Читать книгу: «Операция «Шайтан»», страница 2

«Это лучший вариант. Так не хочется влезать в бой с неизвестным противником», – крадучись назад, думал Кулибин.

* * *

То, что это был тот самый майор Николай, Фёдор не сомневался. Как и то, что майор приметил их с Серовым, спрятавшихся за каменной глыбой, прикрытой ветками маслины. И не просто заметил, а и защитил, не дав подойти к камню двум душманам, что-то громко обсуждавшим с ним и тыкавшим руками в сторону притаившихся старлея и сапера. Хотя, может, разговор у них шел и вообще не о шурави. Фёдор был уверен, что они с Серовым остались незамеченными афганцами. Скорее всего, те говорили о блоке, у которого остался Бинев, или о русской колонне из трех боевых машин пехоты, стоявшей в метрах ста отсюда…

Фёдор продолжал целиться в душмана, поднимавшегося последним по веревочной лестнице. До тех пор, пока тот не исчез из виду в какой-то незаметной снизу дыре в скале. Потом ждал, когда исчезнет лестница, которую тянули вверх.

– Что? – Кулибин толкнул сапера ногой в подошву берца.

– Тихо…

– Ждем…

Сколько они будут оставаться здесь, Фёдор не знал, как и то, что оставил там, у камня, Николай, пока затягивал на ботинках шнурки. Да-да, он там что-то оставил им, потому что все его движения очень выразительно об этом говорили, мол, Фёдор, смотри сюда и потом не забудь забрать.

Сопровождавшие майора душманы, похоже, не обратили внимания на ужимки своего гостя, осматривались по сторонам и ждали, когда он первым начнет подниматься по веревочной лестнице.

– Что?.. – теперь уже Серов толкнул в пятку Кулибина.

– Лежим…

И снова тишина распласталась вокруг них, как ветви маслины над головой.

Шею начало ломить, но Фёдор, не обращая на это внимания, продолжал смотреть в то место, где скрылись афганцы, и в то, откуда они вышли. Больше всего его сейчас волновал вопрос: почему те душманы, за которыми наблюдает Бинев, не пришли сюда. Видно, там их наблюдательный пункт. Тогда зачем установили сигналки?.. И дождался, когда нечто внутри ему подсказало: теперь можно двигаться назад, они в безопасности.

То, что было написано на скомканной пачке сигарет, оставленной Николаем, удивило. С одной стороны, каракули напоминали две буквы с прочерком между ними «м-ц», с другой – кусок карты, а прочерк – это какая-то, скорее всего, огневая точка. Буква «М», не то ли это место, где он сейчас находится, а «Ц», где находится Кобзарь с техникой и солдатами? Вполне возможно. А прочерк – то самое место, где Кулибин оставил Серого, чтобы приглядывал за действиями душманов.

Серов приподнялся и, улыбаясь, показал, что «духи» ушли.

– Куда?

– Сначала двое из них ушли по дороге в сторону лейтенанта Кобзаря, – шепчет Бинев, – минут через десять вернулись и ушли под землю. Под кустом – вход в кяриз.

– Когда?

– С полчаса назад. Может, взорвем его?

Фёдор ладонью прикрыл его губы, мол, не шуми, разберемся потом. Но что больше всего его удивило – исчезли струны, черези которые они с сапером давеча перелезали. На этот вопрос не дали ответа ни Биня, ни Серый. Внимательно осмотрели странное место.

– А может, это и вовсе не струны, а что-то типа пружин или указателей, что дверь в кяриз открыта?.. – шепчет в ухо Фёдору сапер.

– Они же были натянуты, – с удивлением посмотрел на солдата Кулибин.

Тот в ответ пожал плечами. И тут же ткнул Фёдора в бок, показывая пальцем на толстую ветку дерева. Кулибин прищурился, пытаясь рассмотреть.

«Ниже смотрите, – задергал указательным пальцем солдат, – за рогатиной паутина висит на струне. Да-да, она уходит куда-то вниз…»

Да, если бы не паутина, то Фёдор ее и не приметил бы. Верхняя струна тоже проходила насквозь через толстую ветку дерева и уходила в землю.

«Видно, здесь находится серьезный секретный объект, – по инерции потянулся к планшету с картой Кулибин, но, не нащупав его на привычном месте, вспомнил, что Николай перед выходом в горы запретил брать планшет с собой. Командирская сумка лежит в БМП и по возвращении нужно обязательно нанести эту точку на карту и доложить комбату. О местонахождении этого кяриза армейский офицер знает на сто процентов, а вот они – нет!

* * *

– Ну, нет ни сигнальных, ни других мин, и куда они исчезли – не знаю! – вытаращив глаза на Фёдора, повторял как заведенный Кобзарь.

– Успокойся, – еще раз внимательно разглядывая полоски на непонятной записи Николая, сказал Фёдор. – Выходит, у них здесь база.

– У кого? – еще не понимая, о чем говорит Кулибин, переспросил Кобзарь.

– У духов. Чья еще здесь может быть? А куда ты смотрел, скажи-ка, если они у тебя под носом сигналку сняли и ушли? А?.. Она же – вот, – Фёдор ткнул рукой в сторону дороги, – на виду стояла.

– Так сам же говоришь, по-тихому. А по-тихому можно незаметно и слона из зоопарка увести…

Фёдор, махнув рукой саперу, пошел с ним к тому месту, где несколько часов назад стояла на растяжке мина.

– Тихо, – поднял руку Серый. – Товарищ гвардии старший лейтенант, она не снята! – Он развел ветки кустарника и ткнул в нее пальцем. – И более того, она уже проросла травой, смотрите!

– Что, что? – Фёдор присел рядом и стал изучать место, где был вбит в землю железный штырь с прикрепленной к нему трубкой.

– Даже удивительно, – прошептал Серый, – как они могли незаметно снять трос. Скорее всего, они как-то отвлекли наших.

Сидевший сзади Фёдора лейтенант шумно заерзал.

– Так было? – обернулся к нему Кулибин.

– Погоди-ка, погоди-ка, – встал во весь рост Кобзарь. – Да, может, где-то с полчаса назад, – Андрей махнул рукой в сторону скалы, – камни начали сыпаться, думали, на нас.

– Ну?

– Там попадали, – лейтенант ткнул рукой правее места расположения взвода.

– Понятно. «Духи» развели вас, как детей!

– Как это?

– Сержант, – окликнул Фёдор своего заместителя, – а ты где был?..

Разборка с младшим командиром была не долгой. С одной стороны, Кулибин был зол на своих бойцов, что упустили душманов, работавших буквально в двадцати шагах от них. С другой стороны, успокаивало то, что не завязался бой. В принципе, этой стычки не хотели и душманы. Кто-то же наверху сделал камнепад по указке афганских саперов, чтобы отвлечь солдат. С другой стороны, может, это были и вовсе не душманы. Тогда зачем они от нас прятались?

– Товарищ старший лейтенант, – выглянул из люка БМП радист. – Вас комбат вызывает.

Глава 3
Непонятная игра

…Вернулись они в дивизию в полночь, спокойно, без приключений. Кулибин коротко доложил о выполнении задания командиру роты, тот по инстанции – командиру батальона. Рассказ о приключениях – сигнальных минах и засаде – оставил на утро, начальнику штаба.

Спать не хотелось, смотреть фотографии – тоже. Поэтому, развалившись на стуле, а не на кровати, чтобы не скрипеть ее сеткой и не мешать спать товарищам, Фёдор, облокотившись на стол, задумавшись, смотрел в черное ночное окно.

На душе было неспокойно. Кулибин обязан доложить обо всем случившемся не откладывая. Но кому?.. Если командиру роты, то неизвестно, по каким инстанциям эта информация пойдет дальше, но то, что она дойдет до начальника разведки дивизии и особого отдела, это точно. В принципе, так и должно быть, ведь обнаружен не просто некий неопознанный объект, а кяриз, подземный ход, используемый в своих целях душманами. Ладно, это обнаружилось бы в каком-нибудь кишлаке, или вовсе в степи. А тут – у дороги на Дех-Сабз! С помощью этого кяриза душманы в любое время могут на дороге устроить засаду, заминировать ее. Так? Так…

Ладно, а без кяриза они это могут сделать? Тоже могут. Судя по обнаруженной Фёдором веревочной лесенке и душманам, поднимавшимся по ней, там наверху у них расположена база. Кяриз навряд ли проходит через горную систему, это, скорее всего, небольшой склад или их опорный пункт, в котором «духи» дежурят тогда, когда проходят важные встречи у полевых командиров. Ну, что еще?..

Этот кяриз может служить «духам» перевалочной базой. Да, разговоров нет. Куда он ведет?.. Скорее всего, в степной район, так как там могут спокойно передвигаться караваны. А караваны перевозят всё, начиная от вещей, продуктов питания, медикаментов и заканчивая оружием, боеприпасами и так далее.

Значит, там, на скале, куда забралась по лестнице группа душманов, с похожим на Николая человеком, точно есть их база. Да, вот об этом нужно обязательно доложить начальнику штаба батальона, а он сам решит, как этой информацией распорядиться.

Раскрыв карту, Фёдор стал внимательно изучать ее. «Почти напротив опасного участка, с другой стороны горы, у перевала стоит наш блокпост. Это приблизительно в двенадцати километрах от нашей части. Как они живут там?.. Несколько раз и мне приходилось там бывать со своим взводом по десять дней. Прожили спокойно, «духи» не доставали. А один раз была попытка у душманов напасть на колонну афганской армии, и, что интересно, выбрали место вблизи их же блокпоста!..»

Тогда пока Кулибин не разобрался, кто из них свои, а кто нет, часть колонны «зеленых» была сильно потрепана.

Но все равно Фёдор вначале запретил вести огонь из зениток и пушек БМП по месту боя. И разрешил только, когда увидел, что группа душманов пошла с несколькими гранатометами в обход армейцев. В бинокль Фёдор рассмотрел даже их лица. И что больше всего его удивило – они были чистыми, не запыленными! Это говорило о том, что «духи» появились из-под земли, то есть из недалекого кяриза. Один «дух» тогда, видно, кому-то из своих старших показывал в сторону их блокпоста и что-то говорил. Но тот в ответ только провел пальцем по горлу, мол, потом с шурави разберемся. Так понял их мимику Фёдор.

И только когда «духи» приблизились к запретной зоне и по проходу в минном поле направились к колонне горящей техники, приказал открыть по банде душманов огонь. В азарте дал несколько залпов по еще одной группе бандитов, передвигающейся в сторону разбитого дувала. У «духов» силы были небольшими, и они быстро истощились. Колонна же афганской армии, развернувшись, начала наступать, тесня душманов к минному полю у блокпоста. Хорошо, что применяли огонь только из стрелкового оружия, а не из пушек танков. Тогда бы точно несколько снарядов могли попасть в сделанные из глины стены блокпоста.

Вместо награды за помощь афганской армии Фёдору пришлось побывать на десятках допросов в особом отделе – и чуть ли не стать врагом. Но, к счастью, все обошлось, и он тогда хорошо понял, что с особистами лучше встречаться поменьше, а если приходится, то лишнего не говорить, тем более не фантазировать.

Но то, что он не был врагом, об этом узнал только от командира полка, вызвавшего его после долгой «чистки». Командование афганской дивизии наградило Фёдора Кулибина и несколько его солдат медалями и какими-то грамотами за помощь, оказанную революции…

Да, ничего скрывать нельзя, нужно доложить о предполагаемом кяризе начальнику штаба, а потом, чтобы без обид, – командиру роты, и то как свое предположение. Да, в принципе, нахождение там кяриза, действительно, только предположение. Проверять наличие кяриза Фёдор, понятно, не стал, так как это дело рискованное. Почему? Был не день, а вечер, смеркалось, «духи» могли установить там мины, оставить засаду и так далее. А перед Фёдором была поставлена задача сопроводить на место человека и вернуться назад. Если бы он там начал бой, мог бы рассекретить всю операцию. А имел он на это право или нет, не знал.

Ну, вот и все.

Фёдор хотел разбудить сладко спящего Кобзаря, но остановил себя – завтра поутру лучше с ним договориться, как вести себя дальше, а потом и солдатам все объяснить. Они здесь с первого дня, «битые», так что лишнего о том, как прошляпили душманов у себя под носом, никому не скажут. А по общей легенде, первая сигнальная мина была установлена не на виду, а за поворотом. Близлежащая местность открыта и сверху, и снизу, поэтому находились они в мертвой зоне, под самой скалой, скрытой от глаз душманов.

Фёдор вздохнул, теперь легче на душе стало. Но спать так и не хотелось.

Да, последние деньки находится он здесь. Последние! Надышаться бы этим воздухом. Подумать только, здесь в первые дни службы он всеми силами пытался показать себя как спокойного человека. Правда, тогда в офицерской среде он себя легче чувствовал, чем среди солдат. Каждый из них уже не раз нюхал порох, воевал, а он – салага. В Союзе бы все было по-другому, а здесь на войне… И поэтому Фёдор всеми силами рвался в свой первый бой, которого, как оказалось, к его командирскому счастью, долго ждать не пришлось. Но и там ему пришлось не единожды, как говорится, закусывать удила.

Первый раз, когда поднимались на точку «тысяча семьсот тридцать два метра». Он запомнит их на всю жизнь, каждый камушек, каждый метр, особенно те, до которых добрался в первые пятнадцать—двадцать минут. Запыхался, начал отставать, несколько раз спотыкался. Хотелось уже сбросить с себя бронежилет, рюкзак, но всегда впереди него был солдат, худющий Игорь Долженко. На его плечах, кроме рюкзака, были навешаны несколько минометных зарядов, пулеметная лента… Это взбадривало сознание Фёдора, и он всеми силами старался не подкачать.

И вот перед ним отвесная стена метра три-четыре в высоту. За что хватались солдаты, во что упирались ногами, это было для Фёдора уму непостижимо – за какие-то еле видимые выбоинки, углубления. Кода он пытался сделать то же самое, не получилось. Сорвал ноготь на указательном пальце, разбил подбородок, хотелось не то что материться, а выть. Но сержант Сиротинин подал командиру руку, а потом некая неведомая сила ухватила его за плечи, рюкзак и потянула вверх.

– Спасибо, мужики, – только и хватило у него сил сказать своим солдатам.

Кто-то из них хлопнул Фёдора по плечу и сказал, что каждый из них проходил эту школу: «Так что все нормально, главное в нашем деле не дрейфить».

А потом его научили наполнять обессиленный организм маленьким кусочком сахарного рафинада. И сколько их еще было, «первых раз»? Когда стрелял в человека – врага, когда бросал гранату, когда тащил на себе раненого солдата, когда закрывал погибшему глаза…

И вот теперь все происходит в последний раз. Последний раз сегодня был на боевых, последний раз видел душманов. Скоро об этом он будет только вспоминать. А вот хочет ли он, чтобы этот «последний раз» так быстро прошел?.. Об этом еще и не думалось как-то.

На душе защемило. Фёдор потихонечку прошел к своей кровати, разделся и лег. Но мысли так и не давали ему возможности успокоиться. Почему-то явился перед глазами Димка Шелятков.

«Я тебе завидую, – сказал он, – ты увидишь мир, покой, цветы, счастливых женщин и детей, мужиков, которые на своих плечах несут малышей с шарами и флажками. А я так и останусь здесь – смотреть на эту бойню…»

Фёдор смахнул слезу.

Вспомнилось, как прощались с ним на плацу. Дмитрий лежал в закрытом цинковом гробу, рядом с другими погибшими солдатами, сержантами и офицерами. Сколько было гробов, Фёдор точно не помнил. Но вот уйти от Димкиного не смог, и кто-то подхватил его под локоть и повел назад в строй.

«Вот так, Дима, я с тобой простился. Извини, братан, Царство тебе небесное!..»

Но Димка все не уходил, сидел за столом, а потом резко обернулся к нему и сказал: «У тебя еще не всё здесь». – «Как так?» – удивился Фёдор. «Посмотришь…»

Кулибин встал с кровати, в комнате темно. Значит, Димка все-таки приснился, а он все думал, что уснуть ему не удается из-за мыслей плохих, что в голову лезут.

«Да уж. Что там Димка сказал?.. Что я еще задержусь здесь?.. Да это, скорее всего, придумалось мне так, а с этой мыслью и уснул, вот и привиделось. А так, ну что меня ждет впереди?.. Только бы не командовать снова взводом в каком-нибудь дальнем гарнизоне, эту школу я уже прошел в Тульской десантной дивизии и здесь, в Афганистане».

Теперь желательно подняться на новую ступеньку – ротного командира, к примеру, в Псковской дивизии. Хорошо если бывшему командиру его полка удастся перетянуть Кулибина к себе в Псков. Там вообще обещали ему должность начальника штаба батальона. А что, здорово было бы! Что ни говори, а ротой Фёдор уже не раз командовал здесь. И командир батальона его хвалил, и командир полка отмечал, и после прошлой операции на Чарикаре тоже…

Проснулся от боли в колене. Вот как получается: уснул, оказывается, за столом. Встал, потянулся и, стянув с себя майку, лег на кровать. В комнате было очень душно, а для того чтобы пустить в помещение свежий воздух, нужно сделать сквозняк – приоткрыть дверь в коридор модуля и форточку на улицу…

Разбудил его дневальный:

– Товарищ гвардии старший лейтенант, вас комбат вызывает.

Фёдор открыл глаза и с удивлением уставился на дневального.

– Он в кабинете у начальника штаба. Просил вас срочно прийти, – пояснил тот.

…В кабинете начштаба никого из офицеров и прапорщиков не было. Оказывается, уже прошло полчаса, как прозвучала команда подъем, которой Фёдор, видно, и не расслышал. Выглянув в окно, он увидел весь свой взвод гоняющим мяч на футбольном поле во главе с сменщиком. Значит, все нормально, Кобзарь уже взялся за выполнение своих прямых обязанностей. Теперь, значит, он, Фёдор – бесхозный командир. Эх, знать бы, что сулит ему недалекое «завтра»! Может, уже на него пришла разнарядка? Куда ему теперь ехать? Хоть бы в Псков…

* * *

Внимательно выслушав доклад Кулибина, майор Ступак еще раз глянул на разложенную карту и, посмотрев на начальника штаба, спросил:

– Что будем решать по этому поводу?

– Как всегда. Если обнаружен новый объект, то докладываем по инстанциям и вносим в свои карты, – пожал плечами тот.

– Это понятно. А вот про Николая, того майора, как?..

– А-а, – майор Сокирко поднялся из-за стола и развел руками. – Даже не знаю, что и сказать. Если промолчим, Виталий Александрович, спокойнее жить будем.

– Да, так спокойнее… Так что, Федя, пока молчи. По этому поводу потом поговорим.

– Товарищ майор, может, вы уже знаете, куда мне выезжать? – рискнул спросить Кулибин.

– Знаю, Фёдор, знаю. Назад в Тулу. Звонил в Псков, говорил о твоей просьбе. Полковник сказал, что постарается в ближайшее время похлопотать по этому вопросу. Так что как-то так…

– Виталий Александрович, но Кобзарь уже принял мой взвод. А я теперь кем буду?

– Никто ему еще не передавал твою должность. Он пока проходит практику, так сказать, в должности командира третьего взвода.

– Понял! – радостно вскочил Кулибин.

– Только не торопись, Федя. Сегодня у тебя другая задача. В крепости Балла-Хисар будет проходить смотр оружия, захваченного в последних операциях. Прибудет группа представителей афганской армии. Старшим там назначен майор Фёдорцов.

– Особист?..

– С ним выедешь. Будешь сопровождать колонну с оружием туда и обратно. Выезд через час, так что готовь весь взвод. Фёдорцов все тебе объяснит. В семь-сорок твоя колонна должна стоять у второго автопарка. Только, сам понимаешь, о вчерашней операции с ним – ни гу-гу! Да и вообще…

– Слушаюсь! Разрешите идти?..

– Федя, – встал Ступак.

Кулибин, вздохнув, обернулся и твердо посмотрел на комбата – немного полноватого, высокого мужчину, которого за глаза называли «шкафом». Еще бы, около двух метров ростом, в плечах косая сажень, кулак с дыню. И лицо у комбата почему-то всегда было красным. Но запаха спиртного от него никогда и никто не слышал. Это, наверное, так заложено у него в организме.

– Федя, – Ступак положил свою ладонь-лопату на плечо Кулибина. – Ты это… – он расправил черные усики под носом, – если что, так сразу бегом в 357-й полк. Он находится рядом, знаешь.

Кулибин с удивлением посмотрел на комбата.

– Ну, это так, к слову, – кашлянул Ступак и подтолкнул Фёдора в бок. – Ну, понял, да?..

– Понял, Виталий Александрович. Все будет хорошо…

* * *

Дивизия жила повседневной жизнью. В автопарке солдаты обслуживали и ремонтировали технику, кто-то прибирался на территории части, на стадионе чей-то взвод разучивал приемы рукопашного боя.

Фёдор посмотрел на часы: уже восемь двадцать, а майор так и не появился. Может, Ступак ошибся, кагэбэшник должен прийти в восемь сорок, а не в семь сорок?..

Но вот наконец-то на дороге появился ГАЗ-66 с кунгом. Машина ехала медленно, чтобы не поднимать пыль. У БМП Кулибина остановилась. Из кабины вылез худощавый мужчина, одетый в комбинезон песчаного цвета и, спрыгнув на землю, посмотрел на Фёдора.

Кулибин скатился с брони БМП и, сделав несколько шагов к Фёдорцову, доложил:

– Товарищ гвардии майор, второй взвод второй парашютно-десантной роты…

– Ладно, ладно, – поднял тот руку. – Старший лейтенант, поедете со мной в машине. Оставьте за себя старшим вашего заместителя, сержанта… Прошу за мной, – и, поднявшись по лесенке, майор открыл дверцу кунга, приглашая Фёдора.

Внутри лежали несколько длинных ящиков из-под снарядов, с другой стороны, у окна, железный столик, с обеих сторон которого стояли такие же железные скамьи. Фёдор, усаживаясь слева у стола, хотел для удобства поправить сиденье, но оно было намертво прикручено к полу кунга.

– Все, поехали, – стукнул по стене кунга майор, и машина тут же тронулась. – Ну что, Фёдор Валентинович, давайте поближе познакомимся, я – майор Фёдорцов Семён Семёнович.

– Гвардии старший лейтенант Фёдор Валентинович… Ой, извините! – встал Кулибин. – Вы и так уже меня знаете.

– И завидую, – улыбнулся майор. – На днях домой собираетесь. С вами месяц назад встречался капитан Веселов.

– Да, да, – закивал Фёдор.

– Ну что, решились переходить к нам или так и останетесь «ванькой взводным»?

Кулибин смутился.

– У меня всё так же было когда-то… – Майор снял панаму и провел рукой по выбритой голове. – Жарко. Утро, а уже такая жара… заскучился за Уралом. Я там родился. – Смягчив тон, Фёдорцов посмотрел на Кулибина и улыбнулся. – В Серове родился и вырос – город металлургов, кругом тайга. Там не так жарко. Ну, так что, Фёдор Валентинович?

– Даже не знаю…

– Ну, ладно. – Майор полез под стол, раскрыл дипломат и вытащил из него книгу. – Читали «Войну и мир»? – подал её Фёдору.

Кулибин, посмотрев на обложку, попытался раскрыть книгу и тут же, улыбнувшись, вернул ее майору.

– Это же фляга.

– Догадливый…

Майор поставил на стол две железные кружки, налил в них из фляги коньяка.

– Армянский, три звездочки. Давай, Валентинович, за твое возвращение, чтобы ничего тебе не угрожало в последние дни твоего пребывания «за речкой».

– Това… – Фёдор сделал попытку отказаться от спиртного, но майор, резко взглянув на него, замотал головой.

– Так я на службе…

– Что, от пятидесяти грамм тебя развезет?

– Да нет, – кашлянул Фёдор и тут же опрокинул в себя содержимое кружки.

– Ну, вот и хорошо. – Майор протянул ему развернутую в фантике шоколадную конфету. – Куда вернешься?

– Еще не знаю, куда буду назначен.

– Я, когда первый раз отсюда вернулся, в Союзе с ума чуть не сошел, – надкусив конфету, сказал Фёдорцов. – С месяц вскакивал с постели и бежал в оружейку. Дневальные, дежурный по роте тоже едва не чокнулись. А я все воевал… До этого был командиром роты, в звании как у тебя, только в мотострелковой дивизии. Наш блокпост стоял на Пагмане… Ну ладно, давай еще по капельке, – и открыв пробку, поднес книгу-флягу к кружке Фёдора.

– Так вы…

– Да, Валентиныч, но сейчас разговор не обо мне. Война, скажу так, здесь затянется. Ситуация у партии Кармаля сложилась не очень хорошая: никак не может договориться ни с мятежниками, ни с… – майор вдруг замолчал, потом снова резко вскинул глаза на Фёдора и продолжил: – Ты пока еще не наш, поэтому остановимся на этом. – И подал Фёдору кружку.

Коньяк был теплым и неприятным на вкус. Скривившись, Фёдор откусил половинку конфеты и внимательно посмотрел на майора, который с причмокиванием втягивал в себя остатки коньяка из своей кружки.

– Фу, какая гадость эта война! – выдохнул Фёдорцов. – У тебя сколько солдат-то погибло за время твоей службы?

– Пятеро, – икнул Фёдор. – Трое контуженых, двое ранены, один тяжело.

– Поквитался за них?

– Так… – Кулибин развел руками.

– Что, правда? – Майор не сводил своих глаз-угольков с Фёдора.

– Ну, пытался… В Пули-Хумри, когда взяли трех душманов… Они здорово нас тогда потрепали…

– Ох, какие мы хорошенькие! Коммунист? – снова уставил свои «угли» на Фёдора майор.

– Да.

– Молодец! – теперь икнул Фёдорцов и, вытащив из дипломата большую пластмассовую флягу, сделал несколько глотков из нее. – Вода холодная, из арыка, хочешь?

Да, она была еще и холодной, и поэтому Фёдор, не отрываясь от фляги, сделал как можно больше глотков, пытаясь погасить в себе жар от коньяка и опьянение в сознании.

– Ну-ну, все понятно. А ведь духи тебя запомнили как убийцу. А вдруг у кого-то из них в афганской армии есть родственники? А? Тут у них свои законы.

– Так чего бояться, товарищ майор?

– Ну-у… – закачал головой Фёдорцов. – Вот если сейчас на просмотре захваченного оружия на тебя кто-то накинется из афганцев, что будешь делать?

– Пальну и все! – Забыв, что стул прикреплен к полу кунга, Фёдор попытался отодвинуться от стола.

– Не вздумай, а то сам тебя пристрелю! – голос у майора стал металлическим. – Понял?

Помотав головой, Фёдор напрягся и, медленно поднимая глаза, посмотрел на своего собеседника.

– Вскакиваешь и бежишь в сторону своих БМП. И не в бээмпэшке прячешься, а бежишь дальше. Если будут в тебя стрелять, продолжай бежать, и спрячешься в разрушенном дувале. Понял?

Фёдор, не понимая майора, с удивлением посмотрел на него.

– Повтори! – приказал майор.

– Если что…

– Повтори то, что я тебе сказал, – напрягся старший офицер.

Но Фёдор сразу понял, что у майора крыша поехала, и чтобы кагэбэшник отстал от него, слово в слово повторил его слова.

– Еще раз повтори.

Фёдор подчинился, и еще раз, и еще.

– Ты понял, что я тебе сказал? – Теперь голос у майора стал необычно мягким, напоминающим голос женщины, обращающейся к маленькому ребенку.

– Товарищ гвардии майор, вы шутите? – рискнул спросить старший лейтенант.

– Ты это вложи в свое сознание, и если что сегодня произойдет, возникнет какая-то опасность, поступишь именно так. – Теперь в голосе майора Фёдор уловил не столько приказ, сколько предупреждение.

– А вы?.. А солдаты?.. – Фёдор вопросительно смотрел на старшего офицера.

– Забудь обо всем. Если это произойдет, то поступишь именно так. Ты меня понял? – Металлический скрежет вернулся в голос кагэбэшника. – Так нужно. Потом я тебя окликну, и тогда выйдешь! Понял? Ни на чьи голоса больше не откликайся, только на мой. Понял?..

– Так точно! – не зная, как вести себя дальше, приподнялся Фёдор и приложил руку к виску.

– Ну и хорошо. – Майор встал, подошел к ближнему ящику, открыл его и, покопавшись в нем, вытащил флягу. Она была испачкана, вся в масле. – Помоги открыть, – подозвал Фёдора.

Пробка скользила в руках. И только после того, как Фёдор зажал ее рукавом, она поддалась.

– Это мазут, – поднял флягу над своей головой майор и вдруг резко опрокинул ее горлышко на Кулибина, и тот еще не поняв, что происходит, замерев, чувствовал, как вонючая жидкость льется ему на плечи, грудь.

– Что вы делаете? – отпрыгнул в сторону от майора Фёдор.

– О, старлей, извини! – сделал вид, что осознал свой поступок тот. – Ёкэлэмэнэ, испачкал тебя!.. Извини, я думал, мазут очень густой и не польется.

– Ну, у вас и шуточки, товарищ гвардии майор! Остановите, пожалуйста, машину, – попросил Кулибин. – Я посмотрю, может, у меня в БМП есть сменка.

– А есть? – на лице кагэбэшника появилась ухмылка.

– Н-нет… – повинно прошептал Фёдор.

– Ладно, не прикидывайся ребенком. Ты взрослый человек. – Подняв крышку другого ящика, майор показал на уложенный в нем полосатый тюк. – Переодевайся.

– Так это же… – Фёдор, развернув тюк, невольно сделал шаг назад и принялся рассматривать халат.

– Сначала надень на себя вон то, – указал майор на темно-зеленый сверток, лежавший на дне ящика. – Там штаны, а потом только наденешь этот халат. И чалму не забудь. Только не разворачивай, а то я не умею ее скручивать, как афганцы.

– Товарищ майор… – снова недоумевающе посмотрел на старшего офицера Кулибин.

– Ты думаешь, я здесь комедию перед тобой ломаю? – перебил его кагэбэшник. – Может, все и обойдется, старший лейтенант, тогда и посмеемся. Но! – он поднял вверх указательный палец. – Желательно, чтобы не обошлось. Пока наперед ни о чем не хочу говорить, только, чтоб ты знал, тебе нужно пройти небольшое испытание. Что уставился?..

– Зачем?..

– Не задавай лишних вопросов. Это новая задача, с которой ты должен справиться, тем более она просто смешная: посмотрим, тот ты человек или не тот. Ясно?..

– Я что, похож на какого-то душмана? – сообразил наконец Кулибин.

– Догадливый!.. И запомни, если уловишь для себя хоть какую-то опасность, то поступишь именно так, как я сказал. Еще раз повторяю: вам, товарищ гвардии старший лейтенант, нужно бежать в сторону своих БМП и, не останавливаясь, – дальше, в сторону разрушенного дувала. Там минных полей нет. И сидеть там, пока я вас не вытащу. Задача ясна?..

– Никак нет, – почему-то сорвалось у Кулибина.

– Я вас тогда лично расстреляю, старлей! Поняли? – Голос майора снова стал жестким. – Чтобы все было, как я сказал, гвардии старший лейтенант, не то сгною…

Он вытащил из кармана небольшую бутылочку с прозрачной жидкостью и показал Фёдору.

– Нет, спасибо, товарищ гвардии майор, я пить больше не буду, – решительно сказал Кулибин.

– А это и не пьют, понюхай!

Фёдор сделал шаг, наклонился, и тут же майор плеснул из бутылочки жидкость ему в глаза. Кулибин отскочил назад и, выпрямившись, ударился затылком о потолок кунга.

– Вы что творите?! – закричал он, вытирая обожженный какой-то вонючей жидкостью глаз…

* * *

Место, на котором проходила выставка захваченного оружия, находилась между плотно застроенной частью Кабула и мощными оборонительными укреплениями – многоугольными башнями древней крепости Балла-Хисар. Её история была Фёдору неизвестна, только запомнился рассказ ребят из 357-го полка, который находился в этой крепости. Будто там есть грот, и ночью в полнолуние из него вылетают духи. В этот момент лучше не выходить из казарм, а то не разберешься, настоящие это люди или призраки английских солдат прошлого века, афганцы это тех времен или нынешние душманы. Короче, «крыша» запросто может поехать. Да, парень тогда перебрал после серьезной операции, вот и нес разную чушь. А что до крепости, если кто нападет на него сейчас, так просто с одного маху не добежать…

Фёдор посмотрел на своих солдат, которые по стойке «смирно» стояли перед майором и внимательно слушали его. Нет, своего командира, переодетого в афганскую одежду, они не видели. Фёдорцов высадил его между разбитым снарядом автобусом и остатками дувала. А вот гора старого огнестрельного оружия, наваленного перед остатками автобуса, могла привлечь много внимания у ребят. Может, куда-то перелезть?..