Читать книгу: «Осколки ледяного сердца», страница 3

Я киваю.

Иду следом за женщиной, которую язык никогда не повернётся назвать мамой. Мы садимся в просторный салон автомобиля. Какое-то время просто сидим. И неловкость нарастает с каждой секундой всё сильнее. Я хочу вырваться, сказать, что это обман, но не могу даже просто пошевелиться.

– У тебя губа разбита. Что случилось? Ты помнишь хотя бы что-то?

Я отрицательно качаю головой.

– Кто-то ударил… требовали деньги. Забрали всё, что у меня было… единственное, что удалось запомнить.

– Как они выглядели? – ледяным тоном спрашивает «отец».

– Не знаю.

«Мама» сжимает мои руки. Мне бы узнать их имена, чтобы обращаться к этим людям правильно. Отца зовут Глеб – это всё, что мне известно.

– Мы обязательно всё узнаем. Мы накажем виноватых, милая! Всё будет хорошо.

Машина трогается с места.

Я смотрю на Ворона, пока он не пропадает из поля зрения.

Страх теперь колотится в каждой клеточке тела. Мне некомфортно. Тошнит от нахлынувшего разочарования. Глаза щиплет от наворачивающихся то и дело слёз. Понятия не имею, куда меня привезут сейчас. Что будет дальше?

Как оказываемся в больнице, и меня кидают из одного кабинета в другой – не запоминаю толком. В итоге врач заключает, что у меня на самом деле амнезия.

– Как скоро память восстановится, я не могу сказать. Случай очень странный. Я вижу незначительное помутнение на одном из участков мозга. Скорее всего, оно случилось из-за серьёзного удара.

Я ударилась, когда упала возле кафе. А ещё отец приложил так, что там и сотрясение могло быть. Получается, что это сыграло на руку? Рассмеялась бы, да нельзя.

– Ваша дочь обязательно поправится. Ничего серьёзного я не наблюдаю.

– Мы можем продолжить подготовку к свадьбе? Это не опасно в её состоянии? – стараясь скрыть нервное напряжение, спрашивает «отец».

– Можете, разумеется, если невеста ничего не имеет против и не будет волноваться.

– Она не будет. Я об этом позабочусь, – заключает Глеб Смоленский.

Теперь понимаю, почему Виктория сбежала от родителей. С таким отцом врагов не надо. Он не замечает подвоха, потому что торопится сплавить дочку замуж ради бизнеса. Не могу сказать этого о матери, ставшей в мгновение молчаливой. Она подозревает, что что-то не так?

– Мы можем ехать домой, Вика, – заключает «отец».

Медленно бреду следом за ним.

Даже если обман будет раскрыт, Глеб Смоленский сделает всё, чтобы этого не заметили другие.

Он обязательно постарается сделать всё.

– Я так не могу, – останавливается «мама».

– Вера, что не так? Дочь вернулась. Она не помнит нас, но всё обязательно встанет по своим местам. Успокойся ты уже.

– Мы должны сделать анализ ДНК. П-прости, – бормочет женщина. – Это действительно важно, потому что… я сомневаюсь, что это наша Вика.

– Вы хотите сделать экспресс анализ ДНК? Мы можем произвести забор необходимых материалов прямо сейчас, – заключает врач.

Так скоро? Что со мной будет, когда обман раскроется? На что мы с Вороном рассчитывали вообще? Боже!.. Кажется, я крупно вляпалась.

Глава 5

– Вера, мы можем с тобой отойти? – цедит сквозь зубы Глеб.

Они отходят в сторонку и разговаривают о чём-то, а врач пытается успокоить меня. Он говорит что-то о безболезненности процедуры, об отсутствии негативных последствий. Я почти ничего из его слов не слышу и не запоминаю. Понимаю ведь, что материнское сердце сразу разглядело подвох. Хоть мы с Викторией и похожи, но есть различия. Внимательная мать сразу заметила шрам… Её не обмануть так просто. Я думала, что у Вики только отец, а тут всё куда сложнее. И я не знаю, как выпутываться дальше. Надеюсь, что за обман меня не отправят за решётку. Могут и Ворона наказать, ведь это он «отыскал пропажу». Успею ли я найти в доме Смоленских хоть что-то, чтобы доказать их продажность? И захочу ли делать это, узнав их лучше?

– Ваши родители просто переживают. Это нормальное явление. Они испытали серьёзное потрясение, пока искали вас. Две недели немаленький срок.

Две недели? Мне казалось, что говорили о меньшем времени, но всё равно… Я – не она. И этот обман раскроется, как только придут анализы ДНК.

Не можем ведь мы с Викторией волшебным образом оказаться близняшками?

А если так? Что мне делать в такой ситуации? Я не хочу всю жизнь заменять её. Жить чужой жизнью? Что будет с ней? Она могла попасть в неприятности. А если уже мертва? Последняя мысль прошибает ледяным потом.

– Вика, тебя не расстроит, если мы всё-таки сделаем анализ? Мне бы не хотелось, чтобы твоя мама накручивала себя… – приближается ко мне Глеб.

Он заискивает перед чужими людьми, но я сильно сомневаюсь, что и раньше общался с дочерью так же любезно. Единственное, что интересует человека передо мной – личная выгода. Он мечтает поскорее выдать Вику замуж, укрепить свой бизнес. Даже её состояние волнует его меньше, чем бизнес.

– Нет. Вы можете делать всё, что посчитаете нужным. Я ничего не помню, не знаю, кто вы. Вы имеете право провести дополнительные анализы. Может быть, я не ваша дочь?

– Ну что за вздор? Конечно, наша… – выдавливает улыбку Глеб.

Мы идём в процедурную, где врач делает забор слюны и крови. Он обещает, что в течение нескольких дней анализы будут готовы, а пока «заботливые родители» везут меня домой.

Мне выделяют комнату, точнее приводят в её спальню… Виктории.

Пробегаюсь взглядом по излишествам роскоши, которая явно никому не нужна. У меня ком в горле стоит.

Всё так сумбурно.

Кажется, что проскакала галопом по незнакомым окрестностям, рухнула в месте, о котором ничего не знаю, а при этом так и не поняла, кто я такая и где нахожусь.

– Прости, что пришлось сделать анализ ДНК. Ты измученная, я понимаю, но есть некоторые сомнения. Мне бы хотелось убедиться, что поиски на самом деле следует остановить. Моё сердце рвётся на части, ведь я вижу перед собой себя в молодости, а другая часть меня терзается в сомнениях. Ты не обиделась?

– Нет. Вы имели право сделать это. Если я не ваша дочь, вам следует продолжить поиски и найти её.

Вера улыбается.

– Можно узнать ваше отчество? Мне неловко называть вас мамой. Я не помню вас, а если анализ не подтвердит наше родство…

– Это уж совсем неправильно, но я понимаю тебя, конечно. Вера Николаевна.

– Хорошо. Спасибо, что приютили меня. Может быть, мне следовало занять гостевую комнату? Если я не ваша дочь… не Виктория, то…

– Что за вздор вы обе несёте? Вика!.. Твоя мама помутилась рассудком, когда ты исчезла, не оставив даже записку, но я-то вижу, что ты наша дочь. Этот анализ сделан только для её успокоения. Вера, накорми дочь и дай ей отдохнуть нормально. Не выноси ей мозг своими причитаниями. Я пошёл к себе. Мне нужно выспаться перед важной встречей. Завтра я сообщу Андреевым, что подготовку к свадьбе можно продолжить.

Глеб уходит, и мы с Верой Николаевной остаёмся одни.

– Так похожа, как две капли… Может, я на самом деле потеряла рассудок? Ах, Вика… прости меня. Я сморозила чепуху. Пойдём, я накормлю тебя ужином. Мы отпустили всю прислугу пока… пока тебя не было. Места себе найти не могли, а ещё все они крутились под ногами.

Я послушно иду за Верой Николаевной. Понимаю чувства и сомнения матери, только мне ничуть не легче. Не хотелось бы мне обманывать её. Кажется, она любит свою дочь? Любила по крайней мере… А я не она. И когда эта правда раскроется, ей будет очень больно. Она посчитает себя преданной.

– Я не Вика, – бормочу себе под нос, отправляя в рот ложку грибного крем-супа.

– Конечно, ты она. Я не должна была заставлять тебя сомневаться. Просто ты осунулась и измучилась. Ты она. Точно, – оспаривает мои слова Вера Николаевна.

Больше мы ни о чём не говорим. Я ужинаю, принимаю душ, не обращая внимания на роскошь ванной комнаты, одеваюсь в предложенную мне пижаму, падаю на огромную кровать и пытаюсь заснуть. Да только сон не идёт. Я чувствую себя виноватой. Решив помочь Ворону, я вторглась в чужую семью. Мне не следовало этого делать, но теперь я здесь. Я мешаю людям искать свою дочь. И если отцу Вики плевать, его ли дочь рядом, то Веру Николаевну мне жаль. Надеюсь, она не возненавидит меня, когда обман раскроется? Думаю о Максиме… правильно ли было соглашаться помогать ему? Я понятия не имею, в какой аварии виновата Вика. Может, там и не было её вины? Что, если она жертва обстоятельств?

Мне не следовало прыгать с обрыва настолько необдуманно, но я уже сделала это.

Разбираться придётся по ходу дело.

Как проваливаюсь в сон, толком не замечаю, но снова вижу свою копию. Она просит помочь ей, спасти, но я совсем не понимаю, что могу сделать.

– Где ты? Как я могу помочь тебе? – спрашиваю хрипящим голосом. – Вика, не исчезай! Я хочу помочь тебе! – кричу и открываю глаза, ощущая, как всё тело бьёт лихорадочной дрожью.

– Всё хорошо, дочка. Тебе просто приснился дурной сон, – слышу уже знакомый голос. Вижу Веру Николаевну, присевшую рядом со мной на край кровати. Она поглаживает мою руку и по-доброму улыбается. – Я рядом. Я буду с тобой. Спи. Я тебя теперь не оставлю.

Как бы мне хотелось услышать такие слова от своей мамы… но она не скажет их. Уже никогда. Глубоко в душе я завидую Вике. У неё есть любящая мать. И совсем не понимаю – почему она сбежала, не предупредив ту? Разве можно мучить материнское сердце?

Веки снова смыкаются. Я засыпаю на этот раз крепко. Уже не вижу кошмаров. И надеюсь, что не увижу их снова.

Глава 6

Утро… Раньше обожала его наступление, ведь это означало, что ускользну из дома и не увижу отца. В течение всего дня не буду наблюдать, как он гробит себя. А сейчас пробирает до мозга костей. Потому что я на чужой территории. И я не могу целый день скрываться. Мне следует привести себя в порядок, узнать, что делать дальше, в конце концов.

Именно этим я и занимаюсь, буквально за волосы вытаскивая саму себя из кровати.

Умывшись и немного освежившись, я переодеваюсь в одно из платьев Вики, на котором до сих пор висела бирка. Мне не по себе, ведь ворую чужую жизнь. Однако иного выхода нет. Не сейчас. Удивительно, что у нас даже размеры совпадают. Вика чуть крупнее меня, но в целом её одежда не висит на мне мешком.

Выхожу, но понятия не имею, куда пойти, поэтому просто спускаюсь вниз.

Слышу голос Глеба… не знаю его отчества, да и пока нет нужды обращаться к нему. Я не могу разобрать его слов, поэтому инстинктивно иду на звучание. Останавливаюсь у приоткрытой двери и замираю.

– Уничтожь взятые вчера материалы и приготовь мне положительные результаты теста. Мне нужно как можно быстрее вернуться к подготовке. Свадьбу откладывать нельзя. Ещё Вера со своими сомнениями. Палки в колёса вставляет.

Закрываю рот ладонями, чтобы не вскрикнуть.

Неужели Глебу совсем нет дела до дочери? Он говорит так, словно убеждён, что я это она… А если и сомневается – ему всё равно. Только свадьба имеет значение. Что за свадьба там такая? Жених старый обрюзглый калека? Или садист? Кожа покрывается мурашками. Как бы мне хотелось сейчас встретиться с Вороном, поделиться с ним своими опасениями. Сомнения гложут душу, разрывают её на части, а я пячусь и уже скоро возвращаюсь к лестнице. Остаётся надеяться, что камер в доме нет, и Глеб не узнает, что я слышала часть его разговора. Он хочет убедить всех, что я – Вика. Больше всего в этой истории мне жаль Веру Николаевну – она на самом деле искренне переживает за свою дочь.

– Вика? Доброе утро, малышка! Как тебе спалось? – спрашивает женщина, и я оборачиваюсь на звуки её голоса. Она говорит натянуто. И ведёт себя так, словно перед ней чужой человек. Так всё и есть. Мне хотелось бы быть откровенной с ней. Однако я должна молчать. Чтобы помочь Ворону и узнать, что скрывает Глеб Самойлов. Судя по всему, не только от окружающих, но ещё и от своей жены.

– Доброе утро. Спасибо, хорошо. Не помню, когда последний раз спала нормально. Даже голова почти не болит, хотя вчера раскалывалась.

– Всё обязательно наладится, – улыбается Вера Николаевна. – Попьём чай? Папа пока не уехал на работу. Он хотел поговорить с тобой, когда ты проснёшься.

И я даже знаю, о чём именно ему хотелось поговорить. Наверняка будет снова давить, что дочь прямо сейчас должна пойти под алтарь, ведь его бизнес так сильно нуждается в финансовом подкреплении со стороны родителей жениха.

Иду следом за Верой Николаевной на кухню, сажусь за стол и тихонечко стучу по краю подушечками пальцев.

– Какой он? Мой жених? – спрашиваю я.

Чашка выскальзывает из рук Веры Николаевны, но она быстро подхватывает ту, не позволяя упасть и разбиться.

– Почему ты решила спросить об этом? Я уже сказала, что никто не станет настаивать на свадьбе, если ты пока не готова.

– Отец говорит, что это срочно. Я не могу его вспомнить. Мы с ним любим друг друга?

– Любите ли?.. Ты относилась к нему холодно, но Игорь хороший мальчик. Я не знаю, почему ты невзлюбила его, когда узнала о вашей помолвке. Вы ведь так дружили в детстве.

– Значит, его зовут Игорем? – Вера Николаевна только кивает. – А у вас есть его фотографии? Мне хотелось бы узнать о нём больше.

Конечно, я рассчитываю, что мне не придётся близко знакомиться с женихом, а уж тем более выходить за него, но всё-таки неплохо было бы узнать, что меня ждёт дальше.

– Зачем же тебе смотреть фотографии? Сегодня я договорился о встрече в ресторане. Родители Игоря очень рады, что ты вернулась домой. Они отнеслись с пониманием к временной потере памяти у тебя.

– Глеб, да что же это такое? Какая встреча? Твоя дочь только вернулась домой, а ты снова своё заладил? Если бы не твоя настойчивость, Вика бы не пропала, и всего этого не произошло. Никто не знает, через какие мучения пришлось пройти нашей девочке, а ты говоришь о свадьбе! Как ты можешь?

– Вера! Прекрати! Твоя мягкость всему виной. Если бы ты сразу не давала дочери надежд на то, что свадьбу можно отменить, она бы не сбежала.

– Я сбежала? – спрашиваю, слыша хриплое звучание собственного голоса.

– Это я бы спросил у тебя, если бы ты могла ответить. Вика, в наше время брак по расчёту – лучшее, что может быть. Думать о любви не имеет смысла, если ты будешь жить как нищенка и подбирать за мужем бутылки, когда он пьёт после работы.

Да уж… Он прям в самое сердце смотрит, говорит о моём отце.

– Ты выйдешь замуж и будешь счастлива. Игорь часто в разъездах, так что вы будете видеться редко. Вы не успеете надоесть друг другу. А если уж захочется любви, ты всегда сможешь завести себе…

– Глеб! – повышает голос Вера Николаевна. – Как ты такое можешь говорить? Может, ты себе тоже кого-то завёл? Советы такие ребёнку даёшь! У меня аж вся кожа мурашками покрылась!

Я понимаю, что обстановка накаляется, и вот-вот достигнет апогея. Мне следует как-то разрядить её, но я даже не знаю, что тут можно сказать. В семье Смоленских не всё так ладненько, как могло показаться на первый взгляд.

– Вера, ну почему ты переводишь всё на нас? Зачем искажать мои слова? Мы любим друг друга. И Вика с Игорем… они тоже полюбят друг друга. Наша малышка не давала ему шанса, но быть может, сделает это теперь? Как думаешь, получится познакомиться с ним?

Ворон упоминал, что у Вики вроде как был возлюбленный. Глеб рассчитывает, что раз я забыла возлюбленного, то должна теперь рухнуть в объятия Игоря? Может, его даже радует амнезия дочери? Хочет именно по этой причине поскорее выдать меня, то есть её, замуж?

– Вам не следует ссориться. Я отдохнула за ночь и буду рада встретиться с Игорем. Надеюсь, он адекватно воспримет наше очередное знакомство, – выдавливаю улыбку я.

Вера Николаевна и её супруг одновременно переводят свои удивлённые взгляды на меня. Вика не была такой податливой? Немудрено с такими отношениями в семье и отцом, которому наплевать на всё, кроме выгодного брака дочки. Даже результаты ДНК решил подменить, только бы убедить жену, что нашли дочь, и поскорее спихнуть её замуж. Не мужчина, а мечта прямо-таки!.. Мне хочется найти на него компромат и помочь Ворону потопить Смоленского. Глядя на него, я не вижу нормального человека, только эгоистичное чудовище. Жаль, что Вера Николаевна этого не замечает.

– Прекрасные новости. Я рад, что ты приняла верное решение. И я хочу сказать тебе, что ты не пожалеешь о своём выборе. Игорь обязательно понравится тебе, и ты поймёшь, как сильно заблуждалась в прошлом. Возможно, когда воспоминания вернутся к тебе, ты осознаешь, что чуть было не упустила настоящее счастье. Видишь, Вера? Наша дочь встала на истинный путь, – Глеб радостно насвистывает, говорит, что поехал на работу, и покидает кухню, где мы с «мамой» остаёмся одни.

Поставив передо мной кружку с ароматным чаем, Вера Николаевна присаживается напротив. Вижу, что она хочет заговорить со мной, но не решается начать, не знает – с чего.

– Вика, ты совсем не обязана этого делать. Если ты не хочешь, я возьму твоего отца на себя. Постараюсь убедить его, что это всё просто ошибка.

– Почему вы так стараетесь отговорить меня? Вы ведь сказали, что Игорь неплохой парень.

– Ты ничего не помнишь, но раньше ты говорила мне, что влюблена, что хочешь выйти замуж по любви.

Всё-таки Ворон не ошибся.

Хочется верить, что Вика сбежала с любимым, и теперь наслаждается жизнью. Как она поведёт себя, когда узнает, что я заняла её место? Мне и не страшно уже, а больше любопытно. Удивится ли она? Захочет познакомиться со мной? Или порадуется, что теперь я вместо неё выполняю желания тирана-отца? Хотелось бы мне получить ответы на эти вопросы, но пока я даже не знаю – жива ли она. В порядке ли?

– Если и так, то я не помню человека, в которого была влюблена. Что, если это он сделал со мной? Предал и выбросил на улицу? Я могла потерять память из-за него?

Вера Николаевна глубоко задумывается, а потом возвращает взгляд ко мне и в нём появляется что-то новое. Трезвость? Женщина словно нашла зацепку, ухватилась за неё и теперь тоже верит, что её дочь вернулась.

– Это могло случиться. Я как-то не думала об этом, но такая вероятность действительно существует. Бедная, бедная моя девочка.

Судя по обстановке в особняке – очень даже богатая, но…

…не я.

– Не следует жалеть меня. Всё в порядке. Надеюсь, я вспомню всё, а пока мне просто следует взять себя в руки и подготовиться к знакомству с женихом.

Вера Николаевна молчит. Её глаза вдруг округляются, словно она подумала в это мгновение о чём-то не самом приятном. Мысль поразила её.

– А если это он? Тот парень, что получил вознаграждение, вернув нам тебя? Максим? Если это он был твоим возлюбленным, причинил тебе боль, а потом решил вернуть и получить выгоду?

Сердце учащает биение. Если Вера Николаевна продолжит думать в направлении выдуманной теории, то поделится с мужем, а тот попытается копнуть под Ворона.

– Нет! Это точно не он. Он нашёл меня на обочине, защитил от хулиганов, и был очень добр ко мне. Хотелось бы снова встретиться с ним и поговорить.

– А если он нашёл тебя после того, как мучил, и ты сбежала от него?

Вера Николаевна, никудышный из вас Холмс!

Так и хочется сказать, но мне теперь нужно как-то выкручиваться, чтобы оправдать Максима. Уже жалею, что поделилась такими предположениями. Думала, что успокою «маму», а на деле только пробудила её фантазию.

Глава 7

Когда Ворон выйдет на связь? Не объявится ли раньше этого времени настоящая Вика? Вопросы разрывают сознание. По поводу теста ДНК я больше не беспокоюсь, ведь чтобы ускорить приближение свадьбы, папаша даже его постарался подделать. Как ему спится ночами? Спокойно? Надеюсь, что он видит кошмары и просыпается в холодном поту. Хоть что-то должно ведь мучить такого человека!.. Страшно, что у него может совсем не быть совести.

– Вика, ты готова? – стучится в комнату Вера Николаевна, но дверь не открывает.

– Да. Вы можете войти.

Мне пришлось надевать тёмно-синее вечернее платье Вики. Повезло, что большинство нарядов висят в её шкафу с биркой. Мне бы не хотелось донашивать за ней одежду. Хоть на шпильках держаться крайне непривычно, а утюжком для волос едва научилась пользоваться, но в целом мой образ шикарен. Я смотрела на фотографии Вики, стараясь повторить её макияж и причёску. И если нас сейчас поставить рядом, то практически не отличишь, кто из нас кто.

– Какая же ты красавица, – дрожащим голосом говорит Вера Николаевна, выдавливая из себя улыбку.

– Спасибо. Мы поедем в ресторан уже сейчас? Я немного волнуюсь, как Игорь воспримет меня, ведь он всё помнит, а я – нет. Я обижала его? Мне важно знать, как я относилась к нему. Наверное, мне следует попросить у него прощения?

– Ну что ты!.. Ты не обижала… – Вера Николаевна меняется в лице: – Если только совсем чуть-чуть. Уверена, что Игорь войдёт в положение, как и его родители. Папа всё объяснил им. Ты уверена, что хочешь этого знакомства?

«Мама» так старается заставить меня отказаться от идеи знакомиться с женихом. Что же с ним не так? Мне уже страшно даже представлять, каким он может оказаться. Только киваю в ответ на поставленный мне вопрос. Глеб не оставит меня в покое, пока не встречусь с Игорем и не продолжу подготовку к свадьбе. До неё я обязана покончить со всем и сбежать от тирана-папаши.

– Мы поедем на такси. Папа не успевает приехать за нами, а водитель застрял в пробке на другом конце города.

– Ничего страшного. Я не придирчивая, – выдавливаю улыбку я.

От решительности и смелости не остаётся следа, когда я беру клатч и иду следом за Верой Николаевной. Такси уже ждёт нас у ворот, и сердце начинает биться чаще, когда я понимаю, что за рулём сидит Ворон. Солнцезащитные очки ничуть не меняют его внешности и не скрывают от меня. Руки трясутся, и мне хочется сесть вперёд, но Вера Николаевна останавливает, говорит, что мне удобнее будет сидеть рядом с ней. Почему она решает за меня?..

– Боюсь, меня укачает на заднем сиденье, – жалуюсь я.

– Ничего не изменилось, – с улыбкой бормочет самой себе Вера Николаевна, но тут же спешит дополнить: – Ты и раньше всегда вредничала, но если тебя не смущает сидеть рядом с чужим человеком, хорошо.

– Меня не смущает, спасибо.

Понимаю, что пока мы не сели в машину, мне нужно хоть как-то выиграть время, поэтому не нахожу ничего лучше, как проехаться по заезженной теме.

– Вера Николаевна, простите, пожалуйста, мне очень неловко обращаться к вам с такой просьбой, но у меня потягивает живот. Вот вышла на улицу, и стало усиливаться. Если у вас есть средства для гигиены… прокладки, то вы бы не могли взять пару штук на всякий случай? Плохо будет попасть в курьёзную ситуацию в ресторане, если это потягивание – предвестник менструации.

Женщина хмурится, но быстро смягчается.

– Ты не должна стесняться говорить мне о таком. Может, лучше вернуться домой и сделать всё сейчас на всякий случай?

– Нет-нет. Это некомфортно, но на всякий случай в сумочке должно быть спасительное средство.

– Сейчас принесу. Ты тогда пока садись в машину. Или может… сходишь со мной?

– Я лучше посижу. Боюсь, что забыла, как ходить на таких каблуках, и пятки быстро стираются.

Вера Николаевна уходит, а я ныряю в салон автомобиля. Ворон смеётся. Он просто утопает в истерическом смехе.

– У нас немного времени, может, скажешь, что мне делать дальше? Сейчас меня везут на знакомство с женихом.

– Я в курсе, – отсмеявшись, отвечает мужчина. Он достаёт из бардачка телефон и протягивает мне. – Спрячь в сумочке. Это твоё новое средство связи. Звони мне, когда уверена, что никто посторонний нас не услышит, и мы сможем обсудить всё. Договорились?

– Конечно. А сейчас ты ничего не хочешь мне сказать?

Ворон смотрит на меня, но глаз его не вижу, поэтому не могу понять эмоции.

– Хочу сказать то, во что и сам не верю – я за тебя волновался.

– Надо же, приятные новости. Ты даже не представляешь, во что я вляпалась. Они сделали тест ДНК, но Глеб попросил подделать его. Он спит и видит, как поскорее отдать Вику замуж, даже если она фальшивая. Вера Николаевна переживает за дочь и…

– Тест ДНК? Почему? Усомнились?

– Говорю же – Вера Николаевна переживает за свою дочь. Она любящая мать, поэтому чувствует, что я – не она. Идёт! – замечаю женщину в зеркале и стараюсь успокоиться. – Что я должна искать?

– Мы поговорим обо всём по телефону. Постарайся спрятать его так, чтобы никто не обнаружил. Сим-карта оформлена на меня, поэтому никто не сможет получить распечатку. Тебе наверняка купят новый для обыденных нужд, с него не звони.

Ворон замолкает. Он выходит из машины и галантно открывает Вере Николаевне дверцу. Он пытается чуть сгладить напряжение, но оно нарастает всё сильнее. У меня кровь в венах кипит. Мне хочется уехать вместе с Вороном и больше никогда не возвращаться в дом, где я абсолютно чужая. Страшно, что обман раскроется, но с другой стороны – я уже в это влипла по самые уши. И к родному отцу возвращаться нет совершенно никакого желания. Если Ворон пообещал, что поможет мне устроиться в жизни, он сделает это. Нужно просто набраться терпения.

До ресторана мы едем в молчании. Я просто смотрю в окно на город, в котором не была. Такие пробки… не проще ли было воспользоваться метро? Ловлю себя на мысли, что ни разу не ездила на метро. Только в фильмах видела и новостных репортажах. Говорят, что это то ещё удовольствие, но мне было бы интересно попробовать.

Вскоре автомобиль останавливается у ресторана с переливающейся вывеской. Ворон помогает выйти сначала Вере Николаевне, а потом мне, сжимая мою руку всего на несколько мгновений. Этого недостаточно, я не хочу, чтобы он отпускал. Не вижу его взгляд, но чувствую тревогу. Сердце колотится, однако нам нельзя вызывать подозрений. Приходится разорвать контакт и снова окунуться в леденящую душу пустоту.

Вера Николаевна ведёт меня в ресторан, придерживает за руку, когда поднимаемся по лестнице, а я снова чувствую себя чужой. Хоть Ворона и не знаю толком, он хотел меня убить, а всё равно с ним было как-то привычнее, что ли? Смотрю в сторону его автомобиля последний раз, пока швейцар открывает перед нам дверь, а потом скрываюсь в чересчур помпезной обстановке. Мне не нравится окружение. Не нравится всё, что связано с богатством. Если бы у меня было денег в достатке, я не тратила бы их на ужин в таком месте. Здесь всё кричит о комфорте, но зачем переплачивать, если подадут то, что ты можешь приготовить дома гораздо дешевле? Лучше бы устроили ужин в доме… Я бы даже помогла Вере Николаевне приготовить. Интересно, готовила ли Вика? Помогала ли она своей матери?

– Все уже собрались. Ты главное не нервничай, – шепчет в мою сторону «мама».

Не могу не нервничать. Боюсь оступиться и растянуться на ковровых дорожках, коими выстелен весь пол в этом месте. Роскошно одетые люди сидят за столиками, выдерживая осанку. Они умеют правильно держать столовые приборы и ведут себя, как аристократы. Я не вписываюсь в их круги. Мы приближаемся к столику, где сидят Глеб и родители Игоря. Пока они спинами к нам. Самого Игоря не вижу.

Мимо нас буквально проносится мужчина, приближается к столику и пожимает руку моему «отцу».

– Простите, опоздал. Вика ещё не?..

– Здравствуйте, – говорит Вера Николаевна.

Игорь оборачивается в мою сторону, и наши взгляды скрещиваются. Он смотрит на меня, и кажется, что у него вот-вот отвиснет челюсть. Выглядит он шикарно – ничего не скажешь. Я думала, что он некрасив, болен или что-то ещё, но эти мысли мгновенно выветриваются из головы. Похож на того самого принца, которых описывают в книгах. Светлые русые волосы с лёгким медовым отливом аккуратно уложены, черты лица идеальные – не придерёшься. Ямочки на щеках, очаровательная улыбка и голубые, как небосвод в ясный день, глаза. Ловлю себя на мысли, что с любопытством не просто разглядываю жениха Вики, но и пожираю его взглядом. Кажется, что даже весь мир в это мгновение отходит на задний план, а время останавливается. Мы с ним одни в огромном бальном зале. Он вот-вот возьмёт меня за руку и закружит в танце. Игорь смотрит на меня точно так же. Он поглощает меня, пытается изучить каждую чёрточку лица. Стоп! Это я его вижу впервые в жизни, а он уже сотню раз встречался с Викой.

– Здравствуйте, – выдавливаю я, нарушая неловкое молчание.

– Игорь, ну что же ты стоишь? Помоги невесте занять своё место, – подталкивает мать мужчины.

Брюнетка со жгучим насыщенным цветом волос и карими глазами кажется мне милой. Она выглядит немного старше Веры Николаевны, но при этом всё равно молодо. Дорогой макияж, строгий наряд, волосы собраны в пучок. Жемчужное украшение на груди добавляет ей шарма, совсем как вишенка на торте.

Игорь выходит из оцепенения и помогает мне занять место за столиком.

– Меня зовут Светлана Дмитриевна. Ты совсем не помнишь нас, Вика? – спрашивает женщина, глядя на меня с сочувствием.

Отрицательно качаю головой.

– Мой муж и отец Игоря, Степан Андреевич.

Смотрю на мужчину и отвечаю ему улыбкой. Он выше Глеба, идеального телосложения. Сын явно пошёл в своего отца, потому что Степан Андреевич блондин с синими глазами. Стараюсь не заострять на его внешности внимания и просто нелепо улыбаюсь.

– И конечно, наш сын Игорь. Игорюш, ну ты чего дар речи потерял, словно впервые видишь свою невесту? Поухаживай за ней как-то.

Игорь кашляет, прочищая горло:

– Мне приятно снова познакомиться с тобой, Вика. Надеюсь, ты вспомнишь всё в ближайшее время.

– Хотелось бы верить в это, – бормочу я.

Если при первом взгляде на Игоря я была очарована им, то теперь пелена спадает. Что-то внутри ёкает. Он смотрит на меня странно, словно тоже замечает наши различия с Викой. Были ли они близки? Судя по всему, нет, раз она так сильно противилась и не желала выходить замуж. Доставит ли Игорь проблем? Или обрадуется потере памяти у невесты? Ох… Как всё непросто. Голова раскалывается.

– Может быть, сделаем заказ, чтобы немного расслабиться? – предлагает Глеб. – Можно выпить вина за знакомство? Вижу, молодые влюбляются друг в друга снова?

Светлана Дмитриевна радости отца Вики не разделяет. Она словно и сама против такого брака. А может, Игорь тоже не хочет жениться на Вике? Смотрю на него, но парень отвечает мне тёплой улыбкой. Глядит с нежностью, будто на самом деле влюблён.

Ладно… Знакомство состоялось, и пока всё вроде бы не так плохо. Посмотрим, как всё сложится дальше.