Читать книгу: «Совершенные», страница 2

Глава 2. Самый важный день

Семейный автомобиль, больше похожий на броневик, остановился у ворот колледжа, и я в очередной раз пожалела, что нельзя доехать до самой лестницы, ведущей к арочным дверям с надписью «Знание-Дух-Совершенство». Эх, сегодня мне этого хотелось особенно сильно! Чтобы огромные колеса остановились прямо у нижней ступени – и молчаливый водитель в фуражке открыл мне дверь и подал руку, помогая выйти. Но, увы, подобное было запрещено уставом колледжа. И конечно, это не одобрил бы мой отец.

Поэтому даже в этот особенный день пришлось вылезать самостоятельно, а водитель лишь пожелал мне счастливого выпуска.

Арочные ворота, увитые чугунными цветами, стояли нараспашку и вдоль ограды уже теснились автомобили выпускников. А сами они шумной, наряженной в традиционные цвета выпуска толпой расположились на трех ярусах главной лестницы, отчего ступени казались белыми, розовыми и пурпурными волнами.

Помню, поначалу одногруппники пытались насмехаться над тем, что я приезжаю не на аристократичном кадиллаке с открытым верхом, а на огромном железном монстре, но быстро замолчали, поняв, что связываться с Вэйлинг – себе дороже. Я улыбнулась, припоминая свои детские забавы. О нет, я никого не била и даже не угрожала. За это можно было в два счета вылететь из колледжа и получить от папочки кое-что похлеще затрещин. Да и портить руки дракой – точно не мой способ вести войну. Только дураки пытаются воевать грубой силой, которой у меня к тому же и не имелось. Я всегда была тонкой, если не сказать – худой, пусть и гибкой, как ивовый прут. Но зато у меня было весомое преимущество, и это не тень папочки-градоначальника за спиной. Ладно. Не только тень папочки за спиной! Просто я всегда была умной. Кто-то злобный и завистливый, типа моей вечной врагини Джемы Ржаник, назвал бы это хитростью и коварством, но во-первых, мне плевать на мнение Джемы, а во-вторых… во-вторых, чем хитрость отличается от ума?

Да, еще в младших классах я научилась мстить своим обидчикам. И тем, кто осмелился усмехнуться в открытую, и тем, кто шептался за спиной тайно.

Уже в семилетнем возрасте я поняла, что у каждого-каждого есть маленькие тайны, грязные секреты и постыдные поступки, которые человек пытается скрыть от окружающих. И что люди готовы на многое, чтобы эти тайны так и оставались тайнами.

О! Это было осознание, достойное ордена! Самый важный и самый нужный урок, который преподнесла мне жизнь.

И за прошедшие десять лет маленькая Кассандра Вэйлинг очень хорошо научилась обращаться с чужими секретами. Я собирала их вдумчиво и бережно, хранила в кладовых своего разума, чтобы достать в нужный момент. И тут весьма пригодился папа-градоначальник, принимающий в своем доме всех важных и нужных людей города. Поначалу это было лишь моим развлечением. В конце концов, что еще делать маленькой девочке в огромном доме или на скучных светских приемах? Друзей у меня не водилось, так что я сама придумала себе занятие. Пряталась за занавесками кабинета, где мужчины с сигарами обсуждали нечто тайное и взрослое. Либо сидела под столом гостиной, в которой хихикающие леди полушепотом выдавали друг другу свои непристойные тайны или семейные склоки.

Никто не обращал внимания на среброволосую девочку с широко распахнутыми глазами и милой улыбкой. Никто не видел в ней опасности. Всего лишь ребенок, ненароком подслушавший то, чего наверняка даже не понял.

Но я быстро научилась понимать. Понимать, запоминать и складывать в свою копилку чужих секретов.

Внимательный глаз способен подметить многое. Обрывки разговоров, прерывистые строчки удаленного сообщения, страстный шепот в темноте комнаты…

Я умела видеть детали и складывать по ним картину чужой тайны.

А потом…

Сыновья и дочери этих мужчин и женщин учились со мной в одной школе, а потом и в одном колледже. Все-таки Касл совсем небольшой городок… И все, кто посмел пойти против Кассандры Вэйлинг, однажды были наказаны. Так или иначе.

Я снова улыбнулась. Порой приятно вспомнить детство.

Оправив юбку и высоко задрав подбородок, я осмотрелась. Но где же Дамир? Почему не караулит вход в ожидании меня? Неужели забыл? Но он не мог забыть о таком важном деле!

Сзади кто-то посигналил, оповещая, что пора освободить проезд. Я снова осмотрелась, мысленно проклиная Дамира и придумывая самую страшную месть из своего арсенала! И этот идиот еще надеется перевести наши отношения в новую плоскость? Например – горизонтальную? Да все, что он получит от меня после сегодняшнего прокола – это бесконечное презрение! И зачем только я связалась с этим недоумком?

Зачем, зачем… Затем, что Дамир – самый красивый парень выпускного курса. Он высокий и спортивный, а еще он обладатель роскошных золотых кудрей, зеленых глаз и шикарной улыбки. О нем мечтают все мои сокурсницы и даже несколько преподавательниц.

И именно поэтому сегодня он должен был сопровождать меня к лестнице! Именно поэтому я терплю его целый год, с того самого момента, как пришло время выбирать пару на выпускной. Терплю, тщательно скрывая собственное раздражение!

С дороги снова посигналили, и водитель, пожелав мне счастливого выпускного, уселся за руль и медленно сдал назад.

Я выругалась самыми грязными, самыми отборными словами, которые с удовольствием подслушивала во время перепалок водителя и кухарки. Конечно, никто из них и предположить не мог, что во время их разъярённых словесных баталий за углом устраивается дочка хозяина и чуть ли не конспектирует их цветистые высказывания. Хотя записывать мне и не требовалось, у меня всегда была отменная память… на всякие гадости! С какой радостью я сейчас выкрикнула бы все, что знала, в лицо Дамиру! Или хотя бы – вслух! Но увы, все что я могла – это выругаться мысленно, а потом нацепить на лицо свою самую царственную маску и поплыть ко входу в колледж, ведь и дальше стоять у ворот, словно попрошайка – гораздо хуже. На ступенях лестницы уже толпились выпускники – все наряженные в шелка и увешанные драгоценностями. Конечно, если они у них имелись. Те, кто не мог позволить себе камни, прикололи к платьям и сюртукам веточки цветущей вишни. К моему величайшему сожалению, наряду с аристократией Касла колледж принимал на обучение и детей самых обычных, ничем не выдающихся горожан. Конечно, все понимали, что подобным неудачникам лучше бы учиться в какой-нибудь затрапезной школе гончарного мастерства, а не метить в миротворцы! Но попадались и те, кто этого не знал, или делал вид, что не знает.

Как, например, та самая Джема.

А вот, кстати, и она, чтоб ее бесы слопали!

Джема Ржаник, одетая в простое белое платье, с заплетенными в толстую косу каштановыми волосами и хмурыми светло-карими глазами. Джема, всегда вызывающая у меня лютую неприязнь. С самого первого дня, когда меня – новенькую ученицу, – усадили с ней за одну парту. С того дня, как Джема протянула мне маленькую, перепачканную чернилами ладошку, и широко улыбнулась.

Да, я возненавидела ее в тот самый момент. Хотя… какая к черту ненависть? Слишком много чести для такой, как Джема! Я всего лишь ее…презираю.

Презренная Ржаник стояла на верхнем ярусе лестницы и, прищурившись, смотрела, как я поднимаюсь. Выпускники расступались передо мной, словно пурпурное море. Взгляд Ржаник приклеился к моему лицу и наряду, так что я еще сильнее вздернула подбородок, вышагивая на высоченных каблуках и наслаждаясь воцаряющейся вокруг меня тишиной. Я заставила себя не торопиться, а идти медленно, с гордым видом королевы.

Эх, все же жаль, что нельзя подниматься по этой лестнице в окружении верных слуг! Они были бы достойным обрамлением моего царственного шествия!

Голоса и смех учеников смолкали, пока я шла, и все-все головы поворачивались в мою сторону. И на всех-всех лицах я видела восторг, изумление, зависть! Чужие эмоции полились щедрым бальзамом на мою слегка поцарапанную Дамиром душу, и я совсем замедлила шаг, чтобы впитать побольше!

А когда наконец достигла верхней площадки, поняла, что вокруг стало удивительно тихо и все смотрят лишь на меня.

– Кассандра, оу, ты отлично выглядишь! – с восхищением выкрикнул Патрик, и я величественно кивнула.

– Какая ты красивая, Кэсс! – восторженно подхватил долговязый Архип. Из-за искреннего восторга в его круглых карих глазах я даже решила простить это панибратское «Кэсс». Один раз – прощу. Так уж и быть. Но лишь раз. Потому что чести называть меня сокращенным именем удостаивались лишь избранные, в число которых этот недоумок, конечно же, не входил.

Эту парочку – Патрика и Архипа – в обычные дни я даже не замечала, но сегодня они сыграли важную роль. Возможно, самую важную в своей никчёмной жизни! Своими восторгами они запустили лавину всеобщего восхищения, которая полилась на меня со всех сторон, заставляя даже забыть, что пришлось подниматься по проклятой лестнице в одиночку! Сейчас я даже порадовалась, что мерзавец Дамир не явился, чтобы поддержать меня, ведь так мое шествие оказалось еще более впечатляющим.

Нет, я не покинутая всеми одиночка. Я – прекрасная богиня, поднимающаяся на вершину мира! Мое появление вышло даже лучше, чем я ожидала, но это не означает, что я прощу Дамиру его подлую выходку!

– Кассандра, ты звезда!

– Прекрасная Кассандра Вэйлинг…

– О, кто эта дева из грез? Что за чудесное видение?

– Такое платье демонстрировали на показе мод в Нью-Пэйрисе…Это работа самого Жан-Поля? Невероятно!

– Посмотри на ее серьги… Такие изысканные…Неужели бриллианты?

– Конечно, бриллианты! Ее папочка не жалеет денег на дочурку… Вэйлинги богаче всего Совета…

– Ты ведь знаешь, кто ее мать?

– Спрашиваешь…

Поток восторгов и комплиментов все не иссякал. Я принимала их со снисходительным и слегка скучающим видом, в конце концов, королеве колледжа не привыкать к подобному! Но про себя скрупулёзно запоминала каждого и вычисляла тех, кто не проявил должного рвения в похвалах.

В стороне от всеобщего оживления осталась сама Джема и кружок таких же неудачников. К моему удовольствию, весьма маленький кружок!

Сполна насладившись потоком лести и восхвалений, я соизволила наконец двинуться к дверям.

– Размалевалась вся, – прошипела мне вслед подруга Джемы – приземистая и коренастая Ивона. – Лицо разукрашенное, серьги до плеч!

Я слегка замедлила шаг, размышляя, как поступить.

Проигнорировать? В конце концов, кто придаст значение завистливому шепотку некрасивой Ивоны?

– Выглядит, как… как!..

Я грациозно повернулась и окинула девушку насмешливым взглядом.

– Ах, Ивона, – пропела я, привлекая всеобщее внимание. – Я выгляжу так, как никогда не будешь выглядеть ты. И раз ты не можешь подобрать правильное слово, то подскажу. Я выгляжу как дива. Как прекрасная дива, о которой мечтают все встречные парни. Но ты ведь никогда не узнаешь, что это такое, верно? Никто не мечтает о такой, как ты. Разве что любители сочных свинок.

Ивона залилась яркой багровой краской, обретя полное сходство с упитанным поросенком. Я давно заметила эту ее особенность и держала в уме, как шпильку, которую однажды можно воткнуть в бок.

– Да как ты смеешь! Ты… ты! – от волнения Ивона поперхнулась воздухом и издала хрип, ужасающе похожий на хрюканье.

Толпа выпускников захохотала, а девушка всхлипнула и бросилась прочь, спотыкаясь и едва сдерживая слезы.

Увы, Ивона никогда не отличалась умением держать удар. На самом деле я вообще не понимаю, как с таким ужасным самоконтролем она сумела закончить колледж.

Кто-то зааплодировал, кто-то тоже захрюкал.

Джема насупилась, сжала кулаки и шагнула ко мне. Я подняла брови в деланном изумлении, а сама тем временем лихорадочно прикидывала, что буду делать, если ненормальная Джема все-таки бросится на меня. Вдруг она решит отомстить за все годы нашего обучения?

Но, конечно, я не позволила себе даже моргнуть и тем более утратить царственный вид. Королевы не бегут, когда видят бунтующую чернь! Королевы отвечают. А потом мстят. Беспощадно.

И все же вопрос с Ржаник надо решать быстро, пока она в самом деле не бросилась на меня и не повалила на мрамор, колотя башкой об пол. Помнится, в детстве она была на это способна.

– Ах, Джема, Джема, – с издевательской лаской произнесла я, краем глаза оценивая свою позицию.

Выпускники выстроились полукругом, с жадностью следя за развернувшимся действом. Я покосилась краем глаза. Кого я могу привлечь в союзники так, чтобы это не выглядело мольбой о помощи?

Черт, ну почему этой дурочке было просто не пройти мимо? Не закрыть глаза, как она привыкла делать!

– Что я вижу, Джема? Ты сжала кулаки? Неужели ты проявляешь открытую агрессию? И где? У входа в колледж миротворцев? Ай-ай, – покачала я головой, надеясь, что выгляжу все такой же расслабленной и невозмутимой. Я даже улыбнулась – снисходительно, как и подобает королеве. Сделала широкий жест рукой, словно привлекая собравшихся в свидетели. Хотя они и так ловили каждое мое слово. – Джема, это недопустимо. Ты источаешь низкие вибрации, я чувствую их даже без браслета! Это так…недостойно… Так отвратительно. Боюсь, комиссия может решить, что ты и сама недостойна получить сегодня новое украшение!

Ржаник издала низкий шипящий звук, но я заметила тень страха в ее глазах. Ну конечно же. Джема – дочь одинокой портнихи, и поступление в колледж, а потом в Академию миротворцев – для нее невероятная удача. И конечно, на Джему возлагаются невероятные надежды. Если сегодня Ржаник не получит белый браслет, все прошедшие годы окажутся напрасными. Вся ее жизнь окажется напрасной.

И Ржаник прекрасно поняла мой непрозрачный намек. Ведь в комиссию по распределению браслетов входит и градоначальник. Мой отец.

– Ты не посмеешь, Вэйлинг, – процедила она.

– Я? Но разве это я распространяю вокруг волны агрессии? Осторожно, Джема. Кое-кто может подумать, что ты от природы склона к низким вибрациям.

Я снова сделала широкий жест рукой, показывая, что за моей спиной очень много этих кое-кого. Тех, кто захочет остаться верным другом дочери градоначальника и наследницы Вэйлинг. Тех, кто знает, что не стоит ссориться с королевой.

Понимая, что сила на моей стороне, и желая показать, что я уж точно не боюсь эту Ржаник, я сделала несколько плавных шагов, отдаляясь от верной паствы и приближаясь к врагам. Королева не чувствует страха.

Джема вздрогнула, когда я подошла. Ее карие, словно мокрые камушки глаза, расширились, и я увидела в зрачках свое великолепное отражение. Глупые и никчемные подруги Ржаник торопливо отскочили в сторону, словно это я сжимала кулаки.

Хотя я всего лишь улыбалась.

Королева побеждает.

– Кое-кто даже может решить, что у тебя есть тяга к мортидо*, Джема, – почти нежно прошептала я, склоняясь к лицу врагини. Мы с ней были одного роста, но Джема шире в плечах и бедрах. Она похожа на крепкий дубок, тогда как я – тонкая серебристая ива.

Губы Джемы скривились то ли от страха, то ли от злости.

– А может, те, кто пустил тебя обучаться, ошиблись? Может, ты и вовсе… разрушитель?

Страшное слово повисло в воздухе. Кто-то ахнул и отшатнулся, уловив его. Злое эхо чернотой прокатилось по белым, розовым и пурпурным рядам учеников, пачкая радостные лица испугом. И выпускники слаженно отшатнулись назад.

Джема вздрогнула, уставившись на меня с ужасом.

– Ты сошла с ума! – почти выкрикнула она. – Я будущий миротворец!

– Но ты едва не бросилась на меня с кулаками. Это все видели. Ты источаешь злобу.

– Ты меня провоцируешь!

– Я? Я всего лишь шла мимо. Я тебя даже не видела, – не моргнув, соврала я.– А вот ты набросилась со своей сворой. Натравила на меня Ивону. Неужели это зависть? Не можешь пережить моего успеха, Джема? Трудно смириться с тем, что не ты стала лучшей? Что не ты получишь золотой браслет?

У девушки отчетливо дернулась щека.

Главное правило королевы – знать уязвимые места своих врагов. Восприимчивость Ивоны. Или тайные мечты Джемы Ржаник.

О да, я точно знаю, что она мечтала об этом знаке признания. Золотой браслет, украсивший запястье на всю оставшуюся жизнь. Знак привилегий, знак избранности. То, что открывает дверь в лучшую жизнь. В невероятные возможности.

Золотой браслет всегда получает лучший ученик колледжа.

Его получает королева.

Я.

– Стерва. – Джема вдруг качнулась, и наши лица оказались близко-близко. Так близко, что я рассмотрела каждую ее черточку. И увидела, что на лице врагини нет ни капли краски. Ни помады, ни теней, ни туши. Что ее ресницы такие длинные и черные, а губы яркие, потому что так решила сама природа. А блестящие волосы Джемы, сейчас заплетенные в косу, завиваются в кольца тоже без всяких щипцов. Что ее платье – простое, светлое, сшито из дешёвой ткани, и наверняка над ним поработал не какой-нибудь выдающийся и известный дизайнер, а ее мать-портниха.

Я вижу все это в один момент. А еще то, что Джема красива. Совсем не аристократична и даже не изящна, но… красива. Ее красота тоже простая и какая-то плотская. Она как земля. Как дерево. Как река.

И еще она – истинный миротворец. Лучший, настоящий миротворец нашего выпуска.

Мне ли не знать.

И да, это она должна надеть сегодня золотой браслет. Это она должна получить признание и похвалу Высокой комиссии. Это она должна идти по Аллее цветущих вишен с высоко поднятой головой, сияя гордостью и вновь приобретенным сокровищем.

Если бы мир был справедлив.

Но он несправедлив.

И по Аллее, высоко подняв руку с золотой полоской, пойду я. И лепестки вишен будут падать на мои плечи. И мне будет рукоплескать город.

Мне, королеве. Которая умеет побеждать. Любой ценой.

Все это проносится между нами, отражается в наших глазах. В моих – прозрачно-серых, обведенных кармином и сумраком. В ее – светло-карих, теплых, как корочка свежеиспеченного хлеба.

– Я тебя ненавижу, Кассандра Вэйлинг, – тихо, в губы мне выдыхает Джема. – За все. А ведь когда-то я считала тебя…

Она замолкает, не договорив. И вовремя. Произнеси она неправильные слова, и возможно, это я не смогла бы сдержаться.

И все же мне почему-то хочется узнать то, что она не сказала. Считала меня… кем? Кем?

– Я считала тебя… нормальным человеком! – выпаливает вдруг Джема.– А сейчас – ненавижу!

– Я знаю, – шепчу в ответ. – Твоя ненависть такая же жалкая, как и ты сама, Джема. Она ничего не стоит.

– Это твой золотой браслет ничего не стоит, – тихо, чтобы не услышали другие, говорит девушка. – Он фальшивый. И ты тоже – фальшивая. Ты не миротворец. Ты недостойна.

Внутри что-то обрывается и падает, падает на дно моей души. Увы, этот враг тоже знает мои слабые места. Но к счастью, враг слишком труслив, чтобы этим знанием по-настоящему воспользоваться.

И все же я дрогнула. Тайна, которую я храню, ворочается на дне души, разрастается и поднимает голову, как большой уродливый монстр. Наверное, что-то такое все-таки отражается в моих глазах, потому что Ржаник прищуривается.

– Отец не сможет вечно прикрывать твой зад, Кассандра. Однажды все узнают, что ты…

– Мой отец тут ни при чем, – вырывается у меня.

Черт, черт, черт! Я сглупила и ляпнула, не подумав. Нельзя, нельзя такое говорить! Пусть считает, что это папочка-градоначальник обеспечил мне золотой браслет. Пусть лучше так…

Я не могу, не должна произносить, что великий генерал Ричард Вэйлинг ни за что не стал бы этого делать. И если он узнает правду, все станет очень, очень плохо…

Но как, как я могла сказать это вслух? Все-таки Джема имеет надо мной некую власть. Хотя неудивительно. Она сильная. Очень сильная… И это даже без браслета.

И на миг мне кажется, что она сумеет победить…

Но удача всегда на стороне сильных. На стороне королев.

– Кэсси! Вот ты где! Боги, какой наряд! Ты решила затмить луну и звезды? И заодно – все цветущие вишни? Кассандра, ты невероятно красивая! Дай я на тебя посмотрю! – раздается за спиной звучный голос, от которого Джема вздрагивает и мигом сдувается, словно проткнутый иглой воздушный шарик.

Рядом со мной вырастает высокая фигура, и мне не надо оборачиваться, чтобы понять, кто это. Теплая ладонь ложится на мою талию, и Дамир – конечно же, это он, – осматривает нас со слегка удивленной улыбкой. Я поворачиваю голову. На лице парня играют ямочки, его золотистые волосы треплет ветер. Он безупречен, как янтарь в дорогой оправе. Достойная рамка для королевы.

Мечта всех девушек колледжа.

И тайная греза Джемы Ржаник.

Под веселым и нахальным взглядом Дамира врагиня теряет самообладание и весь свой запал. Ее щеки розовеют, губы приоткрываются, плечи опускаются. Вся ее агрессивность разлетается пеплом. Чувства делают ее слабой и мягкой, словно незащищенное брюшко ежа.

А мне ее чувства дают еще одну шпильку, которую можно воткнуть в поверженного врага.

Я не прощаю тех, кто увидел мою слабость.

И поэтому я улыбнулась Дамиру, скользнув ладонью по его плечу. А потом сама взяла его за руку.

Парень вздрогнул от удивления, опустил взгляд на мои пальцы, лежащие в его ладони. Его зеленые глаза потемнели из-за расширившихся зрачков, а мне эта реакция почти вернула хорошее настроение. Все же парни такие глупые! И ими так легко вертеть во все стороны!

– Кэсси?

– Я так рада тебя видеть, дорогой!

Я улыбнулась ошеломленному Дамиру. Как же вовремя он появился! Так вовремя, что, возможно, я даже забуду о его опоздании, из-за которого мне в одиночку пришлось тащиться по лестнице! Почти забуду. И моя месть теперь будет не такой страшной!

А пока я надела на лицо маску невинной и прекрасной богини и придвинулась ближе, с удовольствием наблюдая, как ошеломление на красивом лице парня сменяется радостью и даже счастьем.

Он смотрел на меня влюбленными глазами, не видя, что Джема часто-часто моргает, едва сдерживая слезы.

Впрочем, в этот момент Дамир не видел никого, кроме меня. В отличие от меня самой. Потому что я-то как раз смотрела на поверженного врага, который в один миг превратился в обычную девчонку, готовую разрыдаться из-за смазливого парня.

Что еще раз доказывает, насколько она глупа. Я вот никогда не стану страдать из-за чувств к мужчине. Королевы не влюбляются.

Но победу надо было закрепить, а врага добить, чтобы он раз и навсегда запомнил, кто здесь главный. Поэтому я приподнялась на носочки и мягко прикоснулась губами к щеке Дамира, вырывая его вздох и аплодисменты публики. Теплая мужская ладонь на моей талии заметно потяжелела.

– Я очень рада тебя видеть, милый. – Я смотрела ему в лицо, но видела лишь Джему. То, как она на миг прикрывает глаза.

– Здравствуй, Дамир. Ты сегодня отлично выглядишь, – смущенно пролепетала девушка, не понимая, что он ее не слышит.

Дамир даже не повернул головы. Он сиял как начищенная монета, решив, что в наших отношениях наконец-то начались столь желанные для него перемены.

Джема снова моргнула. На ее загорелых щеках залегли некрасивые стыдливые пятна румянца. Вот удивительно – бесстрашная и решительная Джема, которая не боялась открыто выступать за то, что она считала справедливостью, всегда пасовала перед красавчиком Дамиром и в его присутствии не могла связать и двух слов.

Впрочем, и это мне на руку.

Я медленно провела кончиком пальца по пурпурному бархату пиджака Дамира и промурлыкала:

– Как приятно, что ты оделся в мои цвета, милый. Мы станем украшением этого вечера. – Все же не зря я настояла на том, чтобы заранее оговорить его наряд. Рамка должна выгодно подчеркивать королеву.

– Ты украшение любого вечера, дня и ночи, Кэсси, – хрипловато от эмоций сказал Дамир, а я едва не поморщилась. Ну что за пошлость….

– Дамир, я слышала, ты поступил в Аннонквирхе? – снова попыталась привлечь внимание красавчика Джема.

Он повернул голову, но я тут же положила ладонь на его щеку, сбивая с толку новой улыбкой.

– Думаю, сегодня прекрасный день для начала новой жизни, правда, дорогой? И новых отношений? – с намеком произнесла я, и парень тут же забыл обо все на свете.

– Кэсс! Ты говоришь о…

Я многозначительно запечатала ему рот рукой.

– Тут посторонние.

– Что? Да мне плевать! Мне на всех плевать! Кэсс! Я так тебя….

Дамир внезапно подхватил меня за талию и приподнял, вырвав у меня одобрительный смешок, а у публики – новые аплодисменты. Я едва не замурлыкала, представив, как восхитительно мы смотримся: тонкая юная красавица в объятиях сильного и мужественного парня, пена юбок, искры пурпурных камней, развевающиеся розовые локоны!

Поистине спектакль, достойный оваций!

– Поставь меня, глупый!

– Кэсс, я так рад! Значит, ты на меня не злишься? За то, что я немного опоз…

А вот это уже не для ушей Джемы! И поэтому я стиснула руку Дамира так, что ногти впились ему в кожу, а сам парень удивленно вздрогнул.

– Кэсс?

– Думаю, нам пора войти в здание, сколько можно стоять на этом солнцепеке, – капризно протянула я.

Парень несколько удивленно поднял взгляд на широкий каменный свод над нашими головами, но покорно кивнул и повел меня к дверям. Так и не посмотрев на Джему.

А я вот не удержалась. Повернула голову и едва не вздрогнула от жгучего взгляда Ржаник. Она смотрела не на Дамира, нет. Она смотрела на меня. И увидев ее взгляд, многие преподаватели засомневались бы в миротворческих наклонностях этой ученицы.

В этом взгляде было слишком много чистой, темной, обжигающей ненависти.

____________________

Мортидо – термин, используемый в психоанализе для обозначения вида психической энергии, источником которой является гипотетический инстинкт смерти.