– Вовсе не смертельно! – вступилась я за Марти и за все семейство Гринов. Хотя где-то глубоко внутри я уже слышала тихий мерзкий голосок, твердящий: «Девочки, да я же такая, как и вы – из хорошей семьи. Патрик – просто парень, который живет на той же улице. Я могу в любой момент положить конец нашим отношениям!».

– Извини, – также слащаво и лживо брякнула Фэй. – Возможно, и не смертельно болен. Да это и не столь важно.

– Что с тобой случилось, Фэй? – потребовала я ответа. – Ты ведь сама еще несколько дней назад завидовала мне, из-за того что я встречаюсь с Патриком.

– Завидовала? Громко сказано, Вал. Да, я сказала, что Патрик – симпатичный парень, с плохой репутацией и с высоким уровнем тестостерона. Такие – нравятся девушкам. Я была не прочь переспать с ним, но встречаться…Это бы сильно ударило по моей репутации.

Хохоча, девушки удалились, оставив меня одну. Чувствовала я себя отвратно. Словно меня окатили из помойного ведра. Мне захотелось вернуться домой, закрыться в своей комнате и никого не видеть….особенно Патрика. Слова Фэй заставили зародиться в моем сердце мерзкому чувству неприязни в адрес моего норвежского «ирландца». Теперь мне казалось, что я не смогу не то что поцеловать его при встрече, но даже прикоснуться к Патрику не испытав при этом апатии. Видимо, тогда моя любовь к нему была еще не так крепка, как в эти дни, когда я говорю с тобой, мой воображаемый друг.

Я все же вытерпела все уроки, запрограммированные в этот день, и только после этого отправилась домой. Патрик позвонил мне, когда я уже стояла на пороге. Мне не хотелось отвечать, но когда песня Тэйлор Свифт, установленная в качестве входящего сигнала, перевалила свою половину, я сдалась и ответила.

– Привет, любовь моя, почему так долго не отвечаешь?

– Забыла сменить сигнал с виброзвонка на обычный, – солгала я.

– Окей, – принял он мою ложь за чистую монету. – Я соскучился и очень хочу тебя видеть. Давай встретимся.

– Извини, Патрик, не сегодня.

– Что-то случилось?

«Да, случилось! Твое низкое положение в обществе меня очень сильно смущает. Тебе стоит обзавестись миллионным состоянием, и тогда я стану твоей».

– Нет, просто голова болит. Видимо слега простыла.

– Я сбегаю в аптеку и куплю все что нужно. – В его голосе чувствовалось волнение.

– Не стоит. Мои родители уже обо всем позаботились.

– Как же мне хочется заключить тебя в своих объятьях. Уверен, мое тепло и любовь быстро снимут все симптомы болезни.

– Извини, Патрик, но я больше не могу говорить. Моя мать с минуты на минуту должна войти в мою комнату с чаем и медом.

– Хорошо, не буду тебя больше беспокоить. Выздоравливай, Вал. Целую. Я тебя очень сильно люблю.

– Я тебя тоже.

Я первой нажала на кнопку отбоя вызова. Мой рот заполнился привкусом горечи. Чувство апатии усилилось. Только в этот раз я испытывала ее к себе, а не к Патрику. Я решила, что мне стоит избегать его на протяжении последующих трех дней. Именно столько времени мне было нужно, чтобы разобраться в своих чувствах.

Ночью я спала плохо, ворочаясь с боку на бок. На лбу проступил пот, а тело бил легкий озноб. Казалось, моя мнимая болезнь пришла ко мне на самом деле.

Утром следующего дня я проснулась с огромными мешками под глазами. Голова гудела, а ноги с трудом удерживали меня в стоячем положении. На всякий случай я даже проверила у себя температуру. Градусник утверждал, что я была вполне здорова. Физически – возможно. А вот в душе у меня все горело и стонало.

Как я и ожидала, Джулс не проявила желание готовить мне тосты, да я и не настаивала. Мне не лезло в горло ничего, даже чай. Отец спросил меня о самочувствие. Я ответила, что со мной все в порядке и поспешила покинуть дом. На следующий вопрос: «А как же завтрак?», я не удосужилась ответить.

По коридору школы я шла как неприкаянное привидение: опустив голову вниз, скользила через живой поток, стараясь ни к кому не прикасаться. Больше всего я боялась встречи с Фэй или с кем-то еще из ее вчерашнего окружения. Очередных насмешек я бы не выдержала. Быстро войдя в класс, я села за парту и стала ждать начала урока.

Класс заполнился, прозвенел звонок, но Фэй так и не появилась. Зато на уроке присутствовали Джессика и остальные девушки, присутствовавшие вчера при разговоре. Фэй не появилась и на втором уроке, и на третьем…

Мне стало любопытно и я решилась спросить об этом Джесс.

– Как, ты не знаешь? – удивилась она.

– Что я должна знать?

– Фэй еще не скоро появиться в школе. Вчера после уроков она поругалась со своим парнем. Слово за слово, они столь сильно завелись, что Джордж даже ударил ее, поставив ей под глазом большущий синяк. – Джесс рассказывал все это с таким энтузиазмом, словно речь шла о сцене из фильма, а не про ее лучшую подругу.

Всегда сложно и грустно слышать о том, что кому-то из твоих знакомых причинили боль. Но в те минуты, мне хотелось прыгать до потолка от подобной новости. А все потому, что Фэй, по моему мнению, получила по заслугам от парня, которого она считала достойным находиться рядом с собой. Что ж, так оно и было: такие как Фэй всегда будут встречаться с такими как Джордж. И пусть Патрик был не спортивной звездой школы, и пусть его фамилия не была «Трамп», «Буш» или «Гейтс», зато я была уверена, что он никогда не поднимет на меня руку. В том у меня не было сомнений.

12.

Вера – это конечно хорошо. Но уверенность – куда лучше. Ты не находишь, мой воображаемый друг?

Сразу после школы я сама позвонила Патрику и назначила ему свидание. Он пообещал, что сделает все возможное, чтобы освободиться с работы пораньше. И как всегда сдержал слово: уже в восемь вечера он ждал меня в парке. Мы прогулялись под падающей листвой. Он спросил о моем здоровье, я сказала, что мне уже намного лучше.

– Ты знаешь Фэй Петерсон? – спросила я своего парня.

– Нет. А должен?

– Она моя одноклассница. Встречается с квотербеком школьной команды.

– И?

– У них вчера произошла ссора, и он ее ударил.

– Ты хочешь, чтобы я с ним поговорил? – не раздумывая спросил Патрик. Меня это одинаково восхитило и напугало. Патрик был бесстрашным и это мне в нем нравилось. Но Джордж был чуть ли не вдвое тяжелее него, и мне не хотелось, чтобы мой парень пострадал, защищая честь девушки, которая этого не была достойна.

– Нет! Ни в коем случае! Ты мне нужен живой.

– Ты не веришь в мою способность постоять за себя или за кого-то кто в этом нуждается? – рассердился Патрик.

– Что ты! Я совсем не это имела в виду. Я просто не хочу, чтобы у тебя были проблемы.

– С проблемами я уже давно научился справляться. Они меня не пугают.

– Я завела этот разговор не для того, чтобы обидеть тебя, Патрик или же усомниться в твоих способностях, – поспешила я загладить свою вину перед ним из-за своих необдуманных слов.

– Тогда для чего?

– Мне было интересно узнать: ты способен поднять руку на женщину?

– Любой мужчина, который считает себя таковым, никогда не ударит того, который заведомо слабее него. Мужчина, ударивший женщину, не имеет право больше так называться.

– Спасибо, – улыбнулась я и прижалась к его крепкому плечу. – Именно это я хотела услышать.

– А я хочу услышать от тебя ответ на вопрос: какие у тебя планы на выходные?

– Вроде бы я ничего не планировала. Почему ты спрашиваешь?

– Хочу одолжить машину у мамы и отвезти свою девушку на побережье Атлантического океана. Как тебе такое предложение?

– Не поздновато для купаний? – спросила я, провожая взглядом очередной падающий лист.

– Купаться не обязательно. – Патрик остановился перед лавочкой и предложил присесть. – Можно будет просто погулять по берегу, встречая рассветы и провожая закаты. Выпить коктейль на открытой террасе и послушать крик чаек.

От его слов мое воображение тут же заработало во всю силу. Я услышала крик птиц, шум волн и даже почувствовала солоноватый привкус на губах. Я бы с радостью согласилась на его предложение, да только не все было так просто.

– Я бы очень этого хотела, но мои родители будут против.

– Им можно и не говорить правду. Скажешь, что хочешь провести ночь дома у подруги.

– Они ни за что в это не поверят. Даже в детстве я не любила ходить с ночевкой к подругам и никто не приходил ночевать к нам.

– Тогда скажи им правду.

– И получу отказ.

– Не обязательно. – В зеленых глазах вспыхнул привычный блеск. Это значило, что Патрик уже придумал некий беспроигрышный план. – Мы возьмем с собой Марти и Джулс.

– Ты это серьезно? – Это могло сработать, да только присутствие Марти, и особенно Джулс, могли только испортить романтическое настроение.

– Почему нет? Для Марти будет полезен морской воздух.

– А Джулс станет гарантом для моих родителей, что мы будет под пристальным надзором и не позволим себе лишнего, – подхватила я.

– Ну, я вполне могу держать себя в руках, – усмехнулся он, целуя меня. – Но если ты чувствуешь недостаток силы воли, тогда без присмотра Джулс нам не обойтись.

Я засмеялась, после чего крепко обхватила руками его шею и окончательно отдала свои губы в его полное распоряжение.

Мои родители, что и следовало ожидать, встали в позу, категорически запретив мне ехать куда-либо с Патриком. Но стоило мне предложить совместную поездку с Джулс и Марти, мать, а затем и отец растаяли и дали добро.

– Ладно, я разрешаю, – кивнул отец. – Два дня – не более.

– Хорошо, отец.

– Я так рада! Так рада! – заскакала как горная коза Джулс по комнате, где проходил разговор. – Надо собрать вещи и не забыть купальник.

– Никаких купальников! – возразила мать. – На дворе уже не лето.

– А можно я тогда Триш с собой возьму? – попросила Джулс, обращаясь отчего-то к матери, а не ко мне.

– Нет! – запретила я и даже разрезала воздух ладонью. – Нас и так будет четверо. Твоих подруг еще нам не хватало.

– Чем вас будет больше, тем – веселее, – не согласился со мной отец. Я еще повозмущалась, но все же сдалась, поняв, что мой отец не готов сдавать позиций. К счастью, как выяснилось потом, родители Триш не позволили ей поехать с нами, к моей великой радости.

Еще одним поводом для радости стало решение отца отдать нам свою машину для поездки. Старенький автомобиль Гринов не вызвал у него доверия. Отцовский «Ауди» был практически новым, в нем исправно работал климат-контроль, а еще была встроена хорошая музыкальная система.

Собрав вещи и пообещав родителя, что мы будем осторожными, мы отправились в путь в пятницу вечером. Перед самым отъездом, отец решил переговорить с Патриком и взять с него слово, что он будет внимательным водителем, следовать всем правилам движения, не превышать скорость и не пить за рулем. А еще Патрик пообещал, что не даст нас с Джулс никому в обиду. Только после этого мы отбыли, чувствуя себя независимыми и свободными от любой опеки.

Путь ожидался быть долгим, но и увлекательным. Джулс и Марти заняли сиденья сзади. Моя сестра была в предвкушении увлекательного путешествия. Марти тоже был возбужден. И судя по его порозовевшему лицу – находился в приподнятом настроении.

Я же с удовольствием наблюдала за видами, что мелькали за окном, и наслаждалась компанией Патрика, что сидел рядом. Смотрелся он за рулем «Ауди» в разы лучше, чем хозяин автомобиля, пусть даже на нем была майка и легкая куртка, а не рубашка и пиджак, коим отдавал предпочтения отец.

Во время поездки мы распевали песни и играли в игры, типа «Отгадай слово» и «Какого цвета машин нам встретятся больше на пути». Пока Джулс и Марти были увлечены такого рода играми, мы с Патриком не упускали момента улыбнуться друг другу или же взяться за руки.

Пару раз нам пришлось остановиться, так как Марти укачало. Чтобы разобраться с этой проблемой, а заодно и перекусить, мы остановились у «Макдональдса», где поели гамбургеров с картошкой «фри» и выпили Колы, а еще раздобыли пакет, в который Марти дышал весь следующий путь.

Затем окончательно стемнело и Джулс с Марти уснули. Это позволило нам с Патриком уделить больше внимания друг другу и поговорить о чем-то приятном: о любви, о привязанности, о порхающих бабочках в животе и прочих нежностях.

Машина ехала по ровной трассе, вырывая из мрака лучами фар разделительную полосу, знаки дорожного движения, ограды, деревья, другие машины. В салоне играла еле слышно тихая ненавязчивая музыка. Мне стало прохладно и я укрыла Джулс и Марти покрывалом, а другое приберегла для себя. Укрывшись им до самого подбородка, я еще какое-то время глядела на ночные виды за окном, пока, сама того не заметив, не уснула.

А проснулась в самом начале восхода солнца из-за того, что ровная дорога сменилась небольшой тряской и звуком трения резины о гальку. Через лобовое стекло на меня смотрело темно-серая гладь Атлантического океана, в котором отражалось не менее серое небо. И лишь тонкая золотистая полоска вдоль горизонта, обещала скорый разлив по воде и облакам всей палитры рассветных красок.

Зевнув, я подтянулась и тут же скрыла лицо пледом, оставив неприкрытыми лишь глаза. Мне не хотелось, чтобы Патрик меня увидел сонную и неухоженную. Он, догадавшись о причинах моих действий, улыбнулся, после чего протянул руку, ухватившись за плед, и потянул его вниз. Посопротивлявшись немного, я сдалась. С гордым видом победителя, он нагнулся ко мне и поцеловал. От него пахло дымом сигареты и лавандовым мылом. Чем от меня пахло в эти минуты? Понятие не имею, но я надеюсь, что столь же приятно, как и от него.

– Фу, я не хочу на это смотреть, – раздался брюзжащий голос с заднего сиденья.

Мы разом повернулись в сторону Джулс и засмеялись.

– Тогда тебе стоит посмотреть на то, что перед нами, – предложил Патрик и склонился в сторону, чтобы Джулс было легче разглядеть океан, шумящий перед нами.

– Ого! – воскликнула она, своим криком разбудив и последнего члена нашей команды. – Марти, ты только посмотри на это!

Глаза Марти – сонные и все еще очерченные темными болезненными кругами – стали округлыми от удивления, а затем и восторга.

– А мы можем выйти из машины? – спросил он своего брата.

– Конечно, – дал добро Патрик и тут же обе задние дверцы распахнулись настежь и Джулс с Марти поспешили к самому краю воды. Джулс добралась первой. Марти подоспел немного позже.

Оказавшись одни в машине, мы воспользовались моментом для очередного продолжительного поцелуя, и только после этого присоединились к малышне.

Выбранный Патриком пляж был совершенно пуст, но судя по сохранившимся следам на песке – он не был диким и неизведанным. Эти следы выглядели подошвой спортивной обуви и тянулись параллельно водной линии. Скорее всего, они принадлежали женщине, которая совершала постоянные пробежки вдоль воды.

Взявшись за руки, мы подошли к Джулс и Марти, встав за ними. К этому времени горизонт стал насыщенного золотисто-розового цвета, обещая вскоре «заразить» яркими красками всю океанскую гладь.

Справа от нас возвышалась бухта, созданная скалами, под которыми, должно быть, были пещеры. Я сделала подобное предположение из-за громкого глухого звука, издаваемого волнами, что накатывали на камни, раскидывая ввысь и в стороны брызги воды. Ветер трепал наши волосы, за исключением Мартиных. Их у него просто не было. Но даже если и были – это бы ничего не изменило, так как на его голове была вязаная шапочка.

Мы стояли словно завороженные, глядя на «рождение» солнца, боясь пошевелиться или заговорить. Эти мгновения останется навсегда в моей памяти. О таких моментах не говорят, их сложно описать словами, но они сохраняются глубоко в памяти и предстают ярками картинками в наших воспоминаниях.

По моим щекам потекли слезы, когда солнце наконец появилось на горизонте. Вода под ним заискрилась и задрожала, меняя цвет. Могло показаться, что кто-то разлил в океан галлоны плавленого золота.

– Как же это красиво, – прошептал Марти. – Я никогда не видел ничего похожего.

– Поверь – это только начало многих других чудесных открытий, которые тебе предстоят в будущем, – уверенно произнесла Джулс, обняв мальчишку за плечи. В свои двенадцать она зачастую быстрее и легче меня находила нужные слова в подходящий момент. Наверняка из-за этого своего качества она была на хорошем счету у учителей и быстро заводила друзей.

Солнце поднималось все выше, осветляя небо и отгоняя от нас ночной холод. В его лучах ярко засверкали камешки, рассыпанные на берегу. Джулс и Марти принялись собирать ракушки, которых под нашими ногами было огромное количество. Они соревновались в том, кто быстрее соберет их больше, при этом не забывали друг другу хвастаться находками, которые отличались размерами, формами и цветом.

– Только не отходите от нас далеко! – потребовал от них Патрик, заодно притянув меня поближе к себе, чтобы поцеловать.

– Я хотела бы остановить время, чтобы эти мгновения никогда не кончались, – прошептала я, находясь под влиянием момента.

– Не стоит. – Патрик обнял меня, согревая в своих объятьях. – Я обещаю, что буду делать все возможное и невозможное, чтобы таких дней в нашей жизни было как можно больше.

Какой же счастливой я была тем утром. И как же мне не хватает Патрика сегодня. Он обещал мне, что похожих дней в нашей жизни будет еще много, но этому не суждено сбыться. И виной тому не он, а я. Но тогда я не знала, какое будущее нам готовит судьба, я просто жила и наслаждалась каждой минутой рядом со своим любимым парнем.

Полюбовавшись рассветом, мы отправились на поиски ближайших домиков, в которых мы бы могли остановиться на ближайшие два дня. Нам повезло найти один свободный у самого берега океана. Внутри было немного места и всего одна кровать, на которой, по настоянию Патрика, должны были спать мы с Джулс. На раскладном кресле предстояло провести эту ночь Марти. А вот сам Патрик выбрал семе место на полу.

Перебросив вещи из машины в арендованный домик, мы отправились на поиски кафе, дабы позавтракать. Такое нашлось очень скоро. Расположилось оно неподалеку от берега, но не настолько близко, чтобы его унесло приливом. Я заказала себе блинчики с клиновым сиропом, Джулс – вафли с черничным вареньем, Патрик – яичницу с беконом и салатом, а Марти имел свою еду, прихваченную из дома. Из-за болезни он держал диету, а потому ел только то, что позволял ему лечащий врач. Он ел брокколи и соевые бобы, при этом на его лице читалась смертельная тоска по чему-то вкусному, пусть даже и вредному для здоровья.

После завершения трапезы, мы вернулись на берег океана. Только в этот раз мы уже не были одни. Вдоль берега прогуливался мужчина, державший за поводок черного лабрадора. В двадцати шагах позади него играли в догонялки три мальчишки не старше Джулс. А еще свежим океанским воздухом дышала пожилая пара, поддерживающая друг друга под локти.

– Когда-нибудь и мы будет такими, – сказал Патрик, приобняв меня за талию. – И за нами будет тянуться длинная история нашей жизни, в которой найдется место для детей, внуков и правнуков.

– Я очень на это надеюсь, – улыбнулась я, провожая взглядом пожилую пару. – А что если кто-то из нас, к тому времени, уже не сможет ходить самостоятельно?

– Если ноги подведут меня, тогда ты будешь толкать мою инвалидную коляску. Если же твои ноги ослабнут раньше, тогда я буду носить тебя на руках.

– И как только у тебя получается находить ответы на все мои каверзные вопросы? – Я обхватила руками его сильную шею и припала к его губам. Джулс и Марти к этому времени немного отдалились от нас, уйдя вперед, а потому я могла не опасаться услышать за спиной детские скабрезные шуточки. Патрик обхватил мои бедра руками и слегка коснулся кончиками пальцев округлость моих ягодиц.

– Я хочу тебя, – прошептала я ему на ухо, и это было чистой правдой.

– А как же твое желание повременить с этим? – спросил Патрик, сжав меня в своих объятьях сильнее.

– Я все еще не хочу торопиться, но иногда ты меня просто сводишь с ума своей красотой… притягательностью…остроумием…чувством юмора…– Паузы возникали не потому, что я долго размышляла над каждым словом, а потому что в эти моменты наши губы соприкасались в пьянящих поцелуях.

– Я готов ждать столько, сколько потребуется.

– Спасибо, мой хороший. Но обещай мне, что если я потерю над собой контроль, ты напомнишь мне об этом.

– Хорошо. Как думаешь, может нам придумать какое-нибудь стоп-слово для подобных случаев? К примеру «красный».

Я громко засмеялись, обратив на себя внимание пожилой пары.

Джулс и Марти в это время стояли у края воду, что-то разглядывая. Наверное, им посчастливилось встретить медузу, или морского ежа, или морскую звезду. Это было не важно. Главное, что пока они были увлечены океанской фауной, мы с Патриком могли оставаться наедине и говорить о всяких приятных мелочах и глупостях.

Надышавшись свежим воздухом, мы решили отправиться в ближайший городок на поиски развлечений на вечер. Вывеска в окне одного из баров обещала хорошее настроение и веселье в хорошей компании, под звуки «живой» музыки. Мы с Патриком решили, что это для нас будет интересно, если не найдется другое – более оригинальное – занятие. До начала оставалось еще несколько часов, а потому мы продолжили кататься на машине по городу. Вскоре мы проголодались и остановились в небольшом ресторанчике, где поддавали японские суши с роллами. Марти был очень рад, потому как Патрик разрешил ему есть то, что ели мы все. После обеда мы еще немного поглядели на вывески и витрины, после чего решили вернуться на берег океана, предварительно купив уголь в брикетах и упаковку маршмэллоу.

На берегу мы соорудили небольшой круг из камней, в центре которого разожгли костер, подбрасывая в него угли для сохранения хорошего горения. Присев у костра, мы жарили маршмэллоу, водрузив их на палочки.

Вскоре к нашему костру подтянулись местные парни и девушки, словно мотыльки, идущие на свет. Среди них были и владельцы гитар. Мы с радостью согласились на их просьбу присоединиться к нам. Зазвучали гитарные струны под треск костра. Спустя короткий промежуток времени гитара попала в руки Патрика, и он сыграли на пару с парнем по имени Крис песню из фильма «Пираты Карибского моря». У берега, вблизи воды, она зазвучала новыми красками для меня.

Мы очень быстро сдружились с нашими новыми знакомыми и даже не заметили, как стало вечереть. Про наше изначальное решение – отправиться в город, чтобы послушать в баре музыку – никто из нас уже не вспомнил.

Марти устал за этот день и его начало клонить в сон. Джулс решила что и ей уже пора ложиться спать, а потому они вместе отправились в арендованный нами домик. Мы с Патриком остались у костра в кругу новых друзей.

Под шум океана, треск костра, звуки музыки и смех я не расслышала звонок моего телефона. Поэтому Джулс пришлось в спешке возвращаться к костру. По испугу на лице и заплаканным глазам, я поняла, что произошло нечто ужасное. А Патрик догадался, с кем именно произошло это «ужасное». Он вскочил на ноги и побежал к домику. Мы с Джулс с трудом поспевали за ним.

Когда мы вошли внутрь, в комнате раздавался отчаянный крик Патрика:

– Марти! Марти, ответь мне! Ну же, боец!

Обмякшее тело Марти лежало в кресле, не реагируя на крики и тряски старшего брата. Его глаза были прикрыты, коже вернулась бледность, голова болталась словно у тряпичной куклы.

– Его нужно отвезти в больницу! – закричала я.

Патрик замер на месте, а потом резко кивнул. Видимо от шока он даже не подумал о том, чтобы обратиться за помощью к врачам.

Схватив брата на руки, Патрик выбежал из дома и поспешил в сторону припаркованной на стоянке машине. Я побежала за ним. Джулс решила не оставаться одна и также последовала моему примеру.

Патрик уложил Марти на заднее сиденье, после чего быстро сел за руль. Как только я с Джулс заняли свои места, машина, сжигая резину, сорвалась с места.

«Ауди» ехал по ночным улицам, освещая фарами коробки строений. Голос GPS указывал нам, когда и куга свернуть, чтобы оказаться перед зданием больницы. Руки Патрика, сжимающие крепко руль, нервно дрожали. Он без конца глядел в зеркало заднего вида, пытаясь разглядеть в нем своего брата, чья голова лежала на худых коленках Джулс.

– Как он там?

– Без сознания.

– Он…, – Патрик запнулся. – Джулс, проверь, пожалуйста, его пульс.

По моей спине побежали мурашки. От мыслей, что с Марти могло случиться непоправимое меня бросало то в жар, то в холод.

– Я не знаю как, – чуть ли не плача, отозвалась Джулс.

– Это несложно. Просто приложи пальцы к его шее под самым подбородком между трахеей и мышечной тканью.

Джулс сделала так, как сказал ей Патрик. Далее пошел отсчет самым длинным десяти секундам в моей жизни. Ответ оказался неутешительным.

– Я не уверена. Вроде бы он есть, но очень слабый.

– Черт! Черт! Черт! – Патрик со злостью принялся трясти руль. – Зачем я его взял с собой?! Как я мог совершить такую глупость?!

– Патрик! Патрик! – Когда он наконец обратил на меня внимание, я медленно но четко произнесла: – Ты ни в чем не виноват. Сами врачи утверждали, что океанский воздух будет ему полезен.

Мой посыл достиг желаемого эффекта – Патрик взял себя в руки, сделав глубокий вдох и выдох. Сразу после этого ему на ум пришла идея.

– Джулс, будь добра, приложи к лицу Марти зеркальце. Проверь, если оно вспотеет.

Я тут же открыла сумочку и принялась искать среди косметических принадлежностей зеркальце. Найдя его, я повернулась и протянула его Джулс, но оказалось, что в моей помощи не было нужды – у моей сестренки была своя собственная косметичка. Иногда я забывала, что Джулс уже не та маленькая девочка, которая любила играть в куклы и ябедничала родителям, когда слышала от меня дурные слова.

На этот раз нам пришлось ждать еще дольше, только в этот раз нас ждал приятная новость.

– Он дышит.

– Слава богу! – обрадовалась я.

В этот самый момент навигатор сообщил, что мы на расстоянии вытянутой руки от места назначения. И вправду: впереди виднелось здание с горящими буквами «Госпиталь».

Патрик остановил машину у самых дверей. На улице стояли двое санитаров, курили и о чем разговаривали. Поняв, что дело срочное, они потушили сигареты и подбежали к машине. Патрик выскочил наружу и подбежал к задней дверце. Взяв Марти на руки, он передал его одному из санитаров.

– Что с ним? – спросил один из санитаров.

– Не знаю. Он потерял сознание. Возможно виной всему лимфома, которой он страдает.

Втроем мы последовали за работниками госпиталя. Внутри, Марти переложили на носилки и покатили их в сторону двустворчатых дверей, за которыми тянулся длинный коридор. Патрик хотел последовать с ними по коридору, но женщина в синей форме медработника преградила ему путь.

– Мальчик в надежных руках! – заверила она его.

– Я ему нужен! Он может очнуться в любой момент, и я должен быть рядом с ним.

– Нет, вы должны присесть на диван и успокоиться. – Женщина подхватила Патрика под руку и повела в сторону указанного дивана. – Я вам дам формуляр для заполнения. Она поможет врачам оказать мальчику должную помощь. Кстати, кем вы ему приходитесь?

– Братом, – голос Патрика продолжал дрожать от волнения.

Женщина дала ему формуляр и стакан воды, чтобы он смог успокоиться. Патрик выпил половину стакана, после чего ему заметно полегчало, затем он принялся заполнять формуляр. Я присела рядом на диван, положив руку ему на плечо. Джулс осталась стоять на ногах в паре шагов от нас.

– Надо позвонить матери. – Патрик достал из кармана телефон. Он вошел в список контактов, когда я его остановила.

– Лучше позвони ей завтра.

– Она должна знать, – настоял он.

– Уже поздно. Не исключено, что ей не удастся добраться до госпиталя сегодня. Ты хочешь, чтобы она не спала всю ночь и переживала за Марти? Лучше подожди до утра. К тому времени мы сможем поговорить с врачом. Или, кто знает, может утром Марти покинет эти стены на своих ногах.

– Ты права, – Патрик кивнул, после чего наклонился ко мне и мы поцеловались.

Оставалось ждать. Более напряженных ночей в моей жизни никогда не было.

Нам удалось поговорить с врачом в четыре часа утра. К этому времени Джулс крепко спала на кушетке. Я с трудом боролась со сном, практически не отходя от кофейного аппарата. А Патрик не находил себе место, считая шаги вдоль и поперек больничных стен.

Состояние Марти было тяжелым, но стабильным. Он пришел в сознание и сейчас просто спал. На данный момент врачами было сделано все, что было в их силах. Им удалось связаться с лечащим врачом Марти, и тот обещал быть к семи часам утра, прихватив историю болезни. Патрику разрешили повидаться с Марти. Я же осталась волноваться в приемной.

В полседьмого появился лечащий врач Марти. Он направился в палату своего пациента, а спустя пять минут к нам вернулся Патрик.

– Как он? – спросила я, вскочив с дивана.

– Он спал все то время, сколько я находился рядом с ним, – устало произнес Патрик. – Я только что позвонил маме и все ей рассказал. Она тоже скоро приедет.

По его щекам потекли слезы. Я подошла к нему вплотную и вытерла их подушечками своих пальцев, затем поцеловала в лоб. Патрик оставался стоять безучастным и смотреть в пол.

– Он должен жить! – зло выдавил из себя Патрик, глядя на сжатые кулаки. – Он слишком юн, чтобы умереть.

– Тссс, – я прижала его голову к своей груди. – С ним все будет хорошо.

Я не знала: верю я своим словам или нет. Болезнь у Марти была слишком серьезной, чтобы утверждать что-либо наверняка, но в тот момент Патрику нужна была поддержка и я делала все, что было в моих силах.

– Я должен успеть научить его всему, что умею сам: играть на гитаре, ремонтировать машины, кидать крученные мячи, общаться с девушками и давать отпор задирам.

– Ты научишь его всему. Даже больше: с годами он и сам тебя чему-то научит.

– Спасибо тебе, Вал. Я очень рад, что ты у меня есть.

Мы стояли обнявшись в холле больницы, стараясь верить в лучшее и надеяться, что будущее нам не готовит новых сложных испытаний.

13.

К концу этого длительного и тяжелого дня, врачи пришли к выводу, что жизни Марти на данный момент ничего не угрожает. Поэтому было решено отправить его на вертолете в больницу, где он наблюдался последние годы. Вместе с Марти на вертолете полетел его лечащий врач и миссис Грин, которая приехала спустя восемь часов после оповещения сделанного Патриком. Прежде чем ее впустили в палату к сыну, она, не останавливаясь ни на минуту, бегала по коридорам и общалась со всеми врачами, которые попадались ей на пути. Миссис Грин хотела знать: что случилось с ее сыном, что стало причиной потери сознания и что конкретно делают врачи, чтобы улучшить состояние Марти. Затем, когда вопросов без ответов уже не осталось, миссис Грин вошла в палату, где лежал ее больной сын, и не отходила от его койки ни на шаг, отказавшись даже от еды и кофе, принесенного Патриком, а затем и медсестрой.