Маленький Левиафан

Коридорчик вывел её на маленькую площадку, этакий балкончик, огороженный перильцами. И этот балкончик нависал над обширным, но плохо освещённым помещением. И там, внизу, кто-то был.

Аврора затаила дыхание и постаралась получше разглядеть место, в котором оказалась. Это не была жилая комната, не было это и логовом ведьмы, по крайней мере таким, как его изображают в сказках. Больше всего помещение походило на место, где работают учёные (такие места Аврора видела по телевизору, они назывались лабораториями). Вдоль стен стояли длинные столы, заставленные странной посудой, по большей части стеклянной. Под некоторыми сосудами горели маленькие язычки огня, и там что-то кипело и исходило паром. Сосуды соединялись стеклянными трубочками – прямыми или скрученными в спирали, и из этих трубочек что-то капало в подставленные чаши. Над столами нависали полки со стоящими строгими рядами банками с непонятными надписями. Около этих банок и было самое большое скопление насекомых, они здесь просто кишели кишмя. Насекомые то залезали в банки, то вылезали из них. И некоторые их этих насекомых были настолько крупными, что Аврора даже и не подозревала, что такие бывают – величиной с ладонь и даже больше!

Эти гигантские насекомые одно за другим подбегали к тому, кто, по-видимому, был здесь главным. Но это был не учёный в белом халате и не колдунья Грандила.

Это была маленькая девочка лет шести-семи, в грязном и рваном платьице и босая. Белокурые кудряшки рассыпались по её плечам, и девочка то и дело встряхивала головой, чтобы волосы не лезли в глаза. Руки у девочки были заняты: она металась вдоль столов, хватала то один, то другой стеклянный сосуд, смешивала одну жидкость с другой, зажигала и гасила огоньки. Она подносила сосуды к крупным насекомым, собравшимся перед ней на столе, и те, как показалось Авроре, что-то туда бросали. Девочка тихо приказывала им, и они, казалось, понимали. Двигалась девочка стремительно, её руки так и мелькали. Авроре даже показалось, что их у неё не две, а больше. Но в этом, конечно, было виновато плохое освещение. Кроме язычков пламени, подогревавших жидкости в сосудах на столе, источниками света были ещё слабо светящие и постоянно мерцающие шары, прилепленные без всякого порядка к стенам и потолку. Один из таких шаров был очень близко: как раз над балконом, и Аврора с удивлением разглядела, что он состоит из небольших светящихся букашек. «Это светлячки!» – поняла она.

Здесь было очень душно. Какие-то испарения наполняли всё помещение. У Авроры слегка закружилась голова, и она ухватилась за перила. Старое дерево заскрипело.

– Госпожа Грандила, это вы? – вскрикнула девочка не оборачиваясь и не прерывая своей работы. – Как давно вас не было! Извините, что стою к вам спиной. Ещё несколько секунд, и снадобье Неуходящей молодости будет готово! Я всё делаю в полном соответствии с вашими распоряжениями, все снадобья я изготавливаю точно в срок и переживаю, что вы их не забираете. Всё там, в той комнате!

Голос у девочки был тоненький, но какой-то дребезжащий. Возможно, у неё недавно была простуда.

Аврора, действительно, заметила в полумраке приоткрытую дверь, за которой смутно виднелся шкаф, заставленный склянками.

Наконец, девочка поймала в бутылочку, которую держала в руке последние капли какой-то жидкости, капавшей из трубки, и заткнула горлышко бутылки пробкой.

После чего она повернулась лицом к Авроре и подошла поближе к балкону.

– Ты не госпожа Грандила! – воскликнула она. – Ты её служанка? Где наша госпожа?

Аврора хотела ответить, но не могла. То, что он увидела сейчас перед собой, на время лишило её дара речи.

Первое, что бросалось в глаза – у девочки было, действительно, две пары рук. Первая пара выглядела совершенно обычно и находилась там, где ей положено быть. Вторая пара рук торчала из дырок в платье, находящихся на уровне талии. И до локтя это были нормальные человеческие руки, но ниже… ниже они имели бурый цвет и были покрыты какими-то редкими шипами и щетинками. Вместо пальцев руки заканчивались изогнутыми длинными чёрными коготками, по одному на каждую руку. Всё это напоминало сильно увеличенную конечность какого-то жука.

Но это было ещё ничего. Страшнее показалось другое. На Аврору смотрели выпуклые, огромные – на половину лица, глаза без зрачков, век и ресниц. Такие глаза бывают у стрекоз и мух. Ну и последнее, из кудряшек девочки (девочки ли?!) торчали два свернутых спиралью усика, которые беспрерывно шевелились.

Девочка была наполовину насекомым.

12. Жужелина, королева инсектумов

Она горделиво скрестила верхнюю пару рук на груди, а вторую упёрла в бока и топнула босой ножкой.

– Ну, что молчишь! Кто ты такая, как осмелилась сюда пробраться?! – крикнула она своим тоненьким голоском.

Всё это должно было выглядеть грозно, но было настолько смешно, что Аврора моментально избавилась от своего столбняка, и, стараясь не рассмеяться, произнесла как можно спокойнее и увереннее:

– Меня зовут Аврора Аланс, я дочь архитектора Алекса Аланса, который сейчас работает в этом доме. Я сама ищу госпожу Грандилу, потому что мне надо с ней поговорить. Пришла я сюда по следам вот этих букашек. А вот кто ты? Мне кажется, ты выглядишь немного странно, и занята непонятными делами. И вообще, этот дом принадлежит господину Му. Он тебе разрешил находиться здесь и заниматься всем этим? – и Аврора показала на столы с посудой.

– Этот дом принадлежит не какому-то там господину Му, а госпоже Грандиле, и я здесь занимаюсь тем, что она мне поручила! Я изготавливаю для неё удивительные снадобья: Неуходящей молодости, Ослепительной красоты, Неодолимого обаяния, Несокрушимого здоровья, Непокидающего успеха, Бесконечной жизни и ещё многие другие! Они очень сильные, и действуют прекрасно, только вот их действие быстро заканчивается. Поэтому их надо пить постоянно, а госпоже Грандиле некогда их готовить, она занята другими важными делами. Вот она и попросила меня. Но это временно. Когда наша госпожа воцарится над всем миром, то надобность во всех этих снадобьях пропадёт, и тогда я по праву займу свой трон. Я королевская особа. Ты должна ко мне обращаться: «Ваше величество»!

– Вот как? И какой же ты страны королева?

– Я Жужелина, королева инсектумов!

– А кто такие эти инсектумы?

– Ты что, не видишь? – возмутилась девочка – Вот же они!

И она показала на ползающих вокруг насекомых.

– То есть, инсектумы – это насекомые, что ли? – поинтересовалась Аврора.

– Невежи их так называют! А ты ещё назвала их букашками! Это вообще оскорбление! Это самые главные на Земле существа! Сколько полезного они делают для природы! Как они мудры, добры, прекрасны, наконец! Что может быть красивее, например, бабочек? Это же живые цветы! Или какой вкусный мёд делают пчёлы! А ещё они опыляют растения, без них не было бы урожая! А какой шёлк изготавливают тутовые шелкопряды! Поистине, мир инсектумов достоин восхищения!

– А саранча, которая поедает урожаи? А комары, которые пьют кровь? А мухи, которые разносят заразу?

– Не смей оскорблять моих подданных! – закричала девочка. – А то, я тебе покажу!

– Ну и что же ты сделаешь?

– Для начала – вот что!

Девочка выкрикнула что-то на непонятном языке, и все насекомые, которые были в помещении облепили Аврору с ног до головы. Она зажмурила глаза, но настырные букашки лезли в рот, нос, уши, забирались под одежду, брызгались вонючей жидкостью, от которой горела кожа.

Наконец, королева инсектумов решила, что с Авроры довольно, дала приказ, и все насекомые разлетелись и разбежались кто куда.

– Ну, как тебе понравилось? – ехидно спросила девочка. – Это ещё здесь нет, к примеру, ос. Но я могу их позвать. Знаешь, как тебя раздует, если получишь десяток-другой их укусов?

Аврору когда-то укусила оса. Одна. Было очень больно.

Поэтому она решила, что с королевой инсектумов шутки плохи, надо с ней разговаривать по-другому.

– Ладно, извини, конечно, насекомые, то есть инсектумы, замечательные существа, и ты, конечно, будешь им прекрасной правительницей. Но я-то – не насекомое, поэтому для меня ты – не королева. Давай, не будем ссориться, а лучше подумаем, где нам найти госпожу Грандилу? Ты ведь тоже её потеряла, верно? А пока она не объявится, ты не сможешь стать настоящей повелительницей инсектумов.

Королева Жужелина вынуждена была это признать.

– Для начала, расскажи мне о себе, кем ты была раньше, как сюда попала, кто тебя научил зелья варить? И, главное, что знаешь об этом доме и о том, где может быть госпожа Грандила.

Жужелина (или Жужа, как про себя стала её называть Аврора) поняла, что с Авророй лучше дружить, чем враждовать, и рассказала следующее.

Как давно с ней случилось то, что случилось, Жужа не помнила. Имя своё тоже позабыла (Жужелиной её назвала уже здесь колдунья Грандила). Знала только одно: она была сиротой, жилось ей несладко. Дальние родственники после смерти родителей отдали (или продали) её нищим. Она бродила с ними из города в город, попрошайничала, ходила в лохмотьях, мёрзла в зимние холода, мокла под проливными осенними дождями. Недоедала и недосыпала, терпела побои… Пока не объявилась подле того места, где они просили милостыню, двуколка, в которой сидела нарядная благородная дама. Она остановила свой взгляд на маленькой нищенке и поманила её пальцем. Та подбежала, ожидая подачки.

– Что, милое дитя, – спросила дама, – хотела бы ты бросить свою бродяжью жизнь и поселиться со мной в прекрасном просторном доме? Хотела бы ты иметь всего вдоволь: игрушки, сладости, красивые платьица и туфельки? Я богата и всё это могу тебе дать. Соглашайся!

Ну как было не согласиться, не ухватиться за счастливый шанс?

Дама пошепталась со старшим в их нищенском сообществе, сунула ему деньги, посадила девочку в двуколку… Так оказалась Жужа в этом доме.

Дама сообщила, что её зовут госпожа Грандила, а потом открыла девочке тайну: она – волшебница! И может сделать всё, что угодно. Она будет скоро править всем миром, а девочка, её дорогое дитя, тоже будет правительницей чего-нибудь! В это время за окном пролетела бабочка.

– Ну, например, ты можешь сделаться королевой всех инсектумов. Они будут тебя слушаться, повиноваться тебе. Примерно, так.

Госпожа Грандила прошептала какие-то слова, и в открытое окно стали влетать бабочки. Сотни бабочек. И стали рассаживаться на полу, образуя живой ковёр. По команде волшебницы они то складывали крылышки, то расправляли их. От этого ковёр мерцал и переливался.

– Хочу! – закричала девочка. – Хочу быть королевой этих… инсектумов!

– Ты будешь ею. Но от тебя я попрошу взамен небольшую услугу. Пока я не воцарюсь над всем миром, ты будешь готовить для меня особые снадобья. Без них я не смогу добиться успеха, а если мне их делать самой, то это отнимет массу времени, а оно мне нужно для других дел. Ну как, согласна?

– Я не умею, – удручённо призналась Жужа. – Я даже грамоте не обучена…

– Это не страшно! – заверила колдунья. – Это уменье я вложу тебе в голову. А твои подчинённые инсектумы будут тебе помогать. Они будут раздобывать и доставлять необходимые компоненты. А самые умные из них, твои придворные, самые большие, и самые красивые, будут подносить тебе необходимые количества того или иного вещества. Видишь, как просто? Я составлю для тебя список, какие снадобья, в каких количествах и в какой последовательности мне будут нужны. Вот и вся хитрость.

И Жужа согласилась.

Тогда госпожа Грандила произнесла какие-то слова на непонятном языке, и Жужа сразу уразумела, как готовятся все эти удивительные снадобья.

Потом колдунья завязала девочке глаза, взяла ее за руку и куда-то долго вела. Повязку госпожа Грандила сняла только в этом помещении и с тех пор Жужа находится здесь безвыходно, готовит для своей хозяйки всё требуемое и ставит в шкаф в соседней комнате. Раньше шкаф каждый день пустел, но вот уже очень давно снадобья никто не забирает, бутылочки стоят не только в шкафу, но и на полу. Жужа не знает, надо ли ей продолжать изготовление снадобий, если хозяйке они больше не нужны? Но, поскольку других распоряжений не было, Жужа старается выполнять всё, что ей поручили.

– Скажи, – немного подумав, спросила Аврора, – а ты не готовила ли ещё такое снадобье: густое, зелёное, для роста?

– Готовила, – сразу же вспомнила Жужа. – Несколько раз готовила, как раз перед исчезновением хозяйки. Она ещё сказала, что одному балбесу надо вырасти побыстрее. Мол, хоть он и дурак, но без него она не сможет стать повелительницей мира. Я это снадобье ещё долго готовила после исчезновения хозяйки, а потом перестала, потому что оно портится быстро и места много занимает.

Да, всё сходилось. Жужа попала в особняк раньше Доминика-Левиафана, раз готовила для него снадобье роста. А ведьма Грандила использовала детей для исполнения какого-то своего плана. Она стремилась к власти над всем миром. Жужа варила зелья, чтобы поддерживать колдунью в форме, а Левиафан должен был расти и крепнуть, чтобы впоследствии достать со дна океана какой-то предмет. Видимо, этот предмет нужен был колдунье, чтобы получить всемогущество. Это понятно. Непонятно другое. Куда же ведьма подевалась, почему не довела до конца задуманное? И совсем непонятно, что же делать с двумя (уже двумя!) бывшими детьми? Как их расколдовать? А если их ещё больше?!

Просто голова шла кругом от этих мыслей. К тому же Аврора вдруг вспомнила, что ей надо срочно возвращаться, пока её не хватился отец.

– Давай сделаем так. Я сейчас должна срочно уйти. Но постараюсь обязательно вскоре вернуться. Я буду очень стараться разгадать эту загадку и найти госпожу Грандилу. До свидания.

– Погоди! – закричала Жужа. – А снадобья мне продолжать варить?

– Не знаю, – честно ответила Аврора. – Я бы не стала. Но ты решай сама. Ты королева, тебе виднее.

С этими словами Аврора заторопилась к выходу. Возвращение прошло благополучно, и девочка с радостью вдохнула свежий воздух, когда выбралась наружу. Дверца за ней захлопнулась, не оставив на каменной стене даже следа. И ручка прощупывалась очень слабо. Аврора даже испугалась: а вдруг вход в подземелье закроется и она больше никогда не сможет попасть в «королевство инсектумов»?

Но раздумывать об этом было некогда: небо на востоке уже начало бледнеть, надо было поторапливаться.

Аврора почти бегом добралась до пруда, где Левиафан плавал в её ожидании.

– Я волновался… – начал он.

– Погоди. Я узнала что-то очень важное. Но сейчас у меня совсем нет времени. Приду завтра ночью, как обычно, если, конечно, ничего не случится. Жди меня!

13. Трудно дождаться вечера

Аврора перевалилась через подоконник, когда на небе уже занималась утренняя заря. Это её тёзка, небесная Аврора начинала своё шествие по небосклону. Но девочке некогда было любоваться этой картиной. Она наскоро переоделась в пижаму, привела всё в порядок и юркнула под одеяло. И вовремя. Буквально через полчаса (уснуть она так и не успела) в комнату заглянул папа.

– Аврора, дочка, ты ещё спишь? – поинтересовался он шёпотом.

– Нет, я не сплю, – честно ответила Аврора. – С добрым утром, папа.

– Не знаю, насколько оно доброе, но будем надеяться. Комиссию сегодня, наверное, ждать ещё рано, но я всё же считаю, что нам лучше быть готовыми. Так что, вставай, дочка, умывайся, одевайся. Скоро Лукреция придёт. Если не передумает.

И, помолчав немного, прибавил:

– Ничего, прорвёмся.

– Конечно, прорвёмся, я в тебя верю! – ответила дочка.

У Авроры было очень странное состояние. Ей страшно хотелось спать, ведь она ночью глаз не сомкнула, и одновременно она прекрасно понимала, что не заснёт, пока не обдумает то, что увидела и узнала сегодня (или уже вчера?)

Перед ней всё время стояли странные, ничего не выражающие глаза Жужи, её ветхое, грязное платьице, её босые ножки на холодном каменном полу. Она слышала её тоненький голосок, ощущала удушливые запахи «лаборатории». Это какая же гадюка способна была сотворить такое с ребёнком? А ещё и одинокий Левиафан в пруду! А заколдованный дом, словно издевающийся над людьми! Нет, этому надо было положить конец!

Только вот времени оставалось совсем мало: два-три дня!

Никаких мыслей в голову не приходило. Папа несколько раз обращался к Авроре, но та почти совсем не слышала его.

– Аврора, да что с тобой, детка? Ты не заболела?

– Нет, папа. Но, если честно, я сегодня совсем не спала, всё думала, думала… Наверное, от этого сегодня болит голова.

– Бедная ты моя! Я совсем тебя забросил, занят своими проблемами, а ты переживаешь, волнуешься. Знаешь, что сделаем? Сейчас позавтракаем, я займусь своими делами, а ты ляжешь и попробуешь заснуть. Я не хочу, чтобы ты лишилась сил и разболелась.

В это время пришла Лукреция. Она без лишних слов принялась хлопотать на кухне. После завтрака женщина вдруг остановила отца Авроры, который засобирался к большому дому.

– Погодите-ка минутку, господин Аланс. Вот, – она извлекла откуда-то из кармана свёрток и протянула его папе.

Он развернул и изменился в лице. В свёртке находилась перевязанная крест-накрест верёвочкой пачка денег. Купюры были разного достоинства и далеко не новые.

– Лукреция, что это?! – господин Аланс был в шоке.

– Не подумайте ничего плохого, господин архитектор. Это всё честно заработано мной, да мужем моим покойным. Копили на приданое дочерям, пять ведь их у нас. А в наших краях бесприданниц неохотно берут за себя. Да ведь не сейчас им замуж выходить. Ещё и женихов нет. А вам деньги сейчас нужнее. Захотите, потом отдадите, а нет – так нет. Жизнь любых денег дороже. Берите, берите. Дочки мои знают, тоже одобрили.

– Что вы, Лукреция, как я могу у вас забрать последнее? Спасибо, я очень тронут, но принять не могу!

– Не обижайте меня, господин Аланс! Мне в радость будет, если эти деньги помогут вашей жене.

– Нет, нет. Поверьте, Лукреция, я понимаю ваши чувства, ценю ваше благородство, вашу жертву. Но этих денег, к сожалению, всё равно не хватит. Нужно больше, гораздо больше. Давайте договоримся так. Если я раздобуду нужную сумму, но будет немного не хватать, я обязательно обращусь к вам. Разумеется с возвратом. А пока пусть эти деньги будут у вас.

– Ну, как скажете, – недовольно уступила Лукреция, пряча деньги. Потом, поглядев на Аврору, сменила тему.

– А что это дочка ваша сегодня такая бледненькая? И глаза красные. Уж не захворала ли? Или плакала?

– Нет. Говорит, что ночью не смогла уснуть. Это всё волнения… Легко ли ребёнку такое переживать? Я посоветовал Авроре лечь и попытаться хоть немного поспать.

– И то правда, – поддержала папу Лукреция. – Иди-ка, ложись. Да гони все плохие мысли из головы. А я шторы задёрну, чтобы свет не тревожил. Поспи. На свежую голову и все беды легче кажутся.

И Аврора снова оказалась на своём диванчике. Сначала сон не приходил, Аврора крутилась с боку на бок и всё мучилась мыслями, что же делать дальше…

Она проснулась, когда уже день перевалил за половину, свежая и бодрая. Но мыслей о том, что ей предпринять сегодня ночью, по-прежнему в голове не было.

– Ну вот, совсем другое дело, – удовлетворённо заметила Лукреция, посмотрев на Аврору.

Вскоре вернулся отец и стал уговаривать Лукрецию отправиться домой, настояв при этом, что довезёт её на машине. С такой суммой ходить было небезопасно. С Авроры отец взял слово никуда не выходить, пока он отсутствует.

Когда машина уехала, девочка опрометью бросилась к пруду.

– Ты сегодня рано, – заметил Доминик-Левиафан. Он сделал выводы, и не стал просить еды.

– Я сейчас без угощения и на несколько минут. Расскажу, что узнала вчера. А ночью приду снова, принесу тебе поесть. Может быть после моего рассказа ты ещё что-нибудь вспомнишь или придумаешь.

– Не надо мне ничего, – заявил Левиафан. – Я сам не знал, как я за тебя волнуюсь. А когда ты ночью пропала надолго я, знаешь, как переживал, думал,.. плохое, в общем, думал.

– Спасибо, за то, что волновался обо мне. Давай, времени мало, слушай.

И Аврора поведала маленькому Левиафану про подземную лабораторию и про Жужелину, королеву инсектумов.

– Всё, убегаю! А ты пока всё обдумай!

Аврора вернулась домой как раз вовремя. Минут через пять к дому подъехала машина отца. Господин Аланс познакомился с тремя из пяти дочерей Лукреции и сказал, что они ему очень понравились.

– Папа, а инсектумы, это что такое? – спросила Аврора за ужином.

– Инсектумы? Инсектум – это по латыни означает «насекомое". Отсюда, например, слово «инсектицид» – средство, убивающее насекомых. А почему ты заинтересовалась?

– Да так, слышала когда-то, – пожала плечами Аврора.

– Латынь – очень красивый язык. Древний. Язык науки, язык медицины. Из латыни многие слова попали в разные языки мира. Вот вырастешь, если захочешь, можешь его изучить.

– Обязательно, – заверила Аврора. – Лишь бы сейчас всё закончилось хорошо.

– Да, так и будет. Я уверен, что ни одна экспертная комиссия не найдёт ни одной ошибки в моих действиях. И деньги на лечение мамы мы найдём. По-другому просто и быть не может.

– Да, – сказала Аврора. Но она вовсе не была в этом уверена.