Читать книгу: «Голография Дыхания. Семь Духов Судьбы и Четыре Смерти», страница 5

Итак, в даосизме энергетическому сосуду лёгкие соответствует стихия металл, вкус острый (и терпкий, если принять во внимание, что в индуизме терпкий вкус принято рассматривать отдельно), цвет голубой и белый, животное – снежный барс (ирбис). В метафизической анатомии мы пользуемся образом лёгкой холодной воды, способной делать дерево хрупким. Правда, использование такого образа на Группе, в отличие от трёх предыдущих (чёрной черепахи в тёмной солёной воде, кислой молодой зелени и сладкой песни пустыни), должно быть, по определению, более лёгким, то есть тонким и ненавязчивым. Часто проще совсем отойти от материального образа (ибо материальный образ тяжёлый как сама материя), и пользоваться ментальными формулами и нематериальными образами. Например, можно пользоваться формулами: дыши всей грудью, распахни рубаху, или образами Вселенской Пустоши (так на Руси называли грудную клетку), Великим Ничто и т. п. Только нужно понимать, что в грудной клетке находится ещё один энергетический сосуд – сердце, потому что между сердцем и лёгкими тоже существуют специфические взаимоотношения.

Сердце любит

Выше, в разделе о чистой тоске, неоднократно упоминалась философия как наука, которая даёт это настроение. Но, стоит сказать, что наука философия переводится с древнегреческого как «любовь к мудрости» (φιλοσοφία: φιλέω – люблю и σοφία – мудрость). Но, в свете вышесказанного, правильное было бы сказать, что философия – не любовь к мудрости, а тоска по мудрости. По крайней мере, такова современная философия в условиях России, да и не только России… В то время как сама мудрость – суть радость – это радость прозрения, радость инсайта, истинного откровения, радость духовного или научного открытия…

Впрочем, стремление к мудрости и заканчивается мудростью. Как чистая тоска заканчивается радостью. Можно сказать, что в мудрости сам переход от стремления к любви почти незаметен. (Примечательно, что на греческом языке понятия жизнь и живот пишутся и звучат одинаково: ζωή).

Чистая тоска должна переходить в радость, иначе это не чистая тоска. А нечистая тоска, как уже указывалось, перейдёт в страх – лёгкая вода становится в этом случае тяжёлой водой. Так рождается депрессия. В то время как радость – суть лёгкий огонь, то есть лёгкая вода должна переходить в лёгкий огонь. «Должна» – означает переход в естественных жизненных условиях, не отягощённых проблемами энергетических сосудов. Но, дабы не запутаться в метафизических иллюстрациях (лёгкая вода, тяжёлая вода и т.п.), приведём несколько иллюстраций из жизни.

Радость – квинтэссенция пути познания, это завершение и реализация витка развития, после которого начинается следующий виток.

Такая радость должна приносить триумф, который, кстати, этимологически связан с «тремя»! Триумф – «три ума» – это понимание и принятие ситуации всецело на уровне всех трёх домов. Если «страх», как уже говорилось в соответствующей главе – это первичное восприятие ситуации на уровне всех трёх домов, то есть фатальное её непонимание, незнание, то «триумф» – фатальное понимание ситуации, даже полное «вхождение» в ситуацию… Тогда «строить» – создавать – это понимание и принятие.

Итак, следующий виток. Начинаться следующий виток будет снова с эмоции трепета и благоговения. Точнее, должен начинаться в случае гармоничного развития. Что же на самом деле происходит в жизни…

Пример 4 (продолжение). Разнообразие институтов церкви в разных странах и даже внутри одной конфессии говорит о том, что постижение и познание Бога и Духа могут иметь разную последовательность фундаментальных эмоций.

Ещё раз хочу обратить внимание верующих на то, что фундаментальными эмоциями я обозначаю эмоции, из которых образуются все эмоциональные состояния, в том числе и тончайшие, сакральные, религиозные. Фундаментальные эмоции неделимы, они не положительные и не отрицательные, но из них собирается весь диапазон в том числе и простых бытовых эмоций. Фундаментальные эмоции находятся в конкретных сосудах тела и отражают то, как Дух находит своё преломление в материальном – это самый надёжный (твёрдый, если хотите) критерий в многообразии философских и религиозных построений. Дабы не оскорбить религиозные чувства верующих!

Итак, верующий человек рано или поздно испытывает тоску при общении с Богом, ибо Бог непостижим, как говорят: «Чудны дела Твои, Господи»… Но я вижу два основных пути достижения этой тоски.

Первый путь – это путь прохождения эмоциональных состояний в том виде, который я и описываю как путь естественный и гармоничный. Повторю эти эмоциональные состояния, подбирая эмоции, характерные для верующих: религиозный трепет, активная вовлеченность в дела религии, задумчивость на тему Веры, наконец, чистая тоска и духовное томление… Это путь чистой тоски, который заканчивается радостью общения с Богом.

Второй путь – путь тоже достаточно распространённый в среде верующих, то есть он тоже естественный, но естественный не с точки зрения природы формирования фундаментальных эмоций, а естественный с точки зрения стандартов и норм сложившейся общественной морали. То есть, это путь не эмоций отдельного человека, а общественных эмоций, эмоций общины. На этом пути эмоции чередуются следующим образом: религиозный трепет, активная вовлеченность в дела религии – видно, что две первые эмоции также здесь присутствуют как наиболее консервативные, тяжёлые, основополагающие эмоции. Но вот за активной вовлеченностью, то есть за продуктивной яростью, на этом втором пути идёт не задумчивость на тему Веры, а другая активная эмоция. Это некая лёгкая беспечность, творческий порыв, танец души (и, возможно, тела), это эмоция лёгкая, как радость, как веселье, как танцевальная музыка, как лёгкая истерика и т. п. И только потом идёт задумчивость на тему Веры. Только и эта задумчивость уже не та, что идёт после ярости. Эта задумчивость больше похожа на сожаление, на жалость о том, что прошло, что утрачено. В первом случае, после ярости, задумчивость безжалостная, во втором случае, после радости, задумчивость с сожалением, задумчивость сентиментальная. Тогда и тоска, которая появляется после сентиментальной задумчивости, скорее не чистое томление по Божественности, а тоска как депрессия, тоска как осознание того, что мир несовершенен. И такая тоска неизбежно идёт вместе со страхом, точнее, влечёт за собой страх и трепет. И снова круг эмоциональных состояний повторяется… Нет исхода, нет завершённости.

Думаю, что для общинника удобен именно этот второй путь, потому что, если общинник пойдёт по первому пути, то он, скорее всего, перестанет быть общинником. Он найдёт Исход своих духовных поисков.

То есть, можно сказать с достаточной степенью условности, что первый путь – путь одиночки, а второй путь – путь общинника. На самом деле, и в религиозной общине могут быть одиночки (например, тот же лидер религиозной общины часто является одиночкой, а таковых лидеров в общине может быть несколько человек), как и одиночки могут образовывать в итоге общины (согласно представлению, что человек – «стадное животное», а почему бы и нет…).

Но вернёмся к первому пути – пути чистой тоски и радости, следующей за чистой тоской. Радость – это стихия лёгкий огонь, которым способно воспылать сердце истинно верующего человека, независимо от его вероисповедания и религиозной конфессии. Правда, таковых верующих во всех религиях мало. Как и истинная радость общения с богом трудно достижима. Гораздо легче достигать радости общения с себе подобными общинниками, радости, следующей непосредственно за активностью вовлечения в дела церкви – радость вместе жить, молиться, работать, даже петь и плясать… На этом переходе построены все церкви в той или иной степени, многие церкви этот принцип даже активно используют для того, чтобы привлекать новых верующих – просто дать им радость вместо самонаблюдения. (И другого пути вовлечения, похоже, нет, разве что некоторые верующие придут в церковь сами – их не нужно привлекать.) Только эта радость уже будет другой. Это будет не та радость, которая является квинтэссенцией духовного пути и поисков Бога, радость чистая, спокойная, беспристрастная, абсолютная, трансцендентальная. Это будет – радость наполовину с яростью святой, то есть лёгкий огонь наполовину с тяжёлым огнём, можно так сказать, что это будет «импульс принятия веры». Я не зря такую «яростную» радость назвал даже «лёгкая истерика». Корень «истер» происходит от греческого «матка», а само название «истерия» когда-то при Фрейде обозначало «бешенство матки». То есть, анатомически, до уровня сердца здесь «далеко», зато близко к почкам, печени и селезёнке с их фундаментальными тяжёлыми эмоциями. С другой стороны, согласно даосизму, матка и сердце связаны важнейшими энергетическими меридианами, по сути, обмениваются друг с другом своими энергиями-эмоциями!

Выше также я указал, что «таковых верующих во всех религиях мало» – речь шла о способности к радости, следующей за чистой религиозной тоской, о высшей Эмоции в иерархии духовного становления верующего. Думаю, что задача религии – реализовать хотя бы ту часть духовного пути, следующую до этой чистой радости. Дальше истинно верующий дойдёт и сам, только его духовный путь уже будет не религия, и просто Вера. По поводу различия Веры и Религии много и пишут, и говорят, и спорят, и спекулируют. Моя задача – дать обзор эмоциональных состояний и их переходов у верующих в данном примере. Уверен, что есть случаи духовного роста, совсем непостижимые и, значит, не поддающиеся описанию…

И дабы завершить этот пример, хочу заметить, отчасти резюмировать данную религиозную тему. Ведущая эмоция одних религий – покорность и смирение, задумчивость, представление о грешности и бренности нашего существования, они не стремятся к «религиозному экстазу» и другим подобным формам Служения. Ведущая эмоция других же религий – радость принятия Бога, религиозный экстаз, танец хвалы Господу, «импульс Веры», они стремятся не останавливаться на трепете и благоговении перед Богом. Конечно, и первые говорят о высшей Радости, и вторые говорят о «рутине принятии Веры». Но последовательности переходов этих эмоциональных состояний у них разные, отсюда некоторые отличия и самих эмоций в представлении верующих.

Интересную иллюстрацию только что сказанного я нашёл как-то в трудах физика-ракетчика академика Бориса Раушенбаха, в частности, в его культурологических находках, касающихся изображения религиозных тем: так вот, без ограничения общности, можно считать, что православию соответствует масляная объёмная живопись как сакральное отражение сопричастности к жизни церкви; католицизму – цветные витражи и статуи Святых как частные иллюстрации библейских сцен; протестантизму – эмблема и символическая графика как протест католицизму. Раушенбах занимался, в основном, христианством, поэтому от себя добавлю, что в мусульманстве и иудаизме, как известно, икон и изображений нет, а в буддизме и в шаманизме широко распространены самые разные способы передачи Святых образов, в том числе широко используется и шелкография.

И ещё одну иллюстрацию религиозной темы, касающейся фундаментальных эмоциональных состояний, я хотел бы осветить в качестве отдельного примера, поскольку этот пример охватывает не просто отдельно взятую религию, а жизнь огромного среза общества в течение многих тысячелетий (ещё до возникновения религии как таковой), и в ряде случаев до современного времени.

Пример 5. В индуизме традиционно существуют четыре касты: брамины – каста учителей и священнослужителей, кшатрии – каста царей и военноначальников, вайшьи – каста торговцев и ремесленников и шудры – каста слуг, рабочих и крестьян. Никакого политического или идеологического подтекста такое общественное расслоение исторически не имело – просто каждый занимался своим делом и жил по тем социальным законам, которые были удобны внутри его касты, в соответствие со своей кармой, со своим предназначением. Конечно, последнее моё утверждение может показаться несколько, мягко говоря, наивным и идеалистичным, но хочется верить, что так и было. Думаю, что политика, идеология и связанные с ними споры между кастами появились тогда, когда касты попытались разделить на «высшие» и низшие», «духовные» и «материальные», и противопоставить друг другу. Впрочем, мои идеализации не влияют на ход рассуждения данного трактата, сейчас речь идёт вовсе не об этом (хотя к понятию «карма» мы ещё вернёмся)…

У браминов, то есть у касты духовников и служителей культа, жизнь делилась на четыре этапа: брамачарья – этап ученичества, когда постигались азы жизненной мудрости и знание пути кармы; этап грехастка, то есть семейная жизнь и активная светская деятельность со всеми вытекающими страстями, желаниями, вожделениями, яростью, чувством долга и пр.; ванапрастха – этап «обратной связи», когда от детей и от социальной активности получали результаты, дети создавали свои семьи, рожали внуков и т.п., деятельность приносила успех, славу, влияние в обществе и переходила к наследникам; саньяса – этап, когда зрелые мужчина и женщина, получив эту «обратную связь» от нажитого, уходили в поисках себя; мужчины в лес, в горы или в храмы знания, где обучали других нажитой мудрости, женщины оставались в семье сына, реже дочери – у каждого свой Путь. В древних индийских летописях часто упоминаются «старики», имеется в виду, прежде всего, именно этап саньясы, этап становления человека касты браминов, но не его биологический возраст. Легко заметить, что все эти четыре этапа полностью соответствуют фундаментальным эмоциональным состояниям человека, доминирующим на каждом этапе: обучение – страх и трепет от нового, семейный уклад и самостоятельность – страсть и ярость, взросление детей и результаты деятельности – задумчивость и безжалостность, уход – тоска и поиски сути бытия. Далее, легко увидеть и пятое эмоциональное состояние брамина – высшая духовная реализация, просветление, космическое состояние сознания, нирвана, сатори. Впрочем, этот этап, очевидно, давался далеко не всем, поэтому и этапов жизненного пути браминов традиционно выделяется только четыре…

Но, что самое интересное в этом примере про касты: сами касты есть отражение той или иной эмоции, которая является как бы базовой для образа жизни и образа мышления (мы-слияния) представителей данной касты. Впрочем, и современные виды деятельности человека требуют той или иной базовой эмоции и отражают тем самым неявно его кастовую принадлежность. То есть касты в современном мире, по сути, остались, только нам «почему-то» не хочется об этом говорить, впрочем, к этой идее мы ещё вернёмся в главе о судьбе.

Так, шудры, то есть служащие, рабочие, крестьяне в своём образе жизни и, соответственно, образе мышления используют трепет чаще всего, потому что им постоянно приходится кому-то подчиняться. И это, кстати, естественно для этой социальной прослойки. Как и естественно то, что для вайшьи, то есть ремесленникам, коммерсантам, бизнесменам, торговцам просто необходима постоянная тяжелая, материальная активность – гнев, ярость для того, чтобы «протолкнуть» свой товар; плох тот бизнесмен, который слишком мягкий, или слишком инертный. Тогда он легко становится шудры. Впрочем, в настоящее время эти две касты легко перетекают друг в друга; люди то «опускаются», то «поднимаются» в социальной иерархии, как им кажется… Для кшатрии, то есть для президентов, глав, командиров, председателей и т. п. ведущая деятельность определяет и ведущую эмоцию – эмоцию обратной связи. Они просто должны уметь требовать от своих подопечных определённых результатов, и должны быть в определённой степени безжалостны, прежде всего, по отношению к самому себе, а уж затем к своему народу. Жестокость же и высокомерие, то есть иллюзия того, что кшатрии выше других, рождает революционную ситуацию, в которых, как известно, «низы» не хотят подчиняться и превращают тем самым свой трепет в гнев и ярость против «господ»… Так, шудры сливаются с вайшьи, и страх шудры превращается в агрессию, тем самым усиливая ярость вайшьи до размеров жестокости и грубости. Известно, что за грубостью всегда стоит страх! В итоге, жестокость кшатриев «опускает» их до шудры и вайшьи, то есть «верхи» не могут управлять и сами начинают находиться в страхе. Так «низы» и «верхи» просто меняются местами, но только в размерах социума, весьма условно. На самом деле «опущены» все, и в первую очередь брамины, которые призваны нести и сохранять знание, истину… Такая ситуация, где знание утрачено, мало чем отличается от жизни в мире диких животных, где знания вообще нет и существуют всего лишь две эмоции – страх и агрессия – или ты бежишь за кем-то, или кто-то бежит за тобой… Брамины, то есть наставники, духовники должны быть терпимы, спокойны внутренне, самодостаточны, мудры и пр. – это и есть фундаментальная эмоция лёгких. Ну, а фундаментальную эмоцию радости испытывают те, кто вне каст, вне психологических цепей, даже вне социума – это святые, просветлённые, а нередко юродивые и блаженные, ведь несовершенный социум порождает гротескные формы совершенства…

Пример 6. Среди культурных традиций, помимо религиозных, в светской среде выделяются некоторые, имеющие множество толкований, различных интерпретаций и практических приложений в современном западном обществе, обуянном страстями и искушениями выбора. Некоторые даже возведены почти в рамки своеобразной религии, впрочем, на это есть и исторические предпосылки.

Пожалуй, один из самых ярких примеров таких традиций – известные традиции искусства интимных отношений, Камасутра и Дао Любви. Правда, в современном потребительском обществе оба этих искусства чаще всего передают только то своё содержание, которое и их содержанием почти не является, поскольку отражает, в лучшем случае, самое поверхностное представление о них, но нередко отражает и обычные, можно сказать, животные инстинкты режиссёров, сценаристов, писателей и других тех, кто использует эти красивые, древние и модные сейчас названия для своих произведений и постановок. Ведь, на самом деле, ни Камасутра, ни Дао Любви не являются просто лишь набором поз для любовных утех, скорее, всего, позы в этих искусствах вообще рассматривались в последнюю очередь. Не количество, но качество нужно понимать, если речь идёт именно об искусстве, а не о «естественном влечении». Не стоит путать и смешивать человеческое естественное и животное естественное…

Тем не менее, в одном из древних даосских трактатов по искусству любви в переводе с древнекитайского говорится примерно следующее: для того, чтобы женщина получила полное удовлетворение и была вечно предана мужчине, нужно, чтобы она сделала пять вздохов.

Если понимать эту «формулу любви» буквально, то трудно поверить, что какие-то там пять вздохов определят гармонию отношений между женщиной и мужчиной. А поборники равноправия полов вообще могут заявить, что мужчина тоже должен быть предан женщине, и будут по-своему правы! Но давайте сначала разберёмся в этом переводе. Большинство древних философских и медицинских даосских текстов по методам цигун были открыты в начале 70-х годов ХХ века в результате знаменитой мавандуйской археологической находки. Обращаю внимание, что эта находка совсем ещё молодая, и понимание современными китайскими мастерами этих древних текстов затрудняется гигантским временным разрывом между временем написания этих текстов и временем начала (!) их прочтения, не говоря уже о начале их понимания и использования. Впрочем, и сами мастера об этом говорят. Современные трактовки весьма расплывчаты, и часто их насчитывается столько, сколько самих мастеров цигун. А теперь добавьте к только что сказанному эффект двойного перевода с древнекитайского языка на современный китайский язык, и с современного китайского на русский язык, или, что часто бывает, эффект тройного перевода с древнекитайского языка на современный китайский язык, с современного китайского языка на, к примеру, английский язык, а с английского языка на русский язык… Вот отсюда и издержки понимания, и интерпретации древних текстов.

Итак, повторюсь: для того, чтобы женщина получила полное удовлетворение и была вечно предана мужчине, нужно, чтобы она сделала пять вздохов. Где же подвох? Ведь подобные тексты не обманывают. Мудрость Древних безгранична!

В контексте метода пяти фундаментальных эмоций, а также представления о таких древних, или, как сейчас говорят, «мёртвых» языках, как санскрит («мертвый», потому что для современного мышления он слишком объёмный, многозначный, сакральный), понимание привёдённой «формулы любви» становится весьма простым и не менее изящным.

Например, в древнеиндийской философии женское начало пракрити, женщина, жена, божественная мать Пракрити синонимичны, то есть соответствуют телесности, конституции тела, телу как биологической плоти (на самом деле, не только в древнеиндийской, но и языческие культы говорят об этом же). Мужскому началу, мужчине, мужу, монаху и священнику мужского пола, соответствуют дух Пуруша, идейное начало, принцип поиска божественности, принцип экзистенциальной бестелесности. Буддизм говорит, например: мужчина – Небо, женщина – Земля.

А теперь снова «формула любви», но уже с переводом на язык нашего голографического метода: для того, чтобы Тело и Дух были в гармонии, и вечно поддерживали, и любили друг друга, нужно, чтобы телесность в соприкосновении с духом испытала пять фундаментальных состояний, от страха к радости. Но, более того, то же касается и интимных взаимоотношений мужчины и женщины, только не женщина должна переживать пять фундаментальных состояний, а оба (!) влюблённых – их телесность со свойственной телесности эмоциональностью должна пережить пять эмоций. Эти пять эмоций, применительно к данной теме: страх и осторожность первого интимного контакта; ярость и страсть соития; обратная связь от отношений в виде мыслей о семье, мыслей о детях, мыслей о возможных других путях продолжения отношений; тоска по поводу того, что «всё относительно, не вечно», «приходящее и уходящее» и т.п.; наконец, радость… Просто Радость от жизни, и всего того, Что в ней есть!

Пример 7. Яркий пример последовательности пяти фундаментальных состояний я каждый раз вижу на тренингах по голотропному дыханию, в своей модели последовательного катарсиса. Собственно, сам метод последовательного катарсиса и является отражением пяти последовательных фундаментальных состояний при дыхании. Сам тренинг породил метод! Теперь – пять эмоций, переживаемых на тренинге по голотропному дыханию.

Тот, кто приходит на подобные тренинги по глубокому дыханию первый раз, неизбежно испытывает рациональный страх и трепет от того, что с ним будет. «Рациональный», потому что этот опыт будет новым, что бы о нём не говорили те, кто прошли такие тренинги, что бы он сам не читал о глубоком дыхании, какое бы образование – медицинское, психологическое, гуманитарное, техническое или другое он не имел. На тренингах я недаром первый опыт глубокого дыхания называю «культурный шок». «Культурный» означает то, что в нашей современной светской культуре нет соответствующих маркеров данного опыта, то есть эмоционально оценочных координат описания этого опыта, который проходит человек на сессиях глубокого дыхания. Что же касается современной религиозной культуры, то эти маркеры скорее интерпретируются как негативные, чем положительные. Хотя, я не хотел бы обобщать последние два своих утверждения. Многое, очевидно, зависит от степени рефлексии участника тренинга.

И первое, что, требуется от начинающего дышащего, это то, что называется «раздышаться». Термин «раздышаться» многоуровневый, и в данном случае имеется в виду самый простой его смысл: «продышать страх и неуверенность», то есть, с помощью глубокого дыхания выйти на вторую базовую эмоцию – ярость, азарт, активность. И, чем быстрее дышащий голонавт выйдет на эту вторую базовую эмоцию, тем быстрее и легче у него начнётся эмоционально-динамический девятидневный катарсис. Теоретически, раздышаться можно за одну дыхательную сессию. Практически – далеко не всегда так бывает. Люди ведь разные!

Интересный факт я заметил у некоторых голонавтов: те, кто очень боится первого опыта глубокого дыхания, но, тем не менее, страх по каким-то причинам их не останавливает, и они посещают таки тренинг, потом склонны буквально зацикливаться также и на второй фундаментальной эмоции. Это выражается в том, что они стремятся часто посещать голотропное дыхание и другие модели глубокого дыхания, но, что самое важное и неправильное, с моей точки зрения – они стремятся только лишь к яркому истероидному опыту, поэтому могут посетить несколько десятков дыхательных сессий и при этом зациклиться лишь на одном и том же опыте, который их уже не удовлетворяет, но они сами же его и культивируют, не в состоянии, как я говорю, «сделать шаг в сторону».

Именно за подобное поведение «дышащих» и критикуют глубокое дыхания те, кто на самом деле или его не испытал, или же сам зациклился на второй базовой эмоции. Например, голотроп обвиняют в повышенной суггестии участников тренингов, то есть в повышенной внушаемости со стороны руководителя семинара. Действительно, вторая базовая эмоция – ярость и агрессивность дыхания – требует логического обоснования, буквально – оправдания частоты посещения тренингов без видимых результатов, поэтому, такие участники часто слепо, без должной рефлексии, просто декларируют, повторяют слова своего «мастера», что нередко льстит и самим руководителям, и закрывает их глаза на выполнение своих функций – быть, прежде всего, руководителем, а не «гуру».

В явлении подобной психологической зависимости от тренингов есть даже биохимическое обоснование – на определённом этапе глубокое дыхание даёт всплеск эндогенных опиатов из гипофиза в кровь дышащего, то есть дышащий зацикливается на своих же ферментах удовольствия, по сути, наркотиках, но таких наркотиках, которые вырабатывает его же собственный организм при глубоком интенсивном дыхании. «Естественная наркомания», можно сказать, за счёт своего же организма – весьма «экологически чистая». И это явление схоже с обычной наркоманией, внешней, – растёт толерантность, человек уже не получает изначальное удовлетворение, хочется увеличить дозу, но и это не приводит к желаемому результату.

Что делать? Ответ простой – не останавливаться на этом ярком и естественно привлекающем опыте, и идти дальше. Ярость дыхания нужно также «продышать»! С точки зрения метода Станислава Грофа, нужно стремиться к трансперсональному опыту, ребёрфинг призывает стремиться к интеграции опыта. Метод последовательного катарсиса говорит о том, что самое главное происходит не во время фазы глубокого ритмичного дыхания, а во время фазы отдыха, но, что ещё более важное, во время последующих за тренингом сорока-шестидесяти дней. В самой же фазе дыхания на определённом этапе после фазы активного агрессивного дыхания не нужно избегать обратной связи, когда человек вдруг, глубоко и свободно дыша, начинает задумываться о смысле дыхания, таких мыслей, как «зачем он, собственно, дышит, что в конечном итоге даст дыхание, и нужно ли вообще так дышать»… Вот это и есть переход на третью фундаментальную эмоцию при голотропном дыхании.

Переход на эту фазу происходит, как правило, не на первом тренинге. Должен пройти хотя бы один сорока-шестидесятидневный интервал между тренингами. Как правило, и не один. Если же подобные мысли появляются у новичка: «дышать или не дышать, и зачем мне это надо…» – то это почти всегда означает, что за ними стоит на задумчивость и безжалостность, а страх и жалость к себе. Значит, новичку стоит раздышаться, не увлекаясь подобными отговорками и ментальными разводами!

Далее, пройдя также фазу задумчивости и сомнений, опыт дыхания принципиально меняется, появляются трансперсональные переживания, человек испытывает медитативные переживания, видения других своих ипостасей и инкарнаций, начинает чувствовать интеграцию и единение с другими людьми и всем Космосом. Этот опыт сопровождает четвёртая базовая эмоция – чистая тоска и томление по бесконечности. Практически, такой голонавт может глубоко и свободно дышать, а может и не дышать таким образом – он одинаково относится к обеим фазам дыхательного процесса – активной фазе и фазе отдыха.

И наконец, в какой-то момент человек чувствует, даже Знает (!), что наконец-то «Продышался», именно с большой буквы! То есть, голонавт испытывает Радость дыхания, и самого вопроса «дышать или не дышать» у него уже нет! Если этот вопрос возникает, значит, дышать ещё нужно. Но, когда появляется радость дыхания, радость жизни, радость самого себя, то вопрос уже не задаётся – просто начинается следующая фаза жизни, её следующий виток. И жизнь действительно становится чем-то сродни дыханию, а дыхание воспринимается как работа Духа. Вот здесь и проявляется Дева-Мудрость человека, мудрость голонавта.

Народная же мудрость нарекла сердце именно «сердцевиной» человека, то есть сутью, сущностью. Хотя, анатомический центр находится в животе. Вместе с лёгкими истоками сердце находится в грудной клетке – Вселенской Пустоши человека. Сердце, как и лёгкие, обладает первичным качеством лёгкости. Но, если вторичное качество лёгких – прохлада, потому и «лёгкие ключи», то вторичное качество сердца – тепло. Это – тепло сердечное, тепло души, тепло человеческое, даже жар сердца. Если качество печени есть тяжёлый огонь ярости и злобы, то качество сердца – это лёгкий огонь радости. Но, замечу, в обоих случаях это качества активные, солнечные – ярость-Ярило, радость-Ра – в обоих случаях Бог-Солнце в древней мифологии. Если лёгкие рождают дружбу – принятие человека другим, то сердце рождает любовь – принятие человека любым! Дружба прохладна, как вторичное качество лёгких. Любовь горяча, как вторичное качество сердца. В дружбе человек желает свободы и независимости своему другу, в любви же человек жаждет близости и преданности, привязанности. Но, в обоих случаях, это будет качество – будь то дружба или любовь – лёгкое. У разных народов душа человека помещается либо в грудную клетку, либо в сердце, что не суть важно – мы именно горячо бьём себя в грудь, доказывая свою правоту! Поэтому, и суть человека – в его качествах сердца.

Мы можем говорить «человек с большим сердцем», «широкое сердце» (что равно «широкая душа»), или «бессердечный человек» (что равно «бездушный человек»), не имея в виду размеры самого биологического органа, но имея ввиду качества сердца, при этом, самое главное, этот момент никому не требуется объяснять. Причём, подобная ситуация не только с русским языком, а повсеместно, во всех языках (или почти во всех языках, не берусь судить в абсолютной степени). Отсюда, сердце является самым психосоматическим сосудом из всех ранее перечисленных. Ведь, как только мы начинаем о ком-то или о чём-то переживать, горевать или радоваться, то у нас сразу же на это реагирует орган сердце – начинает сильнее биться, «сжимается», «замирает», «выскакивает из груди», «холодеет» или «становится тепло на сердце», «сердце ёкает» и т. п. Порою, даже трудно сказать, где заканчивается народная метафора и начинается психосоматический процесс. В народе существует уникальная и универсальная формула психотерапии, формула исцеления от сердечных недугов: «Вынь камень из-за пазухи»! Или, как в народной песне поётся: «Тем, кто держит свой камень за пазухой, ох как трудно в деревне у нас…» Казалось бы, всё очень просто! Только, где эта сердцевина, суть человека?