В некоторой сказке…

– Это куньё, – поморщился принц. – Помесь горностая с нетопырем. Они водятся по ту сторону гор, а нам до них еще ой как далеко. Да и не нападают поодиночке. Уж слишком мелкие и безмозглые. Нередко такие магам служат. Может, зверек что-то искал по чьему-то приказу. Кто его убил?

– Я, ваше сиятельство, – неловко поклонился Стоун.

– Оставь все эти излишества. Мы в походе, я тебе не начальник. Достаточно по имени, – отмахнулся Аэльдримиэль. – Где он на тебя напал?

– В сумке моей рылся ночью. У меня три дня пропадала провизия и разные мелочи из рюкзака. А сегодня – вот. Кровожадный малый, все в горло целился. И огнем стрелялся.

– Что у тебя ценного в сумке, – настороженно перебил эльф.

– Портки в цветочек и стишки о цыпочках, – нахально заржал Шер Шель над самым ухом Стоуна.

Орк побледнел:

– Ничего такого. Продукты, одежда сменная, дневник. Его вы все уже видели, – неуверенно перечислил он.

– Странно. Может, бешеный, – принц наклонился, еще раз принюхался. – Похоже на то. Нормальный так быстро бы не разложился. Либо маг постарался, либо, правда, больной был.

Эльф развернулся, уже вскочил на своего жеребца, наклонился.

– Стоун, отойдем, поговорим?

– Да, конечно, ваше… Аэльдримиэль.

Принц снова спрыгнул с коня. Оставил его в лагере, а сам вместе с орком спустился к ручью. Убедился, что никто не подслушивает.

– Стоун, мне нужны глаза и уши в кавалькаде, – без обиняков начал он. – Несколько генералов заявили о том, что их сумки тоже обчистили. У меня пропал талисман. Не дорогой, безделушка. Простой камешек в каемочке. Но очень важный для меня. Он с детства со мной. Еще нянька заговаривала на волосы. И это меня пугает. Зная, что в медальоне есть частица меня, можно сделать с ним все, что угодно. Вплоть до того, что превратить меня в оружие. Я как будто голый сейчас! – Всплеснул руками Аэльдримиэль. Смутился, покраснел: – Извини, за эмоциональность и столь… хм.. неприглядные подробности.

– А у генералов? – поскреб щеку орк.

– Тоже всякие мелочи, – у одного носки пропали, у другого платок. Ну дело ли?

Стоун подавил смешок, насупился, делано серьезно покачал головой:

– Может, сами потеряли?

– Не думаю. Скорее, пропало у них что-то, о чем не хотят рассказывать, вот и придумали, – не согласился принц.

Орк с минуту помолчал, подумал.

– Булавка.

– Что? – не понял Аэльдримиэль.

– В моей сумке не было булавки. Я только сейчас про нее вспомнил. Мне мама от сглаза прикалывает, – он украдкой нежно улыбнулся. – А я-то, растяпа, сразу и не заметил.

Эльф задумался, пожевал сорванный колосок.

– Значит, кто-то собирает наши талисманы, – сделал он вывод. – Надо расспросить тихонько, может еще у кого что пропало. У каждого, наверное, каким бы суровым воином он ни был, есть свой защитный артефакт. И черта с два я поверю, что у кого-то нет! – Его красивое правильное лицо натянулось как тетива, посуровело, – Стоун, поможешь?

– Не думаю, что со мной захотят поделиться таким сокровенным те же тролли или оборотни. Они меня и так не особо жалуют, а тут еще и разговор… эээ… такой интимный будет, – засомневался орк.

– Попробуй, вдруг чего выйдет.

– Я попытаюсь, конечно. Но не понимаю, зачем они кому-то понадобились?

– Армия, – коротко бросил принц.

– Подчинить себе целый отряд? Это возможно?

– Еще как! Достаточно иметь личные вещи хотя бы половины воинов – самых сильных или просто тех, за кем пойдут остальные.

– Ничего себе! – присвистнул Стоун. – Кто может за этим стоять?

– Не знаю. Но что-то мне подсказывает, что это совсем не добрый волшебник, – печально заключил Аэльдримиэль. – Ладно, иди завтракай. Пора в дорогу.

***

Хурэл предложил троице остаться еще на денек. Как бы Сенька этого ни хотела, пришлось отказаться от предложения гостеприимного чешуйчатого таможенника. Вчерашняя тревожность Габриэля передалась и ей. Девушка чувствовала, что нет времени медлить. Это ощущалось в каждом глотке воздуха. Взволнованное «поспеши!» напевали стрекозы в траве, «торопись!» – звенели колокольчики, «вперед, вперед!» – подгоняли ласточки. Сеня больше не слышала топота копыт приближающейся армии женихов. Но кто-то недружелюбный им дышал в спину. И что-то подсказывало, что не в буквальном смысле. «Может быть, тот маг? – вдруг подумалось девушке за завтраком, – что, если он уже добрался до дракона раньше нас? Да, ну, чушь. Наверное, я просто сама себя накрутила».

Часть вещей компания сложила в сарае у Хурэла. На лугу у избушки остались и лошади. На каменистом серпантине животинам только ноги ломать. Взяли с собой охотники на дракона только самое необходимое – перекусить на один раз, оружие и чистую воду. Во-первых, долго сидеть в осаде ребята не собирались. Во-вторых, дорога не располагала к утяжелителям. Препятствий и так хватало. Первое ждало на старте.

– Господи, какой ужас! – вцепилась Сенька в рукав Габриэля. – Я по нему не пойду! Что хочешь, со мной делай! Пусть этот дракон уничтожит на хрен все княжество, но я на эту мечту эквилибриста ни ногой! – она попятилась от раскачивающегося над пропастью подвесного мостика.

– Эй, ты чего? Где та бесстрашная Сеня, которая голыми рукам раскидывала угрюмов? А тут всего лишь крохотный мосточек, – полуэльф легонько подтолкнул ее вперед.

– Нет! – завопила бледная девушка и повисла у него на шее.

– Хорошо, давай я возьму тебя на руки.

– Ты больной?! Чтобы мы еще быстрее оттуда звезданулись?

– Ладно. Сеня, раз уж ты так боишься, может, тогда тебе лучше остаться здесь?

– Нет.

– И?

Сенька молча грызла губу. Из полных страха глаз вот-вот готовы были хлынуть слезы. На уговоры Габриэль с Макаром потратили добрые полчаса. В итоге, девушка сдалась. Согласилась, чтобы через опасную переправу блондин перевел ее за руку. Предварительно она крепко зажмурилась и мертвой хваткой вцепилась в локоть полуэльфа так, что на той стороне на его рельефных бицепсах осталось десять багровых отпечатков. Макар проскочил мосток в два счета. Потом еще полдороги подтрунивал над девушкой. Но получив подзатыльник от Габриэля, успокоился.

Нужный балкончик отыскался сразу же. В долине рядом мирно паслось разномастное стадо – от мелких кур и наглых уток до упитанных шумных хряков и угрюмых буйволов. Пастбище было скрыто со всех сторон неприступными горами. Одну его сторону омывала бурная речка.

– Нифига себе! Это здесь откуда? – присвистнул Макар.

Сенька выпучила на него глаза. И когда только успел подхватить ее излюбленное выражение?!

– Очевидно все, что не сожрал, дракончик приносит домой. Смотри какой запасливый!

– Эээ… ну, я же говорила, что он не живодер. И вообще милый малый.

– Дык и за что его тогда того? – мальчишка чиркнул ребром ладони по горлу.

– Это он сейчас хороший малый. Но что будет дальше, не известно, – помрачнела Есения. – И мы же не будем рубить ему голову. Мы тоже не кровожадные.

Друзья решили пообедать и еще раз обсудить план действий перед ответственной миссией. Расположились на мягкой траве недалеко от нужного им карниза. Был ли дракон сейчас дома они не знали. Пронырливый лис предложил сгонять на разведку. Но девушку такой вариант не устроил. Она чувствовала ответственность за мальчишку. Поэтому рисковать не хотела.

– И как ты себе это представляешь? Постучишься и по-соседски спросишь, нет ли у него лишней щепотки соли?

– Я одним глазком гляну и быстро назад. Честно-взаправду! – канючил паренек.

– Нет.

– А если перевоплощусь? Он же и не поймет, что лиса не простая. И внимания на меня не обратит.

– А если здесь не водятся лисы? Или лис по-пекински без гарнира – это его любимое блюдо? – стояла на своем Сеня.

– Сень, Макар дело говорит. Иначе мы никак не узнаем и только потеряем здесь время, – поддержал идею мальчишки Габриэль.

Поупиравшись для проформа, Есения все же сдалась. Другого выхода у них, правда, не было. Довольный Макар порывисто обнял каждого и юркнул в кусты. Хлопок, фиолетовый туман – и только кончик пушистого рыже-белого хвоста маячком заскользил по высокой траве. А вскоре и он скрылся за серыми скалами.

Сенька еще долго смотрела туда, где простыл след оборотня. Ее сверлила тревоги. «Все будет хорошо», – повторила как мантру несколько раз.

– Не переживай, он хоть еще совсем юнец, но точно с мозгами. На рожон зря не полезет, – эхом ее мыслям отозвался Габриэль и приобнял ее за плечи.

– Знаю. Но… ничего не могу с собой поделать.

– Все получится. У нас все обязательно получится. Веришь?

– Тебе верю.

***

– Что за?! – прогремело на весь лагерь.

Имени здоровяка с суровыми мускулами Стоун не помнил. Знал только, что он наемник. За звонкую монету готов был служить кому угодно. Кто отправил его на драконью охоту, орк тоже не смог сообразить сразу. Народу в отряде было так много, что все они перемешались.

– Что случилось? – послышалось с разных сторон поляны.

Кавалькада остановилась на привал около получаса назад. Хвост конницы еще даже толком не успел спешиться и развести костры.

– Какая-то тварь стащила мои браслеты. Сознавайтесь! Иначе сейчас по очереди начну бошки откручивать! – прорычал громила.

– Эй, полегче, детина! Нам твои браслеты всем вместо пояса будут, – хохотнул еще один бугай, на голову ниже и на ладонь шире в плечах орущего.

– Пф, – выдохнул первый. – Узнаю кто, задавлю гаденыша! – Он крепко сжал могучие кулаки так, что кожа заскрипела на пальцах и захрустели суставы.

Половина лагеря побледнела, особо мнительные начали украдкой проверять свои сумки, остальные вернулись к приготовлению пищи. Стоун достал тетрадь и свинцовый карандаш. Вывел аккуратными пузатыми буквами: «день третий, плюс один, браслеты». Это была уже двадцать пятая строчка в его основном списке. В нем состояли те, кто не скрывал пропажу. Был еще один перечень. В него орк заносил имена тех, кто почему-то не хотел рассказывать о своей потере, но явно чего-то за эти дни лишился. В этом списке было уже тоже почти два десятка вояк. И это только проболтавшиеся. Стоун был уверен, что на самом деле почти у каждого из отряда исчезла личная вещица. Бугая-наемника было бы дешевле купить, подумал орк, чем связываться и обворовывать.

– Чего ты там постоянно пишешь, – заглянул через его плечо Майм.

– Да, так, – Стоун захлопнул тетрадку. – Стихи я пишу. Не слышал что ли, как Шер их во второй вечер читал на весь лагерь?

– А, не, не слышал, – промямлил Майм.

Интерес в его глазах сразу погас и он вернулся к котелку с закипающей гречкой. Сдул бурую пенку, из цветастого мешочка посыпал дождиком смешанные соль и молотый черный перец. Пару щепоток закинул себе прямо на язык, с удовольствием раскатал приправы по рту. Туго стянул завязки из бечевки и убрал пакетик назад в высокую торбу.

Стоун спрятал поглубже за пазуху тетрадку, сунул карандаш в карман брюк.

– Тебе помочь с ужином?

– Та, не, я сам, – прихлебывая ароматный гречневый бульон из ложки, протянул Майм.

– Ну, смотри.

Стоун занялся конем. Распряг, вычистил до блеска короткошерстные бока. Спустился вместе со скакуном к реке. Пока тот прихлебывал чистую воду, орк присел на песчаном бережку. Внимание его привлекли густые ивовые заросли. Уж слишком живо они колыхались. Стоун одними губами шикнул на Мармелада, чтобы тот не шумел. Стараясь шагать как можно тише, подобрался поближе к зеленым прутьям. За ними, озираясь по сторонам, шептались Шер и давешний громила. Последний что-то настойчиво совал в руки Шелю. Тот с возмущением пытался вернуть обратно. Стоун напряг зрение. Браслеты. Те самые, обвешанные позолоченными пятаками, о пропаже которых бугай заявил несколько минут назад. Вот это поворот! Орк прислушался.

– В смысле выброси?! Ты охренел? Они так-то денег стоят! – детина тряхнул Шера за грудки.

– Успокойся, братишка. Куда я должен их деть? – выставил вперед ладошки тролль.

– Ну, схорони где-нибудь. В сумке своей, например.

– Ты совсем ку-ку? – просвистел Шер, покручивая корявым пальцем у виска. – Не-не-не, дружбан, я в крысы не записывался. Ты придумал, ты и расхлебывай.

– Мы.

– Чего?

– Вообще-то мы вместе это придумали, чтобы не казаться курами.

– Воронами, – поправил тролль.

– А?

– Ага. А ты не мог загадать что-нибудь менее тяжелое?

– Ты же сам сказал: «Братуля, тырь самое приметное, чтобы все точно поверили», – спародировал Шера громила.

Шель скорчил гримасу:

– Вот же… Ладно, давай, засунем какому-нибудь лошку. Вдруг, не заметит.

– Ага, – гоготнул детина.

– Надо теперь только выбрать недотепу потупее.

– Может, этот, как его там, сочиняла, который пришил хорька?

– Стоуни?

– Ну!

Орк затаил дыхание. Еще чего не хватало!

– Нет, не пойдет. Шибко интеллигентный он, мозговитый. И эльфийский принц ему покровительствует. Надо другого дурочка, – отверг кандидатуру Шер Шель.

Стоун выдохнул. Бугай продолжал.

– Лады. Я пока их под телегой приберегу, а ты подумай крепко, куды потом девать. А еслив че, вместе пойдем пеплом головешки посыпать. Понял?

– Утихомирься, не бреши, все решим.

Вдруг мокрые камешки под ногами орка поехали, он заскользил, зашуршал. Шер напрягся:

– Тшшш, – зыркнул он на товарища, выглянул из кустов. Но, кроме мирно хлебающей воду по колено в реке лошади, никого не увидел, – Все нормально, Харви. Кобыляка чья-то, – он пристально осмотрел берег, вдруг широко осклабился. – Слушай, у меня идея. Тащи свои нарукавники сюда.

Тролль решительно шагнул прямо через кусты, мимо места, где недавно сидел в засаде Стоун. На широкой кочке, которая возвышалась чуть левее ивняка лежала перевернутая дырявая лодка. Болотно-серого цвета, она практически слилась своим брюхом с песком и пожелтевшей от избытка воды травой. Кто-то бросил ее здесь явно давно. Старое суденышко не только прогнило насквозь, но и рассохлось. В щелях обосновались пауки и жучки, под корытом квакали лягушки. Шер забрал у Харви свернутые в рулон бряцающие браслеты. Приподнял лодку и, не глядя, сунул их под нее.

– Все, пусть лежат тут до утра. Потом что-нибудь придумаю. – Гаркнул Шель. – Пошли отсюда от греха.

Подельники повернули к лагерю. Орк помедлил, дождался, пока не утихнет шорох мелких камушков. И только после сначала выдохнул, а потом уже вынырнул из-под лодки. Сердце прыгало где-то в районе ушей и никак не хотело успокаиваться. В тот момент, когда Шер Шель поднял краешек суденышка, Стоун готов был в песок зарыться или вцепить в край лодки и не дать троллю ее поднять. Но вовремя сообразил, что сделает только хуже. Помолился всем существующим богам, чтобы тот не сунул под разваливающийся борт свою голову. И очень обрадовался, когда в просвете мелькнули только лапища собрата по строю и те самые «утерянные» браслеты.

Орк брезгливо отряхнулся от налипших волосков тины. Огляделся, прислушался. Вроде бы никого. Вытащил скрученные кожаные украшения. Повертел в руках. Хороши. Такие и как дорогое убранство послужат, и в бою запястья защитят. Может, и заговоренные. «Интересно, как этот болван Харви повелся на шутки Шеля? – подумал Стоун, – и зачем они вообще заварили этот борщ?». От мыслей о еде в животе у орка заурчало. Ели последний раз они часов семь назад. За время сегодняшнего перехода не удалось пожевать даже невкусной сушеной конины. Ломоть, который орк хоромчил для таких случаев, распотрошил наглый куньё. А пополнить запасы пока было негде, за последние дни не встретилось ни одной маломальской деревни хоть с захудалым базаром.

Стоун сунул браслеты на место. Вернулся к коню. Мармелад довольный своей мастерской игрой ткнулся в руку хозяина, требуя награды.

– Хвастунишка! – орк ласково потрепал его по загривку. – Пойдем, дам яблоко. У меня там одно осталось.

***

Сенька наслаждалась возможно последними моментами рядом с Габриэлем. Она так и не смогла признаться ему. А потому решила сделать все, чтобы эти мгновения запомнились навсегда. Они шутили, много смеялись, дурачились, обсуждали серьезные темы. Есении отчаянно хотелось остановить время. Вот здесь и сейчас. На этой обласканной солнцем и мягким ветром горной площадке, среди пахучих до боли в носу цветов и живописных скал. В месте, где небо обнимало землю. Цеплялось облаками-ручками за острые хребты. Так и Сенька. Каждая ее клеточка хваталась за надежду остаться в этом придуманном ей же мире с настоящим полуэльфом Габриэлем. Или хотя бы растянуть, продлить счастливые часы. Но сердце чувствовало – конец их истории близок. Финал. И хэппи энд она сюда вписать не сможет.

Девушка уткнулась носом в плечо блондина. Вдохнула полную грудь терпкого древесного с кислинкой цитрусовых и свежими нотками зеленого чая его такого уже родного мужского запаха. Хотелось плакать. И ненавидеть саму себя за столь жестокую игру. Но какой в этом толк? Изменить она ничего не сможет. Даже если найдет Генриуса и попросит не отправлять ее назад. Отец Габриэля ведь тоже пытался задержаться здесь. Но получилось оставить только частичку себя.

– Сеня? Сень!

– А? Что?

– Мне нечем дышать.

– Ой, прости. Это все нервы.

– Точно. Они. Что это с тобой?

– Не… не знаю, просто навеяло видами этими красивыми, хребтами, моментом. Я… Мне хорошо с тобой.

– Сеня? Твоя интонация говорит о чем угодно, но уж точно не о «хорошо», – взволнованные ультрамариновые глаза блуждали по лицу девушки.

– Тебе показалось. Мне очень с тобой уютно. Но…

– Но?

– Но…

– Может, остановишься? И просто будет хорошо без всяких условностей?

– Да. Нет. Габриэль, – она вскочила, заходила на месте, заломила руки, снова села рядом. – Я не принцесса, да и ты не на белом коне.

Блондин строчку из популярной в 21 веке песни не оценил:

– Ну, если не придираться, то княжна и принцесса – это по сути одно и то же. А я, – он улыбнулся во все тридцать два, – вспомни Цукера, уж точно на самом кипенно-белом жеребце в мире. – Он вдруг замолк, веселье сползло с лица. – Или какой-то там полукровка не партия дочке великого князя?

– Нет, что ты! Я совсем не об этом, – поняла свою ошибку Сенька. – Я… я… Блин, Габриэль, это все так сложно! Я не знаю, как объяснить тебе.

– Попробуй словами. Говорят, самый удачный и простой способ, – съерничал блондин.

– Ты не понимаешь, – опустила голову девушка. – У меня дурное предчувствие.

– Ладно, с предчувствием мы как-нибудь справимся, – Габриэль приобнял ее за плечи. – Не вешай нос, еще ничего не случилось. Смотри вон туда. Видишь? – он указал на просвет между скал.

Через устланное цветочным ковром поле, поджав уши, несся нереально рыжий с фиолетовыми подпалинами лис. Есения захлопала в ладоши. Спутать Макара даже в шкуре зверька с кем-то другим было не возможно. Он ловко перепрыгивал с камня на камень, нырял под вывернутые сучья низкорослых кряжистых деревьев. Высунул хитрый нос из густой травы прямо у ног товарищей. Ехидная мордочка сияла. Лис был явно доволен собой и успешно выполненным заданием. И ему не терпелось рассказать друзьям об итогах вылазки. Кое-как отдышавшись, Макар снова спрятался в кустах. Перекинулся в мальчишку. Совсем по лисьи облизался.

– Ну?! – не выдержала Сеня.

– Гну! Можно идти в пещеру, не боясь, – гордо выпятил грудь пацан.

– Его там нет?

– Есть!

– Не поняла…

– Дык ить, дрыхнет он там, в пещере евойной дракон-то ваш. Хоть танцы пляши, ему хоть бы хны!

–А ты небось и поплясал, не постеснялся! – не стерпела, уколола Сенька.

– А че сразу? Ниче я. Я и плясать-то не умею.

– А он точно спит? Не сдох там? – приподнял бровь Габриэль.

– Да, точно! Сожрал чертоголова пучок, даже не подавился! И тут же захрапел. А ты выбросить хотела! – повернулся к Есении Макар.

– Вот, жучара! – одобрила она. – И?

– Ну, я не растерялся. Обошел жилище, осмотрел, принюхался. Не пахнет там мясом. Вот ни разу! Как будто и не ест он его. А поди и не жрет, вон, углядели, сколько тама животины по лугу гуляет? То-то же! Нифига не нормальный ящер!

– Ух, понахватался! – Есения легонько щелкнула паренька по кончику носа. И мягко добавила. – Дурачок! Мы же волновались за тебя. Чего так долго?

– Дык, я это, проверял. Крепко ли спит змееныш, легко ли попасть в пещеру, хорошо ли она укреплена, где сундук висит. Сень, а Сень, а ты бывала раньше здесь, да?

– Нет, конечно, – удивилась девушка. – А с чего ты это взял?

– Ну, ты так точно описала дракона, пещеру, сундук этот. Он к самой-самой серединочке на цепочке к потолку подвешен. И ящерица эта прямо под донышком дрыхнет.

Сенька с Габриэлем переглянулись. Задание из легче легкого переросло в повышенной сложности. Заставить дракона просто так отдать заветную шкатулку с его смертью вряд ли удастся. Даже просить не стоит. Будить, кстати, тоже. Кто его знает, как поведет себя с недосыпу. Есения, к примеру, бывала абсолютно не сносной, когда ей не давали досмотреть цветные сны, особенно, если поднимали с теплой постельки раньше запланированного времени. Акробатическими талантами из группы тоже никто не обладал. Поэтому, не придумав ничего дельного, решили импровизировать на месте. На этот раз, не смотря на бурю сопротивлений, Макар остался на стреме. Есения и Габриэль пошли на дело вдвоем.

Расстояние от облюбованного ими плато до входа в пещеру парочка преодолела быстро. Тут разве только указателя не стояло: «Здесь живет дракон». Вытоптанная большими лапами трава, обломанные объемной тушкой ветки деревьев, растолканные по сторонам булыжники. Вход заботливо подперт словно дверью плоским валуном. Щелочки между стеной и камнем вполне хватило, чтобы попасть внутрь. Даже протискиваться не пришлось. Встретил непрошеных гостей не громовой храп. Дракон, свернувшись переливающимся калачиком, дрых без задних лап на круглом темно-зеленом половичке. Снилось рептилии, видимо, что-то приятное. Он мило улыбался и изредка почесывал стрелообразным наконечником хвоста вытянутую мордочку. Сенька не могла определиться, какие чувства она испытывает к творению своей фантазии. Он не вызывал у нее ни страха, ни отвращения. Умиление – это сейчас было самое подходящее слово. Девушка взглянула на второго охотника. Габриэль тоже в смятении приподнял брови.

– Что будем делать?

– Не знаю. Может, ты меня подсадишь, а я сниму сундук?

– Точно! А чтобы ты дотянулась, я встану на спину дракона. Хорошая табуреточка получится, устойчивая, – ядовито прищурился мужчина и вытянул большой палец вверх.

– Ладно, ты можешь попробовать его сбить чем-нибудь тяжелым. А я в это время буду его ловить. Нет? Ну, или я могу попытаться его взорвать.

– Сеня, это хит-парад идей: «Как скормить себя дракону»?

– Да иди ты! – огрызнулась Сенька. – Критикуешь – предлагай!

Тут ящер сладко потянулся, перевернулся на спину, походя смахнул хвостом стоявшую в углу расписную вазу. Блондин кинулся ее ловить. Но запнулся о вытянутую лапу. Фарфор звонко разлетелся на мелкие осколки. Полукровка плюхнулся рядом не тише. Дракон то ли мало пожевал чертоголова, то ли травка оказалась бракованной. Но уже через секунду он с бодростью кузнечика запрыгал по пещере…

***

Стоун словно заправский лазутчик любую удобную минуту старался потратить на наблюдения за лагерем. Заметки царапал в тетрадке. И почти на каждом привале сведения передавал Аэльдримиэлю. Товарищи по роте уже неприлично намекали: мол, как-то уж сильно рьяно выслуживает орк место в университете, только ли оно повод такой крепкой дружбы с холеным принцем. Стоун по началу отшучивался. Потом и это бросил. На чужое мнение он научился давно внимания не обращать.

На очередном привале его взгляд снова приковала парочка Шер и Харви. Стоун знал, что туповатый бугай забыл свои знаменитые нарукавники под той самой лодкой. Порывался вернуться за ними, да Шелль не дал. Харви теперь не упускал возможности попилить друга. Вот и сейчас, видимо, уже успел приложиться к фляжке. Пьяно на весь лагерь выговаривал Шеру, какой тот прохиндей и ненадежный друг, что нельзя ему доверить самое ценное. Тот в ответ лишь цыкал и пытался заткнуть рот товарищу.

Стоун, не услышав ничего подозрительного, потерял интерес к парочке. Устремил взгляд в противоположную сторону ставки. Лагерь кипел своей жизнью. На костре стоунского десятка бурлила ароматная гречневая похлебка. Майм, судя по довольному умасленному лицу, снимал большой ложкой уже далеко не первую пробу.

– Стоуни, где ты ходишь. Тут уже все давно готово, тебя одного ждем, – возмутился рвущий на крупные куски диск уже успевшего подсохнуть хлеба Семен.

Типичный рубаха-парень прибился к их отряду за первой пройденной деревней. Он хотел попытать удачу в охоте на дракона, но к князю не пустил отец. Тогда крепкий румяный юноша удрал из отчего дома под покровом ночи на единственной в семье годной кобыле, и примкнул к разношерстным рядам конницы. Сёмка был уверен, что сможет нажиться на походе. Ведь «дракон, понятное дело, – скряга еще та, по закромам у него растырены несметные богатства», – простодушно рассуждал он. И наивно верил, что ящер, увидев его грозно сдвинутые на переносице пшеничные брови, захочет с ним поделиться нечестно нажитым. После Сёмка сможет это продать и восстановить семье утерянную лошадь. А, если уж совсем повезет, то зарекомендует себя перед важными персонами и попробует пробиться в их постоянные дружины. Первые дни Семен из кожи вон лез, чтобы засветиться перед генералами и государевыми сынками. Через неделю похода сник и просто старался держаться к ним поближе. А после той истории с куньё деревенский вояка совсем скис. Вроде и не испугался. Стоун спрашивал. Сёмка только усмехнулся: «Вы, городские, и в половину того не видали, что в селах творится. Как колдуны проклятия на скотину насылают, как собаки дохнут, перехватив сглаз, брошенный на хозяина. Как мертвяки поднимаются из могил, да твари всякие налетают вместо дождичка. Так что зверюшкой меня такой не испужаешь. Не малахольный, – он помолчал, пожевал соломинку. – Дурной это знак. Черная метка». Орк вдаваться в подробности не стал, но в памяти разговор отложил. Парень доломал хлеб, взял себе кусок, свою порцию похлебки и вместе с миской отошел в сторону, присел на кочку. Удобный момент, решил Стоун, подцепил ладошкой свою пайку, приземлился рядом с Семеном. Похлебали молча.

– Врет он все, – начал парень.

– Ага, – согласился орк. – Откуда знаешь?

– Ты на него глянь. Тупой, как валенок, а все туда же. К таким волшба не пристает.

Стоун хохотнул. Точно. Так и есть. Сейчас он уже не сомневался – хорек не был бешеным. А вот его хозяин – еще вопрос. Зверя науськали на кражу талисманов. Их он и таскал потихоньку у воинов. Но оказался слишком прожорливым, на этом и попался.

– Семен, а ты не хочешь мне поподробнее рассказать про твою деревенскую жизнь? – орк заискивающе приподнял брови.

Парень искоса глянул на товарища, хмыкнул:

– Ты вот умный. Не понимаю я, что ты забыл в этой, язык не поворачивается назвать ее армией. Вот хоть убей, не возьму в толк, зачем ты здесь? Не ради княжны, даже не выдумывай, – он испытующе приподнял пшеничную бровь.

– Отец заставил, – не стал лукавить Стоун. – Денег хочет и славы. А я хочу учиться во Флорестийском Эльфийском университете. И мне туда самому никак не попасть.

– И ты поэтому выслуживаешься перед Аэльдримиэлем?

– Я не выслуживаюсь! – вспылил орк. – Я ему доверяю. Единственному во всей этой шараге.

– Хорошо, – Семен неторопливо выскоблил остатки гречки из миски, облизал ложку. – Потому что я тоже ему доверяю. А вот остальной «верхушке» не очень. Скользкие они.

– Ты мне не ответил насчет деревни.

– Ладно, – широко улыбнулся «деревенщина». – Ты же уже сам догадался, верно?

– Шпионишь?

– Не так грубо. Слежу.

Он выпрямился, изловчился, вытянул из-за пояса мешочек с корешками. Достал один, повертел в руке, понюхал. Выудил из-за голенища перочинник, вытер его о колено. Отстегнул от пояса кружку, дунул в нее. Стянул рукав, намотал его на кулак, протер чашку. Настрогал тоненькую стружку от веточки. Предложил орку. Тот отрицательно махнул головой. Семен пожал плечами. Вскочил, в два шага оказался у костра, плеснул крутого кипятка в кружку.

– За чистотой розыгрыша я слежу, – рука его снова юркнула в мешочек. На свет появился увесистый кусок сахара. Сёмка отломал ножичком несколько осколков, ссыпал их в чашку. Хлебнул дымящийся напиток. Мурлыкнул от удовольствия. – По велению Доброслава.

– Соглядатай княжеский значит?

– Ну, хочешь так называй. Хочешь ищейкой, как многие привыкли. Я не обижаюсь. Сотник Тайного дома я.

– И так просто мне об этом говоришь? Я думал, вы не распространяетесь особо, – не поверил Стоун.

– Верно. Не распространяемся. Когда не надо.

– А сейчас стало быть надо? – Перебил его орк.

– Я же говорю, умный ты слишком для искателя приключений, – по-доброму улыбнулся Семен. – Потому куньё к тебе в торбу и полез. Талисман-то украсть успел ведь, верно? – Орк кивнул. Сотник продолжил. – А Харви тупой. И браслеты его, хоть и хороши, но для наговоров бесполезны. Слишком много крови на них чужой. И чересчур пусто в голове у их хозяина. Не во что вплетать заклинание магу.

– Он спрятал их на берегу, – отрешенно произнес Стоун. Глупая шутка Шера его уже не волновала. Он думал совсем о другом.

– Надеюсь, этот пустоголовый хоть забрать их не забудет. Добротная кожа. Жалко, если пропадут, – махнул рукой Семен. – Чем опечалился?

– Талисманы все эти, маг неведомый, армия. Страшно. Не хотелось бы стать чьей-то марионеткой.

– Просто будь наготове. И не пропусти момент, когда кто-то полезет в твою голову. Как только почувствуешь, сообщи об этом мне, – Семён залпом допил чай, вытряхнул последние капельки под ноги. И, не дожидаясь ответа, растворился в толпе однополчан.

Орк крякнул от неожиданности. Лениво порылся ложкой в гречневой гуще. Аппетит испарился вместе с сотником Тайного дома. Интересно, однако, складывается поход. Совсем не так скучно, как предполагал Стоун. Мысль о колдуне и призрачных перспективах окатила его словно студеной водой. «Полезет в голову. Бр, – передернул плечами орк. – Ну и как это понять?». Он дожевал похлебку. Кто знает, когда в следующий раз удастся поесть. Впереди – Лунное ущелье. По спине Стоуна – от самого загривка поползли колючие мурашки, укололи за бока, укусили позвоночник, спрятались под поясом портков. Он передернул плечами. Гулять по этой лощине – и без того сомнительное удовольствие. А под ручку с тяжкой думой о том, что веревочки от тебя в руках у недоброго чародея – вообще печально.

– Уууу… – Стоун спрятал лицо в ладошки и тихонько застонал. – Удружил ты мне батя, ух удружил…

***

Взъерошенный дракон метался по гроту как спущенный воздушный шарик. Крыльями он снес еще пару ваз. Хвостом запутался в гобелене. Дернул со всей силы. Повалил походя полку с книгами. Чихнул от пыли. Испугался еще сильнее. И с новой силой завертелся юлой по пещере. Есения вжалась в шершавую стену, чтобы не попасть ненароком под тяжелую лапу. Габриэль попытался прокатиться под прыгающим ящером через зал в ее сторону. И едва не получил хвостом между глаз. Сенька взвизгнула. Рептилоид замер в позе дерева. Янтарные глаза нашарили источник звука. Закатились как у кисейной барышни. Дракон, видимо, решил, что безопаснее прикинуться мертвым – всей тушей рухнул обратно на половичок, высунул язык с громким: