Читать книгу: «Демоны», страница 3

Благородство и честь

Орки спешно и с воодушевлением брали своё боевое снаряжение, снимая и складируя повседневное. И жена вождя тоже.

– Даже не думай! – попытался возразить Бругхлак, на что та ответила:

– Ты не можешь мне запретить. И вообще, про равноправие слыхал?!

– Да, да… – признал вождь, затем тихо пробормотал:

– Чёрт бы его побрал…

Котику Дубнук выдал лёгкий сыромятый доспех и простенький лук со стрелами. Доспех гость с удовольствием надел, избавившись от надоевших грязных лохмотьев. Они были открытые, большая часть тела была голой. Размер регулировался с помощью застёжек ремней, из-за чего подходил почти кому угодно. Лук длинный, из цельного куска дерева, такой простецкий, что проще некуда. И стрелы дешёвые, некоторые даже без оперения и наконечников, просто заточены и обожжены. Захватил ещё с собой всё тот же трофейный клинок и щит.

Вышли на улицу. Вождь скомандовал орку, стоящему на смотровой вышке, трубить в рог. Тот взял висящий на поясе рог и что есть мочи в него дунул.

Раздался громкий, пробирающий гул.

Это был сигнал сбора в поход. Село пришло в движение. Но не все жители оторвались от своих занятий, а только войны, что не стояли на посту и не были заняты чем-то важным. Они начали поспешные сборы.

Зверолюд, за счёт своего острого слуха слышал то, что другие не могли. Так из одного дома донеслось ворчание:

– Ёлки-иголки! Опять старый пердун чая перебрал… Не сидится ему…

Из другого послышались пререкания:

– Где мой второй носок?!

– Там, куда ты его закинул, балда!

Из третьего крики:

– Где мои штаны?!

– Под столом валяются! Слепой, что ли?!

– Другие! Эти неудобные!

А тем временем к пареньку, что трубил в рог, подбежал какой-то мелкий ушлёпок и возмутился:

– Эй, я хотел потрубеть!

Тот недоумённо:

– А, ладно, потруби…

– Нет, надо было сразу дать!

Выйдя за частокол, вождь обратился к собравшийся небольшой армии своих сородичей:

– Наш новый друг – он кивнул в сторону Котика, – принёс очень ценные сведения: к западу отсюда, как известно, есть руины. Которые, конечно же, заняла банда лиходеев. Так вот, скорее всего у них в плену содержится… Некая особа. Важная. Это не точно, но скорее всего. Мы орки, а значит, благородство и честь для нас не пустой писк, в отличие от каких-нибудь напыщенных эльфов, кои только языком болтать горазды да интриги плести во дворцах своих. Вперёд, Несгибаемые!

Подняв над головой свой боевой топор, он воодушевляюще зарычал, совсем как тигр. Отряд тоже издал что-то вроде боевого клича, хотя и без особого энтузиазма. Мол: «опять вождь затеял какую-то бессмысленную авантюру вместо того, чтобы заниматься чем-то полезным»

Эта «армия» состояла из двух десятков орков и одного зверолюда – Котика. Среди орков затесалась и новая знакомая – Алессия. Она была вооружена секирой и лёгким арбалетом.

Традиционно женщины делают упор на дальнем бою, в то время как мужчины – на ближнем; посему женщины, как правило, вооружаются более дорогими, мощными и тяжёлыми аркебузами (арбалетами или мушкетами), а для ближнего боя имеют двуручное оружие (это могут быть лёгкие двуручные клинки или бердыши, не обязательно увесистые секиры, боевые молоты или булавы, хотя часто именно они, особенно у орков); а мужчины обычно используют более скорострельные и лёгкие луки, или же дротики, кои сподручнее использовать на более ближних дистанциях, и одноручное оружие с щитом.

Но это по устоявшейся традиции так. Среди сельчан арбалеты или мушкеты были лишь у немногих. Да и лучников негусто. Всё-таки это не такое простое оружие. В основном все вооружены копьями. Очевидно, что копьё – самое лучшее оружие. И сделать проще, и длинное – можно держать врага на расстоянии или всадника в башку пырнуть; и мощное – не всякий доспех выдержит; да и тыкать – ума много не надо, а сельчанам не до изучения фехтовальных изысков. А ещё метнуть можно. Идеально.

Отправлялись пёхом, но взяли с собой парочку ручных варгов. Этих прекрасных животных у племени не так уж много, их берегли. Один из них был такой огромный, что, стоя на четвереньках, был на уровне плеч взрослого орка.

А второй зверь был Кусаком. Алессия шла рядом. Зверей нагрузили припасами, лечебными зельями и прочей поклажей.

Когда уже выходили, древнианская жрица (её зовут Ёлрямф) подошла к вождю и заявила, что отправляется с ними. Вождь пытался возразить, но та заявила, что у неё есть волшебный посох, которым она может обратить в пепел супостатов магическим огнём.

Её таки взяли, но сказали не мешать и слушать команды опытных воинов.

Шли бодро, воодушевлённо, напевали песни.

Погода стояла ясная. И солнце было ещё почти в зените. Котик заметил, что сутки здесь очень длинные. Он только сегодня пришёл в племя, а теперь уже идёт с ними в боевой поход, успев перед этим отдохнуть, подкрепится, поработать в шахте и подружиться с местной обывательницей. А ведь ещё даже не вечереет.

Вскоре впереди показалась башня той самой крепости. На ней стояла тёмная фигура дозорного. Было видно, как он, заметив приближение отряда, подал сигнал тревоги трубой. Послышался протяжный гул.

Пока приближались, враги, вооружённые длинными луками или аркебузами, занимали позиции.

Отряд подошёл ближе и встал прямо у ворот, перед которыми была сооружена преграда в виде наклонённых заточенных палок.

На стенах встали воины, демонстрируя свою решимость противостоять нападению. По скромным прикидкам, их было чуть больше, чем отряд «Несгибаемых», но те всё равно были уверены в своём превосходстве. Не просто благодаря уверенности в поддержке высших сил, но и потому, что были сплочённым коллективом, где каждый друг за друга горой; а лиходеи хоть и выглядели грозно, но всё же оставались сбродом, кой разбежится при малейшим признаке неудачи.

– Вы кто такие? – громогласно спросил солидного вида дуболом в латном доспехе и с огромной булавой в виде черепа в руках, – Валите ко всем чертям!

– Сами валите к чертям! – огрызнулся Дубнук, взявшийся быть переговорщиком, – Мы пришли с миром. Просто есть небольшое дельце. Мы знаем, что у вас на попечении, так сказать, находится важная особа—Иремире. Мы связались с её очень влиятельными высокопоставленными родственниками и пришли за ней. Благодарим за проявленную заботливость, уверен, вы были в высшей степени обходительны, но ей пора домой.

Орк огласил это с нескрываемой иронией, но многие наивные юнцы верили в обходительность лиходеев и невинность той особы всерьёз. В детали дела никого не посвящали, кроме тех пятерых, что находились в доме вождя при том разговоре. Наивные верили, более зрелые обо всём догадывались, но помалкивали, дабы на навредить делу и не уничтожить хрупкий мир романтиков.

– Нет у нас никаких особ! А если бы и были, то всё равно: валите к чертям! – крикнул в ответ дуболом.

– Мы знаем, что она у вас – спокойно возразил Дубнук, – Выдайте, мы уйдём, и никого ничего про вас плохого не скажем…

– На**й идите! – крикнул дуболом, взмахнув тяжеленой двуручной булавой словно тростинкой.

– Эй, мы хотели договориться по-хорошему! – предупредил Дубнук, – Если вы сейчас же не согласитесь, мы будем вынуждены вас атаковать!

Но тут вмешалась Ёлрямф:

– Эй, это же противозаконно! – её соплеменники тем временем закатили глаза, ибо в этой глуши говорить о какой-то там законности совершенно неуместно.

Ёлрямф вышла вперёд и обратилась к обитателям руин:

– Давайте так: если один из вас одолеет меня в поединке—вы выдаёте пленника, если нет—то мы уходим.

Вождь несгибаемых, тем временем, хлопнул себя рукой по голове, как и другие товарищи.

Не надо было её брать.

А лиходеи засмеялись. Один из них, здоровенный орк с булавой и щитом, спрыгнул со стены и, размахивая своим грозным оружием, шёл навстречу.

– Не подходи! – сказала вдруг Ёлрямф, выставив вперёд посох, но тот приближался. Тогда орчиха сделала что-то, отчего из пасти дракона на конце посоха полилась струя пламени.

Но противник успел прикрыться щитом. Ещё присел, чтобы прикрыть ноги.

Ёлрямф лила на него пламя снова и снова, обходя, но тот поворачивался, не давая себя даже слегка обжечь. Хотя, наверное, жарковато уже.

Но вдруг всё, сколько жрица не тыкала посохом, огня не было.

Противник тут же встал, грозно скалившись, и неспеша направился к ней.

– Кончилось! – с ужасом констатировала Ёлрямф.

Тем временем стоявшая позади Хатяк, закатив глаза, отметила:

– Господи, а разговоров-то было…

Тем временем жрице ничего не оставалось, как перехватить посох как дубину и приготовится к заведомо проигрышной схватке.

Соплеменники собирались уже вступиться за неё, но раньше всех успела Алессия: она, выскочив вперёд, встала между жрицей и лиходеем.

– Хватит! – сказала она, – теперь сразись со мной.

Лиходей хотел было её атаковать, но, видимо, сообразил, что она, возможно, не так проста, если так уверенно бросается в бой.

– Мы так не договаривались! – сказал он.

– Она не согласовала с нами – пояснила Алессия, – теперь новый договор: побеждаешь меня в бою без оружия—мы уходим, побеждаю я—вы выдаёте Иремире. Идёт?

– Нет, первое слово дороже второго! – возмутился лиходей.

– Ладно ты победил, – согласилась Алессия, – но это новый договор: мы ушли и снова пришли, видишь? – она сделала шаг назад и шаг вперёд.

Тем временем её соплеменники, вероятно просекши хитрость подруги, тоже сделали шаг назад и вперёд.

– Сука… – пробормотал лиходей.

Он посмотрел на главаря банды, что всё ещё стоял на стене с булавой в руках. Тот одобрительно кивнул.

Лиходей повернулся к орчихе, разминая плечи.

– Голыми руками – напомнила та и бросила на землю свою секиру, затем сняла с себя арбалет с колчаном болтов и тоже положила.

– Может, просто голыми? – попытался отшутиться лиходей. Но затем тоже разоружился. Хотя на нём оставались латные перчатки, кои сами по себе являются оружием получше кастетов. Но Алессия не обратила на это внимание.

Она подходила всё ближе, демонстративно-расслабленно. Когда оказалась уже почти вплотную, лиходей, слегка опешивший от такой наглости, наносил удар правым кулаком в латной перчатке, метя противнице в голову. Та подалась вперёд и перехватила левой рукой правую руку противника за предплечье. Другой рукой, присев и нагнувшись, перехватила врага под бедро, подняла и перекинула через себя назад, тяня левой рукой за запястье.

Ошеломлённый враг распластался на земле.

«Несгибаемые» ликовали.

А обитатели крепости просто молча атаковали. Было понятно, что этим закончится, но «Несгибаемым» было важно показать своё благородство.

В них полетели стрелы и болты. Они прикрылись щитами. Те, у кого их не было, спрятались за тех, у кого были. Среди лиходеев несколько были вооружены мушкетами. Но у «Несгибаемых» щиты не смехотворные деревяшки, а цельнометаллические. Тяжеленые, конечно, но орки не только выглядели силачами, но были таковыми на практике. Посему пока никого не убили, хоть пули и сильно ударяли, оставляя солидные вмятины и порой нанося увечья даже не пробивая щит.

Алессия подобрала щит поверженного врага и прикрылась им. И так уж вышло, что сражённый лиходей спрятался за ней, опасаясь стрельбы своих же.

– Подержи! – сказала Алессия, и вручила щит бывшему противнику. Тот молча взял его и прикрывал, пока она заряжала свой арбалет.

Он продолжал прикрывать её, когда она прицелилась в лиходея на стене, который, перезарядив арбалет, целил в неё. Затем выстрелила, и тот противник свалился со стены.

Внезапно на стене показалось что-то серое и неуловимо-быстрое, валившее лиходеев одного за другим. Это был Кусак. Он где-то незаметно забрался на стену и бросился в бой. Поклажу скинул. Ему никто не указ.

– Да куда ж ты лезешь! – возмутилась Алессия.

Когда началась перестрелка, Котик, предусмотрительно спрятавшийся в зарослях, начал прицельно стрелять из лука. Первые разы промазывал, но затем, пристрелявшись, разил одного врага за другим. Те стреляли в ответ, но безрезультатно, ибо ловкий зверолюд прятался за деревом после каждого выстрела и был внимателен. Потому решили не показываться. А тем временем варг, заметив удобное место чтобы забраться на стену – обвал с кучей поросших мхом обломков, мигом помчался туда и в два счёта оказался наверху, неуловимо бросаясь то на одного лиходея, то на другого. Котик, воспользовавшись временной сумятицей, тоже забрался на стену, и, обнажив клинок, сходу сразил пару супостатов, парировав уколы их копий, затем снова взялся за лук, и, взяв уже трофейные стрелы, начал обстрел врагов со стены, периодически прячась от ответной стрельбы.

Алессия, тем временем, вручила арбалет своему бывшему противнику, сказав:

– Прикрывай!

Взяв секиру, бросилась в бой. Как и другие товарищи. Они быстро разломали колья, что перед воротами, и взялись за них. Ветхие ворота, кое-как отремонтированные, долго не продержались. Подгнившее дерево превращалось в труху под ударами секир, боевых молотов, булав и топоров. При этом металлические элементы остались относительно целыми. Когда начали появляться значительные щели, в орков полетели стрелы и болты защитников, смертельно ранив некоторых.

Проделав значительную брешь в воротах, орки полезли во внутренний двор замка. Первым был Дубнук с большим металлическим щитом, защищающий товарищей позади.

Котик тем временем уже находился на стене, постреливал, оттягивая на себя значительные силы противника. Варг тоже шороху наводил.

Может быть поэтому, когда орки всё же ворвались, их не перестреляли с флангов.

Через ворота ворвался второй варг, что крупнее. Он носился, сбивая с ног лиходеев. В него стреляли, из его шкуры торчали стрелы и болты, но, казалось, это только его ещё силнее злило.

Алессия вступила в схватку с главарём. Тот размахивал своей страшной булавой, но орчиха уворачивалась, пытаясь, в свою очередь, достать того секирой. Несколько раз у неё это получилось, но секира лишь оставила небольшие вмятины на латах.

Соплеменники тоже дрались как волки, храбро и отважно. Дубнук крошил врагов своей булавой, прикрываясь щитом от стрелков. Вождь сперва постреливал из лука, затем стянул со спины щит, выхватил с пояса боевой топор и тоже ринулся в рукопашный бой.

А что Ёлрямф? Она тоже помогала, по-своему: находясь позади, говорила что-то непонятное, какие-то непонятые движения делала руками. Кастовала заклинания восстановления, наверное. На соплеменников, надо полагать. Или, может, другое какое-то заклинание. Возможно, храбрости на друзей или страха на врагов. Или нет. Кто этих магов знает?

Среди нападавших был ещё один, кто явно пользовался магией: Охист, орк средних лет. Он стрелял из лука зачарованными стрелами. Зачарования у стрел разные, в основном парализующие. Ещё были огненные, электрические и совсем чуть-чуть морозных.

Лиходей, коему Алессия вручила арбалет, был какое-то время в замешательстве. Огляделся. Нападающие обращали на него внимание не больше, чем на дерево. Может, удрать под шумок, прихватив добро? Но по какой-то непонятной причине он потянул за рычаг арбалета, натягивая тетиву. Щёлкнул зацеп. Вложил болт. Двигаясь вперёд, приставил ложе к плечу. Можно было легко пристрелить кого-нибудь из нападавших в спину и тем самым переломить ход битвы.

Но что-то пошло не так. Он зажал спусковую скобу, щёлкнула тетива, болт, со свистом рассекши воздух, вонзился в колено одного из обороняющихся.

Следовало следить, чтобы лиходеи не сбежали, прихватив с собой пленницу. Поэтому Котик, удостоверившись, что пока что товарищи без него справляются, начал искать тайные выходы из замка.

Забегая в крепостную башню, увернулся от удара молота очередного врага, поджидавшего его. Затем контратаковал и так уж вышло, что зарезал.

Заметил, что здесь разбросано слегка сырое сено. Это неспроста. Пошёл туда, где его больше всего, раскидывая его ногами. Обнаружил замаскированный массивный люк. Потянул за ручку, открыв. Заглянул во внутрь.

Еле-еле успел отскочить в сторону, уворачиваясь от страшной струи яркого пламени, словно из пасти дракона.

Там, внизу, был тот самый тёмный эльф, метавший каким-то образом огонь из рук. На этот раз он имел стальной доспех поверх робы.

Котик не удержался на ногах и прокатился немного по каменному полу. Вокруг начало лениво тлеть сено, нещадно дымя.

– Ах ты мудак! – послышался низкий голос эльфа, – И почему я тебя не спалил ещё тогда?! Покажись только, кошатина, я из тебя шашлык сделаю!

Зверолюд зашипел от злости.

После чего, отойдя назад, подобрал копья сражённых врагов, вернулся, взял одно в руку и метнул его в открытый лаз.

Кинул так, чтобы копьё по навесной траектории упало туда вертикально.

Послышался крик и ругательства.

Котик также метнул одно за другим оставшиеся два копья, а затем метнулся туда сам.

В темени помещения древнего ветхого замка сверкал короткий клинок, разя обитателей. Ярко вспыхивало пламя, создаваемое магом. Но зверь проворно избегал его, отскакивая в сторону или прикрываясь щитом.

Вскоре смертоносное лезвие добралось и до мага, пронзив горло. Кровь с шипением заливала вспыхнувший огонь. Дымящееся тело упало на пол. В затхлый воздух помещения добавился запах горелой плоти, одежды и крови.

Вокруг валялись тела убитых. По углам прятались выжившие. Когда зверь их находил, они кричали, что сдаются и умоляли не убивать.

Во дворе тем временем Алессия настучала главарю секирой по стальному шлему, отчего тот присел, прикрываясь булавой. Орчиха продолжала неустанно наносить удары, снижая себестоимость великолепного доспеха лиходея. Она почти выдохлась, пот лил с неё рекой. В конце концов выбила оружие из рук противника, сильнейшим ударом повалила на землю.

– Сдаюсь! Сдаюсь! – закричал тот, отползая, – Хватит!

Прочие лиходеи, тем временем, либо убегали, либо тоже сдавались.

Таким образом, это скромное побоище было закончено полной победой нападавших. Причём у них не было убитых. Даже смертельно раненых не было. Чрезвычайно редкая удача, особенно учитывая численный перевес противника.

Похоже, в этот раз Высшие Силы расщедрились.

Хорошо бы потом не потребовали возврат с процентами…

Орки связали главаря, как и других лиходеев. Кодекс чести не позволял им причинять вред сдавшимся противникам. Решили отвести их с собой, а там решат, что делать дальше.

Орал от боли, заливаясь слезами, раненый лиходей. В колене был арбалетный болт, пробивший его насквозь. Его было даже жаль, хотя вокруг валялись тела убитых. А этому просто повезло, что вообще жив остался.

– Я не хочу остаться калекой! – выл он, – Лучше прибейте меня! – послышался отчаянный вопль, дающий понять, что умирать несчастный всё же категорически не хотел…

– Да вообще не вопрос – один из орков, подойдя, уже замахнулся было топором, но был остановлен гневным окликом жены вождя.

Всё тот же кодекс чести требовал помогать нуждающимся, даже если это побеждённый враг.

И снова первая проявила инициативу Алессия: пойдя к нему, присела, наложила ему жгут выше колена. Затем проталкиванием вперёд был извлечён болт. Рану надо было как-то обеззаразить, для чего из находящегося во дворе крепости работающего кузнечного горна один из орков принёс кусок раскалённого металла, коим и была прижжена рана, не без криков пациента.

Такая вот незамысловатая медицина в этом диком мире.

Но пациент всё равно был недоволен:

– Спасибо, конечно, но ходить-то я всё равно не могу! – он попытался шевельнуть ногой, но скривился от боли, – Кому я буду нужен?!

Ёлрямф, подойдя к нему с видом знающего человека, присела, поднесла руки к ране, не касаясь, закрыла глаза и стала что-то сосредоточенно шептать. Возможно заклинание, возможно молитву, а скорее и то и другое.

– Всё, теперь ты можешь идти – уверенно сказала она, поднимаясь.

– Нет, не могу! – возмущённо возразил пострадавший.

– Встань и иди, дитя моё! – торжественно огласила жрица.

Пациент попытался подняться, но только шевельнул больной ногой – скривился и разразился ругательствами.

– Ты чё, бл***, издеваешься?!

– Не сквернословь! Это грешно. И покайся – поучала жрица, – Через некоторое время сможешь ходить, если покаешься. И если будешь верить. С верою в душе и покаянием—ты бы уже мог бегать.

Но видимо пострадавший расценил это как откровенное издевательство.

– А ты тварь! – со злости он вырвал рукой кусок грязи и запустил в неё, – Я тебе, сука, ноги переломаю и посмотрю, как ты покаешься и будешь бегать с верую в душе, кусок вонючего дерьма! Тварь! Говно собачье!

Жрица еле-еле успела отвернуться, ком грязи испачкал капюшон и часть мантии. А лиходей всё продолжал сквернословить и сыпать проклятьями.

– Что-то не работает твоя магия – констатировал Охист, – То ли дело у Алессии – он кивнул в сторону лиходея, коему Алессия вручила арбалет: тот даже не думал убегать и вёл себя так, будто свой в доску.

– Эй, это ты, что ли, в меня стрельнул?! – крикнул ему пострадавший, будто только сейчас его заметив, – Ах ты паскуда! Какого лешего?!

– Я… Я… Я не знаю! – запнувшись ответил тот, – Отстань!

– Не уверена, что это именно магия… – тем временем возражала Алессия.

– Конечно магия, а что же ещё?! – возмутился Охист, – Школа Иллюзии, способность «Ангельское очарование», навсегда делающая преданным другом порождение Порядка. Это легендарный уровень! – воодушевлённо говорил он, – Хватит уже отнекиваться, скромница наша!

– Эй, что вы там возитесь? – крикнул Дубнук, – Мы нашли эту шлю… Принцессу!

«Принцесса» была обнаружена Котиком в подземном помещении. Сюда заявились и остальные захватчики. Она была в просторной клетке, предназначенной, скорее всего, для диких зверей, где из удобств только наваленное сено да параша в углу. Там было достаточно тепло, поскольку напротив большой камин, в котором весело потрескивали дрова. Тут же был стол с яствами и скамейки.

Пленница сидела на сеновале с царственной осанкой, словно на троне, сохраняя достоинство благородной леди даже будучи столь униженной.

Орки оцепенели. Никогда в своей дремучей жизни они не видели такой красоты.

Голубые глаза, как океан, завораживали своей глубиной. Длинные ресницы, словно перья диковинной птицы, обрамляли глаза. За полными, четко очерченными губами нежно-розового цвета ровные жемчужно-белые зубы. Высокие скулы и заостренный подбородок выдавали аристократическое происхождение красавицы. Её ослепительно-золотые длинные волосы переливались светом.

На ней не было ни клочка одежды, кроме ошейника, будто у собаки; длинная цепь от него была прикреплена к каменной стене.

Не очень-то уютные апартаменты достались «принцессе», но, похоже, скучать красавице не приходилось. Категорически не хотелось думать о том, каким образом любезные попечители её развлекали…

Орки, суровые, закалённые непростой жизнью дуболомы, смущались как изнеженные подростки. Хотя многие из них и были подростками, но здешняя жизнь рано заставляла их становиться суровыми воинами.

– Эй, мадмуазель, а где твои шмотки? – безцеремонно поинтересовался Дубнук, оглядываясь по сторонам и, видно, прикидывая, во что одеть пленницу.

Та же всё сидела с каменным лицом и даже не посмотрела в его сторону.

Ключ от клетки нашли у тёмного эльфа. Дверь отперла Хатяк. Подойдя к пленнице, она, разрезав и сняв ошейник, подняла её и повела за собой; та послушно пошла, оставаясь совершенно безэмоциональной.

На ней стали заметны следы побоев, в некоторых местах отпечатки ладоней.

Её одежды нигде не было, всё, что было в том караване, лиходеи успели сбагрить. Поэтому на неё накинули плащ с капюшоном, что был с собой.

Выживших лиходеев пленили, заставили идти с собой; трофеи собрали, часть погрузили на Кусака, часть взяли на себя, часть вежливо попросили потащить пленникам.

Прекрасную «принцессу» везли на чудовищного вида варге, что смотрелось забавно и мило. Она выглядела как сама невинность. Ради неё хотелось совершать подвиги, драться на каком-нибудь турнире насмерть; творить великие произведения искусства, вдохновляясь её неземной красотой; добиваться её благосклонности любой ценой. Необходимо было всё время напоминать себе про род деятельности, которым сея леди занимается, дабы не строить иллюзий.

Молодой орк, Урзаг, вручил ей букет цветов, собранный по дороге. Красавица приняла его, сохраняя каменное лицо.

Охист, шедший позади рядом с Котиком, задумчиво сказал:

– Интересно, она и правда так хороша, или просто тоже применяет какую-то магическую способность?

Рядом пленные несли раненого собрата на носилках.

Главарь всё ещё оставался в доспехах, но руки ему связали. Забрало было открыто. Это был тёмный эльф, но совершенно не похожий на того мага. В частности, его кожа была тёмно-коричневая, а не серая или синеватая. И изящества никакого, грубые черты лица.

– Эй, железный дуболом, – обратился к пленному главарю молодой орк, Гурзак, кой нёс его грозную булаву в виде черепа, – как тебя звать?

– Яррик Крушитель – ответил тот спокойно.

– Ахах, кажись, в этот раз ты сокрушён, Крушитель! – рассмеялся орк.

Затем, крутанув в руках тяжеленую трофейную булаву, сказал:

– Неплохая игрушка. Где нарыл?

– У некромантов была – сразу же ответил Яррик, – Она поглощает души убитых ею, заполняя вместилище. Если его нет или заполнено, то сама набирает силу, высасывает жизненную энергию и наводит порчу.

Орк нервно сглотнул. Затем, пытаясь выглядеть всё так же непринуждённо, обратился к Алессии, шедшей впереди него:

– Эй, очаровательница наша, может, очаруешь этого… Яррика?

Та не отвечала. Вмешался Охист:

– Это всё не так просто – пояснил он с важным видом, – Способность «Ангельское очарование» может работать только на тех существ-порождений Порядка, кто, по меньшей мере, не вызывает отвращения—это во-первых; а во-вторых—требует много маны.

Тот понимаючи кивнул. Какое-то время спустя Котик поинтересовался:

– Что ещё за способности? И что за порождения порядка какие-то?

– О, мой тёмный друг, я тебе сейчас всё объясню… – с ещё белее важным видом сказал Охист, словно только и ждал момента блеснуть своими познаниями, – Порождения Порядка—это ты, я, и все, кого ты сейчас видишь вокруг. Порядок—это созидательная сила, её так же называют силой Добра или Света. Она стремиться преумножить жизнь, делать всех существ счастливыми, и ей противно всякое насилие. Но есть противоположная сила—Хаос, его так же называют силой Зла или Тьмы. Его порождения—это всякие мерзкие существа, монстры—например: пауки, корусы, тролли, даэдроты, драконы и дрейки, а ещё и многие вредители—черви, насекомые и змеи. Хаос стремиться всё собой поглотить путём насилия и разрушения, он причина боли существ порядка. Ещё есть третья сила—сила Смерти. Её порождения—это нежить: призраки, драугры в древних подземельях, умертвия некромантов, ходячие мертвяки, а также порча и болезни. В каждом из нас есть доля всех трёх Сил: больше всего Порядка, ибо мы способны сопереживать друг другу и творить добро, стремимся к счастью для себя и для других; Хаоса, ибо мы готовы убивать ради выживания, процветания и власти, у многих из нас есть когти, клыки и разрушительная магия; и Смерти, ибо все мы стареем и умираем. В ком-то из нас изначально больше Хаоса, в ком-то Порядка, но мы можем путём добродетели преумножить в себе Порядок или путём злодеяний преумножить Хаос. Поровну Порядка и Хаоса имеют некоторые монстры и звери, драконы, а также оборотни, которые черпают свою звериную силу, пожирая других. А на самом стыке всех трёх сил находятся вампиры: они частично мертвы, но могут продлевать себе жизнь за счёт жизненной силы других неограниченно долго. Существа, в которых присутствует только Порядок—это ангелы, они безгрешны и непорочны. Ангелом можно стать, никому и никогда не причиняя вреда, что почти невозможно, и преумножая вокруг себя счастье и добро. В нашем грешном мире они редко появляются. И их не стоит путать с ангелами-хранителями, в которых верят древниане. Кстати, некоторые в этой религии считают, что ангел-хранитель, что есть у каждого—это та самая часть Порядка, что есть в нас. Я не слишком набожен, но что-то в этом есть. Так вот: Алессия обладает способностью ангела—без насилия иногда подчинять себе других. Но она скромничает. И это, я так понимаю, не всегда работает. И откуда у неё это, не говорит. Вот. Да, и к сожалению, ещё есть существа полностью Хаоса или Хаоса с долей Силы Смерти. Их стараются не называть лишний раз, дабы не накликать. Я не слишком суеверен, но, пожалуй, лучше потом тебе об этом расскажу. В более безопасном месте. А лучше вообще спроси кого-нибудь другого.

– Занятно… – задумчиво заключил Котик.

Отряд бодро шагал домой, в село, таща богатую добычу и ведя пленников. Уже наконец-то вечерело, огромное солнце клонилось к горизонту, причудливо окрашивая облака.

Через некоторое время Котик спросил:

– И что, многие в это верят?

– В смысле? – недоумевал Охист, – Это всё так и есть! Это наука! Верить или нет—вопрос религии, она у всех может быть разная; а то, что я тебе только что рассказал—это абсолютно точно!

– Откуда знаешь?

– Умные люди рассказали и в книгах читал. Я алхимик и немного маг, мне положено быть умным. Не то, что этим дуболомам…

– А как работает магия?

– В смысле, как? Магическим образом. Странный вопрос.

– Магическим образом—это как?

– Это значит—магическим образом! Или волшебным! Что тут непонятного?!