Читать книгу: «Перемещение. Ответный удар», страница 5

Митч даже не подозревал, насколько он сейчас близок к истине в глазах прильнувших к экранам телезрителей. У девушки, так терпеливо дергавшей сумку, на экране был виден лишь затылок. И как раз на уровне пояса Митчелла. И всякий телезритель совершенно ясно воспринял эти телодвижения как нечто иное, что запрещено для публичного освещения на центральных каналах, к тому же в прайм-тайм.

– Рональд, у вас все в порядке? – подал голос из студии Спинелли, стараясь, чтобы этот голос звучал как можно деликатнее. – Вам не кажется, что вы слегка переусердствовали с поднятием своего рейтинга? У нас приличный телеканал. И нет лицензии на съемки подобного рода.

На этом тактичность и терпение Марио Спинелли иссякли. Не дожидаясь ответа, он выключил связь и, уже не сдерживая себя, разразился негодованием.

– Да что вытворяет этот идиот! Меня уже мутит от его выкрутасов! Если бы не его высокие рейтинги…

Прозрачные намеки продюсера Митч понял не сразу.

– Со мной все в порядке, господин Спинелли. Ветер… – И тут он увидел у себя под ногами девушку. – А, вы про нее? Все под контролем, она мне совсем не мешает. Лучший корреспондент Америки Рональд Митчелл может работать в любых условиях.

Он, правда, заметил вещь, которую придавил подошвой своего ботинка, и с лучезарной улыбкой поспешил исправить свою оплошность. Девушка, получив вожделенную сумку, поднялась на ноги. Имя знаменитого журналиста не пролетело мимо её ушей. Красотка, уже не скрываясь от камеры, с восхищением взглянула на телезвезду. Слава лучшего корреспондента Америки дотянулась даже до провинций.

– Рональд Митчелл! Не знала, что имею дело с такой знаменитостью. Надеюсь, еще увидимся!

Она весело помахала рукой в камеру и исчезла.

Митч проводил ее взглядом парня, не имеющего своей девушки, и изрек тут же сочиненную им мудрость:

– Лишь при расставании с красивой девушкой приходит осознание того, как много ты потерял в своей жизни. В конце рабочего дня ты возвращаешься в неуютную квартиру, и тебе становится вдвойне жаль самого себя, потому что ты понимаешь, что остался в одиночестве, а она теперь принадлежит не тебе, а кому-то другому.

Рон Митчелл не был бы лучшим корреспондентом, не умей он моментально переводить поток мыслей в нужное для дела русло. Так и теперь, он быстро переключился на основную тему репортажа и бодрым голосом продолжил:

– Итак, на протяжении многих десятилетий земляне тщетно искали во Вселенной братьев по разуму, посылая радиосигналы и напряженно вслушиваясь в звуки космического пространства, в надежде получить ответное послание. Мы даже не предполагали, что так называемые «братья», – он указал пальцем в небо, – давно в курсе нашего существования и отнюдь не собираются вступать с нами в контакт. Как мы были наивны! На наше стремление дружить с соседями по Вселенной они ответили подлым планом, что вынашивали три тысячи лет, пока добирались до Земли. Братья по разуму вознамерились сами поселиться на нашей планете. Лучшей планете Солнечной системы! Возникает вопрос, куда бы Готы дели людей, ведь на Земле и без того нехватка жилой территории? Все просто, нас, землян, заметьте, коренное население планеты, превратили бы рабов, загнали в резервации, а сами устроились в лучших местностях. Ха-ха-ха, – Митч изобразил искусственный смешок, – захотели бесплатных гамбургеров. Мы несколько тысячелетий в поте лица благоустраивали нашу Землю, а они явились и – здрасте пожалуйста – решили все себе присвоить!

– Сейчас он еще скажет, что принимал личное участие в благоустройстве Земли, – язвительно бросил Спинелли оператору Слэйтеру в студии.

– Некоторые учёные предполагают, наши давние предки тоже прилетели на Землю из космоса, – мысли Митча, как выпущенные из загона застоявшиеся лошади, понеслись в непредсказуемом направлении, – но в те далекие времена ее населяли только динозавры.

Митч наморщил лоб, пытаясь выудить из памяти хоть какие-то обрывки знаний.

– Тиранозавры…эээ, бронтозавры…эээ, кокозавры, ну и тому подобные завры.

– Что за бред он несет? – возмутился продюсер. – Ему нужно вести репортаж о современных инопланетянах, а не вспоминать мезозойскую эру.

– Импровизирует, – равнодушно пожал плечами Слэйтер. – Вы же сами говорили…

– Где ты тут видишь импровизацию?! Он же врёт! – взорвался Спинелли. Казалось, он достиг точки, и сейчас ему как перекипевшему чайнику, снесет крышку. – Какие ещё к чертям кокозавры? Не существовало никогда такого вида. Как можно сравнивать Готов с динозаврами? И кто только назвал этого болвана лучшим корреспондентом Америки?

– Вы шеф.

За годы работы Слэйтер привык к эмоциональным вспышкам босса и никак на них не реагировал.

– Я! Я… – Спинелли замялся, снижая накал возбуждённости. – Я стараюсь ради рейтингов канала, а не его личных.

– Динозавры, как мы знаем, исчезли, – развивал тем временем свою мысль Митч, естественно, не слыша нелестных высказываний своего босса в студии. – Может, в этом вина людей? Мы как эти варвары Готы прибыли из космоса и захотели, чтобы аборигены служили нам, а потом за непокорность взяли и уничтожили их?

На лице корреспондента отразилось деланное наивное непонимание. Когда он продолжил речь, голос звучал равнодушно, как у сухаря-юриста.

– Любое обвинение требует доказательств. Пусть подают иск в суд. Только честный и демократичный суд может решить, кто прав, а кто виноват. – Он запнулся, призадумавшись над смыслом сказанных слов. – Динозавры в суд? Чушь какая! Они же вымерли! Тем лучше для нас. Нет иска, нет и суда.

И с оптимистическими нотками завершил свой палеонтологический спитч.

– Значит, исчезнувшие динозавры не могут иметь к людям никаких претензий.

Гордон демонстративно постучал по циферблату своих наручных часов, намекая лучшему корреспонденту Америки на регламент эфирного времени. Митч заметил жест и попытался привести в порядок свои мысли.

– С чего я начал? Ах да, Готы!

– Вспомнил, наконец, – проворчал Спинелли.

– Благодаря нашей армии и отдельным ее героям, намерениям космических агрессоров не удалось осуществиться. Мы отбили их атаку, и пришельцы оставили Землю в покое.

Патетические интонации в его голосе сменились на задумчивые.

– Впрочем, как известно, далеко-то они не улетели, а поселились на Луне. Не понимаю, что им там могло понравиться? Сделанные нашим спутником снимки показывают, что Готы неплохо устроились. Теперь на Луне гораздо теплее, есть и воздух, и вода, и даже сады цветут. Самое удивительное, Луна увеличила вращения, следовательно обзавелась собственным магнитным полем. Проблем с космическим излучением у спутника Земли больше не существует. Наши учёные ломают головы, как за столь сжатые сроки Готы добились таких ошеломительных результатов. Пока это остаётся тайной. Тайной, пришедшей к нам из глубин космоса. Я верю, придёт день, и всё тайное станет явным.

Митч многозначительно взглянул в камеру.

– Что в итоге? В нашей Солнечной системе, по соседству с Землей, появилась вторая обитаемая планета, но – и это не особо приятно – враждебная по отношению к нам, землянам. А я перехожу ко второй части репортажа. И сейчас проведу опрос случайных прохожих на предмет их отношения к этой проблеме? Но прежде напомню вам данные прошлого соцопроса, который наш канал проводил месяц назад.

Митч повертел бумаги в руках, которые так и не успел привести в порядок, немного подумал. а затем неожиданно отбросил их в сторону и пренебрежительно махнул рукой:

– К черту прошлое! Главное настоящее. Думаю, наши телезрители обладают прекрасной памятью и отлично помнят данные прошлого опроса.

Вокруг него кружились подхваченные ветром листы бумаги. Стоявший у камеры Гордон осуждающе покачал головой.

Увидев, как обошелся с его трудами Митчелл, Спинелли прямо-таки взорвался от негодования.

– Самодовольный болван! Слэйтер, ты видел? Взял и просто выкинул! Я работал, чтобы упорядочить данные опроса предыдущего месяца, а он швырнул их, даже не взглянув! Нет, мое терпение когда-нибудь лопнет.

– Но он же ваш лучший ученик, – вставил слово Слэйтер, чем вызвал у продюсера новую бурю возмущений.

– Кто сказал тебе эту чушь?

– Марио Спинелли. – Слэйтер казался невозмутимым.

– Больше слушай всяких идиотов! – с разгона бросил Спинелли и осекся.

Он заерзал на кресле, не зная, что сказать, зачем-то поправил идеально завязанный галстук, смахнул с плеча несуществующую пылинку. Слэйтер едва сдерживал себя, чтобы не расхохотаться в голос. Появление Энни помогло Спинелли выйти из неловкой ситуации. Настроение у Марио заметно улучшилось. Он расплылся в улыбке и попросил Энни приготовить ему чашечку эспрессо. Продюсера и молодую ассистентку помимо профессиональных отношений связывали и сугубо личные, о которых они естественно никому не рассказывали, но о которых, что тоже вполне естественно, знали все сотрудники канала «Литтл-пигги».

Возмущений шефа в свой адрес журналист, конечно, не слышал. Вместе с Гордоном он уже шагал по городским улицам. Оператор оставил штатив и монитор в фургоне и нес камеру в руках. Теперь связь со студией шла только через наушник Гордона, чтобы телевизионщики знали о времени переключения на рекламный блок.

А Спинелли на удивление был спокоен. Его благодушное состояние можно было объяснить только присутствием Энни, ну и может наступившим кофе-брейком. Догадливая девушка помимо кофе организовала шефу сливки, сахар и его любимое миндальное печенье. Спинелли, полуразвалившись в кресле, неспешно потягивал кофеек, хрустел печеньем и вполглаза поглядывал на студийный монитор, с любопытством ожидая новых выкрутасов от своего любимца. Казалось, теперь никакие силы не смогут вывести его из равновесия.

– Добрый день! Новостной канал «Литтл-пигги». Корреспондент Рональд Митчелл.

Первым респондентом Митча оказался мужчина средних лет, выгуливавший свою собаку породы боксер. Журналист сверкал радужной улыбкой, будучи абсолютно уверенным в собственной известности. Мужчина остановился, хотя собака продолжала тянуть его за поводок. Изучающе осмотрев журналиста, он ответил с явным безразличием:

– Впервые слышу.

Гордон весело усмехнулся. Спесь сдуло с лица Митча как ветром, но он был не из тех, кто унывает по пустякам и опускает руки, поэтому быстро собрался и продолжил:

– Не могли бы вы ответить на несколько вопросов для социального опроса, который проводит канал «Литтл-пигги»? Тема опроса – как вы относитесь к тому, что Готы поселились на нашей Луне?

Недовольный задержкой пёс, которого вывели не только на прогулку, но и отправления естественных надобностей, презрительно уставился на журналиста. Решив не терять времени зазря, он приблизился к виновнику физиологических мучений и поднял заднюю ногу. На ботинок Митча полилась пахучая желтая жидкость. Мужчина вполглаза наблюдал за действиями своего питомца и, судя по тому как тянул время, делая вид, что размышляет над ответом, действия эти одобрял.

– Да мне по барабану, кто и где поселился, лишь бы не трогали меня и мою собаку. Пусть живут, где хотят и как хотят.

Гордон, как оператор держался на расстоянии от журналиста, и ему отлично было видно то, что в азарте работы не заметил лучший корреспондент Америки. Оператор, внутренне усмехаясь, взял собаку и облитый ботинок крупным планом. Боксер, выразив презрение корреспонденту продуктом своей жизнедеятельности, недовольно гавкнул, давая понять хозяину, хватит заниматься ерундой, пора продолжать прогулку, и натянул поводок.

Митч не унимался.

– Тогда может вы скажете…

– Слушай, парень, отстань, – грубо оборвал его мужчина. – Я все сказал! Мы с Ральфом идем по улице, никого не трогаем, никому не мешаем. Ральф обожает гулять, и мешать этому не советую.

На морде боксера угрожающе собрались кожные складки, отчего физиономия пса еще больше стала похожа на дьявольскую. Повторять угрозу дважды не понадобилось. Митч опустил микрофон и на всякий случай сделал шаг назад, а прохожий вместе со соей дьявольски умной собакой отправился дальше. Рональд растерянно посмотрел им вслед, чувствуя, как теплая жидкость обволакивает его ступню. Он поднял ногу, из накрененного ботинка полилась желтая жидкость.

– Чертова псина! Это же мои любимые дезерты!

Гордон трясся в беззвучном смехе. Впрочем, Митч уже заметил следующего прохожего и, забыв про испорченный ботинок любимой марки, с брезгливостью припадая на одну ногу, направился к очередному испытуемому. Молодой темнокожий парень в широких джинсах и свободной почти до колен пестрой футболке вальяжной походкой топал по тротуару. На плече он держал большой прямоугольный хромированный бумбокс, видно, предпочитая винтажные модели портативным стереосистемам. Из динамиков на всю улицу громыхало нечто, отдаленно напоминавшее музыку, которую сопровождали речитативные голоса реперов. Митч хорошо представлял манеру общения с такого рода публикой и решил в разговоре закосить под «своего парня».

– Хэлло, братишка!

Любитель крутой музыки приглушил звук и недовольно осведомился:

– Чё надо?

– Меня зовут Рональд Митчелл, корреспондент новостного канала «Литтл-пигги». Возможно, вы слышали обо мне? – голос Митча звучал уже не столь уверенно.

В глазах молодого человека появился интерес, он выключил звук и опустил бумбокс на землю.

– А-а, так ты тот самый придурок, который постоянно во что-нибудь вляпывается? – брякнул он журналисту прямо в лоб, то ли не зная об общепринятых правилах приветствия, то ли попросту игнорируя и.

– Приятно, когда тебя узнают на улицах, – просиял в камеру Митч и, повернувшись к парню, подтвердил: – Да, это я.

– Погоняло у вашей фирмы прикольное. Маленький поросенок! Ха-ха-ха, вот умора! Вы что, разводите поросят?

– Нет, что вы, мы разводим…Тьфу, зараза, приклеилось слово. Я хотел сказать. разносим новости. Между прочим, на телеканале я не один такой, как вы изволили выразиться, придурок. Если бы вы знали моего босса…

Марио Спинелли в студии расплылся в улыбке и потянулся за очередным миндальным печеньем. Настроение продюсера снова взлетело на самые вершины.

– Вернемся к теме. Я хотел бы задать вам один вопрос, – вернулся Митч к деловым интонациям.

– Валяй, чувак, спрашивай, – с бесшабашной простотой ответил парень и протянул руку. – Кстати, я Дэн.

– Рональд Митчелл, – автоматически ответствовал Митч. – Хотя это я уже говорил. Итак, вопрос, как вы относитесь к тому, что Луна заселена инопланетянами?

– Чувак, это ты про Готов? Офигеть, крутые парни! – восхищенно протянул Дэн. – А как стреляют из бластеров! Ваще улет! Короче, я смотрел этот блокбастер. Та еще движуха! Голливуд снова всех сделал. Ты не в курсе, когда выйдет сиквел? И еще я не совсем врубился, кто режиссер?

Дэн вопросительно взглянул на обалдевшего от такого потока слов журналиста и, не дождавшись от того ответа, махнув рукой и перескочил на другую тему.

– Да к черту киношку. На твоем месте, я бы больше думал о своем будущем, братан. Помяни мое слово, из-за своих вывертонов однажды ты крепко влипнешь в какую-нибудь передрягу. Так что, береги задницу, чувак! Она тебе еще пригодится! Ладно, потрепались, и хватит. Меня Чаки ждет с телками. Ты с нами?

Не зная, что ответить, чтобы не обидеть дружелюбного парня, Митч, смущенно отвел глаза и, заметив широкую ухмылку на лице оператора, активно замотал головой.

– Зря! Ты их даже не видел. У нас две телки без пары, знаешь, какие у них задницы, – он широко развел руками, – булки просто из трусов вываливаются! Они тебя знают, смотрят ваш прикольный канал. Как увидят, кого я привёл, от радости затрахают до смерти. Давай, собирай манатки. И оператора своего бери. Ему тоже пару найдём.

Гордон подавился собственным смехом и едва не выронил камеру.

– И не благодари. Успеешь еще спасибо Дэну сказать.

Митч, уже не раздумывая, замотал головой еще активнее.

– Да ты раскинь мозгами, бро, – новоиспеченный приятель журналиста не остановил рекламную акцию и вдруг огорошил вопросом. – Слушай, бро, а ты ваще в раю был?

Голова Рональда Митчелла, как у китайского божка, продолжала мотаться из стороны в сторону, словно ее владелец позабыл, что существуют другие части тела. Митч не кривил душой, его действительно никогда не затрахивали до смерти, и по этой причине в раю ему бывать не приходилось.

– Эти телки тебя туда верняк доставят, – пообещал Дэн, – но назад уже сам вернешься.

То ли от ощущения близости райских наслаждений, то ли от непрерывного мотания головой, Митч почувствовал легкое головокружение, но головой тем не менее мотать он не перестал. Дэн наконец понял бесперспективность уговоров и махнул рукой.

– Ладно, твое дело. – Он в упор взглянул на журналиста. – А знаешь, бро, ты же совсем без башки, а мне такие всегда нравились. Ты свой, бро, сечешь? Дай-ка я тебя поцелую на прощание!

– Может, просто пожмем друг другу руки и разойдемся? – не теряя надежды на традиционный обряд прощания, спросил Митч, поскольку не испытывал ни малейшего желания целоваться с незнакомцем, к тому же мужского пола.

– Да ты что, бро, у нас со своими так не прощаются!

Темнокожий парень отмел его предложение и так крепко обнял, что журналист едва не выронил микрофон. Затем молодой человек поцеловал сморщившегося Митча в щеку.

– Помяни мои слова, бро! Дэн никогда не ошибается. – Тут до него кое-что дошло. – У тебя что, прямой эфир?

Митч осторожно кивнул, не зная, чего еще можно ожидать от экстравагантного молодого парня. Дэн, сообразив, что на него сейчас смотрят его приятели с подружкой, развернулся к камере и развязно бросил:

– Чаки, бро, я на подходе. – Затем игриво подмигнул. – Триша, детка, твой шоколадный зайчик летит в твои сладкие объятия.

«Шоколадный зайчик» водрузил на плечо огромный бумбокс, включил звук на полную мощь и той же вальяжной походкой не спеша побрел навстречу сладким объятьям Триши.

Митч так искренне радовался расставанию с фанатом, что позабыл о целях своего пребывания на этой вашингтонской улице. Стараясь сохранить невозмутимый вид и не обращать внимания на ухмылку Гордона, он достал из кармана платок и вытер влажную после поцелуя щеку. Водворив платок на место, Митч повернул голову к мигающей на камере красной лампочке.

– Как видите, моя популярность среди населения превышает даже известность инопланетных Готов. Между прочим, – Митч хитро прищурился, – хочу предупредить, дорогие мои телезрители, теперь и вы знакомы с Дэном, и так просто вам от него не отделаться. Имею в виду процедуру прощания. И от Чаки тоже. Привет, Чаки! Привет, Триша! И две страстные незнакомки с пышными бедрами, вам тоже привет! Приношу извинения, что не смог составить вам компанию за ужином и всеми последующими радостями. Работа есть работа. На личные удовольствия, к сожалению, не остаётся времени. Я уже давно не принадлежу себе. Все, что я делаю, это только для вас и ради вас, мои дорогие телезрители.

Митч выдал в камеру очередную слащавую улыбку из своего арсенала и уже на полном серьезе сказал:

– Итак, продолжим опрос. Я вижу следующего респондента.

Он направился к человеку, который с сомнением разглядывал поднятую с земли бутылку с остатками пива. Мятый пиджак и несвежего вида брюки выдавали в нем бродягу.

– Здравствуйте, я корреспондент Рональд Митчелл.

Бродяга подозрительно покосился на журналиста. Немного подумав, протянул ему бутылку с недопитым пивом. Митч вежливо отказался от сомнительного угощения.

– Спасибо, нет. Если позволите, я задам вам один вопрос? Как вы относитесь к тому, что инопланетяне живут на Луне?

– Инопланетяне?! – искренне удивился бродяга, поднял голову и тупо уставился в небо. – Разве они существуют?

– Он бы еще у фонарного столба спросил, – проворчал Марио Спинелли.

В телестудии все шло своим чередом. Звукооператор Слэйтер в аппаратной у видео пульта держал руку в прямом и переносном смыслах на пульсе сюжета. Пока лучший корреспондент пребывал в поисках очередных респондентов, Слэйтер запустил рекламную заставку. Продюсер Спинелли в кресле позволил себе расслабиться, с наслаждением раскуривая любимую кубинскую сигару. Молодая ассистентка в накрахмаленной белой блузке, приоткрывавшей соблазнительную грудь, и черной юбке, едва доходившей до середины стройных бедер, принесла Спинелли еще чашку кофе и фарфоровую пепельницу.

– Это же лучший корреспондент Америки, – Слэйтер, изо всех сил старался сдержать расползающуюся по лицу улыбку.

– Сначала зятек, а потом уже лучший корреспондент Америки, – резонно ответил Марио, провожая взглядом уходившую ассистентку. – Думаешь, я по доброте душевной сделал из этого прохвоста всемирно известную личность?

– Зятек-прохвост?

– Одно другому не мешает.

Спинелли невозмутимо затянулся дорогой сигарой. В воздух поплыли аккуратные колечки сизого дыма. Весь немногочисленный персонал «Литтл-пигги» удивляло, как ловко это получалось у Спинелли.

На стоянку возле входа в супермаркет вырулил вишневый седан, из него вышла молодая женщина со светлыми, затянутыми в конский хвост волосами, в джинсах и белой футболке и направилась в магазин. В окно задней двери высунулась детская головка с такими же светлыми как у матери волосами. На вид девочке было лет десять.

– Мама, купи мне куклу «Братц», – капризным голосом попросила она.

– Эбби, у меня нет лишней двадцатки тебе на игрушки. Пора бы подумать о собственных источниках дохода, – в шутку предложила женщина перед тем, как войти в супермаркет.

Девочке ее слова шуткой не показались. Она была фанаткой Тик-тока, слушала продвинутых блоггеров и лучше мамы знала, что сейчас дети имели способы финансово обеспечить и себя, и родителей. Только вот пока не придумала, какой замутить проект, чтобы он принес желанных подписчиков и их лайки. А денег и куклу хотелось прямо сейчас. Задумчивый взгляд уже сканировал местность и остановился на двух молодых людях, которые в метрах пятнадцати от нее пытались что-то спросить у пожилого прохожего в шляпе, очках и с тростью в руках. Камера и микрофон с яркими логотипами выдавали в них телевизионщиков. Услышав, о чем говорит молодой человек с микрофоном в правой руке, Эбби вспомнила, где его видела. План в детской голове созрел быстро.

– Я Рональд Митчелл. Как вы относитесь к инопланетянам и что, по-вашему, нам с ними делать? – спрашивал тем временем Митч.

Пожилой прохожий отмахнулся от него, как от назойливой мухи, и, опираясь на трость, двинулся дальше по своим делам. Неунывающий журналист, повернувшись к объективу камеры, подвел итог короткого интервью.

– Отсутствие ответа – это тоже ответ. Идем дальше.

Путь лучшего корреспондента Америки и его спутника оператора пролегал мимо вашингтонского супермаркета. Проходя мимо припаркованного на стоянке седана, телевизионщики услышали детский голос:

– Здравствуйте.

Журналист удивлённо повернул голову.

– Привет, малышка! – Митч всегда оставался джентльменом с дамами, даже такими маленькими. – Что ты здесь делаешь?

Гордон, предчувствуя интересный сюжет, навел телекамеру на ребенка.

– Жду маму. А я вас знаю. Вы – корреспондент новостного канал «Литтл-пигги» Рональд Митчелл. Вас считают лучшим в своем деле. Как по мне, это справедливо. Вы реально лучший!

Эбби прекрасно знала, с чего начать разговор, чтобы сразу расположить к себе собеседника. Судя по довольной улыбке, которой озарилось лицо журналиста, на приманку он клюнул.

– Мои поклонницы явно помолодели, – польщенный взгляд Митча обратился сначала на камеру, потом на девочку. – Ты что-то хотела сказать, милое дитя?

– Я могу ответить на ваш вопрос об инопланетянах.

– Ты?! Можешь ответить на такой сложный вопрос? Может, у тебя и план по разрешению этой проблемной ситуации имеется?

Хотя в голосе журналиста сквозила нескрываемая ирония, сам он заинтригованно ждал, какой же ответ выдаст этот миловидный ангелок с цепким взглядом нью-йоркского брокера.

Ангелок не подкачал.

– Их надо разбабахать ядерными ракетами.

Столь деловой подход маленькой собеседницы обескуражил самоуверенного журналиста.

– Хм, такая маленькая, а уже такая кровожадная. К сожалению, это не получится. Инопланетяне уже сбивали наши ракеты на Земле.

– Да, но на Луне они нападения не ожидают. Нужно выстрелить сразу всеми ракетами, чтобы застать их врасплох, – терпеливо пояснила Эбби бестолковому взрослому. – Я с мамой всегда так поступаю, выкину какой-нибудь номер, чтобы она растерялась, а потом выпрашиваю все, что мне нужно.

Митч насмешливо взглянул на хитрое создание с обманчивой ангельской внешностью.

– Что-то мне подсказывает, что маму, породившую такую лукавую дочку, вряд ли можно застать врасплох.

– Вообще-то, вы правы, – грустно вздохнула девочка, – но я совершенствую навыки.

– Не сомневаюсь. Спасибо за интересное интервью. В твоей идее есть здравое зерно. Возможно, наши военные примут во внимание. До свидания, девочка!

– Меня зовут Эбби.

Митч снисходительно улыбнулся.

– Хорошо, Эбби, передавай от меня привет своей маме. – Он обернулся к телекамере. – А мы продолжаем наш опрос, хотя что-то мне подсказывает, на сегодня это был лучший респондент.

Пронырливый журналист даже не подозревал, что беспечно сказанные им слова кое-кто не менее пронырливый обернет в свою пользу. Митчу и в голову не могло прийти, что это как раз то, что от него ожидали. Он собрался уходить, как вдруг почувствовал, что кто-то крепко держит его за рубашку. Малышка Эбби не собиралась его так просто отпускать.

– Чего тебе? – удивился Митч. – Мы вроде попрощались.

– Сто баксов, – безапелляционно потребовала Эбби.

– Сто баксов?! За что?!

– За интервью и за идею, – невозмутимо ответила девочка, не выпуская из рук рубашку журналиста. – Вы сами сказали, что на сегодня это лучшее интервью.

Наступило время рекламного блока, но Спинелли сделал отрицательный знак Слэйтеру, который уже протянул руку к пульту, чтобы переключиться на заставку. Продюсер нюхом чуял интригующий эпизод, а он будет поинтереснее любой рекламы.

Сроки выхода рекламы Митчу тоже были известны, и он обратил на оператора вопросительный взгляд. Гордон покачал головой. Журналист догадался о причинах задержки рекламной паузы. Фраза «помоги себе сам» сама собой всплыла в его голове.

– Язык мой доведет меня до разорения, – сокрушенно вздохнул Митч. Он пошарил в карманах, вытащил оттуда одну купюру и протянул ее девочке. – Держи десятку, и до свидания, нет, лучше прощай.

Эбби, не отпуская рубашку, взяла протянутую банкноту другой рукой и, быстро проведя в уме математические расчеты, выявила недостачу требуемой суммы.

– С вас еще девяносто долларов.

– У меня нет таких денег! Мне мало платят, – заюлил Митч. Потом решил зайти с другого конца и нравоучительным тоном сказал: – Разве ты не знаешь, что деньги портят людей?

– А отсутствие денег портит их еще больше, – мгновенно парировала Эбби. Как оказалось, ее не так легко было провести.

Оператор, снимавший эту сцену, беззвучно смеялся, стараясь при этом не трясти камеру. Гордону, также как и всем работникам на телестудии, было любопытно, как выкрутится проныра-журналист из этой ситуации. Эбби с требовательным ожиданием уставилась на Митча. В поисках спасения он снова бросил взгляд на Гордона, тот сделал еле заметный знак газами, мол, не жди. Включение рекламного блока кто-то явно поставил на паузу, и Митч прекрасно понимал, что его по-дружески подставляют, и не требовалось особых вычислений, чтобы догадаться, кто инициатор и откуда дует ветер. Что ж, самое время вернуть подачу в телестудию.

– Должен признать, Эбби, когда ты вырастешь, из тебя получится хороший корреспондент. – Для начала Митч дал оценку хваткости девочки. – Приходи на канал «Литтл-пигги» лет через десять. Не забудешь? – Ангелочек утвердительно кивнул. – К тому времени я уже стану его продюсером, возьму тебя на работу и тогда верну долг.

Услышав это нахальное заявление из уст своего лучшего работника, Спинелли, лениво потягивающий в студии кофе, поперхнулся и пролил его на рубашку, оставив на дорогой ткани темные разводы.

– Насчет работы договорились. Но деньги мне нужны сейчас.

Девочка протянула через окно раскрытую ладошку. Расставаться с сотней долларов Митчу совсем не улыбалось, но шел прямой эфир, и он понимал, любая попытка отвертеться от уплаты денег столь милому созданию в глазах зрителей превратит его в жалкого скрягу. А это чревато понижением рейтингов. Вот уж конкуренты возликуют. Он бросил на оператора взгляд, полный надежды.

– Гордон, у тебя случайно не найдется взаймы девяносто баксов? Не сомневайся, я верну при первой же возможности.

Причин для сомнений в честной платёжности у Гордона было множество. Отлично зная, что «первая возможность» наступит не скоро, и что его выдающийся коллега прежде не возвращал одолженных ему денег, Гордон отрицательно покачал головой, продолжая беззвучно смеяться.

– Как видишь, Эбби, даже оператор заплакал, когда ты заговорила о деньгах. Нам обоим мало платят, – с притворной грустью вздохнул Митч в надежде, что девочка поверит ему.

Однако та не поддалась на дешевую уловку. Коротко стрельнула глазами в сторону Гордона и обстоятельно высказалась:

– Он не плачет, а смеется. Разве вы не знаете, мистер Митчелл, что нехорошо обманывать маленьких детей?

Мистер Митчелл исчерпал все имеющиеся в запасе аргументы. Поняв, что шансов обойти эту мелкую проныру, больше не осталось, он решил пойти на компромисс.

– Хорошо, я дам тебе еще десятку, но с одним условием. Прямо сейчас, на камеру, чтобы все это слышали, попроси моего продюсера увеличить мне гонорар.

Эбби тоже поняла, что больше из журналиста, который оказался не очень-то щедрым, не выжать, приняла правила игры и с кажущимся простодушием, но поставленным голосом комментатора чётко произнесла в камеру:

– Мистер продюсер, пожалуйста, платите вашему доброму и знаменитому корреспонденту Рональду Митчеллу больше денег. Он так старается, работая на вас. Не будьте таким жадным, я вас очень прошу. Разве вы не знаете, что жадные люди плохо спят по ночам?

– Эбби, ты далеко пойдешь!

Митч протянул девочке банкноту и с чувством пожал ей руку. Ангелок одарил прославленного журналиста милой улыбкой и живо исчез в салоне седана. Митч обернулся к камере.

– На этих абсолютно правильных словах нашего не по годам развитого респондента я заканчиваю сегодняшний опрос, напоминаю, с вами был я, Рональд Митчелл. Надеюсь, продюсер новостного канала «Литтл-пигги» примет во внимание настойчивые пожелания наших уважаемых телезрителей.

Широкая улыбка осветила его лицо.

– Еще чего! – возмутился Марио Спинелли, оттирая с рубашки пятна пролитого кофе. – Гонорар увеличить! Он и эти деньги не отрабатывает, как следует.

Он взглянул на самодовольную физиономию предполагаемого родственника, светившуюся крупным планом с экрана, отставил чашку на столик и раздраженно бросил оператору: