Судейкин, не вставая, сообщил присутствующим, что мы, наконец то, получили помощь от наших соотечественников с острова Россия и они сами могут полюбоваться на одно из чудес. Радко, кивнув утвердительно головой, спросил:

– Чем вы теперь можете нам помочь? Как раз мы здесь собрались обсудить наши действия, на случай появления татар у стен города.

Судейкин ответил: – Вот и прекрасно. Мы в силах защитить город от любого количества врагов. Поэтому, в данном случае, мы хотим с вами оговорить наши совместные действия. Во-первых – у находящегося в городе Валдая, его наверно все знают, имеется аппарат, с помощью которого он может сообщить нам о подходе татар, и мы тут же примчимся на помощь. Для того, чтобы татары не уничтожили аппарат, мы просим вас, на некоторое время переселить его в город. Во-вторых – мы намерены напасть на самого хана Батыя, но нам нужна помощь в полсотни дружинников, для вязки и охраны пленных, которых мы захватим в большом количестве. А в-третьих, с этого дня вся власть в княжестве переходит к нам. Все действия военного характера, вы будете согласовывать с нами, посредством аппарата, которым управляет Валдай. Кроме этого, мы имеем связь с Рязанью и можем в любой момент запросить о складывающейся там ситуации.

Бояре слушали эту речь с каменными лицами, на которых явно просматривался всё нарастающий, гнев. – А не слишком ли ты много хочешь? – вдруг, издевательски, промолвил один из бояр – При живом то, князе, вы, не очень кичились своими возможностями. И откуда они у вас сейчас появились?

– А они у нас были всегда, и мы вам говорили о том, что мы можем вам помочь – ответствовал Судейкин. – Но вы не захотели нам верить, а мы и не настаивали. Вот и пожинайте теперь плоды вашего чванства и неуёмной гордости. Может другие, поумней вас, согласятся с нами?

– Не верим мы вам –продолжил боярин – Что вы со своей полусотней сделаете? Если в самом деле хотите помочь, пришлите своих людей в город, мы их поставим на стены. А вам я советую – не лезьте к нам со своими сказками, не смущайте народ! – Боярин так разошёлся, что попёр грудью на Судейкина.

– Ну ладно – разозлился Судейкин. – Как хотите, мы вам предложили, вы отказались. Сами справляйтесь. Пошли отсюда! – кивнул он мне. –

Все остальные, здесь присутствующие, бояре, как я заметил, явно злорадствовали. – Да идите вы, сами знаете куда! – подумал я про себя и пошёл за Судейкиным.

– А ну стой! – вдруг раздалось за нами. Боярин выскочил в дверь и злобно дыша, вытаскивал из ножен меч. – Вы оскорблять нас вздумали? Да мы вас в бараний рог! – Он вытащил меч и быстро шёл на нас. Мы остановились и смотрели на него. За боярином бежали четверо вооружённых гридней, видимо его телохранители. –

– Ну вот, что с ними делать? – спросил меня Судейкин – ну никак не уймётся. – Он вынул из кобуры пистолет и выстрелил под ноги боярину. Пуля воткнулась прямо под его правой ступнёй. А грохот в закрытом помещении прозвучал очень эффектно. Боярин отпрыгнул, роняя меч на пол и даже взвизгнул от неожиданности. Остановились и его люди. – Я могу сейчас вас всех просто убить – промолвил Судейкин – Но мне жаль твоих гридней, они-то не виноваты. При этом он выстрелил перед ногами боярина ещё два раза и тот отпрыгивал каждый раз. – Ты полный дурак! – сказал Судейкин – Из-за таких, как ты, погибнут тысячи простых невиновных людей.

Мне не жалко тебя! – И повернувшись к тому спиной, он пошёл к выходу, а я за ним. На грохот выстрела из зала выбежали воевода и остальные. Они смотрели нам в спину, не двигаясь с места. Мы вышли во двор, и Судейкин скомандовал:

– По машинам! – Все заскочили в кузов, мы сели в кабину. Я завёл мотор, и мы поехали из города. Подъехав к дому Валдая, Судейкин вышел и позвал его на улицу.

Весь посад гудел, растревоженный рассказами про наше появление. Люди подходили к нам и смотрели во все глаза. Судейкин предложил Валдаю уезжать с нами, поскольку беда уже на подходе. Валдай согласился. Наши десять десантников вышли из кузова и помогли загрузить в машину рацию и кое какое имущество. В кузов забралась и жена Валдая с детьми. Он же сообщил, что останется ещё на день, чтобы распорядиться с имуществом и прибудет завтра на телегах с остатками вещей. Мы поехали дальше.

Народ стоял сзади и не расходился. Через 20 минут мы въезжали в ворота Маргелово. Настроение было испорчено надолго. Надо калёным железом выжигать этих спесивых князей и бояр. Нашёлся на вас бич божий, вам в наказание! Мы загнали машину в бокс и распустили ребят. Время было уже 4 часа, а есть не хотелось, но мы всё –таки, зашли в столовую и поели холодного мяса с горячим чаем и свежим хлебом. Зашедшим с нами курсантам, мы рассказали о произошедшем. Все были откровенно злы и высказывали различные мнения по поводу этого вопиющего инцидента.

Здесь мы все единодушно решили не мешать Батыю, грабить все княжества. Мы, конечно, вздуем его у Рязани, чтобы показать свою мощь, но вступим с ним в союз против всех князей. Одним нам не справиться. Пусть он пощиплет их. Пусть уничтожит самых несговорчивых, а уж потом мы организуем здесь свой вариант управления государством! Больше никак не расшевелить это вонючее болото! И по делу – здесь никак не проходят демократические отношения. И народ, и верхушка понимают и уважают только силу. Хватит изображать из себя добреньких Буратино! Мы должны покончить со своим социалистическими и особенно, коммунистическими, мировоззрениями на жизнь, ибо сейчас не то время. Только твердая рука и единоначалие могут заставить местных царьков уважать нас. Больше мы не будем кланяться кому бы то ни было, пусть нам кланяются! Все были решительно за этот вариант.

Битва за Рязань.

10 декабря. Суббота. Утром пришло сообщение из Рязани от Паруша. Общерязанское ополчение двинулось из города на татар. Во главе сам великий князь. Вместе с ним князья из Пронска, Изяславля, Белгорода, Мурома, Борисовоглебова и другие. Всего

около 5-6 тысяч конных и пеших. Отправлены гонцы в соседние княжества за помощью, в том числе знаменитый Коловрат в Чернигов. Мы, в свою очередь, позаботились о маскировке. Блок пост перенесли ближе к Маргелово. Вообще то мы, здраво рассудили, построив дорогу из Маргелово к речке с двумя загибами. Сейчас любой человек, проходящий вдоль Трубежа, примет въезд на дорогу к нам, за обычный карман (выемку) в лесном массиве, вырубленную для каких-то нужд, поскольку дорога, идя в лес, через 50 метров резко сворачивает влево, а через сто метров делая разворот, возвращается к прямой на лагерь, где через полтора километра повторяет подобный манёвр. Издалека всё это сливается в единую картину, сплошного леса. Блок пост теперь стоит перед ближним к нам поворотом, на прямой, между изгибами.

Теперь, стоящим на посту караульным, будет виден двигающийся в нашем направлении отряд или одинокий путник с расстояния в 1500 метров, и они успеют принять необходимые меры для обороны. У поста теперь будет дежурить один БРДМ с экипажем. На деревья вдоль дороги повешены 4 мины МОН 200, через каждые 200 м, на случай прорыва крупного отряда. Мины будут приводиться в действие от блокпоста.

На границе с речной поймой, прямо в лесу, установили скрытый пост из 2-х человек для наблюдения за продвижением татар к Переяславлю с запада. Они обеспечены рацией Р105. Пост расположен в километре от города. Мы продумывали отдельные моменты нашей операции. Была принята следующая диспозиция – двигаемся на татар до города Ольгов и там съезжаем на лёд Оки и продолжаем движение до Рязани.

Разворачиваемся в цепь и гоним татар прочь, не столько уничтожая, сколько запугивая. Для пущего эффекта, на каждый САУ, БМД и БРДМ установить по два дополнительных прожектора. Вся суть заключается в максимальной скорости. Охватываем шатры Батыя, его ближних ханов (не более 5-ти шатров). Остальные, по возможности, давим гусеницами и расстреливаем из пушек и пулемётов. Уничтожаем охрану и захватив Батыя и кого-нибудь дополнительно, из знатных ханов, грузим их в ЗИЛ 131 с нашими гвардейцами и мчимся обратно. На месте остаются БРДМ и БМД – они татарам не по зубам. Оставшимся ханам разъясняем, что осаду Рязани они должны прекратить и немедленно начать движение к Коломне и дальше на Владимирское княжество. Пусть они идут дальше, как написано в книге В. Яна «Хан Батый» и завершают свою задачу по написанному.

А там написано, что они, не дойдя до Новгорода, в апреле возвращаются в степи до следующей зимы. Но обратно они теперь пусть идут через Чернигов, а следующий вояж должны начать с Киева, не трогая больше Рязань. И нехай себе идут на Европу, тут мы им не станем мешать. С Батыем договоримся на союз и отпустим его, оставив в заложники кого-то из ханов. А дальше попросим Батыя оставить тысячу татар в нашем подчинении, которыми мы будем пугать непослушных князей. Назначение князей в дальнейшем будет проходить только через нашу контору. День прошёл в тренировках и лекциях по взрывному делу.

12 декабря. Понедельник. Пришло сообщение от скрытого поста. Замечено движение татар с запада. Пока лишь, группы по 20 – 30 всадников. Видимо разведка. Видны тучи дыма и за Окой, и на нашей стороне. Мы продолжаем подготовку. Знакомим солдат с гранатами и минами. Семерых воинов с Кежаем, после обучения, вооружили пистолетами. Дали им выстрелить по полному магазину.

!3 декабря. Вторник. Сообщение из Рязани – вернулись несколько десятков дружинников князя Юрия. Принесли горестную весть – общее войско разгромлено наголову. Погибли все князья, включая и самого Юрия Ингваревича. Выжившие, разбежались по лесам и, скорее всего, будут добираться к своим княжествам. По городу плач и стенания. Епископ проводит панихиду погибшим. Командование в городе поручено боярину Твердиле. С колокольни Паруш видел дымы со стороны Ольгова и Ужеска. Видимо татары обошли Рязань с севера и запада. Докладывают со скрытого поста – в сторону Переяславля двигается колонна конницы, не менее тысячи. Видны пожары – горят посады. Один из часовых прошёл по лесу до города. К городу подтаскивают камнемёты, с востока. Город окружён со всех сторон. На блок пост передали приказ – беженцев пропускать, если таковые появятся. Ждём в напряжении прибытия Батыя.

14 декабря. Среда. Докладывают с секретного поста – Заметно выдвижение небольших отрядов монголов на другую сторону Оки. Повсюду видны чёрные дымы из-за леса. Татары начали забрасывать Переяславль камнями и горшками с зажигательной смесью.

15 декабря. Четверг. Сообщают – С утра начали штурм Переяславля. Около 12 часов дня – Сопротивление защитников сломлено, татары проникли внутрь города. Открылись ворота и на пролом, через татар, ринулись последние защитники – человек 200 конных и столько же пеших. Около 13 часов передали – человек 50 конных пробились и скачут вдоль Трубежа на запад, все остальные убиты. За убежавшими поскакали не менее трёх сотен. В городе шум битвы затих, начался грабёж и пожары. 13 ч.40 мин. С блок поста передают – показался отряд конницы, по виду Русичи. Приказано, пропустить. Тут же новое сообщение – Следом скачут татары, числом до трёхсот. Одновременно, вверх взмывает красная ракета. Приказ – Подпустить как можно ближе и привести в действие мины МОН 200, все четыре.

С вышки Коверда кричит – Заметил до полусотни конников на дороге к лагерю. – Наверх забирается ещё и Винокуров с Семёновым и приготовляются к обороне. Со стороны изб, заметив ракету, бегут Эрзя к клубу. Там находятся оружейные, где Эрзя расхватывают карабины и рассыпаются по заранее обговорённым местам. В стороне блок поста раздаются последовательно 4 громких взрыва. Полсотни дружинников на разгоряченных конях врываются в ворота и подскакав, к спокойно стоящему у клуба Судейкину, спешиваются. Один из дружинников, видимо старший, подходит к нему и докладывает – Переяславль пал, мы пробились в последний момент, но за нами погоня.

Судейкин успокаивает его – с ними уже разобрались.

– Коверда кричит с вышки: – Всё в порядке! Отбой тревоге! Вся погоня уничтожена.

Судейкин садится в кабину ГАЗ 51, за рулём Зотов. Предлагает командиру дружинников скакать следом и выезжает в направлении блок поста. Через поле туда же идут несколько групп Эрзя, с карабинами в руках. Сотник, а это был тот самый, из числа двух, бывший свидетелем инцидента Судейкина с переяславскими боярами, садится на коня и следует за машиной.

За ним скачут пять или шесть человек. Среди дружинников много раненых. Мы предлагаем им пройти в клуб. Там я, Теплов, две девушки из добровольцев раздевают воинов и мажут раны йодом, засыпают стрептоцид и накладывают бинты из индивидуальных пакетов, которые имеются у каждого из нас. В это время Судейкин с сотником и любопытные эрзя, подтягиваются к месту поражения монгольского отряда. Последствия взрывов четырёх МОН 200 – ужасающи. В живых не осталось ни одного человека, как и коней. Все деревья вдоль просеки посечены поражающими элементами.

У многих монголов по десятку ран, даже никого не надо добивать. Эрзя собирают оружие и обыскивают убитых. Скоро здесь собирается почти всё население лагеря, кроме детей, которым матери запретили смотреть на жуткое зрелище. Все абсолютно, а особенно дружинники, поражены до полного изумления. Только что три сотни человек были живы и жаждали крови русских и вот через минуту, они все мертвы. Что делать с убитыми? Судейкин велит загружать их в ГАЗ 51 навалом, вывозить на лёд Трубежа и вываливать там. Микиш, тоже находящийся здесь, набирает команду «сволочей» – так называют в войсках похоронщиков. После обыска и раздевания, трупы наваливают в машину и увозят по 30 штук зараз. Прибывает и ЗИЛ 131, для тех же целей. Уборка трупов потребует длительного времени, и Судейкин с сотником возвращаются в лагерь.

Между тем, прибывшие Эрзя, разделывают убитых коней, вырезая громадные куски мяса, наваливают их на санки и увозят к себе. Оказывается, они не прочь поесть конину. На санки грузят собранную амуницию – кольчуги и панцири, мечи, копья, колчаны со стрелами, сёдла и сбрую и тоже волокут домой – для хозяйства пригодится! В первую очередь, Судейкин отдаёт приказ установить новые мины в тех же местах.

Этим занялись Иманкулов, Марченко и Забуиров. Судейкин также велит собирать оружие и доспехи для склада. Все дружинники заходят в тёплый зал клуба. Места хватает всем. Люди рассаживаются по стульям, передохнуть. Я с Тепловым и девушками, продолжаем обрабатывать раны у дружинников. Судейкин садится на стул и предлагает сотнику рассказать о падении Переяславля. Сотник назвался Архипом и повёл рассказ:

– Я бывал в вашем лагере с князем Фёдором, кое-что видел интересное. Поэтому путь к лагерю мне знаком. Последний раз я присутствовал на собрании с воеводой и боярами по поводу обороны лагеря и оказался свидетелем скандала. После того случая, по всему городу передавали из уст в уста о необычной самодвижущейся повозке. В душу мне запало твоё, как я сначала подумал бахвальство, о том, что вы, со своими людьми, можете помочь городу, но позже я убедил себя, что не всё так просто, как говорили бояре. Уж очень странные вещи я видел в лагере и очень вы были спокойны в отношении монголов, не выказывая никакого страха, будто были уверены в своей силе. Так вот, мы понадеялись на крепость стен и стали готовиться к обороне.

Печально, что много дружинников ушли, кто в помощь суздальцам на Киев, кто на бой с татарами, по зову князя Юрия. Так что осталось всего около сотни. За последние дни в город прибыло много сотен беженцев из окрестных сёл и воеводе удалось вооружить почти семьсот человек. Думали отобьёмся, но монголов было не счесть. Пожгли посады, а потом забросали город камнями и горшками с горящей смолой. Много тогда людей погибли на стенах. Когда монголы перелезли через стену и хлынули в город, мы поняли, что настал наш последний час. И тогда я вспомнил про твои обещания и решил, что чем погибать напрасно, лучше помочь тебе, ведь ты просил 50 человек? Мы смогли сплотиться с последними защитниками и ринулись на пролом. Большинство погибли, но я и часть моих людей, прорвались. –

Здесь он начал считать их по головам. – Вот, тебе 43 дружинника, все как на подбор. Раненых правда много – половина. Но, надеюсь, что они быстро поправятся.

– Ладно -сказал Судейкин, – Мы принимаем вас. Располагайтесь пока прямо здесь.

Лошадям дали корм, из склада я выдал 44 койки, которые установили в зале. Ужин дружинникам принесли в термосах в клуб. После ужина мы забеспокоились по поводу того, что, найдя трупы своих воинов на льду реки, хоть Судейкин и велел их отвезти на километр выше по течению, монголы могут начать искать причину гибели такого большого числа людей, при полном отсутствии трупов противника и могут найти наш след. Но пока секретный пост не докладывал о каком-то беспокойстве среди монголов, которые всё ещё не закончили грабить город. Мы положились на мины и стражу.

16 декабря. Пятница. После завтрака, который многие жители Маргелово начали принимать у себя в домах, собрались у себя. Иманкулов, как ответственный за продукты поставил вопрос о прекращении общих приёмов пищи. Все жители получили свои дома и хозяйки, вполне естественно, хотят кормить своих мужей и детей самим, учитывая их вкусы. Сегодня на завтрак явилось всего то около 40 человек и только присутствие дружинников позволило съесть всё приготовленное. Решили поставить вопрос на общее голосование, чтобы определить сколько человек будут питаться в столовой.

Я спросил – Как мы будем использовать дружинников, если среди них половина раненые? –

Начали дискутировать. – Возьмём ли мы их на битву? – Большинство соглашались, что взять надо. Пусть их и будет человек 30, но и это совсем неплохая подмога.

Семёнов задал вопрос – Как их доставить на поле боя, конями или на машинах? –

Стали считать, сколько человек могут влезть в наличный автотранспорт? Выходило, что не хватает самую малость. Решили брать оба ГАЗ 51. Дружинников. сегодня же. обкатать на машинах по дороге до леса и обратно. Показать, как выскакивать и взбираться в кузов. Этим и занялись. Учить дружинников поставили Зотова, Теплова, Семёнова и Винокурова. Переодевать их в нашу форму и выдавать им огнестрельное оружие посчитали нецелесообразным и преждевременным. Пусть так и едут в кольчугах с мечами. Кстати, они смогут нести дежурство на блок посту и в секрете, под наблюдением старожилов. Я в 11 часов полез на вышку, караулить. В 13 часов меня сменил Забуиров, а я отправился на обед. Обедали в общем зале, холостые и дружинники с нами. С дружинниками продолжили репетировать их роли в предполагаемом нападении. Из Рязани, Паруш сообщил, что появились монголы.

Они пока располагаются с юга, на Чёрной речке. Загорелись ближайшие сёла и городки – Ольгов, Ужеск. Толпы крестьян с пожитками хлынули в город. Кстати, с ними прибыли беженцы из Пронска с известием, что Пронск захвачен и сожжён.

Воевода размещает беженцев по дворам. К Парушу подселили три большие семьи, одну из которых пришлось размещать в хлеву. Воевода приказал создавать отряды самообороны по городским кварталам, назначив квартальных. Паруша и половцев записали в один отряд. Ну вот и свершилось! Велели Парушу непременно сообщить, где расположится ставка Батыя и какого цвета его шатёр. Пусть он изредка поднимается на колокольню и смотрит через бинокль. Ну а мы обеспокоились монголами, которые грабили Переяславль. Когда они наконец заметят пропажу трёх сотен и начнут их искать? Наконец пришло сообщение от секретного поста – Большинство монголов отправились по замёрзшей Оке в сторону Рязани.

Остались несколько сотен, из которых, примерно сотня, поскакала вверх по Трубежу, видимо искать пропавших. Мы насторожились. Ещё двух человек с рацией отправили в лес к месту, где мы бросили трупы. Через час группа сообщила, что монголы нашли трупы и рассматривают их, а десяток поскакал обратно, видимо доложить тысячнику, остатки тысячи которого, сейчас ждали результатов поиска. Мы не ошиблись, другая группа у Переяславля, доложила, что к оставшимся монголам прискакали несколько всадников и после некоторой заминки, все они поскакали вверх по Трубежу.

На взгляд их примерно около 400. Судейкин велел этой группе продолжать оставаться у Переяславля и распорядился выслать им замену. Другая группа передала – прибыла большая группа монголов и начала стаскивать трупы в одну кучу. С ними до сотни пленных мужиков, которых заставили рубить деревья и носить ветки и валежник к месту укладки трупов. Было ясно, что тысячник распорядился сжечь все трупы, согласно их религии. Между тем быстро стемнело. Монголы начали располагаться у реки, разжигая костры и начав готовить себе ужин. Сотня поскакала дальше вверх по речке, разыскивая следы скрывшихся воинов, которые уничтожили эту группу монголов. Ещё одна сотня поскакала на ту сторону речки и тоже двинулись вдоль её течения, обследуя край леса. Ещё сотня вдоль этого берега, тоже осматривая лес, ища следы. Около сотни монголов заставляли пленных укладывать стволы срубленных деревьев и ветки слоями, на которые они же укладывали убитых.

Монголы избивали пленных плетьми, чтобы те работали быстрее. Пленные были почти голые, в каких-то лохмотьях, с намотанными на ноги тряпками, а некоторые босиком. Несколько человек, по мнению надсмотрщиков, работающих медленно, были зарублены на месте. Всё это нам передавали по рации наши разведчики, незримо следившие из лесу за действиями монголов. Работа двигалась медленно. Пришлось ждать ещё час, пока пленные сложили погребальный костёр и всех убитых. Вернулись посланные сотни, вынужденные прекратить поиски из-за темноты. Несколько монголов полили костёр какой-то маслянистой жидкостью и подожгли его. Костёр сначала медленно, но всё быстрее и быстрее запылал и наконец разгорелся, бросая языки пламени на несколько метров вверх. От костра летели искры, но падая в снег, тухли.

Предоставленные самим себе, пленные, жались к огню, греясь. Занялись трупы и вокруг начала распространяться вонь горелого мяса. Свет огня освещал пространство на 40-50 метров вокруг. Время подбиралось к 9 часам вечера. Поняв, что монголы до утра больше ничего не будут предпринимать, мы наконец то позволили себе поужинать. Затем все разбрелись спать.

17 Декабря. Суббота. После завтрака, все военнообязанные собрались в столовой. Разведчики доносили, что враги встали рано и тоже, после завтрака, продолжили поиски следов. Тысячник послал их теперь к Переяславлю, вдоль кромки леса с обеих сторон речки. Одна из сотен, которые скакали по нашей стороне, наткнулась на следы колёс, выходивших, по первому взгляду из выемки леса, не имевшей видимого продолжения. Сотня, тем не менее, очень осторожно и медленно двинулась по следам, а десяток был отправлен к тысячнику с докладом. Сотня подъехала к месту поворота и последовала дальше. Пройдя поворот, они вернулись к просеке и увидели вдали снова стену леса. Сотник, видимо, вызвав десятников, начал совещаться.

Их сбивала с толку эта головоломка, устроенная нами. Сотник не решился следовать дальше, и они встали, ожидая тысячника. Наши разведчики, незримо продвигаясь по лесу, следили за монголами. Тысячник, закончив завтрак и оставив два десятка охранять около пары сотен запасных лошадей и пленных, которых никто не озаботился покормить, с остатками тысячи, поскакал к обнаруженному следу и через 10 минут выехал к прямой, ведущей ко второму повороту в направлении Маргелово. След вёл дальше. Тысячник подозвал всех сотников, и они начали переговариваться. Наконец он принял решение и весь отряд медленно, шагом, тронулся в сторону Маргелово. Блок пост, расположенный в стороне от дороги, среди деревьев, они пока ещё не видели.

Время показало 9 часов утра. Навстречу отряду, из-за поворота, выехал Судейкин на коне и остановился у невидимого монголами, блок поста. С ним были сотник Архип, Микиш и два десятка дружинников. Они встали на виду у монголов и не двигались с места. Тысячник, увидев их, скомандовал и вся колонна монголов из пяти сотен всадников понеслась навстречу. Ширина просеки позволяла скакать в одном ряду всего лишь троим. Так что пятьсот всадников растянулись на полкилометра.

Когда до передних монголов оставалось не больше ста метров, Судейкин подал команду на блокпост, где привели в действие все 4 мины МОН 200. Картина поражения была потрясающая. Лавина поражающих элементов, попросту смела всех всадников с коней, зацепив и последних. Через минуту присутствующим предстала жуткая картина – сотни трупов, люди и кони, вперемешку.

На этот раз мины были прикреплены выше и много коней остались живы или ранены. Они вставали на дыбы, падали, бились на земле, пытаясь встать, ржали и даже кричали, как люди. Как ни странно, остались и несколько живых монголов, из тех, кто ехали в середине. Их было человек десять. Кони, в ужасе, сбросили их с сёдел и скакали по дороге, топча убитых. В ужасе были и дружинники. Такая картина могла свести с ума. Уцелевшие монголы легли ничком на землю, закрыв глаза и кричали от страха.

Судейкин с дружинниками подскакали к ним и те, встав на колени, протянули к ним руки, умоляя о пощаде. Судейкин велел Архипу разоружить их и отправить в лагерь под охраной, а сам с Микишем и десятком дружинников поскакали к месту сожжения. Там оставались два десятка монголов, охраняющих пленных. Костёр уже потух, но угли ещё тлели, распространяя вонь сгоревшего мяса. Пленные стояли, сбившись в кучу, пытаясь согреться друг о друга. Стражники, отпустив коней искать траву под снегом, развели костёр и сидели вокруг, ожидая возвращения тысячника.

Пятеро монголов окружили пленных и следили, чтобы они не разбежались. Тут они и заметили приближающихся дружинников. Сначала они приняли их за своих и только когда те подъехали на сотню метров, всполошились и кинулись к коням. Впереди дружинников скакали Микиш с карабином и Судейкин с автоматом. Они остановились метров за тридцать от взбирающихся на коней монголов и, как в тире, начали их расстреливать. На коней никто из монголов не успел вскочить.

Увидев, что их соратники падают убитые, непонятно от чего, несколько монголов кинулись бежать в лес, но пули настигали их. Пятеро последних бросились на колени, протягивая дружинникам оружие и прося пощады. Но тут пленные, узнав в дружинниках своих, толпой ринулись к стоящим на коленях монголам и начали их избивать. Оторвать их от этого занятия было невозможно и Судейкину пришлось только наблюдать за происходящим. За пару минут от монголов остались истерзанные трупы, напоминающие кучу хлама. Пленные забрали себе оружие убитых.

Судейкин велел пленным забросить убитых монголов в костёр, предварительно сняв с них одежду и обувь. Кому-то достались сапоги, кому-то кое- какая одежда. Предложив пленным идти за ними, Судейкин с Микишем поскакали обратно в Маргелово. Дружинники искали в толпе пленных знакомых и расспрашивали их о судьбе своих близких. Дружинники посадили на монгольских коней босых пленников и одной толпой двинулись назад.

Через 10 минут вся эта толпа вышла к месту уничтожения монголов. Там уже находились многие маргеловцы, которые обыскивали убитых, забирая оружие и ценности. Им никто не препятствовал. Судейкин позволил пленным раздевать убитых и забирать себе их вещи. Скоро все пленные оказались одеты и обуты. Многие из них держали под уздцы лошадей. Всего невредимых лошадей оказалось около 3-х сотен, и Судейкин велел гнать их к лагерю бывшим пленным. Как и вчера, к месту бойни подъехали все автомашины, и дружинники с эрзянами начали грузить раздетые трупы в кузова и свозить их в тоже самое место, сбрасывая на остатки кострища. Убитых лошадей разделывали и утаскивали на склады. Работа эта заняла всё время до обеда.

Бывшие пленные были освобождены от работы и отогревались в клубе. Раненых перевязывали добровольцы из местных. Лошадей было некуда девать. Сняв с них сёдла, их пустили гулять между лагерем и лесом. Они там и паслись, питаясь соломой из стоящих в поле стогов. До обеда пленным выдали немного холодного мяса и хлеба. Наконец пришло время обеда. Бывших пленных насчитали 121 человек. Мы пообедали, в том числе, и бывшие пленные, и дружинники, и даже монголы. На время обеда им развязали руки. Монголы выглядели испуганными и боялись смотреть кому бы то ни было в глаза. Бывшие пленные, напали было на монголов, но мы их отогнали.

Они рассказали, что ещё вчера их было 146. Согласно их рассказу, монголы, ворвавшись в город, кинулись по домам, чтобы захватить самое ценное. Они убивали женщин, детей, стариков, оставляя молодых девушек, которых они насиловали тут же, порой прямо в снегу, а затем вспарывали им животы и мчались дальше. Остатки гарнизона сбились в кучу, отбиваясь. Монголы накидывали на них арканы и волокли из толпы на конях волоком. А последних защитников просто захлестнуло массой нападающих. С них срывали одежду и обувь, оставляя в исподнем и сгоняли в одну большую толпу. Когда защитников больше не осталось, их выгнали из города и заставили ждать. Им пришлось прождать до конца дня и всю ночь, пока в городе не прекратился грабёж и не осталось ничего ценного.

Город подожгли и монголы, разделив пленных на две неравные группы, погнали большую группу с собой в сторону Рязани. Тысячник, у которого пропали 300 воинов, остался с остатками тысячи и малой группой пленных, ждать возвращения этих сотен. Ну а дальше, не дождавшись пропавших, тысячник выслал сотню на их поиски, но те нашли лишь их трупы. Что было дальше мы знаем. Зашёл сменившийся с поста Семёнов и сообщил, что Паруш докладывает, что монголы предприняли первый штурм Рязани, попытавшись проникнуть в город с северной стороны, получившей значительные повреждения вчерашней бомбардировкой города камнями. С большими потерями атака была отбита. Паруш участвовал в бою, находясь на западной стене. В городе сгорело много домов, но дом Паруша пока уцелел. Он просил помощи, так как город, по его мнению, не выстоит.

Я произнёс – Они ещё три дня выстоят, но нам надо торопиться. – Весь этот разговор происходил во время обеда. Наконец, закончив есть, мы начали планировать нападение на Батыя. Теплов и Забуиров настаивали на том, что напасть необходимо именно сегодня ночью, чтобы избежать больших потерь среди защитников Рязани. В принципе, все с ними соглашались, но Винокуров пугал нас новым нападением монголов, потерявших целую тысячу. Сошлись на том, что именно для того, чтобы избежать нового нападения, надо напасть самим.

Предварительно решили допросить пленных монголов. Сначала попытались с ними говорить по-русски, но безрезультатно. Спросили у них, кто они по нации, знаками показывая на себя и говоря – Русич, на – Микиша – Мордва. Один из них догадался и заявил, что они теленгуты. Никто из присутствующих не знал такого народа.