уверенный, красивый… Девчонке и этого хватит.

Я отвернулась от Чимакума. Он тут же понятливо убрал руки и досадливо вздохнул. Парень всем видом показывал, что он сделал это только из чувства сострадания, и не сильно-то ему хотелось. Я повернулась и показала пальцем на Фарватер, сиротливо свернувшийся на моем поясе. Потом подняла палец вверх и потрясла ладонями, изображая взрыв. Для убедительности я погудела и пошипела.

Чимакум хмурился и кивал. Он показал на провод, помахал рукой, будто ловит арканом корову. Я насторожилась, похожим жестом Фарватер забрасывался в портал. Кивнув, я смотрела за реакцией собеседника. Вполне вероятно, что и здесь живет Лоцман. Парень показал на шкуры, подложил ладони под голову и пошевелил двумя пальцами, будто идет человек. Ага, он предложил подождать до утра и куда-то сходить. Похоже, дело сдвигается с мертвой точки. Я кивнула и улыбнулась.

Когда я легла в свой угол на шкуры, Чимакум подошел и устроился рядом. Он хмыкнул, увидев испуг. Парень показал на глаза, уши и ткнул пальцем за спину. Ага, намекает на всевидящий и всезнающий народ. Надо хотя бы сделать вид… Он поднял указательный палец. Один раз… Один раз ЧТО?.. Нервная дрожь не укрылась от него. Чимакум снял кожаные мягкие ботинки, или как они тут правильно называются, лег рядом со мной под одну шкуру. Он не стал раздеваться, видимо, чтобы не пугать. Мы просто уснули рядом. Впервые за последнее время мне не снились кошмары…

В ночи вернулись старуха и девушка. Они о чем-то шептались и хихикали. Я слышала сквозь сон, как стукнула посуда. Наверно, невестка из чужих краев их вполне устраивала.

8 Глава. Открытие

Рано утром Чимакум отвел меня к краю деревни, где стоял огромный сарай с лошадьми внутри. Я никогда не видела их, только читала в книгах. Парень рассмеялся, когда увидел искренний восторг свалившейся ему на голову незваной жены. Я пищала от радости и гладила многочисленные мягкие губы лошадей. Они добродушно фыркали и тыкались носами в ладони.

Парень вывел двух гнедых коней, почистил жесткой тряпкой и взнуздал. Он ловко сел на коня и выжидающе посмотрел на меня. Чтобы подогнать, Чимакум приглашающим жестом показал на второго коня, но я пожала плечами. Я не умела ездить верхом. Этот факт явно озадачил парня. Он слез с коня, подумал, потом принес плотную попону, укрыл спину, закрепил ремнями под животом терпеливого животного. Чимакум собрал ладони в замок и наклонился. Он явно давал понять, как забраться на коня с его помощью.

Я для уверенности потрогала Фарватер, выдохнула, одной ногой наступила на импровизированную приступку, схватилась за гриву, вторую ногу кое-как перекинула через спину коня. Вроде села. Я поерзала, устраиваясь удобнее. Чимакум сунул в руки поводья, показывая, как их правильно перехватывать.

Когда мы двинулись, я поняла, что учиться ездить верхом надо с детства. Жесткая конская спина натирала ягодицы даже через плотную шкуру. От тряски заболели ноги и спина. Чимакум же сидел на коне как влитой.

Поездка длилась долго. По крайней мере, мне так показалось. Луга кончились, начался темный ельник, где возле каменной церкви с целыми золотыми куполами сидел на земле бородатый высокий мужчина. Рядом с ним жевала траву огромная черепаха, очень похожая на ту, которая осталась в моем родном мире.

Лоцман поднялся и сразу обратил внимание на меня. Он произнес на моем родном языке:

– Здравствуй, дитя! Как ты сюда попала? Где твой Лоцман?

Гулкий голос отдавался в верхушках елок, напугав парочку ворон. Они улетели, возмущенно каркнув напоследок. Чимакум грациозно спрыгнул с коня и что-то произнес на своем гортанном языке. Лоцман повернулся к нему и ответил. Местный паренек остолбенел и с трепетом помог мне спустить с лошади. Он неловко поцеловал мою руку и отступил с поклоном.

– Здравствуй, Лоцман! Что ты ему сказал?

– Правду. Судя по Фарватеру, ты была помощницей своего Лоцмана, а таких здесь почитают. Хотя при этом местные народы бояться пришельцев из иных миров и убивают их. В чем-то они правы. Порой из волн порталов выпрыгивают ужасные чудовища. Здесь их слишком много, я не успеваю со всеми справиться. Тебе повезло, что тебя не убили. Так что же случилось с твоим Лоцманом, и почему оборван Фарватер?

Внезапно его прервал Чимакум. Он выступил вперед и выдал целую речь крайне непочтительным и требовательным тоном. Лоцман внимательно его выслушал, вздохнул и скрылся в недрах церкви. Вскоре он вышел оттуда с круглой коробкой из черного металла. Неизвестный предмет гудел и цокал. Лоцман навел его на меня и тряхнул. В голову словно ударила молния. Я отшатнулась, пытаясь не потерять остатки сознания. Лоб разрывали мелкие разряды. Чимакум заговорил. Сквозь пелену я услышала понятные слова:

– Ей больно?! Что ты делаешь?.. Эй, Мил-ла, ты как? Варайс, я не просил ее убивать…

– Мне нормально, – чужие слова рвали горло и ломали язык. – Все… хорошо.

– Слава предкам! Наконец-то ты говоришь на моем языке, – Чимакум облегченно вздохнул. В раскосых черных глазах мелькала радость. – А теперь, Варайс, можешь ее спрашивать, я разрешаю.

– Разрешаешь? – мужик расхохотался и спросил у меня. – Девочка моя, ты сама-то поняла, что ты его жена и собственность до конца жизни? Чимакум, она из других мест и явно не понимала местных обрядов. Или…

– Я догадалась. Толпа меня хотела… не знаю, что именно она хотела, но явно ничего хорошего. Он меня спасал от толпы. Только я не сразу все поняла… Но… Спасибо тебе, – я повернулась к Чимакуму. – Я очень рада, что могу тебе это сказать.

Бронзовое лицо потеряло невозмутимую чеканку. Парень широко улыбнулся, показав ровные белые зубы.

– А теперь мы внимательно тебя слушаем, – сказал Лоцман и скрестил руки на груди. Мы сели втроем кружком возле церкви. Я начала рассказ. Мне попались очень чуткие слушатели. В итоге Варайс печально покачал косматой головой и сказал:

– Жаль Санрая. Отличный был друг… И солдат. Что ж, тебя надо вернуть домой. Ты не против, муженек? – в его голосе я уловила насмешку. Чимакум же невозмутимо ответил:

– Я просто спасал. Мои родичи могли ее убить. Мы не любим чужаков.

– Мне надо на родину! Купол вот-вот рухнет.

– Да, Мил-ла, я помогу… Мы поможем, – Чимакум прищурился. Варайс кивнул:

– Не бойся, у нас есть оружие и Фарватер. Правда, я совершенно не помню, в каком мире остался Санрай. Но можно попробовать отыскать Лави. Лоцманы оставляют яркий след, когда путешествуют через порталы. Она-то точно знает!

– Надо собрать припасы и можно выступать в путь, – подытожил Чимакум.

Я прослезилась от избытка чувств. Незнакомые люди прониклись чужой бедой и были готовы бескорыстно отправиться в опасный путь. Наверно, поэтому колонисты и выжили. Они умели объединяться, несмотря на различие в языке и цвете кожи. Когда у нас есть опора, мы становимся смелее.

9 Глава. Сквозь волны порталов

Наш поход начался со слез Акокуло. Она подвывала и собирала вещи сына в поход. Видя мою растерянность, Чимакум шепнул, что так принято. Перед ответственным делом родственники должны своими причитаниями достучаться до предков, чтобы те помогли потомкам справиться с намеченным делом.

Салиши обрадовалась моему внезапному знанию их языка, но особо не удивилась. Девушка мило улыбалась и щебетала обо всем на свете, перебирая мои волосы. Она попробовала заплести мне косы, но я отказалась.

Деловитая Салиши тоже собралась с нами. Она очень сильно хотела посмотреть другие миры, а на все возражения брата ответила довольно просто и понятно: взяла лук, вышла во двор и уложила пять стрел подряд в череп у соседних ворот. Брат замолчал, у него закончились возражения.

Мы ушли пешком. Чимакума я начала побаиваться. Он хорошо умел ориентироваться в чужих мирах и уверенно пользовался Фарватером. Лоцман только иногда его поправлял. У Чимакума за поясом красовалось оружие Лоцманов. Оказывается, Варайс подарил его из своих запасов. Вот какое доверие пацан смог завоевать! Я позавидовала.

Оружие называлось лазерный пистолет. Вы наверняка такие видели! Для освоения новых миров использовали пистолеты, умеющие накапливать энергию. Серебристые пластины на рукояти ловили даже минимальный проблеск солнца и превращали его силу в тонкий и смертельно опасный луч.

Постепенно все переходы смешались. На сон мы останавливались только там, где были деревья и вода. Пустынные миры наш отряд проскакивал почти не глядя. Лави нигде не было… Она потерялась на просторах неведомого океана, который окружал миры. Порталы создавали временные проколы, которые тут же закрывались, как только последний из нас переступал невидимый порог.

Когда в одном из них на нас двинулись живые камни, Чимакум не растерялся и оттолкнул сестру в сторону. Меня же закрыл собой и гаркнул так сильно, что неведомые создания поползли обратно. В мире, где нас окружили красивые светлячки, Чимакум нахмурился и попросил поторопиться. После перехода он рассказал, что это ядовитые создания. От укуса можно увидеть предков, а опьянение длится часами.

Один из встреченных нами миров удивил холодом. У нас сразу замерзли носы и руки. Мы достали из котомок шкуры и обмотались ими буквально с ног до головы, став похожими на меховые шары. Мороз все равно пытался пробраться через любую щель. Глаза слезились, а слезы застывали сразу, царапая веки острыми гранями кристаллов. Дышать можно было лишь через тряпки, но и они застывали от влаги.

Варайс хмурился и крутился по пятачку возле скал, заметенных снегом. Чимакум внимательно слушал морозный воздух и рассерженно цокал языком. Портала не было. Из расщелины выскочил маленький паучок с красными ногами. Салиши завизжала и в секунду заложила стрелу на тетиву. Я схватила ее за руки с криками:

– Стой! Это не тот… Посмотри! Он не похож!

Паук совершенно не обращал на нас внимание. Он шустро перебирал длинными лапками и собирал жвалами снег. Получившийся снежок неведомая тварь подбросила вверх и побежала за ним. Так собаки играют с мячиками. Паук в азарте погони скрылся в расщелинах холодных скал.

– Что это была? Варайс! Ты такое раньше видел? – я не могла удержаться от вопросов.

– Не совсем… Это предок тех тварей, которые устраивают Атаки. Когда-то они так и выглядели! Это были умные и безобидные насекомые. Кто-то из наших даже приручил подобного паука… Мил-ла! Холодно! Давай потом поговорим, – взмолился Лоцман.

В этот момент Чим что-то услышал и вскинул голову:

– Тут! – он пошел вниз в сторону расщелины. – Где-то здесь следующий вход!

Он закинул Фарватер точно над пропастью. Разноцветный шнур загорелся медным цветом и пробил пространство.

– Придется прыгать… – растерянно сказал Чим и посмотрел на нас с Салиши. – Девчонки, справитесь?

– Где моя не пропадала, – горделиво фыркнула его сестра и потрепала меня по плечу. – Да и Мил-ла не трусиха. Верно?!

Не трусиха?! Я в этот момент готова была остаться здесь жить. А что? Обзаведусь паучками, буду с ним в снежки играть. До первого и последнего обморожения.

Вслух конечно я это не сказала. Воля нехотя собиралась в кулак, сопротивляясь мелкому страху. Он нашептывал страшные слова и рисовал мое распластанное тело на ледяном покрове. А над ним завывают ветры, и проносятся тысячи острых снежинок. Красиво… Но надо идти дальше! Кто, если не я, принесет домой спасительный молодильный камень?

Я кивнула и собралась уже прыгать, как Чим схватил меня за руку и притормозил:

– Подожди! Здесь нужно разогнаться и прыгнуть! А это лучше делать без меховой брони! Ребята, раздеваемся, собираемся и по одному – вперед!

Первым ушел Варайс. За ним прыгнула Салиши. У них это получилось грациозно, словно они каждый день сигают в невидимый портал, раскрывший мелкую пасть над огромной пропастью. Я опасливо посмотрела вниз.

– Мил-ла! Давай быстрее, пожалуйста! – взмолился Чим. – У меня руки стынут…

Я оглянулась. В тот момент я поняла, что такое стойкость духа. Его ладони на морозе стали почти черного цвета. Видимо, кровь уже остановилась, а парень продолжал упорно держать путеводную нить. Он знал: так нужно, так правильно. Тогда я потеряла страх. Мне было с кого брать пример! Я разбежалась и прыгнула, уже забыв про хищную пасть расщелину с острыми скалами внизу.

Первые мгновения возникло чувство промаха. Я падала вниз… А потом ноги больно ударились о землю. Я покатилась по пригорку и уткнулась в бок Салиши. Она методично растирала Варайсу лодыжку. Лоцман вопреки боевой подготовки сильно подвернул ногу при падении. А может быть он и притворялся. Уж слишком довольная улыбка скрывалась за его косматой бородой.

Чимакум приземлился изящно, упав на четыре конечности, словно кот. Я сразу кинулась к нему:

– Что у тебя с руками?!

– Обморожение… Нормально все будет, сейчас жиром смажем. Салиши! Где у нас медвежий жир?

Он храбрился и не показывал вида, но я знала, ему было больно. Еще две недели Фарватером пользовался только Лоцман, а Чим только ходил и высматривал порталы.

***

В одну из ночевок мне не спалось. Чимакум остался на страже и сидел у костра. Отблески огня играли причудливый танец на бронзовом лице с орлиным носом. Лоцман храпел на все лады. Салиши тихонько посапывала, свернувшись клубочком у его бока. Она сильно обиделась на меня. Накануне она опять хотела заплести мне косы по бокам, как полагалось замужней женщине ее рода, но я снова отказалась. Мне был милее непритязательный хвост, стянутый синей потертой ленточкой. Когда-то мне ее подарила Ирма… Как вы там, мои хорошие?..

Думы о родных и воспоминания о Санрае не давали уснуть. Я встала и подсела к Чимакуму. Он перевел на меня невозмутимый взгляд. Я не выдержала пытки тишиной и заговорила:

– Что это за странный мир? Почему солнце фиолетового цвета?

– Я не знаю. Наверно, так захотели боги, когда его создавали. Спроси Варайса. Он точно знает.

Чимакум отвернулся. Он демонстративно осматривал кромку леса, возле которого мы расположились на ночевку. Странно, здесь даже не пели птицы, не шуршали лапы шустрых зверьков.

– Мне страшно… – пожаловалась я. – Это мертвый мир.

– Ты права, здесь все вымерли… Только не спрашивай почему! – Чимакум предостерегающе поднял руку.

Я рассмеялась. Понятное дело, мои вопросы всем порядком надоели. Лоцман только глаза закатывал и шумно выдыхал, стоили мне подойти к нему и открыть рот.

– Не буду, – согласилась я и протянула руки к тлеющим уголькам. Чимакуму и Салиши нипочем местный холод. Они продолжали щеголять легкой одеждой из льняной ткани. Меховые куртки и штаны лежали в тюках. Чимакум посмотрел на меня и спросил:

– По кому ты скучаешь?

– По родным… Как они там? Живы ли…

– Мы найдем твой мир. С Лави или без нее.

Он сказал это так просто и твердо, что я ему поверила и улыбнулась. Потом он помедлил и снова спросил:

– Наверно, я неправильно задал вопрос… Ты скучаешь по любимому?..

Вопрос задел за самую нервную струну. Я поежилась, обхватила себя руками, чтобы согреться и промычала что-то совершенно нечленораздельное в ответ. Потом собралась и ответила:

– Да… Тот Лоцман… Санрай. Который погиб…

– Они не люди. Это запрещено. К тому же он умер. Почему ты грезишь о том, кого никогда не получишь?

В его глазах притаилась злость, с губ вот-вот закапает яд. Вот как я выглядела со стороны в приступе ревности! Теперь понятно, почему Лави посмеивалась над девчонкой из захолустья. То, что ее так развеселило тогда, у меня теперь вызвало жгучий стыд.

– Чимакум, ты прав как никогда… Я сама не понимаю, почему так происходит. Но сердцу не могу приказать. Оно болит.

– Прекрати кормить свою боль. Отец говорил, что раны нельзя тревожить. Тогда они зарастают. Если ты будешь постоянно сдергивать корку, то образуется язва, и от нее можно умереть.

Простые слова. Простой пример. Я зажмурилась от кристальной честности и прямоты. Плечи укрыли шкуры, служившие постелью. Все-таки племя Чимакума было крайне практичным. Парень чуть склонил голову набок и прошептал:

– Ты справишься. А я помогу. Не бойся.

Я пригрелась и уснула. Так постепенно боль утраты начала утихать, смытая слезами и правильно сказанными словами у ночного огня.

***

А еще я никогда не забуду его глаза одной тихой ночью. Я проснулась от прикосновения. Чимакум сидел у моих ног. Его рука лежала на голени. Он наклонился и поцеловал ее. У меня мурашки побежали по телу. Я охнула и поджала шкуры к щекам, пытаясь скрыть румянец. Он снял с моих ног ботинки и лег рядом. Салиши как-то проговорилась, что у их народа это знак заботы и любви.

– Я знаю, что наши законы тебе не указ… Но… С первой минуты встречи я не могу без тебя. Как дождь падает на землю, так и я хочу быть рядом. Скажи, что мне сделать, чтобы ты думала обо мне?

Тоска в черных глазах выла волками. Смоляные длинные волосы попали на мое лицо, и я непроизвольно шмыгнула носом. Сердце заходилось в бешеном стуке. Он завел руку за голову и распустил мне волосы. Странно, но именно в тот момент я почувствовала себя беззащитной и голой.

– Ты и так многое сделал…

– И?..

– Мне кажется, что я в тебя влюбилась…

Чимакум резко лег сверху, подминая под себя. Поцелуй пах полынью и солнцем. Я плохо понимала происходящее. Потом пришла боль… Да, мать говорила, что первый раз – это больно и течет кровь. Кровь священна, она навсегда скрепляет союз мужчины и женщины. Да, мы не прошли под священной ракитой, но в нашем случае свидетелями будут предки рода Чимакума. Пусть…

– Тебя стоило ждать, – бронзовое лицо выглядело уставшим. Чимакум лег рядом, пытаясь отдышаться. – Тебе больно, да?..

Глядя в зрачки, где плескалась нежность, я покачала головой: