Читать книгу: «Последний Страж», страница 3

Когда господа проходили мимо, Страж заметил, что глаза Светлого Господина точь-в-точь такого же цвета, как и у его супруги. «Готов поклясться, что на мир они оба смотрят абсолютно одинаково», – хмыкнул про себя Страж. Что же касается внешности Светлого Господина в целом, то он был красив: точеные черты лица, густые русые волосы, собранные в изящный хвост, высокий рост. Можно понять, почему первую красавицу Восточных земель предлагали ему в жены. Тем более, что в отличие от Госпожи, чье лицо всегда было скрытом в легком полумраке, ее супруг как будто светился холодным светом изнутри. Но при этом в каждом его уверенном движении, в каждом шаге сквозила опасность – отец Линь порхал вокруг него как мотылек, готовясь в любой момент обжечься.

Страж подумал, что за то время, проведенное в доме Госпожи, успел порядком забыть, насколько сильно внушает страх ее муж. Страх, трепет и желание исполнять любой его приказ. Впрочем, учитывая сложные взаимоотношения супругов, неудивительно, что она с презрением относилась к его величественной особе и внушала это всем остальным. С другой стороны, Страж обнаружил, что много не помнит о Господине и, как не силился, вспомнить не мог.

Линь, по всей видимости, пришла в себя после встречи с отцом и потянула Стража за рукав. Они начали аккуратно продвигаться в противоположную от Светлого Господина и Хозяина Восточных земель сторону, как вдруг за их спинами раздался противный голос старухи Тилли:

– О, Сероглазый Господин, а знаете ли вы, что у вашей жены в услужении завелся смертный?

В ответ зал на мгновение обдало ледяным молчанием. Линь в ужасе замерла, впившись ногтями в ладонь Стража. Тот не совсем понимал, что именно ее испугало, но чувствовал, что сейчас лучше не шевелиться. И тут же послышался голос, не менее прекрасный, чем сам Господин, но точно так же таящий опасность:

– В самом деле? С чего вы это взяли?

– Я видела, как он безропотно выполняет все ее приказы, и он очень не похож на ее обычных спутников.

– Возможно, в этот раз я немного перестарался, когда выбирал ей охранника. – Господин растягивал слова, и его голос звучал подобно вязкой патоке, мягкой, но обжигающей. – Однако вряд ли настоящий смертный смог бы долго прожить с ней, вы не находите?

– Да, но он… Абсолютно телесен!

– Вот как?..

– И ваша супруга впервые за долгое время смогла разбить стадо болотников, оттеснив их вглубь моих земель, – заметил отец Линь. – Не думаю, что она смогла бы это сделать, не будь у нее в услужении смертный, теплом которого она бы воспользовалась.

– Серьезно? – Светлый Господин разразился звонким смехом.

– Все именно так! К тому же, она и раньше неоднократно насылала бедствия на наши земли… – хором проговорили Тилли и Хозяин Восточных земель. – Мы не удивимся, если она снова возьмется за старое. Посылать ей именно смертного Стража было неудачным решением…

– Моя драгоценная супруга страшна во гневе, – судя по голосу, Светлый Господин забавлялся от души, – но она никогда не нарушает правил и не покидает своего дома. Но коль уж она сумела расширить свои территории, никуда не выходя, то я нисколько не ошибся в выборе спутницы жизни!

Страж не видел точно, но предполагал, что Светлый Господин выглядит весьма довольным и сдерживается от нового приступа смеха. Он заметил про себя, что от голоса хозяина у него кровь стынет в жилах и холод разбегается по телу. А вот от любой грубости или колкости из уст Госпожи Страж, наоборот, чувствовал себя живым, и нередко он отражал нападки, чувствуя при этом себя в полной безопасности. Сейчас же все, о чем он мог мечтать – это скрыться подальше от места, где находился Светлый Господин.

Они с Линь наконец-то выбрались из зала, и та завела его под центральную лестницу. В царившем там полумраке она отвернулась к стене и тяжело задышала. Страж не видел ее прекрасного лица, но понимал, что Линь взволнована и испугана. Отдышавшись, она шепнула ему:

– Если чувствуешь холод, не забудь выпить согревающее зелье. Нам пока нельзя уходить.

Страж достал флягу из внутреннего кармана и сделал глоток, затем передал своей спутнице. Линь проворно пригубила и, после того, как проглотила содержимое, явно немного успокоилась. Он и сам ощутил, как тепло снова растеклось по телу. Знакомое, смертное тепло… Вкус показался очень знакомым – Страж практически был уверен, что периодически пил это зелье в доме Госпожи и чувствовал его привкус в еде. Вот только времени думать про это не оставалось – отогревшись, Линь снова поманила его за собой.

Когда они пробрались за одну из портьер, Линь открыла тайный ход на черную лестницу. После того, как они начали подыматься в кромешной тьме, она зашептала:

– Возмутительно! Как он смеет так насмехаться над моим отцом! – Немертвая презрительно хмыкнула. – Ты видел, как ему льстит то, что Госпожа сумела расширить границы? Его распирает от удовольствия видеть, как унижается мудрый Хозяин Восточных земель перед ним, исчезнувшим на много лет Светлым Князем Северных земель! Если бы я знала, что и в тот самый день он так же над ним издевался, то не сомневалась бы ни минуты…

Она резко оборвала свою речь, остановившись, по всей видимости, у выхода, и, на свое счастье, не успела открыть дверцу, потому что из-за нее глухо послышались голоса.

– …Неужели за столько лет вы ни разу не усомнились в своем выборе? – Хозяин Восточных земель слегка шаркал ногами, вышагивая по комнате. – Она, безусловно, прекрасна и могущественна, но все-таки, ждать столько лет…

– Не понимаю, что вас удивляет? – холодно ответил Сероглазый Господин. – Моя жена совершенна. Я ни минуты не жалел о своем выборе. Подумайте сами, вы все зовете ее Доброй Госпожой – лишь бы она не пришла и не разорила ваши земли.

– Но вы же прекрасно понимаете, как она к вам относится! Помните, как в этой самой комнате она произнесла ту страшную клятву, осыпая вас проклятьями? Вспомните, как она хотела быть свободной, хотя уже была связана с вами клятвой и узами брака!

– Да, и я не видел ничего прекраснее, чем эта сцена. И я счастлив, что отдал ей при нашей первой встрече свое сердце.

– Которое она не приняла…

– Это не имеет значения, поскольку она стала моей женой. А значит, однажды сумеет и полюбить меня.

– Я поражаюсь вашему терпению…

– Уж поверьте, как я и обещал – она либо полюбит меня, либо никогда больше не сможет ничего почувствовать, – отчеканил Светлый Господин. – Однажды она поймет, что кроме меня не существует никого, кто мог бы быть с ней, такой опасной и холодной. И даже если кто-то осмелится ее полюбить, то его ждут такие муки, которых не выдержать ни смертному, ни кому-либо другому.

Отец Линь снова зашаркал по комнате и, судя по скрипу, куда-то сел. С усталым вздохом он произнес:

– Возможно, вы правы. Но сейчас в ее окружении объявился смертный. Простите, но я не верю, что вы ей сами его подослали.

– Почему же? – В голосе Господина звучала издевка. – Тогда откуда же он тогда взялся, по-вашему?

– Мне кажется, он пришел с западной черты, потому что ваши посланцы знают, что ее надо сдерживать.

– То есть ты хочешь сказать, что он делится с ней теплом, а она не дает ему истлеть? – В голосе Светлого Господина еще более явно зазвучали опасные нотки. – Что ж, в таком случае есть только один способ узнать – проверить.

– Вы хотите отправиться к ней?

– Нет, я хочу, чтобы ты отправился к ней и все разузнал. И убедился в том, что этот смертный – мой подчиненный, а все твои домыслы – нелепица. К тому же, насколько я помню, твоя дочь все еще гостит у моей благоверной… – Светлый виртуозно издевался над своим собеседником. – Вот забава-то будет, если моя любимая согласится отпустить твою дочь в обмен на захваченные земли! Чудесно, ты не находишь?

– Уступить болотные земли?! Но это же немыслимо! – Отец Линь опешил. Он одновременно и не мог терпеть такого оскорбления, и опасался того, кто предлагал ему это безумие.

– Что вы, что вы! Я всего лишь хочу, чтобы вы с Лилиан наконец-то воссоединились. Как и мы с моей женой. И еще я желаю, чтобы никто не смел клеветать на нее и какого-то смертного, который вот-вот истлеет. Тем более, что когда эти вопросы разрешатся, то можно будет задуматься и о помолвке Лилиан…

– Вы сейчас серьезно? – От волнения голос старого хозяина заскрипел, точь-в-точь как у Линь.

– Да. Безусловно, моя жена может устроить столько бесчинств, сколько пожелает, но все-таки удерживать у себя в плену сотни лет первую красавицу Восточных земель – соглашусь, жестокое преступление. – Светлый Господин опять расхохотался. – Поэтому буду ждать от вас новостей про мою жену и, разумеется, танец с вашей дочерью.

– Подождите, почему вы уверены, что она подпустит вас к себе?

– Мне кажется, вечности было достаточно, чтобы она осознала все свои ошибки. А теперь я хочу танцевать! – И, судя по шагам, Светлый Господин покинул комнату.

Хозяин же тяжело поднялся со своего места и, тяжело дыша, горячо произнес:

– Милая Лилиан, я обязательно спасу тебя из ее лап! Даже если мне понадобится вечность…

В этот момент стоявшая в темноте Линь, не в силах больше молчать и прятаться, выскочила в комнату из черного хода и воскликнула:

– Я здесь, папочка! – Она протянула руки к старику, тот же, отшатнувшись, оторопело смотрел на дочь.

– Лилиан, это ты?! Что же эта мерзавка с тобой сделала!..

– Папочка, прошло очень много лет, мы все немного изменились. Но Госпожа заботилась обо мне все это время, она не так плоха, как тебе кажется…

– Нет, милая, ты не понимаешь! В тот проклятый день, который я прожил уже столько раз, твоя подруга показала свое истинное лицо. Но как хорошо, что ты снова со мной, идем же! Светлый Господин еще не покинул наш дом, и мы успеем с ним договориться.

Линь замерла. Из светло-голубых бусин-глаз текли слезы, но она продолжала держать отца обеими руками за плечи, боясь отпустить. Его же взгляд был пуст и не выражал ничего. Линь громко вздохнула и медленно покачала головой.

– Нет, папочка, мы этого не сделаем. Ты слишком долго жил в этом дне. Я хочу помочь тебе уйти отсюда и обрести покой.

– А ты, доченька?

– Я обещала вернуться к ней. Я должна сдержать свое слово.

– Но ведь она силой держала тебя при себе столько лет!.. Неужели сейчас не ты хочешь сбежать?

– Папочка, мы оба были тогда виноваты перед ней. Она просила у нас помощи и защиты, а мы ее предали. Я тогда была обижена на нее из-за расстроенной помолвки, а ты беспокоился о моем будущем… Но как же мы оба были глупы… Ты зря решил рассказать Светлому Господину про его жену! Поэтому она и удерживала меня столько лет и поэтому я не уйду, но помогу тебе.

– Но, Лилиан, я не уйду без тебя! – Хозяин Восточных Земель крепко обнял дочь. – Даже если мне придется сразиться с ней, ты не вернешься в тот дом больше никогда!..

– Но ты не понимаешь, она начала меняться… Эй, Страж, покажись! – Линь оглянулась в полумрак.

Страж нерешительно ступил в комнату. Он чувствовал себя не в своей тарелке. С одной стороны, ничего более трогательного, чем воссоединение Линь с отцом, он за последнее время не видел, с другой стороны, ощущение нависшей угрозы не отпускало его ни на минуту.

Отец Линь осмотрел его очень внимательно, как будто перед ним стоял диковинный зверь. Однако Страж понимал, что за столько времени с Госпожой перестал удивляться тому, как на него смотрят ее немногочисленные знакомые. Особенно учитывая, что некоторые даже пытались его съесть…

– И правда, настоящий смертный. – Хозяин Восточных земель задумчиво пошевелил усами. – И как же он не истлел-то, если Тилли видела его несколько месяцев назад?

– Он особенный и очень хороший! – Сейчас Линь говорила знакомым приятным голосом, отчего Стражу сразу стало как-то спокойнее. – Я видела, как она изменилась, когда он появился. Подумай, сколько лет мне потребовалось, чтобы выпросить встречу с тобой? Но давай не будем мешкать, ведь времени у нас немного!

Что хотела сделать Линь, Страж так и не узнал, потому что хохот Светлого Господина снова зазвучал в комнате. Господин стоял у входа, наслаждаясь тем, за кем наблюдал. Но еще больше он обрадовался страху, мелькнувшему в глазах всех присутствующих.

– Ах, милая Лилиан, я так рад, что ты наконец-то воссоединилась с отцом! Скажи-ка, пожалуйста, как у тебя дела?

Линь замерла, но затем, гордо расправив плечи, ответила, как подобало юной хозяйке дома:

– Благодарю, все хорошо. Надеюсь, у вас так же.

– О, да, все просто прекрасно! Как мило, что ты взяла с собой такого драгоценного гостя! – И серые глаза Светлого Господина впились в Стража.

Страж почувствовал, будто его пронзает миллион холодных игл, как тело начинает слабеть, но все равно выдержал направленный на себя взгляд. Сейчас он мог рассмотреть Господина так четко, как никогда раньше. Только в этот момент Страж и осознал, что впервые видит его таким – прекрасным и молодым, полным сил и словно бы светящимся изнутри. Все это время он смутно помнил образ хозяина, сославшего его к Госпоже в наказание за неудачную попытку дезертирства из того похода… Однако то лицо было другим.

– Как жаль, что нам пора уходить. – Линь неосознанно отшатнулась, так и не отпустив отца. – Была рада вас увидеть, Светлый Господин.

– Но, милая Лилиан, куда же ты пойдешь из своего родного дома? Ах, неужели тебе так понравилось гостить у моей драгоценной супруги?

– Добрая Госпожа – прекрасная хозяйка. Мне нравится проводить с ней время.

– Чудесно, чу-дес-но! Но все-таки я настаиваю на том, чтобы ты осталась здесь.

– Боюсь, мне надо проводить кое-кого до дома.

– Не беспокойся, я сам с удовольствием его провожу. Тем более, что я так давно не видел свою жену…

Страж заметил, как бусы, данные Госпожой, зашевелились на шее Линь, переползая, будто змеи. Та же, бросив последний взгляд на отца и что-то торопливо ему шепнув, отпустила Хозяина Восточных земель и схватила Стража под локоть. Они пятились к окну, оттесняемые наступлением Светлого Господина. Скорее всего, он рассчитывал, что Линь не станет рисковать смертным и остановится, однако она сорвала с шеи бусы и кинула Господину под ноги. Бусины, рассыпавшись по полу, превратились в черные всполохи и хаотично замельтешили по комнате, нападая то на отца Линь, то на Светлого Господина.

Горестно вздохнув, Линь метнулась к дверце черного хода, увлекая за собой Стража. Они бежали вниз, на первый этаж, но внезапно Линь остановилась и с силой бросилась на стену. К удивлению ее спутника, они не просто не разбились о кирпичи, но вывалились в поле, откуда начинали сегодня свой путь. Не успев толком прийти в себя, Страж машинально двинулся за Линь, которая летела вперед к разбитой каменной арке. Уже подбежав, она сдернула с шеи медальон и швырнула его на камни, а затем с криками «Я вернулась! Я вернулась!» прыгнула под полуразрушенный свод.

Стражу же с каждым шагом становилось все тяжелее добраться до арки: ноги переставали его слушаться, по телу начинал разливаться парализующий холод. Он сбавил скорость, нащупывая флягу, однако, когда наконец достал, то увидел, что ее странно изогнуло и сплющило… Страж споткнулся и повалился на землю в нескольких метрах от цели. Он повернул голову набок, попытался пошевелиться, но холод настолько крепко сковал его, что он превратился в безвольную куклу, будто снова оказался в кольце болотников. Он видел, как к нему приблизились пара мужских ботинок и трость – их обладатель явно прихрамывал при ходьбе. Ботинки замерли в нескольких шагах от Стража, а их владелец разразился бранью:

– Проклятая девчонка! Да как ты смеешь заявляться сюда? – По голосу Страж узнал отца Линь, тот повернулся в сторону арки. – Это моя земля, не смей на нее ступать!

– Папочка, пожалуйста, не груби ей! – послышался надтреснутый голос Линь.

Перед лицом Стража упало несколько черных всполохов, которые отбил тростью хозяин Восточных земель. Но всполохи не исчезли, а наоборот, с еще большим рвением накинулись на противника. Отец Линь, не переставал ругаться, попятился, но затем резко перепрыгнул через Стража и расхохотался.

– Глупая девчонка, я же знаю, зачем ты пожаловала! Так вот знай, что Светлый Господин теперь видел его и разберется с ним сам! Ты думала, что, вновь заманив к себе смертного, сможешь одолеть меня? Как же! Лучше бы ты не вылезала из своей конуры.

– Ты сам прекрасно знаешь, что достаточно одного моего слова, чтобы все то, чем ты дорожишь, обратилось в пыль. – Голос Госпожи звучал, как всегда, отрешенно и бесстрастно. – К тому же, где же твое хваленое гостеприимство, а, Хозяин Восточных земель?

– Ты, мерзавка, никакого гостеприимства не заслуживаешь! Из-за тебя с нами приключилось столько неприятностей! И если бы не ты, моя дочь была счастлива!

– Папочка, у меня все хорошо… – робко проскрипела Линь. – Пожалуйста, дай Госпоже забрать Стража и отправиться в свои земли.

– Ну уж нет, он отправится со мной прямиком к Светлому Господину! Пусть тот разберется с ним и проучит эту…

– Не забывай, что любовь Светлого Господина ко мне неиссякаема, поэтому он, скорее всего, простит мой каприз, – холодно произнесла Госпожа. Страж почувствовал такое отвращение, будто проглотил таракана. – С другой стороны, я могу разрешить твоей дочери уйти с тобой в обмен на смертного.

– А-а-а, то есть ты уже не так сильно хочешь свободы, как раньше? – Отец Линь злорадно расхохотался.

– Почему же? Я все еще ненавижу тебя и всех тех, кто меня ее лишил. Поэтому, если сейчас я уничтожу Хозяина Восточных земель, мой муж не будет против. Его безумно обрадует, что ему снова представится возможность воссоздать тебя из останков. – Судя по голосу, Госпожа приближалась к отцу Линь. – Но задумайся, ты ведь так давно не виделся с дочкой, скучал… Вы можете снова быть вместе… Какое-то время.

– Хах! Да я не собираюсь тебе уступать, ты, мерзкая…

Он не договорил, потому что темные всполохи откинули его назад и закружились над ним. Судя по вскрикам, это доставляло отцу Линь боль. Страж отчетливо ощутил ярость Госпожи, которую та уже едва сдерживала в себе. Всполохи все сильнее кружили над Хозяином, нападая так резво, что со стороны напоминали огромный темный шевелящийся клубок змей.

– А я предупреждала. – сухо заметила Госпожа и склонилась над Стражем. Она заметила искривленную флягу, что он продолжал сжимать в пальцах, и едва заметно поморщилась, будто увидела дохлого грызуна. Страж понял, что его предположения оправдались – ее муж был способен деформировать предметы одним только взглядом.

– Папа! Папочка! – Линь, вместе с Госпожой склонившаяся над Стражем, метнула встревоженный взгляд на лежащего на земле отца, а затем снова на Стража. Она боялась и не могла решить, кому ее помощь нужнее. – О, нет… Он почти околел… Прямо как ты… Что же с ним теперь делать?

– Линь, будь добра, отведи своего отца домой. – Госпожа заглянула ей в глаза. Как и всегда, когда она обращалась к своей подруге, голос ее зазвучал гораздо приятнее и мягче. – Иди же, не бойся.

– Но я же поклялась, что вернусь к тебе! Я обещала… Как же ты одна там останешься?

– Во-первых, у меня есть твой локон. А во-вторых, не забывай, что он все еще мне служит, – возразила Госпожа и с силой надавила на грудную клетку Стража. Тот почувствовал, как тепло стало растекаться по телу. – Иди. Сегодня я узнала все, что хотела.

Но, заметив колебания подруги, обняла ее, успокаивая:

– Не бойся, он отогреется – я об этом позабочусь.

– Хорошо. Только пообещай, что позаботишься и о себе. – Линь обняла ее в ответ и шепотом, чтобы отец не услышал, прибавила: – И вернешься за мной, как окрепнешь.

Бросив последний взгляд на Стража, Линь бросилась к отцу. Госпожа же выпрямилась и осталась стоять на месте, наблюдая за всполохами. Те, по всей видимости, перестав истязать отца Линь, потянулись к хозяйке. Страж, уже вернувший способность шевелиться, заметил, что они, будто ленты, обвивают Госпожу, возвращаясь в ее платье. Только теперь-то он и осознал, что ее наряд не просто состоит из лент и обрезков, но буквально кишит магическими всполохами, готовыми защищать Госпожу. Что ж, он многого не знал про нее, но, снова встретившись со Светлым Господином, увидев, как Госпожа отпустила Линь к отцу, хотя сама призналась, что ненавидит его, Страж подумал, что его хозяйка не такой плохой человек, как ему казалось ранее.

Когда он смог встать, то понял, что их снова отнесло в сад Госпожи. Та сидела на одной из каменных глыб и наблюдала за ним. Стражу хотелось заговорить, задать ей миллион вопросов, извиниться, но он оторопело смотрел на женщину перед собой. Ее лицо скрывали распущенные растрепанные волосы. Вокруг нее дымкой кружили всполохи, то прикасаясь к ней, то отлетая, а затем сами сплелись ей в косицу, небрежно упавшую на плечо. Госпожа все еще кипела от гнева, поэтому всполохи то появлялись, то исчезали.

Наконец она успокоилась и сама обратилась к Стражу:

– Если хочешь о чем-то спросить, то спрашивай сейчас.

– О чем было то воспоминание и почему в нем все было в настоящем времени?

– Чтобы обратиться в немертвого, нужно не так уж много: пара капель магии да маленький осколок души. – Госпожа поджала губы. – Всю остальную душу забирает тот, кто его обратил, становясь хозяином. А воспоминания – это иллюзия, чтобы немертвый чувствовал себя вновь живым и не пытался сбежать от своего хозяина.

– Что произошло между вами тогда? Линь ужасно боялась и тебя, и своего отца…

– Я думала, она рассказала тебе все по дороге. – Госпожа поднялась и направилась к дому. Пройдя мимо Стража, она развернулась в профиль в лунном свете. – Так получилось, что много лет назад Линь пообещала мне помочь сбежать от моего мужа. Мы придумали план: на ее день рождения должен был состояться бал-маскарад, и мы собирались поменяться местами. Никто бы не заметил сразу, а я бы успела тихонечко сбежать. Но вот ведь незадача, отец Линь узнал про него и тоже кое-что задумал: он решил, что «эта проклятая девчонка из Центральных земель» недостойна жизни. Поэтому, улучив момент, когда две подружки оказались наедине в одной из комнат наверху, он подкрался с черного хода и убил одну из них. Догадайся, какую.

– Поэтому они стали немертвыми?

– Да. А точнее потому, что, совершив ошибку, отец Линь кинулся в ноги к моему мужу. Тот был в ярости, поскольку чуть не потерял меня, неважно по чьей вине: отца или дочери. Он вынудил Хозяина Восточных Земель присягнуть ему и отдать душу. Мне же достались мои охранники и вечные защитники. – Она с иронией скривила губы, выпуская в небо один всполох, и вновь развернулась к дому. – Идем. Если мой муж желает наведаться в гости, нам обоим стоит набраться сил.

– Скажи, почему ты все время говоришь о нем как о муже, если тебе это неприятно? Это потому, что ты больше ничего не чувствуешь? – Страж почувствовал, как к горлу подкатывает комок. Ему хотелось закричать только от одного воспоминания о Светлом Господине – настолько пугающее впечатление он производил.

– Нет. Я ничего не чувствую, потому что сама этого захотела. Что же касается моего мужа… Коль уж мы женаты, то обязаны соблюдать правила приличия, а значит, говорить друг о друге исключительно с уважением и в хорошем тоне. И, опережая твой следующий вопрос – да, я пыталась однажды перестать так делать и называть его менее лестными именами. Но это оказалось совершенно бесполезно, и я отказалась от своей затеи. – В ее равнодушный голос просочилась нотка ехидного самодовольства. – Тем более, что мои немертвые соседи все как один решили осуждать меня за это… А это крайне утомительно, если слушать веками. Но я не виню их в стремлении услужить моему мужу.

– Странно, что правила гостеприимства в таком случае тебе чужды. – Страж наконец взял себя в руки.

– Правила в целом существуют, чтобы их нарушать, – холодно заметила Госпожа. – К тому же, я не сторонница использовать смертных в своих целях и даю им возможность вернуться обратно за черту.

– То есть поэтому ты прогоняла меня? – Страж задумался, ведь теперь Линь с ним не было, а значит, только один человек мог ответить на следующий вопрос. – Я не истлел, потому что ты постоянно незаметно поишь меня согревающим зельем?

– Нет. Потому что мы оба прокляты, и я не знаю, где ты окажешься, если вконец околеешь. Но раз ты пришел ко мне сам и сам решил мне служить, то по правилам гостеприимства я не могу тебе отказать и обязана заботиться.

Последние слова прозвучали как гром среди ясного неба. Теперь Страж понял, что и в самом деле никогда не служил Светлому Господину и не был наказан им за дезертирство. Тогда кто же он, Страж, на самом деле такой?

До дома они шли молча, каждый погруженный в свои мысли. Страж заметил, что начал различать в голосе Госпожи интонации, которые не наблюдал раньше. И почему-то ему стало казаться, что теперь он знает, как она улыбается или, по крайней мере, он может себе это представить. С другой стороны, он волновался за Линь: вряд ли родной отец ей навредит, но кто знает, что придет в голову Светлому Господину? Вдруг он захочет узнать у нее что-то важное про Госпожу. А все, что за сегодняшний вечер понял Страж, так это то, что Светлый Господин абсолютно лишен сострадания. Страшно представить, что он может придумать ради достижения желаемого. Но затем Страж решил, что Госпожа, как бы ни она была зла на Хозяина Восточных земель, ни за что не даст Линь в обиду. Уж в этом-то он не сомневался.