Читать книгу: «Алые слезы падших», страница 2

Часть 1
Ошибка Вселенной

Глава 1. Дмитрий Волков

Конкордия

Закат на другой планете был таким же обыденным, как и на Земле. Местные деревья, похожие на клёны формой листьев, но высокие и прямые, как сосны, обступали Лаура-Сити плотным кольцом. Лес тянулся до горизонта, поднимаясь на небольшую гряду холмов за рекой. Там виднелись раскопки, руины какой-то древней развитой цивилизации, сгинувшей во мраке времен. Интересно, были ли то Несогласные, уничтоженные в пучине войны, или же просто несчастная раса, которой не так повезло, как землянам, не замеченная и не защищённая Согласием? Жёлтое солнце, – Дима никогда бы не решился называть его Тау Кита, – чинно сквозь дымку опускалось за холмами, окрашивая такую знакомую по составу голубую атмосферу Конкордии в красно-розовые тона. На небе загорались первые звёзды и планеты системы. Вон, в противоположной от солнца стороне, ярко горел синеватым цветом Посейдонис – водно-газовый гигант, расположенный к Тау Кита гораздо ближе, чем Уран к земному родному Солнцу. Кольца не было видно, но в телескоп, даже обычный, его вполне можно разглядеть.

Чуть выше, по линии эклиптики, шедшей здесь в низких широтах, совсем не так приземисто, как Дима привык видеть дома, в Саратове, находился Кронос – неуютная, мёртвая планета с климатом холоднее марсианского, похожая на Луну. Совсем недалеко от солнца виднелась огненная внутренняя планета – Тартарус, размером больше Земли и Конкордии, она была красно-серой из-за поверхности температурой более трёхсот градусов и постоянной вулканической активности, миллиарды лет выбрасывающей в плотную атмосферу немыслимый объём газов из таблицы Менделеева. Другие семь планет, включая оранжевый газовый гигант Зевс, превышающий Юпитер в полтора раза и обладающий кольцами, которым позавидовал бы Сатурн, сейчас располагались на другой стороне планеты, встречающей рассвет.

Его взгляд переместился на Афину. Более крупная и ближняя из двух лун Конкордии, носящая имя греческой богини мудрости, была крупнее земной Луны, но располагалась от планеты дальше той, поэтому казалась слегка меньше. Кроме того, её покрывали облака, скрывавшие рельеф. Её размер, магнитное поле и расстояние до основной планеты позволили удержать атмосферу, а вулканическая активность на ней не прекратилась, так что она «мудро скрыла свой лик». Увы, жить на ней было пока что нельзя, атмосфера была редкой, хоть и не такой, как на Марсе, но ядовитой – газы или кислоты не давали лёгким или растениям ни единого шанса. Потребуются годы при всех технологиях Согласия, если когда-то её захотят терраформировать. Он посмотрел левее, на сестру Афины, Афродиту. В три раза меньше и в три раза дальше, эта луна была прекрасна, её грунт состоял из обилия металлов и ещё каких-то примесей, так что она сверкала, как бриллиант. Никакой атмосферы, мёртвый кусок камня, но зато перспектива с точки зрения добычи ресурсов для нужд Конкордии. Кто-то там на Земле всерьёз не хотел трогать недра самой планеты и ограничиться разграблением её спутника. Посмотрим, может, так оно и лучше.

А вот наконец стали проявляться звёзды. Дима любил смотреть в небо именно из-за звёзд. Они манили, хоть и стали невероятно, немыслимо ближе, чем десять лет назад. Некоторые созвездия здесь, всего за двенадцать световых лет от дома, были похожи, с немного сдвинутыми отдельными звёздами. Но сейчас он видел то небо, которое с Земли можно было бы наблюдать в южном полушарии, а значит, не было шансов рассмотреть привычные Большую и Малую Медведицу. Но именно это было интереснее всего, так как здесь, в созвездии Журавля, недалеко от ярко-белой звезды Альнаир, располагался тусклый жёлтый карлик, известный человечеству Земли как Солнце. Вот он, Альнаир, а Солнце появится чуть позже, когда небо окончательно станет чёрным и ночь их нового дома вступит в свои законные права.

Закрыв темнеющее небо, издавая странные вопящие звуки, пролетела стая кринитов² – местных птиц, похожих на птеродактилей, без зубов и с пушистыми перьями на крыльях. Они были съедобными, по словам биологов. Но Диме вовсе не хотелось их пробовать. Впрочем, на Конкордии запрещалась любая охота, кроме случаев самозащиты от хищников, достаточно мелких и не лезших к человеку, воцарившемуся здесь снова. Хотелось надеяться, что теперь навсегда. Тут, может, получится построить общество, живущее в гармонии с природой, оставить её не только в виде резерваций, а жить с ней в добрососедских отношениях. В лесу запели красивые ночные песни какие-то зверьки, похожие на белок и ящериц одновременно. Дима не стал учить название на латыни, для себя называя их «кантовыми чертями»³. Выдуманное им наименование даже прижилось в русскоязычной среде. Переливы их грустных голосов, зазывающих себе подобных особей то ли на обед, то ли для размножения, отдались грустью в его душе. Дима скучал по соловьям. Странно было слышать такие красивые песни, понимая, что их издаёт не птица, а мелкий мохнатый хамелеон, способный менять цвет шерсти, днём мимикрируя под цвет стволов деревьев.

– Эй, астроном! – раздался снизу, с балкона, голос его жены. – Может, уже спустишься с крыши и пойдём? Айк скоро начнёт готовить барбекю. Невежливо опаздывать, когда лучшие друзья пригласили в гости по поводу первой годовщины ребёнка! Они и так задержались с началом до заката, ты же не хочешь прийти, когда все будут расходиться по домам?

Мари была права. У Томаса Кинга сегодня день рождения. Первый малыш, родившийся в другой звёздной системе. Рашми догнала и обогнала Мичико. При мысли об этом Дима улыбнулся.

– Уже спускаюсь! – крикнул он в ответ, открыл люк вниз и пошёл по лестнице к себе в квартиру.

* * *

Квартира Айзека и Рашми Кинг располагалась на третьем этаже того же дома, двумя этажами ниже жилья Димы и Мари. По сути, это был просто модуль примерно девять на девять метров из металла и пластика, собранный на Земле (спасибо китайским инженерам) и доставленный сюда в готовом виде. Пятиэтажные строения, где первый этаж занимали технические системы вроде водоочистки, плюс маленькие складские помещения, а на четырёх других были квартиры, по одной на этаже. Маленькие, но очень уютные апартаменты с настоящими распашными окнами во все четыре стороны. Зайдя внутрь с небольшой лестничной площадки, вы оказывались в просторной студии с угловым панорамным балконом, откуда двери вели в две миниатюрные, метров по десять, квадратных спальни и санузел с душем и стиральной машиной. Вот, собственно, и всё. Планировки у квартир были идентичные, но наполнял её каждый по собственному вкусу. Здесь это было непросто: если ты хотел какой-то предмет интерьера, то заказывал доставку с Земли, а груз привозили раз в пару недель. Тем не менее за три года каждый обзавёлся чем-то уникальным. И да, за покупку и доставку приходилось платить, и немалые деньги. Благо и зарплаты у персонала были баснословными.

Айк являлся сторонником максимально открытых пространств и не любил всякие шкафчики и полочки, но во всем уступил жене. Рашми если не сделала из квартиры индийское жилище, то по крайней мере сильно украсила его разными деталями с родины. Небольшие, но очень яркие картинки в красочных причудливых рамках, пара стеллажей с книгами и статуэтками, резной журнальный столик, аутентичные кресла с диваном и, что самое крутое, – три ковра ручной работы. На одном из красно-чёрных ковров сейчас сидел малыш Томас, названный так в честь деда Айзека и заодно, раз уж совпало, в честь Томаса Прайса, трагически погибшего семь лет назад. Маленький пионер Галактики радостно обсасывал новую игрушку, которую Мари предусмотрительно заказала заранее и теперь от них обоих преподнесла тому в дар.

Дима с женой, сидящей у него на коленях и с женским умилением наблюдающей за ребёнком, устроился в одном из мягких, обитых пахнущей стариной пёстрой тканью кресел с высокой спинкой, держа в правой руке бокал с каким-то красным вином, и слушал, как за его спиной, стоя на балконе, Айк и Джим Треворс громко смеются, обсуждая им одним понятные американские новости. От них, через слегка приоткрытую дверь, несло ароматным запахом мяса. Стоило бы присоединиться, но парни так вошли в раж на тему своего «футбола», что он чувствовал себя там лишним.

– Ну что, Мари, Дима, а когда вы уже решитесь? – внезапно обратилась к ним Катрина, прошедшая со стороны кухни, где до этого суетилась вместе с Рашми. – Вы же почти на год раньше поженились.

Супруга заерзала у него на коленях. Ну вот, вечно такие вопросы. От отца, матери. От кучи друзей и подруг.

– Мисс Кэмпбел, это Раш подговорила вас на подобный вопрос? – засмеялся Итан Мур, сидящий в кресле напротив с книгой и невысоким роксом⁴ с виски. Ну и отлично, пусть разговор уйдёт в эту сторону.

– Что? – смутилась шотландка. – Подговорила? Но… Нет, конечно же, нет. Я сама… интересуюсь.

А выглядело так, будто и правда Раш. Ну держись, индианка. Получишь ответочку. Когда-нибудь.

Дверь открылась, и на пороге возникли Анна ван дер Молен и Дина Коэн. Девушки жили вместе, на «другой улице». Так как обе были не замужем, они делили одну квартиру.

– Тук-тук, а вот и мы! – Анна ярко улыбалась. – Ничего не пропустили?

– Мясо скоро будет, располагайтесь! – зычно прокричал Айк с балкона.

– А тем, кто не ест мясо? – с неким дежурным раздражением спросила Дина, снимая ботинки и надевая столь же дежурные гостевые тапочки. Она уже всех достала со своим веганством, которое Айк словно нарочно вечно игнорировал, но Дима был уверен, что Раш подготовилась.

– А для тех, кто не ест мясо, у нас есть баклажаны по маминому рецепту! – ответила подошедшая с кухни индианка. – И много закусок.

Анна присела перед Томасом на колени, держа левую руку за спиной.

– Кто у нас тут сладкий малыш? У кого тут день рождения? – она потрепала его по голове, покрытой тёмными, как у Рашми, волосами. – Вот тебе подарок от тёти Анны и тёти Дины!

Из-за спины девушка извлекла рыжего плюшевого медвежонка и передала мальчику, который тут же бросил очередную игрушку и схватил медвежонка, всего вдвое меньше него самого. Дима слегка ущипнул Мари за бок. Видишь, говорил же, что плюшевый мишка – отличный подарок. А ты всё «рано, рано».

Из гостей ожидался ещё Ракеш Марвари, соотечественник Рашми, археолог, с которым та сдружилась уже здесь. Но он извинялся, говорил, что придёт позже, с раскопок, где нашёл что-то очень интересное.

– Так, мальчики, – начала командовать Раш, – нужно раздвинуть стол и поставить его в центре комнаты.

Что ж, Мари пришлось встать, а ему и Итану отставить напитки и приняться за мужскую работу. А потом стоит наконец выйти к Айку и демонстративно поучаствовать в барбекю-ритуале.

* * *

Застолье удалось на славу. Уже к тому моменту, как все уселись вокруг стола, Дима был достаточно пьян, чтобы быть уверенным в том, как закончится вечер. И мясо у Айка всегда выходило великолепным. От электрического гриля Волков такого не ожидал.

– Может, Ракеш уже поведает нам, что же он такого нашёл? – наконец спросил Кинг. И правда любопытно. Дима был «мэром» колонии, но в его обязанности входили в основном административные функции, а управление всеми научными изысканиями шло с Земли по прямому каналу связи, так что учёные обращались к нему, только если им что-то было нужно. Например, заказать оборудование или технику. Впрочем, около трёх сотен человек и без этого достаточно выносили его мозг, и времени разбираться в археологии у него не оставалось. Зато сейчас, в выходной, его было в избытке.

– С удовольствием, – Ракеш отложил вилку и взял бокал с вином, протёр губы салфеткой и откинулся на стуле. Тут стало заметно, как его глаза, до этого момента словно созерцающие нечто в глубине себя, начали светиться. – Мы нашли захоронение Предтеч.

Он обвёл торжествующим взглядом присутствующих. И о чём говорит находка? Захоронения обнаруживали и раньше. Вождей, военачальников. Кого на этот раз? Предтечами они называли ту самую вымершую расу, рядом с руинами города которой они и обосновали поселение.

– Не понимаете? – индус, похожий одеждой на Индиану Джонса, так и не успевший переодеть её после работы, хитро прищурил глаз. – Массовое. На этот раз массовое захоронение. В традициях, похожих на исламские кладбища на Земле. Представляете? Сотни могил в одном месте. С памятниками, украшенными резьбой и какими-то письменами!

– Ого! Но ведь значит, у них… – начала Анна, но её перебил сам Ракеш.

– Да, у них был ген эмпатии! То есть это не были Несогласные! Несогласные хоронят с почестями лишь ритуально значимых членов общества.

Что ж, важные сведения. Но сенсационными они являются лишь для археолога. Впрочем, Дима мог представить себе его внутреннее ликование. Если открытие подтвердится, то уже через пару дней на Земле все газеты будут пестреть новостями: «Ракеш Марвари: Предтечи Конкордии не были Несогласными!»

– Это очень интересно, Ракеш, – заметила Катрина, – а вы не обращали внимания, какое из захоронений более раннее?

Что она имеет в виду? Дима осмотрел стол и понял, что Айк, Рашми, Анна и Дина прекрасно осознают, к чему был задан данный вопрос. Однако Ракеш задумался.

– Ты думаешь, что они могли быть Согласными и скатиться до Несогласных, и потом уже уничтожить друг друга?

А, вот они о чём. Прикольная идея, позволит сделать выводы о… возможном будущем землян.

– Да, именно, – подтвердила Анна.

– Что ж, – Ракеш подлил себе ещё вина, – мы, само собой, планировали радиоуглеродный анализ. Хотя, как вы знаете, на части артефактов и памятников замечен слой радиации, словно от какой-то сильнейшей войны, вероятно и уничтожившей Предтеч. Можно попробовать понять, но этот след портит возможности датировки.

– Надо поискать другие способы, – предложила Раш, держащая Тома на руках и кормящая его с ложечки какой-то кашей, – например геологический. Если там есть камни, можно отследить их источник, найти карьер, ну вы поняли.

Марвари кивал улыбаясь. Это и правда здорово. Сейчас Патил-Кинг найдёт себе применение, хотя и без неё тут имелась пара десятков геологов, и она даже не была ни начальником, ни тем более самым опытным специалистом.

– Физикам тоже есть чем заняться, раз уж такая проблема с классическим анализом, – добавила Мари.

Всем будет чем заняться, кроме него. Дима вспомнил то чувство ненужности, которое возникло у него семь лет назад на Марсе после прибытия научной миссии во главе с Артуром Уайтом. Но не время жалеть себя, можно подключиться к любой из задач. Например, вместе с женой попытаться разобраться в датировке захоронения. Почему бы и нет? Он же инженер, в конце концов. А ещё Волков уже давно понял, что обладал уникальным взглядом на многие вещи. Может быть, и на этот раз сможет подсказать что-то вроде пельменного эксперимента, который помог Крису синтезировать лекарство? Только вот какую идею можно предложить? Наверное, до того, как Мари и её коллеги перепробуют всё возможное, подходящая мысль в голову и не придёт. Его талант срабатывает, только когда остальные оказываются в тупике. Так и здесь, может, Предтечи зашли в тупик с…

– О, а что, если наоборот? – воскликнул он.

– Что наоборот? – растерялся Ракеш. Пока Дима рассуждал, они уже успели уйти вперёд в разговоре, затронув стандартную для землян тему «а вдруг это знак, что мы все плохо кончим», которую он привык игнорировать, уже настрадавшись вволю до того, как они осознали свою особую, а не ущербную роль в Согласии.

– Наоборот по времени, – пояснил он, осознав, что его мысли никто не слышит, и надо вернуть всех чуть-чуть назад. – Вы предположили, что они были как мы, а потом стали Несогласными. А что, если наоборот? Если они зашли в тупик, как Несогласные, и превратились в таких, как мы?

* * *

Уже в который раз его мысль, основанная на полном незнании и непонимании ситуации, но зато щедро припудренная «особой волковской интуицией и философией», как выражались друзья, оказалась интересной без исключения всем. Поэтому утром, бросив все дела на Богданова, являвшегося руководителем безопасности поселения, или же, попросту говоря, местным шерифом, он вместе с группой исследователей отправился к раскопкам на паре проходимых грузовичков, ловко шмыгающих между деревьями и пересекающих мелкие ручьи. Пара часов – и они прибыли на место.

Чуть в стороне от руин города стоял небольшой трактор, вырвавший несколько деревьев, и палатка. Трое археологов из команды Ракеша уже работали, аккуратно извлекая почву из котлована, оставляя открытыми взору очередные надгробия.

– А что здесь делают Майлз, Сидорова и Ли? – тихо спросил Дима у индийца, который и без этого вопроса выглядел смущённым. – Нет, ты не отмалчивайся, они здесь ночевали что ли?

– Дмитрий… – Ракеш кисло улыбнулся. – Ребята очень хотели побыстрее закончить и остались здесь. Всё в порядке, мы получили разрешение.

– У кого? У своих начальников с Земли? Уверен, Богданов не в курсе! – внутри него кипело недовольство. Ещё бы, никто до конца не изучил эту планету, и не было понимания, какие сюрпризы могут ожидать поселенцев. Может, пушистые поющие ящерки способны стаей растерзать человека. А если ночами по лесу бродят звери и покрупнее, днём успешно маскирующиеся или прячущиеся в оврагах? Какими нужно быть олухами, чтобы ночевать в обычной палатке без охраны? Да Богданов ни в жизни не позволил бы подобного!

– Дима, не надо, не кипятись… – тихо и на русском языке сказала ему Мари, взяв за рукав.

Ладно. Он и правда понял, что не время для подобного. Да и нет у него полномочий как-то ограничивать учёных. Хотят рисковать – его работа заключается лишь в том, чтобы в случае их гибели отправить тела на Землю и организовать поминки. Тьфу-тьфу-тьфу.

– Ракеш, я… – продолжил он уже спокойнее, кивнув в сторону жены. – Впрочем, ладно. Но не стоит так делать без ведома Дениса Андреевича. Он мужик ладный, если это и правда важно – прислал бы вам пару крепких ребят с оружием. Учти на будущее.

– Да, да, непременно! – закивал Марвари. – В следующий раз Богданова предупрежу обязательно!

Пока они разговаривали, остальные трудились. Кто-то, например Анна и Дина, прибывшие для полевых анализов, разворачивали походную лабораторию. Рашми, оставившая мужа дома с Томом, мгновенно ускакала в зону раскопок. Прибывшие археологи что-то обсуждали с Майлзом – англичанин был заместителем Ракеша, – и тот с флегматичным спокойствием чинно что-то рассказывал, подчёркивая детали в терминах, которые для Димы были китайской грамотой. Так что Волков пошёл в сторону котлована, оставив Мари с другим физиком, корейцем Хваном Мён Су, возиться с каким-то оборудованием. Что-то они будут откалывать и упаковывать, что-то сканировать на месте. Со временем он разберётся.

– Дима, завтра прилетает «Марко Поло», ты помнишь? – спросила его Рашми, как только он спустился вниз по деревянному настилу, брошенному, чтобы случайно не осыпались невысокие, метра в полтора, края котлована и не повредили возможные захоронения.

– Само собой. – Волков уставился на первый же встреченный им памятник. Он никогда не видел мусульманских кладбищ и не знал, какие в исламе правила и традиции захоронения усопших. Однако то, что оказалось перед ним, растрогало до глубины души, Дима и сам не знал почему. Камень был в форме… срубленного дерева. На нём фактурно вырезали узор «под кору», а на спиле располагались… годовые кольца. Одно, два, три…

– Так вот, – продолжила Раш, встав рядом с ним, – может, нам отправить один на изучение на Землю?

…Четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… Что?

– Рашми Кинг! – он отвлёкся и понял, что придётся считать заново. – Это же не кирпичик из руин дома! И не камень с Марса! Это… Это чья-то жизнь и смерть. Не будем беспокоить мёртвых.

– Эх… – девушка выглядела огорчённой, но зато Ли Юншен, долговязый и запачканный пылью китайский археолог, посмотрел на него с неким, как Диме показалось, уважением. – А я думала, что там лучшее оборудование, они смогут быстрее проверить твою теорию.

– Да у нас не горят сроки. Можно вызвать сюда Кен-Шо с их технологиями, они помогут с датировкой, не тревожа могил. – Волков понимал, что нельзя давать таких разрешений, что это не их прошлое, и не им его рушить. А ещё осознавал, что Раш вовсе не наивная девочка, и уж точно не такая легкомысленная, какой была когда-то, лет девять или десять назад, когда они познакомились на Земле. Просто у неё в груди пылал огонь профессионала. Чтобы изучить все свойства камня и найти его источник, сравнить геологические породы и слои, ей хотелось побыстрее всё узнать. Но нельзя. Нельзя и точка.

– Ладно, ты прав. – Она огорчённо отошла в сторону, взяла кисточку и стала что-то смахивать на какой-то плите. Ну и слава богу. Надо не забыть предупредить всех, чтобы и остальные, кого посетит подобная мысль, понимали, что разрешения на подобный вандализм он не даст ни под каким соусом.

…Двадцать два, двадцать три, двадцать четыре… Это ведь годы жизни? Некоторые круги были ровные, словно нарисованные циркулем, а другие – кривые, с зазубринами, одни глубокими, другие мелкими… Двадцать восемь, двадцать девять. Всё. Двадцать девять лет. Год на Конкордии состоял из трёхсот двадцати трёх дней, а день включал двадцать два часа и примерно пятнадцать минут. Значит… Он в уме проделал уже знакомые вычисления… Этот человек умер в неполные двадцать четыре земных года. Ужасно. Дико несправедливо. Совсем молодой юноша… или девушка. Вряд ли он или она являлись значимой фигурой в структуре Предтеч. И тем не менее ему или ей воздвигли памятник, весьма затейливую скульптуру, с крайне нетривиальными для ручного вытачивания узорами. Что это, если не эмпатия?

– Дима, вот надписи, посмотри, – Раш позвала его к очищенной от пыли и грунта плите. Он подошёл. И правда, на камне, лежащем у могилы, были письмена. Алфавит Предтеч Волков видел на руинах городов. Тот выглядел совсем иначе, словно его оставила иная раса. Но это точно был алфавит.

– Нам предстоит сложная работа по сверке алфавитов и переводу слов, – словно прочтя его мысли, произнёс Ракеш, тихо подошедший со стороны спины. – Лингвисты Янг и Хань уже занимаются ею, – тут индиец указал на уникальную пару, состоящую из престарелого китайца и юной американки. Эх, сюда бы Джесс. Как они с Шаном там, на Земле? Навестить бы друзей.

– Отлично. А что это? – он указал рукой на пень-надгробие, около плиты которого они стояли. Там, среди колец, виднелись два «сучка».

– Такое есть на большинстве. Пока не знаем, кольца ещё только предстоит расшифровать, – надев очки и пристально рассмотрев узор, ответил Ракеш.

– Может, это дети? – спросила Рашми, стоящая рядом. Да, и ему в голову тоже пришла такая мысль. Дима аккуратно сосчитал кольца. Сорок семь. Или же тридцать восемь земных лет. И дети, «отпочковавшиеся» на двадцать втором и двадцать пятом кругах, вполне ложились в канву версии.

– Ракеш, – вспомнил он, – а почему вы сказали, что эти захоронения напоминают мусульманские? На Земле ничего подобного я не видел.

– Ну… когда вблизи смотришь, – смущённо ответил индус, – то, конечно, не похоже. Но когда я сверху посмотрел, то столбики и плиты, расположенные плотно и массово… В общем, возникла ассоциация, вот так и сказал вам.

Понятно. Но не стоит, наверное, акцентировать внимание в официальных протоколах о схожих чертах, так можно оскорбить кого-то ненароком. Вот у них тут есть мусульмане, к примеру. Надо будет спросить их мнения. И, кстати…

– Кстати, пока не забыл. Я уже сказал Рашми, – повернувшись к индийцу, сказал он, – повторю и для вас. Прошу не вскрывать ни одной могилы и не уносить отсюда ни единого камня.

– А как же анализ ДНК? – к нему подошла Анна ван дер Молен с лопатой и каким-то прибором. – Если у нас не будет ДНК-пробы, мы не сможем найти генное отличие от захоронений из других мест.

Чёрт. Она права. Как отвратительно, когда учёные правы, а люди – нет. Как подло, когда, чтобы быть хорошим исследователем, надо стать плохим человеком. Дима тяжело вздохнул. Придётся, возможно, принимать тяжёлое решение. Или, к примеру, пусть его примут на Земле.

* * *

…Байконур ранним утром, звук сирены готовности, и он, ещё молодой, недавно зачисленный в отряд космонавтов, стоит в степи за километр от точки взлета вместе со Славкой. Классный парень, на год его старше, из военных летчиков, как и Дима. Идея потратить короткий отпуск на то, чтобы рвануть и посмотреть на пуск миссии «Союза» на МКС, принадлежала именно Славке, и сейчас Волков был ему дико благодарен. Нет, он, само собой, пробудет тут недолго и уже завтра окажется у родителей в Саратове, но сегодня он с надеждой смотрит на гигантскую ракету, готовую к старту. Ещё минута – и она взмоет в небо, высвобождая чудовищную энергию, укрощённую человеком ради великой мечты, сотрясая землю и наполняя гулом воздух, пронзая мощной вибрацией каждую клетку твоего естества. Словно заявляя Вселенной: «Мы идём к тебе!» Эту минуту он никогда не забудет, и любой старт ракеты станет для него личным, необычайным достижением, причастность к которому волнует и восхищает больше любого события, доступного человеку, вне зависимости от того, сидишь ли ты в скафандре в плотном кресле внутри неё или стоишь на серой от газов почве космодрома…

Посадка корабля оказалась не менее волнительным зрелищем, и, хотя Дима наблюдал его уже десятки раз, он не пропускал ни единого. В какой-то миг высоко в дневном небе вспыхивает маленькая звёздочка, еле различимая, заметить её можно, только если знать, когда и куда точно смотреть. Но Рене – бельгийский астронавт, командующий «Марко Поло», знал о его маленькой прихоти и всегда предупреждал о точном времени, выныривая ровно над Лаура-сити прямо в ту секунду, когда его ожидали.

– Красиво, как и всегда… – заявил стоящий рядом Айк, тоже вперив взор высоко в зенит. Дима молча кивнул, старательно не отрывая глаз от неба. Корабль начал идти на снижение. Игнорируя любые законы баллистики, орбиты, сопротивление воздуха, притяжение, он шёл на гравидвижке с постоянной скоростью около двенадцати тысяч километров в час. Через тридцать секунд, достигнув высоты километров пять, резко, не замечая законов природы, сбросил скорость раз в двадцать и стал плавно опускаться на поляну, вокруг которой атоллом располагался городок. Защитный экран переливался на солнце, и корабль полусферической формы диаметром около пятидесяти метров, не издавая никаких звуков, завис в воздухе на высоте пятиэтажки, отключил защитное поле, после чего сел мягко, словно на перину. Совсем не напоминало их посадку на Марс.

– Что ж, дамы и господа, шоу закончено, – Дима махнул рукой и пошёл в сторону корабля. Из того вытянулся язык трапа, и уже спустя полминуты показались капитан, пять девушек и трое мужчин, никого из которых Волков не знал. Одна девушка и один мужчина, как и Рене, были в сине-белой форме новоиспечённого флота ООН, остальные, конечно же, являлись новыми колонизаторами. По спискам их и должно было прибыть семеро.

– Месье де Куман, – протянув руку первым, поприветствовал капитана Денис Богданов, глава их службы безопасности, или же местной армии, если так это можно было назвать.

– Месье Богданофф, – делая ударение на последний слог, ответив на рукопожатие, сказал невысокий улыбчивый бельгиец, после чего протянул руку Диме, – месье Волкофф, месье Кинг, мадам Волкофф.

При последних словах Мари, стоящая за его спиной, зарделась. Она не брала его фамилию, о чём Дима ей регулярно напоминал, а де Куман не постеснялся её подколоть.

Дальше последовало множество рукопожатий всех со всеми, и Дима, оставив команду и новых жителей на попечение Богданова и Кинга, отошёл с Рене и Мари в сторону.

– Ну ты как? – спросил он у бельгийца, заглядывая ему в глаза. Мари одёрнула его, шепнув «Ты что спешишь?». Но он спешил, ждал этого очень долго.

– Я отлично, спасибо, – улыбнулся Рене, так же хитро заглядывая ему в глаза, пробирая своими зелёными глазами до глубины души. – Но ведь ты хочешь узнать, привёз ли я?..

О да, он очень хотел знать. Но краем глаза заметив сжавшую губы жену, лишь издал неопределённый звук и махнул рукой. Терпение, Волков, терпение.

– Да привёз я, привёз! – рассмеялся Рене, толкнув его в бок. После этого достал из внутреннего кармана толстый конверт и протянул Диме. Конверт был слегка влажным и тёплым от тела капитана. – Лично хранил всю дорогу, такая ценность.

Дима обнял его. Золотой человек.

– Ты хоть скажешь, что это? – с любопытством спросила его Мари, пытаясь нащупать, что же такого особенного привезли с Земли.

– Терпение, милая, терпение! – засмеялся он и, хмыкнув, ущипнул жену за щеку. Да, я мстителен, Мари!

* * *

Простой скромный ужин с новыми жителями, ведущими руководителями проектов, командой «Марко Поло» – всего человек на тридцать, состоялся в «Беседке» – единственном ресторане Лаура-сити. Название выбирала Рашми, как и оформление интерьера, сказав, что он должен напоминать постройку на Ос-Чи – планете Кен-Шо, где они мило отобедали семь лет назад вместе с Вол-Си Гошем. Ресторан и правда напоминал большую деревянную беседку из местной древесины, правда в нём находился ещё и внутренний зал поменьше, на случай непогоды. Но вот кухня здесь была самая обычная, и сегодня повара расстарались на славу. Хотя вчерашний ужин у Кингов ещё не успел забыться, Дима искренне наслаждался умением местных мастеров. Да, здесь работали три очень хороших кулинара, один из Италии, его имя он всегда забывал, Шарль из Марселя и господин Ким из Сеула, седовласый лысеющий кореец, требовавший, чтобы к нему обращались именно так.

После разгрузки и загрузки корабля, в чём Волков, как всегда, лично принимал участие, ему пришлось немало времени потратить на речи и экскурсии. Среди новеньких не было русских, но зато две немки, одна из которых, молоденькая брюнетка Хельга, была инженером, так что Мари с радостью бегала всюду с ними.

А теперь вот торжественный ужин. Есть у них традиция – хлебом-солью встречать новых колонистов. Интересно, когда наступит такой день, что новые люди будут прилетать большими группами, и это станет обыденной миграцией? Через год? Через десять? Скорее, второе. Но пока что они старались не пропускать этот маленький ритуал «приёма» новеньких. А утром «Марко Поло» отправится обратно на Землю, и для них всех начнётся обычная рутинная жизнь вдали от родной планеты.

Что ж, его телефон пропиликал. Сообщение из администрации президента. Пора. На Земле, в Нью-Йорке, сейчас было утро, на Марсе обед. Удачно совпало.

– Друзья и коллеги, – он встал и позвенел вилкой о бокал, привлекая внимание. – У нас сегодня есть маленький повод, поэтому прошу вас обратить внимание на следующий звонок.