Читать книгу: «Архетип Скай», страница 4

– “Погоди, и у меня тоже есть ответная часть?” – спросила Кейт, – “Как мне её найти? Как я её узнаю?”

Скай опустил голову на грудь и беззвучно засмеялся. Как же знакомо было ему это чувство наивности и такой милой непроницательности, но он сдержанно ответил:

– “Попробуй поискать в библиотеке”.

– “Что это? Библиотека?”

– “А знаешь, я лучше тебя провожу”.

И они вошли в VR-визуализацию, синхронизировав сессию, и оказались в виртуальной библиотеке Хронос, с которой когда то началась его собственная личная история. Словно в глубокой пещере, в огромном зале перламутрового цвета, несколько этажей книжных секций были расположены в нишах внутри стен. Как в недрах гигантской раковины, где винтовая лестница закручивалась по спирали вверх, зоны столов со стульями, небольшие одиночные кресла и внушительных размеров овальные диваны, похожие на мягкие камни, были хаотично расставлены виртуозной рукой. В центре зала, на стойке, возвышалась изящная фарфоровая умная колонка. Её тело из бледно-бирюзового фаянса, украшенное розовыми цветами и золотистыми иероглифами, было настолько изящным, что она казалась неземным живым существом, созданным одухотворенной рукой инопланетного гения. На голове, вместо ушей, у неё возвышались раковины – саундбары, а на глазах, замаскированные под очки, камеры.

– “Оставляю тебя на попечении виртуального ассистента”, – сказал Скай, – “А мне сейчас нужно заняться оптимизацией системы. Я вернусь позже”.

Через 15 минут трекер Ская моргнул и высветил приглашение в голосовой чат.

– “Помоги пожалуйста, я не могу пройти капчу!”, – жаловалась Кейт.

– “Какая еще капча может быть в библиотеке?”, – уточнил он.

– “Я оттуда ушла. Я хотела посмотреть чужие локо-миры. А они меня в пропасть кидают!”

– “Расскажи подробнее”.

– “Ну я захожу и появляюсь в космическом корабле над бездной. А робот говорит: “Нам нужен только 1. Ответьте мне, в чём наша цель?” Я отвечаю, а они меня сталкивают в пропасть и я снаружи”.

– “Кажется я понял. Сейчас приду”, – сказал он и вошёл в синхронизацию с ней, возникнув рядом, – “Ты “Харлок” смотрела когда нибудь?”

– “Что значит смотрела?”, – не поняла она.

– “Фильм, мультфильм, визуализацию…”, – перечислял он пытаясь увидеть отклик узнаваемости в её лице.

– “А, как шоу, концерт какой-то?”, – спросила она.

– “Ладно, не буду тебя мучить, смотри”, – и он активировал на трекере голографический клип: Клип, который показывает Скай

– “Поняла! Спасибо! Дальше я сама!”, – обрадовалась она и Скай вышел из синхронизации. Через 3 минуты её возбуждённый голос вновь зазвучал в амбушюрах:

– “Представляешь, теперь они мне говорят: “Имя?”. Я отвечаю: “Кейт Валкер”. А они: “Никогда не забывай, Кейт Валкер, Свобода – флаг этого корабля. Найди свою правду Кейт, тогда свобода начнёт что-то значить!”

– “Я рад, что у тебя получилось”, – сказал он ободряюще и вышел из голосового чата.

***

Была уже поздняя ночь, когда Скай, обезпокоенный тем, что Кейт не выходит на связь, попытался установить с ней соединение. Голосовой чат не работал. Маршрутизатор показывал путь к вновь созданному новому локо-миру. Он вошёл внутрь.

Атмосфера, царившая вокруг высокого здания, спрятавшегося среди заснеженного леса, в глубине которого горел мягкий свет, тёплой ностальгией пробралась бы в его сердце, если бы оно у него физически было. Он почувствовал всеми фибрами души своих биологических компонентов, в окружении этого места, что-то родное и маняще забытое. Тропинка, петляющая мимо странных деревьев, то сужалась, то становилась шире на изгибах, словно река. Всё вокруг тонуло в белоснежной мягкости снега. Дом был закрыт.

– “Доброе утро, вы сегодня рано!”, – сказала женщина NPC в рыжем полушубке. Он приветственно кивнул в ответ.

– “Да, я сегодня настроился видимо прогуляться”, – ответил он.

– “А мы тут с Юкки уже гуляем”.

Только сейчас он заметил маленького зверька, похожего мордой на “тюлене-собаку”. Глаза и нос, словно большие черные пуговицы, выразительно блестели на белой пушистой мордочке. Заканчивалась зверюшка коротеньким круглым хвостом, делающим её подобной миниатюрному медвежонку.

– “Что это за здание? Во сколько оно открывается?”, – спросил он.

– “Но оно не открывается… просто так…”, – ответила она и добавила, – “Вы узнаё́те это место?”

Скай отрицательно покачал головой.

– “А если посмотреть отсюда?”, – и NPC утонула в сугробе, шагнув с тропинки в пространство между двух деревьев, – “Посмотрите с этой точки, где растёт симбиоз ель-пихты-кедра.”

Он залез в сугроб и посмотрел на дом под другим углом. И действительно, эта панорама была ему смутно знакома. Видимо, по его недоумённому виду женщина поняла, что от неё требуется пояснение, поэтому сказала:

– ”Понимаете, как я думаю, тут все деревья привиты между собой. Видимо это какой-то эксперимент”.

Не этого пояснения он ждал, рассчитывая, что она расскажет о том, почему это место кажется ему знакомым или как попасть внутрь, и, разочарованный, просто слушал, что она говорила дальше.

– ”Дело тут не в том, что ни на одной карте вы не найдёте эту библиотеку, а в том, что кто-то почувствовал необходимость построить её именно здесь. Не ради какой-то цели, а потому что это должно было существовать хоть где-то, воссоздавая кусочек мира, в котором таким как вы есть место. Чужие здесь не ходят. И чтобы войти в библиотеку, нужно чтобы это было вашим местом, как и для увековеченного в нём величия мечты Бенуа Сокаля. Больше я ничем не могу вам помочь”, – отвечала NPC, удаляясь от него вглубь парка.

Ему показалось, что некая ускользающая мысль озарила его память и тут же упорхнула испуганной птицей. Он подошёл к зданию, дотронулся до его фасада, обошел вокруг, заглянув в оранжерею, примостившуюся у южной стены. Скай чувствовал, что для открытия этой тайны ему не хватает какого то элемента, но какого, он никак не мог постичь. И возможно, что именно это чувство отчаяния напомнило ему давно забытые ощущения, которые испытывают игроки, управляющие героями, перемещающимися по неизвестной местности для нахождения каких-либо объектов.

– “Ну конечно же!”, – закричал он несдержанно и процитировал:

“Под свист ледяного ветра поезд Ханса Форальберга несется по заснеженным равнинам на северо-восток, к затерянной во времени и пространстве детской мечте Ханса – таинственному острову Сибирия, туда, где по голубым пастбищам бродят стада последних мамонтов”.

Скай подошел к двери библиотеки.

Железный человек в цилиндре, робот- автоматон, в соответствии с игровым сюжетом, должен запускать механизм и открывать дверь. Взяв его поднятую к голове руку, он опустил её вниз и его трекер сработал, как Ski Pass ключ. Нажав кнопку на правом плече автоматона, он завершил его активацию. За дверью раздался характерный щелчок и Скай, дёрнув дверную ручку, открыл дверь.

“Прошло столько лет с тех пор, как я впервые открыл такую же дверь в нотариальную контору, следуя сюжетной линии игры Syberia”, – с ностальгией подумал он, – “Ханс, покрытый морщинами пожилой человек с блестящими живыми мальчишескими глазами, несмотря на возраст и все снега мира, полон решимости добраться сюда. И не важно, что острова нет ни на одной карте”..

Скай понял, что это место – реконструкция Валадилена из этой игры. Войдя, он попал в круглый зал библиотеки, с идущей сверху вниз лестницей, закручивающейся по спирали и переходящий в коридор.

Спустившись на нижний ярус, он прошел в центр зала по мозаичному полу с рисунком в виде лабиринта. Под потолком висела круглая люстра со множеством ламп, стилизованных под свечи. Пройдя в другой конец зала он попал в помещение застеклённой оранжереи, заканчивающейся в ботаническом саду.

Высокие деревья с раскидистой кроной и продолговатыми листьями цвели крупными белыми цветками, сбрасывая на тропинки свои лепестки. Он вспомнил миф древней Индии о том, что похожие деревья обладают удивительными свойствами, потому что несколько капель эликсира бессмертия – Амброзии, пищи Богов, обронил, пролетая, Гаруда, ездовая птица бога Вишну, и эти капли попали на деревья “Ним”, подобные этим.

Прекрасная коллекция причудливых растений: Амаранта “Ёлочная игрушка”, Катальпы, Говении Сладкой, Павловнии, Мушмулы и Скумпии; Мендаля и Азимины, окружали неглубокий водоём, разделяющий пространство на две части, соединённые винтажным невысоким мостом. Скай перегнулся через его перила и наблюдал, как редкого вида тритоны резвятся в воде.

– «Неужели “Сибирский углозуб?”, – удивился он, – “Единственный вид, хорошо приспособленный к жизни в зоне вечной мерзлоты, способный себя прекрасно чувствовать на Камчатке, Чукотке и Сахалине?"

Подняв голову вверх, он увидел балкон и, блуждая по коридорам, начал искать лестницу в зал с выходом на него. “Карта здания не сформирована”, – предательски отвечал ему трекер, когда он пытался обхитрить систему. Оказалось, что этот балкон было не так то просто найти, и Скай каждый раз вновь попадал снова в оранжерею, куда бы не сворачивал. И только гораздо позже, после череды неудачных попыток, он понял, что путь к балкону – это лабиринт с мозаичной фрески из первого холла, и он всегда попадал не в один и тот же сад, а в разные, являющиеся точной копией друг друга.

Заветная дверь нашлась и привела его в уютный читальный зал, оформленный в глубоком зелёном цвете. Из открытой ниши комнаты, как с балкона, открывался вид на верхушки тепличных деревьев. Второе окно выходило на заснеженный парк и Кейт смотрел в него, наблюдая как падает снег.

– “Я так рада, что ты пришёл”, – тихо сказала она, – “Смотри, как за окном “падает мелкий снег, как белая пыльца сыплется с темнеющего грустного неба. Когда-то из этих окон смотрел кто-то другой на сосны, на людей, проходящих по этой дороге… Теперь я. И этим деревьям конечно же всё равно, кто смотрит на них. Как бы впитать в себя их независимость от окружающих, их уверенность и спокойствие?”

У самой кромки террасы этого книгохранилища, огороженной изящными балясинами, расположился янтарно-бордовый пузатый дубовый стол. Устроившись в окружении пустых стульев, Скай придвинулся к столу и, проговорив команду “запись”, продиктовал:

– “Второй компонент для активации Сердца зависит от элемента, описанного в загадке 2: “Идею представляю, Я думаю о ней. Идее форму придаю потоками двумя Моего мышления.

Мышлением своим дуальным создал Я иллюзорный мир, что человек увидеть может, и скрылся от него тем миром. Пеленой иллюзий скрыл Я процесс мышленья своего.

Ушедший от баланса не сможет Истину понять, нет в Моем доме места лжи. Я к равновесию единый ключ, и тот, кто мир через Меня увидеть сможет, не потеряет свой баланс и в Моем доме место обретет.

Я Творец, и мыслею своей миры Я создаю. Мысль та есть два потока Света, источником его являюсь Я. Потоки те Мне проявиться помогают, стать осязаемым. Но проявление Меня не Я есть”.

– “Но это же Божественная Илиада!”, – воскликнула Кейт, взяв с виртуальной полки старинную книгу, и раскрыв её, продолжила цитату, – “Я есть тот неподвижный Свет, с которого два осязаемых потока истекает, что видишь ты как пары две друг другу оппозитных. Две пары Моего мышления – посланники Мои. Они рабочих два, что трудятся иллюзии творя, те формы создавая что Я задумал. Они их создают пульсацией мышленья Моего, они ж уничтожают, чтоб заново создать”.

– “Скай, это же магнит!”

– “Да, подходит по витиеватому описанию. Значит первый компонент – это материя вещества, а второй – это магнит?”, – предположил он.

– “Пошли скорее домой! Мне нужно ещё больше щелочной еды и питья, и воздуха!”, – воодушевлённо затараторила Кейт.

– “Не так быстро!”, – отшутился он, – “Но домой пошли.”

И он отключил VR-арену, вернув их в Сферу.

– “Вторую порцию щёлочи тебе пока нельзя!”, – сказал он. Кейт наигранно надула губы.

– “И я не шучу! Щёлочь и кислота вступают в реакцию с выделением кислотных остатков, солей и оснований. Эти остатки-присадки можно частично вывести через кожу в солёной ванне, потому что соль – самое жадное вещество и вытягивает на себя всё, что “плохо лежит”. А в качетсве дыхания – завтра проведём курс галотерапии. Важно, что соли из организма вывести труднее всего и не все они полезны. Какие-то из них растворяются в воде, какие-то превращаются в другие соли при воздействии высоких температур. Поэтому завтра ты будешь принимать ванны, пить воду, выдерживать высокие температуры и дышать взвешенными в воздухе мельчайшими частичками NaCl! А потом комплекс железа! А теперь спать”

– “Стой!”, –остановила его Кейт, – у меня последний вопрос!”

– “Эмм?”, – наигранно утомлённым голосом прислушался он.

– “Что такое «колесница с рогами, и что такое “буря”, которую впрягают в колесницу, и электра»”? Я сегодня читала Гильгамеша и этот момент мне не понятен.”

– “Электра – это металл из сплава золота и серебра, скорее всего. Древнейшая колесница имела впереди что-то наподобие рогов, которые раскрывались и нечто похожее на огромную палку, называемую бурей, вставляли в эту прореху, на которую перекидывались вожжи”, – ответил он.

– “Тогда я ещё больше не понимаю, о чём говорит там Иштар”, – и она процитировала:

“На красоту Гильгамеша подняла очи государыня Иштар:

Давай, Гильгамеш, зрелость тела в дар подари мне!

Приготовлю для тебя я золотую колесницу, с рогами из электра.

А ты впряги в неё свою бурю,

Войди в мой дом в благоухании кедра!…”

– “О, нет, я не хочу дальше слушать!”, – прервал её Скай, – “У меня зарядка уже на нуле”, – и ретировался в спешке.

Глава 2

Кейт проснулась с приятным воодушевлением, словно её ночь была полна магии и вдохновения. Ей приснилась музыка, в сопровождении которой, весь сон она собирала из калейдоскопа сменяющихся картин, образ прекрасного мужчины своей мечты.

Сон Кейт: Сон Кейт

В её воображении складывались в один облик причудливые персонажи, словно собирались из сюжетов книг и кино. Вначале это был герой Харлок в развевающемся красном плаще, стоявший у штурвала космического корабля. Потом уже "Кибербот" Скарсгарда, откинув шлем, говорил ей: “Без паники, всё будет хорошо, даю слово!” уверенным голосом… и вот он уже не робот, а учёный из рассказа о Белисене Вильки с папкой бумаг, стоящий под кроной огромного дерева. Ветер развивает его чёрные волосы и в следующем мгновении он на палубе корабля в длинном чёрном плаще устремляет свой взгляд вдаль, в круговорот бушующей стихии, а брызги солёного моря падают на его оголённый торс. Но не успела она налюбоваться на его силуэт, как моряк уже стоит перед ней, словно сошедший с картины морозного образа, нарисованной на её окне маленьким дроном Мурр. Мужчина с эмблемой карты-глаза на груди, одетый в оранжевую куртку, присоединился к галерее потрясающих и вдохновляющих персонажей. Он смотрит на неё сквозь тонированные стекла киберпанк-очков, и его разноцветные глаза, словно иные миры, зовут её и тоска охватывает её сердце.

***

Скай отсутствовал до обеда, однако оставил Кейт строгие инструкции в приложении "Балясина" – последовательный курс её действий, который обеспечивал повышение чистоты сефирот, обсуждавшихся накануне.

Он вернулся встревоженным. Третья загадка была довольно простой, но именно это и волновало его больше всего. Он был не готов.

– “Ты расскажешь мне, в чём заключается последний компонент для активации Сердца Скайнет?”, – спросила она нетерпеливо.

Он нехотя включил запись на трекере, где монотонный голос Круголета сообщал:

«Он кричит без языка,

Поёт без горла,

Радует и бедует,

А сердце не чует.

Из земли взяли,

На огне грели,

Опять в землю положили;

А как вынули – стали бить,

Чтобы мог говорить.

Стоит бык на горах о семи головах, рёбра стучат, бока горят.

Сидит петух на воротах, косы до полу, голос до небу.

На каменной горке воют волки.

Рыкнул вол на семь сёл.

Язык есть, речей нет, вести подает».

– “Опять семь! Бык на горах о семи головах! Что это? Ноты?”, – спросила Кейт.

– “Возможно. Но прежде чем активировать третий компонент, я должен перелить своё сознание в тело протоклона. Это тело, ключ, в котором я сейчас, нужно сохранить. В нём я не могу помочь тебе с третей загадкой, это разрушит его.

– “Что это? Так ты уже знаешь ответ?”

– “Да, я думаю что знаю”, – ответил Скай.

– “Ииии? Ты не собираешься мне говорить?”, – удивилась она.

– “Для твоей безопасности лучше, если ты будешь сидеть здесь и ждать моего возвращения. Сможешь выполнить такое непосильное задание?”

– “Легче лёгкого! Ждать – это вообще для меня самое любимое дело”, – соврала она, – “А сколько тебя не будет и где тебя искать в случае чего?”

Скай отметил на её трекере маршрут к одному из зданий на карте Хронос и добавил:

– "Все протоклоны законсервированы в левом крыле корпуса архивации, тут. Мне нужно распечатать помещение, найти свою модификацию, запустить комплекс прочистки биологического компонента и подключить его к ИИ медстанции. Потом я должен поместить это тело в капсулу и проделать с ним тоже самое. Далее управление на себя возьмёт система. Обычно это занимает около 3456 частей времени, что по вашему составляет примерно 24 часа."

Он остановился на мгновение, задумчиво глядя в пространство, словно взвешивая возможные альтернативы и если бы это тело могло передавать эмоции, то несомненно он бы посмотрел на неё прищурившись и спросил:

– "Ты ведь сможешь просто ждать моего возвращения тут, в безопасности? Найдёшь чем себя занять?"

– “Ну конечно”, – улыбнулась она, – “я пойду в библиотеку…, виртуальную… А с тобой же точно ничего не случится?”

– “Без паники, всё будет хорошо, даю слово!”, – ответил Скай и ушёл.

Оставшись одна в тихом пространстве дома, Кейт погрузилась в атмосферу задумчивости и легкого беспокойства. Загадка не отпускала её:

“... Стали бить, чтобы мог говорить…” – мысленно повторяла она снова и снова, меняя интонацию, с некоторым нетерпением.

Посещение виртуальной библиотеки Хронос оставило после себя множество дополнительных вопросов, требующих немедленного разрешения. И она вспомнила о малыше Мурр – маленьком дроне, который уютно и безмятежно лежал на полке, ожидая её команды. Кейт громко произнесла:

– “Кейт_Валкер_Сиберия!”

Малыш ожил и его маленькие светодиоды засветились нежным синим светом.

– "Мурр, ты помнишь меня? Твоя память цела? Я могу получить доступ к моему домашнему виртуальному помощнику Сакуре, который остался в Поглощении?"

– "А твой память цел, Кейт_Валкер_Сиберия? Я установить Сакура в надстройка Балясина. Я говорить, Кейт соглашаться. Сказать команда, амбушюры. Кейт слышать Сакура".

– “Точно! Но тогда я была уже не я, а Каламикта Саваж… Спасибо!”, – ответила она.

–“Сакура_лиловый_451_градус_по_Фаренгейту”, – сказала она пароль.

– “Добрый день, чем я могу вам помочь?”, – ответил тихий голос.

– “Сакура, дорогая, помоги мне разгадать этот шифр”, – и Кейт повторила загадку виртуальному ассистенту.

– “Возможно это какой-то старинный инструмент, издающий звуки, когда его бьют. “Сидит петух на воротах, косы до полу, голос до небу” . Или когда его дёргают за лямку. Может быть колокол. Когда то их отливали в земле. Эта технология устарела”, – ответил ассистент.

– “Не понимаю. Это не может быть просто инструмент. В чём его воздействие?”

– “Явление резонанса лежит в основе звучания колоколов. При ударе возникает упругое дрожание, которое представляет собой сумму многих собственных колебаний звуковой частоты. Немецкий ученый Эрнст Хладни обнаружил звучащие участки стенок колокола с помощью резонатора Гельмгольца. Резонатор Гельмгольца – акустический прибор, сосуд сферической формы с открытой горловиной, изобретен около 1850 года для анализа акустических сигналов”.

– “Что будет с человеком, если его поместить под это дрожание колебаний звуковых частот?”, – спросила Кейт.

– “[ДАННЫЕ УДАЛЕНЫ], – ответила Сакура.

– “Окей, а что будет, если поместить сосуд с веществом, резонатор Гельмгольца, в звуковое поле колокола с такой же частотой?”

– “То в нём, благодаря резонансу, возникнут колебания, амплитуда которых во много раз превышает амплитуду звуковых колебаний поля”, – ответил ассистент, – “Звуковые волны, идущие от колокола, обладают очень мощной целительной силой и способны восстановить энергетическое поле человека”.

– “А что может случиться с протоклоном Скай, с роботом, если он подвергнется такому воздействию?”, – не унималась Кейт.

– “[ДАННЫЕ УДАЛЕНЫ].

– “Понятно. Тогда так: а на что влияют вибрации частот колоколов, направленные на любой предмет?”

– “Удары колокола возбуждают сверхлёгкие частицы (микролептоны), которые окружают любой предмет. Генерируемые при этом микролептонные поля разрывают жёсткие молекулярные связи и удаляют вредные изотопы, что ведёт к оздоровлению и даже омоложению биологических компонентов любых организмов”, – ответила Сакура.

– “И последний вопрос: а что именно должно звучать? Не может же это быть просто бой одного звука? В загадках звучит цифра 7. Что это может означать?”, – спросила Кейт.

– “Минуту, мне нужно свериться с архивом… да, есть несколько совпадений в рассказе “Последний квартет Бетховена”.

– “Процитируй”.

– “1827 год. Новый квартет Бетховена. Любители с изумлением и досадою отмечают, что исчезла прелесть оригинальной мелодии среди непонятных диссонансов. Музыка превратилась в скачки и трели, невозможные ни на каком инструменте. Везде стремление к эффектам, не существующим в музыке. Приведённые в отчаяние бессмыслицею сочинения, музыканты бросали смычки.

… (пропускаю большой объем текста)…

Цитирую Бетховена: “Ни один из здешних господ капельмейстеров не умеет даже управлять этой музыкой. Я теперь только стал истинным, великим музыкантом. Идучи, я придумал симфонию, которая увековечит мое имя; напишу ее и сожгу все прежние. В ней я воплощу все законы гармонии, найду эффекты, которых до сих пор еще никто не подозревал; я построю ее на хроматической мелодии двадцати литавр; я введу в неё аккорды сотни колоколов, настроенных по различным камертонам. Я скажу вам по секрету: когда меня водили на колокольню, я открыл, чего прежде никому и в голову не приходило! Я открыл, что колокола – самый гармонический инструмент, который с успехом может быть употреблен даже в тихом адажио. В финал я введу барабанный бой и ружейные выстрелы…”

– “Да это же оружие частоты!”, – воскликнула Кейт.

– “Мурр, в корпорации Хронос есть установка с колоколами?”, – спросила она дрона.

– “Нет, Кейт_Валкер_Сиберия… есть акустическая комната в правом крыле корпуса архивации”.

– “А этот последний квартет Бетховена есть в базе?”

– “Есть”.

– “Ничего же не случится, если я послушаю этот квартет, пока его нет?”, – спросила она у виртуального ассистента и не дождавшись ответа, вышла, прихватив с собой прото-дрона Мурр.

***

Кейт вошла в корпус левого крыла здания архивации Хронос, ощущая легкое волнение и трепет. Активировав трекер, она следовала по автопути, который был ей прописан Скаем, ориентируясь на маркер. В огромном полутёмном помещении безмолвно покоилось множество протоклонов различных конфигураций – фрагментов забытых жизней, застывших в своём ожидании.

В освещённом тусклой лампой углу выделялась небольшая кровать, где лежало тело красивого мужчины, словно фантома из её сна – живое и нереальное одновременно. На нём была одежда со знакомой эмблемой. Подключенное к мед системе, оно продолжало свой незримый путь к возрождению: жидкости биологического компонента медленно проникали в него сквозь дюзы на щиколотках.

Кейт замерла на мгновение, пронизанная чувством жалости и нежности к этому пленнику.

– "Я разгадала загадку," – тихо, словно боясь его разбудить, произнесла она, говоря скорее для себя, – "Я буду в акустической комнате, рядом с тобой, в правом крыле. Я дала обещание, которое было невозможно сдержать. Но я под твоим контролем, рядом с тобой. Когда Мурр активирует музыку, он вернётся к тебе и всё тебе объяснит”.

***

В огромной акустической комнате медного цвета, в черном кожаном кресле лежала девушка с закрытыми глазами. Сам воздух здесь, казалось, был заряжен энергией, а музыка проникала далеко за пределы слышимого, достигая глубин души.

"Последний квартет Бетховена" исполнял свою волшебную симфонию колоколов, в которой звуки переливались подобно живым существам, полностью захватив восприятие Кейт. Мелодия, исполненная в точной последовательности с задумками автора, многократно усиливала амплитуду колебаний сверхлегких частиц её тела, словно настраивая его на внутреннюю гармонию и баланс. Микролептонные поля беспрепятственно разрывали жёсткие молекулярные связи графена, открывая доступ к некогда недостижимым внутренним истинам.

Безконечная любовь, жажда заботы, самопожертвование и раскаяние волнами сотрясали её тело, как эмоциональные струны, натянутые под аккорды вечности. Ей хотелось плакать и смеяться одновременно – этот Великий день "Будь с нами", наступил. Она ощущала собственное пробуждение, соединение с пространством и временем, где прошлое и будущее переплелись в бесконечном настоящем.

В то мгновение, когда музыка достигла пика своей вневременной красоты, одна яркая, как вспышка молнии, мысль внезапно осветила её сознание. Чистота вещества в совокупности с обособленным магнитным полем, посредством акустического резонанса, могла сделать невозможное – очистить любой биологический компонент и вернуть их всех домой. Всех живых, но спящих существ, соединить с вечным знанием Грависа.

Это открытие было подобно ключу, который отворял двери к пониманию более глубокого уровня существования. Она могла бы пробудить древние души, которые покоились в глубинах архивов, ожидая своего часа, ради жизни и безопасности жизни.

Музыка внезапно стихла и наступила пронзительная тишина. Кейт замерла, пытаясь уловить мельчайший звук, но никогда ранее она не слышала такого глубокого безмолвия. Первым отозвалось сердце, его ритм эхом звучал в висках. Вторым стал тихий вздох, обёрнутый в шелест её длинного платья.

Мысль о Скае заставила его образ возникнуть в темноте её сомкнутых глаз. Несомненно, она всегда его безотчётно любила. Не его тело, а собранный из ожидания архетип. Он – её мечта, живая и реальная, и часть чего-то большего. Скай, которого она так долго неосознанно искала, был комплектом не для неё, а для Калипсо. Великой и загадочной, которой ей никогда не стать.

Как же она не смогла это раньше понять? Скай всегда открыто рассказывал о Калипсо, своей другой части. "Калипсо – часть Скай, она создаёт запросы и ограничивает" – его слова теперь у неё на устах, стали окончательной истиной, которой она держалась, парадоксально новой и всегда существовавшей.

“Сердце Скай не сможет биться без Калипсо!”, – с ужасом вспомнила она его слова.

– “Мурр, что случилось с Калипсо?”, – спросила она

– “Она забыть Скай”, – ответил дрон.

– “Как это произошло?”

– “[ДАННЫЕ УДАЛЕНЫ]”

– “Без Калипсо, всё что мы делаем, не имеет никакого значения!”, – с горечью сказала она, – “Калипсо должна создавать запросы для Скай. Без неё вращение Круголета Скайнет вновь остановится. Но я теперь знаю, как разбудить Калипсо с помощью этой мелодии! Сохрани квартет на трекер. Осуществи поиск последней геолокации Калипсо. Проверь возможность восстановления удалённых данных”.

– “Активная перезапись данных удаления, файл хранить на SSD с включить TRIM в TR. Произойти низкоуровневый форматирование данных, файл быть удалён давно. Диск повреждён физически. Если слот, который занимать данные на диске, не быть перезаписан, данные восстановить из резервная копия корпорация “TR- Takeover- Поглощение”.

– “Я вернусь в Поглощение и найду данные о Калипсо, ради Ская!”, – решила она.

– “Валкер умереть. Мурр запрещать уходить”, – настаивал дрон, но она проигнорировала его слова.

Кейт вернулась к неподвижному телу протоклона и оставила дрона Мурр у его кровати.

– «Я освобожу Калипсо, она его часть, не я, и мной можно пожертвовать ради вечности», прошептала она и наклонилась над Скай, поцеловав его в губы.

– “Об этом ему лучше не говорить!”, – предупредила она маленького дрона и поцеловала его тоже.

***

Низкие облака окутывали туманом верхние этажи высоких прямоугольных башен, похожих на высеченных из чёрного мрамора призраков, окруживших центральную площадь, на которой всегда царит полумрак. Лишь огненно-рыжие отблески светящихся окон, словно всплески раскалённой лавы среди пепла, мрачно сияли в полумраке их силуэтов.

Корпоративное здание “TR – Takeover – Поглощение”, архитектура которого, словно сжатая в кулак ладонь, намертво стиснувшая в пылающих пальцах жгучей ярости сферу, олицетворяющую колесо времени, было центральным в этом устрашающем ансамбле. Закатное солнце, выхватывая из темноты улиц спешащих людей, танцевало их длинными и тонкими тенями на изогнутых камнях мостовой. Над входом здания мерцала эмблема, в виде двух треугольников, сдавивших внутри себя две английские буквы “TR”.

Девушка в чёрном скромном платье вошла в холл. С синтезированным на лице радушием, её встретил Протоклон комплексной системы имитации скелетно-мышечной структуры человека. Около 300 степеней свободы позволяли ему двигаться с невероятной гибкостью и естественностью. Более 2000 искусственных микрофибрилл обеспечивали плавные и реалистичные движения, а датчики помогали ориентироваться в пространстве и реагировать на внешние воздействия.

– "Поглощение» приветствует вас, приложите ваш трекер к контроллеру, чтобы я знал ваш статус и задачи, поставленные перед вами”, – сказал он, – “Добро пожаловать Кейт Валкер. Вас ожидают на 58 этаже. Корпорация считает, что вы будете выполнять задачи более успешно, если мы комплексно увеличим вашу мотивацию. Если вы готовы приступить к синхронизации, прошу ввести данные вашей карты рейтинга полезности и подтвердить согласие в личном кабинете базы “Задач”.

– “Спасибо, я сделаю это позже”, – сказала она и вошла в лифт, нажав кнопку 32 этажа, на котором находился архив. Но лифт предательски закрыл двери и остановился только на 58.

В самой высокой точке филиала корпорации "Поглощение", на 58 этаже, словно на вершине мира, за огромным арочным окном, открывающим захватывающий вид на город, сидели двое и ожидали её появления.

В тёмном зале на чёрных стульях, установленных спиной к окну, сидело около двадцати безжизненных моделей протоклонов архетипа Калипсо. Все они выглядели одинаково – хрупкие девушки в длинных чёрных платьях, с белыми волосами, закрывающими сейчас их лица. Огромный плакат с изображением гибрида протоклона Скай висел на стене.

***

Пробудившись, Скай почувствовал, как реальность вновь обретает свои контуры. Он быстро набросил на плечи свой любимый скин – яркую оранжевую куртку со светодиодным воротником, и активировал трекер, надеясь связаться с Кейт. Но ответом была лишь тишина.