Читать книгу: «Трилогия «Планета свиней»», страница 2

Капитан был прав. На прошлой неделе произошёл конфликт в медицинском училище, где воспитывались фельдшеры для фронта. Седовласый ректор, добрейший человек – забил насмерть молотком четырёх гибридных енотов. Убивал изощрённо, с наслаждением…

Сегодня обычная свиношкола, где случаются споры, где поросята всегда дерзят воспитателям. А учителя, в свою очередь, должны быть подготовлены к сложной работе с подростками – и ни в коем случае не выпускать зверя, живущего внутри.

Глава 3. Большое в малом или тайны Сибирского двора.

В просторном кабинете, обставленном скромно, по-рабочему – князь Сибири Витольд первый принимал ежедневные отчёты. Он изучал документы кропотливо и вдумчиво. На столе ждали ознакомления свежие разведданные с фронтов, криминальные сводки из Якутска, а также количество произведённой сыворотки, сдерживающей человеческую «ярость».

Сибирскому князю всего тридцать два. Он высок, худощав, взгляд его быстр и разумен. После смерти отца, умершего в преклонном возрасте два года назад, Витольд правил страной, раскинувшейся от реки Енисей до самого Тихого океана. Территории под его властью были огромны, но парадокс состоял в том, что две трети этих земель соседние державы считали исконно своими.

Князь Урала и правители рангом ниже, вроде Тувинского наяна Анзата – утверждали, что озеро Байкал и западная часть Охотского моря принадлежат их власти. Страна Китай, несмотря на бесконечные поражения в войне с сибиряками, чертила свои границы так, что даже Якутск считался бунтующей колонией. А Страна Москва претендовала на все территории сразу, начихав на мнение уральцев, китайцев, омичей и красноярцев – не спрашивая разрешения ни у кого, отмечая на картах все княжества, как свои родненькие.

– Государь, дворцовый совет опасается, что через два месяца Страна Урал прекратит своё существование, – сообщил старший советник, Парамон Лизнёв. – В большинстве населённых пунктов Южного Урала уже установлена власть Москвы. На Челябинск надежды совсем не осталось. Город скоро падёт и, вероятно, без боя, как Магнитогорск и Миасс.

Москва наступала по всем фронтам, к тому же воевала она нечестно, поскольку в боевых действиях московитов всегда прослеживался чёткий план.

Московские батальоны стремительной атакой вклинивались в защитные рубежи соперника, затем расширяли плацдарм, перерубали дороги снабжение и брали врага в окружение. Каждый кабан, в какой бы армии он не служил, хорошо помнил слово «котёл». Московские варили в образных котлах всех, кто вставал у них на пути – от Страны Варшавы до белоснежных сугробов Страны Чукотки, в армии которой служили самые развесёлые солдаты.

Буквально год назад московская армия сварила три отборные дивизии на Прибалтийском фронте. Было взято в плен до двух тысяч хряков из Страны Клайпеды. Всех пленных, как положено, отмыли, накормили, переодели и отправили на переобучение в Страну Самару, где формировались новенькие дивизии для наступления куда-то на восток или на запад. Никто не мог сказать точно, куда московские отправятся завтра.

Но, кстати говоря, Прибалтийский фронт никуда не исчез. Разбив врага, московские кабаны отошли на прежние позиции в ожидании следующей партии боевых свиней, которые окопаются вместо своих, сдавшихся в плен товарищей. План Москвы был весьма прозаичен: дождаться, когда накопится критическая масса противостоящих им войск, чтобы снова вклиниться, расшириться, окружить и сварить в котле… Ну что поделать с московскими кабанами, если умеют они воевать, а многим из них ещё и нравится воевать. Культ воина был весьма популярен среди антропоморфных граждан московской державы.

…Сибирский правитель важно кивал, слушая своего старшего советника, одновременно перелистывая государственные бумаги. Это была привычная работа. Каждое утро начиналось со сводок.

Ознакомившись с военно-медицинской страницей, Витольд поднял глаза.

Старший советник Парамон Лизнёв был лысоват, среднего роста, кругленький, аккуратненький. Такому человеку подходит прозвище: мячик или дружок. Одевался советник в дорогих магазинах, но совсем безвкусно. Предпочитал он широкие, цветастые халаты в пол и яркие банданы из шёлка. Лицо у Парамона было непримечательное. Примечательным виделся только его животик и густо растущие волосы на толстых пальцах рук и ног.

– Почему так много сыворотки, Парамон, если потери бойцов не превышают норму? – поинтересовался князь.

– Счастливый случай, государь. На линии соприкосновения войск в районе Бузулука произошло братание, – с удовольствием отвечал советник. – Уральские свиньи вместе с оружием в количестве трёхсот семи секачей перешли заградительные укрепления. Кабаны не шли напролом, не сдавались в плен – они решили, что пришло время мира и пора закончить войну. Но генерал якутских гренадерских вепрей, товарищ Салажир – поступил разумно и разместил перебежчиков в тёплых казармах. Ничего не подозревая, уральские завалились спать, а ночью медвежий взвод расправился с перебежчиками… Отсюда и внеплановые лекарства, мой государь.

Князь барабанил пальцами по красной папке с бумагами. Отстранившись от стола, он дал указание:

– Так, советник, распорядитесь увеличить рацион лекарственных препаратов преподавательскому составу свиношкол в Якутске. Это первое. И второе… Свяжитесь с московской военной разведкой и переправьте ровно половину сыворотки через линию фронта. Это будет знаком нашей доброй воли. Надеюсь, уральские не обидятся, узнав, как мы поступили… Всё, Парамон – исполняйте приказ и позовите ко мне Мокрицина.

Аудиенция закончена. Парамон Лизнёв учтиво склонил голову и пятился на выход к круглой арке с тяжёлыми дверьми.

– Вы великий правитель… это невероятно мудрое решение, мой государь… – слащаво щебетал он, двигаясь спиной вперёд к выходу из апартаментов князя.

Закрыв двери, Парамон увидел двух охранников – громадных кабанов в синих жилетках, в штанах цвета хаки, шнурованных полуботинках и в солнцезащитных очках. Рядом с ними в белом костюме-тройке стоял советник Федот Мокрицин, с целой кипой бумаг.

– Как у шефа настроение, Парамоша? – кивнул в сторону огромных дверей следующий докладчик, который был не выше, не толще и не умнее первого докладчика, но лицом миловиден. Волосы на голове у Федота росли гуще. Выглядывающие из рукавов пиджака кисти рук виделись тонкими. Глазки его бегали. Губы часто улыбались.

– Хозяин велик и прекрасен, о младший советник… – ещё не выйдя из образа, бормотал, как заклинание Парамон, но встрепенувшись, вспомнил, что именно он правая рука государя: – Князь полон сил и решимости. Витольд первый готов выслушать тебя, Федот!

Федот Мокрицин сдул невидимые пылинки с папки и перекрестился. Затем в сопровождении кабана проследовал в кабинет.

– Оставьте нас, – приказал князь здоровенному хряку.

Дворцовый страж вразвалочку покинул зал, не забыв закрыть двери.

– О Великий князь, – не поднимал глаз Мокрицин, – смею напомнить вам, что сегодня день пробуждения императора Варакина. И если доктор проснётся в здравом уме и крепком теле, то непременно пожелает встретиться с Вами. А посему нам необходимо решить некоторые церемониальные вопросы. Я тут подготовил протокол встречи и план торжества на вечер. Взгляните, пожалуйста.

Советник замер, ожидая дальнейшего приказа.

– Пустое всё, Федот. Зачем нам это надо? Не стоит растрачивать государево время по мелочам, – отмахнулся Витольд. – Я думаю, что помпезность и чрезмерное внимание лишь испортят долгожданное пробуждение императора… Не надо суеты. Я сам в сопровождении охраны заскочу в лабораторию, после того как Роберт Варакин пожелает поговорить с нами. А вы, Федот, обеспечьте проснувшемуся герою из прошлого – обед и развлеките его. Налейте ему водочки, угостите огурчиками, сигареткой… Спляшите перед ним, наконец! В общем, делайте всё, что он пожелает. И давайте закончим этот разговор.

***

Тяжёлая, воздухонепроницаемая дверь скрывала вход в лабораторию Роберта Варакина – первого и последнего императора Сибири.

Дверь напоминала люк в подводной лодке, задраенный на кремальерный замок, чтобы никто не смог открыть его снаружи, не прибегнув к разрушительной силе. Доктор Варакин обеспечил полный покой своей усыпальнице. Но он умел не только заботиться о себе, его гений распространялся за горизонт известных человечеству знаний – от выращивания биоматериала, побеждающего смертоносные болезни до программного обеспечения хитроумных агрегатов, созданных с целью личной безопасности.

Когда-то доктор Варакин придумал и воплотил в реальность величайшее из своих творений, спасшее миллионы и миллионы человеческих жизней. Это была божественная вакцина, прозванная Робертом – сыворотка реверсии. Это лекарство спасло человечество от полного вымирания. А потом на руинах, рухнувшего мира, доктор Варакин создал совершенно удивительную Страну Сибирь, сплотив вокруг себя, выживших людей – поселив в их сердцах надежду.

Спасаясь от болезней, в Сибирь мечтали попасть все разумные существа. Доктор Варакин подарил надежду не только людям со всего света, он также примирил разношёрстную и разновидовую братию антропоморфов. При его правлении были сформированы первые органы власти поствирусного мира. Это он написал первую конституцию сибирской державы. Это доктор Варакин денно и нощно придумывал выдающиеся законы. И люди поверили, что планета оживёт, что одухотворённое возрождение заполнит собой прекрасные города заново, а возглавит легендарный поход Великий император Роберт Варакин – и пусть его желудок всегда будет сыт, а голова останется ясной!

Три года Роберт правил сибирской страной. Три года во все концы света он рассылал гонцами формулу исцеления, предлагая присоединиться к ковчегу спасённых. В Сибирь съезжались со всех материков, со всех континентов. По морям и океанам плыли маленькие яхты и большие корабли. По суше тянулись конные обозы и колонны голодных с тачками, чемоданами и тележками. Толпы выживших мечтали оказаться в Якутске. И доктор Варакин с распростёртыми объятиями принял всех страждущих.

Люди разных национальностей и вероисповедания пустили корни в сибирскую землю; многие приносили неоценимую пользу новому порядку. А когда Роберт понял, что хрупкий мир, воссозданный им, ожидает вековое бездействие, что в ближайшие десятилетия ничего существенного не произойдёт, то построил капсулу будущего, чтобы уснуть в ней и проснуться, когда снова станет полезен народу Земли.

Прошли долгие годы. Усыпальница доктора Варакина осталась не тронутой. Но всё-таки находились горячие головы, которые хотели проникнуть в лабораторию гениального учёного.

Кто-то желал разбудить гения до нужного времени, другие помышляли, совершить измену. Потому уже почивший князь Сибири – Дмитрий первый, когда ещё был молод и полон энергии, принял закон, вознёсший учёного Варакина так высоко, что нарёк его высшим из званий – императором Сибири.

С тех пор сон доктора Роберта охранял неприкасаемый и суровый закон. Но снова парадокс: император есть, пусть и спящий, а империи как не было, так и нет. Нет чётких границ державы, нет договоров с соседями, а самое главное, нет желания строить Великую страну, какой представлял её доктор Варакин.

Потому люди ждали пробуждения Роберта, всё-таки надеясь, что его гений найдёт выход из дремучего лабиринта, в котором заблудилась планета свиней.

***

Федот Мокрицин строго следовал удивительным инструкциям. Правила встречи, проснувшегося императора, были прописаны самим Робертом Варакиным.

Пункт номер один гласил: организовать горячую сауну для прогрева измождённых временем тел. Почему тел, а не тела? Да потому что в лаборатории под куполом капсулы находился не только Роберт, но и его коллега, до конца нераскрывшийся талант и просто друг – Яков Караваев.

Второй пункт пробуждения состоял из следующих требований: в обязательном порядке, проснувшихся учёных, должны встретить две белокурые специалистки массажа. Девочки непременно обязаны практиковать традиционную японскую терапию шиацу – и чтобы им было не больше двадцати пяти лет от роду.

Для встречи с вождём, девушек готовили с раннего детства, оставляя бонусом целомудренность и обучая волшебству пробуждения мужских организмов и циркуляции энергии ци, в истосковавшихся по ласке телах. Неделю назад одной из профессионалок пришлось покрасить волосы, потому что за последний год её юный светло-русый цвет упрямо превращался в тёмно-каштановый. Хотя, если честно, то какая разница мужикам после восьмидесяти пятилетнего воздержания? Крашеный волос, это такой пустяк, на который император Варакин вряд ли обратит внимание. Главное, чтобы хер не усох, и выпивка была под хорошую закуску.

Две девушки и советник Мокрицин приготовились к встрече. Они облачились в спецодежду, будто высаживались на необитаемую планету. Немного полнящие снежно-белые скафандры, в которые нарядились девушки, не могли утаить утончённость их женских фигур. Скафандр Мокрицина был менее соблазнительный: серенький, тучный, с надписью на груди: «Добро пожаловать домой, наш император!»

На головы всех троих надеты шлемы из прозрачного пластика, демонстрирующие лицо советника и двух блондинок под заказ.

Девочки посматривали на светящееся табло над дверью-люком. Электронный экран отсчитывал время до пробуждения вождя. На табло ещё отображалась температура и влажность воздуха, а также радиационная шкала, которая щёлкала замысловатыми символами анализатора микрочастиц.

– Я так волнуюсь, так волнуюсь! – щебетала одна из девушек, по имени Лера.

– Никогда со мной такого не случалось. Вы представляете, сейчас проснётся сам Роберт Варакин! – вздыхала вторая прелестница, по имени Лара.

Обе девчонки дрожали ресницами, словно под прозрачным шлемом гулял весёлый ветер.

Советник Федот умело скрывал свои чувства. Ему выпал невероятный шанс встретить императора Сибири. Такое случается только раз в жизни или вообще никогда не случается. Врачи и военные, ожидающие за стенами шлюзовой комнаты, увидят его чуть позже, а он лицезреет вождя через какие-то минуты или прямо сейчас!

– Тридцать три, тридцать два… – отсчитывала мгновения Лера.

– Тридцать один, тридцать… – присоединилась к подруге по долгожданному счастью Лара.

– Тише девочки… тише… – не отрывая взгляд от бегущих цифр, сглотнул слюну Федот.

Послышался скрипучий звук открывающегося механизма. Дверь медленно подалась вперёд. Человек в обтягивающем чёрном гидрокостюме, в массивных очках и респираторе вышел из лаборатории. Если бы за его спиной крепились баллоны с кислородом, то человека можно принять за ныряльщика, только без ласт.

Девушки опустились на одно колено. Мокрицин последовал их примеру: благо, что скафандр был пошит свободным покроем и не давил на живот, мешая произнести заготовленную речь; а голос из шлема не мог передать всю гамму чувств, нахлынувших на Федота.

– Я приветствую вас, о Великий император Роберт! Сибирский народ нескончаемо ждал Вашего пробуждения, и это время казалось нам вечностью! В лице сибирского князя, Витольда первого, я безмерно рад видеть Вас после долгого сна!

Но казалось, что человек в костюме ныряльщика совсем не интересуется словами, трепещущего Федота. Человек теребил прибор, похожий на кассовый аппарат в продуктовых магазинах, быстро нажимая кнопки, сверяясь с символами на табло.

– Алёшка, блять! Ты чего там копаешься?! – послышался голос, откуда-то из глубин лаборатории.

Девочки обомлели, услышав красивые и мудрые слова, которые могли принадлежать самому императору Сибири!

Федот глаз от пола не отрывал, внимательно вслушиваясь в голоса. Но его смущало имя. Кто такой Алёшка он понятия не имел. В усыпальнице, однако, не должно быть никакого Алёшки или Василия, или Клавдия. В лаборатории должен быть только Роберт Варакин и его друг, Яков Караваев – и больше никого!

Глава 4. Планета призрак или шахматный этюд на двоих.

Сразу после окончания Томского Медицинского Института – Роберт Варакин вернулся в родной Якутск.

В небольшой лаборатории со скромным оборудованием и крошечным бюджетом, но весьма большими амбициями – вместе с Яковом Караваевым он трудился над чудодейственным лекарством, чтобы остановить бушующую в те времена пандемию. И Роберт потрудился на славу. Созданная им целительная вакцина поставила жирную, вернее, наижирнейшую точку в борьбе, с надоевшей всему миру болезнью.

Роберта не наградили Нобелевской премией. Его труд и безмерная помощь Якова Караваева – остались тайной для большинства людей планеты. Универсальная вакцина считалась коллективным достижением, добытой с небывалой отдачей: младшими научными сотрудниками, старшими товарищами, фельдшерским звеном кожно-венерических отделений, санитарами психбольниц и врачами «скорой помощи». Но всё-таки весьма узкий круг вирусологов точно знал, чей гений и работоспособность создали потрясающий продукт.

Хотя признание Москвы Роберт успел получить. По поручению тогдашнего президента доктора Варакина наградили орденом «За заслуги перед Отечеством» первой степени и подарили ключи от автомобиля «Аурус» (а чуть позже и сам автомобиль). А также бонусом за неоценённую работу – якутская лаборатория была осыпана неограниченными средствами на своё развитие.

Теперь перед командой, собранной лично Робертом, ставились амбициозные задачи. И, безусловно, эти задачи выполнялись. Но доктор Варакин не был бы гением, если не шёл только известной ему дорогой.

Его не интересовали лавры и слава, потому что он задумал нечто непостижимое!

***

Контактные зоопарки, это чудесное место для семейного отдыха. Чаще всего звериные уголки располагались в гигантских торговых центрах.

После посещения магазинов, шоколадниц или баров, или после просмотра кинофильма – всегда найдётся свободная минутка, чтобы пообщаться с братьями нашими меньшими. Ласковые вывески небольших зоопарков манили в свои мохнатые сети и детишек, и их родителей. И как пройти мимо названия «Экоферма дядюшки Жени» или «Домики мягких лап»? Одна известная на всю Россию сетевая компания «Пушистый хвостик» – так увлекла Роберта, что в его выдающейся голове зародился грандиозный план.

Однажды в аэропорту, ожидая свой рейс, доктор Варакин косился на телевизионный экран. Сюжет в новостях посвящался одной важной проблеме.

Каждый вменяемый человек помнил тот случай, когда чёрный ворон, ещё птенец – выклевал глаз трёхлетней девочке. Об этой трагедии трубили на каждом углу, и только бесчувственные издания не написали о маленькой гостье из Китайской Народной Республики. И только улеглись споры о целесообразности звериных ферм, как взбесился обычный, дворовый кот, который обитал в одном из живых уголков.

Где-то под Костромой полосатый котяра в бешенстве бросился на ребёнка и разорвал девочке нижнюю губу, оставив редкой уродливости шрам. Целый год пушистый разбойник сидел спокойно. Он подставлял свой загривок, разрешая себя почесать, а здесь взял и взбесился, – и что только на него нашло? В телепередаче поднимался резонный вопрос необъяснимой агрессии, которую проявляли животные, набрасываясь на людей, всегда выбирая самых слабых – всегда выбирая детей.

Трагический случай вдохновил Роберта позабыть об отдыхе в Сингапуре и вернуться в Якутск, чтобы вершить будущее земли.

Прошло всего четыре месяца, и доктор Варакин продемонстрировал планете первого говорящего кота.

Вообще-то, котов оказалось двое: чёрный мальчик и белая девочка. Мальчик бормотал несколько стандартных фраз. Девочка молчала, предпочитая вылизывать свою шубку и не разбрасываться словами. Если бы профессор Преображенский видел, что сотворил его последователь, то непременно рукоплескал с криком – браво, Варакинский кот!

Гибридный котяра, которого Роберт назвал Макс Илларионов, говорил всего три короткие фразы: «Дай жрать», «Дай пить», «Хочу срать». Причём, говорил чётко, членораздельно, эмоционально и постоянно.

Кто-то решил, что это всего лишь глупая шутка или скорее, работа нейросети. А те, кто верил своим глазам, сомневались в практической пользе болтливого питомца. Но всего через полгода у пары экспериментальных животных появилось удивительное потомство.

Котята родились маленькими и слепыми. Вот только взрослели они отлично от диких сородичей.

Через месяц малыши были куда крупнее обычных котят, но совсем не умели ходить, продолжая много спать, выматывая кормящую мать постоянной жаждой еды. Приходилось кормить мелкоту вручную. Роберт на ручках нянчить малюток, подкармливая их из бутылочки, словно человеческих детёнышей.

Успех не заставил себя долго ждать. Котята окрепли, обгоняя в весе и в размере своих родителей. Самое интересное, что они не желали ходить на четырёх лапах и постоянно вставали на задние конечности, пытаясь перемещаться именно таким способом – как человек разумный.

Весь мир наблюдал за якутской лабораторией. В соцсетях Роберт вёл ежедневный дневник, выкладывая видео – и не только кошачьей семьи. Доктор Варакин проводил эксперименты над кроликами, крысами, собаками и голубями. Он делал всего один укол, насыщая кровь «вирусом разума», а затем вместо завтрака, обеда и ужина – потчевал пациентов специальной смесью, приготовленной лично им. Если с кролями, собаками и крысами результат был великолепен, то с пернатой братией возникли определённые трудности. Но у кого повернётся язык, сказать, что Роберт Варакин неудачник?

Семейство котов сводило с ума и взрослых, и маленьких зрителей. Миллиардные просмотры в соцсетях познакомили с питомцами доктора Варакина весь земной шар.

Окрепшие котята по уровню умственного развития были гораздо смышлёнее своих хитрющих предков. Они были невероятно ласковы, умели говорить до сотни слов, осмысленно произнося простые предложения. Котята с удовольствием пили кофе с молоком, придерживая тонкими пальчиками горячую чашечку. Малыши аккуратно ели столовыми приборами салат оливье и с любопытством листали книжки с яркими картинками. А если попадался в когтистую лапу карандаш или фломастер, котята разрисовывали страницы, будто они не животные, а самые обычные дети.

После того как «вирус разума» и питательные смеси, повышающие интеллект, прошли сертификацию – фармакологические концерны со всего света завалили лабораторию доктора Варакина предложениями о сотрудничестве, предлагая безумные деньги, чтобы получить доступ к генетическим секретам.

Готовые препараты продавались, как медицинские маски в первый год пандемии ковида. Стало очевидным, что совсем скоро пушистые друзья заполнят собой так любимые людьми контактные зоопарки, и детский смех зазвенит весёлыми ручейками по городам и весям.

Но на деле вышло, что Роберт открыл кладовую знаний, где прятались самые смелые мечты и самые гадкие пороки. Кто-то кричал, что доктор Варакин открыл ящик Пандоры, другие были уверена, что наступил конец Света.

В лабораториях по всему миру создавались новые виды гибридов. Появились первые антропоморфные кенгуру и даже говорящие ежи, у которых вместо иголок росли шелковистые волосы. Некоторые умельцы выращивали фантастических животных, наделяя их способностью, мошенничать в карты или воровать кошельки в метро. И когда казалось, что эволюция громадными шагами идёт в непредсказуемое будущее – стихийное бедствие обрушилось на планету людей.

Сначала случилось землетрясение в горном Тянь-Шане, затем в Тихом океане. Цунами невиданных размеров затопило Японию, сметая города и деревни.

Трясло азиатскую часть планеты. Содрогались Турция и Британия. Проснулись вулканы в Южной Америке, на Филиппинах, Камчатке, Италии и США. И снова мир повергся в хаос.

Никто не знал, из какой военной лаборатории вырвался вирус. Может быть, это был Портон-Даун, возможно, Ухань или Сергиев Посад-15. Болезнь распространялась стремительно. Через полгода не осталось, ни одного потаённого уголка на всей планете, где бы ни свирепствовала смерть.

Новая болезнь поражала лёгкие и пищеварительную систему. Проявившаяся хворь не оставляла ни малейшего шанса на выживание. Не чувствуя боли, при отсутствии каких-либо симптомов, люди умирали во сне. Создатель забирал свои творения безжалостно, быстро очищая планету от человечества. Коронавирус казался безусой шалостью в сравнении с новой угрозой, с которой не удавалось справиться, пока в своей лаборатории Роберт не создал спасительную сыворотку реверсии.

Но вот что поразительно: животный мир планеты, будто не заметил беды, только наблюдая со стороны, как гибнут люди. Даже те зверюшки, которых доктор Варакин превратил в нечто одарённое разумом, спокойно переносили тяготы эпидемии. И тогда Роберт пошёл от обратного. Если он создал мыслящих зверей, наделив их частицей человеческой воли, то почему бы животным теперь не помочь двуногим и не поделиться умением выживать.

Вакцина сработала. Уцелевшие люди, быстро шли на поправку. Но пришла беда, откуда не ждали. Пока человечество гибло под ударами ураганов, наводнениями и вирусами – гибридные звери размножались с геометрической прогрессией, словно им кто-то нашёптывал: «Торопись, зверюга! Твоё время пришло, великий антропоморф Земли!»

Гибридный кабаны, коты, тигры, муфлоны, быки, волки и медведи – наполнили рыком оставленные людьми города. Зверей стало так много, что Роберту Варакину пришлось срочно придумать нового человека, способного устоять перед необузданной силой животных. И он снова справился…

Это были не оборотни из сказок – это были настоящие убийцы…

Человек, впавший в «ярость», обладал невероятной мощью. Он становился, как киношный Халк, как мифический Давит, сразивший Голиафа. Сплав гибкости и стальной стойкости мог дать отпор любому гибриду, даже стае волков или отряду беспощадных тигров. Но чтобы усмирить безумную силу «ярости», держа её в рамках, Роберт Варакин создал ещё одно лекарство – цинично и безжалостно приготовленное из трупов гибридных свиней.

Он перепробовал тысячи вариантов. Скрещивал, синтезировал, использовал насекомых, частички птичьего помёта и высохшую сперму летучих мышей, но единственное что давало стопроцентный результат, это лекарство, сваренное из кабаньих мертвецов, причём умерших насильственной смертью.

В мире новых существ – слабый и больной человек мог запросто превратиться в непобедимого монстра. И чтобы умерить свой гнев, быть может, и праведный – этот человек прятал свой собственный страх, поедая таблетки, изготовленные из гигантских антропоморфов. Со времён Адама и Евы свиньи так и не перестали платить мистический долг человеку – даже после того, как сами превратились в людей.

***

Город Якутск. Третий год после написания конституции Страны Сибирь.

– Как успехи, Алёшка? – заходя в лабораторию, кинул на ходу доктор Варакин.

Шёл он широким шагом. Белый халат, немного заляпанный шоколадом у нагрудного кармана, развивался, как трепещущий стяг, словно в кабинет влетел не человек, а герой из кинофильма о великом спасителе, повернувшем историю вспять.

Роберт присел в кресло и строго спросил:

– Алёшка, ты снова бездельничаешь? Или всё-таки сделал, что обещал?

Яша Караваев с самого утра проводил опыты над крысами – обычными серыми крысами, ещё не наделёнными разумом. Яков проснулся сегодня рано, быстро позавтракал и снова вернулся к пробиркам и формулам. Но доктор Варакин был строг и напорист. С присущей ему иронией он сыпал вопросами, зажигая энергией близкого друга – брата по вирусологическому оружию.

– Обещал, значит, сделаю, Роб… Я тут протестировал препарат «Вар-132» на первой тридцатке заражённых крыс… после чего издохли только шестеро и трое на грани. А у двадцати одного крысёныша прекрасное настроение и заебательский аппетит! – хлопнул в ладоши Яша и врезал ногами «цыганочку». – Очко, товарищ Варакин! Это наша победа, босс! Скоро мы с тобой сотворим настоящего сверхчеловека!

Роберт клацал по клавишам, набирая символы пароля. Но открыв файл, доктор Варакин быстро утопил хорошее настроение друга.

– Что ты заладил: очко, очко… Лучше не напоминай мне о карточных играх… А то, честное слово, запру тебя в клетке с грызунами, – поморщился Роберт. – У меня отличная память, товарищ Караваев. И я ещё не забыл, что ты устроил недавней ночью… Не доктор ты и не учёный, а одно слово – Алёшка!

Всё началось с того, что Яша встретил бывшего коллегу Спиридонова, выгнанного за пьянство из лабораторной команды доктора Варакина.

Сорокапятилетний вирусолог из Хабаровска, Спиридонов Борис Борисович – был не слабого десятка. Хорошо зная заводной характер Якова Караваева, он согласился, перекинуться с ним в «дурачка» и, как говорится, скоротать время за стаканчиком белого вина. Что произошло далее, можно оправдать лишь смертельной усталостью учёных людей.

Карты так и не нашли. Пришлось рубиться в шахматы. И коллеги решили хорошенько встряхнуться.

Водка лилась рекой, и уже в десять вечера состоялся телефонный марафон. Порядком захмелевшие учёные обзвонили номера всех известных и неизвестных борделей в городе. Но якутские проститутки в ту ночь почему-то отказывались работать. Тогда, наплевав на комендантский час, мужчины вышли на улицу за добавкой, в виде водки, сала и сексуальных приключений.

В те голодные годы с топливом в Сибири было совсем худо, потому городская администрация распорядилась организовать оленьи упряжки для передвижения полицейских патрулей. Якутск хоть и считался Меккой выживших и казался единственным уютным местом на Земле, но даже здесь, в жуткий мороз можно встретить негодяев, которым приглянулся твой кошелёк.

Нарты с оленями, пережёвывающими ягель, лишь тонкой цепью были пристёгнуты к обледенелому столбу – прямо у Яшиного дома. Самих полицейских рядом не наблюдалось. Заметив свободное средство передвижения, Караваев предложил прокатиться с ветерком до круглосуточного магазина.

Парочка ловких манипуляций, и друзья умчалась в завьюженный город.

Снег хлестал по лицу. В жилах кипела горячая кровь. Мохнатые звери живо шевелили копытами и хрипели. Вирусологи уходили от погони, будто всю жизнь угоняли нарты, словно в тысячный раз долбили палкой оленя в зад. Включив красно-синие маячки, размещённые в ветвистых рогах, они мчались навстречу сорокоградусной жидкости, желая в эту ночь непременно найти блудниц.

Поймали нарушителей правопорядка, в общем-то, случайно. Учёным удалось раствориться во мраке якутских улиц, но на одном из поворотов сани занесло, и изрядно выпивший Борис Борисыч, неловко вывалился за борт и, прокатившись кубарем, врезался пьяным туловищем в обезлюдившую автобусную остановку.

Сотрясение мозга, ушибы спины, ссадины на руке и боль в груди – не принимались в расчёт, но открытый перелом ноги Спиридонова положил конец ночным гонкам. Впрочем, разудалым вирусологам повезло. Подоспевший наряд полиции, усиленный двумя упряжками из четырёх кряжистых оленей – сразу вызвал медиков, отправив одного угонщика в больницу, второго, который почти не пострадал, точно в «обезьянник».