Читать книгу: «Иллюзия. Ещё раз о евреях, иудеях и прозелитах», страница 2

Так постепенно из простого исследования художник рисует картину, которую может нарисовать только ярый сионист.

Фрейд навязывает мысль, что еврейский народ, поражённый нарциссизмом, приобрёл своё положение, исполняя все предписания Моисея.

«Пророки неустанно напоминают, что от своего народа бог не требовал ничего, кроме праведного и добродетельного образа жизни…»

Конструкция запретов также привлекает внимание. Мы ещё должны вернуться к этому вопросу.

Коль выяснено, что работа Фрейда направлена на возвеличивание еврейского народа в духе сионизма, то можно посмотреть на многое с иной точки зрения.

«Очевидно, святое – это нечто, чего нельзя касаться». Фрейд хочет провести параллель еврейства со «святым».

Интересны рассуждения об инцесте, который раскрывает некоторые тайны еврейского народа.

«Мы намеревались понять, откуда проистекает своеобразный характер еврейского народа, который, вероятно, способствовал и сохранению его до сегодняшнего дня. Мы обнаружили, что этот характер выковал человек по имени Моисей, даровав ему религию, настолько повысившую его чувство собственного достоинства, что народ поверил в своё превосходство над всеми другими народами. В таком случае он сохранил себя благодаря тому, что чурался их. Кровосмешение при этом мало беспокоило, так как их объединял идеальный фактор – совместное владение определённым интеллектуальным и эмоциональным достоянием. Моисеева религия оказала такое влияние потому, что она 1) позволила народу получить свою долю в величии нового представления о боге; 2) утверждала, что этот народ избран этим великим богом и предназначен для доказательства его особого благоволения; 3) навязала народу развитие духовности, достаточно важное само по себе, вдобавок открывшее путь к высшей оценке интеллектуальной деятельности и к дальнейшим отречениям от влечений».

Фрейд навязывает идею единого бога и тем самым единые правила веры в него, подчёркивая, что иудаизм является более совершенной моделью религии.

Работа Фрейда многоплановая и представляет большой интерес для глубокого анализа. Задача этой работы, как указывалось выше, – показать преемственность евреев в достижении их единой цели. Имея идею, имеешь цель. Имея цель, имеешь смысл жизни. Нужно признать, что цель достижения мирового вседержавия настолько огромна и властна, что не подчиниться ей довольно сложно, если ты – составляющая часть генетического кода целого народа, который просто болен, по признанию знаменитого психиатра и психолога, который это доказал, хотя говорил он о совершенно другом.

Хочется отметить, что употребляю слово «еврей» только потому, что этим словом оперируют те, кто выступает якобы от их имени и воодушевляют их на «великие дела». Те, кто сделал жизнь каждого еврея целеустремлённой. Нужно никогда не забывать, что есть действительно генерирующие идею, такие как Штейнзальц, и есть носители генокода, которые заражены вирусом сионизма и слепо настроены на него. Легко обнаружить, что часть коренного народа, который мирится с проникновением идей ради посулов, делая огромную услугу «великим учителям» «избранного народа» и предавая свой действительно ущемлённый, если не сказать угнетённый, народ, живёт по правилам генерирующих, и есть евреи, которые также являются носителями генокодов «народов-хозяев». Характерной чертой этих носителей является то, что их состояние непостоянно. Эти качества имеют приобретённый характер и имеют динамику развития: одни окончательно заболевают, а другие имеют тенденцию к избавлению от заразы. Нужно никогда не забывать, что еврей – такой же человек, как и все, до тех пор пока его душа не наполняется ядом превосходства, избранности и всех остальных качеств, приписываемых «избранному народу».

Говоря о Моисее, можно предположить, что он был ребёнком, незаконно рождённым женщиной, состоящей в родстве с фараоном. Это предположение напрашивается потому, что в мире, в котором мы живём, все отношения, независимо от того, в какой плоскости мы их рассматриваем, построены на принципе резонанса. Последующие события Моисеевой жизни, которые связали его с еврейским народом, говорят о том, что это происходило на генетическом уровне. Импульсы, которые мог генерировать Моисей, могли резонировать только в родственных генокодах, которыми обладала прослойка рабов Древнего Египта, а с другой стороны, он мог резонировать импульсы генокода египетского народа.

Сочетание кодов матери и отца, скорее всего раба-еврея, дали в сумме код, который развился у Моисея. Код завистливого по своей натуре, агрессивного и кровожадного, можно добавить, коварного раба попал на совершенно иной по своей структуре код, который в кодовой структуре египетской цивилизации занимал одно из центральных мест. Можно предположить, что в египетской структуре (пирамиде) генетических кодов развитие пришло к некоторому рубежу, когда в сознании человека, обладавшего подобным кодом, происходят процессы сознания действительности и открывается совершенно иная картина устройства мира и отношений, на которых построена она. Только это объясняет переворот в мышлении, который наблюдался у Эхнатона. Эхнатону открылось осознание, что мир построен не на тех принципах, на которые он опирался. Не на тех принципах, которые были обоснованы в учениях, главной задачей которых было обосновать незыблемость власти фараона.

Генетический код Моисея был изначально травмирован путём неудачного сочетания и условий развития. Вероятно, связь с рабами была презрительна. Это, несомненно, наложило отпечаток на все его развитие и существование. По натуре яхвист (поклонник жестокого и кровожадного бога Яхве) стал обладателем сокровенных знаний, накопленных египетской цивилизацией, но не тех вершин, которых достиг Эхнатон, а тех, которые предшествовали этому. Отчасти многое потеряло смысл для фараона и поэтому образовался доступ к ранее тайному. Молодого Моисея, если допустить, что он знал о своей незаконности зачатия, должна была терзать мысль о неполноценности и естественное желание, которое обязательно появляется в ущербном воображении, – это неудержимое стремление к подражанию совершенству. У него не было никаких шансов достигнуть этого среди египтян, но была группа рабов-евреев, с которыми было генетическое родство. Моисей выделялся положением, образованием и главное – обладанием сокровенных знаний подчинения, необходимых ранее фараону для организации власти. И сразу выстраивается цепь логических построений. Бог Яхве – жестокий, коварный и кровожадный, чьё господство основано на грубой силе, должен был сочетать справедливость, и справедливость трансформируется в подчинение: слабый должен подчиняться сильному. Это совсем не та справедливость, которую имел в виду фараон.

В лице Моисея родился монстр, который быстро понял, что собой представляют знания фараона. Вероятно, в них самих и был изложен секрет сохранения этих знаний. Единственный способ – сохранение их на генетическом уровне. Народ, который мог принять преломлённые знания с навязчивыми идеями, был еврейским. Его генетика была нарушена долгим нахождением в рабстве. Выработалась устойчивая психология раба, угодливого внешне и завистливого внутренне, трусливого перед силой и жестокого при возможности. Ложь, выраженная прелюбодеянием, лежит в основе проникновения в другой код.

Каждая цивилизация, заканчивая своё развитие, имеет много схожего. Это прекрасное знание математики, которая является ключом к устройству мира, в том числе астрономии и астрологии. Как результат – расчёт летоисчисления. Календари возникали независимо друг от друга в разных частях света, в конечном счёте описывая с помощью математики одни и те же последовательности относительно существования человека в этом мире. Мудрецов занимают одни и те же проблемы, например, почему один человек зависит от другого? Можно ли управлять этой зависимостью? Во всех цивилизациях в конце существования присутствует инцест. Какое значение он имеет в развитии или деградации человека? Этот ряд проблем длинен, но он везде одинаков, т. к. выстраивает окончательно картину и приводит к новому рубежу развития или его окончанию.

В случае с Моисеем и еврейским народом преемственности не получилось. Вместо преемственности имеем тупиковую, заразную болезнь вседержавия. В конечном счёте это невыполнимая задача, которая приводит к гибели носителя инфекции и самой болезни.

Вероятно, новое восприятие мира Эхнатоном было настолько неординарно, что оказалось трудным для восприятия даже египтянами. Моисей же, воспользовавшись ситуацией, смог найти благодатную почву для проекции знаний, а не самих знаний, никогда не принадлежавших еврейскому народу. Чужая вера была не понята, а знания превратились в инструмент чудовищного подчинения в служении богу Яхве.

С трудом прижились чужие знания. Появился вопрос: как их удержать в секрете, чтобы не потерять приоритет в их использовании. Ответ был найден в виде запрета.

Попробуем проследить на примере нескольких запретов. Фрейд много внимания уделил убийству бога-праотца, убийству Моисея, убийству Иисуса. Народ постоянно убивает своих лидеров, и появляется запрет: не убей. Может, знания, которыми стали обладать евреи, гласят, что убийство есть норма, которая способствует в овладении знаниями убиенного, т. е. дальнейшей поляризации зависимых генетических кодов?

Нормой были близкородственные половые связи. Они играли соответствующую роль в развитии генетического кода, даже обычная половая связь – не просто влечение, а процесс переориентации кода индивида. Способ эффективен, соответственно, опасен для держателей, и рождается запрет: не прелюбодействуй.

Не укради – вызывает подозрение в том, что не так уж добровольно Моисей стал обладателем знаний, хранящихся под семью замками?

Не сотвори кумира – равнозначно смерти. Это один из секретов нейропрограммирования.

А может, все запреты отражают качества Моисея? И чтобы никто не узнал секрета, как достичь цели, введены внешние запреты.

Если посмотреть в иную сторону и обратить внимание на программные заповеди, в которых еврейство хотело бы видеть качества гоя, то можно представить портрет обобщённого человека. Это целомудренный человек даже в мыслях, который не имеет ни на кого зла и не вызывает недоброжелательства, живёт сегодняшним днём, не применяет насилия и любит своих врагов как себя. Что ещё желать трусливому и коварному? Ему хочется, чтобы его хамство не вызывало протеста и воспринималось спокойно. Верящий в добро не хочет верить в зло, а если даже в мыслях, то это совсем прекрасно. Он простит из-за своего великодушия любую подлость и не применит насилия и будет относиться с любовью к хаму. Что же касается «жить сегодняшним днём», то ларчик открывается просто: если нет цели, то нет и стремления к ней, и нет силы у человека.

Итак, возвращаясь к Фрейду, хочется подчеркнуть, что благодаря его работе о Моисее и опираясь на его же примеры, можно прийти к выводам, часть которых приведена выше. Они не совпадают с выводами Фрейда, да и не могли совпасть. Это в подтверждение того, что, смотря на одно и то же, можно увидеть совершенно иное. Всегда есть левое и правое, верх и низ. И как бы ни старался кто-то увидеть мир однобоким (вседержавным) – он глубоко ошибается. Как только покажется, что сионистский план реализован, он убьёт своего носителя. Тщетными окажутся попытки прокричать о своей принадлежности подобным Фрейду. Также бестолковыми окажутся хитросплетения великодержавных руководителей уничтожения гоев. С уничтожением тела донора уничтожается возможность своего существования.

Высвечивается ещё одно доказательство происхождения Моисея: рабская психология может породить только рабство. Возвысившийся раб может видеть в другом человеке только раба. Им нужны только рабы. Чем больше сообщество, которое находится под влиянием, тем дешевле оказывать это влияние. Раба лучше воспитать в большой школе под названием государство. Значит, государство должно быть рабовладельческим, где горстка «избранных» обирает народ. Современные рабовладельцы маскируются государством. Их цель – объединить весь мир в единое целое, чтобы влиять и управлять им из единого центра. Без сомнения, мир человеческих сообществ стремится объединиться в единое целое, но то объединение подразумевает иную основу и не допускает однобокого вседержавия. Вседержавие исключает гармонию, которая является его основой.

Возвращаясь к Фрейду, вспоминается его отношение к изменению внешнего мира интеллектуальными действиями.

Не сильно напрягаясь, можно провести параллель с достижениями исследователей в области нейропрограммирования. Один из ярких примеров – хаббардовская дианетика. Фрейд говорил о том же и своей работой пытается демонстрировать это. Стилистическое построение повествования, которое заставляет напрягаться и тем самым делает читателя уязвимым. Бесконечные повторения сказанного внушают якобы несомненность сказанного и изощрённо упакованные идеи, которые со временем всплывут и начнут воздействовать на читателя в определённом направлении. Это он делает с большим мастерством.

Что же представляет собой нейропрограммирование? Сам термин, естественно, современный, но это не говорит о том, что древние люди не знали об этом. Как предполагалось выше, в заканчивающей своё развитие цивилизации умы мудрецов были заняты проблемой подчинения и как сегодня, так и во времена фараонов, так и в других закончивших своё существование, было известно, как это делается. Каждое произнесённое человеком слово воздействует на другого человека в виде программы, которая передаёт код говорящего, который навязывается слушающему. В этом и заключается нейролингвистическое программирование. По аналогии можно допустить, что существуют иные способы нейропрограммирования. Можно сказать, что подобным образом производится нейровизуальное программирование. Образ, навязанный через визуальный канал, будет восприниматься как норма и будет довлеть над психикой индивида, вызывая определённые эмоции, и влиять на его поведение и самоопределение.

Коснувшись нейропрограммирования, без которого действительно очень трудно ориентироваться во всё больше запутанном мире взаимоотношений, когда истинные, гармоничные отношения подменяются вседержавными, а можно сказать, ложными, основанными на дисгармонии, можно вспомнить о появлении и, возможно, истинном смысле христианства. В основе христианства лежит иудаизм – и логично, что фундаментальные ценности, на которых он основан, должны были бы стать основой для народившейся молодой религии. Странно их нарушение: не сотвори кумира… и появляется Христос. Бог невидим, и возведён запрет на его изображение. И по миру шествует лик Бога в лике Иисуса, программируя всех на норму в облике еврея, с насильственным введением программы превосходства данного типа и нации.

Появляются вопросы, которые подталкивают к довольно логичным предположениям. Эти предположения недвусмысленно могут указать на хорошо продуманный шаг со стороны всегда существовавшей элиты идеи вседержавия на основе идей иудаизма, т. к. теоретический план политического мирного завоевания вселенной существовал задолго до Рождества Христова.

Можно согласиться, например, что православие обросло языческими обрядами и, объединив под своими знамёнами огромную часть славян, стало духовным ядром сообщества. Оно взяло на себя обязанность передачи принятых духовных правил поведения человека в сообществе, подменяя национальные обычаи обобщёнными религиозными законами православия.

Тысячелетие крещения Руси означает всего лишь то, что тысячу лет назад идеи иудаизма стали проникать на Русь. В течение своего расползания оно стало не устраивать хранителей идеи «политического мирного завоевания вселенной». Христианство на Руси стало влиятельной силой, не всегда угодной плану с одной стороны и сердцем духовности русского народа с другой стороны. Эти качества стали причиной послереволюционного разрушения храмов и гонений против церковнослужителей. Можно предположить, что целью подобных деяний было прежде всего уничтожение сложившейся культуры взаимоотношений на Руси. Уничтожение старых взаимоотношений подразумевает появление новых, которые приведут к иному качеству народы, исповедующие христианство.

Казалось, цель была достигнута. Как переходный этап допускался атеизм. Он был удобен для достижения целей на большой территории, объединявшей народы разных вероисповеданий. В определённой степени он мог вписываться в программу покорения, но в конечном счёте окажется путём осознания и понимания мира без религиозных догматов и разрушит тысячелетиями привитое восприятие мира.

Выше говорилось о тайном заговоре, соответствующий план которого можно проследить в осуществлении. Чтобы это стало понятным, следует пролистать «Сионские протоколы».

Часто встречается мнение, что дозированное оглашение этого плана делается преднамеренно, чтобы постоянно вызывать непримиримость и ненависть к евреям среди народов и тем самым загонять ассимилирующееся еврейство в лоно обособленности от всех, используя их состояние в своих интересах. С этим можно согласиться. Действительно, чувство ненависти и ожесточения, с которым время от времени встречается еврейский народ, требует от него замкнутости и заговорщицкого поведения. Правда, по поведению евреев об их замкнутости говорить не приходится – слишком уверено они чувствуют себя в стране. Это не только признак сегодняшнего дня: «…В ноябрьском номере „Московских ведомостей“ 1910 года помещена статья К. И. Тир, которая озаглавлена „Тайные еврейские программы“, где говорится, что за последние 50 лет стряслось немало революционных катастроф и каждая гигантским шагом подвигала еврейское дело. В России, несмотря на гениальную герценштейновскую подготовку, революция не совсем удалась, но всё ж много добыто евреями благодаря событиям 1905—1906 гг. Никогда ещё не наблюдалось такого окрыления еврейских надежд, как на последних еврейских съездах. В Государственную Думу за подписью значительного числа членов уже внесён проект еврейского равноправия. Ещё больше получили евреи со времён Витте: был издан в административном порядке ряд циркуляров, которыми черта еврейской оседлости, и ранее слабо охранявшаяся, стала уже вовсе удобно проходимой».

Хотелось бы привести высказывания некоторых авторов, которые приводятся в предисловии издания «Сионских протоколов» князем М. К. Горчаковым и которые независимо от других пришли к одинаковому выводу о существовании как государства в государстве, так и «единого всемирно-еврейского государства»:

«Настоящей причиной, вызывающей антисемитизм, по нашему мнению, была та особенность еврейского народа, вследствие которой он, не имея ни своей территории, ни своего языка и будучи разбросанным по всему миру, тем не менее (принимая живейшее участие в жизни новой родины и отнюдь ни от кого не обособляясь) оставался национально-государственным организмом» (Соломон Лурье, «Антисемитизм в древнем мире», 1923 г., стр. 11).

«Мне остаётся всецело присоединиться к бесспорно доказанному и верно обоснованному утверждению еврейского учёного: причины антисемитизма находятся в самом еврействе, и главная причина антисемитизма – в том, что среди каждого народа еврейство строит своё особое еврейское государство.

И как совокупность отдельно разбросанных фортов составляет единую, мощную крепость, так совокупность отдельно, по разным странам разбросанных еврейских «национально-государственных организмов» составляет единое всемирно-еврейское государство» (М. К. Горчаков, 1927 г.).

«Есть „сверхправительство“, которое не находится в союзе ни с одним из существующих правительств и от всех их независимо, но чья рука тяготеет над нами всеми» (Генри Форд, «Международное еврейство», стр. 19—20).

«До современного могущества и сверхнародной силы еврейство дошло не случайно, а систематично, упорно и беспрерывно в течение тысяч лет осуществляя свой древний религиозно-национальный идеал.

Идеал этот – мессианство, царство мира сего, владычество еврейства над всем миром» (Генри Форд, «Международное еврейство», стр. 19—20).

«Не менее обычен в древней литературе взгляд, по которому всемирное еврейство представляет собой, несмотря на свою скромную внешность, страшный „всесильный кагал“, стремящийся к искоренению всего мира и фактически уже захвативший его в свои цепкие щупальца. Впервые такой взгляд мы находим в первом веке до Р. Х. у известного географа и историка Страбона: „Еврейское племя сумело уже проникнуть во все государства, и нелегко найти такое место во всей вселенной, которое это племя не заняло бы и не подчинило бы своей власти“» (Соломон Лурье, «Антисемитизм в древнем мире», стр. 208).

«Не вникая в суть и глубину предмета, можно изобразить хотя бы некоторые признаки этого „государства в государстве“, по крайней мере хоть наружно. Признаки эти: отчуждённость и отчудимость на степени религиозного догмата, неслиянность, вера в то, что существует в мире лишь одна народная личность – еврей, а другие хоть есть, но всё равно надо считать, что как бы их не существовало. „Выйди из народов и оставь свою особь, и знай, что с сих пор ты един у Бога, остальных истреби, или в рабов обрати, или эксплуатируй. Верь в победу над всем миром, верь, что всё покорится тебе… А пока живи, гнушайся, единись и эксплуатируй, и ожидай, ожидай…“ Вот суть идеи этого „государства в государстве“, а затем, конечно, суть внутренние, а может быть, и таинственные законы, ограждающие эту идею…» – это уже говорит Ф. М. Достоевский в своём «Дневнике писателя» (1877 г., март. Гл. 2, стр. 93—95).

После приведённых высказываний ни у кого не останется сомнений, что данная тема никогда не уходила с арены. Не всегда конкретно предлагались меры борьбы против своего порабощения и, как мы видим, почти безуспешно, т. к. план был продуман исходя из иного понимания устройства мира. Никогда и никому не разрешалось вмешиваться в механику, на которой покоится этот план. Тысячелетиями еврейство приучало всех даже не смотреть в его сторону: «Непрекращающаяся пропаганда стремится внушить всем неевреям ту мысль, что всякое сочинение, в котором отсутствует слащавое отношение ко всему еврейскому, основано на предрассудке и ненависти: поэтому-де оно всегда полно лжи, оскорблений, ругательств и науськивает на погромы. Эти выражения можно найти в любой еврейской статье, взятой наугад» (Генри Форд, «Международное еврейство», стр. 53—54).

Хорошо хотя бы признание миром, что «Протоколы представляют собой мировую программу; в этом не сомневается никто» (Генри Форд).

Можно согласиться с князем М. К. Горчаковым, что «мы, русские, должны постоянно помнить, что именно еврейством эта программа была испытана и применена на теле живой России и послужила ему сперва орудием разложения, а затем и орудием порабощения». Но в России конца двадцатого века почти никто не слышал о «Протоколах», и то, что задумано было давным-давно, воспринимается некоторыми порой с удовольствием животного, принимая всё происходящее за норму и не задумываясь, что именно это и ведёт в никуда, к гибели, и не каждого, а Великой страны с населяющими её народами.

Суть плана проста, и можно было бы его рассматривать как объяснения-инструкции каждому, кто хочет достичь определённого психического состояния, где маниакально тянет к власти, золоту, вседозволенности, но «таинственных законов» мы там явно не увидим.

Прежде чем коснуться «таинственных законов», любопытно обратить внимание на некоторые опорные пункты «протоколов».

О людях: «В начале общественного строя они подчинились грубой и слепой силе, потом – закону, который есть та же сила, только замаскированная. Вывожу заключение, что по закону естества – ПРАВО В СИЛЕ».

Это первый изощрённый мостик, который, как и все остальные, направлены гораздо дальше, чем можно усмотреть сразу.

Мир устроен по совершенно иным правилам, по правилам гармонии, а не по правилам силы. Слепой силы в природе не существует – есть строгая последовательность переходов из одного энергетического состояния в другое. Социальные же законы – условность, которые основаны даже не всегда на духовности – природном ограничителе, а на изменчивой морали. «Право в силе» – плод больного воображения, который имеет конкретные цели. Сила фигурирует там, где есть нарушение гармонии. Если допустить, что «право – в силе», то об этой отвлечённой мысли по-другому и не скажешь: «дайте мне то, чего хочу, чтобы я тем самым получил доказательство, что я сильнее вас» – а именно это и говорят «мудрецы». На мой взгляд, право – атрибут независимости самоопределения, а независимость подразумевает равенство сил.

В рассуждениях о свободе также вольно подменяется и навязывается иной смысл, чем тот, который в первую очередь должен беспокоить каждого человека. Изначально рассуждения переводятся к общественно-политической свободе, а этот вид свободы лежит в совершенно иной плоскости, чем возможность сделать выбор каждому без принуждения своей изначальной позиции. Свобода – не вседозволенность, а порядок существования, когда исключается применение силы и действует правило предназначенности каждого в конкретной системе отношений. Свобода подразумевает объединение в порядок под влиянием изначального требования природного происхождения, а не под воздействием привнесённых влияний извне. Стремление к свободе и есть стремление освободиться от влияний извне. Это не приобретённое качество, а необходимое условие жизни. Сколько бы ни существовало человечество – это будет присуще каждому человеку. Он будет стремиться к равенству всех сил, действующих на него.

Чтобы понять зигзаг к свободе политической, необходимо определить место человека в обществе и само общество. Общество – не случайный набор индивидов, а живой единый организм с биологической основой, в котором каждый человек играет свою заглавную роль. Это можно сравнить, например, с организмом человека, где каждая клетка, каждый орган выполняет свои конкретные функции. Только в случае поражения инфекцией разлаживается взаимосвязь и происходит разрушение организма. Так и общество, поражённое навязанным неестественным влиянием, начинает искать бесконечные пути к восстановлению или погибает в борьбе несовместимых возможностей.

«С того момента возникают междоусобицы, скоро переходящие в социальные битвы, в которых государства горят и значение их превращается в пепел» (стр. 14), – говорится в «Протоколах», и далее идут интересные рассуждения, которые следует взять на заметку: «Если у каждого государства два врага и если по отношению к внешнему врагу ему дозволено и не почитается безнравственным употреблять всякие меры борьбы, как, например, не ознакомлять врага с планами или нападения, или защиты, нападать на него ночью или неравным числом людей, то почему же такие меры в отношении худшего врага, нарушителя общественного строя и благоденствия, можно назвать недозволенными или безнравственными?» (стр. 14). Эти только что приведённые рассуждения мне хочется оставить без комментариев. Слишком очевиден смысл, как и против кого их можно применять.

Нельзя не согласиться с «мудрецами»: «В государстве, в котором плохая организация власти, безличие законов и правителя, обезличенных размножившимися от либерализма правами, я черпаю новое право – броситься по праву сильного и разнести все существующие порядки и установления, наложить руки на законы, перестроить все учреждения и сделаться владыками тех, которые предоставили нам права своей силы, отказавшись от них добровольно, либерально…» Появляется вопрос: если Природа требует конкретной организации общества, то почему это общество вдруг может стать слабым и подпасть под влияние?

Частично на этот вопрос можно получить ответ в самих «Протоколах». Приведу несколько выдержек из первого «Протокола». Цель не скрывается – обезглавить национальную пирамиду и вынудить попытаться общество, превращённое в толпу, заново организоваться под непосредственным руководством:

«Возможно ли народным массам спокойно, без соревнования рассудить, управляться с делами страны, которые не могут смешиваться с личными интересами? Могут ли они защищаться от внешних врагов? Это немыслимо, ибо план, разбитый на несколько частей, сколько голов в толпе, теряет ценность, а поэтому становится непонятным и неисполнимым».

В одном из анализов «Протоколов», который оказался под руками, автор выделяет 13 основных идей и описывает тезисами из «Протоколов», которые каждую идею разъясняют:

«1. Идеология масонства – описывается в 40 тезисах;

2. формы правления – в 34;

3. золото, капитал – в 26;

4. народ – в 20;

5. философия, религия, политика – в 18;

6. право, юриспруденция – в 14;

7. армия, полиция – в 11;

8. мировое господство – в 7;

9. аристократия, чиновничество, интеллигенция – в 7;

10. медицина, пресса – в 7;

11. образование, искусство – в 7;

12. торговля, экономика – в 5;

13. война, мир – в 2».

Эта небольшая выдержка говорит о масштабности и всеохватывающем характере изложенного в «Протоколах». На мой взгляд, можно остановиться на двух-трех идеях, которые затрагиваются в «Протоколах», чтобы иметь представление о характере подхода к ним и попробовать заметить причины или механизмы, ради чего это делается или как добиться той или другой цели.

«Народы гоев одурманены спиртными напитками, а молодёжь их одурела от классицизма и раннего разврата, на который её подбивала наша агентура – гувернёры, лакеи, гувернантки – в богатых домах, приказчики и проч., наши женщины в местах гоевских увеселений». «Мы одурачили, одурманили и развратили гоевскую молодёжь посредством воспитания в заведомо для нас ложных, но нами внушаемых принципах и теориях».

Это было сто лет назад. Это наблюдаем сегодня. Спиртные напитки, разврат – это не цель, это метод уничтожения связей, на которых основано устройство сообщества.

К следующим механизмам можно отнести насилие, хитрость, лицемерие: «Насилие должно быть принципом, а хитрость и лицемерие – правилом для правительств, которые не желают сложить свою корону к ногам агентов какой-либо новой силы. Это зло есть единственное средство добраться до цели, добра. Поэтому мы не должны останавливаться перед подкупом, обманом и предательством, когда они должны послужить к достижению нашей цели».

«В руках современных государств имеется великая сила, создающая движение мысли в народе, – это пресса». Сегодня имеем ещё радиовещание и телевидение. Это мощнейшие механизмы для нейропрограммирования. Стоит обратить внимание на то, в чьих руках находятся они. Кто их контролирует? Нетрудно понять, что четвёртая власть была и остаётся надвластной структурой, которая формирует восприятие и, соответственно, реакцию всех пользующихся услугами печатной, радио- и телевизионной индустрии. Каждый из нас под прессом непрерывного программирования. Что вкладывают в головы? Когда начинаешь об этом задумываться, то опять видишь параллели с программой, изложенной в «Протоколах». Насильно меняется мировоззрение. Ведётся оболванивание лавиной интеллектуальных и далеко не интеллектуальных игр и передач, порнофильмами и фильмами, пропагандирующими насилие. Вместо музыки слышится поп-мусор, который всё больше воспринимается молодым поколением как норма.