Читать книгу: «Город Утренней Зари. Плач Пророка», страница 3

– … но родители меня не отпускают, чтобы я проповедовала, – обиженно произнесла Мэри.

Сын мягко засмеялся, как будто все шло так, как и должно было. Девочка улыбнулась в ответ, потому что любой звук его голоса успокаивал ее.

– Ты сказала им, что они не понимают, как это важно для тебя? – она кивнула в ответ. – Со временем они поймут, только не дави на них.

– Да? Думаешь, я смогу?

– Ты же мой Пророк, огненная Мэри Стоун… просто Мэри, – Сын сжал ее руку.

Мэри думала, что Сын действительно прав, и она слишком давит на окружающих, потому и не может добиться результата. Надо быть смиреннее и спокойнее. Он научит ее этому одним своим присутствием.

– Мы с тобой должны помнить, что важно добровольное принятие света Отца. Так он глубже проходит в душу человека, – сказал Сын.

– Я поняла, – тихо согласилась Мэри. – Но иногда нужно подтолкнуть людей, иначе они так и будут стоять и ничего не делать.

– Иногда нужно, но делать это стоит очень осторожно, – задумчиво ответил Сын.

– Осторожно и вместе, – напомнила она.

Сын повернул голову. В ее глазах кружились огненные вихри, подобные вспышкам на Солнце. Он залюбовался этими яркими протуберанцами, но холодок от тени Отца вернул его обратно.

– Да, вместе, – согласился Сын. – Пойдем посмотрим на окрестности. Ты же за этим пришла сюда. А потом тебе стоит вернуться к родителям. Они уже начинают волноваться.

Дети поднялись с травы. Мэри увидела, что, несмотря на ее высокий рост, Сын несколько выше нее, хотя и младше. Они быстро подошли к краю террасы и посмотрели на стекающий вниз зеленый каскад. Люди у подножия казались просто точками.

– Я очень хочу им всем помочь! – сказала Пророк.

– Ты не представляешь, как я этого хочу! – согласился Сын.

Довольный Отец вернулся к дереву. Его дети смогут поколебать основание Вселенной, если найти для них правильную точку опоры.

Постояв еще немного рядом с Сыном, Мэри нехотя пошла обратно. Ее так хотелось еще раз прикоснуться к его руке, но она сдержалась, понимая, что это лишнее. Он стоял и смотрел вдаль, когда она в последний раз взглянула на него перед тем, как помчаться обратно к родителям.

– Милая, неужели там так красиво? – спросил Генри Стоун у вернувшейся дочери.

– Очень! – весело ответила Мэри.

– Рад, что тебе так понравилось, – Генри поцеловал дочь в макушку.

– Но, к сожалению, нам пора возвращаться! – добавила Эмма.

– Да, пора, – согласилась девочка.

Когда они летели обратно в апартаменты, Эмма спросила у дочери, где еще та хотела бы побывать. Ответ про мастерскую «Цезарио и сыновья» очень удивил их. Мэри нашла этот столярный цех в городском путеводителе и удивилась обилию восторженных отзывов: «Лучшая эксклюзивная мебель», «Сплав простоты и изящности», «Душевность и легкость на вашей кухне», – довольные клиенты не скупились на лестные эпитеты.

– Послезавтра я весь ваш, мои звездочки! – согласился Генри. – А завтра у меня очередные встречи в отделе спецопераций Министерства безопасности.

– А что вы там будете обсуждать? – спросила Мэри, рассматривая медленно плывущий внизу городской пейзаж.

– Фух… разное. Например, завтра нам будут рассказывать сказки про то, как выгодно для города привлекать наемников для стабилизации ситуации на улицах, – весело ответил он. – Но я думаю, что дроны – идеальное в наше время средство контроля.

– Нужно просто помочь людям стать лучше, а не стрелять в них! – тихо заметила Мэри.

– И кто же это будет делать? Социальные методики уже доказали свою несостоятельность. Церковь? Тоже. Бог? А кто от его лица рискнет учить людей? Никто уже никому не верит, особенно там, на дне.

Эсмеральда осуждающе посмотрела на мужа, который зачем-то поднял эту трудную и невеселую тему в присутствии дочери. Мэри сделала вид, что не расслышала, хотя очень хотела ответить, что именно она будет говорить от лица Бога.

На следующий день Генри по телефону сообщил, что они вместе идут на праздничный ужин в министерстве, который состоится после завершения официальной встречи. Недовольное лицо дочери родители предпочли не заметить. Мэри прекрасно понимала, что это официальное мероприятие очень важно для ее отца, но настроение от этого лучше не становилось. Они с мамой стали собираться. Эсмеральда делала это быстро и методично, ведь времени оставалось не так много. Для себя она приготовила бежевое, почти невесомое платье с закрытыми и плечами длиной немного ниже колен. Оно великолепно подчеркивало ее пленяющую красоту.

– Мэри, – позвала она дочь, раскладывая на кровати приготовленные для нее вещи.

Когда девочка вошла в спальню, ее уже ждал коралловый брючный костюм, похожий на тот, что был на Эмме в самолете. От внимания матери явно не ускользнуло желание дочери выглядеть похожей на нее. Мэри понравился этот наряд, и она тут же схватила костюм и розовую рубашку со строгим воротником, чтобы переодеться и примерить на себя элегантный образ для светского раута. Через пять минут девочка уже крутилась перед зеркалом рядом с мамой, стараясь разглядеть себя со всех сторон. Она двигалась грациозно, как львица саванны. Эмма удивилась, заметив эту новую юную грацию. Неужели Мэри так быстро растет? Да, костюм прибавил ей год-полтора, но откуда такая внутренняя уверенность? В любом случае, для ожидающего их мероприятия – это только плюс.

– Ты такая взрослая! – с гордостью произнесла Эмма.

– Угу, – Мэри с прищуром смотрела на свое отражение в зеркале, пытаясь увидеть черты Великого Пророка в своем облике, но ничего необычного не находила.

– Но это не значит…

– Мам, сегодня я не собираюсь ничего делать без вашего разрешения. Я не хочу, чтобы вы с папой волновались, – подтвердила свой взрослый статус юная красавица.

– Отлично.

Через час аэротакси отвезло их в министерство, прямо на парковку зала приемов, расположившегося на двадцать первом этаже. На ужин собрались представители силовых ведомств со всего мира. Генри Стоун, встретив у входа жену и дочь, вместе с ними присоединился к остальным высокопоставленным гостям. Приветствия и знакомства сменяли друг друга, сплетая привычную для официальных раутов цепочку светских связей. Для Мэри все эти чиновники были на одно лицо, но она не ничем не выдавала своего недовольства: настоящая дочь своего отца! Генри то и дело поглядывал на девочку и улыбался, поддерживая ее в этом непростом испытании. Именно так к этому относилась и сама Мэри, считая, что натренированное терпение пригодится ей для грядущих проповедей.

– Генри, Эсмеральда… – поприветствовал их худощавый высокий мужчина лет сорока пяти в квадратных очках с линзами без диоптрий.

Это был Матиас Фишер, глава отдела экономического развития Западноевропейского Альянса. Его черные, коротко подстриженные волосы прорезала пара больших залысин.

– Ах, что за принцесса! – воскликнул он. – Глория, посмотри на этот южный цветок! Вы, должно быть, так счастливы! Я вам завидую!

В этот момент Мэри почувствовала, как из глубины души в ней поднимается волна неконтролируемого гнева. Ей казалось, что она готова смять этого лицемера одним щелчком пальцев. Матиас Фишер знал Генри Стоуна и его семейную традицию ревновать жену – впрочем, как и многие другие завсегдатаи светских раутов. За спиной они любили, приукрашивая, обсуждать семейные проблемы Стоунов во всех подробностях. Генри многие завидовали из-за естественной красоты его жены, которая не спешила увядать, несмотря на стрессы и домашний кризис. «Раз бьет, значит, она конченая стерва Хорошо, что она досталась этому неудачнику на отшибе мира». – неодобрительно качали головами министерские сплетницы обоих полов.

Девочка этого не знала, но ощущала лицемерие, как никогда прежде, будто свет Отца обнажил в ней нерв эмпатии.

– Ты само совершенство! – произнесла Глория, и гнев в сердце Пророка стал утихать.

– Очень приятно, но не торопитесь. Она характером вся в отца, – засмеялась Эсмеральда Стоун.

– О, тоже хочешь сделать мир лучше? – многозначительно заметил Матиас Фишер.

– Я сделаю мир лучше! – не сдержалась девочка.

– Верю-верю! Точно пойдет по твоим стопам, Генри! – довольно произнес Фишер. – Можно тебя на пару слов, тут у меня появилась пара антикризисных идей.

Мужчины отошли.

– О чем это он? – спросила Мэри у своей матери.

– Не знаю.

– Ой, сегодня с утра у него был странный разговор с одним мальчиком в… в… – вмешалась Глория, легким движением руки помогая себе вспомнить название места, – в «Цезарио и сыновья».

Эмма с дочерью переглянулись.

– Мы только сегодня в сети наткнулись на эту мебельную мастерскую, – удивилась Эсмеральда. – Там действительно так хорошо?

– Там просто чудесно! – восторженно продолжила Глория. – А этот мальчик… как же его зовут… не могу вспомнить. Неважно. Он предложил мне такие прекрасные решения для нашего нового дома в Давосе! Я даже не ожидала. Такой юный мальчик! Кстати такой же красивый, как и ты, Мэри.

Пророк улыбнулась, но внимание ее было приковано к другим подробностям этого рассказа.

– А какой интересный расклад дубового паркета он предложил мне! Просто шедевр! – казалось, потоку восхищения Глории Фишер не будет конца. – Вам нужно обязательно сходить туда. Он точно предложит вам то, чего втайне требует ваша душа. Не сомневаюсь в этом! Он как будто видит тебя насквозь. И такой простой и родной… удивительно. В нашем-то мире!

– А мистера Фишера что привлекло в этом мальчике? Я не припоминаю, чтобы ему нравилось обсуждать обстановку дома, – проговорила Эсмеральда.

– Ой, тут я тоже удивилась. Муж посмотрел на предметы мебели в мастерской и сказал, что скоро все это будет многим не по карману. Дальше они заговорили о кризисе фондового рынка и о чем-то еще… – она запнулась, будто пытаясь понять причину провалов в памяти после посещения мастерской. – Они отошли и стали что-то обсуждать. Матиас стал очень серьезен, а после улыбнулся, как будто поймал лепрекона, исполнившего его желание…

Генри и мистер Фишер вернулись обратно к своим дамам. Первый был озадачен, а Матиас, как будто заряженный энергией атомного реактора, светился превосходством.

– Я надеюсь на твою поддержку в южноафриканском регионе, – завершил обсуждение Матиас.

– Я подумаю, что можно сделать, – сдержанно пообещал Генри Стоун.

– Большего мне и не нужно. Сам увидишь, что это необходимо.

Они попрощались, и вечер пошел своим чередом. Под конец Генри и Эмма слегка расслабились, потанцевав на открытой террасе. Мэри же все оставшееся время напряженно думала:

«Раз Он начал действовать, то и мне пора!»

Глава 3

Алмазный дом совета, как его называли жители столицы Северо-Восточной Федерации, левитировал над центральной площадью, почти не отбрасывая тени. Необычный эффект обеспечивало удивительное преломление солнечных лучей от кристаллического напыления стен это грандиозного сооружения. Сорок мощнейших реактивных двигателей бесшумной рециркуляции постоянно работали, удерживая его. в воздухе.

В своем светлом кабинете президент Андрей Левин почувствовал себя гораздо лучше, чем в самолете. Долгий перелет – и вот он снова на родной земле. Он служил своему народу и потому уже давно считал рабочие кабинеты своим домом. Его семья смирилась с этим: что им еще оставалось, если у их мужа и отца были другие радости в жизни, возвышающиеся над желаниями обычного человека, подобно Эвересту над среднерусскими равнинами. Ему хотелось оставить после себя след в истории – настоящий, яркий, без приукрашиваний и умолчаний. К сожалению, мирными путями такое не создается. Главное, чтобы построенное на крови было прочно и давало плоды для последующих поколений.

Он в очередной раз провел рукой по любимому темно-коричневому столу, который обычно возвращал ему душевное равновесие. Но только не в этот раз. Этот мальчишка поразил не только его. Где Матиас Фишер достал этого юного гения? В нем чувствовалась сила, спокойствие и полное владение ситуацией, которых Левин никогда в своей жизни не встречал. До мальчишки было далеко даже его другу, генералу Константину Невскому, главе вооруженных сил СВФ. Сейчас он сидел напротив и ждал, когда его друг и президент будет готов обсудить итоги встречи на самом высоком уровне. Левин хотел поделиться информацией еще с одним из своих ближайших советников, но тот задерживался, потому что не мог телепортироваться в пространстве. Хотя, по мнению генерала, на те средства, которые федерация выделяет его подразделению, он должен был этому уже давно научиться.

Короткие волосы генерала Невского были настолько светлыми, что идеально скрывали седину, приобретенную во время военных операций. Наступления, предотвращения, внеплановые контрреагирования – что только не пришлось ему пережить, но, к счастью, к своим сорока пяти годам он все еще не превратился в тыловое штабное дерево, поросшее мхом от излишне комфортной жизни. Подобными аналогиями он каждый раз мотивировал себя, когда приходилось вот так сидеть и ждать того или иного участника президентских кулуарных встреч. В его серых глазах титанового оттенка отражалась фигура президента Левина. Генерал чувствовал, что его давний соратник чем-то смущен. А раз президент не торопится рассказать, в чем дело, значит, проблема серьезнее, чем обычное недовольство упрямством западных коллег по опасному делу управления миром.

Дверь открылась, и в кабинет вошел среднего роста, иссушенный молитвой и постом представитель восточной христианской конфессии в СВФ. Благообразный вид этого седовласого старца с длинной бородой окончательно вернул самообладание президенту Федерации.

– Владыка Геронт! – учтиво поприветствовал патриарха Левин.

Генерал почтительно склонил голову перед подошедшим к ним архиереем, который, шурша полами рясы, сел в кресло.

– Божие вам благословение! – благостно произнес старец. – Прошу прощения за опоздание. Оказывается, в нашей столице даже аэрокар может застрять в пробке.

Все трое засмеялись над незыблемым традиционным укладом столичной жизни.

– С другой стороны, это позволило поразмыслить над вашим сообщением, – старец глубоко вздохнул, поправляю панагию у себя на груди. – Что за «спаситель мира», о котором наперебой говорят ваши партнеры на западе?

– Я бы сказал, они заорут во все горло, если получится воплотить его видение мира, – задумчиво произнес Левин.

– В нем будут ущемлены наши интересы? – обеспокоенно спросил Геронт.

– Нет, владыка. В нем интересы всех сторон учтены, как никогда прежде, – без радости ответил Левин, что вызвало недоумение у собеседников. – Мальчик сказал: ради всеобщего блага…

– Ради всеобщего блага? Мы же все этого хотим. Что же вас смутило? – бархатным баритоном Геронт пытался привнести теплую атмосферу в разговор.

– Он так спокойно отвечал на все наши вопросы, разбирая необходимые преобразования для каждого сегмента экономики … Я не выдержал и поинтересовался, откуда у него такие знания. Знаете, что он ответил? – Андрей Левин многозначительно посмотрел на старца.

– От Бога, конечно. Раз уж юноша обладает даром сразу схватывать суть явлений, минуя промежуточные умозаключения… Это редко встречается, но подобные случаи уже описывались в истории, – ответил патриарх. – Но трагедия таких людей в том, что они, понимая сам предмет, не могут объяснить его большинству, которое привыкло решать проблемы последовательно, разбирая их на части и исследуя каждую по отдельности. Но на этом собрании все поняли его разъяснения, верно?

– Да, поняли.

– Мне ужасно интересно, как ему это удалось.

– Он каждому показал личную выгоду от этих преобразований, – медленно произнес президент.

Генерал Невский довольно хмыкнул и тут же жестом извинился.

– А в чем же его выгода? – спросил Геронт.

– Он просто хочет помочь.

На этот раз генерал усмехнулся про себя.

– Но что-то он попросил взамен? – продолжил старец.

– Помнить о людях и заботиться о них, – несколько завороженно ответил Левин, который будто снова оказался на той встрече.

– И все?

– И все, – улыбнувшись, ответил Левин. – А что вы хотели услышать? Что он попросит отдать ему всю власть над миром?

Даже генерал задумался о странности такой просьбы. Малец мог бы попросить многое: деньги, власть, долю в корпорации или пропуск в мировую элиту, но эта странная бескорыстность…

«Действительно, грамотный парень. Позже он попросит… попросит все», – подумал генерал.

– Прямо-таки святой отрок, – произнес Геронт.

Молчание повисло над президентским столом. Патриарх, поглаживая бороду, даже не думал переспрашивать президента, правильно ли тот расслышал слова мальчика. Но при этом старец понимал, что его правитель незамедлительно ждет от него разъяснения ситуации. Если он не разбирается в этих вопросах, то тогда зачем он вообще нужен?

– Как его зовут? – спросил Геронт после затянувшегося молчания, совершенно не понимая, чем обосновать свои объяснения.

– У него странное имя… при этом я не могу его вспомнить… мы все не могли его вспомнить после того, как он ушел, – Левин круговым движением кисти как будто пытался разогнать свою память, но ничего не получалось. – Многие решили называть его просто Сын.

– Божий Сын? – серьезно переспросил патриарх.

– Просто Сын, – ответил президент.

– Но сам юноша не требовал от вас так его называть?

– Нет. Он очень скромен и как будто заботится о нас, делая это твердо, но без давления, – восхищенно заметил Левин, который всю жизнь мечтал научиться так действовать.

– Мальчик одарен и благоразумно считает источником своей знаний Всевышнего, – произнес старец. – В этом нет ничего страшного.

– Благодаря беседам с вами, владыка, я тоже так думаю, но… – он снова посмотрел на патриарха.

– Вы что-то особое почувствовали рядом с ним?

– Необъяснимую радость. Это странно?

– Не думаю. Повторюсь, он, судя по всему, святой человек, – предположил старец.

– Святой человек – это вы, – спокойно произнес Левин. – И с вами мне спокойно и хорошо, но с этим мальчиком было по-другому. Даже сейчас я хочу вернуть время назад и снова послушать его речь, и задать ему вопрос, чтобы услышать его голос, обращенный ко мне, но…

– Вас огорчает, что это он предложил пути выхода из кризиса, а не вы? – из-за бороды не было видно, как патриарх судорожно сглотнул, задав вопрос.

Генерал явно оживился, ожидая реакции своего друга. Левин прищурился. Простота этого старца ему нравилась. Геронт точно знал, где и когда задавать подобные вопросы, но сейчас он попал в самое больное место. Президента СВФ очень расстроило, что не он выведет человечество из сложившихся затруднений, хотя он столько лет к этому стремился. После того, как радость от встречи с Сыном прошла, это огорчение захватило его сердце, и он стал искать, как избавиться от столь гнетущего состояния духа. Молитва не помогала. Водка? Он презирал этот способ решения внутренних проблем. Для своего статуса Левин жил практически праведной жизнью. Мессианская мечта, пускай в границах человеческих возможностей, стала для него отдушиной после того, как он быстро добился результатов на политической арене. Но он был не в состоянии даже приблизиться к той легкости, с которой Сын находит решения и вдохновляет остальных следовать указанным путем. А с учетом того, что эти остальные – самые жестокосердные и циничные люди на планете, это воистину чудо. И сейчас можно было просто порадоваться, что найден выход, но все же ему бы очень хотелось, чтобы этот мальчик ошибся. Ведь тогда у могущественного президента СВФ опять появится шанс указать светлый путь к великому будущему не только для своего народа, но и для всего мира.

– Да, немного не так я представлял свою роль в истории, – мрачно заметил Левин.

– Ваша роль – выдающаяся, и вас ожидает еще много великих свершений, – воодушевленно произнес Геронт. – К тому же, зная, как легко люди способны испортить любые благие начинания, даже вмешательство чудесного мальчика потребует от всех нас много трудов, которые останутся в истории этого мира для назидания нашим потомкам.

– Я и так словно загнанная лошадь. А что вы делаете? – не выдержал Левин.

– На моем фронте все стабильно, господин президент, – ответил патриарх, пытаясь парировать прорвавшийся гнев правителя. – Вера крепнет, христианство распространяется, как никогда прежде, и…

«На моем фронте»?! Есть только один фронт, и он обильно полит кровью!» – мысленно возмутился генерал Невский.

– … мои помощники мониторят духовно-нравственную ситуацию в стране в круглосуточном режиме. Данные, которые поступают ко мне, говорят о том, что нет ни малейших причин для беспокойства. Такого расцвета духовности на моей памяти не было, – учтиво продолжал Геронт.

Позитивные настроения патриарха раздражали Невского. Его армейское чутье, как и интуиция его коллег из западного альянса, подсказывали, что они еще не раз сойдутся на поле боя, разгребая политические и экономические ошибки кабинетных вершителей судеб. И чего они там мониторят? Мысли людей? Наивные святоши! То, что храмов в стране стало больше, чем танков, – это еще не показатель, что люди изменились. Один неверный шаг – и все снова вцепятся друг другу в глотки. И тогда только его батальоны удержат страну от краха, как это было пару десятков лет назад. Этот старец – хороший человек, но он неадекватно оценивает ситуацию. Возможно, Геронт привык видеть в людях только хорошее. Но то, что для одного человека – манна небесная, делающая его жизнь легкой прогулкой по поляне с радугой и розовыми лошадками, для других – непозволительная роскошь. Реальность этого мира совершенно другая. Достаточно пролететь над кратерами от ядерных взрывов в Африке и Центральной Америке, чтобы понять истинную природу человечества. Он – боевой генерал и знает, что оценка будущего адекватна лишь тогда, когда ты рассчитываешь на самый плохой, самый ужасный и самый трагичный вариант развития событий.

Невский настолько погрузился в свои мысли, что не заметил, как президент и патриарх закончили разговор. Левин извинился за свое замечание, сославшись на усталость от напряженных переговоров и дороги. Патриарх, в свою очередь, расшаркивался, повторяя, что все прекрасно понимает. Они упомянули какие-то договоренности и многозначительно посмотрели на Невского. Генерал автоматически улыбнулся им, не зная ни полслова из их взаимных обещаний. Но ему до них не было дела. Главное, что он точно знает состояние и возможности вооруженных сил СВФ.

Пройдя по мягким коврам личного кабинета президента, они оставили его в одиночестве размышлять над событиями последних дней. Несмотря на добрые глаза и мягкий голос Геронта, призывающего все возможные благословения на главу СВФ, Андрей Левин снова оказался во власти неприятных чувств. Избитая, но подтвержденная опытом человечества фраза «время все расставит на свои места» издевательски не приносила покоя. Может быть, рассказать об этом чудном мальчике своей жене? Нет, не стоит. Он закрыл глаза, и перед его мысленным взором снова засиял взгляд голубых глаз Сына – проникновенный и любящий, без тени поиска собственной выгоды, который Левин безошибочно определял в собеседнике. Он действительно хотел помочь им. Помочь толстосумам и игрокам в судьбы человечества исправить то, во что они превратили мир. Патриарх Геронт так его и не понял: священнику оказалось слишком трудно осознать, что Сын не просто исправит все огрехи политиков, а изменит сами правила игры.

«Я помолюсь за Вас», – мысленно повторил слова старца президент. – Я могу и сам помолиться. Неужели Бог меня не услышит? Я думал, что Он слышит меня, когда я достиг своего нынешнего положения. А теперь Он отдает мир в руки другого своего избранника, кем бы он ни был. Как же глупо!»

Чутье подсказывало Левину, что этот мальчик непременно взберется на самую вершину власти, а всем прочим останется только занять места возле него. Быть рядом с Сыном и вести человечество вперед – мысли об этом разлились по венам приятной теплотой. Но если мальчик равнодушен к политическим играм, то как занять место рядом с ним? Этот вопрос он задаст Геронту в следующий раз, если сам не найдет на него ответа. Андрей Левин взволнованно шагал по кабинету. Ему нужно продумать, как воплотить идеи Сына в своеобразных реалиях СВФ, решил, наконец, президент, в глубине души желая удостовериться в утопичности этих рекомендаций.

В это время патриарх и генерал поднимались на площадку, где их ждал личный транспорт.

– Вы до сих пор пессимистично настроены по поводу ситуации в мире? – спросил Геронт у Невского, который спокойно всматривался в столичный пейзаж.

– Это мой долг перед народом! – решительно ответил генерал. – И пока ваше святейшество не начали очередной проповеди, хочу напомнить, что я и без ваших напоминаний делаю свое дело, на которое я поставлен Богом. Я всегда это знал. Еще задолго до вас. А вот вы бы лучше всяких паршивых казнокрадов и лжецов просвещали. Они до сих пор мучают страну.

– Я думал, вы их всех расстреляли, – прищурившись, заметил Геронт.

– Хм, твоя простота мне нравится, старик, – генерал улыбнулся воспоминаниям о прежних временах. – Я же не отрицаю, что ошибся в методах. Теперь твоя очередь показать, как избавиться от этой проказы.

– Я постараюсь, – сказал Геронт и с благостной улыбкой сел в машину.

«Постарается он, – подумал генерал. – Сперва бы своих черноризцев приструнил!».

Генерал как-то наблюдал разговор парочки духовных особ, который больше всего походил на беседу двух представителей мафиозных кланов. Невский прекрасно понимал, что далеко не все священники отмечены цинизмом и стяжательством, но ведь именно такие наглецы определяют, в каком направлении двигаться ведомству по религиозным делам. Невский тяжело вздохнул. Он уже немолод, он устал видеть мир во всей его реальной неприглядности, но это его путь. А мальчишка из Давоса? Может, ему удастся изменить прогнившие устои? Нет, на такое чудо генерал не позволял себе рассчитывать. Кое-чего этот Сын не учел. Уже была запущена программа испытаний биологического оружия – рукотворного вируса генома-Р в Африке. Это явно внесет свои коррективы в глобальную ситуацию. В это были посвящены лишь немногие, даже премьер-министры и правители держав отнюдь не поголовно знали об испытаниях. Андрей Левин, однако, был в курсе событий. Ученые убедили его, что все под контролем, и СВФ ничто не угрожает. Как же незатейливо мировые правители решили зачистить страны третьего мира! Сначала – посмотреть на последствия использования тактических ядерных зарядов. Теперь – поиграть с биологическим оружием. Невский хотел сплюнуть от презрения, но остановился. Жена просила его на людях вести себя прилично, а не как рядовой бригадный танкист. Скоро они начнут свои игры уже тут, в Европе, а значит, и его народ будет втянут в безумную заваруху. Он бы предпочел ударить первым, конечно. Но опытный вояка знал: у другой стороны тоже есть свои ястребы. Они только и ждут, когда он, Невский, приподнимет бровь в ненужном направлении, чтобы под лозунгами борьбы за правду накинуться на его страну. Снова делать подарки пропагандистам противника, давая возможность налепить на СВФ ярлык «страны–агрессора», он не хотел. Неужели всем стало настолько скучно жить? Съездили бы в баню, выпили, посмотрели на озеро, и чтобы любимая женщина была рядом. На удивление, последние мысли успокоили Невского. Генерал посмотрел на часы. Пока стоит затишье, и впрямь можно съездить в баню. Он позвонил жене и сказал, что ждет ее в их загородном доме. В предвкушении приятного досуга он, довольный, сел в машину. Но не успели они оторваться от посадочной площадки, как ему пришло сообщение из штаба.

– Да чтобы вас всех… – генерал разразился отборной руганью. Обещания, данные жене, как и полуторамесячное воздержание от сквернословия рассеялись как дым из-за одной-единственной депеши.

Адъютант, сидевший напротив, слегка улыбнулся, увидев возвращение своего генерала к привычному воинственному настрою.

– В штаб, – уже сдержаннее произнес Невский.

Машина, сделав крутой разворот, полетела в штаб вооруженных сил Северо-Восточной Федерации. У генерала оставалось двенадцать минут и сорок три секунды до того, как он будет вынужден прокомментировать полученные данные. Двадцать шесть ядерных взрывов на территории Балканского полуострова. Признаков, что это были тактические ракеты или снаряды, нет, а значит, вначале везде будут говорить о терактах. Балканский анклав этого не спустит. Простят ли они СВФ снова, если президент решит не вмешиваться? На это генерал не рассчитывал. Значит, взрывы начнутся уже в Европе. Но где? У тех, кого балканцы посчитают виноватыми в случившемся на их земле. Поддержит ли СВФ такое возмездие? Будет зависеть от его доклада о военном потенциале и резервах федерации. Генерал медленно выдохнул, понимая, что все его выкладки преждевременны до отчетов контрразведки, хотя горький привкус провокации на деснах говорил об обратном.

Полностью погрузившись в решение предстоящего конфликта, генерал забыл позвонить жене, которая будет ждать его еще несколько часов. Она воспримет отсутствие мужа совершенно спокойно, не позволив себе упрекнуть его ни словом, ни мыслью. За такое понимание он и любил ее все эти годы.

***

Генри Стоун читал сводку из западных районов о стремительном распространении чудовищной эпидемии. Он был уверен, что вызвавший ее вирус был рукотворным. Руководители каких ведущих мировых держав решились на это? Правительство Унитарии столько лет убеждало Европу в лояльности и полной поддержке их компаний в разработке полезных ископаемых на подконтрольной территории. И что теперь? Оставалась небольшая надежда, что ученые унитарии быстро расшифруют геном вируса и наладят производство блокатора, а потом и антивируса. Слухи о «новой чуме» распространятся по региону быстрее лесного пожара, и тогда начнутся волнения, которые они вряд ли смогут удержать под контролем. У немногочисленных европейских союзников сейчас хватает проблем с балканским конфликтом. Все рушится на глазах. Ему необходимо посетить зараженные территории, чтобы принять взвешенное решение. В такой ситуации по цифрам в отчетах этого сделать невозможно. Главное сейчас – не показывать волнения перед женой и дочерью.

Вернувшись вечером домой, Генри громко позвал Эмму и Мэри, которые уже должны были вернуться с прогулки.

– Милый, как на работе? – Эмма обняла его и сразу почувствовала подавленное настроение мужа, которое он прятал за улыбкой и энергичным тоном. – Что случилось?

– Пап, здорово, что ты уже вернулся! – Мэри спустилась по лестнице и тут же заметила во взгляде отца обеспокоенность.

– Пока ничего, но мне завтра рано утром нужно вылететь в Северный Кейп. Всего на пару дней, – он продолжал играть роль спокойного и уверенного в себе отца и мужа.