Читать книгу: «Падение.live», страница 5

Глава 6

Он опустился на стул рядом со мной сильно позже, спустя три с половиной джин-тоника, которыми я отчаянно, но безуспешно пыталась смыть следы его губ на своих. Все голозадые дамочки уже успели получить свое бесплатное шампанское и отчалили на танцпол, так что свободных мест было полно. Особенно вокруг меня: мазохистов, готовых терпеть мою особу, тут не нашлось. Парень был уже без грима, в своей привычной одежде – джинсы и его любимая потрепанная жизнью толстовка. От него приятно пахло гелем для душа и мятной жвачкой. Зато я сидела все в том же платье, по-прежнему с голой задницей и пахло от меня не фиалками, а джином и сигаретами.

– Как дела? – осторожно поинтересовался он.

Я мрачно улыбнулась, внимательно разглядывая дно стакана.

– Отлично.

Отлично, если не считать, что ты, мудак, без спроса засунул свой язык в мой рот.

Между нами вклинились две дорого одетые телочки с твердым намерением пофоткаться с Фаером. Он что-то им шепнул, они расхохотались, словно им дали глотнуть веселящего газа, и повисли на нем с двух сторон. Мигом материализовался его бодигард, но парень сделал ему знак не вмешиваться. Наблюдая краем глаза за этим цирком, я залпом допила содержимое стакана и попросила еще один. Тем временем одна из телок бесцеремонно пихнула меня в плечо:

– Сфоткай нас!

Так, блять.

Я постаралась спрятать злобный оскал за милой улыбкой и не глядя на нее вытянула руку.

– Конечно.

В мою раскрытую ладонь ничего не подозревающая курица доверчиво опустила свой гаджет. В это время бармен как раз пододвинул ко мне обновленный стакан, куда я незамедлительно и окунула новенький ядрено-розовый айфон с позолотой, очевидно сделанный на заказ. Телефон это, конечно, не убьет, но настроение губастой мадам изрядно подпортит.

– Упс.

Теперь я развернулась к счастливой троице, чтобы в полной мере насладиться вытянутой мордой этой юной светской львицы.

Львица оказалась с коготками, и с воплем “Ах ты сучка!” собралась было кинуться в атаку, но Фаер оказался проворнее: он встал передо мной и удерживая вопящую барышню одной рукой, бросил мне через плечо:

– Подожди меня у выхода, Рори.

– Блять, это Рори, я же говорила тебе! – более сообразительная подружка вцепилась в нее и потянула в обратную сторону. – Это Рори, блять!

Я хмыкнула, поднимаясь на ноги. Да, девочки, Рори и леща может дать, да так, что весь филлер из ваших надутых хлеборезок фонтаном вылетит. Показав прощальный фак беснующейся телке, я встала на цыпочки и чмокнула Фаера в шею. Смотрите, сучки: мне можно.

– Не задерживайся, дракон. Без трусов в ноябре прохладно.

Я, разумеется, не стала его нигде ждать. Во-первых, я выпила очень много. А во-вторых… Пока шла к выходу, забыла, что было во-вторых. Я натянула платье на задницу, на лицо – улыбку, и походкой королевы вышла на улицу через парадный вход. Здесь все было устроено, как полагается для помпезного открытия: огороженная ковровая дорожка, фотографы по обе ее стороны и шеренга из охраны. Я продефилировала до середины и остановилась, чтобы попозировать. В кой-то веки, это будут гламурные фоточки, а не фоточки того, как меня выносят из бара вчетвером.

Холодный ноябрьский воздух приятно пощипывал почти голое тело. Вспышки со всех сторон немного ослепили и я на доли секунды потерялась в пространстве, но потом вдруг отчетливо почувствовала его присутствие за своей спиной. Затем он подошел вплотную и слегка приобнял меня, давая всем понять, что сегодня мы вместе.

– Решила все-таки отморозить задницу? – шепнул он.

– В твои обязанности не входит беспокойство о моей заднице, – упрямо парировала я, продолжая улыбаться. Потому что должна была улыбаться по сценарию.

Мы простояли так около минуты, послушно позволя пофоткать нас со всех сторон. И когда нос начал замерзать, мужчина аккуратно потянул меня вперед, довел до машины и помог залезть, благоразумно встав позади – на тот случай, если я таки засвечу свою голую задницу. И только когда я была благополучно засунута внутрь, залез сам.

Как только дверь захлопнулась, улыбка сошла с моего лица. Больше незачем притворяться. Все. Отстрелялась.

Автомобиль плавно покатил по ночным улицам мегаполиса, а я обхватила себя руками и уставилась в окно, отчаянно игнорируя его прямой взгляд. Не хочу смотреть на него после того дурацкого поцелуя. И не буду смотреть. Буду смотреть на фонари.

Чертовы фонари, от них меня начало тошнить. Я потерла лоб.

– Устала? – его голос был обманчиво мягким, но я-то знаю, что все что я делала и делаю – раздражает его. Я раздражаю его. И это ой-как взаимно.

– Не утруждай себя разговорами из вежливости. Мне вполне комфортно в тишине.

Он усмехнулся.

– Во-первых, вежливость – не мой конек, ты могла заметить. И точно не твой. Во-вторых, ты так взбесилась из-за того, что я тебя поцеловал?

Я втянула носом воздух, готовая разорвать его в клочья.

– Во-первых, я не взбесилась, – процедила я, передразнивая его всезнающий тон. – Во-вторых, этого не было в сценарии.

Он вдруг рассмеялся так искренне и так заразительно, что я почти улыбнулась.

– Точно не тебе говорить про сценарий. Сценарий полетел к черту, когда ты решила прогуляться по барной стойке, – он задумчиво посмотрел на меня. – Хотя, вышло очень круто, если без приколов. Зрелищно. Я думал, что это будет наше самое скучное шоу, но мы с тобой взорвали зал. Ты молодец.

Я усиленно душила глупую улыбку, которая настырно лезла на лицо. Ему понравилось. Ну надо же! Вторая запись в позолоченном блокноте!

– Да, зрелищно. Только Леонид с меня три шкуры сдерет, – медленно произнесла я.

Он посмотрел в окно со странным выражением лица.

– Насчет рыжего не волнуйся. У него вчера нашли наркоты на два тюремных срока, так что… он теперь за бортом. Уже завтра нам подыщут другого режиссера. А сейчас у нас есть проблемы поважнее.

Я непонимающе уставилась на него, не веря своим ушам.

– Поважнее Леонида?

Машина остановилась. Фаер молча кивнул в окно.

Черт. У входа в отель, в который мы по сценарию должны заселиться, собралась огромная толпа девиц с плакатами и постерами Фаера. Фанатки – это страшная сила. А здесь их столько, что хватит заполнить стадион.

– Их сильно больше, чем планировалось, тебе не кажется?

– Кажется, – хрипловато протянул Фаер, копаясь в своей шевелюре.

– И что будем делать?

– Великая и ужасная Рори испугалась кучки девчонок? – с ухмылкой поинтересовался он.

Я скрестила руки на груди.

– Конечно, я ведь всего лишь маленькая испуганная девчонка. А эта кучка больших и смелых девчонок порвет за тебя любую особь женского пола. Не хочу быть первой жертвой.

Он наклонился ко мне и его глаза сверкнули недобрым блеском.

– Тебя так задели мои слова, Мира?

Перехватив мою взмывшую в воздух ладонь, он крепко взял меня за запястье и потянул за собой, выпрыгивая из авто.

– Ты ненормальный, слышишь! – все, что я успела выкрикнуть ему в спину, прежде чем нас оглушил рев толпы влюбленных в него девиц.

Знаете, на что это похоже? Это похоже на прыжок с пирса в бушующее море. Когда непонятно, где верх, где низ, как дышать, куда плыть. Уши моментально заложило от воплей, полный дезориентир. Единственное, на чем я могла сосредоточиться – это его пальцы, настойчиво, до боли сжимающие мою руку. Это немного успокаивало. Вот если бы он меня отпустил сейчас – я бы сошла с ума от ужаса. Я панически боюсь толпы.

Я не сразу поняла, что по обе стороны от нас активно работают локтями четверо здоровенных мужиков, помогая нам продвигаться ко входу. Это окончательно вернуло меня в нормальное русло. Фаер периодически останавливался, чтобы подписать свободной рукой бумажки, руки и сиськи, позволял себя фоткать, но сам ни с кем не фоткался. Когда мы, наконец, шагнули на ступеньки лестницы отеля, он остановился, развернулся к толпе и притянул меня к себе.

Гул обиды и разочарования, вопли “Нет”, “Только не она”, “Шлюха” прокатились по толпе. Бешеные сучки чем-то швырнули в меня. Охранник тут же выступил вперед, но я отпихнула его от себя. Обвела девиц победоносным взглядом, натянула высокомерную улыбку, медленно повернулась к Фаеру и сквозь зубы прошипела:

– Целуй меня. Быстро.

Он вскинул бровь.

– Понравилось? – усмехнулся он и, не дав мне возразить, наклонился и поцеловал, крепко удерживая одной рукой за шею, а другой – за талию.

Я слышала, как взбесилась толпа: кто-то зарыдал, кто-то скандировал его имя, кто-то просто визжал. Защелкали затворы камер: подключились папарацци. Мы дали им достаточно материала сегодня, пора сворачивать удочки. Я мягко уперлась свободной рукой в его грудь, отталкивая от себя. Так получилось, что прямо под моей ладонью билось его сердце, очень быстро билось. От чего? От адреналина или от меня? Я сильнее толкнула его.

Но парень и не подумал отпустить – наоборот, нарочно прикусил меня за губу, крепче обхватив ладонью мою шею. Я замычала от негодования и неожиданной боли. Фаер настырно выждал еще какое-то время, затем лениво отстранился от моих губ, наклонился и прошептал на ухо, продолжая удерживать меня за шею:

– Если ты решаешь, когда мне тебя начать целовать, я буду решать – когда закончить. Поняла?

– Заканчивать будешь со своей рукой, милый. Понял? – я высвободилась и подняла на него взгляд, полный ярости.

Его глаза сверкнули. Он схватил меня за руку и притянул к себе обратно, заключая в стальные объятия, нарочно сжимая мои ребра до хруста. Нас снова ослепили десятки вспышек. Пока я зажмурилась, он наклонился и, обжигая горячим дыханием, произнес:

– Играешь с огнем. Милая. И скоро доиграешься. Это я тебе обещаю.

Он сделал знак охране и нас быстро повели внутрь отеля, прямиком к лифтам, минуя ресепшен. А там нас ожидали печальные новости: отель окружен фанатками по всему периметру, так что улизнуть отсюда тайком, как мы изначально планировали – не получится. Но зато отель готов предоставить нам свой лучший номер. Охренеть какое счастье!

Трое парней из службы охраны впечатляющих размеров сопроводили нас до дверей номера и войти внутрь разрешили только после тщательного осмотра всех помещений. Стандартная процедура.

Когда, наконец, за моей спиной захлопнулась дверь, я с ужасом поняла, что это конечная остановка на сегодня: нас на самом деле запихали вдвоем в один номер. Пусть и огромный номер, но все же. Фаер стоял в нескольких шагах от меня, скрестив руки на груди.

– Я прямо вижу, как заскрипели шестеренки в твоей крошечной голове, – с издевкой прокомментировал он, продолжая в упор на меня смотреть.

– Лучше иметь крошечную голову, чем крошечный член, – я выдала прежде, чем успела подумать, что лучше, все таки, было бы промолчать.

Парень холодно усмехнулся и медленно двинулся на меня, стаскивая по пути свою толстовку вместе с футболкой. Оставшись по пояс голым, он остановился лишь тогда, когда я полностью вжалась спиной в стену и между нами совсем не осталось пространства. Ни капли. Он с силой уперся огромными руками в стену по обе стороны от моих плечей, лишив меня возможности пошевелиться. Оказавшись в этом капкане, я оторопело уставилась на него, широко распахнув глаза. Какого черта?

Он прошелся оценивающим взглядом по моему лицу и остановился на глазах. Затем произнес тихим, обволакивающим голосом:

– Ты очень красивая, Рори. Когда молчишь. Когда твой дрянной рот не извергает всякую хрень. И я вижу решение нашей проблемы в том, чтобы заткнуть этот рот чем-нибудь. Как насчет моего члена? Заодно и узнаешь, крошечный он или нет.

Тяжелый взгляд мутно-серых глаз, обрамленных густыми черными ресницами, заставлял все внутренности сжаться в тугой комок. Этот взгляд был по-прежнему внимательным и по-прежнему убийственно холодным. И полностью исключал возможность того, что его обладатель шутит.

Я встала на носочки – пришлось, несмотря на огромные каблуки, чтобы дотянуться до его лица и показать, что я его совсем не боюсь. Ни его, ни его дурацкие угрозы. Хотя на самом деле очень боюсь, потому что, черт его знает, что у него на уме. И если на уме у него что-то нехорошее, у меня нет ни единого шанса против него. Он – здоровенная куча мужика, а я – маленькая тощая блоха. И дрянной рот – это мое единственное оружие. Увы. Так что я собрала весь свой страх и всю свою злость в кучку и выплеснула на него, тщательно выговаривая каждое слово:

– Я уже говорила тебе: мне насрать на тебя, и тем более на твой член. Но будь уверен – если ты решишь рискнуть здоровьем и он попадет в мой дрянной рот, я его откушу. По самые яйца. Так что, если ты не планируешь делать пение фальцетом фишкой своего будущего альбома, лучше держи свой крошечный – или какой он у тебя там, член в своих гребаных штанах.

Прошло несколько секунд, пока мы молча испытывали друг друга на прочность, впившись почерневшими глазами, практически нос к носу. Затем он медленно наклонился к моему лицу, все еще удерживая мой взгляд. Я инстинктивно уперлась в него рукой, но он перехватил ее за запястье и отвел в сторону.

– Какого черта ты вытворяешь? – прорычала я.

– Ты врешь.

– А ты проверь.

– Уже проверяю, – ухмыльнулся он, почти дотронувшись до меня губами. По коже тут же пробежали мурашки.

Так, все. Хватит. Я изо всех сил дернулась.

– Отвали, придурок! Самоуверенный кретин, что ты о себе возомнил?

Он медленно выпрямился, нагло улыбаясь во весь рот.

Похож на сбежавшего из преисподней черта. Крайне обаятельного чистокровного ублюдка.

– Несколько фактов, милая. Первый: ты дрожишь, когда я слишком близко. Второй: ты покрываешься мурашками там, где я тебя трогаю. Третий – у тебя пульс зашкаливает, – он выразительно глянул на мое запястье, которое все еще было крепко зажато в его руке. – И, последнее – это пока не факт, а, скорее, вывод. Но мы легко можем с тобой проверить. Видимо, тебя заводит, когда с тобой обращаются как с маленькой дешевой дрянью. Ты все еще без трусиков, и готов поставить что угодно, что ты вся мокрая. Я прав?

Мои глаза сузились. Не знаю, что за грязную игру он затеял, но я в нее играть не буду.

– Давай-ка кое-что проясним. Ты, видимо, привык, что все соплячки в зоне твоей видимости незамедлительно текут и стремятся запрыгнуть на твой детородный орган. Несмотря на то, что ты говоришь или делаешь. И поэтому тебя смущает, что я до сих пор не поступила также. Ты сейчас пытаешься мне доказать, что я тебя хочу? Так вот, твоя ошибка в том, что это не так. Все, что я делала ранее – шоу. Это моя работа. Говорить и делать всякую херню. И я буду продолжать, я буду вытворять еще и не такое, на публике. Рори будет. Мой пульс зашкаливает, потому что уровень идиотии зашкаливает. Даже для меня. Услышь меня, пожалуйста. И оставь в покое. Мы коллеги, а не кролики, и сношаться по углам не будем. Мне насрать, что ты обо мне думаешь и что тебе про меня говорили, но усеки одну вещь – твоей шлюхой я не буду. Ты понял?

Я тяжело выдохнула через нос, ожидая реакции. Я выложила ему все, как есть. Даже почти не соврала. Почти.

– Ого, – он мягко улыбнулся, осматривая мое лицо, как будто впервые увидел, но и он сам в этот момент стал каким-то другим. – Приятно, познакомиться, Мира.

Я поморщилась, словно от пощечины.

– Я же…

– Тише, я знаю – ты просила не называть тебя по имени. Я помню. Как насчет маленького соглашения?

Я устало на него посмотрела, окончательно сбитая с толку этими американскими горками.

Он отпустил мою руку. Серые глаза стали совершенно серьезными.

– Давай заключим перемирие. До тех пор, пока ты ведешь себя по-человечески – не как бешеная сучка Рори, а как нормальная ты, я плачу тебе тем же: уважительно отношусь и к твоим границам, и к твоей просьбе не называть тебя по имени. И не веду себя как ублюдок. Идет?

Я скрестила руки на груди, сканируя его подозрительным взглядом.

– С чего ты взял, что есть нормальная я?

– Только что видел своими глазами.

– Но ты первый начал! – фыркнула я.

Он качнул головой.

– Нет. Это ты начала со среднего пальца и закончила желанием трахнуть кактус, лишь бы не меня.

Я не удержалась и прыснула.

– Но ведь забавно вышло.

Фаер улыбнулся и склонил голову.

– Так что? По рукам?

Я посмотрела на него, лихорадочно пытаясь найти подвох.

– Никакого подвоха нет, – он будто бы прочитал мои мысли.

Я не сдержала грустной улыбки.

– Всегда есть подвох. Но давай попробуем. Без гарантий. Только помни, что женишься ты все равно на Рори.

Он лишь кивнул и отошел назад, позволяя мне пройти.

– Не я женюсь. А Блэк Фаер.

Я на секунду остановилась и еще раз окинула его взглядом. Мы только что позволили друг другу увидеть немного больше, чем показываем всем остальным. И почему-то это пугало меня куда больше, чем его гнев. Почему ему оказалось достаточно лишь предложить?

Глава 7

Я проснулась от какой-то назойливой возни. Как будто муха над ухом зудит. Но это была не муха, а Фаер, который тихим раздраженным голосом с кем-то болтал по телефону за стеной, меряя комнату шагами.

С тихим стоном я перекатилась на другой бок и натянула тощее одеяло на голову. Увы, тонкий слух сейчас сыграл со мной злую шутку. И тонкие стены. И тонкое одеяло. Как только я, наконец, навострила уши, приподнявшись в постели на локтях – к моему великому разочарованию, он тут же сухо попрощался со своим собеседником, продолжив при этом шелестеть ступнями по ковролину. Покрутившись в постели еще немного, я потянулась к тумбочке и разблокировала телефон. Половина седьмого утра. С ума сойти. Обычно я ложусь в такое время. Раз поспать уже не получится, надо идти в душ.

Вчера мы с Фаером по-братски разделили наш большой номер – мне досталась спальня, а ему огромная гостиная с диваном. Ну, как разделили… Я просто ушла в спальню и закрыла за собой дверь. Так что с нашего последнего разговора мы не виделись. И, надеюсь, вплоть до отъезда не увидимся.

Душ оказался отличной идеей. Вчера я рухнула спать, лишь стянув с себя платье, так что вид с утра был отвратительный. И запах тоже. А сейчас горячие струи воды смывали с меня все вчерашние приключения, включая весьма жаркие поцелуи с почти незнакомым мужчиной, сидящим сейчас за стеной. И ведь это только начало. Приняв душ, я надолго зависла перед зеркалом. Все смотрела и смотрела на отражение, пытаясь понять, кто это. Кто с той стороны на меня смотрит. Я, или уже нет? Наконец, когда критическая масса мыслей в голове превысила все допустимые нормы, я завернулась в полотенце и вышла из ванной комнаты.

На моей кровати с невозмутимым видом развалился Фаер, в одних джинсах, без футболки, залипая в свой смартфон.

– Я почти состарился, – не отрываясь от экрана произнес он.

– Что ты вообще здесь забыл?

– Душ. А еще, диван в гостиной – полное дерьмо.

На его лице вдруг заиграла улыбка и он поднял глаза на меня.

– А мы с тобой неплохо смотримся, – он потряс в воздухе телефоном, одновременно обводя меня изучающим взглядом.

Вроде бы это первый раз, когда он видит меня без грима. Да и пофиг.

Я поплотнее затянула на себе полотенце, решая – стоит устраивать сцену, или нет. Любопытство пересилило и я подошла к нему, осторожно залезая на край кровати.

– Можно?

Он хитро прищурился, но все же протянул мне свой огромный смартфон, который пришлось держать двумя руками. Не очень-то удобно, учитывая, что полотенце вокруг меня держится исключительно на энтузиазме.

В браузере была открыта вкладка со свежей статьей, щедро сдобренная кучей фотографий. Я пробежалась по тексту – там было ровно то, что заранее скормили журналистам. Я уже видела это. Неинтересно. А вот фотки привлекли мое внимание. Я поочередно рассматривала фотохронику вчерашнего вечера: выступление группы на сцене, фото меня на барной стойке с бокалом в руке, весьма неплохое, кстати. Затем несколько фоток нас обоих на сцене: мы танцуем, потом он держит меня в руках и заглядывает в глаза и, наконец, он меня целует. Я почему-то очень обрадовалась, что на фото не видно, как его рука в этот момент у меня глубоко под платьем стягивает с меня трусы. Следом шла еще пара фоток с ковровой дорожки, где мы действительно походили на парочку. И вишенкой на торте была последняя фотография, сделанная перед входом в отель. Крупный план.

– Боже, выглядит так, будто мы сейчас сожрем друг друга, – прошептала я, вглядываясь в лица двух людей, которые смотрят друг на друга с таким количеством эмоций в глазах, что пожар на фоне смотрелся бы вполне органично. Этот кадр был сделан, очевидно, сразу после того, как он меня поцеловал. Дольше, чем нужно было. Чертовски дольше.

Я вздрогнула, ощутив его запах у своего плеча. Он вплотную прислонился ко мне, вглядываясь в картинку на экране.

– Если сожрать в том смысле, о котором я думаю, то это именно то, чего они от нас хотели, – с легкой усмешкой произнес мужчина, слегка щекоча своим горячим мятным дыханием.

Я вся напряглась. Он слишком близко.

– Не знаю. По мне так очевидно, что эти двое ненавидят друг друга, – осторожно возразила я, аккуратно отстраняясь от него и закуривая сигарету.

Фаер медленно прошелся по мне снисходительным взглядом. И снова мне стало очень не по себе от этих очень внимательных и очень холодных серых глаз.

– А мне не очевидно. Я вижу совсем другое, – он забрал из моих рук и свой телефон, и мою недокуренную сигарету, сделал одну глубокую затяжку и невозмутимо затушил ее.

Мне совсем не нравится, как он тут хозяйничает. Я наклонилась к нему и шепнула на ухо своим самым очаровательным голосом:

– Душ прямо за моей спиной. Ты засиделся, приятель.

Кожей ощутила как он улыбается. А затем уже он прислонился к моему уху и шепнул в ответ:

– Тогда мне понадобится полотенце.

Я не успела даже до конца осмыслить его слова, когда он резко дернул за край полотенца и одним рывком мастерски оставил меня совершенно без прикрытия.

Я взвизгнула, пытаясь нырнуть под одеяло, но верхом на моем одеяле сидела эта чертова задница и улыбалась, наблюдая за моими попытками спрятаться от него.

Обхватив себя руками, я уставилась на него, практически извергая пламя, как самый настоящий дракон.

– Какого хрена, Флаер?

Он вскинул бровь, даже не пытаясь отвернуться.

– Флаер?

– А ну слез с моей кровати и отвернулся, придурок!

– Или?

– Что – “или”?

– Что будет, если не слезу?

– Пожалеешь, что на свет родился! Придушу тебя!

– А-а. Силенок не хватит, а я успею как следует рассмотреть твои сиськи. Дерьмовый план, но меня вполне устраивает. Вперед.

– Нет у меня сисек! А теперь проваливай!

Он заржал.

– Не хочу.

Я прикрыла глаза, пытаясь не перейти на ультразвук. И сдержать порыв реально на него наброситься с кулаками.

– Не беси меня. Тебе не понравится результат.

– Мне уже нравится.

Я открыла глаза, сверля его очень-очень-очень злым взглядом.

– Кто-то обещал не вести себя как ублюдок. Тебя хватило на одну ночь?

В его глазах что-то мелькнуло, но я не успела разобрать – что именно. Он коротко взглянул на экран смартфона.

– Остынь. Я просто создаю естественный антураж. Через две минуты придет горничная с завтраком, мы должны выглядеть как люди, которые всю ночь трахались до одури. И поскольку в душ я все равно не успеваю, то придется нам тут полежать вместе и подождать ее.

С этими словами он потянул меня за локоть, заваливая на себя.

– Блять, прекрати так делать! – зашипела я, оказавшись верхом на нем.

– Как? – невинно улыбнулся он.

– Я тебе не кукла, ясно? Мог сказать языком, что мне нужно сделать и для чего, – проворчала я, пытаясь аккуратно скатиться с него на бок, при этом не засветив стратегические куски тела.

Выполняя этот маневр, я нечаянно провела бедром по его джинсам и отчетливо почувствовала, что он в очень приподнятом настроении. Прямо очень. И он понял, что я почувствовала. Не знаю, какого хрена, но я замерла, как идиотка.

– Самое время уточнить, что языком я могу не только говорить, – хрипловато произнес он.

Более неловкой эта ситуация просто не могла быть.

Но в этот момент в дверь постучали и Фаер, победоносно сверкнув глазами, задорным голосом рявкнул:

– Войдите!

Я максимально прытко юркнула к нему под бок, поплотнее прижавшись к его бедру голой задницей, а он великодушно обхватил меня рукой, успев чмокнуть куда-то в затылок.

– Ненавижу тебя, – прошептала я, уткнувшись носом в его руку.

Вместо ответа он неспешно провел большим пальцем по моему животу. И – да, разумеется я немедленно покрылась мурашками. Вообще вся.

В таком виде нас и застала горничная, заглянувшая (ну, разумеется) в открытую между гостиной и спальней дверь.

Я резко подняла голову, надеясь, что получилось заодно хлестнуть еще мокрыми волосами парня за моей спиной.

– Хочешь присоединиться, милая? – рявкнула я самым невежливым тоном, на какой только была способна.

Девушка моментально приобрела багровый оттенок кожи и, рассыпаясь в извинениях, попятилась назад к двери.

– Стой, – раздался позади меня насмешливый голос Фаера, и девушка послушно встала, переводя тревожный взгляд с меня на него. – Подойди сюда.

Он приподнялся на локте за моей спиной, опять лишая меня укрытия и включил свое гипнотическое обаяние.

– Она не выспалась, поэтому такая раздражительная. Сейчас я ее успокою. Еще раз. Позвони по этому номеру и получишь два билета на любой наш концерт, – он выудил откуда-то визитку и протянул девушке.

Я молча наблюдала за всем этим действом через плечо. Если бы он сейчас приказал девушке сожрать эту визитку – она бы даже не подавилась. А если бы приказал раздеться и залезть к нам в постель – она бы уже энергично скакала верхом на нем. А шлюхой называют меня. Поразительно.

– Здесь становится слишком скучно, – театрально зевнув, протянула я.

Кожей почувствовала его взгляд на себе.

Фаер сильнее прижал меня к себе и прошептал в волосы:

– Сейчас продолжим веселиться, моя нетерпеливая.

Горничная встрепенулась и резво ретировалась из номера, несколько раз подряд желая нам хорошего дня. А я поймала себя на дурной мысли, что внизу живота теплеет от его хриплого шепота и очень горячих рук. Черт. Вот это вот лишнее. Нельзя этого кобеля в постель пускать! Второй раз это происходит и оба раза я превращаюсь в страждущую суку, у которой очевидный недотрах. Еще немного, и доказать ему, что я его вовсе не хочу, станет практически невыполнимой миссией.

– Стоп, снято. К обеду весь персонал будет в курсе. А теперь проваливай в свой душ, – резко выдала я, откидывая его руку от себя.

– Слушаюсь, мэм.

Я уже открыла было рот, чтобы похвалить его сговорчивость, но тут мне прилетел увесистый шлепок по голой заднице.

Пока я, задыхаясь от боли и возмущения, вцепилась зубами в простынь, он, как ни в чем не бывало, спрыгнул с кровати, наклонился ко мне и заговорщицким тоном прошептал:

– Ты же не думала, что я оставлю тебя без сувенира после нашей первой ночи?

– Имей в виду, что это максимум того, что ты себе можешь позволить, придурок.

Он рассмеялся и скрылся в ванной комнате. Вместе с вылетающими с той стороны двери джинсами, донеслось:

– Наивная.

Я швырнула в дверь подушкой и села на кровати. Вот козел. Это вот так он мои границы соблюдает? А что будет, когда он перестанет их соблюдать? Я подошла к зеркалу с ужасом уставилась на красную мужскую пятерню на моей заднице. Сволочь. Ну держись, Флаер.

Осмотревшись, я выудила из маникюрного набора, оставленного отелем перед зеркалом, ножницы и самозабвенно принялась вырезать круги из его джинс в области задницы. По одному на каждое полужопие. Если бы времени было больше – я бы подошла к вопросу более виртуозно, но времени было в обрез. Закончив, швырнула его портки на место, натянула свое платье и опрометью бросилась из номера, прихватив телефон.

Два часа спустя я уже выкуривала третью сигарету стоя в своей гостиной у окна. На столе громоздился огромный букет цветов: красных роз в черной бумаге. Я знала, что на вложенной в букет карточке найду логотип Драгон Фаер, просто потому, что так и было запланировано. Мы официально перешли на этап стремительного развивающегося романа, которому суждено уже через два месяца разразиться шикарной свадьбой.

Я горько усмехнулась. Приняла еще раз душ, после долго с тоской рассматривала в зеркале красное пятно на заднице, которое все еще никуда не делось. Накрасилась, натянула кружевное черное платье и сделала несколько селфи с букетом – так, чтобы народ смог провести свое расследование и разобрать символ на карточке. Перекинула фотки пиарщикам, которые занимаются моей инстой. Стерла помаду, стянула с себя платье и влезла в потрепанный Спортивный Костюм Грусти и очки для чтения. Вот теперь можно сесть и спокойно изучить бумаги. Ну или хотя бы то, что там у нас запланировано на ближайшие дни. Видеть эту наглую рожу не хочу, но деваться некуда.

Телефон несколько раз пискнул. Потом еще, и еще. Я отложила толстую стопку документов и разблокировала гаджет. Создан новый рабочий чат – для узкого круга причастных. Судя по списку добавленных участников, мы с Фаером, пара менеджеров проекта, наши с ним личные ассистенты, еще двое – видимо, юристы, несколько пиарщиков и новый режиссер. Я вскинула бровь – женщина, на этот раз. Чат вещал, что здесь будет поститься актуальная информация на ближайшее время, чтобы упростить нам жизнь. Все фото/видео материалы с наших телефонов теперь пересылать нужно прямо сюда. Менеджеры будут удалять все самостоятельно. Все очень серьезно и мы не должны спамить без необходимости.

Сразу после этого сообщения незамедлительно возникло селфи от Фаера: он собственной персоной, стоя спиной к зеркалу. А в зеркале его задница, выглядывающая из любовно прорезанных мною джинсов. И подпись:

“Будущая жена раздраконила”

Я разразилась истерическим хохотом, до икоты. Успела сделать скрин, после чего админ чата оперативно удалил компромат.

Утерев слезы, я прочитала последнее сообщение, на этот раз от нашего нового режиссера:

“Не терпится познакомиться с вами. У меня миллион идей и вопросов, надо обсудить. Сегодня в 6 жду на студии. Кристина С.”

Я передразнила ее. Ждет она. Зашибись теперь. Сегодня должен был быть выходной!

Я сердито прошлепала к холодильнику и налила стакан джина с тоником.

Телефон пикнул. Новое личное сообщение.

“Успела сделать скрин?”

Отлично. Теперь у него есть мой номер. С другой стороны – у меня теперь есть его. Я хмыкнула и отправила средний палец в ответ.

Потом немного подумала, нашла сделанный скрин, немного обработала, обрезала ту часть, где видно рожу Фаера и поставила на заставку рабочего экрана. Допила стакан и пошла собираться на встречу.

По дороге в студию я учла свои ошибки и заранее погуглила всю доступную информацию о нашем новом режиссере, Кристине Суровой. Я видела ее мельком на паре тусовок, но лично знакома не была. Послужной список у нее весьма впечатляющей: молодая, смелая, с кучей престижных наград и успешных проектов. Она акула, и я не должна об этом забывать ни на минуту.