Читать книгу: «Девять поводов влюбиться», страница 7

Глава 4
Полный провал

Если тебе кажется, что ты проваливаешься под землю, расслабься и дай этому случиться, в противном случае ты все еще останешься на глазах у всех с красным носом, как у Рудольфа, оленя Санты.

© Шелби Грэхем

Шелби

– Что он сказал? – вскрикивает Элфи, оглушая меня визгом.

– Что роль Аманды должна сыграть я. – Ударившись в подушку затылком, я издаю измученный стон. – Это полный провал!

– Это еще почему?

– Потому. Что. Я. Не. Аманда! Я. Не. Справлюсь! – Продолжаю самоистязания вместе с ударами головой на каждое слово о мягкую поверхность кровати. – Ты хоть можешь себе представить, что я решусь на эти бутафорские поцелуи с парнем, от взгляда которого фолликулы в моих яичниках, подобно кукурузе в микроволновке, взрываются, превращаясь в попкорн?

– Мне уже нравится этот парень.

– Элф, я серьезно!

– Я тоже. Напомни мне… За восемь лет нашей дружбы было ли так хоть с одним парнем? Я помню только: «О нет, ну этот парень полный отстой!», «Нет, Элфи, мне не нравятся баскетболисты, особенно этот!», «Полный придурок!», «Отвратительный сноб», «Золотая задница, испражняющаяся бриллиантами», «Ботаник», «Ты видела, как он сжимает мяч? Как озабоченная горилла перед спариванием!».

– Ты можешь остановиться?

– Только если ты признаешь, что Трэвис, возможно, и есть тот самый не-настоящий-настоящий парень, который сделает с тобой…

Зажав нос пальцами, выдаю, как автоответчик:

– Пип! Если вы сейчас же не заткнетесь, абонент вас заблокирует.

– Хорошо! Ты можешь ныть и повторять себе, что это дерьмовая идея и все такое, но будь я на твоем месте… я бы не занудствовала, упуская судьбу, а наслаждалась горячими поцелуями с красавчиком. И вообще, ты можешь говорить, что кадр получился неудачным, и целоваться с ним, пока он в тебя не влюбится! Как тебе такое, малышка Би?

– Иногда ты генерируешь идеальные советы.

– Спасибо, подруга! Думаешь о тысяче неудачных кадрах с Трэвисом?

– О том, что продолжу ныть и повторять себе, что это дерьмовая идея. Добрых снов, Элфи.

Скинув звонок, я быстро поднимаюсь с кровати, бросаю телефон и выхожу из комнаты на принудительный просмотр «Тупого и еще тупее» со своим папочкой, который подготовил для нас напитки и закуски.

– Шели-Джели, ты чуть не пропустила начало фильма.

– Как жаль, что этого не случилось, – фыркаю я, падая рядом с ним на диван. Закинув ноги на журнальный столик, ставлю на колени пластиковую миску с соленым попкорном и наполняю им рот.

На экране появляется Джим Керри, и, даже несмотря на нервное состояние, я непроизвольно улыбаюсь, толкая отца локтем в бок.

– Твой дядя сказал мне, что его приятели видели тебя на склоне с близнецами Барнс. Тебе все еще нравится этот парень?

Чуть не подавившись кукурузой, я поворачиваюсь в его сторону.

– Этот парень?

– Трэвис.

– С чего ты решил, что он мне нравился? – Делаю невозмутимое лицо, заталкивая в рот целую горсть попкорна.

Отец улыбается, воруя из миски несколько вздутых кружочков, закидывает их в рот и возвращает взгляд к экрану.

– На День святого Патрика ты подарила ему трилистник, а на Хеллоуин отдала все свои конфеты, соврав нам с мамой, что их отобрал какой-то одноглазый пират, сбежавший с корабля Джека Воробья.

– Что? – смеюсь я. – Я этого не помню. Полный бред!

– А еще ты разрешала Трэвису стричь твоих Барби и даже давала любимую куклу Клубнику.

– Кукла Клубника?

– Та страшила с розовыми волосами, для которой ты придумала шляпку из скорлупы от яйца. Она так жутко воняла! – Отец кривится и, зажав нос пальцами, испускает шумный вздох. – Маме пришлось выкопать яму на заднем дворе и похоронить куклу, соврав тебе, что она вышла замуж и улетела в Сиэтл.

Прижав ладонь ко лбу, я стекаю вниз по спинке дивана.

– А на Рождество, Шели-Би, вы хотели вместе сбежать из Аспена и начать новую жизнь, – продолжает отец.

– Остановись, пожалуйста.

Я чувствую, как мои щеки становятся такого же цвета, как волосы у куклы Клубники. И нет. Не только потому, что отец знает о моих чувствах к Трэвису. А из-за того, что теперь я не то что не смогу поцеловать его, я не справлюсь даже с миссией «Посмотри ему в глаза»!

– Как по мне, Трэвис неплохой парень, и если ты решишь выйти за него замуж…

– ПАП!

– Я уверен, это не такая глупая идея. Во всяком случае, он уже видел твое искусство на ковре.

– Господи, какой ужас! – Зажимаю глаза ладонями, а мой отец смеется надо мной, отнимая миску с попкорном.

Глава 5
Леденцовая трость

В каждом человеке есть хоть капля разума и щепотка мозгов, если, конечно, он не Рэйф Барнс.

© Трэвис Барнс

Трэвис

«Шелби Грэхем» – ввожу в поисковик Гугл и сразу же натыкаюсь на ее книгу, которая называется «Близнецы, сноуборды, любовь и я».

Выполнив несколько несложных действий, покупаю электронную версию на Amazon и открываю файл в читалке, которую ранее использовал только один раз, изучая биографию Трэвиса Райса – легенды сноубординга. К слову, думаю, нас с Райсом не зря зовут одинаково, ведь я собираюсь обогнать этого парня в рейтинге. И как бы пафосно это ни прозвучало, я имею на это все шансы.

– Трэв, Лав зовет нас на вечеринку! – разрывается брат за дверью в мою спальню.

– Забудь эту девчонку, если не хочешь попасться на ее удочку еще раз! – отвечаю я, пробегая глазами по первым строкам в книге Шелби.

«Это был рождественский вечер. Заснеженный Аспен сиял от разнообразия гирлянд. Аманда спешила домой с тяжелыми бумажными пакетами, наполненными продуктами, не желая опоздать на праздничную вечеринку подруги Хейли, где соберутся самые выдающиеся сноубордисты Гленвуд-Спрингс…»

– Ты что, оглох? – отвлекает меня от чтения ворвавшийся в комнату Рэй.

Не спеша нажав на кнопку блокировки экрана, перевожу на него взгляд.

– Что?

– Нам ведь нужно отснять для фильма Шел сцену на вечеринке. Почему бы не воспользоваться предложением Олив, чтобы сделать это?

Прикусив губу, пялюсь на него, удивляясь тому, что его крошечный мозг может генерировать и полезные идеи, а не только всякий шлак.

– Я позвоню ей.

Кивнув, Рэйф натягивает идиотскую улыбочку и, напевая себе под нос Jingle Bells, утанцовывает за дверь.

Хорошо. Нужно просто набрать ее номер и сообщить о первых съемках.

Разблокировав телефон, открываю переписку с Джарвисом-долбозавром-менеджером-Уолкинсом и нажимаю на контакт, который я попросил прислать его при нашем последнем общении.

Шелби Грэхем. Девчонка, чьи ямочки на щеках вынуждают меня быть серьезным и превращаться в хорошего парня с джентельменскими наклонностями.

Я не очень помню то, что происходило между нами, когда мы были детьми, но ее жест с конфетами я точно никогда не забуду. В день Хеллоуина мы с братом набрали полные мешки сладостей, но малышка Би была гораздо проворнее нас. Она умудрилась собрать вдвое больше леденцовой карамели и шоколадок, заполнив ими карманы, бумажный пакет и даже отцовский походный рюкзак, который тащился за ней по заснеженным улочкам Аспена. Что же было дальше? Она отдала все это мне, вытряхнув на пол моей спальни. Да, именно: маленькая Шел отдала все свои сладости парню, который на тот момент даже не догадывался, что это он сам должен был поступить так. Мы ели эти конфеты с Рэйфом целый год, а одна из них даже осталась у меня на память.

Поднявшись с кровати, открываю первый ящик стола и вытаскиваю полосатую леденцовую трость с моим любимым вкусом «Черника – мята». Она завалилась под кровать и нашлась только в прошлом году, когда я решил сделать перестановку мебели в комнате.

Ухмыльнувшись, прокручиваю леденец между пальцами, кладу его обратно и снова смотрю в экран смартфона. Нажав на кнопку вызова, прижимаю динамик к уху плечом, откашливаясь и настраивая голос.

– Да-а? – неуверенно спрашивает Грэхем.

– Шелби, это Трэв. Ты готова начать первые съемки?

Глава 6
Санта, ты сошел с ума!

Симпатия к парню – то же самое, что и школьный экзамен. Если твой взгляд поймают не там, где следовало, – ты завалил!

© Шелби Грэхем

Шелби

– Сегодня? – Убавив громкость на телефоне, я поднимаюсь с дивана и под заинтересованным взглядом отца спешу к лестнице на второй этаж.

– Да. Оливия проводит предрождественскую вечеринку. Думаю, можно воспользоваться случаем и отснять первые кадры.

– Но-о, – тяну я, прикусив губу, – мой оператор еще не вылетел из Нью-Йорка, и сегодня, наверное, не самый подходящий день…

– Оператор не проблема, медвежонок. Джи-Кей, то есть Джейкоб, один из моих друзей-сноубордистов, сможет сделать отличные кадры. Он профессионал в своем деле.

Трэвис Барнс только что назвал меня медвежонком?

Маленькая Би с причудливыми хвостиками, кажется, сейчас разгромит все в приемной моей души, писаясь в колготки от восторга.

– Ты в деле?

– Да-а.

– Я зайду за тобой. Тебе хватит полчаса на сборы?

Чертики. Конечно же нет!

– Да, Трэвис. Я бы справилась и за несколько минут, – наигранно смеюсь я и, испуганно сдвинув брови, быстро оглядываю комнату в поисках нужных вещей. – До встречи.

Скинув звонок и швырнув телефон, будто это горячая картошка, я несусь в ванную комнату, прихватив с прикроватной тумбы дорожную косметичку. Я должна принять душ, накрутить волосы, чтобы они выглядели как у Аманды, и нанести макияж. Встав под воду, закрываю глаза и вспоминаю, как выглядела моя героиня в тот самый вечер.

«Оказавшись в своей комнате, я поспешила к туалетному столику, чтобы нанести макияж: яркая алая помада, несколько мазков туши и тонкие стрелки с мягкой дымкой, добавляющие образу невинности и романтизма».

Глава 7
Раз, два, три – Трэвис, действуй!

Хочешь завоевать сердце девушки, которая тебе нравится?

Прочти ее любимую книгу.

© Трэвис Барнс

Трэвис

«Когда я зашла в дом Хейли, мое сердце упало в желудок. Я никогда раньше не была на вечеринках, а сегодня выдался особенный день. День моего рождения».

Остановившись, я свернул приложение и вернулся в поисковик, чтобы найти биографию Би.

«Писательница Шелби Аманда Грэхем родилась в Аспене, штат Колорадо, тридцать первого октября две тысячи шестого года…»

Какой же я кретин, черт возьми! Я отобрал у девчонки конфеты в ее день рождения.

– Ты готов? – ворвался в спальню Рэйф, одетый в костюм пасхального кролика, вынуждая меня откинуть телефон, словно я пубертатный подросток, которого поймали за мастурбацией.

– Ты издеваешься? Что за дерьмо ты напялил?

– Я пасхальный кролик.

Пройдясь ладонью от подбородка до лба, шумно выдыхаю.

– Мы идем на вечеринку, чтобы отснять материал для любовного романа, а не для извращенного фанфика «Алисы в Стране чудес». Ты должен выглядеть как человек, придурок!

Застряв взглядом на моем лице, Рэйф задумчиво накручивает на палец плюшевое ухо, пока в его голове, по всей видимости, скрипят заржавевшие шестеренки.

– Надень толстовку и джинсы, гребаный олень Санты, – помогаю ему я.

– Да, ты прав. Это похоже на человека, – улыбается он, воодушевленно убираясь из моей спальни.

Поднявшись с кровати, открываю шкаф и ищу подходящую одежду.

Что бы понравилось Шелби?

Свитер с надписью «Привет, киски, ваш папочка уже здесь», который Рэйф подарил мне на день рождения, – нет.

Футболка со спаривающимися гориллами, еще один подарок брата, но на День благодарения, – нет.

Вернувшись к кровати, беру телефон и возвращаюсь к истории в поисках пасхалок на прохождение этого уровня.

«Оливер Тэрэнс – кажется, так его назвала незнакомая мне девушка – был одет как настоящий бэдбой. Белая футболка, расстегнутая красная клетчатая рубашка, а на бедрах парня отлично сидели спущенные светлые джинсы. Зачесав волосы, он взял со стола банку Bud и, словно почувствовав на себе взгляд, повернулся в мою сторону, одарив меня игривой ухмылкой».

Подняв глаза в потолок, напрягаюсь, вспоминая, где видел похожую рубашку. Вроде такая же была на оборотне. Кажется, его звали Джейкоб.

О чем ты, на хрен, вообще думаешь? Ты же не возьмешь свой гребаный телефон и не позвонишь актеру, чтобы одолжить у него одежду, кретин!

Музыка из комнаты брата дает мне главную подсказку. Рэйф – шопоголик, любящий копировать образы звезд для своих тупицких роликов. Если у него нет такой рубашки, тогда «Сумерки» не одна из лучших киносаг.

Отбросив телефон, направляюсь к его комнате.

– Эй, Рэйф!

Открыв дверь, я застываю на пороге, наблюдая, как брат записывает очередную нелепую херню в костюме дерьмового кролика, тряся пушистым хвостом и мотая ушами в такт песне «Alaska» группы Little Hurt.

– О, Трэв, давай со мной!

Закатив глаза, я быстро прохожу по спальне и нажимаю «стоп» записи видео, останавливая дикий процесс конвульсий пасхального придурка.

– Мне нужна клетчатая рубашка красного цвета.

Кивнув, брат моментально выворачивает весь шкаф, достает нужную помятую тряпку и бросает ее в меня.

– Не порти ее, она мне нравится.

– Я так же тебе говорил о Саре Сэйлар, за которой ухаживал несколько недель.

– Та девчонка, чья собачка нагадила в мои ботинки? Она была совсем плоха в постели, ты должен сказать мне спасибо.

Выставив средний палец, забрасываю рубашку на плечо и направляюсь к двери:

– Пошел ты к черту!

Глава 8
Модельер кукольной одежды

Если парень, который тебе нравится, смотрит на тебя не отрывая взгляда, возможно, вы просто играете в игру «Кто я?», и он пытается понять, что написано у тебя на лбу.

© Шелби Грэхем

Шелби

– Пап, это ко мне! – кричу я, быстро спускаясь по лестнице под трель дверного звонка, но стоит мне оказаться внизу, я замираю с открытым ртом, наблюдая за тем, как отец приглашает Трэвиса пройти в дом.

– Как поиски снежного человека? – отшучивается Барнс, неловко переминаясь с ноги на ногу, словно мой отец не тот, кто менял ему подгузники, когда Трэвис оставался у нас с ночевкой.

– Иногда мне кажется, что я и есть этот странный чувак, оставляющий следы на снегу, – отвечает папа, складывая руки на груди и внимательно наблюдая за Трэвисом. – Ты пришел позвать на свидание мою дочь?

Отлипнув ногами от плитки, я набираюсь решимости и подхожу к ним.

– Нет, пап, это не свидание. Трэвис согласился сыграть в ролике для моей книги, и сегодня у нас первые съемки.

Повернув голову, отец осматривает меня с головы до ног и, ухмыльнувшись, продолжает свои попытки вывести нас с Трэвом на чистую воду.

– За полчаса ты из ужасного огра превратилась в прекрасную принцессу. Твой отец не идиот, Мармеладный Боб¹².

– Пап, – шепотом произношу я, заметив улыбку Барнса, – я сказала правду, и нам действительно уже пора.

Подняв ладони над головой, отец пятится в сторону гостиной, но, прежде чем скрыться из вида, наводит два пальца на свои глаза, переводит взгляд на Трэва и, шевеля губами, говорит что-то наподобие «Я слежу за тобой, говорящий осел».

– Обожаю твоего старика, – смеется Трэвис.

– Можешь забрать его себе. Он всегда мечтал о сыне-сноубордисте, – набрасывая куртку, недовольно бормочу я.

– Я все слышу, Фиона! – усмехается отец.

– Буду поздно, Фея-крестная!

Вытолкав Трэвиса за порог, я закрываю дверь на ключ и, выдохнув, поворачиваюсь в сторону парня.

– Покажешь, куда идти?

– Конечно, принцесса Фиона. Но только если обещаешь не превратиться в огра, – смеется Барнс, а я с улыбкой на лице толкаю его в плечо.

– Я не была похожа на огра, он преувеличивает!

– Не оправдывайся, Би. Я знаю, что это шутка.

Идя по левое плечо от Барнса, засовываю руки в карманы куртки и, глядя на светодиодные прожекторы, освещающие склон, меняю тему:

– Чем занимаешься в Аспене помимо сноубординга и ведения соцсетей?

Пожав плечами, Трэвис смотрит в ту же сторону, куда и я, подражающе засунув руки в карманы.

– Учусь в местном университете и подрабатываю на склоне.

– Дай угадаю! – Усмехнувшись, поворачиваю голову в его сторону. – В детстве ты мечтал стать спасателем.

– В цель. Хочу продолжить дело дедушки.

Киваю, поглубже натягиваю шапку.

– Ну а ты, писательница из «Большого яблока»¹³. – Улыбка на его лице заставляет бабочек в моем животе танцевать фламенко. – Учишься на архитектора домиков для кукол, как мечтала в детстве?

Засмеявшись, наклоняюсь и, быстро слепив снежок, кидаю им в Барнса, но он уворачивается.

– Я мечтала шить для них одежду!

– Практика в модном домике Барби?

– Нет! – Отряхнув руки, подношу их ко рту, пытаясь согреть дыханием. – Я нигде не работаю и не поступила в университет.

– Черт, прости.

– Нет, ты не так понял. Все в полном порядке, правда. Я просто взяла перерыв после окончания школы, чтобы написать книгу.

– «Близнецы, сноуборды, любовь и я», – произносит он, и я шире открываю глаза.

– Ты что, нашел мою книгу?

– Шелби, ты сказала, что для тебя это очень важно.

Нахмурившись, я проваливаюсь в мысли, молча шагая рядом с Трэвисом.

В моей книге очень много того, что я бы предпочла держать в тайне от парня, в которого была влюблена, будучи маленькой девчонкой. Особенно стоит учесть тот факт, что во время написания я сталкерила его соцсети, не пропуская ни одного рилса и влога, чтобы создать идеальную копию.

– Пришли! – окликает меня Трэв, и когда я поднимаю глаза, до меня наконец-то доходит, кто такая Оливия Лав.

*Страничка из дневника Шелби*

«Привет, дневник. Сегодня был ужасный день. Трэвис и Рэйф отказались играть в северных оленей и Санту из-за того, что Оливия притащила к их дому свою собаку Джанни. Я не играю с собаками. Мама сказала, что они могут откусить руку, а я не смогу без руки, потому что, когда я вырасту, хочу шить одежду для кукол. Ненавижу Оливию, она стерва! Не знаю, что значит это слово, но так мама назвала нашу соседку. Пока, дневник».

– Оливия Лав все еще живет здесь?

– В Аспене остались все, кроме тебя. – Барнс пропускает меня вперед, а я мысленно представляю, что Оливия – все еще та девчонка с кривыми зубами, какой была в детстве. От этой мысли мне становится немного легче, но ровно до того момента, пока не открывается дверь в дом и я не встречаю Оливию Лав 2.0.

Длинные ноги, отличная фигура и красивое розовое платье, подчеркивающее идеальную тонкую талию. Лав широко улыбается, и я с уверенностью могу сказать, что от кривых зубов ни осталось и следа. Она смотрит на меня сверху вниз, отчего мне становится еще отвратительнее.

Да, я маленький леприкон ростом в пять футов, с дурацкой медвежьей шапкой на голове. Улыбаешься, так как считаешь, что жизнь обошлась со мной справедливо после того, что я написала о тебе в своем дневнике?

– Привет, мы знакомы? – Блондинка хлопает ресницами и поправляет блестящие длинные волосы, такие же идеальные, как у куклы Барби.

– Эм-м… – Я запинаюсь, замечая ее шикарные туфли.

– Это Шелби Грэхем, не помнишь ее? – перекрикивая музыку, вмешивается Трэвис, закрыв дверь и проходя вперед. – Моя лучшая подруга детства.

Он назвал меня лучшей подругой детства? Чертики, подержите мою сумочку, я собираюсь прыгнуть в жерло вулкана, прямо в раскаленную лаву, от этой новости.

– Шелби! – вскрикивает Лав и, сделав шаг, прижимает мое лицо к своей упругой «тройке». – Ты так изменилась!

Ты тоже… Не зря говорят, что обезьяна эволюционировала в человека.

– Всего несколько футов в росте, – подшучиваю я, отодвигаясь от ее огромной груди.

Выпустив меня из объятий, Оливия переключается на Трэвиса, и я мельком замечаю, как она тянется поцеловать его в губы, но Барнс поворачивает голову, подставляя щеку.

– Рэйф и Джи-Кей уже здесь? – спрашивает он, откашливаясь в кулак и, забрав мою куртку, вешает ее на свободный крючок.

– Да-а, они играют на бильярде.

Барнс кивает, берет меня за руку, переплетая наши пальцы, и от этого внизу живота начинается настоящий пожар. Приятное покалывание распространяется по телу, когда его большой палец нежно поглаживает мое запястье. Книги «18+» со сценами, начинающимися так же, всплывают перед глазами, и я уже не могу воздержаться от фантазий.

Я и Трэвис наедине. Он смотрит на меня невероятно красивыми голубыми глазами, в которых отражаются языки пламени потрескивающего камина, и, облизнув губу, касается кончиками пальцев моего подбородка, медленно притягивая к себе для поцелуя…

– Кстати, Шелби, – отвлекает меня Оливия, возвращая в пространство Eminem’a и дерьмовой вечеринки. – Классная шапка, прямо как у моей младшей сестренки.