Цитаты из книги «Ричард Длинные Руки», страница 3

на узкую дверь в каменной стене, за ней открылась такая же узкая лестница с каменными ступеньками. Мы поднимались долго, я сказал, чтобы не молчать: – А зачем так высоко? Я думал, святая церковь предпочитает закапываться вглубь… – Еретик, – процедил отец Теодор с ненавистью. – Мы на церковном совете лишили его сана за богомерзкие чтения!.. За кощунственные слова… – Какие? – Он смел утверждать… что звезды, которые не что иное, как серебряные гвоздики, которыми укреплена небесная твердь, на самом деле… Он смел… От негодования он захлебнулся

Ланзерот, – ты уж терпи до утра. Я заставил отца Совнарола дать принцессе сонтраву. Бернард прорычал слабо: – Я и так выкарабкаюсь. Я здоровый… А  принцесса всю себя отдала этому рыжему чучелу! Хоть ей и уготовано Царство Небесное, а не адский огонь, как  этому толстяку, но пусть это случится позже, как можно позже… Как, отец Совнарол

же небрежно: – Потому что я видел таких, как ты. А вот ты подобных мне еще не видел. Вожак сказал успокаивающе

оруженосец – это повышает мой статус, но в походе значит лишь, что коня Бернарда я должен чистить чаще и лучше других. Выше статус – больше обязанностей

зверье да дикие люди, меня просто не  интересовала! Но теперь моя власть всего лишь до краев кургана. Когда ветры и дожди сровняют с землей, тогда я уже не

стыдливее меня и понес от позора вдоль реки. Вдогонку донесся голос Асмера:

– Стоять! – Голос мой прозвучал уверенно, я старательно подражал Ланзероту. – Что за самосуд

поступать даже с нелепым старьем. Воевать и отвергать – да, но не глумиться, не гадить… но сейчас я, перенесенный из мира благих порывов в мир духовного экшена, почти неосознанно сорвал пучки трав и тщательно вытер алтарь. Я  человек своего мира, где каждый инстинктивно сражается со страшным давлением со стороны властей, налоговой

Бернард первый совладал с приступом

"-Господь возлагает на нас ровно столько, сколько можем нести! И кто жалуется на тяжесть, тот ропщет на самого Господа. А кто отказывается нести бремя жизни, тот предает самого господа! И весь род людской"