Читать книгу: «Голография Дыхания. Семь Духов Судьбы и Четыре Смерти», страница 6

Ответить на этот вопрос мне помогут ещё два сосуда, которые связаны с лёгкими ключами и сердцем, которые являются полыми для лёгких и сердца, то есть проводящими фундаментальные эмоции лёгких и сердца, которые остались единственными неосвещёнными в нашей метафизической анатомии человека (речь идёт о внутренних органах, железы внутренней секреции не порождают своих фундаментальных эмоций, но участвуют в их возникновении). Это – тонкий и толстый кишечники.

Существует эмоциональная энергетическая связь между сердцем и лёгкими, с одной стороны, и тонким кишечником и толстым кишечником, с другой стороны. Но закономерно встаёт вопрос: как может быть такая связь, ведь даже с точки зрения последовательного катарсиса сердце и лёгкие находятся в среднем доме, а кишечники в нижнем доме, рядом с почками, печенью и селезёнкой, мочевым и желчным пузырями и желудком. Если речь идёт о сугубо человеческих эмоциях, формируемых в среднем доме, в лёгких и сердце, в связи с прямохождением человека, в связи с тем, что эти энергетические сосуды находятся выше почек, печени и селезёнки, то как эти эмоции могут проводить толстый и тонкий кишечники? Ответ здесь действительно неоднозначный. С одной стороны, лёгкие эмоции напрямую и не влияют на работу кишечников, как в случае влияния страха, агрессии и обиды на работу мочевого пузыря, желчного пузыря и желудка. Почему? Ответ здесь можно увидеть в том, что это лёгкие эмоции – они и не могут так грубо влиять на соответствующие сосуды, их проводящие. Достаточно того, что эти эмоции сильнейшим образом влияют на сосуды, их формирующие – на лёгкие и сердце, особенно на сердце.

Но, с другой стороны, хочется снова вспомнить отца психоанализа Зигмунда Фрейда. Сугубо человеческие качества сердца и лёгких проявляются в способности отдать безвозмездно, сознательно пожертвовать собой ради будущего, подняться над материальной определенностью, под влиянием внешней среды изменить и улучшить саму внешнюю среду, а не просто защищаться или нападать. Так вот, ещё Фрейд заметил, что жадные люди страдают… запорами. Поносом тоже страдают, по сути, жадные люди, только тогда, когда вынуждены отдавать, не желая того, когда их просто «несёт». По сути, понос и запор – это две стороны одной и той же проблемы у одних и тех же людей. Вот Вам и сакральная связь между сердцем и лёгкими ключами, с одной стороны, и кишечниками, с другой стороны: тонкий кишечник является проводящим энергетическим сосудом качеств сердца, а толстый кишечник является проводящим энергетическим сосудом энергии лёгких.

Сердцу в даосизме соответствует стихия огонь, цвет красный, образ красной птицы, например, феникса, вкус горький. В метафизической анатомии на Группе мы часто используем образ лёгкого огня, в который легко превращается лёгкая вода (путь завершения), или же который образуется вслед за тяжёлым огнём (путь продолжения). Но, в силу специфики самой этой фундаментальной эмоции, всё же проще использовать саму эмоцию – радость. Радость как лёгкая и активная эмоция, радость как самая психосоматическая (и, кстати, соматопсихологическая тоже) эмоция, радость как квинтэссенция пути прохождения всех эмоциональных состояний, радость как движущая энергия целеполагания, радость как завершение важного этапа жизни и переход на следующий этап – феникс сгорает и возрождается в следующей своей ипостаси. Последние два свойства радости будут изложены в соответствующих главах.

***

Пять измерений в дыхании привнесли, можно сказать, революционный скачок в тренинги по голотропному дыханию, они существенно обогатили метод последовательного катарсиса. По сути, пятимерное рассмотрение эмоций, то есть второго катарсиса – эмоционального явилось отдельным методом, который хорошо сочетается с методом последовательного катарсиса.

Напомню, что яркие телесные феномены трёхдневного катарсиса у новичков – спазмы (в основном, в руках и лице), мы рассматриваем как «кристаллизованные» эмоции, сам же эмоциональный катарсис начинается, как только проходит телесная феноменология, то есть дня через три, точнее сказать, не начинается, а обнажается. В то время как сорокадневный ментальный катарсис суть те же эмоции, только уже тончайшие.

Так вот, в свете подхода пяти фундаментальных эмоций, можно утверждать, что «кристаллизованные» эмоции, то есть сильные вибрации в теле, спазмы, судороги, боль и пр. – суть страх, агрессия и обида! Лёгкие эмоции (тоска и радость), в силу своего происхождения, не вносят (или почти не вносят) свою лепту в подобную соматику трёхдневного катарсиса, а начинают проявляться позже как явные эмоции, уже начиная с момента выхода из процесса глубокого дыхания. «Не трожь!», «Не бери!», «Не хватай!», «Не суй в рот!», «Выплюнь каку!» – говорим мы детям, и дети реагируют на эти и подобные наши фразы как на нашу же агрессию, реагируют своими страхом и обидой. И другого выбора у нас почти нет, живя в нашем мире с его агрессивной средой воспитания, нам почти невозможно уберечь детей от наших же подобных запретов, которые и мы сами же впитали с детства: ведь где-то обязательно стоит горячий чайник, где-то находится электрическая розетка, где-то лежит острый нож, где-то валяется брошенная кем-то конфета и т. п. И дети накапливают эти застойные энергии, эти энергетические панцири, перчатки и хари, и прочий хлам в своём теле, стряхнуть который в нашей культурной среде просто нет способов, точнее, эти способы почти утрачены. Отсюда и «культурный шок» на первых сеансах по глубокому дыханию.

Правда, стоит сказать, что подобная информация о фундаментальных эмоциях почти не нужна во время телесных переживаний в руках, лице и прочих частях тела. Даже только мешает. Но она весьма важна уже во время эмоционального катарсиса! И не только во время эмоционального катарсиса, но в течение и после всего сорокадневного цикла. Ведь полезно пересмотреть то, как мы проживаем свои пять фундаментальных эмоций!

Метод последовательного катарсиса уникален тем, что, с одной стороны, даёт инструмент естественного прохождения фундаментальных эмоциональных состояний, от страха до радости, с другой стороны, если естество нарушено где-то на ранних уровнях развития, будь то психодинамические травмы, родовые матрицы, или вообще кармические узлы, даёт конкретный взгляд на то, с чем стоит работать, как стоит дышать.

Внешние сосуды эмоций

«Глаза боятся – руки делают…», – так говорят в народе. Интересная формула, если разуметь её с точки зрения фундаментальных эмоций и сосудов, которые эти эмоции содержат.

Почки, печень, селезёнка, лёгкие и сердце – сосуды, где формируются фундаментальные эмоции. Мочевой и желчный пузыри, желудок и кишечники проводят эти эмоции. Куда, спрашивается, проводят? Вовне, в само тело, то есть, в другие сосуды, которые на момент рождения у человека не заполнены энергиями. Хотя у новорождённого и существуют рефлексы, по которым судят о здоровье его нервной системы, но рефлексы – это энергетические каналы, а не сами энергии. Вот когда ребёнок испытывает те или иные эмоции, то эмоции способны направляться по этим каналам, в зависимости от того, чем вызвана эмоция и как она вызвана. Перейдём к примерам, точнее, к двум основным рефлексам новорождённого – хватательному и сосательному.

Рука

Руки – это сосуды, в которых при рождении у нас находится хватательный рефлекс. Можно сказать, что новорождённый младенец не имеет рук, но имеет канал, по которому к нему со временем приходит ощущение рук, причём, начиная с кистей, где в активных точках начинаются и заканчиваются важные энергетические меридианы. Кисть всасывает внешние энергии и проводит их по всему туловищу, но ещё больше кисть заполняется энергиями самого ребёнка: в кистях заканчиваются каналы сердца, лёгких и кровообращения. То есть кисть – это сосуд, где внешние и внутренние энергии взаимодействуют и, взаимодействуя, начинают скапливаться, то есть начинают формировать ощущение руки – то, что мы и относим к самим себе, как наши кисти и далее руки в целом.

Этот период в отечественной психологии характеризуется так называемым наглядно-действенным мышлением и, связанной с ним деятельностью, основанной на непосредственном эмоциональном общении с взрослым. Хочу отметить, что советские психологи очень точно подметили связь действий и эмоций, пожалуй, точнее, чем другие школы психологии (по крайней мере, я не знаю более точных определений формирования деятельности и мышления, а также речи в разных возрастных периодах человека). Поэтому я позволю себе и впредь использовать подобные термины отечественной науки.

Очень важную роль в развитии ребёнка играет отдельно стоящий большой палец, в котором заканчивается энергетический канал лёгких (согласно даосизму). Ведь именно этот палец позволяет удобнее обхватывать предмет и производить простейшие манипуляции. Более того, нейропсихология утверждает, что у человека ассоциативная зона коры мозга занимает более 70 процентов, и это гораздо больше, чем у животных. Можно говорить, что большая часть коры мозга человека иннервирует именно руки, то есть напрямую связана с руками человека. Разные другие ассоциативные зоны неокортекса (коры мозга), – речевые, двигательные, моторные, слуховые и пр., – занимают меньшие по площади участки коры мозга.

С другой стороны, современная зоопсихология предполагает, что именно рука отвечает за высокое интеллектуальное развитие таких животных, как крысы, еноты, обезьяны. У последних особенно развит интеллект, как считается, в том числе и за счёт особого расположения большого пальца руки, особенно у так называемых высших обезьян (шимпанзе, гориллы, орангутанги).

Интересные факты зоопсихологии. В 1931 году семья американских биологов Уинтроп и Люэлл Келлог провели достаточно смелый эксперимент над своим девяти с половиной месячным сыном Дональдом и семи с половиной месячным детёнышем шимпанзе Гуа (самкой). Гуа приняли в семью и стали воспитывать наравне с Дональдом. Друг другу они понравились и вскоре стали, как утверждается, неразлучны. В течение девяти месяцев Гуа и Дональд жили вместе, и их психическое развитие было предметом весьма тщательного наблюдения. Родители не делали различия между «детьми» и обращались с ними одинаково. Как и Дональд, Гуа носила теплую одежду и укрывалась одеялом. Был такой эпизод, когда после двух месяцев такого «приобщения к цивилизации» обезьяне дали кровать с сеткой и матрацем, а также пижаму. Матрац Гуа приняла с большой радостью, и когда его на время отобрали, обезьяна так расстроилась, что матрац пришлось вернуть. Кормили Гуа на детском кресле около стола, с ложечки и из чашки, а после еды и питья она вытирала себе губы тыльной стороной руки. Режим кормления для Гуа был такой же, как и для Дональда.

Супруги Келлог знали, что почти за 20 лет до их эксперимента русская исследовательница Надежда Ладыгина-Котс уже пыталась воспитывать годовалого шимпанзе Ионии так же, как воспитывают детей, но за три года не добилась успехов в «очеловечивании» шимпанзе. Но Ладыгина проводила этот опыт без детей, и Келлоги надеялись, что совместное воспитание с их сыном даст другие результаты. К тому же нельзя было исключить, что годовалый возраст шимпанзе уж не подходит для «перевоспитания».

Эксперимент длился всего несколько месяцев. Однако даже из такого непродолжительного наблюдения стало очевидно, что в этом возрасте ребенок и шимпанзе не так уж сильно друг от друга отличаются, а кое в чем, например, в ловкости и силе, ребенок явно отстает. Например, в опыте, кто быстрее догадается, как с помощью палки добыть печенье, подвешенное к потолку посреди комнаты на нитке, победила Гуа. Когда же мальчику и обезьянке завязали глаза и позвали их по имени для того, чтобы понять, кто лучше определит направление, откуда идёт звук, снова победила Гуа. Достаточно быстро выяснилось, что Гуа воспринимает некоторые слова («no», «kiss»). В девять с половиной месяцев у нее были зарегистрированы четкие реакции на семь словесных стимулов, а у Дональда в двенадцать с половиной месяцев только на два. В двенадцать с половиной месяцев Гуа выполняла 21 команду. Но такое опережение темпов развития было у нее недолгим. В конце исследования Дональд мог выполнять 68 заданий, а Гуа – 58. Также, когда Дональду дали карандаш и бумагу, он сам стал водить карандашом по листу, а обезьянку пришлось этому учить. Кроме того, Дональду нравился запах духов, а Гуа – нет.

Со временем же линии развития шимпанзе и человека стали ещё больше расходиться. Хотя Гуа часто передвигалась на двух ногах и научилась есть ложкой, даже стала немножко понимать человеческую речь, она приходила в замешательство, когда знакомые люди появлялись в другой одежде. Также, её не удалось научить выговаривать хотя бы одно простое слово «папа», и она, в отличие от Дональда, не смогла освоить простую детскую игру наподобие наших «ладушек».

В итоге, эксперимент пришлось окончательно прервать, когда выяснилось, что Дональд уж слишком попал под влияние Гуа, и испугались возможных необратимых последствий. К девятнадцати месяцам мальчик совсем не блистал красноречием – он освоил всего три слова! И, что ещё хуже, желание поесть он стал выражать типичным обезьяньим призывом вроде взлаивания. Родители испугались, что постепенно мальчик опустится на четвереньки, а человечий язык так и не освоит, и Гуа отослали обратно в питомник.

Развитие человека требовало появления высших знаковых функций мышления, речи, памяти, то есть функций, когда для получения конечного результата деятельности вставляется промежуточный элемент – слово, «узелок на память», орудие труда для изготовления других орудий труда. Развитие шимпанзе не подразумевает никаких промежуточных орудий и действий.

Но, свои роли в развитии на данном этапе и человека, и шимпанзе рука, безусловно, сыграла, причём, как выяснилось, схожие роли. Но, как водится, «с получившего больше – больше и спрашивается» – мы получили великолепный инструмент антропогенеза и онтогенеза – руки. Считается, что онтогенез – развитие каждого человека в отдельности – повторяет антропогенез – развитие человечества в целом, то есть каждый ребёнок повторяет путь развития всего человечества. Это же касается и рук – руки в прямом смысле развивают наши мозги и делают нас людьми в первые 2—3 года жизни, дальше в это дело вступают высшие психологические функции речи и мышления. И, получив этот инструмент – руки, мы получили дополнительные возможности развития, но также и дополнительные проблемы развития…

Современный мир весьма агрессивен по отношению к развивающемуся ребёнку: запреты «не хватай», «не трогай», «не касайся», «ай – горячо» и т. п. ребёнок получает именно на уровне рук. То есть, запреты оседают в руках в виде эмоциональной энергии. Причём, можно с уверенностью говорить о трёх фундаментальных эмоциях, которые в основном «оседают» в руках просто потому, что они тяжёлые – это страх, агрессия, обида. Для того, чтобы это понять, просто вспомните, как вы реагировали (а, возможно, до сих пор реагируете) на подобные команды извне: Ай! Осторожно! Отойди! Выбрось каку! По рукам получишь!..

И таким образом мы получали по рукам много-много раз, и в прямом, и в переносном смыслах, что с точки зрения энергетической накачки не имеет значения. А потом мы и сами начинали себя лупить по рукам за то, что, как нам казалось, мы не должны были делать, или не должны делать вообще (вспомните, например, свой пубертат, то есть время полового созревания) … Мы хотим много чего потрогать руками, и импульсы уже начинают поступать эфферентно из мозга в руки, мышцы рук уже начинают сокращаться, двигаться, требуя при этом кислород, но… эти энергетические импульсы так и не достигают сполна конечной цели, где-то застревают по пути в суставах, и так рождается кислородный долг.

Поэтому, когда мы начинаем глубоко продолжительно дышать, руки тяжелеют и начинают сильно вибрировать вплоть до судорог и сильной боли, особенно на сгибах, в суставах. Кислородный долг начинает, наконец-то, исчерпывать себя, мышцы начинают усиленно «прорабатывать» то, что накопилось. Почему же такие вибрации возникают больше в суставах? Потому что эти эфферентные импульсы носят электромагнитную природу – это поток нейронов, а нейроны вполне материальны, достигают в длину нескольких миллиметров и имеют вполне конечные «медленные» скорости (в секунду может пройти всего несколько нервных импульсов). Так суставы становятся подобны «молниеотводам», где скапливается статические электричество нейронов – застойные энергии эмоциональных запретов. Вот суть явления «знаменитого» у трансперсоналистов так называемого карпопедального спазма, или тетании, – сведённых в судороге конечностей.

Вполне возможно, что слово «рука» произошло от «ру» и «ка». «Ру» относится к солнцу «Ра», причём «ру» означает на само Ра, а какое-либо действие, относящееся к Ра. В то время как «ка» – это изменённое «га», то есть «действие» (по принципу происхождение слов «дорога», «радуга, «деньга», «книга» и пр). Получается – двойное действие солнца… Или же, не двойное действие солнца, а действие над действием солнца. Данное предположение может показаться «притянутым за уши», но и оспорить его с точки зрения современного состояния этимологической науки трудно – слишком много вариантов происхождения данного слова. Таким образом, можно сказать, что рука есть «действие под солнцем», то есть дневное действие, что, кстати, вполне соотносится с тантрическими принципами Свары (об этом в соответствующем разделе). Последнее утверждение для нас важнее споров на тему происхождения понятия.

Лицо

С лицом связан сосательный рефлекс новорождённого. Кроме того, лицо во время сессий глубокого дыхания – это второй по значимости энергетический сосуд, где проходит огромное количество феноменов, аналогичных феноменам в руках – вибрации, тепло-холод, тяжесть-лёгкость, онемение, судороги, боль и пр. Только, в отличие от рук, которые «вибрируют» почти у всех новичков на сессиях глубокого дыхания, лицо вибрирует не у всех, можно сказать условно, что где-то у половины. На самом деле, я свято убеждён, что интенсивные феномены на руках начинаются у всех, (!) начинающих глубоко дышать (в дальнейшем дышащих сознательно и глубоко я буду называть «голонавты»), только не все в этом признаются в силу самых разных своих причин. Но, всё же лицо, как я уже сказал – второй по значимости сосуд, где происходят интенсивные феномены глубокого дыхания новичка. Хотя бы потому, что с лицом связан, как уже было сказано, сосательный рефлекс. Но, более того…

К слову, «новичок» в данном контексте означает не того, кто пришёл первый раз, а того, кто прорабатывает свой первичный опыт, самый поверхностный – в реальности на это может уйти от одной короткой сессии дыхания до трёх-пяти полноценных сессий глубокого дыхания и даже больше.

Наличие интенсивного опыта на лице у голонавта так же, как и в случае рук, можно объяснить на языке эмоциональных запретов. Сразу можно предположить, что, раз уж на лице меньше интенсивных феноменов голонавта, то на лице и меньше запретов. Да, очевидность последнего утверждения вытекает из тех соображений, что ребёнок больше контактирует с агрессивной внешней средой социума посредством рук, нежели лица. Это отражает и тот факт, что руки связаны (иннервируются) с большей частью коры мозга. Запреты на лице в большей степени связаны с традициями семьи, с личными взглядами родителей и окружения ребёнка, чем с общими социальными опасностями и страхами: «Не суй в рот! Выплюнь! По губам получишь! Открой рот и покажи, что у тебя там!» Словом, одни родители больше позволяют своим детям в плане того, что можно, например, «тянуть в рот», чем другие родители, которые стараются контролировать все оральные действия ребёнка. Также отлучение от груди даёт свой «заряд» фиксированных энергий на лице голонавта. Но очевидно, что у всех разная в этом смысле «личная история» – кого-то отлучили от груди в 9 месяцев, кого-то в 2 года, а кто-то вообще не питался материнским молоком – отсюда и картина ощущений на лице будет у всех различна.

У более взрослых детей, а также в подростковом возрасте появляются запреты и на глаза: «Отвернись! Закрой глаза, не смотри!» и т. п. Но эти запреты ещё менее распространены, поскольку и появляются позже, и изначально менее энергезированы рефлексами. Но, стоит отдать должное эмпирическому опыту голотропного дыхания, некоторые голонавты отмечают судороги и подобные явления даже в мочках ушей, что совсем необъяснимо с точки зрения физиологии человека, ведь в мочках просто нечего сводить судорогами – мышц-то нет…

Говоря о преобладании эффектов в руках над эффектами в лице, всё же стоит отметить, что лицо чуть ли не единственная часть нашего тела, которая почти всегда оголена, даже на морозе зимой – руки мы чаще прячем в варежки, в перчатки, в карманы… А лицо, можно сказать, и в прямом смысле, и в переносном, «спрятать некуда». Вот отсюда – «спрятать некуда в переносном смысле» – и продолжим наше повествование.

Ребёнок рождается с рожей. Этимологически «рожа» может означать «то, что дано от рождения», независимо от того, мальчик это или девочка, белокожий или темнокожий, здоровый ребёнок или больной, и пр., – у всех одинаковая рожа – не замечали?.. И дальнейшая задача воспитателей, будь то родители, воспитатели, кормильцы или опекуны – сделать из этого ребёнка личность.

Опять к слову: понятие «личность» в отечественной психологии, я считаю, раскрыто наиболее широко. У нас «личность» и «индивидуальность» суть разные понятия, в отличие от, например, англоязычной среды. Так вот, личность есть продукт общественно-исторического развития, в то время как индивидуальность присуща и животным. Рождается ребёнок – индивидуальность, но мы его делаем личностью – это наша задача. И никакой морали, заметьте! Только воспитание, буквально – поддерживание питания во всех смыслах.

Социальная психология рассматривает личность как набор социальных ролей со свойственным им социальными позициями. Каждой позиции соответствует свой лик. Нормальный человек имеет определённый «классический» набор ликов, которые ему прививает общество: лик ребёнка, лик родителя, лик начальника, лик подчинённого, лик брата или сестры, лик друга или врага, и пр. Ликов множество! Но, что самое главное – мы меняем лики легко и непосредственно, в зависимости от ситуации – на работе один, дома другой, на улице третий и т. д. Даже на кухне, в рабочем кабинете и в спальне у нас разные лики перед одними и теми же окружающими нас людьми… Точнее, так должно быть – мы должны менять лики легко и непосредственно. Лики – это пластичная и гибкая энергия лица, то, что сейчас модно называть «энергетика».

Впервые термин ἐνέργειαι (на латыни energeia) использовал Аристотель, в общем смысле обозначающий действие, деятельность, мощь, сила. Что же касается термина «биоэнергия», или «биоэнергетика», то впервые его использовали не экстрасенсы и представители паранауки, с кем сейчас в большей степени этот термин ассоциируется, а Вильгельм Райх (также «оргоническая энергия») в 30-е годы ХХ века, неопсихоаналитик, один из основоположников телесно-ориентированной психотерапии.

Но есть ещё понятие личина. Обычно под личиной разумеется нечто нарицательное негативное, то есть несвойственное данной индивидуальности в данной ситуации. В настоящее время как синоним личине употребляется также понятие маска, имеющее латинское происхождение. Личина, или маска рождается всякий раз, когда человек делает то, что ему не хочется, то есть лицемерит и, как говорят, появляется «маска лицемерия». Причём, если говорить о ребёнке, то лицемерить его принуждают сначала взрослые, далее он это делает сам, сначала бессознательно, а затем и сознательно. Так и появляются личины, морды, и уж соврем звериные хари, рыла и пр. (ведь у животных лицо непластично, кроме всё тех же высших обезьян). Впрочем, судить людей в таких случаях трудно, всё-таки мы живём также и по законам общественной морали: например, если на похоронах Вас вдруг что-то развеселило, то Вы вынуждены это временно скрывать, иначе Вы можете обидеть близких Вам людей… Или наоборот, если на свадьбе Вам вдруг взгрустнулось, то как-то не хочется это проявлять перед молодожёнами. Примеров может быть множество, но что делать в таких случаях?

Навскидку, я могу ответить так: играть красиво в социальные игры… То есть, найти способ снять напряжение после события, когда Вы вынуждены были надеть маску. Таких способов множество предлагают народные традиции, особенно после печальных событий – от танцев, где застойные энергии физически и эмоционально встряхиваются, до языческих ритуалов «стенка на стенку», «мордобития» – способов такой разрядки множество. Но нужно понимать, что били не по роже, то есть не по естеству рождения, а именно по морде, харе, рылу, дабы «стряхнуть» застойную энергетику. Или же разрядку делали во время самих печальных событий: например, на Руси при похоронах существовал целый институт плакальщиц…

Но народные традиции ушли, или же подзабылись нами, поэтому мы вынуждены накапливать эти застойные энергии на лице. И поэтому так «вибрирует» порою лицо голонавта.