Читать книгу: «Тайна Планетищи», страница 5

Глава 10

– Мамочка… – заскулила Танечка, выкручивая Ящеркину руку. – Почему же так рано… Нужно скорее плыть домой!

– Вначале нам нужно доплыть до Бухты, – сказал Глеб.

– Ну да, а когда мы до нее доплывем, то вода уже поднимется настолько, что закроет Каменистые Воротца… Скалистые Врата, – добавил Колька. – И нам придется опять вылезать из Бухты и плыть в обход, то есть в обплыв, а это удлиняет путь раза в два. И пока мы подплывем, неизвестно что с нами за это время случится.

– Ма-а-ама, – заревел Рюшка.

– Значит, нам придется плыть к Заповеднику? – догадалась Ящерка и сама ужаснулась тому, что сказала. Но Колька подтверждающе кивнул.

– Да, все-таки там твердая земля, и если мы взберемся на холм и устроимся у самой стены, нас не зальет. Тут плыть всего ничего, а на надписи будем ориентироваться.

– Кажется, на знак «Осторожно животные» стоит ориентироваться как-то по-другому, – пробормотал Глеб.

– Если дед Миша пятьдесят лет в самом Заповеднике проскрипел, мы что, у его стены полтора дня не протянем? – сердито закричал Колька. – Лучше поплыли быстрее, а то как шандарахнет матрасом о скалы! Рюшкин вон уже сдулся. Поплыли!

– А как? – пискнула Танечка.

– Выстраиваемся в линейку и гребем ногами? – догадалась Ящерка.

– Правильно! – поддержал ее уже обретший решительность Глеб. – Поплыли быстрее, вон, на те светящиеся надписи!

Ящерка яростно заколотила ногами по воде, пытаясь одновременно удержать руки Танечки и Кольки и выскальзывающий матрас. Берег Заповедника то исчезал из виду, когда они ныряли в ложбину между двумя очередными волнами, то опять показывался на фоне уже почти ночного неба, однако при этом исправно и довольно быстро приближался. Вскоре волны явно стали меньше – кажется, сам берег, представляющий собой мыс, работал волнорезом.

– Давайте, давайте! – командовал Глеб. – Ждем волну, а потом одновременно гребем! Вот так!

Волна зашипела, и вдруг Ящеркин матрас перестал двигаться. Их выбросило на берег. Ящерка тут же вскочила и вместе с матрасом побежала вверх по холму подальше от прибоя. Остальные поступили точно также, и теперь все дружно и поспешно карабкались наверх, освещая путь медузами – Колька чуть не волоком тащил бедного Рюшку, но тот держал аквариум мертвой хваткой.

– Я не могу! – задыхаясь, пискнула Танечка. – В боку колет!

– А ты смоги! – сердито посоветовал Колька. – Или не понимаешь, что такое прилив? Видишь, с какой он на этот раз идет скоростью? Нужно сразу на самый верх.

– Это ты нас сюда потащил!

– Ну, утони мне в отместку. Ты что, сто метров вверх пройти не можешь? Вон Ящерка и то не гундит!

Ящерка не гундела потому, что ей не хватало дыхания для разговора, но после этих слов ей ничего не оставалось, как молча карабкаться наверх.

Когда уже и Колька не мог издать ничего, кроме пыхтения, они, наконец, оказались у подножья стены и не сговариваясь плюхнулись на жесткую траву. Стена оказалась сложенной из искусственного белого камня. Высота ее была около трех метров, но кое-где и ниже, так как часть камней осыпалась. Прямо над стеной нависали кроны огромных деревьев, в которых что-то стрекотало и поухивало – Ящерка очень понадеялась, что насекомые. Внизу шмякал Океанище, а так, в общем, было тихо и даже, по сравнению с тем, что творилось с ними недавно, спокойно.

– Уф, – после нескольких минут молчания подала голос Танечка и, прислонившись к стене, приняла сидячее положение. – У меня платье насквозь промокло – я его к матрасу привязала… И где же его теперь сушить?

– Повесь на стену, вон камень выпирает, она еще теплая, – посоветовал Глеб. – Сириус теперь когда еще взойдет…

– Ладно. А когда мы теперь домой попадем? А, Коль? – повторила она тревожно, так как все молчали. Колька неохотно приподнял голову.

– Когда отлив будет, тогда и попадем. Самое раннее утром утреннего дня.

– Значит, нам тут придется сидеть…

– Полтора дня – конец вечернего и ночной. Я ведь уже это говорил.

Ящерку пробрала дрожь. Она подумала, что даже баба Света, с ее либеральным подходом к воспитанию детей, не может за такое время не забить тревогу. Что же касается родителей остальных… Видимо, Танечка думала о том же, потому что она издала пронзительный вопль, неприятно прозвучавший в обложенной тьмой тишине:

– Да ты что?! А где мы будем спать? А что мы будем есть и пить?! Да мы же все мокрые, а ведь ночным днем будет только холоднее – мы простудимся! А мама с бабушкой меня убьют!

– Ты так орешь, будто у одной тебя мама с бабушкой, – Колька повернулся на бок и подпер голову рукой. – Еда у нас есть – то, что мы взяли из штаба. Вместо питья есть черничина, если она не совсем смялась, и мы, пока вас ждали, нарвали полные карманы арбузов. Я думаю, что-нибудь да не высыпалось. Родители и так все время орут не по делу, так пусть у них хоть повод появится. Поделать-то мы ничего не можем, так что давайте лучше обустраиваться.

– Да, правда, давайте, – поддержал его Глеб. – На чьем матрасе была еда?

– На мое-о-ом, – проныл Рюшка. – А он утоп. Зато я спас три бутерброда!

– Молодец, – машинально похвалил Глеб и осекся, поглядев, как Рюшка старательно выгружает на траву из карманов какую-то вязкую кашу.

– Только они размокли, – добавил он.

Колька молча привстал и достал из своих карманов штук двадцать полураздавленных арбузиков. У Глеба их оказалось примерно столько же. У Танечки нашлись четыре леденца в герметичной полиэтиленовой упаковке, а Ящерка высыпала на землю несколько розовых плодов, и все в молчании уставились на жалкую кучку.

– Этого мало, – решительно сказал Глеб. – Еще если бы один человек был, а нас пятеро…

– Человек без еды вроде месяц может прожить, – припомнила Ящерка.

– То человек, а то Рюшка. Сколько у нас останется сил, когда нужно будет плыть обратно?

– Ну и что ты тут нас стращаешь?! – плаксиво закричала Танечка. – Делать-то что?

– Давайте думать вместе.

– Я думаю, что надо было сразу утопиться, – буркнула Танечка и принялась грызть кончик косички.

– А может, пройдемся вдоль стены – вон сколько деревьев через нее перевешиваются, вдруг есть съедобные плоды? – предложила Ящерка.

– Как мы определим, что они съедобные? – возразил Глеб. – Мы же не знаем местных плодовых деревьев.

– Ну, тогда я тоже не знаю, – вздохнула Ящерка. – Коль, а ты чего молчишь?

Колька опять улегся на землю и закинул руки за голову. Глядя в темно-синее небо с первыми блеклыми звездами, он спокойно сказал:

– Вообще, неплохая мысль насчет плодов. Я знаю некоторые здешние деревья. Давайте так: кто-нибудь из нас будет обустраиваться на ночь – можно сложить заборчик из упавших камней возле стены, чтобы ночью нас всех не продуло, положить туда матрасы и поставить одну медузу. А я и еще кто-нибудь с другой медузой отправимся искать плоды.

– Нет уж, я лучше буду обустраиваться, – решительно сказала Танечка.

– Значит, я буду тебе помогать, – заключил Глеб – Колька-то уходит. – А ты, Ящерка?

– А я, значит, с Колькой пойду.

– И я чур тоже с вами! – закричал Рюшка.

– Ладно, пошли, – согласился Колька. Быстро поднявшись, он взял радужную Ящеркину медузу и зашагал вперед. Ящерка с Рюшкой поспешили за ним.

Шли они по направлению от Океанища. Стена здесь была еще более разрушенной, чем на конце мыса – то и дело в ней попадались дырки вроде бойниц или отсутствовали несколько верхних рядов камней. Некоторые деревья, растущие за стеной, свешивались по другую сторону, доставая практически до земли, а одно дерево вообще вросло в почву, образовав неровную арку. Колька, Ящерка и Рюшка отошли не так уж и далеко, когда над стеной показалось высокое дерево со свисающими вниз тонкими, как волосы, ветками, на которых виднелись мелкие ягоды. Увидев дерево, Колька остановился и сказал:

– Ну! Во. Эти точно можно есть. Они довольно безвкусные, зато сладкие и сочные.

– А как мы их нарвем? – спросила Ящерка, задирая голову. – Отсюда не достанем.

– На стену взберемся – видишь, как она тут удобно осыпалась? Ты держи медузу, а я буду рвать.

– А мне что делать? – возник Рюшка.

– А ты не мешайся. Хотя можешь тоже рвать, – бросил Колька и деловито принялся взбираться на стену. Ящерка скрепя сердце полезла следом, Рюшка тоже, и через минуту все трое уже стояли на довольно широком верхе стены. Теперь по одну сторону от них виднелся Океанище, а по другую – Заповедник: выглядел он как странный очень густой лес. Ящерка подняла аквариум с медузой повыше, стараясь не глядеть в непонятную темноту за стволами деревьев, Колька принялся рвать ягоды, Рюшка вначале помогал ему, но быстро устал и начал бродить по стене туда-сюда.

Заповедник, несмотря на темноту, явно не спал: стрекотание и перещелкиванье в листве усиливалось, иногда к нему добавлялось резкое краканье и звучал вдалеке унылый вой. А тут еще, к тому же, что-то сильно захрустело в кустах совсем рядом с ними!

– Коль, может хватит уже, давай слезать, – торопливо сказала Ящерка, кидая встревоженные взгляды во тьму Заповедника. – Там кто-то топает. Рюш, иди сюда.

Рюшка, сидевший на стене, с готовностью встал и сделал шаг к Ящерке и Кольке. В этот момент кусты за стеной затрещали, раздвигаясь, и из-под сени высокого мохнатого дерева, пригнувшись, вынырнуло огромное животное. Оказавшись возле стены, оно выпрямилось, и его большая морда на длинной мощной шее поднялась немного выше голов детей. Ящерка, как ни была напугана, подумала, что этот зверь чем-то напоминает земного жирафа – а, точнее, ростом и общим строением тела, только шея у него была помощнее, голова побольше, рожки отсутствовали, ушки были маленькими, а конец морды расширялся и был до того круглым, что казалось, будто на нос животному надели шар. Фосфоресцирующая радужка больших глаз светилась тускло-желтым светом, а шерсть была короткой и равномерно серой.

Ящерка застыла, смутно надеясь, что зверь примет ее за неодушевленный предмет, что сделал Колька, она не видела, зато Рюшка наоборот, взвизгнул и присел на корточки. Зверь неожиданно быстро повернул голову в его сторону, подслеповато щурясь, всмотрелся, и вдруг его шея резко качнулась назад, а потом полезла вверх, будто была складной, как подзорная труба. Оказывается, животное встало на задние лапы и оперлось на стену передними – на них, в отличие от жирафа, у него оказались не копыта, а мозолистые, но длинные и гибкие пальцы. Устроившись таким образом поудобнее, животное снова сощурилось и принялось гнуть шею к Рюшке.

– Слезай со стены! – крикнул ему Колька. – Он не достанет!

Обалдевший Рюшка в ответ на этот крик неизвестно из каких соображений, а может, и вовсе без оных, сложил руки, как перед нырком, оттолкнулся ногами и прыгнул вниз, на территорию Заповедника!

Зверь снял лапы со стены и с тяжелым фырканьем отпрянул назад. Колька сказал «тьфу ты, черт», отпустил подол футболки, рассыпав собранные ягоды, и прыгнул следом за Рюшкой. Ящерка, поставив медузу на стену, чуть не кубарем скатилась за ним.

От падения со стены, хоть и на мягкую землю, у нее перехватило дыхание, но она почти сразу же вскочила на ноги и увидела стоящего на коленях Рюшку, Кольку, поднимающего его, и возвышающееся над ними обоими животное, которое вцепилось пальцами передних лап в землю…

И тут снова затрещали кусты, в них показался желтый луч, и, освещенный фонарем, к ним выбрался сам дед Миша! Правда, смотрел он почему-то не в их сторону, а куда-то назад и что-то испуганно бормотал себе под нос. При виде деда Миши зверь пришел в волнение, заскреб передними лапами и утробным голосом возопил:

– О-о-ого-о-о!!!

Дед Миша крупно вздрогнул, наконец поглядел вперед и увидел всю компанию. В соответствии со своими же рассказами, он скинул с плеча дымовое ружье, звонко выстрелил в воздух, выпустив серый дымный гриб и, не интересуясь больше ни зверем, ни детьми, бросился бежать и исчез в тех же кустах, из которых вылез. Дым же, ввиду безветренной погоды, не рассеиваясь, в виде того же гриба поднялся вверх и исчез в темном небе.

Тут Ящерка так разозлилась, что даже забыла про страх, а Колька, кажется, сразу не особенно боялся. Вместе они подступили к животному, замахали на него руками и вразнобой закричали:

– А ну иди отсюда! Чего тебе надо?!

Зверь сощурился на них, замотал головой, но вдруг глаза его резко расширились и заморгали. Молча и быстро громадный жирафообразный попятился под ближайшее дерево. Там он мгновенно развернулся, пригнул шею и ускакал, взбрыкивая задом – Ящерка успела заметить, что и на задних ногах у него не копыта, а длинные ступни, и хвост в виде шерстяного веера.

– Напугали, что ли, – выдохнула она, когда затих треск веток.

– Надеюсь, – сердито сказал Колька. – Или разозлили, и он за подмогой пошел.

– Да нет, – вдруг раздалось из кустов. – Он теперь уж, ребятки, не вернется…

– Это вы, дядя Миша? – догадалась Ящерка. Из куста показался обсыпанный синими листьями кивающий смотритель.

– Да, это я, кому тут еще быть… Нуробы, они не возвращаются… Они вообще в темноте плохо видят.

Колька, лишь презрительно покосившись в его сторону, сосредоточил все внимание на Рюшке:

– Чего тебя дернуло прыгать? Сильно треснулся?

– Коленки разбил, – ответил Рюшка похоронно.

– Покажи, – подошла поближе Ящерка. – Ух ты… Как обратно-то полезешь?..

– Эй, что там у вас? – раздались сверху встревоженные голоса, и над стеной в свете медузы показались головы Танечки и Глеба.

– Нуроба встретили, а Рюшка расшмякал коленки, – кратко сообщил Колька.

– А нуроб где? – пискнула Танечка.

– Убежал.

– Нуроб-то убежал, а вы-то, позвольте спросить, что здесь делаете? – окрепшим голосом осведомился дед Миша. – Я вам говорил не появляться на территории

Заповедника?!

– Да вы бы вообще помолчали! – возмутилась Ящерка. – В кустах сидели!

– Где я сидел – это неважно, главное, перед этим я выполнил все по инструкции. И я нахожусь на вверенной мне территории, а вот вы…

Колька резко повернулся к смотрителю и, уперев руки в бока, сказал неожиданно вкрадчиво:

– Дед Миша, давайте не будем ссориться. Мы здесь потому, что потерпели что-то вроде кораблекрушения – прилив начался рано. Хотели переждать до отлива, а поскольку еды не было, решили нарвать плодов. Раз уж мы с вами так удачно… встретились, может быть, вы отвезете нас домой на своем катере? А то наши родители, наверное, уже беспокоятся.

– Конечно, отвезу! И все им расскажу, чтобы они с вас глаз не спускали!

– Ага. И мы тогда тоже расскажем, как вы Рюшку от нуроба героически в кустах спасали, – невинно согласился Колька.

Смотритель хотел что-то сказать, но с явным усилием промолчал. Танечка несмело хихикнула, а Глеб невозмутимо поддержал Кольку:

– Ну правда, дед Миша, у нас же родители беспокоятся. Если вы нас не отвезете, мы тут у вас еще долго будем под стеной жить.

– Значит так, – не глядя на них, хмуро сказал дед Миша, – идите за мной, я выгоню катер. Так и быть, ничего никому не скажу, но только чтобы вы тут в последний раз появились!

– Обещаем! – очень охотно воскликнул Колька. Ящерка удивленно посмотрела на него. Дед Миша тем временем уже пошел вперед, за ним направился, поддерживая Рюшку, Глеб; Танечка еще осторожно слезала со стены.

– Слушай, Коль, – прошептала Ящерка. – А ты уверен, что мы тут больше никогда не окажемся?

– Конечно, нет, – пожал плечами Колька. – Но уж если ему можно врать, то нам нельзя, что ли?..

Глава 11

Все-таки в результате задержались они допоздна. Вначале пришлось довольно долго идти вместе с дедом Мишей вдоль стены в его сторожку. По дороге смотритель усиленно доказывал им, что он поступил по инструкции, так как после выстрела из дымового ружья нужно отойти в укрытие, а кусты – укрытие как раз самое подходящее…

Сторожка оказалась маленьким и круглым бронированным домиком, огороженным забором из колючей проволоки под током. В домике была низкая дверь-шлюз, как в космическом корабле, и два малюсеньких окошка, горящих противным красным светом.

– Ух, ну и морда, – вздрогнув, сказал Рюшка, хромавший рядом с Глебом. Ящерке сторожка тоже показалась похожей на злобную круглую физиономию. Дед Миша выключил ток, отворил калитку и провел детей сквозь маленький огородик – в нем сидело несколько дынных кустов, клубничное дерево, и торчали из земли три гигантские картофелины.

– Ой, как-то тут страшненько, – тихо шепнула Танечка и поежилась. Колька, в отличие от нее, спросил в полный голос:

– А дверь кодом отпирается?

– Конечно, – пальцы деда Миши пробежали по кнопкам. Дверь зашипела, открываясь. – Сейчас ключи от катера возьму, и мальчику вашему надо коленки антисептиком намазать…

Рюшка взвыл, Колька на него цыкнул, и все вошли в сторожку следом за смотрителем. Оказалось, что на космический корабль она похожа и снаружи, и изнутри – вся мебель была встроена в стены или откидывалась от них, кругом висели устрашающие ружья, пистолеты, тесаки, топоры и кинжалы, а также композиции из засушенных синих листьев и цветочков в аккуратных рамочках – видимо, смотритель творил на досуге. На окнах-иллюминаторах висели красные занавесочки в белый горошек.

Дед Миша, кряхтя, открыл ящик с надписью «Аптечка», обнаружил там высокие черные сапоги, поспешно закрыл ящик обратно и после нескольких минут раздумий извлек запыленную коробочку с красным крестом из-под стола. После этого не меньше часа ловили, уговаривали и успокаивали Рюшку, который, несмотря на больные коленки, бегал очень резво. Наконец запыхавшийся дед Миша вывел всех из дома, запер дверь и приставил к стене стремянку, чтобы удобнее было перелезать.

За стеной их снова встретила кромешная темнота, так что вниз пришлось слезать ощупью. Катер лежал на траве неподалеку от стены, что выяснилось, когда Рюшка с разбега треснулся об него лбом. Когда все уже залезли на сиденья, Колька неожиданно вспомнил, что нужно забрать обеих медуз, забытых в сторожке. Когда медузы были доставлены на борт, катер вначале долго не желал заводиться, а потом – как следует подниматься.

Наконец его удалось с трудом выровнять, и он, скользнув над травой, въехал в блестящую неспокойно болтающуюся воду. Все утомленно молчали. Ящерка сидела, поджав под себя замерзшие ноги, и устало обнимала аквариум с радужной медузой. Вторая медуза была у Глеба. Однако и без их света уже стало не так уж и темно: на небе проявились мохнатая туманность и огромное количество звезд, а потом из-за Океанища показался светящийся край Лунищи, то есть Селены…

– Красота, – полушепотом восхитилась Ящерка.

– Да, интересно, сколько же сейчас времени? – добавила Танечка. Дед Миша взглянул на приборную доску.

– По тутошним часам уже почти десять…

– Ой, вот кошмар! Я домой самое позднее к семи прийти обещала, ведь вечерний день!

– Все обещали, – уныло сказал Глеб. – Похоже, влетит.

Рюшка только молча вздохнул.

…У Особняка они оказались уже почти в одиннадцать, из-за того, что пришлось карабкаться вверх по уступам, спотыкаясь о неровности и накалываясь на ветки кустов, да еще медуз надо было, хочешь-не хочешь, занести в штаб. Все было по-прежнему ярко освещено, но людей по сравнению с утром ощутимо убавилось – только средь кустов бродили немногочисленные парочки. А у дверей Особняка всю компанию мрачно поджидали родные. Конечно же, кратковременная радость при виде живых и здоровых детей на их лицах тут же сменилась нахмуренностью и началась воспитательная ругань.

– Коленька, ты, конечно, у меня самостоятельный, но нельзя же так, – укоряла бабушка Вера внука. Колькин брат Женя стоял рядом, но смотрел в сторону и зевал, в процессе воспитания брата участия не принимая.

– Все бездельничают! Вот и распускаются! – восклицала мама Танечки. – Черничинку сорвать не заставишь, никакой помощи от вас, одни нервы!

– Д-да! – заикалась мать Рюшки, – Что же вы, детки? А если бы вы со скалы в темноте упали и что-нибудь сломали!? А если бы в воду свалились и простудились? Ох, Андрюша, что у тебя с коленкой? Господи, да ты же весь мокрый!!

– Глеб, ты же давал нам твердое обещание являться в вечерние дни ровно в семь, – назидательно изрекал дедушка Глеба. – Неужели тебе нельзя доверять? К тому же ты не досмотрел за Андрюшей. Я думал, что ты гораздо ответственнее! И ты тоже весь мокрый? Где вы, собственно, были?!

Колька, стоящий рядом, подтолкнул Ящерку локтем в бок и сказал:

– А мы в прятки играли рядом с оградой.

– Вы что, спускались к воде?! В темноте?

– Не, мы спускались, но до темноты, просто не высохли, – не смущаясь, выкрутился Колька.

– Знаешь что, Николай, я не у тебя спрашиваю, – заметил дед Глеба. – А у собственного внука.

– Ну так мы в прятки играли, – буркнул Глеб, пожав плечами. – И купались, но до темноты, просто не высохли…

Тут Ящерка чуть не оглохла на одно ухо, потому что в него заорала неожиданно подскочившая сбоку Эльза:

– Лацерта, как тебе не стыдно так волновать меня и бабушку! Мы так беспокоились! Чуть с ума не сошли! – она прижала руки к груди и покосилась в сторону зевающего Колькиного брата Жени. – Баба Света, та вообще, так переволновалась… Баба Света!! Баба Света!!! Просыпайтесь, Лацерта вернулась!

Баба Света обнаружилась на ближайшей скамейке. Зевая и поддергивая широкие, как трубы, брюки, она подошла поближе и брякнула хриплым со сна голосом:

– Ну че, тебя уже обругали? Можно домой топать? Только еды, учти, нету – не готовила на нервной почве…

Компания посмотрела на Ящерку с разной степенью зависти на лицах, только Колька весело хмыкнул.

– Ма-а-ам, – канючила Танечка. – Ну мы больше не бу-удем. Ну завтра я честно-пречестно пораньше приду…

– Нет уж, завтра ты у нас весь день дома сидеть будешь! И послезавтра тоже! Сил моих уже с тобой нет!– отрезала мама.

– И Глебу тоже нужно будет подумать над своим поведением, – мрачно добавила Глебкина мать. Вместе с дедом она взяла сына под руку и повлекла его внутрь особняка. Следом бабушка и мама утащили Танечку, вдали затихли обрывки их слов «…И вообще, можно ли тебе гулять в такой компании…», причитающая мама увела ревущего и канючащего Рюшку.

– Ну и мы, что ли, пошли, – решила баба Света и враскачку направилась ко входу в Особняк. Ящерка уныло тащилась следом, думая о том, какой, несмотря на все злоключения, сегодня был интересный день, и каким скучным будет день завтрашний, да и послезавтрашний тоже…