Читать книгу: «Тайны великой академии. II том. Молчание подданных», страница 22

Глава

17

Запрещённый приём

Погрузившись глубоко в свои мысли, Дарим сидел на кровати в собственной комнате, опершись локтями о колени. Перед ним стоял Роберт и поникшим голосом пересказывал детали последнего сражения с его точки зрения.

– Я виноват перед тобой, – заключил маг под конец.

– За что же это? – Дарим усмехнулся и поднял глаза на Роберта.

– Я мог бы победить, если бы не сомневался и ударил по Эмме. Иладар был ранен, мне было под силу его прикончить.

– Во-первых, я так не думаю. У этого засранца наверняка был какой-нибудь козырь в рукаве. А по поводу Эммы… У каждого могут быть свои причины поступать тем или иным образом. Я и сам ни раз подвергался влиянию сомнений или других переживаний, которые мешали в бою. И вообще, не стоит переживать из-за Иладара. Я с ним разберусь, если он всё-таки сможет дойти до финала.

Дарим был так спокоен, поскольку на момент сражения, как и после него, одна из его копий находилась рядом с судьями. Роберт использовал усовершенствованную версию кольца внутреннего ветра, запрещённого заклинания, сделав из него оружие с куда более широкой областью поражения. Даже если бы юноше удалось одержать верх в том неравном противостоянии, победу бы ему не засчитали. Иладар обратился к судьям после боя и потребовал немедленной дисквалификации Роберта за нарушение правил, но ему ответили, мол, он и так вылетел, чего ещё с него взять.

Дарим собирался обсудить с Робертом ещё несколько тем, как вдруг увидел своей копией Вильяма, который завалился в одну из множества пустующих комнат общежитий и сел на запылившийся стул.

– Как бы там ни было, не вини себя, – Дарим поднялся на ноги и похлопал Роберта по плечу. – Ты как минимум разломал Иладару куклу, так что сегодня ночью вместо сна его будет ждать конструкторский подвиг.

– Хорошо, – Роберт слабо кивнул, после чего Дарим исчез.

Вильям поднял на юношу свой проницательный взгляд, после чего выдержал несколько секунд молчания.

– Добрый вечер, Дарим.

– Добрый, – Дарим быстро кивнул и сел на кровать напротив мужчины. – Что ты хотел?

– Ты в кой-то веке показал столице перенос маны. Это похвально. Однако я, как и многие, с ноткой раздражения отметил, что ты сильно сдерживался в его использовании.

– Это проблема? – Дарим слегка нахмурил брови. – Я победил и это главное, разве не так?

– Так-то оно так, – Вильям медленно выдохнул. – Но есть одна маленькая проблемка. Видишь ли, свою главную задачу ты понял верно – победить на турнире. И с этим, пока, всё в порядке. Но вот второстепенную свою задачу ты явно упустил.

Дарим молчал, стараясь не хмуриться сильнее. Выходило плохо.

– Если вкратце, то данный турнир – это демонстрация двумя сторонами грядущего конфликта боевых навыков своих сильнейших фигур. То, что ты дойдёшь до финала, уже почти гарантированно. Но нам нужно, чтобы к тому моменту вся столица трепетала при упоминании твоего имени, содрогаясь перед твоей неописуемой мощью. Очень многие фракции ещё не определились с тем, кого поддержать в случае восстания, однако могу тебя заверить, пока для них Иладар выглядит куда более перспективным вариантом, нежели чем ты. Он не сдерживается и каждый раз стирает своих противников с лица земли. Ты же, наоборот, раскрываешь свои способности по мере необходимости и осторожничаешь. По этой причине, Дарим, заклинаю тебя, в следующем бою дерись в полную силу. Плевать, что Иладар будет иметь о переносе маны полное представление. Начало восстания после вашей дуэли – лишь один из возможных сценариев развития событий. Очень вероятно, что всё закончится раньше. Поэтому нам нужны сторонники уже сейчас. Да, нас поддержит часть народа, стража Академии и Вечный нарцисс, но этого попросту мало.

– Вот как, – Дарим задумчиво посмотрел на потолок. – Вам ведь известно, с кем мы будем сражаться дальше?

– Да. Следующий противник – это твой бывший товарищ по команде.

– Людвиг? – Дарим с трудом сдержал раздражение. – И ты хочешь, чтобы я размазал его по арене, дабы показать всем, какой силой обладаю? Чтобы я использовал его как тренировочный манекен?

– Я знал, что ты так отреагируешь, поэтому подготовился, – Вильям встал и открыл дверь. За ней стоял Людвиг. Здоровяк молча зашёл в комнату и встал рядом с королевским слугой. – Пойми, Дарим, речь идёт не о твоём желании или принципах. Речь идёт о восстании. Каждый, выбирая сторону, делает ставку на того или иного предводителя. И цена в случае проигрыша – жизнь. Человеку нужны очень веские доводы, чтобы выбрать посредника, который в будущем определит, жить ему или умереть.

Дарим некоторое время молча изучал взглядом Вильяма, после чего вздохнул и посмотрел на Людвига:

– Ну, а ты что скажешь? И вообще, когда вы познакомиться успели?

– Вильям пришёл ко мне в комнату и всё объяснил, – Людвиг пожал плечами. – Сперва я ему не поверил, но его иллюзии и необъяснимое всезнание оказались весьма убедительны. Что же касается завтрашнего сражения – я полностью согласен с Вильямом. Нам нужны союзники. И если для этого нужно, чтобы ты прилюдно порубил меня на кубики, я, так и быть, потерплю.

– О, и кстати, – Вильям поднял указательный палец вверх, сигнализируя о том, что он что-то вспомнил, – есть отличный показатель того, как много у тебя союзников. Это количество твоих недоброжелателей, в особенности тех, которые совершают на тебя покушения. Иладара за весь турнир попытались убить уже шесть раз. Тебя же пока только один.

– Это когда… – Дарим задумался, но быстро понял, о чём идёт речь. – Когда я вдруг разболелся. То-то я думал, что это как-то странно.

– Убийца не пошёл против тебя в открытую и решил отравить. Из выбора ядов он прибегнул к тем, которые имеют длительное воздействие, дабы не вызвать переполох после твоей смерти, но не учёл, что ты наполовину северянин, а они сами по себе имеют крайне крепкое здоровье, так ещё вдобавок, обладают природной устойчивостью к ядам.

– Хорошо, господа, я вас понял, – Дарим вздохнул и почесал подбородок. – Мне нужно поразмыслить надо всем, что вы мне только что сказали.

– Думай столько, сколько тебе нужно, – Вильям поднялся со стула и направился к выходу. – Главное поступи так, чтобы потом не жалеть.

После этих слов Дарим вновь очутился в своей комнате и вернулся к разговору с Робертом, после которого юноши разошлись и легли спать.

На следующий день Дарим в очередной раз оказался на главной арене Академии, удивляясь, что с каждым разом людей становится всё больше и больше, хоть мест всем не хватало ещё в первый день. Помимо него на песке стояло ещё семь человек. Рядом с Иладаром, у которого за ночь выросли большие мешки под покрасневшими глазами, стояла человекоподобная кукла со следами ремонта.

Как и говорил Вильям, ректор объявил, что в шестом этапе каждому дуэту придётся разделиться и сразиться со своим бывшим товарищем по команде. Зрители были взбудоражены данным известием, однако студенты, судя по реакции, были заранее в курсе.

Участником первого сражения, как и всегда, стал Дарим. Он внимательным взглядом изучал присутствующих зрителей, ища среди них знакомые лица и ожидая, пока посторонние покинут арену. Среди студентов ходили слухи, что на этот поединок решил прийти отец Людвига, но обнаружить его блуждающим взглядом Дариму не удалось.

– Так что ты в итоге решил? – Людвиг встал рядом с ним и опёрся о молот.

– Я сделаю то, что должен.

Людвиг хотел спросить ещё что-то, но организаторы попросили его занять исходную позицию и приготовиться к бою.

– Дарим Эшфорд против Людвига Клавеля! – во всеуслышание объявил ректор.

Дарим закрыл глаза и глубоко вдохнул. Звуки приглушились, время вокруг словно замедлило свой неостановимый шаг. В тот миг для Дарима существовал только он сам, его копии и Людвиг.

– Начали! – прокашлявшись, крикнул судья.

В следующий же миг Дарим, покрытый оранжевыми символами, оказался рядом с Людвигом и начал рубить так быстро, как только мог. Десять копий неостановимо взмахивали мечом, чтобы в последний момент их создатель менялся с ними местами для удара. Не прошло и двух секунду, как Людвиг успел с ног до головы покрыться кровавыми пятнами разных размеров. Эллирийская сталь впивалась в слабый металл, словно голодный хищник в свежую плоть. Хоть здоровяк и продолжал стоять на ногах, его раны уже давно были не совместимы с жизнью. Дарим всегда недолюбливал сумасшедших, которые на тренировочных боях издевались над побеждённым соперником вместо того, чтобы добить его и забрать заслуженную победу. Проблема была лишь в том, что, как и сказал Вильям, восстанию нужны были союзники. И раз был всего один способ, как можно было убедить людей встать на нужную сторону, Дарим не был против им воспользоваться.

Размышления, по ощущению, заняли у него несколько секунд, но для всех остальных прошёл лишь миг. Сразу после этого Дарим создал ещё пять копий и нанёс по Людвигу несколько десятков рубящих ударов, которые уже начали отрывать от бедолаги куски плоти. Благо, что здоровяк давно умер от болевого шока, вследствие чего не кричал и не мучился. Когда Дарим решил, что показал достаточно, он нанёс последний удар с широким размахом, срубив голову Людвига с могучей шеи. Мощное израненное тело свалилось на липкий от крови песок, начав разливать вокруг себя небольшое бардовое пятно.

Толпа начала свои аплодисменты крайне неуверенно, но отделавшись от шока, стала оглушительно громко вопить. Дарим быстро отвернулся от трупа Людвига и посмотрел на места для знати, отделённые от всех остальных небольшой стеной. Именно там восседал король Кеннет, который взирал на поединок, оперев свою голову о большой кулак. Дарим встретился со своим правителем взглядом и не отрываясь смотрел на него в течение нескольких секунд, после чего развернулся и зашагал к судьям, чтобы поскорее переродиться и избавиться от крови Людвига на своей броне.

Вскоре оба студента растворились в голубом свечении и появились вновь в центре арены. Дарим хотел было быстрым шагом направиться на выход, однако был пойман Людвигом за кисть, после чего здоровяк поднял его руку вверх, давая всем присутствующим понять, что он полностью признаёт за своим соперником заработанную победу. Подобное зрелище вызвало у зрителей неподдельное восхищение, а затем и дружные аплодисменты.

– Получается, мы со своей задачей справились? – Дарим старался перекричать гам, стоящий на арене.

– Время покажет, – Людвигу это тоже давалось с трудом, несмотря на мощный голос.

* * *

Участниками следующего поединка стали Виолетта Плат и Люций Рейсол. Эта парочка уже успела хорошо запомниться зрителям, которые с неподдельным интересом наблюдали за каждой их ссорой и словесной перепалкой. Тот день не стал исключением из правил – стоило магам выйти на арену, как они стали громко оскорблять друг друга и непристойно шутить.

– [Шуты, а не маги,] – Иладар недовольно бурчал, скрестив руки на груди.

– [Они всегда такими были,] – неизменно отзывался внутренний голос Капеллы. – [Кстати, что теперь можешь сказать про способности Дарима?]

– [Крайне неудобный противник. Но, как и у всех, у него должно быть слабое место. И мы его найдём.]

Тем временем поединок Виолетты и Люция стартовал. Оба мага совершенно не сдерживались в своих атаках, а также выражениях, которыми соперники сопровождали свои заклинания. Сражение могло бы стать невероятно зрелищным и увлекательным, но уже спустя десяток секунд всё загородил вездесущий пар, вызванный столкновением пламени и льда. Люций и Виолетта до этого ни раз становились противниками в тренировочных боях и, надо сказать, девушка практически всегда выходила из них победителем. Вот только сражаться наедине и под взором сотни зрителей – это совершенно разные вещи.

Вначале Виолетта, как и всегда, сильно теснила своего оппонента, но прикончить его всё никак не удавалось. Когда же девушка немного выдохлась и ослабила натиск, Люций покрыл себя ревущим пламенем наперевес с трещащий молнией и перешёл в контратаку, которая увенчалась успехом – противник получил несколько сильных ожогов.

В самом конце, когда оба мага истощили свои запасы маны, Люций и Виолетта стали обмениваться сравнительно слабыми заклинаниями с маленьким радиусом поражения. Увернувшись от очередного ледяного кристалла, юноша призвал малый огненный столп. Виолетта, не угадав место появления заклинания, угодила в самый его центр. Голодное яркое пламя вмиг поглотило девушку, положив конец в этом сражении.

После перерождения Виолетта обессиленно упала на колени – затяжные бои всегда давались ей тяжело. Люций подошёл к ней и протянул свою руку.

– Не трогай меня! – рявкнула Виолетта и отбила предложенную руку. Люций непонимающе смотрел на подругу, которая медленно подняла на него заплаканные глаза. Виолетта быстрым движением вытерла глаза рукавом своей шубы, после чего встала и побежала к выходу с арены. Люций, немного постояв в нерешительности, погнался за ней.

– Кхм, – ректор постарался сходу придумать, как развеять неловкое окончание поединка. – Продолжим. Я приглашаю на эту арену участников следующего поединка!

Мариус и Семунд в скором времени уже стояли друг напротив друга и готовились к бою. Юноши о чём-то беседовали, но с мест Иладара этого было не слышно.

– [Ты не хочешь пойти поискать Виолетту?] – как бы невзначай спросила Капелла.

– [Люций уже работает над этим. Мне нужно сосредоточиться на Мариусе, завтра он станет нашим противником.]

– [Как скажешь,] – в интонации Капеллы, явно неслучайно, промелькнули нотки недовольства, но Иладар это проигнорировал.

– Семунд из Сиреневой розы против Мариуса Хилла! – в очередной раз надрывая горло, провозгласил ректор. Вскоре после этого начался и сам поединок.

Безусловно, Мариус был явным фаворитом в этом противостоянии, однако Семунд оказался далеко не так прост. Северянин был невероятно вынослив, а его крайне внушительные для воина объёмы маны безустанно питали защитное фиолетовое покрытие. В Семунда из раза в раз били каменные шипы, булыжники, столбы, твёрдая порода неоднократно пыталась обвить всё его тело, чтобы обездвижить, но ему всё было не по чём. Даже когда Мариус попытался раздавить своего противника двумя большими частями арены, северянин спокойно выбрался из западни и продолжил свои тщетные попытки добраться до мага.

Когда маг земли выдохся после очередной расточительной атаки, Семунд рванул в его сторону со всех сил, но внезапно песок под его ногами разошёлся в две разные стороны, обнажая под собой жуткого вида ловушку. Это была большая каменная яма в форме человеческого рта со множеством каменных зубов внутри. Исполинская пасть с грохотом закрылась, скрывая внутри себя Семунда. Зрители, переживая, ухнули.

На некоторое время звуки сражения стихли. Кто-то из присутствующих начал преждевременно хлопать, большинство хотело его поддержать, но в тот же миг из центра закрытой пасти ударил окровавленный кулак, покрытый слабо мерцающими фиолетовыми символами. Семунд с большим трудом начал выбираться из каменной западни. Мариус попытался ему помешать, но сотворённые заклинания оказались слишком слабы, чтобы нанести северянину хоть какой-то вред – у мага осталось слишком мало маны.

Когда Семунд встал ногами на песок, он поднял свой взгляд на Мариуса. Слипшиеся от крови волосы налезали на лицо, частично скрывая глаза. Юноши не были друг другу врагами. Они оба готовы были любой ценой поддержать восстание, однако следующим соперником должен был стать Иладар Миллиган. Студенты между собой решили, что на этот поединок попадёт сильнейших из них. Именно поэтому Семунд в очередной раз схватился за свою булаву и побежал в сторону Мариуса.

Маг земли набрал в груди побольше воздуха и сотворил очередное заклинание. Поначалу место имела лишь тишина, но затем на всю арену обрушился самый настоящий град каменных осколков. С одной стороны, по отдельности снаряды не наносили Семунду особого вреда, с другой, по нему каждую секунду ударяло в районе пяти штук. Северянин сильно замедлился в своём продвижении, а затем и вовсе был вынужден остановиться. Атака Мариуса же тем временем только набирала обороты – булыжники стали сыпаться с небес вдвое чаще. Зрелище было завораживающим и жутким, но не могло длиться вечно. В какой-то момент Мариус ощутил, что его запасы маны иссякают и он остановился, чтобы не свалиться в обморок. Небольшие клубы пыли, поднятые градом камней, скрывали Семунда. Мариус создал слабенький поток ветра, который быстро очистил арену. Северянин, пронзённый множеством осколков, лежал на песке без единого движения. Толпа стала хлопать и свистеть, а Мариус медленно поплёлся к судьям.

После перерождения Семунд тут же упал на колени и ударил кулаком в песок. Трудно было сказать наверняка, но, судя по движению губ, он грязно выругался. Мариус подошёл к своему противнику и протянул руку.

– Вставай. Ты слишком хорошо себя показал, чтобы стоять теперь на коленях.

Семунд кинул на него свой взор и некоторое время не отвечал. Видимо, пытался понять, не измывается ли маг над ним. В конечном счёте северянин глубоко вздохнул, взялся за протянутую руку и встал на ноги.

– [Вот и определился наш следующий противник,] – резюмировала Капелла, после чего продолжила мысленно напевать простенькую мелодию.

– [Не торопи события. Сейчас у нас другой соперник.]

– Я приглашаю на эту арену следующих участников поединка! – объявил ректор, но немного замялся. – После того, как мы тут приберёмся, конечно.

– О, не переживайте, я вам помогу, – Мариус приветливо кивнул, подходя к ректору Рою.

Через некоторое время арена была приведена в пригодное для сражения состояние. Зрители, успевшие заскучать, с предвкушением скандировали имена участников грядущего поединка. Тем временем ректор решил удовлетворить их нетерпение и повысил голос:

– Иладар Миллиган против Эммы Кларк!

Правда, объявления было практически не слышно. Услышав имя своего кумира, зрители стали вопить, что было мочи. Капелла, стоящая чуть позади Иладара, крутила суставами куклы, в очередной раз проверяя, удалось ли им устранить все поломки и неисправности. Её брат же в это время со скучающим видом смотрел по сторонам. Эмма явно нервничала. Девушка часто дышала, её руки слегка дрожали, она переминалась с ноги на ногу и не знала, куда себя деть.

– Начали! – раздался пронзительный крик судьи.

Капелла в ту же секунду применила поток ветра, который понёс тело куклы по широкой дуге, дабы зайти Эмме в спину. Механический сустав скрипнул, после чего исторг из себя широкую волну огня, многократно ускоренную ветром. Иладар же тем временем сотворил каменную стену, которая, постоянно виляя, на огромной скорости приблизилась к невысокой девушке. Благо, Эмме не нужно было много времени, дабы создать пять шаровых молний, после чего легко уйти от удара, переместившись на одно из своих заклинаний. Толпа, не находя себе место, гудела, заглушая собой даже рёв начавшегося боя.

Эмма решила не терять инициативу. Каждая из шаровых молний вдруг замерла в воздухе, слегка потускнела и сжалась, а затем поразила всё вокруг себя мощнейшим разрядом. Под ударом оказался каждый миллиметр арены. Капелла и Иладар закрылись от атаки, спрятав себя внутри каплевидных камней.

– [Если так подумать, то она, как противник, очень напоминает Дарима,] – задумался Иладар.

– [И впрямь. Разве что шаровые молнии видно, а вот копии – нет.]

– [Верно. Тем не менее, поняв, как бороться с Эммой, мы сможем прийти и к победе над Даримом. Слушай мой план.]

Через несколько секунд каменные укрытия раскололись, после чего Миллиганы тут же начали комбинированную атаку. Кукла Капеллы ударила по Эмме стрелой молнии, которая на нечеловеческой скорости понеслась к своей цели. Иладар же тем временем сосредоточился и создал под каждой из шаровых молний столп огня. Эмма, побледнев, поняла, что увернуться привычным способом ей не получится, поэтому она попыталась уйти от стрелы, но оказалась слишком медленной для этого. Снаряд поразил девушку, разразившись оглушающим грохотом на всю арену. Эмма умерла моментально, её шаровые молнии развеялись лишь спустя несколько секунд. Толпа в очередной раз взорвалась аплодисментами:

– Иладар! Иладар! Иладар!

Миллиганы молча направились к судьям для подтверждения боеготовности. После перерождения Эмма выглядела подавлено. Девушка посмотрела Иладару в глаза, после чего сдержанно кивнула.

– Ты хорошо показала себя в этом турнире, – кивнул Иладар в ответ. – Не переживай, дальше мы справимся сами.

На этом шестой этап турнира выпускников был завершён. Участникам и зрителям, как и раньше, полагался заслуженный отдых.

* * *

Поздним вечером, переходящим в ночь, Дарим сидел в своей комнате с закрытыми глазами и внимательно слушал сразу несколько диалогов через невидимые копии. В основном предмет разговора можно было предопределить ещё до того, как кто-то успеет заговорить, ведь в те дни вся столица только и делала, что обсуждала турнир.

Параллельно с этим Дарим следил одновременно за великим множеством мест. Кто-то мог бы сказать, что подобное разделение крайне негативно влияет на качество разведки, но, как сказал однажды Сервиан, у юноши был настоящий талант в плане управления переносом маны. Именно по этой причине, когда одна из копий увидела, что в комнату Мариуса едва слышно зашла невысокая фигура, Дарим отреагировал мгновенно, очутившись прямо перед нарушителем спокойствия. Как ни удивительно, им оказался Йоран Забияка. Северянин, блеснув коротким лезвием в свете луны, спрятал руку с кинжалом за спину.

– А, Эшфорд. Не знал, что вы с Мариусом разделяете общее ложе.

– Что, решил упростить работу Иладару? – строго спросил Дарим, направляя на Йорана Эллирийскую сталь, которая жадно пропела короткую мелодию. – Или величайший маг наших дней боится столкнуться с очередным талантом Вечного нарцисса?

– Миллиган тут не при чём, – буркнул Йоран и медленно достал кинжал из-за спины, видимо, поняв, что ломать комедию уже не было смысла. – Кровавая заря выступит на стороне короны, это было решено ещё очень давно. По этой причине вождь приказал делать всё для победы Иладара в турнире.

– Вот как? – Дарим прокрутил меч в руках и повернулся к северянину вполоборота. – А вы всегда казались мне свободолюбивыми воинами, которые не потерпят служить кому-либо, кроме себя. Вижу, со временем, король приглянулся вам в качестве сюзерена?

– Мы ненавидим Кеннета так же сильно, как и южане. Но наш вождь понимает, что с ним у нас есть хоть какие-то договорённости, а с восставшими – ничего. Устраивать очередную кровопролитную войну, чтобы подписать сраную бумажку на выгодных условиях – это далеко не то, чем нам сейчас хотелось бы заниматься.

– А если мы пообещаем вам свободу после победы? – Дарим попытался изобразить самодовольную ухмылку.

– Не глупи. Ты всего лишь лицо этого восстания, но никак не лидер. Подобные решения будет принимать либо ректор, либо король Пётр. Ты не можешь дать нам никаких гарантий, Дарим Эшфорд.

– Что ж, очень жаль. Тем более, учитывая, как хорошо ты говоришь на общем языке. Ненависть ненавистью, а высокая культура столицы куда привлекательнее костра посреди холодной тундры, да?

Едва Дарим закончил говорить, как Йоран бросился на него, параллельно покрываясь красными символами. Полуфиналист турнира выпускников ответил тем же. Дариму было под силу прикончить северянина за секунду, но на тот момент у него не было свободной копии в распоряжении. Два клинка быстро столкнулись друг с другом, разнося по всему этажу общежития громкий звон. В тот момент Дарим пожалел, что схватился за меч, а не кинжал Хильги – маленькая комнатушка была слишком тесным местом для сражения. Йоран, крутясь как волчок, наносил свои нескончаемые удары, которые приходилось парировать, параллельно отступая в сторону Мариуса, который, судя по звукам, наконец-то проснулся.

Забияка, поняв, что сбежать ему уже не удастся, решил во что бы ни стало закончить начатое. Бросившись на Дарима с очередным замахом, он резко ушёл в сторону, открывая своему взору Мариуса, трущего глаза и пытающегося понять, что происходит. Короткий кинжал вылетел из руки Йорана со скоростью стрелы – Дариму было не под силу блокировать его. Благо, в комнате раздался звенящий звук удара металла о камень, а не мелодия рвущейся плоти. Мариус легко возвёл перед собой каменную стену, заслонившись от брошенного оружия. В тот же миг Забияка, не успев цокнуть, содрогнулся от Эллирийской стали, которая вонзилась сзади в его плоть в районе живота и прошла насквозь. Северянин слабо захрипел и хотел было схватиться за лезвие, но Дарим резким движением высвободил меч из тела Йорана, отчего тот сделал шаг назад и упал на пол.

– Сволочь… – Забияка слабо хрипел. – Тебе всё равно не победить целое королевство.

Дарим не удосужился ответом, вместо этого он взмахнул мечом и прекратил предсмертные страдания Йорана. На несколько секунд в комнате воцарилась тишина.

– Вот это я понимаю доброе утро, – Мариус нервно хохотнул, убирая каменную стену и вставая с кровати. – Что ты здесь вообще делал?

– Можешь считать, что я оказался в нужное время в нужном месте.

– Что ж, спасибо, что оказался так удачно. Думаю, в ином случае я бы не проснулся. Но зачем ты это сделал? Мне всё равно не победить Иладара.

– Мне важны все сторонники восстания. В особенности такие могущественные, как ты. На этом вынужден тебя покинуть. Приберёшься тут сам?

– Да-да, – Мариус издал нечто среднее между вздохом и зевком. – Увидимся завтра на арене.

После этих слов Дарим вновь оказался в своей комнате в общежитии и принялся оттирать меч от крови.

На следующий день на арене Академии уже стояло лишь четыре студента, имена которых были на слуху, по ощущению, у всего континента. Под оглушительные аплодисменты собравшихся, на песок вышел Рой Госс, поспешивший показать всем раскрытые ладони, призывающие к тишине. Произнеся свою вступительную речь, он объявил под конец:

– Да начнётся полуфинал турнира выпускников!

После этого ректор попросил остаться на арене только Дарима и Люция, но говорить это пришлось каждому из них на ухо, ибо перекричать толпу было невозможно.

Через несколько минут, ушедших на приготовления, ректор объявил с трибун:

– Дарим Эшфорд против Люция Рейсола!

Судья, попытавшийся воспользоваться моментом тишины среди присутствующих, быстро крикнул:

– Начали!

Дарим оказался позади Люция раньше, чем судья договорил последний слог. Он уже был покрыт оранжевыми символами, а меч был занесён у шеи противника. Дарим никогда не был силён в том, чтобы чувствовать чужую ману. Да что уж там, этим могли похвастаться лишь единицы среди самых гениальных магов на всём континенте. Но в тот миг он ощутил это. Ощутил, что находится в огромном облаке неконтролируемой и бушующей маны, которая, собравшись в Люцие и вокруг него, готова была вырваться наружу в виде разрушительного заклинания. Дарим решил не рисковать и тут же переместился на копию, специально оставленную в другой части арены.

Решение оказалось верным. Стоило Дариму встать на твёрдую поверхность, как Люций буквально взорвался ревущим столпом неконтролируемого пламени, между которым бушевали разряды молнии и носились потоки ветра. Инфернальная колонна возвышалась высоко вверх, явно превышая расстояние в сто метров. Лица Люция было не видно, но Дарим всем своим нутром ощутил, когда на него упал взор огненного мага. Пылающая фигура вытянула вперёд две руки, а дальше был только свет. Настолько яркий, что казалось, словно все цвета в мире заменили на белый. Своим основным телом Дарим ничего не видел, но через другие копии в тот миг он наблюдал поток бушующего пламени, который на огромной скорости летел в его сторону, заполоняя собой всю арену. Барьер, защищающий зрителей, трещал по швам и в любой момент готов был лопнуть и убить тем самым всех присутствующих.

Дарим понимал, что у него не было ни единого шанса пережить подобную атаку, кроме как переместиться на копию за пределами арены. С одной стороны, он сильно рисковал быть дисквалифицированным за нарушение правил, но с другой, всё его нутро просто кричало о том, что касание пламени станет для него последним, даже несмотря на пакт о перерождении. Один краткий миг сменялся другим, времени на размышление уже не оставалось. Глазами другой копии Дарим видел, что Иладар дёрнулся и начал на скорую руку творить защитное заклинание, но не было никакой гарантии, что он успеет.

В очередной раз взвесив все за и против, Дарим переместился на копию далеко за пределами арены. Дальше должен был прогреметь жуткий взрыв, но бушующее заклинание вмиг стихло. В следующую секунду всё тело Дарима покрыло голубое свечение, и он растворился в действии пакта о перерождении. На арене стоял самый настоящий балаган. Мало кто понял, что на самом деле произошло, огромное количество людей оставалось ослеплённым яркой вспышкой света. Судьи ссорились и чуть ли не дрались между собой, к ним при помощи прыжков посредством магии ветра прорывался Иладар. Люций стоял на коленях и пустеющим взором изучал песок под своими ногами. Дарим был настолько поглощён моментом, что сначала даже не обратил внимание, что его трясут за плечо.

– Дарим! – Людвиг явно надрывался, стараясь привести в чувства своего друга и перекричать людей вокруг. – Ты в порядке?

– Что произошло? – Дарим продолжал, не отрываясь, смотреть на Люция.

– Этот идиот решил использовать энергию своей души вместо маны. Если бы он попал по тебе, то убил бы. С концами и безвозвратно. Как, в принципе, и всех остальных на арене. Благо, что барьер выдержал.

Тем временем на арену выбежала Виолетта и буквально набросилась на Люция с кулаками и неразборчивыми оскорблениями. В ход шли пинки, кулаки, пощёчины и таскание за волосы. Однако с каждой секундой её движения становились всё менее энергичными. В конце концов Виолетта просто села рядом с Люцием, держась двумя руками за рукав его мантии, начала дрожать, а потом и вовсе заплакала.

– Зачем ты это сделал?.. Ты что, совсем идиот?! А обо мне ты подумал перед тем, как это сделать?! Сволочь ты…

На большее слов Виолетты не хватило. Она задыхалась слезами, всхлипывания мешали формировать отчётливую речь.

– Прости меня… – потерянно сказал Люций и приобнял Виолетту одной рукой за плечо.

Тем временем на арену вышел ректор Рой в сопровождении шести стражей Академии. Он старался держаться спокойным и гордым, но некоторые малозаметные детали выдавали в нём раздражение и беспокойство. К нему навстречу вышел весь состав судей, рядом с которыми шагал Иладар. Подойдя поближе друг к другу, они начали очередную словесную перепалку, расслышать которую было невозможно из-за стоящего на арене гама.