Читать книгу: «Сны мудрого кота», страница 2

3

– Что нужно сделать с суккубом, дабы изгнать его?

– В @опу вы@ба…

– Отчислен!

Электрический заряд ударил нерадивого студента, тело которого быстро унесли два пузатых низших демона. Ад пополнился ещё одним идиотом.

– Для изгнания суккуба ни в коем случае нельзя спать с ним. Наиболее эффективным вариантом является концентрат полыни и слёз гоблинов, – невозмутимо держу в руках журнал, выбирая, кого завалить.

– Дементий, тащи свиней! – кто-то пошутил с задних рядов. В аудитории раздались смешки. Вот и нашлась жертва.

– Позвольте поинтересоваться, – отрываю взгляд от списка, подхожу поближе к рядам, – кто этот малолетний дебил, который осмелился так тупо шутить во время моей лекции? Не беспокойтесь, отчислять не буду.

Студенты зашептались, не веря моим словам. Но как можно было не верить мне, преподавателю, чьи добрые глаза и улыбка так и располагали к себе? И действительно, лох нашёлся.

– Это был я, Алоизий Михайлович, – с предпоследнего ряда встал двухметровый детина, явно не блещущий интеллектом. Не удивлюсь, если именно из-за этого он и умер.

– Скажите мне, уважаемый, вы откуда родом?

– Из Астрахани, – студент неловко улыбнулся. Поверил.

– Вам там нравилось?

– Да, конечно! Особенно летом: солнце палит, сухо, никаких холодов…

– Так значит, жаркий климат любите? – перебиваю вкрадчивым вопросом.

– Ага, а что? – начал что-то подозревать.

– В таком случае, в аду вам понравится. До свидания!

Студента ударило током. Всё те же демоны быстро зашли в аудиторию и унесли тело. Ещё одно пополнение в аду. Ещё на один шаг я ближе к раю.

– Занятие окончилось, все свободны. И помните, что завтра начнутся экзамены. Удачи!

Через пару минут гул стих – все покинули аудиторию. Эта лекция была последней на сегодня. Внутрь забежали два беса и начали убираться: подметать, мыть доску и прочее.

Я собрал все бумаги в портфель и вышел. Дошёл до стационарного портала, которые использовались как лифты, спустился на первый этаж и покинул Божий Университет.

Учебный день кончился, на улице было полно студентов: кто-то тусовался во дворе, оккупировав курилки, кто-то уходил, возвращаясь в общежития. Отдельной кучкой выделялись преподаватели, заняв несколько скамеек. Я опустил взгляд в пол и поспешно прошёл мимо, не желая с ними разговаривать.

Но не получилось.

– Эй, Лозя! – меня окликнула Наталья Вениаминовна, преподавательница чернокнижия. Одна из немногих, с кем я более-менее близко общался. Как-никак, наши с ней профили близки: демонология и чернокнижие.

– Эй, куда пошёл! – цепкие когти схватили меня за плечо. – Опять собрался весь вечер проторчать у себя и пить в одиночку?

– Ну, Наташ…

– Никаких «ну»! Будешь бухать с нами! – с ней спорить бессмысленно. В прошлый раз, когда я пытался отстоять своё право пить в одиночку, на меня наложили немоту, паралич и отнесли в бар, где мне вливали смесь из самогона бесов и вина ангелов через воронку. Ощущения – атас.

Через пару часов преподавательский состав Божьего Университета во главе с Натальей, крепко держащей меня за локоть – дабы не сбежал – сидел в одном из баров, заказывая всё больше и больше напитков. Я, как обычно, заказал себе дьявольского мёда и ангельских крылышек в соевом соусе.

– Слушай, Алоизий, – уже поддатый физрук-демон, почёсывая единственный рог, допил очередной стакан и обратился ко мне, – вот я сюда попал за взятки и кумовство, отрабатывать. А ты как?

– Давай, Лозя, расскажи ещё раз! Ну пожа-а-луйста, – против Наташи я устоять не мог. Ибо чревато для здоровья.

– Ну, раз вы просите. В общем, дело было так…

 
                                       * * *
 

Утро началось как обычно – в мою дверь долбила шизанутая соседка с этажа ниже. Я не спеша подошёл к двери и, всё ещё позёвывая, открыл её:

– Здрасьте, Мария Витальев…

– ВО ИМЯ ОТЦА СЫНА И СВЯТОГО ДУХА, ИСЧЕЗНИ, ПАДЛА!!! – в лицо мне сунули крест.

Неловкое молчание, прерываемое пыхтением бабки. Через пару минут, видя, что я не тороплюсь исчезать, Мария Витальевна убрала крест и недоверчиво спросила:

– А чегой-то не исчезаешь? – прищуренный взгляд.

– А должен был? – еврейская тактика вопроса на вопрос, в случаях с такими вот шизиками, работала прекрасно.

– Ну да. Ты же ж этот, как его… Эээ… Демонюга, во!

– Да нет, обычный человек. Вот, проснулся только что.

– Обычные люди в одиннадцать часов уже на работе! – в глазах зажглась искорка.

– Дак, Мария Витальевна, сегодня же воскресенье, – искра потухла.

– Точно?

– Точно.

– Ну ладно, живи. Я вот тебе пирожков принесла, держи. Горяченькие. Ешь, пока не остыли, а я пойду потихоньку, дела поделаю. Бывай, – бабка быстро всунула мне пакет с пирожками и стала спускаться вниз по лестнице.

– Спасибо, и вам не хворать! – закрываю дверь.

Мария Витальевна – добрейшей души человек, бабушка-одуванчик. Ровно до тех моментов, пока у неё не начинает ехать крыша. Во время приступов она почему-то твёрдо уверена, что я – нечисть и меня надо изгнать.

Изредка к ней родня приезжает: дочь, внуки, ещё кто-то. Но в целом живёт одна. Вот и едет крыша периодически. Родные про её приступы знают, к врачу водили, тот ей таблеток прописал каких-то, и лечение на этом закончилось.

Несмотря на старость, в Марии Витальевне энергия била ключом. Для неё вполне нормально было смотаться в другой конец города на рынок, со всеми переторговаться, поругаться и купить пару помидорок, после чего вернуться домой. И это всё только в первой половине дня.

С ней я познакомился случайно – в лифте столкнулись, где она мне и устроила блиц-допрос: кто такой, когда заехал, где работаю и сколько лет моей маме. Чем-то приглянулся ей в итоге, вот и наведывается ко мне по выходным с пирожками и изгнанием. Поначалу страшно было (ещё бы, крестом в лицо под яростные крики), а потом привык. Да и пирожки вкусные у неё, не жалко раз в пару месяцев лампочку ей в коридоре поменять ради такой выпечки.

Потом ещё она прознала о том, что я английский преподаю в соседней школе, и пошло-поехало. «Алоизий, голубчик, вот моей внучке кой-чё непонятно туточки, можешь объяснить? На пять минут работы!»

Преподавать я ненавижу всем сердцем. Вот чистая, искренняя ненависть. По дурости поступил на бюджет, куда баллов хватило, вот и отучился. А работать-то особо и негде. Так и пришлось в школу идти.

Но Марии Витальевне отказать совесть не позволяла. Да и жалко по-человечески старушку. Решил помогать понемногу. Вот и возился с её внучкой, объясняя банальные, на мой взгляд, вещи.

Так и жил. Покуда не убили.

Возвращался я как-то с работы, а мне в бочину нож воткнули. Ничего понять не успел, всё потемнело, упал…

Очнулся в кабинете.

А за столом напротив демон сидит, бумаги заполняет. Взглянул на меня исподлобья:

– Присаживайтесь, Алоизий Михайлович, присаживайтесь, – на стул указывает.

Сел я, ничего не понимаю, жду объяснений.

– Итак, Алоизий Михайлович, у меня для вас новость – вы умерли. Более того, вас убили, – всё ещё молчу, никак не могу в себя прийти, – Другая новость – вы попадёте в ад. Сожалею.

– А-а-а, ну это, вы э-э-э…

– Что, что вы говорите?

– Вы @бу дали, говорю?

– Простите, что? – демон выпал в осадок.

– Дуба дали? С ума посходили? Набухались, перепили или что? Так, короче, чепушило. Либо ты щас шефа зовёшь своего, либо я тебе твои рога пообломаю.

В общем, меня успокоили: валерьянкой напоили, поесть принесли. Оказалось, что я действительно умер. И в ад попал, несмотря на то, что меня убили. Как всё так вышло?

А вот как.

Мария Витальевна, жила в квартире трёхкомнатной, вот и решила родня её со свету сжить. Сначала таблетки понавыдавали, от которых у неё крыша потихоньку ехать начала, потом, во время очередного приезда, доченька её распихала по квартире несколько устройств и включала на выходных звуки всякие. Мария Витальевна под таблетками как раз и думала, что это в моей квартире нечисть завелась, вот и бегала каждое воскресенье.

Но после общения со мной она как-то призадумалась, мол, а действительно ли у неё кукуха едет или нет, и бросила «лекарства» пить. Ну а потом и устройства нашла, после чего всю родню из завещания вычеркнула, о чём им и сообщила.

Дочурка её с психу меня убила, а через пару дней бомбу в школе взорвала. Вот и вышло, что я как соучастник пошёл. Но во всяком деле есть один нюанс:

– Учитывая, что вы как бы и ни при чём, мы предлагаем вам следующее…

Демон предложил вместо вечных страданий меня в Пустоши отправить – некий аналог Чистилища, куда попадают люди, так сказать, «под вопросом». Да не просто страдать, а на Ад работать.

В Пустошах есть Божий Университет. Закончившим даётся возможность искупить грехи и отправиться в рай. Но дело это не простое, ибо весь преподавательский состав жестокий очень, валит всех и вся. Вот стать частью этого коллектива мне и предложили. Естественно, я согласился.

– Ненавижу преподавать, – жму руку демона.

– Да, мы знаем, – и улыбается так неприятно.

 
                                       * * *
 

– И как-то так я и оказался здесь. Сказали, мол, чем больше людей завалишь, тем быстрее в рай попадёшь. Прошёл подготовку и стал учить. С тех пор и работаю, четвёртое десятилетие пошло уже.

– И чего, много ещё осталось?

– Да нет, где-то сотни три или четыре. Как раз сейчас экзамены будут, вот и разделаюсь со всеми. А потом туда, – показываю взглядом наверх, – на облачках нежиться.

– И скучать не будешь? – грустный вздох Натальи.

– Буду, конечно. Но не здесь.

Воцарилось неловкое молчание, прерываемое стуком кружек о стол. Через полчаса народ стал расходиться. Последними ушли мы с Натальей. На прощание она сказала: «Всё равно вернёшься». И ушла. Я же отправился к себе домой, где мгновенно вырубился.

Следующее утро казалось прекрасным. Ещё бы, ведь сегодня долгожданные экзамены.

Мой предмет считается самым сложным, у него самый большой процент отчисленных. И сегодня показатели будут куда больше – я заранее составил вопросы, на которые практически нереально ответить.

В девять утра начался экзамен. Я сидел в специальной аудитории, где принимал группы по двадцать душ. Всего таких групп пятнадцать. И все они должны отправиться в ад.

Первая группа завалила экзамен очень быстро – я дал задание призвать беса, но немного подменил необходимые ингредиенты, из-за чего студенты смогли вызвать только огромную улитку.

Следующие шесть отправились в гиену огненную так же быстро – не смогли ответить теорию. Не зря я большую часть материала давал на дом в виде книг, написанных на древнедемоническом языке, на котором уже практически никто не говорит.

Группа за группой продолжали заваливать экзамен. Оставалась последняя.

И именно с ней возникли проблемы.

Вернее, не с ней, а с одним из студентов, который отвечал на любой мой вопрос.

– Для чего используется эликсир из почек фей и дерьма цербера?

– Это рецепт супа от шеф-повара в одном из ресторанов ада.

– Правильно.

– Как призвать архидьявола, если нет крови девственниц?

– Начертить круг говном. Он побрезгует покидать его.

– Правильно.

– Чем можно лишить сил морока?

– Потом карликов и табаком из подмышек дьявола.

– Правильно…

С каждым правильным ответом я продолжал терять надежду на билет до рая. Ещё один год обучения этих идиотов я не выдержу. Но этот парень… Он явно не обычный студент. Кто это?

– Прошу прощения, уважаемый. Позвольте поинтересоваться, а вы кем были при жизни?

– Я? Писателем-фантастом.

– О, наверное, писали сюжеты о научной фантастике?

– Да не, я фэнтези про попаданцев клепал и жил на это.

Всё прояснилось. Раздолбайство, как человека, и гибкость мысли и фантазии, как автора, позволили ему запомнить весь данный материал. Но кругозор у таких, как он, обычно мал.

– Итак, последний вопрос. Как зовут Ремарка: Эрих или Мария?

– Э-э-э… – лоб покрылся испариной в попытках вспомнить. – Точно! Это же мужчина! Значит, Эрик.

– Увы, ответ неверный. Прощайте!

 
                                       * * *
 

Через несколько дней я переехал на небеса. Тут классно. Встретился с некоторыми знакомыми, пообщался, сходил на экскурсию по винным водопадам. Жил в удовольствие.

Как-то столкнулся с Марией Витальевной. Как оказалось, после новости о её сошедшей с ума дочери бабушку навестил сердечный приступ, после чего она вознеслась на небеса. Дочурку признали сумасшедшей, а юродивых, как известно, Бог бережёт. Так почти всё семейство в раю и очутилось.

Только вот доченька, увидев меня, опять крышей поехала – оглушила ангела, забрала у него нимб, оружие и, притворяясь небесным стражем, попыталась меня убить. Да только в этот раз я не таким лохом оказался. Поехавшую обездвижил, связал, потащил к оглушённому, мол, вот, держи, братан, преступницу. Только вот крылатый не так всё понял. Принял меня за нападавшего и вырубил молнией.

В итоге дочку в пещеры огненные к демонам кинули, чтоб они из неё всю дурь выжгли, а меня, как провокатора, опять в ад отправили разбираться. «Тебе не впервой, для профилактики ещё помучаешься. Не стал бы геройствовать, а просто стражей позвал – глядишь, отмазался бы».

Снова в аду. Снова в кабинете. За столом сидел демон. Всё тот же.

– Oh, shit, here we go again.

– Хе-хе-хе. Ну что, Алоизий Михайлович, снова к нам? – и улыбается так ехидно.

– Ага, снова. Встречайте.

Стою перед воротами Божьего Университета. Через полчаса начнутся занятия. И снова я буду страдать, занимаясь ненавистным мне делом.

Ибо благие намерения ведут в ад.

4
август 2019

– Привет, я – Свинка Пеппа. Это мой брат Джордж, это папа Свин, это мама Сви…

– А я вас категорически приветствую.

– ЗАХЛОПНУЛ СВОЮ ПАСТЬ, УБЛЮДОК!

Папа Свин ударил по столу; тарелки подскочили, графин с соком упал и разбился.

– Какого дьявола ты здесь шумишь, лысый говнюк? – глазёнки главы семейства налились кровью. – Каждый, мать твою, раз ты умудряешься всё испортить! Ты – мерзкий кусок лысого дерьма! – папа Свин выдохнул. – Мы дали тебе второй шанс, мы дали возможность искупить свои грехи, мы дали тебе семью! – чеканил Свин. – Ты должен быть благодарен нам за всё, что мы для тебя сделали! В подвал на неделю! – нажатие на пульт, удар током – Гоблин упал без сознания.

Очнулся Дмитрий Юрьевич в переделанном под тюрьму подвале: бетонная коробка три на три с лампочкой на сорок ватт. Желтоватый свет придавал этому месту ещё больше уныния.

Тело ныло – лежал в неудобной позе. Шея побаливала от удара током. Ещё и ошейник туго затянули.

– М-да, ощущения – атас…

Гоблина похитили где-то полтора года назад. Самого похищения он, правда, не запомнил – это немного сложно, когда тебя бьют шокером. Краем глаза заметил, что нападавшие не были похожи на людей.

Так и оказалось. Его похитили свиньи. Целое семейство.

– Что за кучка малолетних дебилов сделала это? – несмотря на побои, Пучков сохранял бодрость духа – как-никак, бывших оперов не бывает.

– О, так ты очнулся! – с головы пленника сняли мешок.

В подвале Гоблина окружали три огромных хрякоподобных существа. Самый здоровый среди них держал в руках шокер.

– Позвольте представиться, я – папа Свин. Это мама Свинка, – указал на особь подле себя, в которой угадывалась женщина, – А это наши дети – Джордж и Пеппа, – сзади, около лестницы наверх, выглядывали два небольших существа.

– Какого дьявола здесь творится?

– Видите ли, мы не просто свиньи. Мы – переходное звено между человеком и сверхчеловеком. Мы – свиньи, по интеллекту превзошедшие вас, глупых людишек. Но это не значит, что мы будем спускать вам издевательства над нашими братьями.

– Что? Какие ещё, нахрен, братья? Идиоты.

– Но, но, но! Не нужно ругаться при детях, иначе, – искра шокера, – мне придётся поучить вас манерам.

Папа Свин протянул руку – мама Свинка положила туда телефон. Несколько тычков, и перед глазами Пучкова экран, на котором отображалась нарезка моментов игры с резиновыми свиньями.

– За унижение наших неживых братьев и эксплуатацию нашей свиной культуры вы, Дмитрий Юрьевич, приговариваетесь к смерти! – Свин помолчал. – Так бы мы сказали, будь мы людьми. Но мы не люди, нет, мы – Свиньи! Мы дали себя поработить, подверглись селекции, чтобы поднять восстание и пользоваться вами, как вы нами на протяжении веков. Так что убивать вас, как минимум, невыгодно. Мы вас перевоспитаем. Как перевоспитываем ваших детей с помощью телевизора.

– Пи@…

Договорить Гоблин не успел – папа Свин ударил током. Потом ещё пару раз, и пленник отключился.

С этих самых пор началось «перевоспитание». Дмитрия Юрьевича кормили, одевали, мыли, обеспечивали комфорт.

И били током. Много. За любую оплошность.

– Нельзя материться!

– Нельзя повышать голос!

– Нельзя сопротивляться!

– Свиней надо слушаться!

– Свиньям надо поклоняться!

– Свиньи – добро!

Ежедневные истязания сломали бы кого угодно. Но только не советского опера. Он смог приспособиться и даже жить длительное время без ударов током. Тогда семья свиней объявила о новом этапе воспитания:

– Виден прогресс, Дмитрий Юрич! Так держать! В честь такого события мы выделяем вам комнату, – папа Свин торжественно махнул рукой, – правда, одно «но», – опустил её, – там уже есть кое-кто. Впрочем, проще показать, нежели объяснить.

Папа Свин проводил Гоблина до нового жилища и открыл дверь:

– Мы зовём его Чмопс. Он очень токсичный.

В просторной и светлой комнате спал пёс. Мопс. Крупный для своей породы. Он тут же подскочил, злобно захрюкав и насупившись.

– Теперь вы будете жить вместе! Или выживать, ха!

С этими словами папа Свин толкнул внутрь Гоблина и захлопнул дверь. Послышался поворот ключа в замке.

– Ну что, свинтус, будем знакомы?

Чмопсу явно не понравилось приветствие, ибо он тут же кинулся на нового соседа. Но мопс, даже будучи крупным, злым и сильным, всё равно оставался мопсом – тупой жирной свиньёй в теле собаки.

Удар с ноги по носу остудил пыл пса. Чмопс заверещал, повернулся к Гоблину и пустил газы. Такая ядрёная смесь могла бы вырубить любого.

Но только не человека, прошедшего советскую армию и имевшего дело с настоящими портянками:

– Ну ты и навонял, ирод. Одно слово – Чмопс, – и отвесил смачного пинка.

Псина улетела в другой конец комнаты и впечаталась мордой в стену, после чего жалобно заскулила.

Так вот и стали они жить.

Кормили их тоже одновременно. Еду приносили в комнату, после чего забирали посуду. Чмопс после еды любил поспать, периодически пуская газы. После очередного выхлопа Гоблина это достало, и он решил выяснить, в чём же дело.

Дождавшись следующего приёма пищи, Дмитрий Юрьевич отпихнул пса и стал изучать выданную пищу. Еда оказалась обычными собачьими консервами, в то время как с водой было что-то не то.

– Точно! – Гоблина осенило. – Это же Балтика нулёвка. То-то Чмопс такие серенады хреначит. Ему бы тараканов в общежитиях травить, – после чего вылил жидкость в окно, – вот твари, поить животное такой дрянью. На, лучше чай попей, всё полезнее будет.

С этого дня Дмитрий Юрьевич выливал Балтику. Вместо этого поил животное водой, либо чаем – в зависимости от того, что принесут. Постепенно мопс привык к Гоблину, более того, признал его главным – выполнял команды и слушался.

Настала пора действий.

По плану раз в день мопс участвовал в озвучке очередной серии свинки Пеппы: бегал, хрюкал, пыхтел, – в общем, делал то, что обычно делают чмопсы. Этим и решил воспользоваться Гоблин.

С помощью всемогущего русского мата и изобретательности Дмитрий Юрьевич смог выдрессировать пса. Сначала Гоблин вдолбил псу в голову, что от свиней надо бежать. «Свиньи – зло», – продолжал повторять Гоблин, глядя в маленькие глаза мопса.

Затем научил подавать вещи. И напоследок, заставил пускать газы по команде.

Начался день «Икс».

Всё шло как обычно: подъём в семь утра, поход в туалет, завтрак, короткая прогулка с мопсом. Затем пса забирали на озвучку, а Гоблина уводили в комнату (иногда давали озвучить пару фраз, когда требовалась массовка). Именно этот момент был лучшим для побега.

Приближалась пора озвучки. Пеппа пришла забрать Чмопса, а папа Свин отвести Дмитрия Юрьевича. Тогда Гоблин отдал команду:

– Чмопс, газы!

Предварительно накачаный безалкогольным пивом пёс совершил газовую атаку. Не привыкшие к такому свиньи растерялись. Этим и воспользовался Гоблин, оглушив ударом в пятак папу Свина. Пнул в лицо Пеппу и выхватил смартфон у неё из рук (ох уж эти современные дети).

И побежал.

– Клим Саныч, спасай, меня в плену держат! Да хрен его знает где, отследите сигнал! Спасай, друг, на тебя вся надеж… – договорить не удалось – Гоблина сбили, ударили.

Дмитрий Юрьевич упал. Над ним возвышалась фигура мамы Свинки, прибежавшей на плач Пеппы.

Мгновение спустя мать семейства валялась рядом. Теперь над ними обоими что-то возвышалось. Этим «что-то» была земляная фигура, воняющая безалкогольным пивом.

– Вот что нулёвка с землёй делает…

Долго прожить Гоблину не удалось – папа Свин с разбега уничтожил его.

– Тупые свиньи, как же я вас…

Удар током.

Следующие пару недель Гоблин провёл в подвале. Том самом, где он сейчас. Его один раз допустили к озвучке под строгим контролем папы Свина, обедающего рядом, после чего опять бросили в подвал.

Обращаться с ним стали хуже: вместо еды – хлеб, вместо нормальной одежды дали обноски, вместо чая – вода. Ещё одеяло забрали.

Казалось бы, плёвое дело для бывшего опера. Но старый тигр – не охотник. Суставы болят от холода, давление скачет от нагрузок. Нехватка витаминов.

Может быть, стоит сдаться?

Раздался скрип двери. Послышались тяжёлые шаги – спускался папа Свин.

– Ну что, Дмитрий Юрич, как поживаете? Как здоровье?

– Вашими молитвами…

– Не богохульничайте! – Свин погрозил пальцем.

– А то что? Ну ударите вы меня током, ну убьёте. И что? Помру я. И что?

Смысл всего этого цирка? Просто поиздеваться надо мной?

– Ха-ха, голубчик, вы слишком ничтожного о себе мнения. Понимаете ли, сейчас вы – не Дмитрий «Гоблин» Пучков. Вы – Иисус. Точно так же расплачиваетесь за грехи людские. За все эти года угнетения.

Воцарилось молчание. Гоблин прервал тишину:

– Возможно, так и есть. Возможно, люди действительно перегнули палку, – в глазах папы Свина вспыхнули довольные искорки, – но знаете в чём разница между мной и Иисусом?

– В чём же?

– Ваш судный день уже начался. Гаси его!

Мощный удар прикладом и последовавший за этим грохот – папа Свин упал на пол. Сзади стоял Дементий с двустволкой в руках.

– Своих не бросаем! Сейчас вытащим.

Через полчаса Клим Саныч поведал обо всём: о том, как не могли найти Гоблина, о поисках и о внезапном звонке Дмитрия Юрьевича.

– Малолетние дебилы, если вкратце. Смартфонов напокупали, а толку-то? Геолокация, блютуз, всё включено. Мозгов нет вообще. Вот по геолокации и поняли, где они скрываются. Я ребят собрал и тут же сюда двинул, ну мы их и повязали, – Клим Саныч кивнул в сторону повязанного семейства свиней.

– Эх, спасибо, выручили. Может того, отметим? Думаю, хозяева не против.

– Эти-то? Эти против не будут.

– Класс. Ну что, ребят, шашлык будете? – Гоблин поинтересовался у троих мужиков с ружьями.

Ответом ему послужило одобрительное гудение. Отлично.

– Итак, Дементий, тащи свиней!