Читать книгу: «Трижды проклятый молот. Руконогие», страница 4

Удар. Огненный шар прибил меня к противоположной стене. Вот это я тупой! Когда ты легче пушинки, очень тяжело сопротивляться удару в щит. Приложило, так приложило, словно в тебя боевой конь людей влетел. До белого оленя эльфийских смертников конечно далеко, но прижало к металлу противоположной стены весьма плотно. Надо было упереться копытами в противоположную стену или хотя бы одной рукой за рукояти взяться. Тут их полно по всем стенам и потолку укреплено, но тупым демонам ими пользоваться категорически возбраняется.

Это такое же точное оружие пауков, которое мы сейчас отбили, и я уже с ним был знаком. Им нужно время для следующего выстрела. Сразу оттолкнулся копытами и прикрывшись щитом понёсся на врагов. Примерно четыре мгновения. Раз-два-три, и хвост уцепился за поручень. Мне не раз приходилось бегать по тоннелям, которые перегораживали маги, арбалетчики, стреломёты и прекрасно знаю, что им нужно какое-то время чтобы перезарядить оружие. Четыре. Главное успеть вовремя убраться с пути и шмыгнуть в сторону, если не хочешь получить кусок камня, огненный шар, молнию или болт, изготовленный гномами с особой любовью, зазубринами и болевыми рунами. Многоногие гадёныши стреляли метко, но недостаточно. Тело дёрнуло, и я словно маятник на хвосте шмякнул плечом в боковую стену.

Если ты не можешь остановить противника, никогда его нельзя принимать на прямой щит, а нужно отводить удар. Я всё время закрывался и держал свою защиту немного наклонённой. В тот момент, когда я грохнул о стену, ещё один огненный шар ударил в мой щит, и скользнув по плоскости ушёл в противоположную стену, чуть позади меня. Разорвало дыру и расплескало растёкшийся металл, который смешно повис раскалёнными шариками.

Раз-два-три. Везде где появляются маги, пускающие огненные шары с рук или вот из таких машин, везде простому войну не протолкнуться. На четыре я влепил копытом в метательную машину, ударил одного из пауков краем щита и прыгнул, крутнувшись и став копытами на потолок. Разницы никакой, когда ты ничего не весишь, но, если машина стоит на противоположной стороне, значит тут потолок, а там пол. Выхватил свой эльфийский кинжал. Он очень тонкий и очень прочный. Латы у паучар массивные, полностью сделаны из металла, но я уже приметил в первый раз сочленения, а в них можно было просунуть острые предметы. По щиту, панцирю и поножиям зацокали стрелки, наподобие тех, что выпускали люди из своих ручных метательных машин, только у руконогих они были более массивные и мощные, но оружие пауков тоже было весьма опасно. Коридор наполнили отлетающие рикошеты. Оттолкнулся ногами и придавил одного из врагов щитом, а второму ударил лезвием между железных пластин в небольшое мягкое соединение, сделанное из материала, вроде хорошо продублённой кожи. Кинжал прекрасно зашёл внутрь, а через секунду за моей спиной появился в начале огромный мужчина со смешным темным лицом и раздутым носом, а затем две женщины. С этими пауками всё. Люди просто не могли без меня подойти. За что я люблю руконогих, что они всегда против других действуют сообща, и, если где-то появляется хоть какая-то возможность, обязательно ею воспользуются.

Пролетев буквально несколько метров и открыв ещё одну дверь-стенку, мы зашли в спину ещё одной группе пауков.

Хотя, эльфийские вонючки меня бы за такие слова на смех подняли, и со своих высоких древесных веток заплевали, но нападать со спины – самое то. Бой – это когда победил и плевать, что обо мне думают. Рванул вперёд, а люди зависнув в ничто начали стрелять. Скорострельность оружия людей я тоже оценил. Пока добрался до пауков, они в них уже столько дырок понаделали, что мне осталось только так, для приличия попихать трупы копытами, проверяя, может всё-таки кого-то не добили?

Ещё несколько человек в доспехах появились буквально через пару мгновений после того, как и эта машина пауков замолчала. Как и я, они пролетели по коридорам отталкиваясь от стен, разлетелись во все стороны проверяя всех ли врагов добили. Несколько бойцов удивлённо смотрели на меня через прозрачные стёкла своей брони. Я мог не дышать ещё минут сорок, а то и час, но всему есть предел. Приложил лапу к лицу и изобразил как дышать, развёл руки. Боец людей понял, и в руках одного из парней появился небольшой намордник жёлтого цвета и маленький стальной цилиндрик. Мне показали, как прикладывать к лицу. Совсем ничего сложного, рассчитано на идиотов, но немного маловат, потому что моя рожа была немного крупнее человеческой, но, если приспособиться, то вполне ничего. Сунул под шлем и приложил к лицу устройство, а один из людей показал, как нажимать на небольшую выпуклость с передней части стального цилиндра. Намордник наполнился воздухом, а я сделал десятка два вздохов глядя в глаза не понимающих и только сейчас осознавших людей, что в моём шлеме нет воздуха. Хорошая эта штуковина, мне она в этом мире ещё пригодиться и решил не возвращать, а сунул в пространственный карман. Меня одарили ещё одним удивлённым взглядом. Да что они тут, совсем дикие? Пространственных карманов не видели?

На меня странно смотрели, но подлетевший крупный мужчина со смешным тёмным лицом одобряюще хлопнул меня по щиту и показал бойцам кулак с оттопыренным большим пальцем, что-то сказал. Наверное, такой знак у них точно значит что-то другое чем, чем предложение женщине культурно или не очень отдохнуть вместе, ну не могут руконогие в таком холоде этим заниматься. Ко мне приблизился ещё один боец. Через прозрачное стекло было видно, что он старше других, и по поведению бойцов, что он командир. Показал мне на ухо. Я отрицательно покачал головой, что его не слышу. Странно, я раньше никогда не был там, где нет воздуха и кроме холода, тут ещё и ничего не слышно. Выслушав несколько фраз от двух девушек и здоровяка с плоским носом и тёмным лицом, главный кивнул и показал мне жестами, что бы я шёл первым, а они за мной. Я так и предполагал, что меня об этом попросят. Согласно кивнул в ответ. Людям общение необходимо постоянно, и они даже без воздуха и магии научились как-то говорит. Наверное, что-то смастерили.

За следующие три моих вздоха мы разнесли ещё две засидки многоногих и люди вышли в большой зал. Всё было по отработанному плану. Я летел по проходам вперёд, закрывшись щитом, в который пауки долбили огненными шарами и градом мелких стрелок, а за моей спиной пристроились два здоровяка с массивным оружием из которого вели стрельбу в ответ. Один был тот самый, с тёмным лицом и сплюснутым носом, а второй был наоборот, со светлой кожей и выбивающимися из-под тканой шапочки светлыми волосами. Они все носили такие шапочки, под своими шлемами.

Наверное, они тоже считали, и когда большой огнемёт посылал в меня очередной заряд, то мужики придерживали меня за спину, за доли секунды до выстрела, чтобы от удара меня не сносило назад, а затем рывок и на четыре мы замирали, принимая на щит следующий удар. Очень оценил оружие людей, когда оно бьёт в упор. Вблизи, броню пауков пробивало на вылет, отрывало ноги и заливало стёкла изнутри липкой гадостью.

Когда с последними врагами было покончено, я висел в пустоте, слегка обвившись хвостом об один из поручней, чтобы не терять точку опоры и наблюдал как суетятся руконогие. Они опустили массивную стальную дверь, а затем края двери сплавили, образовав вместо прохода сплошную стену. Теперь вместо щели, где должна был открываться проход получилась стена, которую можно только ломать. В пустоте висели трупы многоногих, ящики, интересные железяки и устройства незнакомого назначения. К двум стенам были прикреплены две небольшие лодки, похожие на стальных птиц со сложенными крыльями. Из просторного помещения вели несколько коридоров, некоторые из которых руконогие тоже заплавили, превратив в монолитные стены.

Судя по всему, мы отбили у паучья кусок стального корабля и теперь люди отделяли себя от врага. На меня никто не обращал особого внимания, все были заняты. Боец, у которого я забрал оранжевый дыхательный намордник, проплывая мимо меня вручил ещё несколько штук, вытащив из небольшого ящика с красным крестом. Люди притащили в помещение несколько интересных машин, очень похожих на пауков с головой из стеклянных глаз и оружия, из которого вылетали стрелки. Наверное, какие-то стальные големы. Они расползлись по стенам и удобно разместившись по углам замерли, наведя оружие на заделанные проходы. Проверив ещё раз все углы, руконогие перестали суетиться и двинулись в один из лазов, закрывающейся овальной дверью. Подплыла одна из девушек и показала, что-бы я следовал за ней, туда-же.

Когда мы все набились в довольно просторное помещение, люк закрылся, стены начали вращаться, а я начал снова обретать вес. Через некоторое время совсем перестал ощущать вращение, и броня с оружием перестали висеть в воздухе, а как и положено лежали на полу, правда всё стало раза в три легче, но зато теперь сопли из замёрзшего носа не зависали перед мордой ледяными шариками, а текли, как и положено по морде. И, да, люди наполнили помещение тёплым воздухом и по шкуре растекалось приятное тепло. Сильно жарко не стало, и изо рта вырывались струйки пара, но это не ледяной холод безвоздушного ничто. Люди облегчённо садились на пол, защёлкали креплениями, и они начали снимать шлемы и перчатки, вытирая потные лица и глубоко вдыхая холодный воздух.

– Эй мужик, что у тебя за скаф? – тяжело дыша спросил меня командир руконогих.

– Что?

– Что за броня, говорю?

– А! Это? Обычная, наша, демоническая.

– Это понятно. Вот у тебя какие копыта и хвост козырные. Крылья, так вообще. А, нафига?

– Хвост? Очень удобно подножку поставить, щит приподнять и туда мечом колоть, особенно с теми расам, которые ногами дерутся. С эльфами очень помогает. Эти лесные вонючки ногами не хуже, чем демоны дерутся, хвост выручает. Ещё удобно за ручки хвататься, когда лапы заняты.

Народ заржал.

– А что на общем канале молчал? И откуда ты вообще такой взялся? – продолжил расспросы их главный, пока остальные лыбились во всю рожу.

– Эльф отправил.

– Так его три месяца назад сожгли? – неподдельно удивился главный.

– Ничего не знаю. Ещё днём был целёхонек, пока я его топором не приложил.

Все опять заржали, а главный махнул на меня рукой, а я в ответ равнодушно пожал плечами. Здоровяк со светлым лицом достал ящик, наполненный цилиндрами из светлого металла и обратился ко мне:

– Эу, демон, скидывай шлем и жрать будем. И о броне своей расскажи. Твой щит станковый плазмамёт в упор держит. Я о таком даже не слышал. Эксперементалка?

Я начал распускать лямки шлема и рассказывать. Если мы уже знакомимся, то чего бы не рассказать?

– Да, не знаю. Щит гномий, старинный, чуть доделали наши коротышки. Их с верхнего плана к нам за какие-то провинности выгнали. Они совсем не вороватые, честные и отличные мастера. Наверно, из-за этого и выгнали. Кольчужный халат, наручи и поножия тоже они делали. Меч демонический, тяжёлый, мой, молот тоже, накопытники и шлемы мы сами куём из проклятой стали и проклятого серебра. У нас с рогами и копытами есть особенности, уморишься объяснять, что тебе надо, проще самим сделать. Нагрудник с человека снял. Здоровый был, как раз мой размер. Стилет, – я показал лапой на висящий на бедре узкий тонкий клинок, который смотрелся на моей туше игрушкой, – у лесного вонючки отобрал. Всё наделся эльфёнышь мне между колец кольчуги пробить, а я ему голову скрутил и ножичек забрал. А так, не знаю, всё как у всех, нигде особо не заказывал. Когда в первом ряду сотни Высшего стоишь, доспехи часто портятся, вот только щит не менял, но он особенный, а всё остальное, по случаю прихватывал. Делать комплект смысла нет. Если бой серьёзный, то потом половина брони менять надо.

Я скинул шлем, продолжая рассказывать руконогим о своём доспехе. На меня очень настороженно вылупились одиннадцать пар глаз. Действительно, только сейчас обратил внимание, что мой вид доверия не внушает и выгляжу я крайне подозрительно. Кольчужный халат гномий, щит тоже, кинжал эльфийский, латный панцирь человеческий, только накопытники и шлем под рога демонические. Но ведь другие и не оденешь?

Те, которые поближе начали потихоньку отодвигаться, а остальные потянулись за оружием и начали его медленно поднимать.

– Эй, вы чего? – как можно ласковее сказал я и стараясь не делать резких движений вернул шлем на голову, – я вроде всё рассказал, если что-то ещё надо, вы спрашивайте.

Люди продолжили потихонечку тянутся к оружию, а я, вернув на голову шлем и приготовился выхватить из пространственного кармана короткий меч. На свой, который был прислонён к стене, я даже не смотрел. Он большой и в замкнутом пространстве неудобный, а у меня в кладовой есть один обломанный и переточенный. Не меч, а половинка заточенная. Для большинства союзников оружие демонов очень тяжёлое, а так и отдать не жалко и подойдёт почти всем. Короткий клинок, щит и копыта в замкнутом пространстве самое то. Их скоростные арбалеты для метания стрелок штука противная – это я уже на пауках увидел. Наверняка десяток-другой дырок получу, пока придавлю руконогих. Главное, чтобы люди в голову и суставы не попали, а от отверстий в заднице и предплечье ещё никто не умирал.

– Отставить, – скомандовал командир.

Народ продолжил поднимать оружие.

– Я сказал отставить! – он уже рявкнул.

Бойцы оружие опускали, но неохотно и прятать не собирались, а просто отвели в сторону. В помещении по-прежнему было довольно холодно. Мужчина сделал глубокий вдох и долгий выдох, выпустив изо рта облачко пара. Стараясь не делать резких движений, взял из ящика металлический цилиндрик и держа его за край, сделал ко мне несколько шагов, тряся им на вытянутой руке, словно подкрадывается к хищнику в клетке: «Еда, это еда, на демон, на, еда, еда».

Как только я взял протягиваемый мне предмет, он отпрыгнул и сделал два приставных шага назад. Странно, но кто его знает, как тут у людей принято знакомиться? Тем временем, мужчина достал такой-же цилиндр и открутил ему хвостик. Я покрутил в руках подарок, понюхал, слегка царапнул когтем. Пахло металлом, свежеокрашенной тканью и ещё чем-то резким и незнакомым. Командир поднёс цилиндр себе ко рту и нажал на метал, смяв его. В воздухе очень вкусно запахло едой, а желудок радостно заурчал. Ага, человеки приспособились в металл еду закатывать. Это они вместо бутылок и горшков используют. Интересно. Люди всегда были хитры и изобретательны. На самом деле неплохо, и не пачкается, наверное, ещё и хранится долго. Они такие, они любят чтобы всё долго хранилось, правда сжирают быстро. Если еда долго храниться – это их успокаивает.

У меня бабушка была от людей и тоже постоянно всякие интересности готовила. Иногда делала котлеты и отбивные без мяса. Как же их там? А, эти, вегетарианские. Я, когда малым был и друзьям рассказывал, что котлеты и отбивные без мяса бывают, все думали, что я вру, а правду надо отстаивать, но их больше. Как вегетарианских котлет поем, так потом неделю в синяках хожу.

Снял шлем и повторив движение человека, нажал на цилиндр. Немного еды выдавилось в рот, но большая часть, разорвав металлический цилиндр, вывалилась сзади. Реакция у меня отличная, поэтому поймал кусок в полёте и отправил тоже в рот. Даже не ожидал. Очень вкусно. Не могу понять, что с чем приготовлено, но просто замечательно. Облизал пальцы и железку. Надо было по немного нажимать, буду в следующий раз знать.

Теперь, наверное, и мне надо знакомиться. Достал из пространственного кармана кусок солонины, завёрнутый в тряпку и как человек сделал несколько осторожных приставных шагов, держа увесистый кусок свинины на вытянутой руке и произнося традиционное для людей: «Еда, это еда, на человек, на, еда, еда».

Командир осторожно протянул руку и взялся за край кусок. Как только его пальцы сжались на угощении, я тут же отдёрнул руку, отпрыгнул на полшага и сделал, как и он два приставных шага назад и показал, как надо развернуть тряпку и откусить мясо.

Человек развернул моё угощение, понюхал, как-то очень подозрительно посмотрел на меня. Люди, они всегда такие недоверчивые – это тоже правильно и это основа выживания их вида. Я растянул улыбку на всю морду, а мужчина, наверное, что-то для себя решив впился зубами ломоть и откусив солидный кусок заработал челюстями, пристально смотря мне в лицо. Второй рукой он очень медленно из металлических ножен на предплечье вытащил нож и отрезал тонкую пластинку, протянув ближайшему человеку её на лезвии, а затем повторил, чтобы каждый из бойцов получил по кусочку.

Один из руконогих, который имел смешные узкие глаза, жёлтое и плоское лицо, как будто ему его сковородкой прижали, подошёл ко мне, улыбаясь во все зубы и протянул ещё пару цилиндров и несколько кусков хлеба, завёрнутых в прозрачную тряпку. Он был немного мельче остальных и носил лёгкую броню из гибкой ткани, а не металлические доспехи как у остальных. Я поблагодарил и разорвав прозрачные тряпки, заработал челюстями. С цилиндрами теперь тоже всё получилось. Отличная задумка. Главное давить осторожно. Только теперь обратил внимание, что снизу, очень маленьким текстом было написано, что в нём находится. Я много где бывал и воевал. Очень часто по долгу приходилось питаться запасами. Мы тоже еду сушили, солили, засовывали в бочки, но никому и в голову не приходило хранить вот таким образом яблочный сок или рыбный суп.

Люди, после первого испуга вновь осмелели и жуя солонину с хлебом из прозрачных тряпок, вновь стали рассматривать меня с интересом.

– Рэмиус Артиус, – неожиданно произнёс здоровяк с белым лицом и пышными светлыми кудрями.

– Мать моя женщина, Рэмиус Артиус, – полушёпотом произнёс здоровяк с чёрным лицом, а сидевшие и жевавшие мясо девушки синхронно взвизгнули.

– У-ёёёё, – поддержал их командир.

Руконогие по очереди охали, называли моё имя, некоторые мотали головой, жмурились, кое-кто изображал знак вроде креста, широко проводя рукой от лба до пояса и по плечам, а затем удивлённо выпучивали глаза. Увидели моё имя, наверное, хотя я его некогда не прятал, это только маги и тихушники делают, и то не всегда. Странно, только сейчас смог рассмотреть их имена.

Здоровяк с чёрным лицом Рафаэль, девушки Вера и Гульнара, низкорослый человечек со смешным плоским лицом Ким, а командир Платон Митрофанович. Сузил глаза и внимательно присмотрелся ещё раз. Над головой крупного парня со светлыми волосами разглядел «Илья». Ещё одна девушка Кали, и мужчины Раджан, Амир, Михаэль. Над головой ещё одного взрослого мужчины, который отреагировал как-то более спокойнее других, я прочитал: «доктор Иванов Иван Иванович». Его имя имело немного другой цвет и означало, что он получил его не от рождения, но оно столь плотно прикрывало его настоящее, что он к нему так привык, что, наверное, назови его настоящим, он сразу и не поймёт, что обращаются именно к нему. Это бывает у тихушников, называющих друг друга по кличкам, бандитов, адептов веры, берущих себе имя при вступлении в паству божества, магов, сменивших школу волшебства и воинов принявших нового господина и назвавшихся по-новому.

Затем руконогие начали пялиться на другу друга и удивлённо произносить свои имена, как будто до этого не знали кого и как зовут.

Командир с именем Платон Митрофанович вдруг неожиданно замер, закатил глаза и с пол минуты сидел неподвижно, а потом заржал, промаргивая выступившие от смеха слёзы:

– Мать, вашу мать, никто из вас случайно в жилмоде из баллончика обезболивающим не пшикал или спирта на вентилятор не лил? – и продолжал ржать, а народ пытался безуспешно узнать приступы веселья своего командира. – У меня сейчас перед глазами надпись вылезла, как будто я в игрушке, – сосредоточив лицо прочитал текст, – «Юный натуралист -1. Вы перебороли свой страх и покормили крупное бродячее животное, получив его расположение. Для улучшения вашего достижения покормите ещё 99 крупных бродячих животных», – и Платон Митрофанович продолжил хохотать и начал махать головой, как будто хотел сбросить надпись с глаз.

– Ух-ты! Как в сказке. Расскажи, как ты сюда попал? – попросил Михаэль, держащий на коленях своё оружие, которое было более длинным, чем у остальных.

Я рассказал все как есть, в основном о последнем бое, о монолите, о атаке белых гигантских оленей с эльфами на спинах, о том, как меня сюда отправили. Люди слушали, открыв рот, хлопали в ладоши, девчонки взвизгивали от восторга, а мужчины активно помогали рассказу, жестикулируя руками. Когда я замолчал, доктор с именем Иван Иванович Иванов кашлянул, привлекая внимание:

–Друзья мои, наверное, я вам должен тоже много рассказать. Это информация с таким грифом секретно, что руководитель не каждой страны в курсе. Первое нашествие пауков была почти сто двадцать лет назад, когда только появились базы на Плутоне. Они тогда людей уничтожали и нашу органику собирали. Ни кто не знает, что у них произошло, но в следующий раз они появились почти через сто лет. Есть предположение, что у пауков была эпидемия, вызванная нашими микроорганизмами, но это только предположение, не получившее пока подтверждения. Это было сверхсекретная информация, но те, кому положено, были в курсе. Военные с удивлением обнаружили, что обладают несметным количеством ядерного оружия, отличных технологий, с помощью которых можно построить прекрасные космические корабли, пусть и без гипер-пространственных переходов, как у пауков, но ничуть не хуже, для боя внутри звёздной системы. Только жадность магнатов и алчность богатых и зажравшихся топ-менеджеров не позволяла запустить вперёд технологии на поток. Был создан комитет обороны звёздной системы и сильным мира сего было поставлено условие, либо они платят и поддерживают космическое направление, либо их просто вырежут. Человечество пауками расценивается исключительно как кормовая база и если саму землю могут сохранить как восполняемый эко ресурс, то людей точно ждёт съедение и деньгами тут не откупишься. Эта передышка и позволила нам создать космический флот. Всё было в строжайшей тайне и сотню лет даже высокопоставленные генералы удивляюсь, чего это мы накопили столько кораблей, постоянно проводим манёвры, угрожаем друг другу, а так хорошенько и не подрались.

– Так вы не Иван Иванович? – удивился командир словам доктора, – И не доктор?

– Ну почему-же Платон Митрофанович. Я, что ни на есть доктор. Настоящий доктор биологических наук, и генерал-майор вот тех самых осведомлённых войск, но так давно отошёл от дел, что и не думал о том, что придётся снова вспоминать старую работу. Я для вас по прежнему Иван Иванович – капитан медицинской службы. Паспорт с моим настоящим именем всё равно уже недействительный, мне его по возрасту два раза надо было поменять.

Наверное, сейчас рассказали что-то тоже очень важное и интересное. Народ смотрел то на меня, то на командира, то на доктора, который вовсе не доктор, хотя для них по-прежнему капитан медицинской службы. Иван Иванович почесал переносицу, как будто там должен быть некий предмет, но его не оказалось и продолжил рассказывать:

– Вы слышали о игре второй мир, или иной мир?

– Да, говорят там идёт только альфа тестирование и хорошо платят, но берут не всех. Я как-то заявку отправлял, а меня попросили открыть интерфейс капсулы и через минуту ответили, что я им не подхожу. Да у меня игрового опыта на пятерых, – с обидой произнёс Раджан.

– Значит не подходите. И ни какое это не альфа тестирование, а настоящий мир, в который можно пробираться с помощью игровых капсул. Всё очень сложно, но если у вас не открылся доступ, то и не откроется никогда. У некоторых доступ просто открывается и всё. Почему? Не известно. С того мира мы получаем уникальные материалы и детали космических кораблей. Именно поэтому мы совершили столь большой технологический скачок. Их изготавливают там и присылают с помощью магии. Эти вещи нарушают все законы физики и разума, но исправно работают и не подвержены разрушению. Детали ускорителей кораблей, фольга, которую вплавляем в броню. Её не может прожечь лучевое оружие пришельцев и ещё много чего. Это магические материалы вроде мифрила, проклятой стали, проклятого серебра, тёмная и истинная медь и ещё целая куча, при обработке которых нужна магия. В нашем мире магии нет, и детали из этих составляющих не разрушимы и выдерживают давление в миллион атмосфер и температуру в миллионы градусов. Мир сумасшедший, сделан по игровым законам, но он реален, и мы им давно пользуемся. Хотя, всё что мы могли получить, это буквально граммы и впервые слышу, чтобы перебросило кого-то живого. Меч нашего демона мы бы получали по частям лет десять, судя по весу. Предполагаю, что именно потому щит нашего нового друга выдерживает станковый плазмомёт пауков в упор. Можно полюбопытствовать? Из чего сделан? – доктор уже обратился ко мне.

– Не знаю я, старинный, но позднее мне наши коротышки оковывали проклятой сталью и проклятым серебром, чтобы руны держались, но здесь они не срабатывают, хотя магии в щите полно. Я это чувствую.

– Я так и думал! Но как это возможно? У нас там тысячи людей работают месяцами, чтобы собрать достаточно ресурсов для переброски нескольких грамм магических материалов, а тут целый демон. Я это сразу понял, когда увидел, как вы к паукам подходите, но не мог глазам поверить. Существует теория сопряжённости вселенной, но я доктор биологических, а не математических наук, поэтому объяснить не могу, но думаю Рэмиус Артиус с собой притащил часть того мира и поэтому мы видим наши имена над головами, а не потому, что у нас система очистки воздуха хладагент из повреждённой трассы подтягивает.

Все заулыбались. Я пожал плечами. Слова мне знакомы, но о чём они говорят совсем непонятно.

– Мы теперь как в игре, – начал Амир. – Моя дочка Рэма назвала бы танком. Мы с ней виртуальные игрушки много играли. У неё редчайших класс был – Песчаная фея. Она на станции родилась. У нас тогда большая база около одного из спутников Сатурна стояла. Мы оттуда газ черпали. Я по двадцать дней на поверхности торчал и четыре дня дома. Расстояние до базы -рукой подать. У меня телескоп около иллюминатора был и у дочки, можно было без всяких камер друг друга увидеть, а окно моего жилого модуля как раз на нашу качалку выходило, потом меня перевели в модуль переработки. Он тоже недалеко был. Как всё с пауками началось, ещё никто не понял, что по-настоящему случилось. Я с дочкой по паре часов в день в игрушки играл. Гномом был. Здоровый такой, как тумба с ножками и бородой. Лицо на аватаре не менял, чтоб малышка папу хоть иногда видела, а она у меня в памяти так и осталась порхающей крылатой девчушкой с глазами на пол-лица. Уже не вспомню как она выглядела по-настоящему. К нам корабль после боя пришвартовался. Не эсминец, а одни дыры, и куча раненных десантников. Весь медблок забили. Раненных по коридорам и техкорпусу раскладывали, а остальной флот ушёл на перегруппировку. Это как раз первый удар был. Никто не думал, что из гиперпространства прямо около нас пауки выйдут. Десантура стимуляторами накололась, чтобы хоть на ноги подняться и нас вооружили чем могли, хватали что было, от газовых резаков до обрубков арматуры. Вот только пауки до жилмодов станции первыми добрались. Как же мы им тогда вломили. Всех добили, покалеченных в открытый космос ещё живыми выкидывали. Вот так я свою девочку и запомнил, порхающей рядом, со смешным кукольным лицом и мерцающими крылышками.

– А я с Плутона. Там большой проект по выращиванию продовольствия строили, чтобы еду далеко не таскать. Детьми я не обзавёлся, а вот братьев и сестёр у меня много было. У нас корейцев семьи часто большие бывают. Мы на земле уже много поколений выращиванием овощей жили, но вот так получилось, один я теперь. Сам не пойму, как жив остался, – очень грустно сказал Ким.

Здоровяк с чёрным лицом по имени Рафаэль тоже грустно вздохнул:

– Мои прапрапрапрапрадедушка и прапрапрапрапрабабушка с Африки. Они на олимпиаде-80 познакомились, а через несколько лет опять на соревнованиях встретились. Бабушка баскетболистка, а дедушка бегун, а потом мой прапрапрапрадедушка родился. Так они в СССР и остались. Вся родня у меня высокая, длинноногая, под два метра ростом, одни мышцы да сухожилия, а я вот в ширину пошёл. Наверное, где-то штангисты примешались. Всё шутили про то, чтобы два чернокожих встретились, надо было в заснеженную Москву приехать.

– Тогда же лето было? – спросила Вера.

– Да. Лето. Но это мы так шутим. Просто у нас в семье говорили, что мы чёрные, и пока на белом снегу не оказались, друг друга заметить не могли. Сестра у меня была. Гимнастка. Могла назад прогнуться и до пяток затылком достать. Она на дольней базе выступала, а я чемпионат в сверхтяжёлом весе взял. Мне в раздевалке об этом сказали, что нет больше базы. А потом ко мне тренер зашёл с каким-то генералом. Подарки принесли, поздравляли. Я тогда попросился в десант, вместо приза.

– Блин, Рафаэль, так ты Чёрный Пиндык? – Удивлённо выпучился Амир. – Сверхтяж который ни одного раза не лёг? А я всё мучился, где я тебя видел. Рафаэль, ты чего молчал?

– А чего говорить? Был. Когда-то. – очень грустно пробурчал чернокожий здоровяк.

Руконогие говорили всё тише и видно было как у каждого есть свои воспоминания. Я достал кувшин с вином, выдернул пробку зубами и протянул Киму, который сидел ближе всех от меня. Корец отпил глоток и пустил напиток по кругу. Все пили молча, делая по несколько больших глотков и были поглощены своими мыслями. Кувшин вернулся ко мне и я, хорошо приложившись к горлышку, отправил остатки напитка обратно в пространственный карман.

Тишину нарушила хрупкая девушка со смуглой кожей и именем Кали:

– Рэмиус Артиус, ты пойдёшь с нами? Поможешь нам убить всех, кого сможем?

Я согласно кивнул и добавил:

– Только называйте просто Рэм. Меня Высший по полному имени называл, только когда хотел за провинность по рогам дать. Ласково и вкрадчиво так подзывает, мол Рэмиус Артиус, подойди пожалуйста …

Люди заулыбались и начали бодро подниматься, надевая шлемы и проверяя оружие. Вот за что я люблю руконогих, так это за то, что они всегда готовы действовать, что бы не случилось.